Текст книги "Хранители. Чернобыль Лэнд"

К слову, о деньгах. Самый дешевый входной билет стоил тысячу долларов. В его стоимость входила часовая прогулка по территории парка, бесплатная выпивка в его барах, пять подарочных фишек эквивалентом в десять баксов каждая в любое из трех парковых казино и пропуск в один из восьми борделей, согласно предпочтениям заказчика. Естественно, за час ничего толком не увидеть, поэтому такие билеты чаще всего покупали любители алкоголя, азартных игр и продажной любви. Они и составляли приносящий львиную долю выручки основной костяк публики.

Поддерживать интерес к парку помогала эффективная реклама. С экранов телевизоров ежедневно звучали призывы полуобнаженных красоток купить входной билет и получить незабываемое наслаждение или испытать удачу в казино. Интервью с редкими счастливчиками, кому удалось неплохо заработать на ставках в рулетку или сорвать куш в игровых автоматах, печатали в газетах и крутили по радио наравне с рассказами так называемых сталкеров. Последние делились ощущениями от встречи с «мутантами» и хвастались заработанными на продаже найденных «артефактов» суммами, в разы превышающими стоимость входных билетов премиум-класса.

В парк не оскудевал поток жаждущих легких денег и развлечений посетителей не только из Украины и стран СНГ, но и из Западной Европы, Америки и Австралии. Несколько раз приезжали наследники нефтяных королей Саудовской Аравии и Арабских Эмиратов со свитами из девиц модельной внешности.

Прибыль текла рекой. Полученные парком доходы помогли «Глобал Индастриз» не только без особых проблем пережить череду потрясших мир экономических кризисов, но и почти за бесценок скупить ряд промышленных предприятий Северной Америки. Крупнейшие инвесторы из числа совета директоров корпорации радовались как дети, получая квартальные отчеты с поистине фантастическими цифрами.

Но Богомолова это не устраивало. Для реализации далеко идущих планов ему надо было избавиться от прибыльного актива, чтобы впоследствии никто не смог заподозрить его в шулерстве.

Использование компромата в политике хоть и порицалось обществом, но воспринималось как само собой разумеющееся явление. Типа, раз не сумел скрыть грязные делишки, умудрился вляпаться по самые уши, будь добр, отвечай за свои поступки. Гораздо большее отторжение в среде как обывателей, так и вершителей судеб мира сего вызывали заведомо подлые способы добычи жареных фактов.

И хотя, как известно, победителей не судят, в мировой истории бывали случаи, когда за игру не по правилам недавних фаворитов чуть ли не в буквальном смысле смешивали с грязью. Далеко за примером ходить не надо. Взять хотя бы геополитических противников прошлого столетия. В обеих сверхдержавах с разницей в десять лет прошли показательные порки лидеров государств, их публичное шельмование и позорная отправка на свалку истории.

Игорь Михайлович не хотел себе такой участи, а потому подготовил идеальное прикрытие в виде подконтрольного ему через третьих лиц зарубежного траста. Именно эта компания вышла на совет директоров «Глобал Индастриз» с предложением продажи прибыльного актива за поистине фантастическое вознаграждение в шестьсот пятьдесят миллиардов долларов.

Богомолов планировал провернуть еще несколько хитрых и запутанных схем, по результатам которых почти треть заплаченной за сделку суммы должна будет осесть на принадлежащих ему офшорных счетах. Но до этого было далеко. Сейчас ему требовалось отстранить от дел Преображенского. Именно этим он и хотел заняться в ближайшее время.

Шелестя шинами и разбрызгивая воду из луж, черный лимузин подкатил к сверкающему рекламными огнями небоскребу. Крыша здания терялась в предрассветных сумерках московского утра. Где-то наверху гулко молотили воздух лопасти невидимого с земли вертолета.

Передняя дверь автомобиля открылась, и под дождь выскочил телохранитель в строгом темном костюме. Не обращая внимания на льющиеся с неба потоки воды, он открыл заднюю пассажирскую дверь и распахнул зонт огромных размеров незадолго до того, как из салона на мокрый асфальт опустилась нога в начищенном до блеска ботинке. Вскоре из машины выбрался человек в идеально отутюженных брюках и элегантном приталенном пиджаке антрацитового цвета. Мужчина поправил узел шелкового галстука и решительным шагом направился к сияющему отраженным блеском разноцветных огней гранитному крыльцу.

Телохранитель шел сбоку от босса, держа зонт в чуть согнутой в локте левой руке. Его правая рука, просунутая в глубокий вырез пиджака, сжимала рукоятку лежащего в подмышечной кобуре травматического пистолета. В столь ранний час на улицах Москва-Сити было мало народу, но охранник крутил головой по сторонам, словно сова, и даже оглядывался назад, внимательно сканируя взглядом подступы к клиенту.

«Не наигрался еще», – подумал Игорь Михайлович, незаметно следя за действиями недавно принятого в штат службы безопасности сотрудника. В уголках его золотисто-коричневых глаз появились тонкие морщинки.

– Расслабься, Витюша, не надо корчить из себя спецагента, – сказал он. На гладком, умягченном питательными кремами лице Богомолова появилось снисходительное выражение. Он искривил влажные чуть вывернутые наружу полные губы в легкой ухмылке: – Будь проще, веди себя естественно. Мне клоуны не нужны.

Тщательно выбритые щеки телохранителя покраснели. Виктор смущенно кашлянул, оставил пистолет в покое и машинально сунул ладонь в карман брюк. Спохватился, вытащил руку из кармана и прижал пальцы к бедру.

Богомолов подошел к стеклянным дверям высотного здания. Скрытый под затемненным колпаком объектив камеры нацелился на него.

Умной охранной системе потребовалось несколько секунд на распознавание посетителя в обширной базе данных. В центре просторного, залитого светом скрытых светильников холла располагалось бюро пропусков за прозрачным ограждением из высоких плексигласовых панелей. Пять расставленных полукругом широкоформатных мониторов в круглосуточном режиме транслировали изображения с камер внутреннего и наружного наблюдения. На экране расположенного по центру монитора вспыхнула зеленая рамка с надписью внутри «доступ разрешен». Консьерж в синей форме с позолоченными галунами и широкими красными лампасами на зауженных книзу брюках большим пальцем вдавил круглую кнопку с края стола.

Красный огонек над входом погас. Раздался мелодичный перезвон, и стеклянные двери с чуть слышным шипением разъехались в стороны.

Вице-президент «Глобал Индастриз» вошел в здание. Следом за ним в холл высотной башни проскользнул пристыженный охранник. Стуча каблуками и оставляя за собой мокрые следы, мужчины проследовали мимо дежурного консьержа. Приветствуя ранних гостей, тот встал со скрипнувшего под ним офисного кресла и поднял руку над головой, когда мужчины проследовали мимо него. По его знаку стоящий возле лифтов прислужник нажал кнопку вызова. Отполированные до зеркального блеска створки распахнулись за секунду до того, как Богомолов с охранником подошли к лифту.

Дмитрий проснулся от звонка в дверь. Как ни хотелось провести остаток ночи за работой, под утро он все-таки задремал и сейчас ощущал смешанное чувство досады и вины. Он оторвал голову от сложенных на столе крест-накрест рук и посмотрел в угол кабинета, где на фигурной стойке стояли электронные часы, но вместо цифр увидел размытые пятна.

Дмитрий сильно зажмурился, энергично потер руками лицо. Открыл глаза, поморгал и снова посмотрел в угол. На этот раз он разглядел три зеленые пятерки. Спросонок они показались ему ползущими параллельно друг другу змейками.

– Наверное, приснилось, – пробормотал он, имея в виду разбудивший его звонок.

Преображенский закряхтел, потягиваясь. Встал с кресла. На полу лежали исписанные ровным почерком листы. Похоже, он уронил их неосторожным движением руки во сне. Дмитрий наклонился, подобрал бумаги, сложил аккуратной стопочкой на краю стола и только хотел отправиться в уборную, как в дверь снова позвонили.

– Значит, не приснилось, – пробормотал Дмитрий, удивляясь, кому он понадобился в такую рань, и крикнул: – Иду!

Настенные светильники зажглись автоматически, когда Дмитрий вышел из кабинета в коридор. Щурясь от яркого света, он подошел к двери, нажал на кнопку. На экране домофона появилось монохромное изображение. Богомолов смотрел прямо в объектив камеры и улыбался. Чуть в стороне от него стоял охранник с поникшей головой. Черный зонт в его руках блестел от влаги. Крупные капли стекали по складкам непромокаемой ткани, тонкими струйками сочились по длинному металлическому наконечнику, вокруг которого на застилающей широкий коридор красной ковровой дорожке образовалось темное пятнышко.

– Открывай, свои! – послышался звучный голос Богомолова.

Дмитрий защелкал замками, толкнул дверь и отошел в сторону, давая гостям пройти в квартиру.

Игорь Михайлович пожал руку компаньона и хозяйским шагом проследовал по коридору мимо кабинета в гостевую комнату.

Дмитрий кивком предложил охраннику следовать за Богомоловым, но тот пробормотал:

– Спасибо, я здесь постою.

– Как хочешь, – пожал плечами парень и оставил телохранителя наедине с его мыслями.

– Не ожидал? – спросил Богомолов, когда хозяин роскошно обставленной квартиры появился в комнате, напоминающей по площади и интерьеру царские апартаменты в Зимнем дворце.

Дмитрий кивнул и взглядом показал на заставленный разнокалиберными бутылками сервировочный столик. Тот примостился сбоку от огромного – в полстены – телевизионного экрана.

– С утра пьют только лошади, – усмехнулся Богомолов и сразу перешел к делу: – Заседание совета директоров отменяется.

– Почему? – опешил Дмитрий и подумал, что зря провел почти всю ночь без сна.

– Стригунов застрял в аэропорту Кеннеди из-за очередного природного катаклизма в Америке, а у Лившица за час до вылета открылась язва. Его прямо из Бен-Гуриона увезли на скорой в лучшую клинику Тель-Авива. Эти двое – крупнейшие после нас держатели акций. Без их участия любое решение совета будет признано нелегитимным, поэтому я от твоего имени распорядился отменить заседание. Надеюсь, ты не сердишься на меня?

– Ну что вы, Игорь Михайлович, разумеется, нет. – Дмитрий хитро прищурился. – Но как-то слабо верится, что вы только по этому поводу навестили меня в такую рань. Обычно о подобных вещах предупреждают по телефону.

– Так я звонил, ты не ответил.

– Ох ты ж! – Преображенский прижал пальцы к губам. – Я поставил беззвучный режим, когда сел готовиться к докладу, и забыл снять его, – пробормотал он, глядя на Богомолова большими, как советские юбилейные рубли, глазами.

– Во-во! – Игорь Михайлович шутливо погрозил пальцем. – А я, понимаешь, звоню ему, звоню и дозвониться не могу. Уж, грешным делом, подумал, не случилось ли чего? С места сорвался, решил проверить, что там и как, а он, видите ли, звук отключил.

– Простите, Игорь Михайлович. Я не со зла. Честно!

– Да ладно, чего теперь. Забыл и забыл. Бывает. Я все равно собирался навестить тебя, так что не извиняйся. – Богомолов сунул руку во внутренний карман пиджака, вытащил оттуда конверт из плотной глянцевой бумаги и протянул Дмитрию: – Держи!

– Что это? – Дмитрий взял в руки конверт и посмотрел на него со всех сторон. Никаких отпечатанных или написанных от руки слов на нем не было.

– Подарок на день рождения, – хмыкнул Богомолов.

– Так ведь он в ноябре. До него четыре месяца с хвостиком.

– А я и не говорил, что это подарок на твой день рождения.

– Ничего не понимаю, – помотал головой Дмитрий. – А на чей же тогда?

– Когда парк открылся?

– Четырнадцатого июля… – В голубых глазах парня засверкали радостные искорки, лицо преобразилось и как будто засияло изнутри. – Завтра два года со дня открытия.

– Я ж говорю: подарок на день рождения, – улыбнулся Богомолов и хлопнул компаньона по плечу. – Ты мне как сын, Дима. Я тебя помню с тех пор, как ты писался в подгузники. Мне больно видеть, как ты изматываешь себя. Тебе нет и тридцати, а выглядишь на все сорок с лишним. Так нельзя, Дима. Нельзя! Ты горишь на работе, а надо радоваться жизни. Она одна, понимаешь? Вспомни, как светились счастьем твои глаза, когда ты изредка навещал отца, возвращаясь в Москву из путешествий по миру или из поездок в Зону. Слетай на Украину. Отдохни в «Чернобыль Лэнде». Почувствуй себя прежним, сбрось хотя бы на время тяжкую ношу лидера. Дай плечам расправиться, а не то станешь таким же горбатым, как я.

Богомолов скорчил страдальческую гримасу, втянул голову в плечи и согнул спину, как будто нес на себе огромный мешок. Дмитрий улыбнулся и на краткий миг действительно почувствовал желание бросить все и уехать куда подальше из высасывающего соки и выматывающего душу города. Видимо, на его лице отразились душевные переживания, потому что в глазах Богомолова вспыхнул странный огонек, но тут же погас. Старый лис отлично умел держать себя в руках.

Дмитрий похлопал конвертом по раскрытой ладони и протянул его компаньону:

– Спасибо, Игорь Михайлович, но я вынужден отказаться. Всему свое время, как говорится. Я уже вдоволь нагулялся. Хватит, пора оправдать доверие отца. – Дмитрий показал пальцем в потолок: – Уверен, он наблюдает за мной оттуда. Вряд ли ему понравится, если я снова возьмусь за старое.

Богомолов не взял конверт из рук Дмитрия. Он повернулся к молодому человеку спиной, шагнул к стоящему напротив телевизора кожаному дивану.

– Надеюсь, ты не станешь ругать старика за самоуправство? – спросил он и сел на диван.

– Ну что вы, Игорь Михайлович. Простите, я должен был раньше предложить вам присесть.

– Слишком часто извиняешься, Дима. В этом нет ничего хорошего. – Богомолов похлопал ладонью по месту рядом с собой. – Сядь. Мне надо с тобой поговорить.

Дмитрий сел слева от вице-президента «Глобал Индастриз» и снова протянул тому конверт.

– Оставь себе. Ты все равно полетишь на Украину.

– Это еще почему? – удивленно спросил парень.

– Потому что интересы бизнеса важнее всего. «Чернобыль Лэнд» приносит хорошую прибыль, но его потенциал раскрыт не до конца. Ты единственный из всего состава правления, кто бывал в настоящей Зоне и кто предложил создать похожий на нее парк, значит, на тебе, в большей мере, лежит ответственность за его нормальное функционирование и стабильный рост доходов. Нашими инженерами разработан новый спецкостюм. Судя по отзывам испытавших его в лабораторных условиях добровольцев, он многократно усиливает впечатления от симуляции. Я ведь не просто так предлагаю тебе слетать в соседнюю страну. Облачись в костюм, походи по знакомым местам, вспомни былое, так сказать. Может, заметишь какие-либо недочеты в работе экипировки, понятные только тебе, и укажешь на них разработчикам. Или придумаешь новые маршруты и задания для квестов, исходя из прошлого опыта. Кто знает, вдруг на тебя там снизойдет вдохновение.

– Хорошее предложение, – кивнул Дмитрий после долгой паузы. – Пожалуй, я приму его. Я действительно очень устал. Но, если мне и в самом деле что-то захочется улучшить в работе парка, это повлечет за собой дополнительные расходы. Бюджет корпорации утвержден. Вряд ли удастся легко изменить его.

– Дельное замечание. Как думаешь, почему именно сейчас встал вопрос о твоем визите в парк?

– Из-за несостоявшегося совета директоров?

– Верно. До следующего заседания минимум три недели. Израильские врачи не выпишут Лившица до тех пор, пока не выкачают из него кучу денег. Следовательно, у тебя есть время подготовить план дальнейшего развития «Чернобыль Лэнда» и получить одобрение членов совета на дополнительное финансирование. Вряд ли кто-либо из них посетит твое детище в силу преклонного возраста и других жизненных приоритетов, зато деньги они считать умеют. Если каждый вложенный в развитие развлекательной инфраструктуры доллар окупится сторицей, голову даю на отсечение, проблем с изменением бюджета у тебя не возникнет.

Богомолов провел еще с полчаса в квартире Дмитрия, разговаривая на разные темы. Уже сидя в машине, старый лис вынул телефон из кармана пиджака, нажал кнопку быстрого вызова и тихо сказал в трубку:

– Клиент созрел. Дело за тобой.

Глава 2
«Чернобыль Лэнд»

Сказать, что Дмитрий обрадовался предстоящей поездке в парк, – значит согрешить против истины. Он не просто обрадовался, у него, можно сказать, крышу напрочь снесло.

За прошедшие с отцовской гибели три года он только и делал, что работал не покладая рук и не давая себе передышки. Чуть ли не ежечасно возникающие проблемы, требующие срочного решения, постоянные встречи с деловыми партнерами и сотрудниками корпорации от управляющих до простых работяг – все эти обязанности не давали расслабиться.

Дмитрий сам загонял себя в ситуацию катастрофической нехватки времени, не желая думать о прошлом. Стоило хоть немного отвлечься от забот, в голову лезли счастливые картинки из прошлого, и сердце сжималось от боли преждевременной утраты.

Он сильно тосковал по отцу, хотя при его жизни нередко перечил и демонстративно нарушал распоряжения Преображенского-старшего. Многомесячный вояж в Зону стал протестом против решения Матвея Ивановича назначить единственного наследника главой филиала корпорации в австрийском Инсбруке. В тот день Дмитрий в пух и прах разругался с отцом, и когда тот заявил: либо сын берется за ум и следует его воле, либо пускай катится на все четыре стороны, – Дмитрий выбрал второй вариант.

Тот телефонный разговор на повышенных тонах стал для них последним. Это обстоятельство не давало покоя Дмитрию. Он ругал себя, что не сдержался тогда и в сердцах наговорил лишнего. С тех пор он не раз желал всей душой хотя бы ненадолго вернуться в прошлое и вместо тех грубых, холодных и жестоких слов, брошенных в трубку сквозь зубы, сказать Матвею Ивановичу, как на самом деле любит его и дорожит каждым проведенным вместе мгновением. Дмитрий, конечно, попросил прощения у отца и произнес невысказанные вовремя слова сыновьей любви. Только вряд ли тот их услышал, лежа в усыпанном цветами лакированном гробу.

Работа на благо созданной Матвеем Ивановичем бизнес-империи стала еще одним способом загладить вину. Поездка в «Чернобыль Лэнд» была для Дмитрия сейчас не просто возможностью снять напряжение последних лет. В ней он увидел шанс вывести недавнее приобретение корпорации на новый уровень и еще больше повысить его капитализацию.

Одним из способов привлечения богатых туристов и потенциальных инвесторов должен был стать разработанный в недрах научно-исследовательского института «Глобал Индастриз» специальный костюм для посетителей парка. Дмитрий хотел, чтобы созданный его корпорацией симулякр Зоны мало чем отличался от реальности, справедливо полагая, что пережитые ощущения заставят людей возвращаться в парк за новыми впечатлениями, и костюму в этом деле отводилась главенствующая роль.

Человек не изменился за тысячелетия своего существования. Под похожим на луковую шелуху налетом цивилизации скрывается то же опасное и жестокое существо, каким оно было на заре антропогена. Тесные рамки религии, общественных запретов и морали сдерживают тягу к насилию и жажду крови, но иногда происходит сбой и все то темное и звериное, что запрятано глубоко внутри каждого из нас, вырывается наружу, принося горе и беду всем, кто по воле случая оказался рядом. Совсем другое дело, когда есть возможность безопасно стравить из бурлящего котла пар, да еще и заработать на этом.

Матвей Иванович с детства развивал в сыне умение извлекать прибыль из всего, что может приносить деньги. Его уроки не прошли даром, поскольку Дмитрий разглядел возможность приумножить состояние там, где других вряд ли бы что-то заинтересовало.

Собственно, покупка территории отчуждения вокруг ЧАЭС после внезапного и практически бесследного исчезновения Зоны, создание тематического парка развлечений и разработка спецкостюма для посетителей стали для Дмитрия своеобразным экзаменом. Создавая бизнес-проект с нуля и пытаясь вывести его на сверхприбыльный уровень в короткие сроки, он хотел показать партнерам отца, что является достойным наследником.

А еще поездка в «Чернобыль Лэнд» открывала перед Дмитрием перспективы стать первым, кто испытает в деле до предела напичканную электроникой и передовыми разработками хай-тек индустрии, не имеющую аналогов новинку. В свое время он подкинул разработчикам внешне похожей на скафандр космического пехотинца модели немало идей, опираясь на почерпнутый в Зоне опыт. Ему хотелось проверить созданное учеными изделие на себе, сравнить полученные ощущения с теми, что хранились в его памяти, и, если различия будут минимальными, пригласить старых друзей.

Когда-то он провел немало времени в Зоне с наследниками богатых семей, охотясь на мутантов и уничтожая зомби. И хотя в последние годы их пути-дорожки несколько разошлись, давние приятели вряд ли отказались бы от приглашения тряхнуть стариной. В случае успеха со спецкостюмом завсегдатаи светских вечеринок стали бы для парка бесплатной рекламой, и приток жаждущих новых впечатлений богатых искателей приключений возрос бы в разы.

* * *

Как ни хотелось Дмитрию тайком прибыть на Украину, у него ничего не вышло. На аэродроме, в стороне от взлетно-посадочной полосы, куда пару минут назад сел принадлежащий корпорации турбореактивный «Бомбардье би-джи 700», его ждал черный бронированный «мерседес». Как только владелец «Глобал Индастриз» покинул салон гудящего двигателями воздушного судна, из автомобиля вышел управляющий парком. Дмитрий кивком ответил на приветственный взмах рукой и, мысленно чертыхаясь, спустился по трапу.

– Добрый день, Дмитрий Матвеевич! Как долетели? – Управляющий пожал руку высокого гостя и жестом предложил сесть в машину.

– Нормально, – ответил Преображенский, садясь в «мерседес».

Управляющий кивнул, обошел машину и устроился рядом на кожаном диване заднего сиденья. Шелестя шинами, автомобиль плавно тронулся с места. Развернулся с необычной для таких габаритов ловкостью и покатил прочь от аэропорта по ведущей в город дороге.

Не дожидаясь вопросов начальника, управляющий начал монотонный рассказ о работе «Чернобыль Лэнда». Дмитрий не особо вслушивался в доклад подчиненного. Раз в неделю ему приносили папку с отчетами о деятельности входящих в состав корпорации предприятий. С подборкой документов за прошедший период он ознакомился два дня назад и сомневался, что услышит что-то новое. Преображенский-младший решил поразмыслить над более насущными проблемами.

Глядя в тонированное окно на пролетающие мимо дома и деревья, Дмитрий перебирал в уме имена тех, кто знал о его визите в парк развлечений. Наличие «крота» в близком окружении не радовало. Это пока ничего страшного не произошло. Подумаешь, управляющий заранее узнал о приезде начальника. А если «крот», помимо всего прочего, работает на конкурентов?

Промышленный шпионаж может так сильно навредить корпорации, что потеря десятков или даже сотен миллионов долларов дохода станет лишь незначительной частью нанесенного ущерба. Гораздо страшнее недополученной прибыли хищение технологий. На основе украденных данных конкуренты смогут сделать прорывное открытие и вырваться вперед. Утрата лидирующих позиций в технологической гонке отразится на стоимости акций и повлечет за собой отток инвесторов. Поначалу не слишком заметный, он может принять лавинообразный характер, стоит «медведям» на бирже засечь тенденцию и начать игру на понижение.

«Вычислю, кто крысятничает, уволю без выходного пособия. И пусть только попробует потом обратиться с жалобой в прокуратуру или еще куда-нибудь. Так ославлю, что с ним никто больше не захочет работать», – раздраженно подумал он.

– Кто еще знает о моем приезде?

– Что?

Неожиданный вопрос хозяина сбил управляющего с мысли. Он замер с приоткрытым ртом и смотрел на Дмитрия, хлопая ресницами. Медленно, словно разговаривая с малолетним ребенком, Преображенский повторил:

– Кто еще знает о моем приезде?

– Только я. Больше никто, – растерянно пробормотал управляющий.

– А как же он? – Дмитрий взглядом указал на едва различимый за тонированной перегородкой между пассажирским отсеком и кабиной лимузина темный силуэт.

– Водитель думает, вы один из тех ВИП-клиентов, которых я лично регулярно встречаю в аэропорту. Это одна из многочисленных привилегий статусных посетителей парка.

Дмитрий помолчал, внимательно глядя на управляющего. Тот легко выдержал испытующий взгляд.

– А вы откуда узнали обо мне? – наконец спросил Преображенский.

– Мне пришла эсэмэска с неизвестного номера. Я сначала не поверил – вдруг это розыгрыш? – но потом решил подстраховаться и приехал.

– И никого из персонала не предупредили? Так, на всякий случай?

– Зачем? – Управляющий широко улыбнулся, и на дряблой коже его худого лица появились глубокие складки возле глаз и около рта. – Я подумал, вы захотите проверить уровень обслуживания наших клиентов. Скажем так, провести испытания на себе. Сделать это можно только в том случае, если обслуга не знает, кто вы такой.

– Вы так уверены в набранном вами персонале, что готовы рискнуть? – удивился Дмитрий. – Надеюсь, вы понимаете, если мне что-то не понравится, я лишу вас занимаемой должности и найму нового управляющего?

– Понимаю.

– И продолжаете утверждать, что сохранили в тайне от сотрудников мое скорое появление в парке?

– Да, – кивнул управляющий, по-прежнему не пряча глаз от проникновенного взгляда главы «Глобал Индастриз».

– Вы отдаете себе отчет, что, если обманули меня и на самом деле предупредили сотрудников, я все равно это пойму. Кто-нибудь из них обязательно выдаст вас неосторожным словом, взглядом или поступками.

– Я все прекрасно понимаю и не боюсь последствий. Мне от вас нечего скрывать, Дмитрий Матвеевич. Не скажу, что персонал парка работает безупречно. Проколы бывают, куда без них, но еще ни разу не было случая, когда гости остались недовольны. Посмотрите книги отзывов в заведениях парка. Записи говорят сами за себя.

– Хорошо, поверю на слово. Но я приехал не только с целью проверить уровень обслуживания. Мне бы хотелось стать первым посетителем «Чернобыль Лэнда», кто испытает спецкостюм дополненной реальности в деле. Надеюсь, вы знаете, что я неоднократно был в настоящей Зоне и смогу достоверно сказать, справились наши ученые с задачей или нет.

– С этим проблем не будет. Техники недавно закончили синхронизацию процессора с операционкой парка и вот-вот должны завершить окончательную настройку и тестирование систем. Думаю, костюм будет готов к тому моменту, когда вы захотите провести испытания.

– Прекрасно. Остался последний вопрос. Неужели я появлюсь в парке на этом лимузине? Тогда, как бы я ни хотел, всей конспирации придет конец.

Машина сбавила ход и свернула с шоссе на грунтовую дорогу. Плавно покачиваясь на неровностях, «мерседес» покатил по полю, волоча за собой длинный шлейф из клубов желтоватой пыли. Вылетающие из-под колес комья земли и мелкие камни глухо забарабанили по днищу.

– Не извольте беспокоиться, Дмитрий Матвеевич. – Управляющий загадочно улыбнулся, поправил галстук и нажал на кнопку стеклоподъемника. Тонированное стекло с тихим жужжанием плавно поползло вниз. В салоне лимузина стало светлее. В полосе падающего на сиденье дневного света засверкали плавающие в воздухе пылинки. – Вы можете выбрать любой из имеющихся у нас видов транспорта.

Преображенский чуть наклонился к управляющему и сквозь приоткрытое окно увидел стоящие в поле запыленный внедорожник и вертолет с качающимися на ветру лопастями. «Мерседес» еще немного проехал по прямой, повернул и покатил к технике.

Дмитрий выбрался из автомобиля и вытянул вперед руку:

– Я выбираю вертолет.

– Я так и подумал, – снова улыбнулся управляющий. Он вылез из «мерседеса» следом за боссом и теперь стоял по левую руку от него, щурясь на солнце и поправляя растрепанные ветром волосы. – В вертолете вы найдете комбинезон и берцы вашего размера. Переоденьтесь, чтобы не выделяться на фоне гостей, тогда персонал тем более ничего не заметит. А я, с вашего позволения, незамедлительно отправлюсь в парк. Прослежу, чтобы готовый к использованию костюм дополненной реальности доставили в зарезервированный для вас номер. Ах да, чуть не забыл.

Управляющий вытащил из внутреннего кармана пиджака ПДА и сунул в руки директору «Глобал Индастриз» со словами:

– Желаю отлично провести время.

Дмитрий застегнул на запястье ремешок мини-компа и повернулся к вертолету, пилот которого недавно запустил двигатели. Лопасти глухо рокотали, перемалывая воздух и постепенно набирая обороты. Управляющий схватил Дмитрия за рукав, но тут же отпустил, смущенно бормоча:

– Извините, не хотел. Посетителям вашего статуса полагается проводник, а я про него не сказал. Услуга входит в стоимость ВИП-билета, но вы можете отказаться.

Сперва Дмитрий хотел так и сделать, но потом передумал.

– Зачем отказываться? В бытность сталкером я нередко ходил в Зону с напарником или с «отмычкой». Не стоит нарушать традицию, да и поговорить будет с кем, если вдруг заскучаю.

Вращающиеся винты набрали предельные для холостого хода обороты. Созданный лопастями ветер трепал одежду и волосы стоящих возле вертолета людей.

– Тогда позвольте дать вам совет, – крикнул управляющий и чуть склонил голову в вежливом полупоклоне. Прищурив глаза от бьющих по ним потоков воздуха, он внимательно следил за реакцией Преображенского. Директор «Глобал Индастриз» кивнул, и управляющий продолжил: – В левом нагрудном кармане комбинезона помимо электронной карты клиента лежит пачка игровых денег. Это начальная сумма вашего персонального счета. В костюм дополненной реальности интегрирована гаусс-пушка с минимальным количеством боеприпасов. Естественно, она не обладает убойной мощью настоящего оружия, но для охоты на псевдомутантов подойдет как нельзя лучше. Патроны к ней, как и раньше в Зоне, можно купить у любого из барменов. На вашем месте, перед тем как испытывать костюм, я бы потратил деньги на пополнение боезапаса.

– Спасибо, учту! – прокричал Дмитрий. Повернулся к управляющему спиной и, прикрывая ладонью глаза от упругих порывов искусственного ветра, пошел к сверкающему полированными боками вертолету.

Пилот в кожаной куртке и объемном белом шлеме с солнцезащитными очками на пол-лица повернулся на звук откатившейся в сторону дверцы.

– Добро пожаловать на борт! – проорал он, когда Преображенский забрался в салон и захлопнул за собой дверь. – Комбинезон и берцы вон в том тюке. – Пилот показал затянутой в кожаную перчатку рукой на объемный мешок цвета хаки, лежащий на полу между расположенными напротив друг друга пассажирскими сиденьями. – Можете переодеться в полете, если хотите, но я бы порекомендовал сначала надеть наушники. Так вы защитите уши от излишнего шума, да и мы сможем говорить нормально, а не надрывать голосовые связки.