Текст книги "Ангел Элла"

Ангел Элла
Александр Славинский

© Александр Славинский, 2023

ISBN 978-5-0060-5641-1

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Глава 1

Туманность Орион. Орёл

– Элла! Ах ты дрянь! А ну, иди сюда, мелкая гадость!

Страх парализовал девчушку, и она забилась под кровать. Но кроха знала – это не спасёт. Неотвратимая угроза надвигалась тёмным облаком, а из детского горла рвался крик отчаяния:

– Мама, пожалуйста, не бей! За что?!

Элла проснулась в липком поту. Рука вытерла слёзы. Только сейчас девушка осознала, как сильно её трясло. Ладошка хлопнула по кнопке вентилятора, и цитрусовый аромат овеял лицо. Этот запах всегда поднимал ей настроение.

– Я хочу успокоиться, – произнесла Элла.

Дрожь постепенно унялась. А потом наступило приятное расслабление. Девушка несколько раз глубоко вдохнула. Упражнения с дыханием хорошо помогали ей.

Ужасный сон иногда повторялся. Это был отголосок детства, которое Элла не помнила. А приходил он как предвестник неприятностей, словно предупреждая: готовься.

В один весенний день двадцать лет назад Элла проснулась в чистой больничной палате. Тело шестилетнего ребёнка было настолько избито, что не нашлось бы ни единого здорового места. Тогда она страдала последний раз в жизни. И потому Элла считала эту дату своим днём рождения. А всё, что было раньше, словно и не существовало. Лишь изредка ужасное прошлое возвращалось кошмаром.

Тревожный сигнал взорвал тишину. Элла рывком отстегнула сонник – ремень, которым фиксировала тело во время сна, чтобы не парило в невесомости, и устремилась к модулю управления.

– Ангел, где ты? – проскрежетал в динамике голос полный боли.

– Слушаю.

– Я жду тебя… – прошептал незнакомец.

– Скоро мы встретимся, – привычно ответила Элла.

Тишина. Это было плохо.

– Эй! Говори. Я должна знать, что ты ещё со мной.

Ангел напряжённо вслушивалась в шуршание радиоволн. Но никаких сигналов не поступало. Это был мёртвый эфир – голос смерти.

Пальцы спасателя заметались по приборной панели – требовалась информация. И вот по экрану полетели цифры.

«Расстояние пять километров, – удивилась девушка. – Обычно сигнал улавливается за сотни, а иногда и за тысячи. Но пять – очень близко. Сломалась приёмная антенна? Но сейчас не до неё. Кстати, объект уже можно увидеть. А один взгляд расскажет больше, чем цифры на экране».

Палец коснулся иконки на пульте. Металлическая шторка плавно отъехала, и открылся необычный вид космоса. За иллюминатором была серебристая мгла, а сквозь неё лишь изредка просвечивали искорки звёзд.

«Какое-то облако, – подумала Элла. – Потому и тревожный сигнал был зафиксирован поздно – вещество снаружи поглощает энергию».

Она вывела на соседний монитор карту ближнего космоса.

«Так и есть – туманность Орион. Далеко же занесло меня в поиске».

Две недели назад люди и грезерги столкнулись в четверти парсека от нынешних координат. Понеся огромные потери, чужие отступили. Теперь спасатели зачищали территорию, оказывая помощь тем, кто сумел уцелеть на обломках судов и в медицинских модулях.

Космические битвы – настоящий кошмар, и не менее ужасны их последствия. Это тонны искорёженного металла, некогда бывшего красавцами линкорами, мощными эсминцами, элегантными крейсерами. А сейчас пространство на миллионы километров густо нашпиговано снарядами, радиоактивными облаками и излучениями. Это минное поле в глубоком космосе. Жалкие останки флотов разлетались во все стороны и грозили звездолётам крупными неприятностями. Такие места на навигационных картах особо выделялись, чтобы путешественники не попали в беду.

Но Элла – ангел. Так военные космонавты называли спасателей. Едва битва выдыхалась, они мчались на зов тревожных маячков. Эти девушки ходили по грани, рискуя своими жизнями, и в души солдат вселяли надежду: если случилась беда, о тебе позаботятся.

«Уменьшение эффективности работы оборудования на десять процентов» – возникла надпись на экране монитора. Это было сообщение ИСМа (искусственного интеллекта) медбота.

Тревожное известие требовало внимания, но сейчас Элле не до него. Она всматривалась в космос, пытаясь увидеть источник радиосигнала, где её ждал раненый.

Лишь когда до транслятора осталось два километра, спасатель заметила неясную тень, заслонившую собой звезду. На экране проявились контуры, но изображение не поддавалось опознанию. Возникли цифры, характеризовавшие состав вещества, и девушка определила, что это обломок крейсера.

– Ангел, где ты? – вновь тот же измученный голос в динамике.

– Я уже близко. Потерпи немного.

На одевание скафандра ушло несколько минут. Элла не отступала от инструкции, где написано: «если спасатель допустил ошибку, то погибнет сам и никому не поможет». И всё же она спешила – пострадавший очень слаб. Он чудом продержался две недели после сражения, а может и больше. Поэтому сейчас её скорость была решающим фактором, который, возможно, спасёт ещё одну жизнь.

Космолёт приблизился на сто метров до объекта и завис. На обломке, где ожидали помощь, мог быть неразорвавшийся снаряд, и в случае взрыва расстояние убережёт медбот от гибели.

Элла перешла в шлюз. Атмосферу всосало в «пылесос», и девушка выпорхнула в космос. По инерции её отнесло метров на двадцать от корабля, и лишь тогда она подключила двигатели скафандра.

Перед ней парил искорёженный обломок, по-видимому, коридора судна. Подлетев, Элла увидела остатки лестницы, шкаф с прозрачными дверцами, а на стене плакат с девушкой в вечернем платье. Как же нелепо смотрелась улыбающаяся красавица среди окружавшего хаоса.

Элла знала – этот вид надолго запомнится. В её памяти уже были такие картины. Обломок жизни, которая внезапно оборвалась, эмоционально воспринимался болезненно.

Переборка отсека имела поляризованное окно, без подачи энергии ставшее прозрачным. Элла заглянула внутрь. Это была офицерская каюта, где всё оборудовано по высшему классу. Возможно, потому космонавту и удалось продержаться.

– Ангел, – вновь раздался зов в наушниках.

– Я уже здесь, – отозвалась девушка. – Сейчас закреплю воздушный рукав. Это быстро.

– Просто открой переборку, – выдохнул космонавт.

– Нет, – возразила Элла. – Потерпи. Я скоро.

– Не надо… – шепнул мужчина, и с каждым звуком голос становился тише.

Ангел запустила двигатели скафандра и, переключившись на волну медбота, приказала ИСМу приготовить телескопический трап. Элла вложилась в три минуты вместо пяти. Корабль приблизился к обломку на двадцать метров, выпустил раздвижную стрелу, заякорился и выдвинул переходный рукав. Девушка влетела в него и стала направлять сопло рычагами. Ей уже приходилось действовать в экстренном режиме, и сейчас всё получалось споро.

Телетрап приблизился к переборке. Здесь было легче вскрыть отсек. Элла герметично пристыковала рукав к поверхности объекта и активировала подачу воздуха. Десять секунд и контрольная лампочка вспыхнула – процесс завершён. Ангел поднесла пистолет к стеклу и выстрелила. Образовались небольшие отверстия, но их было достаточно, чтобы уравнялось давление в телетрапе и каюте. И снова тянулись мучительные секунды ожидания. «Спешить надо с умом, иначе вместо помощи можно навредить» – написано в инструкции спасателя. Элла знала её наизусть.

Прозвучал новый сигнал – параметры сравнялись. Два выстрела по углам, и стекло поплыло внутрь отсека. А вслед за ним влетела и ангел.

Луч закреплённого на шлеме фонаря выхватывал из мрака жуткие картины. Судя по разрушениям, вражеская торпеда попала в атомный движитель корабля. На борту мгновенно поднялась температура, и всё оплавилось. Задняя стена отсека была наплывом металла. Радиация зашкаливала.

«Удивительно, как тут кто-то смог выжить? – размышляла девушка, осматривая салон. – Это офицерские апартаменты, а значит, есть встроенный модуль жизнеобеспечения, в случае аварии переходивший в автономный режим. Потому мужчина и смог дождаться ангела».

Элла осторожно сдвинула накрывший человека кусок облицовки и сжала зубы. Ужасное зрелище, но спасатель должен выполнять свою работу. Она профессионально убрала эмоции и принялась изучать состояние раненого. Ей надо было решить, какие предпринять действия, чтобы оказать первую помощь, но требовалось освободить плоть от искусственной оболочки. А с этим возникла проблема.

Скафандр пострадавшего был вплавлен в пол, и сейчас невозможно спрогнозировать, что осталось под ним. У раненного отсутствовали нижние и верхние конечности, а также часть головы. Жизнь чудом теплилась в этом жалком обрубке тела, но и она постепенно уходила.

– Ангел, – позвал мужчина. Элла видела, как шевелились губы под остатками ещё работавшего шлема.

– Я здесь.

– Помоги. Больно. Я хочу умереть.

– Потерпи. Я сделаю укол, и тебе станет легче.

Незнакомец снова отключился.

Следуя медицинскому алгоритму, спасатель была обязана ввести пострадавшему наноплазму, которая изнутри начнёт лечить организм. Привычным движением Элла извлекла из поясной кобуры инъекционный пистолет и прямо через материал оболочки выстрелила мужчине в плечо.

– Я не о том просил, – едва слышно выдохнул раненый. – Дай эком…

– Сейчас наступит облегчение, – пообещала Элла. – Боль уйдёт. Я помещу тебя в капсулу…

– Ангел, как твоё имя? – внезапно спросил незнакомец.

– Элла.

– Патрульный 088. Счастливчик из седьмого флота, – прошептал он. – Мне повезло. Ты легенда и способна на чудеса. Но не сейчас… Дай эком… Я не могу терпеть…

– Нет!

– Девочка, я уже труп… Ты не сможешь вырезать меня, а я не хочу жить калекой. Просто вколи эком.

Элла понимала, о чём говорил мужчина. Но ангел не имел права давать яд, о котором тот просил.

– Не переживай, – начала она обычную присказку, какой успокаивала раненых. – Сейчас врачи могут вырастить любые органы…

– Девочка, как… тебя… занесло… сюда? – мужчина с расстановкой выговаривал слова. Ему явно стало легче.

– Я летела на сигнал твоего маяка.

– Ты на парсек удалилась от места сражения.

– Откуда вы знаете? – опешила Элла. Её поразило, насколько точно было определено расстояние.

– Я много знаю…

– Как вас зовут?

– Э-э-э… Орёл.

– Это не ваше имя.

Мужчина промолчал.

– Я вернусь на медбот и принесу резак… – Говорила Элла, поворачиваясь к переборке.

– Ангел… останься… – вымучил раненый. – Я хочу тебе исповедоваться. Сделай так, чтобы больше никто меня не услышал.

– Зачем?

– Исполни последнюю просьбу. Будь милосердным, мой ангел.

Элла колебалась. В инструкции строжайше запрещалось отключать записывающие устройства. И это было в целях её же безопасности. Порой спасатели исчезали, а об их участи оставалось лишь догадываться. Но если умирающий просил, как не уважить его?

– Я подумаю, – сказала Элла. – Ты полежи, а я схожу за резаком.

– Ангел… не успеешь… вернуться…

– Что за шумы? – пробормотала девушка. – Ничего не слышу. Погоди немного. Я сейчас разберусь с аппаратурой.

Элла решилась. Она нарочно придумала некие помехи, чтобы у особистов не возникло подозрений, будто ангел отключила микрофон. К тому же была информация ИСМа о понижении эффективности работы системы, на что всегда можно сослаться. Но оставалось видео. В шлем была вмонтирована камера, но и с этим она могла справиться.

Элла приблизила ухо к лицу мужчины и, рассматривая оплавленные стены, произнесла:

– Слушаю.

– Девочка моя, эта туманность коварна. Она скрыла чёрную дыру, которая всасывает всё подряд. Ей достался приз – несколько протозвёзд. Их распылённое вещество и образовало облако. А военные используют его для уничтожения секретов. Потому я и удивился, что ты прилетела.

– Я лечу за сигналами о помощи.

– Я знаю, Счастливчик… Но мир полон сюрпризов…

– Давай я вколю тебе снотворное… – начала Элла, но Орёл прервал её.

– Твой медбот модели МШ-25?

– Двадцать семь.

– Ещё лучше. Этим силовым установкам хватит мощности вырваться из граничной области горизонта событий дыры.

– Мы вместе улетим…

– Девочка, послушай меня. Сотри всю информацию на дисках медбота. Поверь, лишь так ты сможешь остаться спасателем.

«Что за бред?» – удивилась Элла, но продолжала слушать затихающий шёпот. Она чувствовала: жизнь покидала мужчину. Даже наноплазма не помогла – у него обширные внутренние повреждения.

– Ты не веришь, – выдохнул Орёл. – Девочка, война с грезергами началась из-за того, что они услышали про эту свалку и хотели осмотреть. Их уничтожили. Думаешь, тебя оставят в живых?

Элла ощутила, как сердце тревожно забилось.

«Я влипла. Орёл прав: спасателя не пощадят стражи военных секретов. Вот и пророчество проклятого сна».

– Седьмой флот охраняет эту свалку, – шептал Орёл. – Счастливчик, если услышишь позывные из туманности, не отвечай. Людям ты не поможешь. Скорее поспособствуешь их гибели от особистов. Я знаю: они убивают всех, кто тут побывал. Моим товарищам, с кем я работал в этой зоне, не позволили уволиться. Они все погибли в катастрофе. Ты понимаешь?

– Но меня сюда привели сигналы…

– Твой корабль оказался у дальней границы горизонта событий, и его потянуло в дыру. Девочка моя, здесь спрятаны технологии, способные уничтожить Галактику…

Орёл замолчал, и Элла испугалась, что навсегда. Но мужчина вскоре снова зашептал:

– Счастливчик, я желаю тебе добра и хочу помочь. Взорви медбот, когда удалишься на полпарсека от туманности, и лети в спасательной капсуле. Потом скажешь, что столкнулась с неразорвавшейся торпедой. А для уничтожения чёрного ящика надо пропустить через него поток энергии от привода. Он расплавится вместе с ИСМом…

Последние слова Элла едва различала. А когда мужчина умолк, задумалась. Она не ожидала такого поворота. Но всё сходилось: отклонение от курса, датчики обнаружили маяк за пять километров, белёсые облака.

А ещё память извлекла из своих недр старые воспоминания. Одна из ангелов как-то наставляла её не приближаться к туманности Ориона. Тогда Элла только начинала службу, поэтому неудивительно, что предостережение коллеги забылось.

Девушка повернулась и поняла – Орёл умер. Жгучий комок подскочил к горлу. Впервые в жизни раненый проявил о ней заботу. Не она его, а он спасал её. Элла глотала слёзы, глядя на осунувшееся лицо, вернее, на щеку и синие губы. Остального просто не было.

Её начало колотить. В голову пришла шокирующая мысль: «Я убила Орла. Мои действия ускорили его смерть».

Наноплазма – почти идеальное лечебное средство. Вводимые в кровь мельчайшие элементы получали энергию от организма человека. После их объединения и активации всех компонентов запускалась программа, которая ставила диагноз пациента и в повреждённые места по кровеносным сосудам направляла нанороботов. Они блокировали микропорезы, выводили через капилляры токсины и убивали болезнетворные бактерии и вирусы. Их функционал был весьма обширен. Используя внутренние резервы организма и действуя по принципу кровяных телец, но с более мощным потенциалом, роботы исцеляли множество болезней, поэтому широко применялись в армии.

Наноплазма помогала в девяноста восьми процентах случаев. Но иногда, хотя и очень редко, пациент умирал. Что сейчас и произошло. Инъекция подняла в сосудах давление, разорвались бесчисленные мелкие ранки, нарушился хрупкий баланс едва живого организма, уже не способного восстановиться, а наниты не успели блокировать все повреждения. Результат – летальный исход.

Смерть Орла выбила из привычного душевного равновесия, и Элла расстроилась. А потом действовала с наработанной годами профессиональной отрешённостью. Когда эмоции зашкаливали, мозг словно засыпал, а тело само выполняло необходимое. Если спросить её о сути производимых манипуляций, она не смогла бы не только ответить, но и вспомнить о них. Но всё, что делал ангел, было правильным.

Руки подключили записывающую аппаратуру, надорвали оболочку скафандра мертвеца и приложили к коже «датчик жизни». Прибор зарегистрировал остановку внутренних процессов организма. Чтобы работа считалась выполненной, тело космонавта надлежало поместить в холодильник. Затем специальные службы передавали его родственникам для захоронения.

Но сейчас спасатель закончила. Вырезать из металла было почти нечего, а отчёт вместе с видеозаписью и генетическим материалом погибшего скоро окажется в архиве флота, где будет храниться до запроса родственников.

Элла взлетела и уже собралась покинуть отсек, но её взгляд снова вернулся к Орлу. Чем-то ей был интересен и небезразличен этот мужчина. Кто он?

Девушка разрезала ткань его скафандра. Элла искала медальон с идентификационным номером, либо татуировки, но ничего не обнаружила.

«Орёл – гражданский учёный, принимавший участие в секретных правительственных проектах, – догадалась спасатель. – В базе данных о нём нет информации, и уж точно никто из родственников не будет его искать в архивах космофлота. Но это уже не моя забота».

Бросив последний взгляд на Орла, Элла устремилась к выходу. Тело легко проскользнуло в разбитое окно, и она включила отсос воздуха. Когда датчик показал завершение процесса, девушка отсоединила сопло от обломка корабля и активировала механизм возвращения. Если бы удалось спасти раненого, то сейчас они летели бы вместе. Обычно именно так и было. Но, увы, не в этот раз.

Мысленно Элла ещё беседовала с Орлом. Он ласково назвал её «девочка моя». Никто не обращался к ней так, и это воспоминание почему-то обжигало душу.

«Мужчина заботился обо мне, а я убила его».

Когда телетрап удалился на несколько метров от вечной могилы Орла, взгляд Эллы задержался на плакате.

«Прощай, очаровательная незнакомка» – простилась она с девушкой.

Рядом по-прежнему висел шкаф, а в нём были инфокристаллы.

«Там может быть информация об Орле» – пронеслось в голове.

Оттолкнувшись от телетрапа, Элла прыгнула к удалявшемуся обломку. Она заранее вытащила пистолет из кобуры и выстрелила в витрину. Стёкла разлетелись, и девушка одним движением сгребла кристаллы в контейнер. Вот и всё.

Чтобы догнать телетрап, Элла включила маневровый двигатель. А когда смогла зацепиться за поручень рукава, предалась слезам. За те несколько минут, что провела с Орлом, мужчина стал ей дороже, чем все окружавшие её люди. Он был единственным, кто позаботился не об ангеле, а о ней самой, проявил внимание и предостерёг. Элла привыкла, что от спасателя ждали помощи. Но когда её восприняли человеком, личностью, а не в качестве полезного механизма, это взяло за душу.

Контейнер с инфокристаллами Элла оставила в грузовом отделении медбота, затем разоблачилась и поместила скафандр в шкаф для хранения. Руки привычно включили устройство промывки и дезинфекции. В довершение она задала курс навигатору – на медицинскую базу флота. Остальное в автоматическом режиме выполнял ИСМ.

Покончив с рутиной, девушка вплыла в отсек для отдыха – куб со сторонами два метра. Здесь Элла и жила, за небольшими исключениями, когда посещала медбазу. Спасатель всегда был в строю. В любую секунду мог поступить тревожный сигнал, и её долг – помочь.

В ангелы принимали не всех, кто хотел служить. Для большинства желающих была армия. А спасателями становились те, у кого это призвание и, конечно, определённый дар, поскольку в космосе не выживешь, лишь исполняя служебные инструкции. А здесь порой приходилось очень тяжело, и ещё нужно было людей спасать. Тут требовались специалисты, которые не могли отказать в помощи даже в том случае, если самому трудно. Одним словом – ангел.

Элла растянулась на койке. Не то чтобы она сильно устала, просто расшалились нервы. Не привыкла Счастливчик к гибели своих пациентов и захандрила. А в мыслях не утихал заботливый голос Орла. Элла не могла простить себе эту потерю. Как же не хватало женской душе, затерявшейся в бескрайнем космосе, нежности, внимания, участия. Видимо, потому так и отреагировала она на проявление обыкновенных эмоций.

Глава 2

Туманность Орион. Спасательные модули

Тревожный сигнал взорвал тишину, и Элла устремилась к экрану. Можно было, конечно, подключить аудиосервер или активировать режим полного слияния с кораблём. Но она не любила, когда ИСМ разговаривал с ней человеческим голосом, и ненавидела становиться частью компьютера.

– Что случилось, Изи? – спросила Элла у ИСМа, как привыкла называть мозг корабля.

«Проанализирован ранее полученный сигнал. В его структуре обнаружены два сообщения» – возникла надпись на экране.

Девушка удивилась. Обычно такая кодировка не применялась.

– Ты расшифровал второе?

«В базе нет скриптов для идентификации. Хочешь взглянуть на него?»

– Давай.

Элла увидела две линии цифр. Спасатель узнала в верхней строке стандартный сигнал, а в нижней символов оказалось больше. Они были разбиты на части и периодически повторялись.

Элла задумалась. В памяти ИСМа хранились миллионы кодов и ключей к шифрам, даже к секретным, и эта база постоянно пополнялась. Спасателю надлежало на любом языке различить сигнал бедствия.

– Изи, ты сверялся с позывными грезергов?

«Подобные структура и плотность радиопотока не идентифицированы».

– Это точно два наложенных сообщения, а не одно от сломанного передатчика?

«Волны чётко разграничены, транслируются на разных частотах и постоянно повторяются. Вероятно, сигнал закодирован шифром возрастом более двухсот лет. А настолько старых скриптов нет в моей базе».

«Какую загадку скрывает туманность? – задумалась Элла. А вспомнив слова Орла о военной свалке, сделала вывод: – Полученный сигнал не мог исходить от приборов чужаков. Возможно, передача была отправлена устаревшим оборудованием людей. Но почему ИСМ не расшифровал её? Кстати, если в базе медбота нет ключей, можно использовать хранилище, доставшееся мне по наследству».

Три года назад погибла ангел Ирма. То был роковой для неё день. После сражения девушка вытаскивала раненых космонавтов из подбитого крейсера и помещала их в пустые модули. Загрузив медбот, она отстыковалась. Корабль спасателя на всех частотах посылал код запрета. Получив его, любое оружие меняло траекторию полёта, но не в тот раз. Мозги летевшей по космосу торпеды, по-видимому, были повреждены, и не реагировали на команду отклониться. Напротив, ускорившись, снаряд догнал медбот и взорвался.

Спасать Ирму прилетела Элла. Когда она нашла коллегу среди обломков корабля, последние слова той были: «забери себе хранилище». Потом девушка умерла, до конца выполнив свой долг, а патрульный 088 получила базу данных ангелов, передававшуюся по наследству от одной к другой. Поскольку прибору больше трёхсот лет, можно было попробовать с его помощью расшифровать сообщение.

Возникли трудности с подключением старого оборудования. Такие разъёмы давно не использовались, и девушка приуныла. Долг ангела обязывал декодировать сигнал. А кроме того, она хотела получить информацию об Орле. Но, увы, ничего не выходило. Элла сдалась и перешла в режим слияния.

Наниты, введённые в кровь человека, объединяли мозг с ИСМом. Девушка ощутила себя продолжением звездолёта. Или наоборот – он стал её частью. Одновременно Элла находилась во всех точках медбота и с помощью камер могла видеть его как изнутри, так и снаружи. Некоторые ангелы постоянно жили в этом режиме. Но она не выдерживала переизбытка информации.

Решение проблемы нашлось. На медботе имелся аварийный пульт с устаревшими разъёмами. Если подключить к нему переходники, то хранилище должно было открыться.

Элла вышла из полного слияния и вздохнула с облегчением. Голова раскалывалась, и несколько минут ей пришлось затратить на внутреннюю перестройку. Было непросто из огромной машины, летавшей по космосу, ужаться до параметров человека.

Разъёмы подошли, ИСМ доложил о сопряжении и вот, под нетерпеливым взглядом девушки буквы медленно поползли по экрану. Элла всматривалась в текст, пытаясь постичь его смысл.

«У сердца с глазом тайный договор они друг другу облегчают муки когда тебя напрасно ищет взор и сердце задыхается в разлуке».

Элла растерялась: «Кто отправляет такие послания? Для чего?»

Ей было жаль затраченных усилий и времени. Никто не звал на помощь, не упоминался ангел либо спасатель, а значит, сообщение можно удалить. Ей доводилось перехватывать военные послания, которые, в соответствии с инструкцией, она оставляла без внимания. Но форма и сочетание знаков в тексте выглядели странными.

«А если это тайный код? Вдруг кого-то насильно удерживают враги, и жертва посылает шифрованные послания».

Мысль была здравой, и Элла сосредоточилась на сообщении. Она присваивала символам цифры и пыталась извлечь из полученного текста смысл, переставляла слова в предложениях и буквы. Но все усилия были напрасны, а ИСМ так и не подобрал ключи.

Расстроившись, Элла нажала клавишу, и сообщение исчезло с монитора. Вот и всё.

– Изи, – произнесла она.

«?» – возникло на экране.

– Летим на базу, – скомандовала ангел.

«Движители запущены, – написал ИСМ. – Ложимся на курс».

– Вот и отлично, – вздохнула Элла, ощутив, как ожил корабль, переходя в полётный режим.

Кухонная стойка подала сигнал – время приёма пищи. Девушка не была голодна, но придерживалась строгого распорядка. Этому приучали ангелов с детства. «Если тебе предстоит работа, а ты не форме, – написано в инструкции, – то можешь быть неэффективен, и не успеешь спасти человека». А это для ангела было немыслимо.

Подлетев к агрегатору, девушка нажала кнопку стандартного меню. Когда тюбик появился в окошке, она несколькими движениями выдавила содержимое в рот. А потом запила пресную густую массу таким же безвкусным витаминным коктейлем. Организм получил необходимые калории, и теперь можно было отдыхать.

Зависнув над койкой, Элла пристегнула сонник, легла на спальное место и приготовилась уснуть. Обычно она засыпала сразу, едва голова касалась подушки. Но не сейчас. Привычный порядок жизни был нарушен, и это тревожило девушку.

А перед её глазами постоянно возникало обезображенное лицо умирающего Орла. Чем-то затронул мужчина женскую душу. Он беседовал с ней совсем не так, как сослуживцы. А уж о тех беднягах, которых приходилось спасать, и говорить нечего.

«Орёл предупреждал, что меня могут убить. Но ведь я ангел, – размышляла Элла. – Кому это нужно? Конечно, иногда коллеги погибают. Но от случайности никто не застрахован. А ещё мужчина предлагал взорвать медбот. Нелогично уничтожать такую эффективную технику. К тому же это мой дом. И даже больше. Когда я вхожу в полное слияние, корабль становится частью меня. Как жить без него? Наверное, у Орла перед смертью были галлюцинации».

Каждый спасатель знал, что из-за повреждения мозга у раненых порой нарушались нейронные связи, и тогда люди несли чушь. Даже имелась специальная инструкция, предписывавшая не вникать в смысл подобных бредней. Элла так и поступала. Вот это казалось логичным. Но случай с Орлом не вязался с её привычным жизневосприятием. Девушка вспоминала, как эмоционально и заботливо мужчина уговаривал её спастись. Его речь звучала вполне логично, и он приводил факты, которые не казались бессвязным лепетом.

Элла покачала головой, поскольку не понимала Орла и его предупреждений.

В мире ангела всё просто и понятно. Сколько помнила себя, она была спасателем и добросовестно исполняла свои обязанности. С детства ей хотелось помогать людям, и Элла прилежно изучала медицину. На её счету были сотни спасённых жизней, а попавшие в беду солдаты чаще звали Счастливчика. Это ей льстило, и она старалась соответствовать прозвищу.

Конечно, не всё у неё получалось идеально, и инструкторы порой делали замечания, но сразу учили, как нужно поступать, чтобы не допускать досадных ошибок. Завершив миссию, спасатель засыпала и пробуждалась, когда медбот получал новый сигнал. Элла не задумывалась над тем, что жить можно как-то иначе. Но разговор с Орлом задел её.

Ей вспоминались интонации мужчины, когда тот убеждал ангела спасаться. Он жалел её, и это девушке было приятно. И тут новая мысль проскользнула в мозгу: «Гражданские ведь чем-то отличаются от военных. Наверное, в этом причина».

О ней никто не заботился. Опека раненого – это был её приоритет. Она профессионал и для сохранения жизни человека обязана всё делать чётко и грамотно. Права на ошибку у неё не было. К тому же ангел не должен сам пострадать, иначе не сможет никому помочь.

И вдруг кто-то захотел спасти её. Но от чего? Непонятно.

Сирена вырвала из мира грёз.

«Да что же за день такой?» – подумала Элла с раздражением. Но спасатель не имела права не реагировать на призыв о помощи. Она рывком отстегнула сонник и устремилась в рубку.

– Изи, что случилось?

«Пять сигналов» – появилась надпись.

– Покажи.

ИСМ выдал на экран схему. Элла сразу опознала спасательные модули СМК6. Капсулы дрейфовали по космосу в режиме ожидания. Они летели относительно недалеко друг от друга, а значит, были с одного корабля, потерпевшего катастрофу.

– Расстояние?

«Триста километров по направлению к центру туманности».

– Летим туда, – распорядилась Элла, продолжая изучать поступавшие медицинские данные.

Внутри спасательных модулей в состоянии криогенного сна дрейфовали офицеры крейсера «Отважный». Все были живы, что обрадовало ангела. Теперь ей надлежало пристыковать капсулы к медботу, и отбуксировать их к медицинской базе флота, где космонавтами займутся врачи.

Элла вспомнила Орла, рекомендовавшего никого не спасать в туманности.

«Но как я могу бросить людей в беде?»

Одна мысль об этом ввергла её в шок.

– Я хочу успокоиться, – произнесла девушка и сразу ощутила приятное расслабление. Вскоре Элла опять чувствовала себя, как и обычно – спокойной и собранной.

По мере сближения с капсулами поступала новая информация. Лишь в одном модуле показатели жизнедеятельности пациента не соответствовали норме. Вероятно, космонавт был ранен. Но ведь и корпус мог получить повреждения при выходе из зоны боевых действий.

Стыковка с модулями осуществлялась автоматически и не требовала участия человека. Медбот посылал сигнал. Если СМК6 отвечал правильным кодом, корабль ангела подлетал к нему, выдвигал якорный сегмент, захватывал и притягивал к себе. Затем капсула подключалась к гнёздам снабжения энергией, а ИСМ переходил к следующей.

Элла в режиме полного слияния проводила диагностику космонавтов, сверяясь с полученными медкартами. Четверо мужчин спали здоровым сном и не нуждались в экстренном вмешательстве.

А вот пациент последней капсулы серьёзно пострадал. Половина его черепа отсутствовала. «Почти как у Орла» – снова вспомнился Элле гражданский. На семидесяти процентах кожного покрова мужчины были ожоговые повреждения. Жизнь в теле поддерживалась искусственно. Обычно после таких ранений человек умирал.

Пострадавшему требовалась экстренная помощь, но Элла решила не вскрывать модуль. Тут ангел бессилен, и она сомневалась, что мужчину спасут и специалисты базы. По всей видимости, офицер был мёртв, когда его укладывали в капсулу. В личном файле указано: раненый – капитан линкора «Борец». Вероятно, после гибели корабля подчинённые уложили тело в спасательный модуль и отстрелили от разбитого корпуса, понадеявшись, что ангелы реанимируют его. А поскольку космонавты с разных судов летели рядом, это говорил о серьёзных боевых действиях.