Текст книги "Проклятие скрипача"

Глава III
Свидетель заговора

Постепенно ночное торжество становилось всё ярче и красочней. На смену музыкантам на сцену вышли всевозможные артисты, которые устраивали яркие представления, приковывая к себе всё внимание собравшихся гостей. Среди толпы то тут, то там стали виднеться придворные шуты, которые своим поведением заставляли смеяться детей влиятельных чиновников, а от хлёстких и совершенно неприемлемых в высоких кругах слов и целых фраз лица жён знатных мужчин покрывались румянцем.

Наконец, празднество продолжилось уже на улице, где в пышном саду глотатели пламени устроили впечатляющую огненную феерию. Тут же появились фокусники, развлекающие детвору, а в небе загрохотали яркие взрывы красочных огней.

Пётр смог добраться до Анны сквозь толпу лишь к началу запуска фейерверков. Лицо девушки тронула лёгкая улыбка, лишь только стоило ей заметить приближающегося музыканта. Однако, в тот же миг выражение лица сменилось на слегка отрешённое.

– Надеюсь, беседа с Его Величеством удалась на славу? – обиженно произнесла девушка. Обескураженный таким изменением настроения возлюбленной скрипач, ничего не понимая, посмотрел на отца девушки, силясь найти там поддержку или, хотя бы, объяснения.

Уловив на себе пристальный взгляд Петра, мужчина усмехнулся.

– Пока ты был на приёме у императора, под медленную музыку кружили пары.

– Прошу прощения, леди Анна, – в шуточной манере, обратился к девушке скрипач. – Даю слово, что всенепременно исправлю свою оплошность.

– Надеюсь, слово вы держите так же хорошо, как и скрипку, – подыграла музыканту побледневшая Анна. От ярких огней, шумной толпы и громкой музыки девушке сделалось дурно.

Своевременно заметив состояние возлюбленной, музыкант приобнял девушку, не позволяя ей упасть.

– Недалеко отсюда есть тихое место с журчащим фонтаном. Полагаю, отдохнуть от шума и освежиться Анне сейчас не помешает, – подсказал Петру отец девушки.

– Леди Анна, – обратился к девушке музыкант, – не составите ли вы мне компанию?

– Вы ужасающе настойчивы. Ставить девушку в столь неловкое положение таким прямолинейным вопросом просто непозволительно! – разведя руками, девушка притворно обиделась, показательно отвернувшись.

– Однако, отказать вам я не в силах. Так что ведите. Да смотрите, чтобы я не споткнулась ненароком.

– Всенепременно, – поцеловал протянутую ладонь девушки Пётр. – Будьте покойны, ваши прелестные ножки в полной безопасности.

С этими словами музыкант подхватил возлюбленную на руки под её возмущённые вздохи. Так они и отправились в то место, на которое своевременно указал отец девушки. Представляло оно из себя небольшую полянку, окружённую декоративной живой изгородью из кустов дивно пахнущих роз. В центре расположился широкий фонтан с холодной водой. Пётр был бы вовсе не прочь умыться ключевой водой, ведь ночь выдалась на редкость тёплой. Однако, в первую очередь надо было подумать об Анне. Девушка перестала сопротивляться и, обхватив музыканта своими руками, заворожённо смотрела на раскинувшееся звёздное небо.

Быстро оглядевшись, Пётр мигом отыскал ближайшую скамейку, изящно выполненную из дерева и дополненную отлитыми из металла фигурными изображениями цветов.

Аккуратно опустив девушку на скамью, мужчина притворно выдохнул, сделав вид, будто сбросил тяжкую ношу. Жест этот не остался незамеченным девушкой.

– Пускай и грозны вы на вид, но с ношей столь незначительной с трудом справляетесь, – рассмеялась девушка.

– Однако, ношу ту не сам ли для себя избрал? – вопросительно приподнял бровь музыкант.

– Так вы, выходит, не только на язык остры, – вздохнула Анна, – а ведь свела нас не ваша самоуверенность, но увещевания товарища.

– Быть может, правы вы, но правы лишь отчасти, – мягко улыбнулся скрипач. – Нельзя ж заставить полюбить того, кто вам совсем неинтересен.

– Выходит, вам я интересна? – сощурилась девушка.

– Ничуть не меньше, чем музыка, что я играю для толпы, – склонил голову Пётр.

– Должно ли мне считать это лестью, дабы добиться моего расположения?

– Разумеется. Однако, добиться расположения особы столь прекрасной – есть труд невероятный.

– Что ж, поверю вам на слово, – откинувшись на спинку лавки, с лёгкой улыбкой произнесла Анна. – Однако, сейчас мне нужна вовсе не лесть. От ярких огней и громких разговоров на празднике сделалось мне дурно. Не могли бы вы принести мне воды?

– Сочту за честь! – быстро ответил мужчина. Также, как и ранее, он взял девушку на руки и подошёл к фонтану, где весело журчала прохладная вода. Музыкант посадил Анну на край каменного парапета фонтана и, отодвинув волосы девушки, помог той умыться.

– Вы вульгарны, – отстранившись от скрипача, в притворном удивлении резко произнесла девушка. – Однако, никто нас не увидел. Так что, почему бы и нет? – подмигнув Петру, хихикнула Анна.

Музыкант был счастлив находиться в столь тихом и неприметном месте, болтая о несущественной ерунде со своей возлюбленной. Казалось, никто и ничто в целом мире не могло прервать эти мгновения счастья. Тем не менее, вскоре послышались негромкие голоса. Не обращая вначале на них совершенно никакого внимания, Пётр всё же постепенно смог расслышать, о чём разговаривали неизвестные собеседники.

– Мы готовы…

– Скоро…

– Император не должен узнать…

Упоминание государя вызвали интерес у скрипача. Приложив свой указательный палец к губам, он попросил Анну не шуметь.

– Будет лучше, ежели вы вернётесь к вашему отцу. Я мигом отыщу Алексея и вскоре вернусь к вам, моя леди, – поцеловав руку, поспешил удалиться Пётр, оставив ничего не понимающую девушку в одиночестве.

Аккуратно, не издавая лишних звуков, скрипач приблизился к источнику звука настолько близко, что мог вполне спокойно всё расслышать. Трое человек, облачённых в шёлковые тёмно-синие плащи, укрывшись за живой изгородью от посторонних глаз, сидя в небольшой беседке, тихо разговаривали. Пётр с Анной оказались достаточно близко к этому месту, чтобы можно было услышать голоса людей.

Медленно двигаясь к ограде, музыкант старался не издавать лишних звуков, внимательно следя за тем, куда ступит его нога. Один хруст или лишний звук и его обнаружат. К счастью, скрипач оказался достаточно ловким, чтобы незамеченным подойти к стене из искусно-постриженного кустарника.

– Надеюсь, всё готово? – раздался один из голосов. Был он до боли знакомым. Не слишком мелодичным, но и неприятным его тоже было не назвать.

– Пока ещё нет, – тихо ответил второй голос. Голос этот был грубым и достаточно хриплым.

– В чём дело? – слегка раздражённо поинтересовался первый голос.

– Наши люди готовы занять место катафрактов, но ищейки логофета рыщут повсюду. Даже средь гвардейцев есть информаторы, – раздался третий голос. На этот раз голос оказался более высоким, похожим более на женский, чем мужской.

– Я думал, мы решили этот вопрос, отравив этого проныру.

– К несчастью, он жив. Жив и каким-то образом доносит до Александра всю информацию.

– Это может сильно осложнить наше дело.

– Не думаю. Вскоре император отправится на охоту. С собой он берёт небольшой отряд.

– Личной, верной лишь Его Величеству, гвардии.

– Эти всегда сопровождают Александра. Я же говорю о небольшом конном отряде катафрактов. Их численности будет достаточно, чтобы воспользоваться эффектом неожиданности.

– И сгинуть?

– Не просто сгинуть, а погибнуть во славу великой цели.

Ужасающие речи, что исходили из уст собравшихся, побудили в Петре интерес. Во что бы то ни стало он хотел разглядеть лица заговорщиков. Оказавшись у края изгороди, мужчина остановился. Он медленно выглянул из-за стены, слегка наклонив голову. К своему ужасу он смог разглядеть лица двух собеседников. Префект Александрии и сам Магистр оффиций всерьёз обсуждали свержение государя. Узнать их было несложно. Оба не чурались общества простого городского люда и не боялись появляться перед толпой. Пётр, так или иначе, был знаком с обоими.

Лицо третьего заговорщика было скрыто под плотным капюшоном плаща. Как бы не силился скрипач разглядеть пускай даже очертания, ему это никак не удавалось.

У музыканта участилось дыхание, а на лбу выступила испарина. Он вот-вот готов был закричать, убегая прочь. Ноги не слушались, а в горле встал ком. Застыв недвижимой статуей, Пётр боялся лишний раз пошевелиться. Лишь неспешные голоса двух стражников, что совершали предрассветный обход, заставили мужчину выйти из оцепенения. Обернувшись лишь на миг, дабы взглянуть на приближающиеся фигуры солдат, скрипач тут же потерял из виду троих заговорщиков. Их словно ветром сдуло.

Решив обдумать всё по пути к Анне, Пётр поспешил вернуться на торжество, которое уже подходило к своему завершению.

Глава IV
Дружеский разговор

Празднество подходило к концу. Стоило утренней заре окрасить ночное небо в яркие, рыжеватые цвета, как народные гуляния стали затихать. Праздничные огни потухли, уличные артисты и музыканты прекратили развлекать толпу, а громкие и весёлые голоса людей стали звучать чуть тише. Все стали постепенно расходиться по своим домам. Это касалось и тех, кто был приглашён во дворец императора.

С чувством полного удовлетворения и застывшим восхищением на лицах, гости покидали стены дворца. Они всё ещё находились под впечатлением от увиденного, продолжая негромко обсуждать прошедшую ночь. Лишь одному человеку было не до всеобщего веселья.

Быстрым шагом Пётр шёл в сторону площади перед ротондой, где и происходило всё торжество. Мужчина старался как можно скорее оказаться перед возлюбленной.

Вернуться на площадь не составило труда. Не обращая внимания на недовольные возгласы тех, кого музыкант был вынужден расталкивать, скрипач очень скоро оказался возле Анны.

– Ах! – вздрогнула девушка от неожиданного прикосновения.

– Вам нужно как можно скорее покинуть пределы замка и вернуться домой, – протараторил Пётр. Вид у музыканта был крайне взволнованный: взъерошенные волосы, учащённое дыхание и бегающий взгляд.

– Что-то произошло? – глядя на скрипача, обеспокоенно спросил отец Анны.

– Отдышись, – положила на плечо мужчины свою руку девушка, успокаивающе улыбаясь. – Вот, возьми мой бокал. Там простая вода. Она тебе сейчас явно не помешает.

С благодарностью приняв предложенный сосуд, Пётр в один глоток осушил его. Шумно выдохнув, мужчина попытался успокоить разгорячённый ум.

– Невольно я стал свидетелем действа столь страшного, что с близкими делиться им я устрашусь, – сказав это, Пётр посмотрел на отца Анны, который внимательно следил за мужчиной.

– Прошу довериться мне. Возьмите Анну и отправляйтесь в поместье. Я найду Алексея и сразу же вернусь к вам.

Отец Анны отнёсся к словам музыканта с полной серьёзностью. Коротко кивнув, он, взяв девушку за руку, уверенно направился в сторону дворцовых врат.

Пётр, отправив возлюбленную в отчий дом, устремился на поиски своего друга. Скрипач не видел Алексея с тех самых пор, как тот, по велению императора, удалился с балкона ротонды, оставив товарища наедине с Его Величеством.

Музыкант прекрасно понимал, на какой должности находился его друг. Предположив, что референдарий императора должен общаться с особенно важными гостями, Пётр решил внимательно осмотреть немногочисленную оставшуюся толпу гостей, что ещё не разошлись по домам.

Даже в весьма поредевшей толпе отыскать Алексея оказалось невозможно. Усталость от навалившихся событий и прошедшего празднества навалились на Петра. Быстро зевнув, прикрыв рот ладонью, музыкант встряхнул головой, силясь согнать сонливость.

Обойдя несколько раз немногочисленное сборище оставшихся гостей, Скрипач так и не смог найти друга. Заметив возле ротонды двух стражников, Пётр решил спросить у них о своём товарище.

– Вы-то уж наверняка должны были его видеть, – с надеждой в голосе произнёс мужчина сам себе.

Было непонятно, заметили ли солдаты приближающегося к ним человека. Во всяком случае, даже если и заметили, виду не подали, продолжая стоять на одном месте, отрешённо глядя перед собой.

– Прошу простить, – обратился Пётр к одному из стражников. – Не видели ли вы референдария Его Величества императора Александра?

Вопреки надеждам музыканта, солдат перед ним молчал. Обратив внимание на мужчину, катафракт, тем не менее, не произнёс ни слова, лишь слегка повёл плечами.

– Неужели не видели? – продолжал допытываться Пётр. Однако все вопросы словно уходили в пустоту. В конце концов, не получив никакого ответа, музыкант, схватившись за голову, сел на ступеньку рядом с гвардейцем. Шумно выдохнув от бессилия, он готов был отчаяться.

Вовремя, словно появившись прямо из земли, над Петром нависла могучая фигура воина. Подняв глаза на фигуру солдата, скрипач заметил на его шлеме алый гребень – знак отличия офицера.

– В чём дело?! – грубо обратился к сидящему на ступеньках музыканту офицер. Грубые черты лица его были напряжены, а взгляд излучал недовольство.

– Я потерял своего друга и хотел его отыскать, – в попытке сгладить напряжение, улыбнулся Пётр. Однако у него явно не получилось. Командир перевёл взгляд на сохраняющего невозмутимость гвардейца.

– Гражданин искал референдария Его Величества императора Александрийской империи Александра! – приподняв голову, громко и чётко отчитался солдат.

Слов катафракта хватило, чтобы офицер с подозрением взглянул на скрипача. Сощурив единственный здоровый глаз, он оценивающим взглядом прошёлся по фигуре сидящего напротив мужчины.

– Гражданин оказывал сопротивление или чинил иные беспорядки? – обратился офицер уже к другому солдату.

– Никак нет! Не получив ответа, гражданин сел на ступени и тихо сидел до вашего прихода! – так же громко отчитался гвардеец.

– Встаньте и поднимите руки, – коротко приказал командир. Пётр и не думал сопротивляться. Вступать в конфликт с императорской стражей ему вовсе не хотелось. Так он добьётся лишь отправки в камеру дознания. А уж о методах местных дознавателей думать и вовсе не хотелось.

Выполнив приказ в точности, Пётр был подвергнут обыску, впрочем, крайне тщательному. Наконец, когда с этим было покончено, а офицер удостоверился, что музыкант не представляет угрозы, он велел ему опустить руки и следовать за ним.

Шли они не долго. Дойдя до дворцовых врат, офицер подошёл к двери, ведущей в небольшую привратную башню. Зайдя внутрь, Пётр оказался в крайне маленьком и низком помещении. Внутри была одна стойка с копьями, добротно срубленный деревянный письменный стол, да пару невысоких табуретов, на одном из которых мирно посапывал солдат.

Подойдя к спящему, офицер сильным пинком выбил табурет из-под ног солдата, от чего тот несильно грохнулся на пол. Этого было вполне достаточно, чтобы гвардеец проснулся.

– Кто разрешил спать на посту, ротозей?! – орал на подчинённого командир. Солдат тут же подскочил и вытянулся, словно струна. Не проявляя никакой робости, он молча принимал на себя гнев начальства.

Наконец, выговорившись, офицер махнул рукой на безалаберного воина.

– Отправляйся к референдарию и сообщи, что на посту пред основными дворцовыми вратами его ожидает знакомый, – приказал нерадивому солдату командир. Коротко кивнув, гвардеец стрелой вылетел из небольшого помещения, стремглав помчавшись исполнять приказ.

– Посмотрим, знает ли тебя уважаемый референдарий – обратился к музыканту офицер.

Подняв упавший табурет, командир предложил его Петру. Сам же уселся напротив, внимательно следя за музыкантом. К счастью, ждать осталось недолго. Очень скоро установившуюся тишину нарушил вернувшийся гвардеец, вслед за которым в и без того тесное помещение вошёл Алексей. Увидев друга, он тут же подошёл к нему и похлопал по плечу.

– Никак решил сыграть для доблестных стражей Его Величества? – с усмешкой спросил мужчина.

– Декарх, – изменив выражение лица на более серьёзное, обратился Алексей уже к офицеру, – прошу отпустить гражданина под мою протекцию.

– Господин, я бы и рад. Однако ж, он требовал непременно отвести его к вам, ссылаясь на то, дескать приходится вам товарищем.

– В его словах нет лжи, офицер. Повторно прошу отпустить гражданина под мою протекцию, – не дождавшись разрешения от командира, Алексей схватил Петра под руку и буквально выволок того из комнатки.

– И дня не пройдёт без того, чтобы я не вытащил тебя из передряги, – улыбнувшись, сказал Алексей.

– И дня не пройдёт без моих тебе благодарностей, – отшутился в ответ Пётр.

– Идём, – жестом позвал за собой референдарий. – Декарх сказал, что ты меня искал. Что-то случилось?

Казалось бы, обычный вопрос, прозвучавший из уст Алексея, вызвал на лице у Петра целую бурю эмоций. Музыкант вновь вспомнил, как стал невольным свидетелем заговора. На мгновение в глазах всё помутнело, а на душе сделалось дурно.

Алексей не был бы другом скрипача, если бы не умел различать эмоции товарища. Тем более, что мужчина и, в общем-то, не больно-то скрывал, стараясь быть как можно более честным перед своим собеседником. По участившемуся дыханию, бегающему взгляду и общему напряжению референдарий с лёгкостью смог понять, что что-то не в порядке с его другом.

– Разговор не для лишних ушей? – хлопнул по плечу друга Алексей, стрельнув, при этом, недовольным взглядом в сторону притаившихся за углом слуг.

Друзья ускорили шаг. Алексей вёл Петра в свои покои, что находились внутри императорского дворца. Хотя Референдарий никогда не жил в них, тем не менее, он использовал их не иначе, чем в качестве кабинета, где можно спокойно, без лишнего шума и дворцовой суеты разбираться с многочисленными документами.

Быстрым шагом товарищи шли по аккуратной, вымощенной крупным камнем тропинке, вдоль которой раскинулись пышные сады с подстриженными деревьями, благоухающими цветами и прекрасными птицами, завезёнными из дальних стран со всех уголков света. Однако Петру было всё равно. Все его мысли были заняты совершенно другим. Он не заметил и того, как дошёл до покоев друга и тот усадил его на мягкую тахту. Лишь протянутый стакан с непонятной желтовато-оранжевой жидкостью внутри.

– Это сок, – ответил на вопросительный взгляд друга Алексей.

Приняв с благодарностью латунный стакан, Петр слегка пригубил из него.

– Один из плюсов службы на благо императора – можно наслаждаться чудесными вкусами удивительных напитков, – облокотившись на тяжёлый деревянный стол, усмехнулся Алексей.

– Думается мне, не долго продолжаться будет твоя безмятежная жизнь, – хмуро ответил Пётр.

– О чём ты? – озадаченно спросил Алексей.

– Против Его Величества готовят заговор! – выпалил музыкант, шокировав друга. Референдарий воровато огляделся и, взяв стул, подсел к другу поближе.

– Не шуми, – осадил товарища Алексей. – Расскажи подробнее.

Поведав другу о том, свидетелем чего стал сам Пётр, мужчина, наконец, облегчённо выдохнул. Ему явно не хватало выговориться кому-то, кто поймёт и поверит в, казалось бы, до безумия неправдоподобные вещи. Кто, в конце концов, поверит в россказни обезумевшего от хмеля музыканта?

Рассказ друга заставил Алексей задуматься. Размышляя и переваривая в голове услышанное, он несколько раз менялся в лице.

– Префект столицы и Магистр официи – явно не из тех, о ком стоит распускать подобные слухи, – со всей серьёзностью сказал Алексей. – Однако ж, попусту ты бы не стал распускать слухи.

– Спасибо, что поверил, – облегчённо выдохнул Пётр.

– Пока что благодарить не стоит. Скажи, не видел ли ты лицо третьего заговорщика? – напряжённо спросил Алексей. Однако, поймав отрицательный кивок от друга, смягчил черты лица.

– От чего же ты сразу не направился к императору?

– Меня бы так и пустили на приём, – усмехнувшись, ответил Пётр.

– Что ж, в таком случае, я непременно передам твои слова государю. Тебе же посоветую на время покинуть столицу.

– Так и поступлю, – поблагодарив друга, Пётр поспешил покинуть покои и поскорее отправиться к своей возлюбленной.

– Во что же ты ввязался, – бросил вслед ушедшему другу Алексей.

Глава V
Скорый отъезд

Сбросив с души тяжкий груз, Пётр, наконец, смог облегчённо выдохнуть. Алексей был хорошим другом и надёжным товарищем, вхожим в круг общения с самим императором Александрийской империи. Лишь только ему музыкант и мог доверить тайну, которая мучила его всю прошедшую ночь. Однако, расслабляться было рано, ведь заговорщики не пойманы и только ожидают, как бы побольней ударить.

Вняв совету друга, Пётр поспешил вернуться к возлюбленной. Стрелой вылетев за пределы императорского дворца, скрипач быстрым шагом направился к дому, родовому поместью Анны. Музыкант изо всех сил боролся с желанием сорваться и побежать. Лишь страх привлечь ненужное внимание и, тем самым, подвергнуть опасности дорогих ему людей останавливал мужчину. К счастью, поместье располагалось не так уж далеко от дворца.

Будучи главой знатного рода Мелиссинос, Владислав Мелиссинос – отец Анны, проживал со своей семьёй в древнем поместье, возведённом ещё его предками во времена основания империи. Поместье это представляло собой трёхэтажный особняк из красного кирпича с резными колоннадами, расписными стенами и двускатной черепичной крышей, покрашенной в бордовые цвета. За невысокими, в человеческий рост, стенами виднелся небольшой сад с фруктовыми деревьями, что росли вокруг особняка.

Возле небольших врат стояло два легковооружённых воина – личная охрана Владислава. Узнав в приближающемся мужчине Петра, один из охранников коротко кивнув в знак приветствия и спешно распахнул одну из створ ворот.

Пройдя сквозь врата, музыкант широкими шагами быстро преодолел расстояние, отделявшее его от дверей, что вели внутрь особняка.

Распахнув двери, Пётр стал свидетелем обычной предобеденной рутины. Слуги метались туда-сюда, подготавливая для хозяев стол: кто-то приносил тарелки, кто-то разглаживал скатерти и раскладывал их на длинный дубовый стол, кто-то раскладывал столовые приборы. Словом, вырисовывалась привычная для музыканта картина неторопливой дворянской жизни.

– Любовь моя! – спускаясь со второго этажа, воскликнула Анна, едва завидев музыканта. На шум тут же пришёл Владислав.

– Всё ли в порядке? – глава рода был весьма озадачен резкой сменой настроения скрипача, а потому выжидательно смотрел на мужчину.

– Анна, не могла бы ты оставить нас на некоторое время наедине? – обратился к девушке Пётр, на что та, кивнув, отстранилась.

– Идём, – шагая по лестнице наверх, махнул рукой Владислав, приглашая музыканта за собой.

Поднявшись на второй этаж, мужчины зашли в широкую комнату с двойными дверями. Внутри вдоль стен были расставлены многочисленные стеллажи с фолиантами и свитками. У одной из стен, рядом с большими, от пола до потолка окнами располагался камин, напротив которого был установлен массивный письменный стол с приставленным к нему изящным, но тяжёлым стулом.

Жестом указав на стул, отец Анны предложил сесть на мягкое кресло, которое он пододвинул ближе к столу. Приняв предложение, Пётр удобно устроился в кресле. Владислав же, взяв в руки хрустальный графин, разлил алую жидкость в два бокала.

Стоило Петру лишь принюхаться, как он тут же узнал вино, что производится родом Мелиссинос ещё со времён основания. Терпкий, приятный запах с тонкими нотками пряных специй и лесных ягод. Однако пить музыкант не спешил. Нужно было дождаться одобрения хозяина дома. Тот, к слову, усевшись на свой стул, также не спешил с распитием дивно пахнущего напитка. Вместо этого он сложил руки в замок и в ожидании рассказа уставился на скрипача.

– Буду краток, – начал Пётр. – Нам нужно уезжать из Александрии.

Услышав заявление музыканта, Владислав лишь нахмурил брови. На мгновение согнувшись, он выудил откуда-то из стола нехитрую закуску в виде лимонных долек и нарезанных яблок.

– Рассказывай – безэмоционально произнёс отец Анны.

Пётр считал Владислава человеком великой чести и справедливости. Тем, кому можно доверить даже самую страшную тайну. Мужчина же в долгу не оставался, называя музыканта своим сыном. Доверительные отношения между ними выстраивались достаточно долго. Однако, благодаря этому, скрипач поделился с Владиславом своей ношей.

По мере рассказа, лицо Мелиссиноса становилось всё мрачнее и мрачнее. Оптимизма не добавляли и известия о членах заговора. В конце концов, без лишних слов Владислав одним глотком осушил свой бокал.

– Люди, наделённые властью, никогда не остановятся в своих попытках любыми способами достичь большего. Лишь те, кто наделён властью великой способны остановить их, ибо они уже преуспели в этом достижении, – тяжело вздохнув, произнёс Владислав.

– Под ударом, в таком случае, оказывается народ, – подметил Пётр.

– Верно, – кивнул в ответ отец Анны. – Я помогу вам выбраться из города. К вечеру я соберу отряд верных мне воинов, и мы отправимся на запад.

– На запад? – удивлённо спросил музыкант. – Но земли вашей семьи разве не восточней Александрии?

– На западе стоит родовой замок. За его надёжными стенами Анна будет в куда большей безопасности.

Пускай Пётр и не слышал до этого про замок, однако, безусловно был рад этой новости. Верная стража и высокие стены остановят любого недоброжелателя. Облегчённо выдохнув и улыбнувшись, музыкант кивнул Владиславу и, повторив за мужчиной, также залпом осушил свой бокал.

– Думаю, нам стоит спуститься. Всё готово к обеду, – встав со стула, похлопал по плечу Петра Владислав.

Время и впрямь подошло к обеду, о чём громко известил урчащий живот музыканта.

Распахнув двери комнаты, Пётр тут же ощутил приятные запахи, что витали по всему дому и исходили из кухни на первом этаже. Дивные ароматы мясного жаркого, свежеиспечённого хлеба и рыбного супа возбуждали вкусовые рецепторы скрипача. Сглотнув слюну, он, тем не менее, неспешно шёл следом за хозяином дома, даже не думая опередить его.

Спустившись вниз, двое мужчин прошли в обеденную залу, где возле длинного стола их уже ожидали оставшиеся члены семейства. На столе уже дымилась еда, а в бокалы разлиты напитки.

Вначале, во главу стола сел Владислав, затем уже все остальные заняли свои места. Мать Анны Елена села по правую руку от мужа. Сама же Анна, вместе с Петром сели по левую руку.

Во время трапезы никто не проронил ни слова. Однако, по глазам Анны было видно, что девушку мучает великий интерес узнать, о чём же разговаривали мужчины за закрытыми дверями отцовского кабинета.

Наконец, покончив с обедом, Анна хотела было засыпать вопросами Петра, однако её прервал вошедший в залу солдат. Облачён он был в кольчужную рубаху, поверх которой был надет металлический нагрудник. На ногах, обутых в высокие с металлическими вставками ботинках, виднелись плотные штаны. На поясе в ножнах покоился меч, а в укрытых наручами руках воин держал открытый шлем.

Уважительно поклонившись, солдат поприветствовал главу семейства.

– Всё готово к отбытию, господин, – оповестил Владислава воин.

– К отбытию? – взглянув на отца вопросительным взглядом, поинтересовалась Анна.

– Собирайтесь, – приказным тоном коротко произнёс Мелиссинос.

– К чему такая спешка? Мы могли бы всё обсудить и завтра отбыть на восток, – решила поинтересоваться у своего мужа Елена.

– Мы отправляемся не на восток, – коротко ответил Владислав. Этого оказалось достаточно, чтобы Елена перестала задавать вопросы. Глаза её расширились от шока.

– Анна, живее отправляйся в свои покои и собирай вещи, – взяв дочь за руку, Елена быстрым шагом пошла на второй этаж. Женщина не обращала внимания на вопросы, посыпавшиеся от Анны. Вместо этого она целеустремлённо отправилась к лестнице.

– Пётр, – проводив взглядом жену и дочь, обратился Владислав уже к музыканту. – Иди за мной.

Покинув дом вслед за его хозяином, скрипач подошёл к снаряжённой карете, возле которой тот самый воин в кольчуге раздавал указания своим подчинённым. Увидев приближающуюся фигуру Владислава, мужчина тут же выпрямился.

– Раздал последние указания, – коротко, без расшаркиваний, оповестил Владислава солдат. Голос его Петру показался вовсе не мелодичным. Скорее, таким, какой и должен быть у солдата: краткий и хлёсткий, немного сиплый.

– Это капитан наёмников, что будут охранять нас во время всего пути, – представил солдата музыканту Владислав. Кивнув, Пётр пожал протянутую воином руку.

– Михаил, посвяти Петра в планы нашего пути, – попросил воина Владислав.

– Но я в этом всё равно ничего не понимаю, – попытался возразить музыкант.

– Вот и научишься заодно, – отрезал отец Анны.

Спорить было некогда, да и незачем. Пётр сам понимал, что знать хотя бы примерно будущий маршрут просто необходимо. Подойдя вместе с капитаном к его лошади, скрипач дождался, пока воин достанет из седельной сумки и разложит на небольшом садовом столике тряпичную карту.

– Покинув столицу, мы отправимся в Диррахий, где, пополнив запасы, без лишних остановок двинем дальше, пока не доберёмся до земель Предгорной провинции.

– Но это же пограничные земли? – удивился Пётр.

– Мой двоюродный брат – дука войск, что стоят в той провинции. Он поможет, – пояснил за капитана наёмников Владислав.

За обсуждением маршрута прошло пару часов. За это время Елена и Анна собрались и уже были готовы отправиться в путь. Не меньше дюжины наёмников сопровождали семью с немногочисленными слугами. В то время, как женщины сели в закрытую карету, Владислав и Пётр, оседлав лошадей, поскакали вперёд.

Отправились из города уже на закате. Свет от последних лучей ярко отражался от бордовой черепицы столичных домов. Повсюду были толпы народа. От большого количества людей было попросту не проехать. Лишь ближе к ночи удалось добраться до западных городских врат. Зорко следящая за всеми, кто покидает и въезжает в столицу стража потребовала остановиться. Однако вскоре, проверив все документы, путь был открыт.