Текст книги "Ловушка для каравана"

Глава одиннадцатая
Рядом с облаками

Тяжёлый путь на самый высокий выносной пост. С высоты птичьего полёта. Боевые позиции под облаками. Арга над пропастью. Осмотр местности в направлении ночной вылазки душманов. Встреча друзей. Неожиданный сюрприз.

В воздухе стояла невыносимая духота. Палящие солнечные лучи плавили воздух, превращали камни в настоящую жаровню, на которой можно было испечь яичницу. Чтобы отвлечься от жары, Годына встал и, не дожидаясь, пока появится лейтенант, направился навстречу. Лейтенант Бейшебаев отдавал распоряжения подчинённым, поторапливая их.

– Всё готово, товарищ лейтенант? – уточнил Годына.

– Через несколько минут загрузят вещмешки, термосы с водой, и я Вас проведу на самую вершину к выносному посту, – ответил лейтенант Бейшебаев.

– Отлично! – сказал ротный, а затем, подойдя к лейтенанту, строго предупредил:

– Молодых солдат вернуть с выносного поста вниз! Лично будете заниматься их подготовкой и адаптацией. И смотрите за дисциплиной, я вижу, что, несмотря на внешний порядок, у Вас тут разгильдяйством попахивает, что чревато серьёзными последствиями в этой обстановке. Расхолаживаться нельзя. Обстановка боевая и серьёзная. Оставайтесь здесь. Со мной на выносной пост пойдет Ваш заместитель, сержант Ибрагимов.

– Есть! Понял! Киргиз там часто бывает и каждый камень на подъёме знает, – ответил взводный, назвав своего заместителя по прозвищу, которое закрепилось за ним.

Солдаты и заместитель взвода, идущие на выносной пост, загрузились по полной: термоса с водой, продукты питания, боеприпасы. Поднимались долго, около часа. Первым медленно шёл сержант Ибрагимов с тремя солдатами, которые несли в руках термосы с водой и вещевые мешки за спиной. За ними следовали старший лейтенант Годына, а замыкающим – его неразлучный порученец Безгодков.

Тропинка, поднимаясь вверх, огибала беспорядочное нагромождение камней, осложнявших путь. По мере продвижения вверх идти становилось все труднее. Поднимались по козьим и овечьим тропам. Впереди показались высокие заросли камышей, через которые они должны были пройти. Сквозь них пробираться было неприятно и неудобно. Солдаты цеплялись вещмешками и автоматами за разросшиеся поросли камыша, шуршали, стучали ботинками по камням. Периодически оглядываясь назад, заместитель командира взвода сержант Ибрагимов ворчал:

– Не шумите, тихо ступайте, смотрите под ноги!

В камышах чувствовалась влага от бурлящих притоков реки Кабул, делающих склоны гор пологими. Дальше пришлось подниматься по склону горы. Дорога казалась бесконечной. Наконец послышался окрик:

– Стой! Кто идёт!

Затем кто-то весело произнёс:

– Да это наш киргиз с водой и продуктами!

– Ну вот, мы и пришли! – поднявшись на вершину, громко сказал сопровождающий сержант Ибрагимов.

Вышли на выносной пост, расположенный на вершине среди высоких гор. Перед глазами открылась величественная красота многочисленных острых выступов и хребтов. Дышать сначала было трудно, в висках стучала кровь, а почти рядом, на фоне голубого неба, проносились небольшие пёстрые облака. Растительности было совсем мало: лишь разноцветные лишайники да кое-где мелькал жёлтый выгоревший мох.

– Какая красота! Горная страна с птичьего полёта! – воскликнул сержант Безгодков, подняв вверх руки и разминая свои длинные ноги после тяжёлого подъёма.

Всюду, куда ни глянешь, уходили вдаль, как будто растворяясь во мгле, прячась друг за другом, остроконечные вершины гор. Посмотрев на расстилающиеся вокруг горы и плывущие между ними облака, на небольшое плато на вершине, где размещалось боевое охранение с наблюдательным пунктом, на пропасть и далекую долину внизу, старший лейтенант Годына, приняв доклад старшего поста, пожав ему руку, устало произнёс, вытирая со лба пот:

– Да вы тут, как в раю, рядом с облаками…

Сержант, старший выносного поста, щурясь от яркого солнца, улыбнулся и с тоской сказал:

– Эх, каждый день видим эту красоту! Она у нас уже в печёнках сидит.

Затем повернулся и отдал указание двум солдатам, стоявшим с ним:

– Заберите письма и продукты!

– Ладно, товарищ сержант, показывай свои владения. Как вы тут устроились? В первую очередь, давайте посмотрим ваши позиции, наблюдательный пункт, где и откуда было замечено передвижение душманов, – быстро переключил внимание командир роты.

На плато, почти в центре, стоял миномёт, а в направлении ущелья – АГС-17 «Пламя», по всем сторонам из камня были выложены позиции для стрелков, пулемётчика и снайпера. Среди больших валунов и осколков скал было оборудовано место для отдыха, укрытое брезентом, а за ним место для приёма пищи. Само небольшое плато на вершине с двух сторон было окружено почти отвесными и гладкими стенами скал, третья сторона была немного пологой, но неприступной. Проход был только с четвертой стороны, где по тропе поднимались наверх.

Подойдя к позиции пулемётчика, на которой ещё был оборудован наблюдательный пост, остановились рядом с вечнозелёным деревом, арчой. Этот хвойный древовидный можжевельник из семейства кипарисовых был с уродливо-извилистым стволом, его корни уходили в каменистую почву. Часть корней свисала вниз и своими концами впивались в нижние камни обрыва, всасывая влагу для питания. Такие же редкие хвойные арчовые деревья, которые солдаты прозвали высокогорными ёлочками, были разбросаны на соседних горах среди осыпей в скалах. Ниже были видны поросли кустарников ольхи, акации и барбариса.

– Интересное деревце. Вижу, что вы его используете с пользой для маскировки. Молодцы! – похвалил старший лейтенант Годы-на, зайдя в выложенный из камней рядом с деревом наблюдательный пункт.

– Так точно! Оно ещё служит своеобразной защитой над пропастью. Именно здесь сегодня из укрытия наблюдательного пункта заметил духов рядовой Аксютин. Вчера по возвращении из Кабула он заступил в ночь на боевое дежурство, – доложил старший выносного поста.

Выложенный из каменных плит наблюдательный пункт был так удачно расположен и хорошо замаскирован, что можно было осматривать всю окрестность. Командир роты взял бинокль и стал внимательно вести осмотр местности. Он пристально всматривался в котловину между двумя вершинами гор. С одной стороны вершины была пропасть, с другой детально просматривалась тропа, ведущая к трассе. Там приветливо шумел ветвями большой сад, а дальше, в ущелье, раскинулся небольшой кишлак. Мазанки и дувалы были рассыпаны по всему склону к трассе Кабул – Джелалабад.

– Кстати, товарищ старший лейтенант, а вот с самой верхней точки, левее дерева, местность просматривается со всех сторон. Давайте пройдём туда, – предложил сержант.

Пройдя к месту, предложенному старшим поста, остановились рядом с крутым спуском.

– Люди есть в кишлаке? – спросил командир роты.

– Так точно! Мирные жители выходят к трассе только в установленные часы днём, где их проверяют царандоевцы из народной милиции, – продолжил сержант, – а духи выходили вон с той тропинки за скалой, слева от кишлака, – показал он рукой. – Вот мы их там накрыли из миномёта, гранатомёта АГС-17 и пулемёта Калашникова.

– Вооружены духи чем были? И примерно сколько человек? – спросил командир роты.

– Чётко было видно два гранатомёта РПГ-7, несколько пулемётов, а у остальных – автоматы. Всего двенадцать человек. Больше никого замечено не было, – доложил старший выносного поста.

– Группа небольшая, но из засады смогли бы уничтожить не только небольшую колонну автомобилей с бронетехникой, но и нанести урон большой колонне.

– Мы их практически сразу накрыли, как только они вышли на открытое пространство.

– Молодцы! Быстро сработали. Представлю донесение по команде в полк. Продолжайте наблюдение за той тропой и за кишлаком. А сейчас, товарищ сержант, покажите место вашего отдыха и питания, – распорядился старший лейтенант Годына.

В то время, пока командир роты находился на наблюдательном пункте, слушая доклад старшего поста и осматривая местность, его порученец Безгодков искал своего друга, рядового Аксютина. Тот, после ночного дежурства и боя на рассвете с духами, положив под голову руку, крепко спал, даже не разувшись. Рядом лежал его ручной пулемёт Калашникова. Услышав шорох брезента, Аксютин вздрогнул, проснулся, протёр глаза и удивлённо медленно спросил:

– Рыжий?! Ты… откуда здесь? С неба свалился?

– Андрюха, с неба, – улыбаясь, ответил Безгодков, – ведь выше вас только облака!

Глаза Аксютина радостно заблестели, по лицу скользнула улыбка. Друзья обнялись, пожали крепко друг другу руки и уже через несколько минут весело разговаривали, делились впечатлениями. Служба в учебном подразделении, война в Афганистане, тяжёлые испытания – всё это навсегда связало их крепкой, настоящей мужской дружбой. На их загорелых лицах лежал отпечаток пережитых испытаний, полученных впечатлений, бессонных ночей и глубоких раздумий. Аксютин, весёлый и приколистый парень, рассказывал что-то новое, интересное, и они вдвоём дружно смеялись.

– А знаешь… давай улетим отсюда… на крыльях… Представляешь, как хочется быстрее на Родину, домой, в Россию!

– Ну ты и фантазёр, Андрюха! Крыша что ли едет от такой высоты? – ухмыльнулся Безгодков и направился к краю обрыва отвесной скользкой стены, примыкающей к реке. Заглянув вниз, он сразу отшатнулся.

– Андрюха, вот это пропасть! Река кажется маленьким ручейком. В рейдах, вспомни, какие мы высоты только ни брали, но на такой, рядом с облаками, впервые нахожусь. Правда, я потом больше всего оставался на бронегруппе как наводчик-оператор. А вот сейчас, Андрюха, смотрю вниз и дух захватывает, в груди щекочет, пальцы на ногах щемят. Даже голова кружится!

– Вот-вот! Ты прав! Поэтому мы всех новеньких, кто на смену сюда службу нести приходит, особенно молодых, после учебки, учим, чтобы вниз с обрыва не смотрели, мол, там всё равно ничего интересного нет. Главное для нас – организовать наблюдение за кишлаком и тропами, чтобы духов к трассе не допустить. Особенно обращаем внимание на ту тропу, где вы шли. Кстати, Рыжий, ничего там не заметил?

– В камышах видел помёт горных баранов и слипшиеся какашки диких коз, – ответил наблюдательный Безгодков. Ему не раз в Киргизии приходилось ходить в школе со своим классом в поход по козьим и бараньим тропам. Кроме этого, отдыхая в горном пионерском лагере, он впитывал в себя все премудрости: как дружить с природой, что знать и уметь, чему учили подростков пионервожатые.

– Ладно, сейчас увидишь кое-что интересное, что нам удалось в это утро, – многозначительно, глотая слюну, ответил Аксютин.

– Брось, Рыжий, нашего сегодняшнего героя заговаривать! – раздался за спиной голос командира роты.

Пожав руку рядовому Аксютину и поблагодарив его за службу, старший лейтенант Годына, а за ним сержант Безгодков, повернув головы в сторону пункта питания, принюхались. Оттуда доносился приятный аромат свежеиспечённого мяса.

– Это что за такие ароматные запахи? Что готовите, товарищ сержант? – обернувшись, спросил ротный старшего поста.

Сержант вначале замялся, но потом ответил:

– Да это мы, товарищ старший лейтенант, сегодня на рассвете, когда вели огонь по духам, вспугнули стадо диких коз и горных баранов. Они, видно, были на водопое у реки, услышав рядом разрывы мин и гранат, стремглав побежали к камышам, а оттуда прямо на нас, на вершину. Вот, застрелили двух козочек, а Аксютин убил горного барана-архара.

– Ну, вы даёте! Так у вас тут, как в лучших ресторанах, свежатина! А вы жалуетесь, что одну пшёнку и перловую каши едите? – улыбнулся командир роты.

– Это только второй раз так подфартило, – ответил стоящий рядом с командиром роты старший выносного поста.

– Второй? За месяц что вы здесь? Так это немало, сержант, – вновь улыбнулся старший лейтенант.

– Нам вот ни разу такая лафа не перепадала, хотя издалека тоже видели, – с восхищением, вполголоса произнес Безгодков.

– Зато я слышал, что вам там с водохранилища рыба перепадает, – шепнул тихонько Безгодкову его друг Аксютин.

– Ладно, сержант, пройдём попробуем свежего мяса, а то ещё пару минут этого аромата – все слюной захлебнутся! Вот Рыжий с Аксютиным о чём-то уже шепчутся, видно, чтобы кусок пожирнее ухватить, – поглядывая на них, с юмором, усмехнувшись, сказал ротный.

– Да там всем хватит! С собой ещё возьмёте, – ответил заместитель командира взвода сержант Ибрагимов, – я с утра всё проверил.

– Киргиз, ну, ты даёшь! – толкнул его в плечо сержант Безгод-ков, – почему нам раньше, когда мы наверх поднимались, ничего не сказал?

– Так интереснее, Рыжий, сюрприз, – ответил вполголоса сержант Ибрагимов.

Подойдя к костру, все увидели, что на треноге в большом казане, накрытом крышкой, варилась шурпа с мясом, а рядом на небольшом мангальчике, сооружённом из камней, в сковородке было жареное мясо. Здесь же, у мангала, стоял термос с нарезанными большими кусками, которые ждали своей очереди. Солдат, готовивший обед, с усилием сорвал с ближайших камней жёсткую поросль мха, ловко постелил её на каменный валун рядом с местом приёма пищи и пригласил присесть.

– Товарищ старший лейтенант, пожалуйста, присаживайтесь, отведайте шурпу и жареное мясо. Как раз мясо с утра созрело, отварилось хорошо, – предложил он. Затем окинул взглядом остальных, громко произнёс:

– А вы чего смотрите? Берите котелки и вперёд шамать! Всем хватит! Своих я накормлю позже.

– Шавкат у нас – настоящий кулинар, знает толк в мясе диких животных. Сам в горах вырос, – похвалил его рядовой Аксютин.

Солдат ловкими движениями достал из казана мясо, положил в котелок, налил бульона и подал командиру роты, затем по очереди стал разливать остальным.

Вокруг костра расположились с котелками сержанты Безгод-ков, Ибрагимов, рядовой Аксютин. Старший выносного поста расположился чуть дальше с остальными бойцами. Блюдо, действительно, оказалось вкусным: мясо было сочным, с приятным ароматом. Жареное мясо и шурпа всем очень понравились.

– Вот видишь, Рыжий, чем тут они питаются, не то, что у нас, на посту, – подмигнул командир роты своему порученцу.

– Это точно, только вот привкус какой-то сладковатый, а так просто изумительно, – ответил Безгодков.

– И как часто вы таких козочек стреляете? – ещё раз спросил старший лейтенант Годына, наблюдая, с каким аппетитом, обжигаясь горячим мясом и бульоном, уплетали бойцы свои порции.

– Второй раз за месяц, – ответил Шавкат. – Первый раз ночью горного барана подстрелили. Тогда половину вниз на пост отдали, а вот сегодня и вам приготовили. Уже засолили… – показывая на большую коробку, обтянутую мешковиной, продолжил Шавкат.

– За бараном специально охотились? – спросил Безгодков.

– Тогда ночью услышали, как кто-то крадётся к нам на вершину, вот и замочили его, – ответил старший поста, затем, пару секунд помедлив, поглядывая на командира роты и окружающих, сержант с похвальбой в свой адрес продолжил:

– В общем, у нас тут порядок, своё маленькое хозяйство. Я сам люблю, чтобы всему своё место было, товарищ старший лейтенант.

– Весело вам тут, у нас выносной пост невысоко в горах, да и трасса рядом. Там к нам такие гости не приходят, – вздохнул Безгодков.

– Ладно, спасибо за обед! Нам пора обратно, – ответил старший лейтенант Годына. – Всё нормально, но смотрите, будьте бдительны и осторожны!

Отправляясь обратно вниз, старший лейтенант Годына посмотрел на внешний вид старшего поста и сказал на прощанье:

– Вижу, что порядок есть, стараетесь, а вот дисциплина хромает. Посмотрите на свой внешний вид. За собой тоже надо следить! Небритые ходите, форму давно надо стирать. Сами скоро на душманов смахивать будете. Приведите всех в порядок!

Глава двенадцатая
Происшествие на трассе

Вниз к трассе. В обратный путь. Автобус с людьми над пропастью. Помощь пришла вовремя. Искренняя благодарность афганцев.

Время потихоньку приближалось к отметке, когда на этой опасной, удалённой транспортной артерии прекращалось всякое передвижение колонн и одиночных машин. Было ещё светло и по-прежнему жарко. Бросив взгляд вниз, Годына увидел трассу, на которой находились маленькие, словно муравьи, машины. Спустились вниз с вершины выносного поста, прошли опять камыши (обратная дорога показалась легче). Солнечные лучи с ярко-жёлтого цвета поменяли свои оттенки на оранжевый. Они, словно пламя, охватывали долину. Вдоль реки у предгорья появилось больше теней, и, соответственно, от бурлящих потоков воды веяло прохладой. Разъярённая река шипела и пенилась, зло бросая волны на гранитные плиты берегов. Оглянувшись на тропу, которая снизу казалась бесконечной, на заросшее акациями, тростником и верблюжьей колючкой нагорье, командир роты с бойцами увидели грифов. От их парящего полета нельзя было оторвать глаз. Один из них держал в клюве какую-то большую добычу, а другой летел рядом, как бы охраняя. И вот они, описав небольшой круг, скрылись за скалами в ущелье.

Внизу старшего лейтенанта Годыну и сопровождающих его бойцов уже ждал лейтенант Бейшебаев. Приняв от него приготовленное донесение, Годына с неразлучным своим порученцем Безгодковым направился к своим боевым машинам. Механик-водитель Файзуло Тахмурадов и экипаж второй боевой машины находились на местах в готовности тронуться в путь.

– Не упарился от жары, Файзуло? Пообедали? – спросил командир роты.

– Никак нет, не упарились! Мы хорошо пообедали и немножко сполоснулись у родника, – бойко ответил механик-водитель.

– Тогда вперёд! – дал команду старший лейтенант Годына. – У нас ещё дел полно! Завтра махнём на серпантин, на наш первый пост.

Боевые машины рванули вперёд, но через несколько километров дорогу им перегородили афганские машины. Водители и пассажиры высыпали из машин и что-то бурно обсуждали. Увидев шурави, они радостно заулыбались, жестами призывая остановиться.

– В чём дело? Что случилось? – спросил старший лейтенант Годына ближайшего водителя-афганца, подошедшего к ним. Файзуло по-фарси стал расспрашивать афганца о происшествии. В это время подошли ещё двое царандоевцев из Сурубийского отдела уездной народной милиции. Из их слов стало ясно, что над пропастью завис автобус с людьми и ситуация критическая. Дорога была узкая, поэтому через царандоевцев было отдано распоряжение всем машинам, застрявшим в пробке, сдать назад и прижаться к скале. БМПэшки, обойдя афганские машины, подъехали к автобусу, остановились от него на удалении десять метров. Там же стоял УАЗик с царандоевцами.

Ситуация, действительно, была крайне сложная. Автобус на крутом повороте, обходя подорванную на мине легковую машину, затормозил и его занесло. Передним колесом автобус завис над пропастью. Внутри сидели, прижавшись друг к другу, люди: старики, женщины с многочисленными котомками и дети. Автобус был перегружен, даже одно лишнее движение привело бы к катастрофе!

Нахождение рядом сотрудников местного отдела народной милиции и подъехавшие боевые машины пехоты несколько успокоили пассажиров автобуса и они, не шевелясь, сидели на местах.

– Ну, гады! – произнёс Безгодков. – Знают же, где мины ставить, причём неважно, кто подорвётся: свои или чужие! Лишь бы вреда побольше сделать!

– Для духов, Рыжий, закон не писан! – сказал командир роты, вылезая из машины.

– Что делать будем, Файзуло? – обратился он к механику-водителю.

Механик-водитель, почесав затылок, спрыгнул из своей боевой машины и подошёл к командиру роты. Вместе с царандаевцами стали думать и решать, что делать и как поступить в данном случае. И здесь надо отдать должное афганскому водителю. Он оказался человеком опытным и сразу заглушил мотор, чтобы не было вибрации, дал команду всем пассажирам по одному, не спеша передвигаться на противоположную от обрыва сторону, чтобы удержать равновесие. После этого водитель зафиксировал автобус буксировочным тросом за осколок скалы. Однако положение было настолько шатким, что для спасения людей и автобуса этого было явно недостаточно.

Командир роты с рядовым Тахтамурадовым смотрели на всё происшедшее и чувствовали на себе умоляющий взгляд пассажиров. Можно было только представить, какой шок, какие чувства испытывали эти люди! С помощью тросов, лебёдки, такелажного оборудования Файзуло прицепил автобус к БМП и, сев по-боевому, чтобы в случае, если автобус уйдет вниз, в обрыв, успеть выскочить из БМП, дал по газам. Все замерли… Рывок… И вот автобус оказался на дороге! Раздались радостные вопли, крики, плач и смех пассажиров, всех, кто находился в колонне. Началось такое! Все прикладывали руки к лицу, как при намазе, и кланялись, кланялись офицеру и советским солдатам.

Несколько водителей подбежали к вытирающему лоб Файзуле, стали его обнимать, о чем-то радостно с ним говорить на фарси.

В адрес командира роты и всех бойцов неслись слова: «Ташакур, ташакур, рафики шурави[9]9
  Ташакур, ташакур, рафики шурави – спасибо, спасибо, советские друзья.


[Закрыть]!»

Не успели опомниться, как обе боевые машины были заполнены бакшишом: яблоками, фруктами, восточными сладостями. Командир роты пожал руку водителю автобуса, пожелав ему больше не попадать в подобную ситуацию. БМП медленно двинулись на свой пост, а за ними в сторону Суруби в сопровождении царандоя уехала и колонна с афганскими машинами.