Текст книги "Финляндия и Россия – 1000 лет мира и войны"

С военной точки зрения война эта интересна в плане морских сражений, и тут я отсылаю интересующихся читателей к моей книге «Адмиралы и корсары Екатерины Великой».

Густав III сосредоточил в южной Финляндии около 40 тысяч шведских войск. Кроме того, под предлогом учений было мобилизовано 15–18 тысяч территориальных финских войск.

В начале июля 1788 г. 36-тысячная шведская армия во главе с самим королем перешла русскую границу в Финляндии. Шведы осадили небольшую русскую крепость Нейшлот. Густав III прислал ультиматум коменданту крепости однорукому майору Кузьмину, в котором требовал немедленно открыть крепостные ворота и впустить шведов. На это майор ответил королю: «Я без руки и не могу отворить ворота, пусть его величество сам потрудится». Замечу, что гарнизон Нейшлота составлял всего 230 человек. Но, увы, в течение всей войны шведы так и не сумели открыть ворота Нейшлота, зато основательно разграбили окрестности. Екатерина писала Потемкину: «По двудневной стрельбе на Нейшлот шведы пошли грабить Нейшлотский уезд. Я у тебя спрашиваю, что там грабить можно… Своим войскам в Финляндии и шведам [Густав] велел сказать, что он намерен превосходить делами и помрачать Густава Адольфа и окончить предприятия Карла XII. Последнее сбыться может, понеже сей начал разорение Швеции».

Армия же под командованием генерал-аншефа В.П. Мусина-Пушкина вела себя крайне пассивно.

22 июля 1788 г. шведская армия подошла к крепости Фридрихсгам и блокировала ее. Состояние крепости было плачевное, никаких каменных бастионов не было и в помине. Земляной вал повсюду обвалился. Артиллерийское вооружение состояло из шведских орудий, захваченных еще в войну 1741–1743 гг. Гарнизон крепости составлял 2539 человек. Однако шведы постояли два дня у Фридрихсгама, а затем отступили.

В отступлении шведов Екатерина поначалу увидела «руку Божию, наказывающую вероломство». На самом же деле 24 июля в королевской армии начался мятеж. Значительная часть офицеров-шведов и почти все офицеры-финны не хотели воевать. В деревне Аньяла недовольные устроили офицерское собрание, позже получившее название «аньяльской конфедерации». На собрании офицеры заявили, что война ведется королем незаконно, без согласия риксдага, и потребовали от Густава немедленно заключить мир. Король отказался, заявив, что мир будет для него «самоубийством».

Солдаты двух финских полков бросили ружья и разошлись по домам. Король был вынужден отойди от Фридрихсгама и занять позицию у Кюмень-города.

Отряд шведов, наступавший от Сент-Михеля (ныне город Миккели в Финляндии) через Кири и Гарданески к Вильманстранду также вынужден был из-за мятежа остановиться и вернуться назад.

Ряд зарубежных историков считает, что альяльская конфедерация была создана «происками русского правительства». Однако документы свидетельствуют, что о конфедерации императрица узнала лишь 31 июля. В этот день в Петербург прибыл депутат от конфедерации майор Юхани Егергорн, финн по национальности.

В «мемориале» к русскому правительству конфедераты заявили, что они не участвуют в незаконной войне, ведущейся королем «противу народного права и их законов». Екатерина лично вела переговоры с майором Егергорном. Любопытно, что Егергорн в беседах с императрицей неоднократно поднимал вопрос о создании независимого финского государства. Причем он делал это в инициативном порядке, поскольку в альяльской конфедерации не ставился вопрос о независимости Финляндии.

Екатерина отправила благожелательный ответ конфедератам, но не поставила своей подписи. В своем кругу она даже осуждала конфедератов: «Какие изменники! Буде не таков был король, то заслуживал бы сожаления. Но что делать? Надобно пользоваться обстоятельствами: с неприятеля хоть шапку долой». Зато теперь Екатерина была уверена в исходе войны с Густавом III. 14 августа она писала Потемкину: «И так все беспокойства ваши мне теперь чувствительнее, нежели дурацкая шведская война, в которой смеха достойные ныне происхождения, и, по-видимому, кончится собранием Сейма в Финляндии и Швеции, и тогда станем со штатами трактовать о мире». С тех пор в переписке Екатерина величала короля Фуфлыгой.

Воспользовавшись беспорядком в шведском войске, Мусин-Пушкин решил перейти границу и атаковать неприятеля. Но Екатерина запретила производить любые наступательные действия на суше, в надежде на окончательный переход армии к конфедератам.

Таким образом, до конца 1788 г. боевые действия на суше не велись. По колкому замечанию современника, шведы в этом походе нуждались не столько в солдатах, сколько в трубачах для оказания услуг при непрестанном обмене визитами шведских и русских парламентеров.

Свои планы в отношении Финляндии Екатерина II частично раскрыла в письме к Григорию Потемкину, датированном февралем 1789 г.: «Я заключаю относительно финнов, что к концу будущей кампании, коли Бог дарует поверхность нашему флоту, то мы, притесняя сообщение Швеции с Финляндиею, войдем, собрав все силы, на занятие помянутого княжества. Поставя уже там твердую ногу, произведем и с ним вдруг дадим новую форму правления со всевозможными пред теперешними выгодами, дав тотчас каждому состоянию почувствовать плоды, чем и шведы прельстятся»[37]37
  Екатерина II и Г.А. Потемкин. Личная переписка 1769–1791 / Сост. В.С. Лопатин. М.: Наука, 1997. С. 335.


[Закрыть].

Как видим, матушка-государыня и не думает превращать Финляндию в колонию, а хочет лишь существенно повысить там качество жизни. И это не в пропагандистском демарше, а в сугубо конфидициальном письме. Потемкин дает императрице два совета. Во-первых, выдать тысячу червонных герцогу Спенгпортену и еще две тысячи другим шведским офицерам финского происхождения. Ну а если сие не поможет, Григорий Алексеевич советовал начать немедленную отливку медных трехфунтовых единорогов и шестифунтовых кугорновых мортир. «Первые так легки, что переносить можно, а другие нужны для выживания неприятеля изо рвов и впадин. И сии одни человек переносить может»[38]38
  Екатерина II и Г.А. Потемкин. Личная переписка. С. 337.


[Закрыть].

Между тем в войну со Швецией вступила Дания. Нападение датчан вызвало всплеск национализма в Швеции, которым не замедлил воспользоваться Густав III. Он собрал в Швеции довольно большое ополчение. А зимой 1788/1789 г. риксдаг в Стокгольме был вынужден принять ряд законов, навязанных королем (в том числе и так называемый «Акт единения и безопасности», дававший королю почти самодержавную власть).

Теперь Густав мог расправиться с альяльской конфедерацией. В 1789 г. было арестовано 125 офицеров-конфедератов, несколько десятков офицеров скрылись в Финляндии и России. В числе последних был и собеседник Екатерины майор Егергорн. Арестованных офицеров военный суд приговорил к смертной казни. Но привести приговор в исполнение Густав не посмел и ограничился казнью одного из конфедератов – полковника Хестеску.

В начале 1790 г. Екатерина II заменила Мусина-Пушкина на генерал-аншефа графа И.П. Салтыкова. В кампанию 1790 г. в первых стычках успех способствовал шведам. Но 22 апреля отряд генерал-майора Ф.П. Денисова[39]39
  Денисов Федор Петрович, родился в Пятиизбенной станице на Дону в 1738 г. В 1756 г. поступил простым казаком в полк. В 1799 г. первым из казаков получил графский титул.


[Закрыть] в районе деревни Гайнали разбил 7-тысячный корпус шведов, которым командовал сам Густав III. Одновременно генерал-поручик Нумсен овладел шведскими укреплениями на правом берегу реки Кюмень, взяв 12 пушек и более 300 пленных. Отряд генерал-майора Ферзена потеснил противника в районе Свеаборга. Таким образом, вся кампания 1790 г. шла исключительно на шведской территории, но по-прежнему велась вяло. В середине июля боевые действия прекратились в связи с начавшимися переговорами о мире.

Оценивая боевые действия в Финляндии в 1788–1790 гг., следует заметить, что в отличие от войны 1700–1721 гг. и 1741–1743 гг. боевые действия обеими сторонами велись крайне нерешительно. За три года войны не произошло ни одного крупного сражения. Противники буквально топтались на небольшом пятачке в сто верст в длину и столько же в ширину.

Эта война с самого начала была дурацкой с точки зрения политических целей и военной стратегии, а в Финляндии она была таковой и с точки зрения тактики.

2 (14) августа 1790 г. в мызе Вереля (Вяряля) в районе современного города Коувола был подписан мирный договор между Шведским королевством и Российской империей. Договор был признан бессрочным. Основными условиями договора стали: восстановление «вечного мира», подтверждение незыблемости постановлений Ништадтского и Абоского мирных договоров; сохранение статус-кво и неизменности прежних границ.

Екатерину II вполне устраивал ничейный результат «дурацкой» войны с королем Фуфлыгой, как она называла Густава III. Главный интерес для императрицы представляли Османская империя и Речь Посполитая. Основным же итогом войны было то, что в Петербурге осознали, что столица империи слишком уязвима от нападения неприятеля как с моря, так и с суши. Одновременно выяснилась слабость королевской власти в Финляндии.

Глава 5. Война 1808–1809 гг. и присоединение Финляндии к России

В сражении под Фридландом 2 (14) июня 1807 г. русские войска были наголову разбиты французами, и Александру I ничего не оставалось, как мириться с Наполеоном.

Посреди реки, разделявшей французскую армию и остатки разбитой русской армии, французские саперы построили огромный плот с нарядной палаткой посередине. На этом плоту 25 июня 1807 г. в 11 часов утра состоялась встреча двух императоров. Наполеон первым обратился к Александру: «Из-за чего мы воюем?» Ответить «лукавому византийцу» было нечем. Еще в 1800 г. на докладе Растопчина напротив слов «Англия вооружила попеременно угрозами, хитростью и деньгами все державы против Франции» Павел I собственноручно написал: «И нас грешных».

Подробное изложение обстоятельств и условий заключения Тильзитского мира лежит за рамками данной работы. Поэтому я ограничусь сутью пожеланий и требований Наполеона к Александру. Это – как можно меньшее вмешательство России в дела Германии и других западноевропейских государств и разрыв союза с Англией. При этом Наполеон не требовал заключения какого-либо военного союза между империями. Он хотел лишь строгого нейтралитета России. Взамен он предлагал России решить свои проблемы со Швецией и Турцией. Причем в первом случае Наполеон был абсолютно искренен, а во втором был достаточно непоследователен и откровенно лукавил. Это и понятно – турецкий вопрос сильно задевал национальные интересы Франции. Не менее сильно это касалось и австрийских интересов. А Наполеон в 1807–1808 гг. не мог точно установить баланс отношений России и Австрии.

Непосредственным поводом к новой русско-шведской войне стало нападение британского флота на Данию. Российский императорский дом (Голштейн-Готторпская династия) имел родственные связи с датским и голштинским дворами. Кроме того, Дания уже сто с лишним лет была союзницей России в войнах со Швецией.

В октябре 1807 г. Россия предъявила Англии ультиматум – разрыв дипломатических отношений до тех пор, пока не будет возвращен Дании флот и возмещены все нанесенные ей убытки. Началась вялотекущая англо-русская война. Посольства были взаимно отозваны. Указом Сената от 20 марта 1808 г. Александр I наложил запрет на ввоз английских товаров в Россию.

5 февраля Наполеон заявил русскому послу в Париже графу Толстому, что он согласится на то, чтобы Россия приобрела себе всю Швецию, не исключая и Стокгольма. Наполеон шутил, что, мол, прекрасные петербургские дамы не должны больше слышать шведских пушек (он намекал на Красногорское сражение в 1790 г.).

В свою очередь Англия в феврале 1808 г. заключила со Швецией договор, по которому она обязалась платить Швеции по 1 млн фунтов стерлингов ежемесячно во время войны с Россией, сколько бы она ни продолжалась. Кроме того, англичане обещали предоставить Швеции 14 тысяч солдат для охраны западных границ Швеции и ее портов, в то время как все шведские войска должны были отправиться на восточный фронт против России.

После заключения этого договора уже никаких надежд на примирение Швеции и России не было: Англия уже вложила средства в будущую войну и стремилась как можно быстрее извлечь военно-политические дивиденды.

Формально повод для начала войны дали сами шведы. 1 (13) февраля 1808 г. шведский король Густав IV сообщил послу России в Стокгольме, что примирение между Швецией и Россией невозможно, пока Россия удерживает Восточную Финляндию, присоединенную к России по Абоскому договору 1743 г. Спустя неделю Александр I ответил на вызов шведского короля объявлением войны.

Для ведения войны со Швецией была сформирована 24-тысячная армия, командование которой Александр вручил генералу от инфантерии графу Ф.Ф. Буксгевдену. Выделение столь малых сил объяснялось тем, что Россия продолжала вести войну с Турцией, а с другой стороны – основная часть русских войск располагалась в западных губерниях на случай новой войны с Наполеоном.

Шведские войска численностью 19 тысяч человек были разбросаны по всей Финляндии. Командовал ими генерал Клекнер.

9 февраля 1808 г. русская армия перешла границу Финляндии на реке Кюмень. В ночь с 15 на 16 февраля русские войска разбили отряд шведов под командованием Адлеркрейца у местечка Артчио. Когда русские войска выдвинулись на реку Борга, они получили известие о сборе шведских сил у Гельсингфорса. Но это оказалось дезинформацией, на самом деле шведы сосредоточились у Тавасгуса. Буксгевден сформировал отряд генерал-майора графа Орлова-Денисова в составе егерского и казачьего полков и одного эскадрона драгун для захвата Гельсингфорса. Отряд форсированным маршем двинулся к Гельсингфорсу, следуя где береговой дорогой, а где прямо по льду. 17 февраля при подходе к городу Орлов-Денисов встретил шведский отряд. После короткой стычки неприятель бежал. Русские взяли шесть полевых пушек и 134 человека пленных. 18 февраля в Гельсингфорс вступили основные силы русских во главе с генералом Буксгевденом. В городе было найдено 19 орудий, 20 тысяч ядер и 4 тысячи бомб. 28 февраля русские, несмотря на сильный мороз, заняли Таммерфорс.

Генерал Клекнер растерялся и потерял управление войсками, поэтому в конце февраля он был сменен генералом Морицем Клингспором. Но новый главнокомандующий оказался не лучше прежнего и 4 марта потерпел поражение у города Биернеборга. Таким образом, русские вышли на побережье Ботнического залива. Большая часть шведских войск отошла вдоль побережья на север к городу Улеаборгу.

10 марта бригада генерал-майора Шепелева без боя заняла город Або. И только после этого жители Российской империи узнали о войне со Швецией. В газетах было опубликовано сообщение: «От военного министра о действиях Финляндской армии под главным начальством генерала от инфантерии Буксгевдена». Жители Петербурга извещались о том, что «Стокгольмский двор отказался соединиться с Россией и Данией, дабы закрыть Балтийское море Англии до совершения морского мира». В сообщении указывалось, что, истощив способы убеждения, русские перешли границу и вели успешные бои.

16 марта 1808 г. царь порадовал население и поставил все точки над «i» в высочайшем манифесте (Декларации) о присоединении Финляндии. Поводом для издания манифеста послужил арест 20 февраля (3 марта) 1808 г. русского посла в Стокгольме Алопеуса и всех членов посольства. Как говорилось в Манифесте: «Явная преклонность короля шведского к державе нам неприязненной, новый союз с ней и, наконец, насильственный и неимоверный поступок с посланником нашим в Стокгольме учиненный… сделали войну неизбежной».

Присоединение Финляндии (шведской части) к России в Манифесте рассматривалось как репрессивный акт в ответ на невыполнение Швецией союзнических обязательств в отношении России по договору 1800 г. и ее союз с врагом России – Англией.

В Манифесте говорилось, что «отныне часть Финляндии, известная под наименованием Шведской Финляндии (юго-западная часть), занятая русскими войсками, понесшими потери в людской силе и издержки материального порядка, признается областью, покоренной силой русского оружия, и навсегда присоединяется к Российской империи».

Любопытно, что сей Манифест (Декларация) не был подписан царем, как это было положено. «Властитель слабый и лукавый» и здесь остался верен себе. Манифест (Декларация) был односторонним актом России. Его назначением было объявить Швеции и всему миру, что присоединение Финляндии к России предрешено независимо от дальнейшего хода военных действий.

Но вернемся к боевым действиям в Финляндии. Небольшой отряд шведов покинул Або и укрылся на Аландских островах. За ним погнались казаки под началом майора Нейдгарда и батальон егерей под командованием полковника Вуича. 17 февраля Вуич вошел в город Аланд, захватил местные военные склады и уничтожил станцию оптического телеграфа, связывавшую острова со шведским берегом. Однако непосредственный начальник Вуича князь Багратион приказал ему очистить Аландские острова. Но, вернувшись, Вуич получил указание, шедшее из самого Петербурга, вновь занять острова. Для этого Вуичу дали батальон 25-го егерского полка (тот самый, с которым он был в Аланде), 20 гусаров и 22 казака. 3 апреля Вуич занял остров Кумблинге в самой середине архипелага. Там он и остановился. С приближением весны главнокомандующий Буксгевден, сознавая опасность положения наших войск на Аландских островах, намеревался возвратить их обратно, тем более что само их пребывание там для пресечения движения шведов по льду из Стокгольма к Або теряло смысл с открытием навигации.

Но в это время пришло высочайшее повеление направить через Аланд в Швецию корпус от 10 до 12 тысяч человек. Это распоряжение явилось развитием того плана, который состоял в направлении главного удара не в Финляндию, а в южную часть Швеции.

Как только начал сходить лед, шведские галеры с десантным отрядом подошли к острову Кумблинге. Шведский десант вместе с вооруженными местными жителями атаковал отряд Вуича. Шведские галеры поддержали атаку огнем тяжелых пушек. У Вуича же пушек не было вообще. После четырехчасового боя русские сдались. В плен попало 20 офицеров и 490 нижних чинов.

Последствия захвата шведами Аландских островов не замедлили сказаться весной 1808 г. Архипелаг стал плацдармом для десантных операций и операционной базой шведского флота.

20 февраля две дивизии под командованием генерал-лейтенанта Н.М. Каменского (сына фельдмаршала М.Ф. Каменского) осадили Свеаборг – самую мощную шведскую крепость в Финляндии, которую шведы называли «Гибралтаром Севера». Гарнизон крепости насчитывал 7,5 тысяч человек при 200 орудиях. Запасы снарядов, пороха и продовольствия были рассчитаны на многомесячную осаду.

Густав IV решил начать наступление на датские войска в Норвегии. Поэтому шведам не удалось собрать значительных сил для операции в Финляндии. Тем не менее с началом навигации 1808 г. король решил провести две десантные операции. В первой полковник Бергенстроле должен был выйти на судах из шведского порта Умео и высадиться в Финляндии в районе города Васа. Во второй операции генерал-майор барон фон Фегезак должен был через Аландские острова дойти до Або и занять его.

8 июня 1808 г. отряд Фегезака численностью 4 тысячи человек при восьми пушках беспрепятственно высадился у местечка Лемо в 22 верстах от города Або. Далее десантный отряд двинулся пешим порядком к Або, но по пути был встречен батальном Либавского полка при одной пушке, под командованием полковника Вадковского.

Превосходящие силы шведов начали теснить солдат Вадковского, но вскоре ему на помощь пришла артиллерийская рота, несколько батальонов пехоты, эскадрон драгун и гусар. Шведы были вынуждены отступить к месту своей высадки у Лемо. Под прикрытием огня судовой артиллерии шведам удалось эвакуироваться. Посланные Буксгевденом к Лемо пятнадцать русских гребных канонерских лодок вовремя не успели подойти. Благодаря этому шведские суда ушли за острова Нагу и Корно.

Летом 1808 г. положение русских войск в центральной Финляндии осложнилось. 2 июля шеститысячный отряд генерала Раевского, теснимый войсками генерала Клингспора и финскими партизанами, вынужден был отступить вначале к Сальми, а затем к местечку Алаво. 12 июля Раевский был заменен Н.М. Каменским, но и последнему тоже пришлось отступать до Таммерфорса.

20 августа корпус Каменского сразился с войсками Клингспора у деревни Куортане и одноименного озера. Шведы были разбиты и отступили к году Васа.

Вскоре Клинспор был вынужден оставить и Васу и отошел на 45 верст севернее к деревне Оровайс. Там шведы закрепились и решили дать бой преследовавшему их корпусу Каменского. Семь тысяч шведов заняли позицию за болотистой речкой. Правый фланг шведов упирался в Ботнический залив, где стояло несколько шведских гребных канонерских лодок. На левом фланге начинались обрывистые утесы, окаймленные дремучим лесом.

В 8 часов утра 21 августа авангард под командованием генерала Кульнева атаковал шведские позиции. Атака Кульнева была отбита, и шведы начали его преследование. Но подошедшие на помощь два пехотных полка генерала Демидова опрокинули неприятеля и отогнали его. В середине дня на поле боя прибыл и сам Каменский с батальоном егерей и двумя ротами пехоты. В 3 часа дня шведы вновь атаковали, но тут подошли войска генерала Ушакова (приблизительно два полка). В результате шведы были вновь отброшены на исходные позиции. К этому времени уже стемнело. Ночью отряд Демидова пошел в обход через лес. Утром шведы увидели, что русские пытаются их окружить, и организованно отступили на север. Обе стороны потеряли почти по тысячи человек.

Ряд русских военных историков (Ниве П.А., Михайловской-Данилевский и др.) считают Оровайское сражение «выдающимся образцом русского военного искусства». На самом же деле Каменский разбросал свои силы перед сражением, а затем по частям вводил их в дело. Результатом стал не разгром противника, а вытеснение его с позиции.

3 сентября отряд генерала Лантингсгаузена численностью в 2600 человек высадился с гребных судов у деревни Варанняя в 70 верстах севернее Або. Десант прошел успешно, но на следующее утро у деревни Локколакса шведы наткнулись на отряд Багратиона и были вынуждены отступить.

Тем временем у деревни Гельсинге близ Або был высажен новый шведский десант под началом генерала Боне. Сам Густав IV на яхте «Амадна» сопровождал суда с десантом. 14 и 15 сентября пять тысяч шведов Боне преследовали небольшие русские силы. 16 сентября у местечка Химайса шведы были контратакованы основными силами Багратиона. Шведы были разбиты и стали отступать к Гельсинге. В этот момент эскадрон гродненских гусар под командованием майора Лидерса атаковал отступающих. Шведы обратились в бегство. Около тысячи шведских трупов остались на поле битвы. 15 офицеров, 350 нижних чинов и 5 пушек стали трофеями русских.

Русская артиллерия подожгла деревню Гельсинге. Пожар, раздувавшийся сильным ветром, стал угрожать шведским судам, стоявшим у берега. Поэтому они вынуждены были уйти до окончания полной эвакуации уцелевших десантников. Все это происходило на глазах у Густава IV, наблюдавшего за сражением в подзорную трубу с борта яхты.

12 сентября генерал Клингспор предложил русскому главнокомандующему Буксгевдену перемирие, которое было заключено через пять дней (17 сентября) на мызе Лахтая. Однако Александр I не признал его, а назвал «непростительной ошибкой».

Буксгевден получил высочайшее повеление продолжать боевые действия и приказал корпусу генерал-майора Тучкова двинуться из Куопио к Иденсальми и атаковать 4-тысячный шведский отряд бригадира Сандельса.

Шведы заняли позицию между двумя озерами, соединенными проливом. По ту сторону пролива были вырыты две линии окопов и установлены артиллерийские орудия.

К 15 октября Тучков подвел свой корпус к проливу. В составе корпуса было 8 пехотных батальонов, 5 эскадронов регулярной конницы и 300 казаков, всего около 5 тысяч человек. Шведы повредили мост через пролив. Но русские саперы под картечным и ружейным огнем восстановили его. По мосту русская пехота форсировала пролив и овладела первой линией окопов. В этот момент Сандельс ввел в дело резервы, и русские были отброшены за мост. В бою русские потеряли убитыми и пропавшими без вести 764 человека.

На следующий день шведы оставили свою хорошо укрепленную позицию и отошли на 20 верст к северу. Тучков же не решился преследовать противника и две недели стоял у моста, выставив на расстоянии пяти верст три сторожевые роты. Их-то и решил атаковать Сандельс. Ночью 30 октября шведский отряд внезапно атаковал русский авангард. Однако шведы были отбиты, потеряв убитыми и пленными 200 человек.

В начале ноября 1808 г. Буксгевден вновь вступил в переговоры со шведами. На сей раз он действовал осмотрительнее и заранее испросил в Петербурге разрешения на перемирие. Но подписать перемирие Буксгевдену не удалось – он получил высочайший указ об увольнении от командования армией. Новым командующим был назначен генерал-лейтенант граф Н.М. Каменский. Он и подписал перемирие 7 (19) ноября 1808 г. в деревне Олькийоки. С 7 декабря 1808 г. вместо Каменского главнокомандующим стал Б.Ф. Кнорринг. 7 апреля 1809 г. Кнорринга уволили.

Перемирие было заключено на срок с 7 ноября по 7 декабря 1808 г. По его условиям шведская армия очищала всю провинцию Эстерботтен (Эстерботнию) и отводила войска за реку Кеми, в 100 км к северу от города Улеаборг. Русские войска занимали город Улеаборг и выставляли пикеты и сторожевые посты по обе стороны реки Кеми, но не вторгались в Лапландию и не пытались достичь шведской территории у Торнео. 3 декабря 1808 г. перемирие было продлено до 6 (18) марта 1809 г.

В 1808 г. англичане ввели свой флот на Балтику, но помочь шведам он не мог. Единственный эффект от присутствия англичан состоял в том, что русский корабельный флот был стеснен в своих действиях. Зато галерный флот успешно оперировал в Аландских шхерах.

К началу 1809 г. положение шведов стало безнадежно. Английский флот был готов к кампании 1809 г., но было ясно, что «просвещенные мореплаватели» будут захватывать купеческие корабли, нападать и грабить незащищенные города и селения на побережье, посылать же британскую армию в Швецию или Финляндию британский кабинет и не собирался. Да и Кронштадт – не Копенгаген, соваться туда также не входило в расчет британского адмиралтейства.

Тем не менее упрямый Густав IV решил продолжать войну в 1809 г. Причем он приказал оставить боеспособные части шведской армии в Шонии (на юге) и на границе с Норвегией, хотя особой опасности от датчан в 1809 г. не предвиделось.

Для непосредственной обороны Стокгольма было набрано 5 тысяч человек. На Аландах удалось собрать 6 тысяч регулярных войск и 4 тысячи ополченцев. Оборона Аландских островов была возложена на генерала Ф. Дебельна.

В феврале 1809 г. Александр I сменил верховное командование русских войск в Финляндии. Командовать южным корпусом русских войск вместо Витгенштейна стал Багратион. Центральным корпусом вместо Д.В. Голицына командовать стал генерал-лейтенант Барклай де Толли, а северным корпусом вместо Тучкова 1-го – П.А. Шувалов.

План кампании на 1809 г. был составлен русским командованием тактически и стратегически грамотно, хотя, можно сказать, разумной альтернативы ему и не было.

Северный корпус, базировавшийся на Улеаборг, должен был двигаться вдоль Ботнического залива и вторгнуться на территорию непосредственно Швеции. Центральный корпус, базировавшийся на город Васа, должен был форсировать по льду Ботнический залив через шхеры и пролив Кваркен (современное название Норра-Кваркен) и выйти на шведское побережье.

Аналогичная задача ставилась и южному корпусу, дислоцированному между городами Нюстад и Або. Корпус должен был достичь Швеции по льду через острова Аландского архипелага.

Рассмотрим действия русских корпусов, начиная с северного и кончая южным.

6 (18) марта генерал Шувалов известил командующего северной группой шведских войск Гринпенберга о прекращении перемирия. Шведы ответили на это сосредоточением войск у городка Каликс в 10 верстах западнее города Торнео. Между тем 6 марта русские войска перешли через реку Кеми и двинулись на запад вдоль побережья.

Шведский авангард, находившийся в городе Торнео, не принял боя, а поспешно отступил, бросив в городе 200 больных солдат.

Войска Шувалова при тридцатиградусном морозе делали переходы по 30–35 верст в день. Подойдя к Каликсу, Шувалов предложил Гринпенбергу сдаться, но швед отказался. Тогда основные силы русских начали фронтальное наступление на Каликс, а колонна генерала Алексеева пошла в обход по льду и отрезала Гринпенбергу путь к отступлению. Шведы прислали парламентеров с просьбой о перемирии. Шувалов на перемирие не согласился, а потребовал полной капитуляции, дав срок – 4 часа.

Условия русских были приняты, и 13 марта Гринпенберг подписал акт о капитуляции. Его корпус складывал оружие и расходился по домам под честное слово больше не воевать в эту войну. Финны ушли в Финляндию, а шведы – в Швецию. Всего сдалось 7 тысяч человек, из которых 1600 было больных. Трофеями русских стали 22 орудия и 12 знамен. Все военные склады (магазины) вплоть до города Умео должны были быть в неприкосновенности переданы русским. Как писал военный историк Михайловский-Данилевский, каликская операция «разрушила последнее звено, соединявшее Финляндию со Швецией».

По плану центральный корпус Барклая де Толли должен был насчитывать 8 тысяч человек. Но большая часть сил корпуса задержалась на переходе к Васе. Барклай же, опасаясь, что скоро начнется таяние льда, приказал наступать с уже прибывшими в Васу частями. Всего в его корпусе оказалось 6 батальонов пехоты и 250 казаков (всего 3200 человек) при шести пушках.

6 марта на сборном пункте был отслужен молебен и зачитан приказ, в котором Барклай, не скрывая предстоящих трудностей, выражал уверенность, что «для русских солдат невозможного не существует».

В тот же день был отправлен первый батальон для прокладки дороги. Следом за ним с целью разведки и захвата передовых шведских постов в шестом часу вечера выступил летучий отряд Киселева (40 мушкетеров Полоцкого полка на подводах и 50 казаков). После тринадцатичасового перехода отряд Киселева подошел к острову Гросгрунду, где захватил неприятельский пикет. Шведы были также обнаружены на острове Гольме.

7 марта весь корпус Барклая перешел на остров Валс-Эрар, а 8 марта в 5 часов утра двинулся через Кваркен двумя колоннами: в правой – полковник Филисов с Полоцким полком и одной сотней на остров Гольме, в левой – граф Берг с остальными войсками на остров Гадден. В этой колонне находился и Барклай. Артиллерия с батальоном лейб-гренадер следовала отдельно за правой колонной.

Войска шли по колено в снегу, ежеминутно обходя или перелезая через ледяные глыбы, особенно трудно было левой колонне, не имевшей и следа дороги. Тяжелый марш продолжался до 6 часов вечера, когда колонны достигли Гросгрунда и Гаддена и расположились биваком на снегу. Однако пятнадцатиградусный мороз и сильный северный ветер не давали возможности отдохнуть. В 4 часа утра войска тронулись дальше.