Текст книги "Выжить. Вернуться. Отмстить"

Макаров приказал подчиненным рассредоточиться по вершине. Повернулся к Крылову:

– Ты вот что, Вова, осмотри как следует пространство до «зеленки», а я оценю обстановку вокруг развалин аула, которые отсюда частично видны. Время наблюдения – десять минут. Особое внимание обрати на окраину лесного массива, там, где начинается овраг и кусты справа и слева от него. В кустах идеальное место для поста раннего обнаружения противника. И там, невзирая на то, что у Черепа всего десять боевиков, причем два из них – помощники, Гурадзе пост выставить может.

– Извините, товарищ капитан, но поговаривают, вы лично знаете Черепа, это правда?

– Кто поговаривает?

– Пацаны в роте!

– И давно поговаривают?

– Нет! Слух о вашем якобы знакомстве с Черепом прошел где-то за сутки до нашего убытия из полка.

– Ясно! Да, Вова, это правда, что я знаком с Алхвазом Гурадзе. Более того, начинал службу в десантно-штурмовом батальоне, которым командовал майор Гурадзе.

Сержант искренне удивился:

– Да вы что? Главарь банды был нашим офицером? Майором? Комбатом?

– Был, Вова!

– А почему его Черепом прозвали? Или это уже когда он к духам переметнулся?

– Нет, Черепом Гурадзе еще в батальоне звали. Потому, что лысый он. Совершенно лысый, понял?

– Так точно! А что Гурадзе представляет собой как офицер?

– Хороший офицер! В батальоне пользовался непререкаемым авторитетом. Дисциплину держал не в пример нашим начальникам. Никакой неуставщины, все по справедливости. Воевал тоже неплохо. Награды высокие имеет! Впрочем, и генерал Дудаев, и полковник Масхадов в свое время считались отличными офицерами и командирами.

– Значит, Гурадзе знает, как воевать?

– Не меньше нас с тобой. А вот опыта у него побольше. Так что, если он в Гули-Чу – не факт, что нам легко будет разгромить его, даже малочисленный, отряд. Впрочем, на нашей стороне фактор неожиданности, а как говорил покойный генерал Лебедь? Хорошо смеется тот, кто стреляет первым!

Сержант спросил:

– Еще один вопрос можно, товарищ капитан?

– Давай, только быстро!

– А почему соглашения, которые он заключил с Масхадовым, считают предательскими?

– Ты слушай больше наших политиков. Если бы в то время в Хасавюрте Лебедь не договорился с чеченцами о перемирии, то те просто выбили бы федеральные войска из Чечни со всеми вытекающими из этого последствиями. Это мнение многих офицеров. Но хватит разговоров. Наблюдаем.

– Наблюдаем!

По истечении установленного на наблюдение времени Макаров отложил оптику в сторону, спросил у Крылова:

– Ну, что увидел, сержант?

Крылов ответил:

– Вроде все «чисто», а у вас?

– И у меня ничего подозрительного.

– Так, может, боевиков нет в Гули-Чу?

– Ты не расслабляйся и не думай об этом. Есть ли они в ауле, нет ли их там, для нас отряд Гурадзе в Гули-Чу до тех пор, пока не убедимся в обратном, зачистив развалины, понял?

– Так точно!

– А раз понял, то давай-ка бери Поспелова и спуститесь с ним до ближайшего валуна, он метрах в сорока от вершины, я еще за «зеленкой» посмотрю.

– Есть!

Крылов подозвал к себе рядового. Они поднялись во весь рост и пошли вниз.

Макаров, вновь прильнув к оптике, сосредоточил все свое внимание на окраине лесного массива. Но так и не смог заметить хорошо замаскировавшегося наблюдателя Гурадзе. А тот, увидев, как с вершины вниз пошли двое бойцов спецназа, тут же включил рацию.

Спустя минуту к находившемуся у штаба Черепу подошел Гунаев:

– Командир! Только что наблюдатель из «зеленки» сообщил, что на склон с вершины вышли двое русских.

– Наконец-то! Запаздывает Макаров. Идет аккуратно, но неосторожно. Хотя он не знает, что его сдало свое же командование. Так, передай человеку в «зеленке», чтобы продолжал наблюдение и сообщил, когда группа противника втянется в овраг, а так же выставит ли он фланговые дозоры. Ясно?

– Так точно!

– Работай!

Гурадзе по рации вызвал Семенова:

– Полковник? Это – я.

– Слушаю вас!

– Противник объявился на Южном перевале.

– Он идет с опозданием!

– Это по нашим расчетам! У Макарова, видимо, свой план выполнения поставленной задачи.

– Возможно!

– Ты готов к работе в лесу?

– Да, а в 14.00, как было решено, выведу людей с баллонами к месту засады с последующим устройством газовой ловушки!

– Давай! Как все будет готово к встрече гостей, доложи!

– Непременно!

– Конец связи!

– Конец!

Гурадзе вложил станцию в чехол на груди. Посмотрел на небо. Оно было чистым, без единого облачка. Отчего-то вспомнил фразу: «Над всей Испанией безоблачное небо», или небо без облаков? Неважно. Эта фраза явилась сигналом к началу большой войны. Вот и сегодня над горами безоблачное небо. Как сигнал для проведения локальной боевой операции. Тоже частички, пусть и малой, войны. Резко развернувшись, главарь банды вошел в дом.

Крылов с Поспеловым спустились к валуну.

С позиции наблюдения поднялся Макаров. Он жестом показал сержанту, чтобы дозор шел дальше, и приказал группе начать спуск. Тут же об этом получил сообщение Гунаев. На этот раз он не стал беспокоить Гурадзе. Тем более Череп ясно дал понять, когда он ждет информации по продвижению к аулу русских. Тогда, когда они втянутся в овраг. А до этого им следовало пройти еще пять километров с привалом, хотя, отдохнув на вершине, Макаров может и отменить отдых перед входом в «зеленку» или на ее окраине. Впрочем, гадать смысла нет. Русские могут пойти в лесной овраг без привала, могут организовать разведку подхода к аулу, а могут вообще изменить тактику и не использовать овраг. Интересно, подобный вариант действий русских Череп просчитывал? Наверняка просчитывал, но не стал делиться своими выводами с подчиненными. До поры до времени. Хотя Семенов готов установить в овраге газовую ловушку. Шайтан. Правильно умные люди говорят – меньше думаешь, лучше спишь. Так что нечего ломать голову. Гурадзе командир опытный, он знает, что делает. И еще он прекрасно знает тактику русских. Сам когда-то воевал против Масхадова. Как все меняется! Еще недавно Гурадзе получал ордена за операции в Чечне, а Аслан, будучи помощником одного из полевых командиров, стрелял в таких, как Гурадзе. Сейчас же Гунаев служит у Гурадзе, а тот воюет против русских, в чьей армии дослужился до майора. Да, весь мир перевернулся. Точнее, переворачивается. Словно кто-то неведомый огромным рычагом вращает планету против ее естественного направления. Чем все закончится? Один Аллах знает! Хотя, возможно, Всевышний давно уже плюнул на своих правоверных. И ему без разницы, как и чем завершится начатое с распадом Союза кровавое всеобщее безумие.

Гунаев, вздохнув, присел на бревно сваленного дерева. Ему оставалось ждать еще два часа до того, чтобы вывести отряд в лес. Что ж, ждать так ждать. Аслан научился и ждать, и догонять. И это особо не тяготило его.

14.00. Семенов, а также Ваха и Нури, которые тащили на себе баллоны с газом, ушли в лес. Гунаев проводил их взглядом. Из дома вышел Гурадзе. Спросил:

– Чем личный состав занимается?

Помощник ответил:

– Дозорные несут службу, остальные сидят по домам.

– Давай снимай дозоры. Пусть люди отдохнут.

– Все дозоры снять?

– Кроме наблюдателя в «зеленке»!

– Понял!

– Давай! После чего еще раз обойди бойцов. При необходимости взбодри их.

– Чем? Анашой?

– За анашу лично пристрелю! Словами взбодри. В конце концов, они пришли сюда не просто так, а зарабатывать неплохие деньги. А посему чтобы я ни одной тухлой морды не видел. Ты понял меня, Аслан?

– Я-то понял, но, по-моему, вы нервничаете?

– Я спокоен, Гунаев! Как удав, готовящийся проглотить кролика. И никому не советую выступить в роли такого кролика. Ясно?

– Так точно!

– Выполняй приказ!

– Слушаюсь!

Глава 5

По открытой местности группа продвигалась быстро, используя особенности рельефа. Пройдя где-то километр пути, Макарова неожиданно вызвал Крылов:

– Первый! Я – Третий!

Дмитрий ответил:

– Первый на связи! Что у тебя?

– Напарник заметил какое-то движение в кустарнике слева от входа в овраг.

– Что за движение? Передай связь напарнику.

Макаров услышал голос Поспелова:

– Слушаю!

– Объясни, что за движение ты заметил.

– Да вроде как кусты шевельнулись, а погода безветренная.

– Вроде или шевельнулись?

– Шевельнулись.

– Значит, в кустах кто-то есть?

– Похоже на то.

– Этим кто-то может быть человек? Ветви сильно качнулись?

– Нет, но заметно. Может, человек, а может, зверек какой из норы вышел? Или птица?

– Лесные зверьки до захода солнца из нор не вылазят, а птица порхала бы с куста на куст. И шевельнулась бы не одна ветка. Хотя насчет зверьков, черт их знает, может, тут возятся те, что ведут дневной образ жизни. Сейчас в кустарнике спокойно?

– Да!

– С тобой все!

Капитан переключился на Крылова:

– Ты вот что, Третий, направь напарника на тот шевельнувшийся куст, сам же продолжай движение по прежнему маршруту. Если в кустах человек, то это боевик Гурадзе. Он вынужден будет отойти в глубь леса, Поспелов должен это заметить по состоянию растительности. Если же твой напарник заметил присутствие птицы или какого-то зверька, то это тоже определится.

Сержант ответил:

– Я все понял, выполняю!

– Давай выполняй!

Находившийся на позиции боевик отряда Черепа, наблюдавший за группой спецназа, понял, что неосторожным движением выдал себя. Доказательством этому явилось то, что один из дозорных отклонился от маршрута и пошел прямо на него. Бандит про себя выругался. И тут же вызвал по рации Гунаева:

– Аслан! Я – Рахмон! Ответь!

Сразу же в ответ:

– Да, Рахмон, слушаю тебя?

– Похоже, русские обнаружили меня!

Гунаев воскликнул:

– Ты в своем уме? Как это обнаружили? Ты представляешь, что…

Наблюдатель прервал помощника главаря банды:

– Да погоди ты собачиться. Лично меня спецы не видели.

– Тогда о чем ты докладываешь?

– Понимаешь, у меня раненая рука затекла, я решил повернуться на другой бок и задел ветви кустов. Это заметил один из дозорных. Очень глазастый дозорный. Сейчас он отошел от напарника и идет на меня. Дальше оставаться на позиции не могу.

– Шайтан бы побрал твою раненую руку. Я же выслал тебя на пост, как самого лучшего бойца отряда, а ты? На какой-то мелочи прокололся.

Наблюдатель повторил:

– Я должен уходить, Аслан, пока русские точно не определили, что за ними следят.

– Так! Скрыть следы своего пребывания в кустах сможешь?

– Конечно! Подниму примятую траву, и все дела.

– А отойти так, чтобы не шевельнулась ни одна ветка?

– Смогу. Медленно, ползком, поднимая за собой траву, смогу!

– Тогда не теряй времени! Отходи! Но учти, если русские узнают, что в кустах был человек, я лично пристрелю тебя!

– Учту, Аслан! Куда мне идти?

– Ты справа от оврага?

– Если смотреть от аула, то да!

– Тогда уходи на северо-запад, правее, но так, чтобы через 150 метров оказаться не далее 50 метров от оврага. Там встретишь нашу группу охвата противника. Присоединишься к ней!

– Понял! Навожу на позиции порядок и отхожу!

– Начинай! И все время помни о том, что я сказал, насчет обнаружения позиции спецназовцами.

– Я все понял и все помню!

– Давай! Как выйдешь из опасной зоны, сообщишь мне об этом! Мне, Рахмон, только мне, иначе за твою жизнь я не дам ни гроша. До связи!

– До связи, Аслан!

Отключив рацию, Гунаев со злостью сплюнул на землю. Этого еще не хватало. Надо прикрыть Рахмона, иначе, если Череп узнает о проколе наблюдателя, отыграется не на нем, а на помощнике. Ведь это он, Гунаев, отправил Рахмона в «зеленку». А Череп приказал отрядить в наблюдатели самого лучшего, самого подготовленного и опытного бойца. Вот и получается, что помощник проявил халатность при отборе наблюдателя. Проигнорировал приказ самого Гурадзе и послал абы кого, а не лучшего. А значит, что? Значит, заслужил самое суровое наказание. Да, надо прикрыть Рахмона. Потом, когда спецназовцев обезвредят, русские, возможно, и скажут, что заметили наблюдателя. Но потом это будет неважно.

Гунаев прошел к дому Гурадзе.

Застал главаря банды у входа в здание.

Череп спросил:

– У тебя какие-то новости?

Аслан подумал, какой же нюх у Черепа! Почуял неладное. Но ответил:

– Новость не новость, но я отозвал наблюдателя с поста окраины леса.

– Почему?

– Командир русских, видимо, решил перестраховаться. Он разделил дозор. Один боец продолжил движение по маршруту, другой сместился левее и пошел прямо на пост. До русских еще далеко, но я не стал искушать судьбу и приказал Рахмону отойти к месту, куда должна выйти группа охвата оврага справа!

– Что ж, если обстановка на плато складывается так, как ты ее обрисовал, то решение верное, хотя и преждевременное. Но что сделано, то сделано! Надеюсь, твой Рахмон сумеет отойти так, чтобы люди Макарова его не заметили?

– Сумеет! Он опытный воин, поэтому я и послал в лес именно его.

– Хорошо! Время – 15.55! А в 16.00 что?

– Я должен вывести группы в лесной массив.

– Поторопись. Значит, Шамсета – направо, Рустама – налево, в тыл врага – Бендера. С ним и останешься – я решил, что там ты будешь нужнее всего. А от аула выставишь заслон из людей Пруса. С ними буду и я. Как выведешь группы и проверишь связь между их командирами, доложишь мне! Вопросы есть?

– Нет, командир!

– Тогда, вперед!

Ровно в 16.00 помощник Гурадзе ввел отряд в лес. В 16.25, после размещения северного заслона и группы Рустама, станция Аслана выдала сигнал вызова. Гунаев ответил:

– Слушаю!

– Аслан! Это Рахмон! Я отошел с позиции. Слава Аллаху, мне удалось уйти незаметно.

– Ты уверен, что тебя не засекли?

– Уверен!

– Хорошо! Для Гурадзе, ты не засветился перед русскими, а доложил о том, что их дозор пошел по двум направлениям, одно из которых выводило спецназовца прямо на твою позицию. Я приказал тебе отойти в лес, на соединение с группой Шамсета! Все понял?

– Да, Аслан! Спасибо тебе!

– Рассчитаемся! Ты сейчас где находишься?

– Там, куда ты и сказал выйти!

– Ясно! Жди, скоро подойдет группа Шамсета.

– Понял!

– Конец связи!

Гунаев отключил станцию. Боевики второй группы охвата оврага с востока уже скрылись в лесных зарослях. Остался лишь Рустам, с ним командиры двух других групп, да чуть поодаль их подчиненные.

Помощник главаря банды повернулся к командиру третьей группы охвата оврага с запада:

– Шамсет, ты сейчас со своей группой возвращаешься, проходишь мимо северного поста и выходишь на западный фланг. Там располагаешься так же, как люди Рустама. К тебе выйдет или уже будет ждать прибытия группы Рахмон. Он поступает в твое распоряжение. На западе ты должен сделать то же, что и мы здесь на востоке. Ясно, Шамсет?

– Ясно!

– Хорошо! Позже командир уточнит задачу ваших фланговых групп. Одно скажу. Если во время прохождения русских по оврагу в лесу объявятся дозорные, их брать живыми и невредимыми и только по команде. Либо Черепа, либо Семенова, либо моей! Но, думаю, Алхваз еще сам проинструктирует вас насчет нейтрализации фланговых дозоров противника! Все! Шамсет, веди бойцов на свою позицию.

– Слушаюсь и повинуюсь, господин помощник-телохранитель командира отряда.

Гунаев сделал вид, что не обратил внимания на саркастический тон реплики Шамсета. Он повернулся к командиру последней, четвертой группы, украинцу Бендеру:

– Ну а мы с тобой, Никола, пойдем на южную окраину «зеленки».

Бендер удивился:

– Навстречу русским?

– Что ты? Мы же не самоубийцы, пойдем в обход. Дождемся, когда группа спецназа втянется в овраг, и заблокируем его.

– А! Понял!

– Вперед, брат! Командуй своими людьми!

В 16.40 Гунаев вызвал Гурадзе:

– Алхваз! Это я!

Череп ответил:

– Слушаю!

– Все наши группы выведены на позиции.

– Хорошо! Вышли к оврагу разведчика. Мы должны знать, когда и как спецназ войдет в него.

– Понял!

– Выполняй! Отбой!

Отдав команду помощнику, Гурадзе вызвал Семенова:

– Что у тебя, полковник?

Бывший старший офицер Советской армии доложил:

– У меня к приему гостей все готово, баллоны установлены, шланги протянуты и замаскированы. Управление редуктором у меня.

– Отлично! Ждем наших дорогих гостей.

Гурадзе повернулся к охранникам:

– Следуем на позиции группы Пруса.

Главарь банды с сопровождением осмотрел аул и пошел к лесу.

В 17.30 спецназовцы Макарова вышли в зеленый массив, там, где начинался овраг. Капитан остановил группу, объявив короткий привал. Сержант Беликов спросил:

– А не опрометчиво мы, товарищ капитан, остановились в «зеленке»? Здесь, при желании, боевики могут отработать нас без особых проблем.

Макаров ответил:

– Еще проще было уничтожить группу на плато, при подходе к лесу, когда мы были на виду. Пары пулеметов вполне хватило бы, чтобы навсегда оставить нас здесь.

Сержант погладил лоб:

– Тоже верно.

Подошел Поспелов:

– Осмотрел я место, где было замечено шевеление кустарника.

– Ну и каковы результаты осмотра?

– Следов человека не обнаружил. Как, впрочем, и нор лесного зверья. Значит, все-таки птица.

– Ну, если только она слетела с дерева и вновь упорхнула наверх. Значит, человека в кустах не было?

– Я следов не обнаружил. Трава нигде не примята.

– Что ж, будем считать, в лес вошли незамеченными.

Поспелов отошел, прилег у ближайшего дерева.

Капитан вызвал к себе Крылова.

Тот подошел, присел рядом с командиром:

– Да, товарищ капитан?

– Овраг осмотрел?

– Осмотрел!

– Ну и как он тебе?

– Неважно!

– Что так?

– Сильно уж зарос кустарником и высокой травой. Идти по нему будет сложно. Хотя, если брать ближе к склонам…

– Это сверху он кажется непроходимым. Потому как кроны создают иллюзию сплошного покрова. Внизу все будет иначе. Должно быть иначе. А вот для того, чтобы убедиться в правоте моих предположений, спустись-ка ты, Вова, в этот чертов овраг и пройдись по дну метров тридцать. Туда посередине, оттуда ближе к склону. Сил-то еще хватает? Не сильно устал?

Сержант поправил защитный шлем:

– С чего тут уставать? Раньше и не такие переходы делали.

– Вот поэтому я посылаю в овраг именно тебя. Так как ты мой заместитель в группе и боец опытный, знающий свое дело.

Крылов кивнул:

– Я все понял! Разрешите выполнять приказ?

– Просьбу, Вова, просьбу.

– Так просьба в армии гораздо хуже приказа. Приказ еще как-то можно не выполнить, найти причину, а вот в просьбе командиру не откажешь. Себе дороже выйдет. Потом!

– Иди, сержант! Позже поговорим, как выйдем на рубеж подготовки штурма и полностью проясним обстановку. Обо всем и поговорим!

– Ушел, командир!

Крылов направился к оврагу.

Макаров внезапно почувствовал тревогу. Опасность. И похоже, откуда-то со стороны леса.

Он резко оглянулся. Ничего подозрительного не заметил. Но тревога не отпустила. Еще раз осмотревшись, капитан задумался.

Крылов вернулся в 17.50.

Упал рядом с командиром, резко выдохнул воздух.

Макаров сказал:

– Не слышу доклада, Вова.

Сержант ответил:

– Сейчас. Отдышусь! В общем, так. Прошел метров пятьдесят, нарушил ваш приказ, извините, просьбу. Кстати, правильно сделал. Действительно, непроходимым овраг кажется только сверху, по дну идти можно, не спеша, но можно. При этом иметь неплохую маскировку в виде листвы высоких кустов. Но это сначала. А вот где-то метрах в сорока от начала оврага растительность редеет. Склоны становятся круче, а вот вершины, края оврага начинает закрывать трава. Без фланговых дозоров, командир, нам не обойтись.

Капитан ответил:

– Я уже думал об этом. Дозоры это хорошо, но и противник не спит. Гурадзе также обязательно выставил в лесу посты. И где? Нам неизвестно. Не заметят ли с постов наших дозорных?

– Да вроде лес пустой. А идти без прикрытия всей группой по оврагу рискованно. Ведь там тоже может оказаться пост.

– Нет, Вова, в овраге заслон выставлять не имеет смысла. Пары растяжек да «лягушек» вполне хватит. А вот в лесу посты нужны. Просто необходимы. Вместе с теми же растяжками да минными ловушками.

– Значит, пойдем с учетом возможного минирования противником оврага?

– Да! Численность дозора увеличиваем. К Поспелову забираешь сапера, сержанта Ивахина, его пускаешь первым, и снайпера, рядового Гамаша. Об остальных изменениях в порядке продолжения марша я сообщу на построении. Которое, – капитан посмотрел на часы, – пора проводить! Но… перед этим я хочу спросить у тебя, Вова, как ты оцениваешь складывающуюся обстановку? Что тебе интуиция подсказывает?

Сержант взглянул на офицера:

– Ничего хорошего, если честно! Не нравится мне этот овраг, и, вообще, вся эта операция не нравится.

– Но акция идет по плану.

– Вопрос, по нашему ли плану?

– Что ты имеешь в виду?

– Мутная какая-то операция. Одним словом, не нравится мне она. Чую, ждут нас впереди серьезные и неприятные сюрпризы. Это что касается интуиции.

Макаров кивнул:

– Я понял тебя, Вова. Иди, объяви группе сбор у начала спуска в овраг.

– Есть, командир. Но почему вы спросили меня об интуиции? Сами что-то неладное предчувствуете?

– Не знаю, Вова! Знал бы, сказал и принял меры, но … не знаю.

– Ясно!

Когда Крылов объявил группе построение, капитан встал перед бойцами:

– Итак, мужики, до рубежа подготовки штурма аула нам осталось пройти всего ничего, каких-то триста метров. Провести разведку в непосредственной близости от Гули-Чу, выбрать позиции и… как наступит время, провести штурм. Но сначала надо пройти овраг. Уверен, каждый из вас поинтересовался, что он собой представляет. И знает, в каких условиях придется совершать заключительный бросок. Сержант Крылов провел разведку оврага. И выяснил – он вполне проходим. Тем более нам в любом случае придется использовать овраг согласно плану реализации боевой задачи. Пойдем к цели следующим образом: впереди дозор в составе сапера – сержанта Ивахина, старшего дозора – сержанта Крылова, стрелка – рядового Поспелова и снайпера – рядового Гамаша. В тыловом замыкании идут сержант Беликов и снайпер – рядовой Шмарин. Выставляем и фланговые дозоры. Слева – рядовой Трубов, справа – рядовой Михайлов. У фланговых дозоров особая задача. Не только обеспечить безопасность сослуживцев в овраге, но и не засветиться перед вероятным противником. Фланговые дозоры применяем от начала оврага до расстояния сближения аула в сто метров. При выходе на указанный рубеж и Трубов и Михайлов присоединяются к основной группе, в составе которой будут продолжать марш пулеметчик – ефрейтор Володин, санинструктор – рядовой Булатов и я. Особое внимание на режим преодоления оврага. Дистанцию между головным дозором, основной группой и тыловым замыканием определяю в сорок метров.

Бойцы переглянулись. Это было что-то новое.

Макаров подтвердил:

– Да-да, я устанавливаю дистанцию между подгруппами в сорок метров. Считаю лишним объяснять, почему я принял подобное решение. Фланговые дозоры не отходят от оврага дальше двадцати метров и передвигаются согласованно с основной группой, используя любые естественные средства маскировки. При обнаружении противника доклад мне. После чего будет принято решение о действиях в экстремальной ситуации, по обстановке, которая сложится на тот момент. Конечным пунктом марша считать овраг в 50 метрах от аула. Дальнейшая задача группе будет поставлена дополнительно в конечном пункте марша. Вопросы?

Спросил рядовой Трубов:

– При обнаружении противника огонь открывать самостоятельно или только после вашей команды, товарищ капитан?

Макаров ответил:

– Если обнаружите противника так, что он этого не заметит, ни о какой стрельбе не может быть и речи. В этом случае необходимо укрыться, связаться со мной и далее действовать по дополнительной команде. Если столкнетесь с духами лицом к лицу, то тут уж, естественно, немедленно открывать огонь на поражение. В общем, действовать, в принципе, по стандартной схеме. Нам противостоит отряд численностью в одиннадцать человек. Так что его нельзя недооценивать. Обстановка резко усложнится, если духи обнаружат нас до выхода на рубеж штурма. Этого нельзя допустить. Надеюсь, это понимают все!

Бойцы ответили вразнобой:

– Так точно!

– Еще вопросы?

Больше вопросов не последовало, и Макаров приказал Крылову:

– Сержант, дозор на выход. Пройдя сорок метров, сигнал мне. Вперед марш!

Четверо спецназовцев спустились в овраг.

Через пять минут Крылов доложил, что углубился в овраг на сорок метров. Капитан повел свою группу, параллельно начали движение фланговые дозоры. Так же пройдя сорок метров, Макаров вызвал Беликова:

– Второй! Я – Первый! Слышишь меня?

– Слышу!

– Пошел!

– Есть!

И тыловое замыкание скрылось в овраге.

Высланный Гунаевым наблюдатель за спецназовцами из состава банды Николы Бендера тут же вызвал по рации Гунаева:

– Аслан, это Алим!

– Говори, Алим!

– Русские вошли в овраг, но разделившись на три группы.

– В смысле?

– Сначала пошел дозор из четырех человек, затем, через минут пять-шесть – основная группа, и последними в овраг спустились еще два человека. Тоже минут через пять после основной группы.

– А фланги?

– Спецназ выставил дозоры. Слева и справа. Они двинулись по лесу одновременно с основной группой!

– Никого у начала оврага русские не оставили?

– Нет! Все направились к Гули-Чу!

– Ясно. Оставайся на месте. Мы с Бендером скоро выйдем к оврагу.

– Понял. Нахожусь на позиции наблюдения.

– Отбой!

Приняв доклад боевика Бендера, Гунаев переключился на Гурадзе:

– Алхваз! Это я! Как слышишь?

– Хорошо слышу!

– Прими доклад по группе русского спецназа!

– Очень внимательно слушаю тебя, Аслан!

Гунаев слово в слово передал Гурадзе то, что сообщил наблюдатель за оврагом.

Отключив станцию, Гурадзе пробормотал:

– Черт! Почему Макаров изменил порядок построения группы при прохождении оврага? Что насторожило капитана?

Находившийся рядом Прус спросил:

– Вы что-то сказали, босс?

Главарь банды задумчиво произнес:

– Да, я что-то сказал.

И тут же вызвал Гунаева:

– Аслан? Наш прежний план летит к чертям. Применить газ удастся только против основной группы. Поэтому тебе с Бендером через пять минут начать преследование боевого замыкания русских. И по моей команде провести их захват. Повторяю, захват, а не уничтожение. Ты понял меня?

– Так точно, командир!

– Выполняй приказ!

Гурадзе повернулся к Прусу:

– Иван! Твоя задача – выставить людей на склонах и в низине на участке, удаленном от места засады на пятьдесят метров. Как только передовой дозор спецназовцев войдет в сектор твоего контроля, прямой атакой с флангов и с фронта нейтрализовать его. Тебе так же еще раз повторяю. Мне солдаты Макарова нужны живыми. Это ясно?

– Ясно, командир!

– Выдвигай группу на обозначенную позицию!

– Есть!

Гурадзе вложил радиостанцию в чехол. Теперь ему оставалось одно – ждать и надеяться, что боевики все сделают так, как надо. Слабоватая надежда. Для выполнения поставленной задачи нужны профи более высокого уровня, чем те, которых он имеет в своем отряде. Бойцов Гурадзе профессионалами можно назвать лишь с большой натяжкой. Но, в любом случае, главное, что сам Макаров окажется у него в руках. А вот Дмитрию, несмотря на весь его профессионализм, от захвата не уйти.

Череп прислонился к высокой сосне. Рядом застыли, ожидая приказания командира, два боевика.

18.25. Рация Гурадзе издала сигнал вызова.

Главарь банды ответил:

– На связи!

– Алхваз! Это полковник!

– Слушаю вас!

– Докладываю, только что в сектор газовой ловушки вошел передовой дозор спецназа.

– Их четверо?

– Так точно!

– В каком порядке идут?

– Впереди – сапер, у него специальные штыри для обнаружения растяжек и портативный лазерный миноискатель. За ним следует, по всей видимости, старший дозора, и далее двое бойцов-стрелков. Они внимательно осматривают склоны. Минуту. Дозор остановился. Старший что-то говорит по рации!

– Черт! Спецы не могли обнаружить шланги от баллонов?

– Нет! Скорей всего, старший дозора сообщает командиру группы об изменении рельефа и размеров оврага. Так! Сеанс связи между дозором и основной группой закончен, дозор продолжил движение.

– Как только он выйдет из опасной зоны, пускай газ. Основная группа будет у тебя минут через пять-шесть!

– Этого хватит, я все понял, выполняю!

– Давай, полковник, от тебя сейчас зависит исход всей акции. До связи!

– До связи!

Гурадзе переключился на командира группы, находящейся на левом от оврага со стороны аула фланге:

– Рустам! Алхваз!

– Слушаю, командир!

– Как обстановка на твоем фланге?

– Нормально!

– Русского разведчика видишь?

– Конечно! Мы уже минуты две ведем его.

– Как он?

– Идет профессионально, используя растительность, готов отреагировать на любое проявление угрозы.

– Как думаешь брать его?

– Сам возьму. Он пацан еще, хотя заметно, что опыт боевых действий имеет.

– А справишься один?

– Справлюсь.

– Ну что ж, уверенность это хорошо, самоуверенность плохо. Я бы не стал рисковать. Возьми с собой напарника, чтобы прикрыл в случае чего.

– Да я…

Гурадзе оборвал одного из своих командиров:

– Это приказ, Рустам, и он не обсуждается!

– Понял!

– Нейтрализация дозорного по моему приказу!

– Принял!

– До связи!

– Отбой!

Череп переключился на командира группы, укрывавшейся на противоположной стороне оврага:

– Шамсет! Алхваз!

– Да, командир?

– Как у тебя дела?

– Пока все идет по плану. Фланговый дозорный русских под контролем. Группа захвата ждет приказа.

– Хорошо! А вот Рустам решил лично взять своего дозорного.

– Он никогда не отличался особым умом. Да, Рустам храбр, коварен, жесток, но он сначала делает, потом думает. Извини, будь Рустам на твоем месте, то отряд был бы обречен на гибель.

– Возможно, но не будем его обсуждать. Жди приказа на захват дозорного, он поступит совсем скоро.

– Жду!

– До связи!

– До связи, командир!

Выйдя в сектор, где овраг сужался, сержант Крылов остановил дозор. Отдав команду подчиненным на повышенный контроль над склонами, вызвал командира группы:

– Первый! Я – Третий!

Макаров ответил тут же:

– Первый на связи! Что у тебя?

– Вышли на участок, где овраг сужается метров до пятнадцати. Склоны здесь представляют собой обрывы, растительность отсутствует. Идеальное место для засады.

– Фланговые дозоры ничего подозрительного не видят.

– Ну, может, и нет тут боевиков, но место для засады – лучше не придумаешь.

– Весь лес, Вова, пригоден для организации засады.

– Вас понял! Продолжаю движение!

– Дальше овраг так же узок и открыт?

– Нет! Дальше вижу кусты.

– Продолжай движение! Отбой!

– Отбой!

Крылов приказал подчиненным:

– В том же построении, вперед марш!

Передовой дозор пошел дальше к кустам, выходя неведомо для себя из сектора газовой ловушки и приближаясь к боевикам, которые уже взяли под контроль четверых молодых парней, о чем разведчики Пруса доложили командиру своей группы.

Прус передал информацию Гурадзе.

Тот взглянул на часы:

– Еще несколько минут!

Он резко выдохнул из легких воздух, извлек из чехла радиостанцию, замер, ожидая доклада Семенова. И тот вышел на связь.

– Командир! Это полковник!

– Да? Слушаю тебя!

– Основная группа из трех человек, включая капитана, вошла в сектор поражения газом. Концентрация «У-2У» в норме. Так, есть воздействие газа! Макаров уже ничего не сможет предпринять. Еще несколько секунд, и он уснет вместе с двумя сопровождающими его бойцами.