Текст книги "Танец с богами и драконами"

– Почему Рюса называть моя людоедой? – проигнорировав угрозу ветерана, спросил Трол.

– А что, я не прав?! Разве вы не едите все подряд, включая гномов и людей?

– Твоя хотеть сказать, что моя кушать Корша, Рюса и Фаря? – искренне удивился великан. – Откуда Рюса знать, что огра есть человеков?

– Как не знать?! – счастливый оттого, что получил возможность блеснуть эрудицией хотя бы перед дикарем, выпятил грудь карлик. – Во всех хрониках написано, как вы орков и гоблинов на вертелах жарили, а потом с аппетитом принимали внутрь. Сам не читал, но от некоторых грамотеев наслышан.

– Моя не знать урка и гоблина. Трол просить Рюса дать пробовать эта еда.

– Где я тебе их найду? – Брюс даже покраснел от негодования. – Однако думаю, что их мясо ничем не отличается от человечьего или гномьего.

Лицо великана расплылось в широкой доброй улыбке, и он громко на всю округу рассмеялся.

– Глупая нома Рюса – огра не есть человеков, огра не есть нома, огра не есть мьясу ваапче.

– А что, я не прав? – ехидно ухмыльнулся гном. – Может быть, ты хочешь сказать, что вы – огры – вегетарьянцы?

– Кто такая быть вегетарьянса?

– Это те, кто питается травой, фруктами, корешками разными.

– А что еще можна кушать? – захлопал глазами Трол. – Лес давать огра сильна многа еда: туфу, канна, ширра, кохра, квакха…

Судя по всему, огр собирался перечислить весь богатый ассортимент вкусностей, которыми одаривают великанов щедрые джунгли. Пришлось мне остановить парня:

– Можешь дальше не трудиться – все равно мы не знаем, что такое каква и эта, как ее, туфа.

– Квакха и туфу, – поправил «людоед», затем, коротко бросив: – Ждать тута, Трол скора быть, – подобрал дубинку и неторопливой походкой направился к лесу.

Минуту спустя его огромная фигура скрылась в зеленой чаще. Ни единая ветка не дрогнула за его спиной, ни один сучок не треснул под его ногой семидесятого размера. Оставалось лишь удивляться, как при таких габаритах дикарю удается перемещаться среди путаницы лиан, при этом абсолютно бесшумно.

Глава 3

– Что здесь случилось, учитель? – Фарик с ужасом смотрел на парочку представителей отряда кошачьих, мирно посапывающих недалеко от скалы. – В учебниках написано, что пещерные или саблезубые львы вымерли около десяти тысячелетий назад.

– Мало ли что написано в ваших учебниках! – с присущей одному ему беспардонностью встрял в разговор Брюс. – Бабки нужны, вот они и пишут о том, чего не знают, поди, неплохие гонорары получают… писаки! Вместо того чтобы самим прогуляться по Офиру и собственными глазами убедиться – вымерли или нет, накалякают от балды, а вы, простофили, всему верите. Берите пример с умных гномов типа меня – книг не читаю принципиально, по телику смотрю лишь стоящие фильмы, а газеты после изобретения туалетной бумаги и вовсе в руки не беру.

– Насчет газет с тобой полностью согласен, – улыбнулся я, – а вот по поводу книг и фильмов готов поспорить. Книга книге рознь, бывают хорошие, бывают и плохие – все определяется покупательским спросом. То же самое можно сказать о фильмах – один шедевр на тысячу. Что же касается той халтуры, которую ежедневно выплескивают на наши бедные головы с экрана телевизора – это полнейший отстой и основополагающий фактор, способствующий деградации личности в отдельности и общества в целом.

– Вот завернул! – с определенной долей зависти воскликнул Брюс. Ни для кого не секрет, что мой компаньон питает слабость ко всяким словесным вывертам, особенно с псевдонаучным уклоном. – Силен, Коршун, языком чесать. Что сейчас сказал – сам, наверное, не понял. Зато как сказал – красотища: основополагающий фактор… деградация личности!..

Повернувшись к ученику, я кратко поведал о том, что произошло на поляне у скалы за то время, пока гном и маг продирались через сплетения лиан к месту событий.

– Во-во!.. – Гном осуждающе посмотрел на меня. – Ты спас этого громилу, а он сейчас притащит сородичей – таких же людоедов, как сам, и начнется у них веселая развлекуха под названием «банкет», на котором роль главного украшения стола в жареном, пареном и вареном виде будем играть мы – ни в чем не повинные путешественники.

– Да хватит тебе брюзжать, ворчун старый! – Оханья и причитания ветерана, а главное – его непробиваемая уверенность в собственной правоте и нежелание замечать очевидные факты меня окончательно достали. – Тебе же доходчиво объяснили, что «мьясу» огры не едят «ваапче», а это означает, что они действительно вегетарианцы.

– Сказать можно все что угодно, – не сдавался Брюс, – а в хрониках черным по белому написано, что огры любили полакомиться пленными орками и гоблинами, значит, им наверняка понравится нежное мясо гнома.

– Позвольте, уважаемый Брюс, высказать одно предположение, – деликатно вмешался в наш разговор Фарик, – почему местные огры, в отличие от своих северных собратьев, не употребляют в пищу мясо животных?

– Валяй, прохвессор! Может быть, тебе удастся успокоить старика. В противном случае я всю ночь глаз не сомкну – какой тут сон, когда рядом людоедов видимо-невидимо, и каждый из них спит и видит маленького гнома под соусом на своей тарелке.

– В жарком климате, – начал Фарлаф, – расход энергии несоизмеримо меньше, чем в холодных горах. Поскольку фруктов, орехов, ягод и прочих плодов здесь предостаточно, аборигены перешли полностью на растительную пищу. К тому же у Трола даже клыков нет, а это косвенно указывает на то, что огры – вегетарианцы.

– Рассмешил, Фар! Этого громилу одними орешками и ягодками не прокормишь, к тому же рожа у него уж больно подозрительная – к такому спиной не поворачивайся!

– Брюс, достал ты всех уже своей мнительностью! – мне до тошноты надоели разглагольствования гнома. – Лицо как лицо – можно сказать, даже симпатичное. Рыжий Килл, последний чемпион мира по боям без правил в супертяжелом весе, куда уродливее будет.

– Вообще-то ты прав, – упертый гном все-таки вынужден был со мной хоть в чем-то согласиться, – по сравнению с той рыжей обезьяной наш вьюнош – красавец. – Неожиданно его мысли потекли совсем в другом направлении: – Вот бы прихватить его с собой в Эпирию – через полгода стал бы чемпионом мира. Рыжий Киллер супротив эдакой глыбы не выстоял бы и раунда. Представляешь, Коршун, какие деньжищи можно на нем сделать?

– Да ну тебя, Брюс! Не о том речь ведешь. Из-за твоей горячности не спросили огра, где ему удалось освоить общий. Вполне вероятно…

Я не успел закончить свою мысль – за моей спиной послышались легкие шаги. Резко обернулся, чтобы вовремя приготовиться ко встрече с очередной напастью. К счастью, тревога оказалась ложной – на поляну из чащи леса вышел Трол. В правой руке огра находилось нечто, напоминающее хозяйственную авоську. «Авоська» приличных размеров, сплетенная из тонких, но, по всей видимости, весьма прочных стеблей лиан, была доверху набита разнообразными плодами.

– Приветики, тысча поцелуйчики, моя очарована! – изысканно поздоровался дикарь и аккуратно поставил свою ношу на землю. – Трол угощать человеков вкусная еда.

– Ты один? – подозрительно спросил гном. – Где твои соплеменники – остальные огры?

– Другая огра жить далека, – Трол уставился в небо, задумчиво запихнув указательный палец в рот. Через минуту он вышел из состояния отрешенности. Лицо дикаря прояснилось. Он присел на корточки и заговорил: – Нужна итить светла, темна и еще светла, темна.

– Ты хочешь сказать, – уточнил я, – что остальные твои собратья обитают в двух днях пути отсюда?

– Правильна говорить, Корша, Трол итить два сутка…

– Погоди, Трол, – перебил я словоохотливого огра. – Мы здесь не одни – неподалеку наши товарищи, которые уже наверняка начали беспокоиться. Хватай свои гостинцы и айда в лагерь! У костра за ужином обо всем подробно расскажешь…

По пути к месту стоянки мы прихватили запасенное топливо и кипу банановых листьев для постелей, причем добрую треть ноши взвалил на свое широкое плечо наш новый знакомый. Оставшуюся часть Брюс, Фарик и я поделили поровну…

Как оказалось, Матео и Злыдень еще не успели вернуться с охоты. Утомленная Патриция, свернувшись калачиком, беззаботно спала, уронив головку на один из рюкзаков, будто находилась не в дебрях дикого и опасного Офира, а где-нибудь на пляже ласкового Срединного моря.

В мыслях я обругал беспечную журналистку. Хотя от посягательств дикого зверья ее и защищают заклинания Фарика, но есть другие опасности, о существовании которых девушку неоднократно предупреждали. Хорошо, что огры оказались здесь в единственном числе. Неизвестно, как бы они отреагировали на вторжение в пределы своих исконных владений непрошеных гостей. Кто знает, какие у этого племени существуют табу и запреты? Может быть, для того, чтобы убедить местного жителя в том, что ты пришел с благими намерениями, нужно поковыряться в носу и попрыгать на одной ноге. С другой стороны, может статься наоборот – ковыряние в носу и прыжки на ноге – величайшее святотатство и оскорбление местных обычаев и устоев. Какие чувства и эмоции вызвал бы у проходящего мимо аборигена вид бесхозно валяющейся на земле одинокой девахи? Уверен на девяносто девять и девять десятых, что любое существо, обладающее даже малыми зачатками разума, сообразит, куда пристроить находку. Да что за нее беспокоиться? Даже если прихватят с собой, пожалеют потом не один раз. Экспедиционное добро жалко – уж его-то точно умыкнут без малейших колебаний.

Нарочито стараясь произвести побольше шума, я сбросил на землю увесистую вязанку.

Патриция сладко потянулась и открыла глаза.

– Мальчики, а я тут…

Что хотела сообщить девушка, мы вряд ли когда-нибудь узнаем, поскольку звонкий, режущий ухо и сопоставимый по мощности с воем воздушной сирены душераздирающий крик огласил окрестности. Патриция, увидев добродушную физиономию милейшего Трола, отреагировала вполне адекватно – на ее месте именно так повела бы себя половина женского населения планеты. Хорошо, что девица не грохнулась в обморок или не впала в ступор, а всего-навсего оповестила всех обитателей в радиусе пяти километров о том, как ей страшно.

Этот истошный вопль был для моих ушей приятнее самой благозвучной мелодии. Поделом разгильдяйке – осталась охранять лагерь, так охраняй, не спи на посту.

В конце концов воздух в легких журналистки иссяк, девчонка замолчала, чтобы пополнить запасы рабочего вещества для своей оглушительной сирены, но, когда рядом с зеленоватой мордашкой «чудища лесного» она заметила наши улыбающиеся физиономии, почему-то кричать передумала. Мгновенно выражение ее лица претерпело ряд трансформаций: от испуганного оно перешло к растерянному, далее к удивленному, потом к обиженному, в завершение ее зеленые глазищи гневно вспыхнули, как два боевых лазера, щечки покраснели, губки надулись.

– Дураки безмозглые! – прокричала фурия и в гневе отвернулась.

– Трол не дураки, Трол умница, – серьезным тоном сообщил огр.

– Конечно, умный! Кто бы сомневался? – стараясь удержать под контролем рвущиеся наружу приступы смеха, я поспешил успокоить аборигена. – Это она нас обозвала дураками. Ты здесь ни при чем.

– Женщина не иметь права говорить мужчина «глупая», – озвучив заветную, но, увы, неосуществимую в принципе мечту всех мужиков, дикарь почесал затылок и невозмутимо продолжил развивать начатую мысль: – Женщина умница не быть, женщина быть глупая, хитрая.

– Правильно, Трол! – Брюс с энтузиазмом одобрил слова гиганта. – Верно подмечено: глупая и хитрая – одно другому не мешает. Есть, конечно, исключения – моя Эфиминия, например, но это только подтверждает правило.

Фарик робко попытался возразить, мол, не все представительницы слабого пола так уж безнадежны, за что был подвержен жесточайшей обструкции со стороны ветерана. Брюс буквально заткнул рот магу многочисленными примерами женской глупости, коварства и, по его собственному выражению, «дремучей хитрости». Участия в дискуссии я благоразумно не принимал, хотя по многим вопросам был согласен с позицией Брюса и Трола, но и с доводами юноши также нельзя было не согласиться – есть женщины в Нордландских селеньях, и в горящую избу, и коня на ходу…

Как ни была обижена Патриция, но долго терпеть разгул мужского шовинизма она вовсе не собиралась. В самый разгар пафосной речи гнома девушка повернула свое сердитое личико в нашу сторону и заявила:

– Настоящий мужчина никогда не станет огульно хаять весь женский пол! Брюс, получается, что тебя родило никчемное, тупое, жадное, ни на что не способное существо. Кто же ты сам тогда? Из семечка яблока вырастает яблоня, из абрикосовой косточки – абрикос, получается, от глупой гномихи ничего, кроме дремучего гнома, родиться не может.

Сама не подозревая, Пат больно ударила товарища, что называется, ниже пояса – мать для гнома существо священное, и упоминать ее имя всуе не принято, даже опасно для здоровья.

Но на сей раз моему компаньону было абсолютно нечем крыть. Он умудрился сам себя загнать в тенета собственной демагогии об ущербности женского пола как такового. Брюс постоял с минуту, зажав пятерней свой нос, – верный признак полной отрешенности и глубоких раздумий всякого представителя горного народа. Не помогло – ни одного достойного аргумента в ответ на нападки наглой девчонки в голову ему не пришло. Будь на ее месте мужчина, Брюс, невзирая на комплекцию оппонента, тут же нашел бы множество увесистых способов достойной аргументации собственных тезисов. Поскольку подобные аргументы в данном случае были неуместны, Брюс махнул рукой, смачно сплюнул на травку и скромно отошел в сторонку.

Пришедшая окончательно в чувство девушка окинула критическим взглядом фигуру гиганта и бесцеремонно спросила:

– А это чучело где вы откопали?

– Моя не быть чучела, моя звать Трол, – ничуть не обидевшись, спокойно ответил огр.

Судя по решительному виду, Патриция готовилась устроить дикарю настоящий допрос с пристрастием и выворачиванием рук. Кажется, девчонка считает, что перед ней всего-навсего обыкновенный дикий человек-переросток, а не самый настоящий огр. Чтобы взаимное непонимание не привело к необратимым последствиям, чреватым международным скандалом, я подошел к Пат и доходчиво растолковал девушке, на кого она собирается совершить наезд.

– Коршун, ты хочешь сказать, что этот детина – настоящий огр?! – запинаясь от волнения, воскликнула журналистка. – Людоедов нам здесь не хватало!

Дикарь, хоть и стоял шагах в десяти от нас, но на слух, как видно, не жаловался. На беспочвенное обвинение в людоедстве он отреагировал так же спокойно, как и на чучело:

– Огра не есть человеков, огра не есть мьясу, – в подтверждение своих слов Трол приподнял свою увесистую «авоську» до уровня груди и начал подробно перечислять, чем питаются огры: – Наша есть туфу, жрофра, канна, вуху, ширра, кохра, квакха…

После того как абориген произносил то или иное название плода, свободной рукой он вынимал из плетеной сумки образец, предоставляя возможность всем убедиться воочию в том, что это именно квакха, а не вуху, туфу или кохра, и бережно возвращал его на место. Перечисление всего того, что находилось в «авоське», заняло целых пять минут. Наконец огр закончил, поставил поклажу на землю и уселся на травку, взял в руки плод, размерами и формой напоминающий дыню-торпеду, а цветом кожуры перезрелый баклажан.

– Вуху, – пояснил еще раз огр и с видом торговца, рекламирующего свой товар на базаре, добавил: – Скунсна, палезна, аппетитна, питательна – сплашная митамина!

Точно рассчитанным ударом кулака в торец плода вуху Трол развалил его на десяток одинаковых долек. Внутри – аппетитная на вид сочная мякоть белого цвета и коричневая косточка величиной с ладонь Патриции. Огр положил плод на ближайший валун, осторожно отделил косточку от мякоти и, размахнувшись, отправил зародыш будущей жизни в направлении лесной опушки. Затем он широким хлебосольным жестом пригласил присутствующих попробовать угощение…

– Трол, у тебя что там, огород в лесу? – задал я вопрос огру, после того как умял пару кусочков, по вкусу напоминающих дыню и манго одновременно. – Уж больно быстро ты набил свою авоську.

– Корша, моя не понимать, что быть огорода.

– Огород, – начал объяснять я, – это такое место, где сначала ковыряют землю, потом делают неглубокие ямки и в эти ямки кладут семена растений, – наткнувшись на недоуменный взгляд аборигена, я продолжил излагать суть основ культуры земледелия: – Потом из этих косточек вырастают деревья, а на деревьях, соответственно, плоды.

– Это ты ему про сад толкуешь, – поправил меня Брюс. – Огород – это где капуста растет, огурцы и зелень всякая.

– Еще цветы там выращивают, – добавила Патриция, – а потом в город привозят в цветочные магазины.

– Не знаешь – лучше помолчи! – компетентно заявил ветеран. – Цветы в магазины доставляют из оранжерей.

– Огорода, сада, ранжерей, магазина? – озадаченно произнес Трол. – Моя ничего не понимать. Корша, объяснять Трол, зачем ковырять земля?

– Чего тут непонятного? Ты высаживаешь деревья там, где тебе удобно, например, под окном своего коттеджа или в чем вы там живете, чтобы не бегать за каждым вуху в лес, постоянно подвергаясь риску столкнуться нос к носу с пещерным львом.

– Глупая человеки, огра не нада ковырять земля, еда расти лес везде! Трол не бояться пещерная льва – гырх! Гырх бояться дубина Трол!

– Что-то не заметно было там на поляне, что львы очень уж испугались твоей дубины, – сделал я ехидное замечание.

– Моя сильна-сильна увлекаться, глядеть красивая цветка и оставлять дубинка. Гырх подходить тиха, Трол не замечать. Спасиба, Корша! Корша спасать моя! Трол быть брата Корша!..

Трогательные объяснения в братской преданности и благодарственные словоизлияния аборигена были прерваны радостным собачьим лаем. Начальник экспедиции, тяжело груженный охотничьим трофеем – кабанчиком средних размеров, и наш неугомонный пес уже подходили к лагерю.

В отличие от вспыльчивого ветерана Злыдень оценил обстановку в лагере вполне адекватно и никаких агрессивных действий в отношении огра не предпринял. Он деловито, как заботливый хозяин, подошел к гостю, обнюхал его, не зло рыкнул, как бы разрешая остаться, но одновременно предупреждая, мол, я здесь и слежу за каждым твоим движением, и если чего…

Гигант ничуть не испугался грозного пса и не противился тому, что его изучают на обонятельном уровне. Мне даже показалось, что дикарь в ответ на предупреждение в свой адрес то ли ртом, то ли носом издал свистящий, на уровне верхнего порога слышимости человеческого уха звук.

О чем сумели договориться эти дети природы, мне неизвестно, но пес оставил Трола в покое, отошел в сторонку и, всем своим видом демонстрируя усталость, приземлился на мягкую травку и тут же закрыл глаза. Ничуть не сомневаюсь, что за время охоты нашему лохматому другу успела перепасть толика мясца, иначе бы он, невзирая на самую зверскую усталость, крутился бы сейчас вокруг кабаньей туши, всячески стараясь привлечь к своей персоне чье-либо сочувственное внимание.

Начальник экспедиции если и был удивлен появлению нового действующего лица, вида не подал. Сбросив на землю увесистую ношу, он подошел к огру, протянул руку и коротко представился:

– Матео.

– Трол, – гигант поднялся на ноги и, наклонившись, со всеми предосторожностями пожал руку гнома.

– Присаживайся, гость дорогой, будь как дома, – король, в ответ на какие-то ведомые ему одному мысли, усмехнулся в бороду. – Сейчас приготовим ужин, а потом ты все нам обстоятельно расскажешь о здешнем житье-бытье.

– Матеа тута главная, – звериным чутьем определил дикарь и продолжил развивать мысль: – Матеа уважать Трол. Трол не хотеть обижать Матеа – огра не есть мьясу ваапче…

На лету ухватив то, что ему собирался сообщить огр, Его Величество поспешил успокоить гостя:

– Не волнуйся, друг, никто насильно кормить мясом тебя не собирается. У нас есть фрукты, орехи и ягоды – найдется, чем угостить самого привередливого вегетарианца.

– Трол вегетарьянса, – с гордостью подтвердил великан и для вящей убедительности заехал увесистым кулаком по своей могучей грудной клетке. – Трол говорить эта брата Корша, сердитая Брюса, молодая шаманка Фарлафа и глупая Патриса.

Услышав в свой адрес столь нелестную, а главное, необъективную характеристику, девушка встрепенулась, но промолчала. По выражению ее лица я понял, с каким великим трудом удалось ей сдержать поток рвущихся наружу эмоций и избежать очередного этапа полемики на предмет мужского эгоизма и женской ограниченности…

Во время ужина Трол не проявил негативной реакции в отношении наших плотоядных пристрастий. Если ему и было неприятно, он ни словом, ни жестом не дал нам этого понять. По-видимому, жизнь в первозданной среде приучила огров относиться философски и без осуждения к тому, чем питаются другие живые твари. Заботливый Брюс все-таки предложил гостю кусок хорошо прожаренной дичи, но тот вежливо отказался, напомнив всем в очередной раз, что «мьясу» не употребляет «ваапче». Единственное, от чего он не отказался, были сухари и галеты. Зажмурив глаза от удовольствия, абориген хрустел твердым, словно камень, угощением и время от времени сыпал восторженными эпитетами:

– Скунсна, палезна, питательна!..

И все-таки мне было как-то не по себе: есть плоть убиенного животного в присутствии убежденного вегетарианца – все равно что пьянствовать в компании закоренелых трезвенников. Мои чувства разделяли Патриция и Фарик. Девушка, с трудом проглотив пару кусочков мяса, отодвинула тарелку в сторону и попросила Трола дать ей попробовать «того зелененького фрукта». Гость извлек из «авоськи» плод, похожий на грейпфрут, ловко освободил его от кожуры и галантно преподнес даме на своей ладони-лопате:

– Моя счастлива угостить Патриса!

Маг сегодня был каким-то вялым и ужинал без обычного энтузиазма – тоже стеснялся, наверное.

На гномов присутствие за столом представителя нетрадиционной ориентации в вопросах кулинарии никак не повлияло. Уверен, если бы в данный момент вокруг нашей стоянки маршировала толпа защитников ущемленных прав животных и размахивала транспарантами с требованиями раз и навсегда отказаться от употребления мяса, это нисколько не испортило бы им аппетит. На пару они умяли половину кабаньей туши, не погнушались предложенным гостем десертом и в заключение трапезы выпили по кружке замечательного тонизирующего отвара, изготовленного по старинному рецепту, выигранному в незапамятные времена нашим ветераном в карты у одного невезучего полкового повара.

Когда с ужином было покончено, посуда вымыта и убрана в вещевые мешки, король всех гномов сел напротив аборигена и, попыхивая ароматным табачком, завел неторопливую беседу с гостем. В первую очередь Матео поинтересовался: где огр сумел так хорошо освоить язык межрасового общения народов Земли?

– Трол хорошо знать человеков, – к всеобщему удивлению начал огр. – Человеки жить сапсем рядом от здесь. Трол итить в гости к человекам, мало увлекаться, гырх нападать на Трол. Корша спасать Трол. Моя быть брат Корша…

Поток благодарственных изъявлений грозил затянуться на бесконечно долгий срок. Поскольку перед ужином я кратко успел доложить руководителю экспедиции о том, что произошло на лесной поляне, Матео, чтобы не обидеть огра, постарался ненавязчиво направить тему беседы несколько в ином направлении:

– Ты хочешь сказать, что где-то недалеко отсюда живут люди?

– Моя не хотеть сказать – моя говорить: человеки жить близка от здесь.

Интересную информацию для размышлений подбросил нам местный житель. Оказывается, в совершенно неприспособленном для проживания экваториальном климате Офира обитают люди. Моя первоначальная версия о том, что огр выучил язык у какого-нибудь случайного искателя древних артефактов, волею судьбы попавшего в плен к дикарям, не нашла подтверждения.

– И чем же занимаются эти человеки? Много ли их? Когда появились? – засыпал огра вопросами любопытный Матео.

– Глупая человеки, – засмеялся во всю свою луженую глотку огр, – ковырять земля, искать маленькая прозрачная камень! Называть себя старатель.

– Трол, как именуют старатели эти камушки? – нервно заерзал мой компаньон. – Случайно не алмазы?

– Рюса умная – правильна говорить – алмаза. Огра приносить человекам некрасивая прозрачная алмаза, человеки давать огра многа-многа всякая полезная штука. Трол менять одна камень на большая ящик, – огр широко развел руки, – где жить сапсем маленькая человеки, еще Трол менять…

– Погоди, о том, как тебе удалось объегорить глупых старателей, расскажешь после, – прервал не в меру расхваставшегося аборигена Его Величество. – Где поселок старателей и сколько там народу?

Гость махнул рукой в восточном направлении и обстоятельно растолковал, что людей в поселке бывает в разное время разное количество, но не больше, чем пальцев на руках и ногах вместе взятых. Живут они в «холодных пещерах», куда огры очень не любят заходить. Большая и шумная «птица-вертолета» время от времени приносит в своем животе новых «человеков», а старых забирает. Через некоторое время улетевшие возвращаются обратно, а тех, кто их менял, «проглатывает птица» и уносит в своем брюхе.

– Тока Варвара-Краса, длинна коса, всегда быть в поселка. Трол любить Варвара-сестричка. Варвара не бояться огра, многа говорить с Трол, многа-многа учить. Варвара помогать Трол понимать человеков. Другие человеки потом тоже не бояться моя народа, – подытожил абориген.

– Значит, Варвара умная? – задала вопрос Патриция.

– Варвара умная, – подтвердил рассказчик.

– А кто утверждал, что все женщины безнадежно тупые существа?! – вспомнила недавнюю обиду девушка и победно посмотрела на дикаря.

– Моя всегда говорить: женщина глупая, мужчина умная.

– А Варвара, – не сдавалась рыжая бестия, – разве она мужчина?

– Варвара женщина, – полностью игнорируя все логические ловушки, расставленные хитроумной журналисткой, подтвердил Трол. – Варвара – мужчина не быть, – и, глядя на девушку, совсем по-человечески покрутил пальцем у виска.

На что Пат вскочила со своего места, топнула ножкой и умчалась куда-то в темноту, обиженно выкрикивая на ходу почему-то во множественном числе:

– Эгоисты, мужланы, непробиваемые дуболомы!..

Свидетели словесного поединка выпускницы журфака столичного университета и полудикого обитателя офирских джунглей, окончившегося сокрушительной победой огра, в один голос громко и весело заржали. Лишь Фарик по велению влюбленного сердца и по укоренившейся традиции помчался вслед за девушкой.

Громкий смех вывел Злыдня из состояния собачьей медитации. Пес приподнял голову, осуждающе рыкнул, мол, чего шумите? Затем перевернулся на другой бок и преспокойно продолжил просмотр прерванного сна.

– Спасибо за информацию, уважаемый Трол! – немного успокоившись, Его Величество обратился к триумфатору. – Если не возражаешь, завтра мы отправимся в лагерь старателей с тобой вместе?

– Моя быть счастлива! – огр с энтузиазмом откликнулся на перспективу совместного путешествия.

Поневоле я обратил внимание на мечтательное выражение, появившееся на хитроватой физиономии моего компаньона. Нетрудно было догадаться, какие глубокие мысли посетили его голову и чего в первую очередь ожидал Брюс от скорой встречи с представителями цивилизованного человечества.