Текст книги "Миллионка. первый российский чайна-таун"

Миллионка
первый российский чайна-таун
Александр Свистунов

© Александр Свистунов, 2016

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Для российского обывателя термин «чайна-таун» обычно ассоциируется с американскими мегаполисами-муравейниками, где китайские диаспоры компактно проживают в отдельных районах, живущих, порой, по своим особенным правилам. Между тем, в истории России тоже есть место такому явлению – речь идет, конечно, о легендарной «Миллионке», районе Владивостока, где проживали иностранцы, преимущественно азиатского происхождения, а так же орудовали жестокие банды беглых русских каторжников и китайских бандитов-хунхузов.

Просуществовал этот вольный «город в городе» почти целое столетие – с конца 60-х годов XIX века до 30-х годов века XX, когда был ликвидирован про прямому распоряжению ЦК ВКП (б). Сегодня мы совершим экскурс в этот удивительный и неповторимый мир первого российского «чайна-тауна», и узнаем, так ли он отличался от овеянных легендами и байками китайских кварталов американских городов.

От двух строений – до «города в городе»: рождение Миллионки

Миллионка ведет свою историю из 60-х годов XIX века, когда на Дальнем Востоке встретились лицом к лицу два мира – русский и китайский. Безусловно, ни для одной из сторон это не было открытием – мировая дипломатия была достаточно развитой, и огромные дальневосточные земли не были terra incognita ни для русских, ни для китайцев. И, между тем, именно середину XIX века можно назвать встречей Востока и Запада, т.к. именно тогда начались постоянные контакты между носителями этих культур на востоке Российской империи. Надо думать, Киплинг, написавший «Балладу о Западе и Востоке», которым, как известно, «вместе не сойтись», нашел бы это судьбоносное событие забавным, но, как покажет история, соседство русских и китайцев на Дальнем Востоке было слишком сложно и многогранно, чтобы уложить его сущность даже в самую изощренную стихотворную форму.

Первыми домами Миллионки принято считать две китайских фанзы (букв. «дом»), которые были зафиксированы в городской агломерации еще в 1960-м году. С течением времени присутствие китайцев в городе увеличивалось, как и площадь их расселения. Николай Пржевальский, которому довелось в 1868 году во время путешествия по Уссурийскому краю посетить Владивосток, насчитал в городе 20 китайских домов, где постоянно проживало несколько семей. С ростом значения города – в 1880 году он был преобразован в самостоятельное генерал-губернаторство – рос приток мигрантов как из западных областей Российской империи, так и из Китая. При этом, китайцы были совершенно неприхотливы к жилищным условиям, и селились порой в настоящие развалюхи, жить в которых русское население бы побрезговало. По воспоминаниям современников, жизнь китайцев Владивостока была «ужасна и представляла собой сплошное нарушение санитарных законов и устава строительного».

В 80-х, когда азиатских мигрантов уже были тысячи, а сама китайская «нахаловка» разрослась до размеров небольшого квартала, власти стали искать способы выдворить мигрантов на окраины города. Сами же китайцы предпочитали селиться у Семеновского ковша – компактной бухты, куда спокойно приставали джонки с товарами, следующие каботажным (вдоль берега) плаванием из Китая.

В 1884 году городской управой был разработан проект, по которому предполагалось ввести запрет для китайцев на покупку недвижимости в городе, а сами строения в «чайна-тауне» сдавать им в аренду. Постепенно предполагалось мерами экономического характера вытеснить азиатов из центра города на окраины, где к тому времени должны были быть возведены целые районы, которые предполагалось им сдавать. Однако проект провалился в связи с тем, что не нашлось подрядчиков, которые взяли бы на застройку нового китайского квартала. Отчасти это было обусловлено скепсисом, который местные капиталодержатели испытывали к затее городской администрации. Китайцы тоже переселялись неохотно – к началу 90-х удалось выселить на окраины лишь небольшую их часть.

Между тем, в 90-е годы в районе Семеновского ковша развернулось грандиозное строительство. Китайский квартал рос – у бухты достаточно быстро образовалась «толкучка», где шла бойкая торговля товарами из Поднебесной и различным местным ширпотребом. Власти-таки приняли закон о запрете китайцам владеть недвижимостью, чтобы было вполне разумно, учитывая тот факт, что гражданами империи они не были, и в этой ситуации речь шла о прямом выкупе иностранными гражданами российской земли, чего генерал-губернаторство допускать не собиралось. Как следствие, увеличился спрос на съемные жилые и нежилые площади, чем тут же воспользовались местные собственники земли. На принадлежащих им участках, предприимчивые русские горожане возводили новые строения различной степени комфортабельности, которые затем сдавали приезжим азиатам. Так в городе сложилась целая социальная прослойка из новоявленных рантье. Само название «Миллионка» тоже связано с этим явлением – оно было присвоено «муравейнику» на Семеновской улице, в котором насчитывалось более 300 (sic!) квартир. Вот описание типичного жилья в квартале, оставленное современником: «Это оказалось легкое деревянное строение с громадными щелями в стенах, беспорядочно залепленными глиной или землей, с крышею, прикрытою хворостом, сильно отягченной слоем земли. Пол внутри земляной, окон нет, двери отсутствуют – вместо них полог из циновки. Печи нет, есть лежанка из камней, у основания которой разводится костер».

Надо сказать, что Владивосток был не единственным городом, где образовался китайский квартал – аналоги Миллионки появились вскоре в Хабаровске, Благовещенске, Николаевске-на-Амуре и т. д. Но именно «чайна-таун» Владивостока был первым и самым крупным из них.

Миллионка, как уже говорилось выше, была, по сути, «городом в городе» – здесь жизнь подчинялась своим, порой весьма специфическим правилам и законам, а рука царской полиции была не такой длинной и всесильной. Район был абсолютно самодостаточным – здесь был рынок, кабаки, дома терпимости, китайские опиумные курильни, игорные заведения и даже китайский театр! Многие обитатели Миллионки ни разу за всю свою жизнь не покидали пределов «чайна-тауна» – все, что им было нужно, можно было раздобыть и здесь, да и хлопот с полицией было меньше. Причудливая архитектура района тоже могла помочь избежать нежелательных встреч с властями и уйти от облавы – улочки переплетались замысловатыми узлами и соединялись между собой лазейками и сквозными проходами в зданиях, что позволяло, при желании, пересечь весь район из одного конца в другой и ни разу не «засветиться» на оживленных центральных улицах.

Здесь же, пропитанные терпким, ни с чем несравнимым запахом этого района, рождались местные «городские легенды» вроде призрака Белой Дамы или рассказов о колчаковском золоте, якобы спрятанном в подполье одного из бесчисленных домиков.

Что касается этнического состава населения Миллионки, китайцы хоть и составляли там абсолютное большинство, были не единственными, кто, по разным причинам, осел в этом полулегальном районе города. Миллионка была подобна Вавилону – здесь перемешались евреи, кавказцы, корейцы, японцы и прочие национальности, встретившиеся на этом перекрестке миров. Для многих мигрантов Миллионка была не просто домом, она была своеобразным «окном в Россию» – здесь располагались штаб-квартиры азиатских торговых товариществ, профсоюзов, доходные дома и многое другое. В том числе – и базы местных преступных группирово

...

конец ознакомительного фрагмента