Текст книги "Блеск"

Часть 2

Подлинный гений мошенничества должен любить тех, кого он провел…

Марио Пьюзо. «Дураки умирают»

Выставка семейных реликвий семьи Османов проводилась в Мраморном дворце, и Анна приехала туда к самому открытию. Купив билет, она принялась бродить по залам, цепким взглядом выискивая среди посетителей Серкана.

Время шло, турка все не было, но Анна не сдавалась. Если нужно, она будет здесь торчать до самого закрытия.

«Нужно было караулить его у Бельской, – с досадой подумала Иванушкина, поглядывая на часы. – Судя по всему, он там частый гость».

Наконец удача улыбнулась ей, и она с замершим сердцем увидела султана, который шел под руку с какой-то брюнеткой в черном открытом платье.

– …получила невероятное удовольствие! Давно к нам ничего подобного не привозили! – с восторгом призналась женщина.

– Благодарю, это лучший комплимент, – отозвался Серкан. – А вы знаете, что еще Николай Второй пытался привезти эту коллекцию в Петербург? И у него ничего не вышло. Я очень рад, что мне наконец-то удалось это сделать…

Анна подошла к паре вплотную, встав так, что не увидеть ее было невозможно. Брюнетка бросила на нее беспокойный взгляд и инстинктивно прижалась к турку.

Заметив, что Анна бесцеремонно разглядывает их, Серкан вежливо улыбнулся.

– Впечатляющая выставка, – заявила Иванушкина.

Султан кивнул.

– А я правильно понимаю, что вы – прямой потомок Османа Селахаддина Османоглу? – спросила она. – А другие есть?

Серкан и его спутница переглянулись.

– И еще у меня вопрос про ваш герб… – продолжала наседать Анна. – Дело в том, что я увлекаюсь геральдикой…

Серкан повернулся к женщине:

– Извините, я буквально на минуту.

Отойдя в сторону, он обратился к Анне:

– Мне не очень понятно, чего вы от меня хотите.

Она словно ждала этого вопроса и протянула ему платок.

– Во-первых, сказать спасибо.

Серкан поморщился:

– Я же разрешил вам его оставить.

– Во-вторых, я хочу извиниться за то, что так получилось с вашим колье… И третье – передайте вашему дизайнеру, или кто там на вас работает, – он герб неправильно нарисовал. Напутал с цветами и медалями. И золотую тугру, принадлежащую султану Абдул-Хамиду II, тоже сделал с ошибкой…

В глазах Серкана пронеслась тень понимания, губы сжались в жесткую полоску.

– Вы не тот, за кого себя выдаете, я могу это доказать, – тихо проговорила Анна. – Вы ведь не станете этого отрицать? Заплатите мне. Всего каких-то тринадцать миллионов девятьсот тысяч – и я никому ничего не скажу.

Она ожидала что угодно – испуга, страха, недоумения, раздражения, гнева наконец. Анна даже была готова к тому, что султан, невзирая на свой значимый статус, пошлет ее в сердцах куда подальше. Но он сделал то, к чему она была совершенно не готова – искренне и громко рассмеялся. Так громко, что на него даже обратили внимание посетители.

– Вы что, это серьезно?! – спросил он, не переставая смеяться.

Между тем зал начал стремительно заполняться гостями. Модели с потрясающими формами в костюмах турецких наложниц прошли мимо, обдав Анну ароматом нежных благовоний.

За ними шествовал официант с подносом, и она машинально схватила бокал с просекко. Осушив сразу половину, Иванушкина подтвердила:

– Совершенно серьезно. И расскажу всю правду, если вы не заплатите.

На загорелом лице Серкана не дрогнул ни один мускул.

– И кто тут будет слушать несчастную ассистентку? – полюбопытствовал он. – Нет, если вам хочется публично выставить себя идиоткой – пожалуйста… На это будет интересно посмотреть. И, кстати, почему такая сумма – тринадцать девятьсот? Как будто ценник на машине в автосалоне…

Мысли Иванушкиной смешались, и пока она собиралась с ответом, зазвонил телефон в ее сумочке. Пытаясь достать его, она случайно пролила остатки вина внутрь. Султан заметил это, и его улыбка стала шире.

На экране мерцало «Папа».

– Звонок срочный, – бросила Анна. – Договорим позже.

Развернувшись, она поспешным шагом направилась прочь из зала.

Серкан посмотрел ей вслед, покачав головой.

– Потрясающе, – только и сказал он, тут же переключив внимание на располневшего мужчину лет пятидесяти в бежевом пиджаке.

– А вот и Смирнов, – пробормотал турок, наблюдая, как тот торопливо семенил к нему. Смирнов постоянно отдувался, словно только что пробежал стометровку, вытирая платком испарину на лбу, к которому прилипли влажные волосы.

– Рад вас видеть, любезный… – подобострастно улыбнулся он, протягивая турку руку.

– И мне приятно, что вы посетили мою выставку, Валерий Валерьевич, – сдержанно поздоровался с ним Серкан. – Что по моему вопросу с Петергофом? Вы, как директор Департамента культурного наследия города, вселили надежду своими обещаниями. Но дело застопорилось.

– Ну, это просто мелкие неурядицы, – нервно хихикнул Валерий Валерьевич. – Как раз по этому поводу я и хотел с вами поговорить. Видите вон ту яркую даму в серебристом платье?

– Это ведь Алла Ковалевич. Мне как-то уже представляли ее, – вспомнил Серкан.

– Так вот, она девелопер. О жилищном комплексе «Салют» слышали? Чудесные газоны на крыше, пруд с лебедями… Это Аллочка все придумала.

Турок оценивающе смотрел на женщину, о которой рассказывал чиновник. Он знал, что Ковалевич было где-то под пятьдесят, но выглядела бизнесвумен просто роскошно. Высокая грудь, изящные бедра и стройные ноги говорили о том, что женщина соблюдает диету и значительное время проводит в спортзале.

– Ковалевич в курсе про Петергоф, я к ней уже наводил мосты, – сказал Смирнов, комкая в руках платок. – Но она… как бы это сказать. Слишком специфичная особа, к ней подход нужен. Проблема в том, что, если она чего-то не хочет – этого не будет. И тут даже господь бог бессилен…

– Какой тогда выход? – спросил Серкан.

– Надо искать другое место. Ну или попробуйте наладить с ней контакт. В общем, если кто-то способен решить вопрос с Петергофом, то это она, – подвел итог Валерий Валерьевич, и глаза Серкана сверкнули азартом.

* * *

– Алло, пап?

– Да, принцесса, – услышала Анна отца. – У тебя все в порядке? Какой-то гул…

– Я сейчас, – сказала она и, свернув, зашагала по коридору в сторону туалета. Запершись в кабинке, она выдохнула:

– У меня все нормально. Ты как?

– Хотел сказать спасибо за посылку, – поблагодарил Лев. – Ты не представляешь, как это приятно – получить посылку с воли. Впервые за двадцать лет, – подчеркнул он.

Анна облизала губы, которые вдруг стали сухими.

– Ну, как с деньгами? – негромко поинтересовался отец. – Получается?

– Как тебе сказать, – выдавила она. Глаза неожиданно наполнились слезами, и Анна всхлипнула.

– Ты что, принцесса, – всполошился Лев. – Ты плачешь?

– Все нормально, пап… Ты за меня не переживай. У тебя точно еще время есть?

Некоторое время она слышала лишь дыхание отца, словно он размышлял над вопросом (или решал, стоит ли говорить дочери правду), затем сказал:

– Конечно. Недели две есть. Но это уже край.

«Край», – про себя повторила Анна, и перед ее глазами внезапно замаячил крутой обрыв, за которым темнела холодная пропасть. Один шаг – и тебя больше нет.

– Я найду деньги, – прошептала она.

– Все, принцесса, больше не могу говорить, – заторопился отец. – Если получится, позвоню еще…

И, прежде чем Анна успела что-то сказать, разговор оборвался.

В это же мгновение хлопнула дверь и послышался цокот каблуков.

– Ну, слава богу, хоть где-то без очереди, – раздался низкий женский голос.

– А султан-то огонь мужик, – заявила вторая женщина.

Анна затихла, прислушиваясь к разговору.

– Думаешь, он и правда Бельскую шпилит? – продолжала незнакомка. – Она, хоть и бывшая модель, но у них же разница в годах лет двадцать?

– Бельская всегда первая блядина в нашей деревне была, – известила первая женщина. – А теперь еще выяснилось, что у него какой-то интерес к Петергофу… Мне Валерик уже все уши прожужжал.

– Какой Валерик?

– Смирнов.

– Петергоф ладно, Аллочка… А ты про смотр невест слышала?

Анна мысленно фыркнула. Верно говорят, самое полезное выуживается из сплетен. Но сейчас, пожалуй, больше ничего интересного не будет. Смыв в унитазе воду, она открыла дверь и как ни в чем не бывало подошла к раковине. Рядом с соседней раковиной стояла моложавая женщина в приталенном серебристом платье и красила губы. На Иванушкину она даже не взглянула.

– Ну и кого он там смотреть собирается? – спросила она, убирая помаду в сумочку такого же серебристого цвета. – Там в списке даже Дуськи моей нет.

Смыв потекшую тушь с глаз, Анна вытерла влажной салфеткой глаза.

Одна из кабинок открылась, и наружу вышла вторая женщина.

– Так ты бы заплатила, – предложила она.

– Кому? – возмутилась Алла. – Этой шмаре Бельской?

Приведя себя в порядок, Иванушкина вышла из туалета и нос к носу столкнулась с Бельской.

– Вот так встреча, – протянула Татьяна Васильевна. – Ты что тут делаешь? А ну брысь отсюда!

Анна только плотно сжала губы и, обойдя бывшую начальницу, направилась обратно в зал. Она не видела, как Бельская обратилась к шкафообразному охраннику в черном костюме, и спустя минуту ее уже крепко держали за плечи.

– Пожалуйста, на выход, – решительно сказал секьюрити и потащил упирающуюся девушку из выставочного зала.

– Какое вы имеет право, я купила билет?! – возмутилась Анна, но с таким же успехом она могла уговаривать каменную скульптуру, расположенную у дверей. Охранник подвел Иванушкину к выходу и слегка подтолкнул в спину.

– Хорошего вечера, – бесстрастным голосом пожелал он.

– Скотство какое, – выругалась она.

Продемонстрировав сомкнувшимся дверям средний палец, Анна спустилась по ступенькам к припаркованным машинам. Она уже собиралась уходить, как ее взгляд остановился на отливающем сталью черном «Майбахе»-купе. На водительском сиденье расположился крепко сбитый парень, в котором Анна мгновенно узнала телохранителя Серкана – это он нес молодоженам ятаган в подарок.

Выудив из сумочки телефон, она посмотрела на уровень зарядки. Менее десяти процентов. То, что надо.

Приняв кроткое выражение, Анна подошла к представительской иномарке, и охранник тут же оторвался от телефона.

– Простите, что отвлекаю, – начала она проникновенным голосом. – Мы знакомы, на свадьбе недавно виделись. Помните, я была в голубом платье?

Лоб молодого человека прорезали морщины.

– Вполне возможно, – сказал он.

– Серкан сказал, я могу у вас телефон подзарядить. – Анна одарила телохранителя лучезарной улыбкой. – Мне буквально десять минут, и я сразу…

Она сделала жест рукой в воздухе, и тот, помявшись, кивнул, открывая дверь:

– Садитесь.

– Вот спасибо!

Иванушкина быстро подсоединила провод к USB-входу, не переставая украдкой следить за парнем. Она не могла не обратить внимания, что охранник был чем-то озадачен и все время поглядывал на экран своего телефона. Тот пискнул, и, прочитав сообщение, молодой человек помрачнел, после чего резким движением поставил телефон в держатель на приборной панели.

– Меня Аней зовут, – сообщила она.

– Очень приятно, Алексей.

– Машина просто супер, – похвалила Анна, пытаясь разговорить бодигарда.

– Н-да, – вяло кивнул Алексей. – Кстати, для Каддафи специально делали. А потом его убили… Даже поездить не успел. Шеф очень дорожит этим автомобилем.

– Он сегодня выглядел очень озадаченным, – отметила Анна. – Мы успели немного поговорить, и… я успела понять, что у него что-то не получается решить вопрос с Петергофом.

Алексей внимательно посмотрел на девушку:

– Да, там что-то с арендой не выходит.

Он запнулся, словно поняв, что сболтнул лишнее, и сухо закончил:

– А вообще я в дела шефа не лезу.

– Алексей, вы тоже выглядите хмурым, – мягко заметила Анна. – Вам куда больше идет улыбка.

Он через силу растянул губы, что, очевидно, должно было означать улыбку.

– Люди моей профессии должны делать свою работу, – проворчал он. – А не лыбу давить.

Взглянув на часы, Алексей сказал:

– Раз уж вы здесь, я отлучусь на пять минут?

– Конечно, я все понимаю.

Не успел охранник отойти от машины, как она вытащила из держателя телефон, ткнула пальцем в зеленую иконку ватсапа. Последняя переписка была с некой Диной, и, мельком пробежавшись по тексту сообщений, Анна поняла, что молодые люди поссорились. И, судя по всему, причиной раздора было то, что возлюбленная Алексея собиралась пойти к подруге на девичник, чему по какой-то непонятной причине противился парень.

«Пиши, как остынешь и будешь в адеквате», – было последним письмом в его адрес, и если бы не внезапное появление Иванушкиной, Алексей наверняка написал бы в ответ что-то резкое.

«Солнышко, я в полном адеквате, – написала она в ответ. – Прости за мою несдержанность».

Похоже, Дина ждала этого сообщения, поскольку две появившиеся галочки тут же окрасились в синий цвет.

«И что мы решили?» – написала Дина.

«Это твои подруги, и я не вправе ограничивать тебя в общении с ними. Конечно, езжай на девичник», – быстро отпечатала Анна.

Ответа долго не было, словно подруга Алексея переваривала письмо. Наконец пришел ответ:

«Не могу поверить, что ты так резко изменил мнение. Это отлично, что ты меня понимаешь. Надеюсь, мы всегда будем прислушиваться друг к другу».

«Безусловно, котенок, – ответила Иванушкина, и губы ее тронула улыбка. – Только обещай, что в самое ближайшее время мы увидимся. Может, даже ты приедешь ко мне. Или мы на выходные сгоняем куда-нибудь отдохнуть. Может, за город? Решай!»

«О боже… такое ощущение, что я общаюсь с другим человеком! – написала Дина, добавив к ответу целующиеся смайлики. – Насчет отдыха за городом – отличная идея! Особенно если дом отдыха с бассейном. Я согласна!»

Удовлетворенно кивнув, Анна настрочила:

«Вот и чудесно».

Прилепив к сообщению сердечко, она отправила письмо. Через пару секунд от Дины пришло сообщение: LOVE YOU!

– Вот и все дела, – вслух сказала Анна и положила телефон на место. Видя, что к автомобилю идет Алексей, она выдернула шнур и вышла наружу.

– Что, зарядился? – спросил охранник, кивая на телефон в руках Иванушкиной.

– Ага. Спасибо, что помогли.

– Рад помочь. До свидания!

– Алексей!

Бодигард открыл дверь машины, оглянувшись.

– Вы извините, но я случайно посмотрела вашу переписку, – осторожно произнесла Анна. – Ваша Дина чудесная девушка и любит вас. Через пару дней у вас будет свидание, так что подготовьтесь, пожалуйста. Еще раз спасибо, и удачи вам!

С этими словами Анна растворилась в вечернем городе, а Алексей растерянно посмотрел на свой телефон в держателе.

* * *

Когда Синицын вошел в кабинет, Василий изучал дело по «ограблению» Иванушкиной, вновь и вновь перечитывая показания потерпевшей.

– Ну, как дела, Андрюх? – осведомился он, взглянув на напарника.

– Так себе, – скривил губы Синицын, закрывая за собой дверь. – Пообщался с нашими осведомителями по этому колье, будь оно неладно. Напрягли местных авторитетов, даже с Угрюмым была встреча. Так вот, он мамой клянется, что это не его парни. Убеждал, что они так не работают.

– «Так» – это как? – прищурился Василий.

– Чтобы девушку по физиономии бить, – объяснил оперативник.

– Ну, из каждого правила бывает исключение.

Василий поднялся из-за стола, поморщившись, и Синицын это заметил.

– Что, спина болит? – спросил он.

– Да вчера на тренировке потянул. Может, нерв защемил. Ерунда, в общем. Ладно, я что думаю – может, это просто какие-то случайные придурки? С другой стороны, они бы это ожерелье тупо в ломбард отнесли. Мы ведь проверяем ломбарды?

Андрей кивнул:

– Уже процесс пошел. Хорошо, допустим, ломбарды мы все прозвоним. Меня другой момент смущает. Девчонку по лицу не кулаком саданули, а, судя по всему, кастетом. И экспертиза это подтверждает.

– Я понял, к чему ты клонишь, – сказал Василий. – Кастетом и убить можно, если знать, как и куда бить. Получается, это уже покушение на убийство, а не просто ограбление! Странно, что сама Иванушкина как-то скупо по этому поводу говорит…

Телефон, лежащий возле монитора, разразился настойчивой трелью, и, глянув на экран, он вздохнул:

– Супруга. Погоди пару минут.

Андрей с понимающим видом сел на диван, вытянув ноги.

– Привет! – раздался в трубке голос жены. – Что делаешь?

– Работаю, Оль, – как можно спокойней отозвался Василий. – Что я еще могу делать на службе?

– Ну, не знаю, – озадаченно протянула Ольга. – Я соскучилась.

Они оба замолчали, словно предоставляя друг другу возможность продолжать разговор. Первым не выдержал Василий.

– Оль, солнышко, – напряженным голосом сказал он. – Давай я тебе перезвоню, как только освобожусь. Хорошо?

В трубке раздался вздох, в котором явно проскальзывало разочарование.

– Ладно, – промолвила супруга. – Жду с нетерпением…

Василий торопливо сбросил вызов и поймал сочувствующий взгляд Синицына.

– Только ничего не говори, – предупреждающе сказал Василий. – Сыт по горло этой ерундой.

– Я нем как рыба, – невинным тоном произнес оперативник.

– Так, на чем мы остановились? Ага, Иванушкина. Надо бодрее как-то с этим расследованием двигаться.

– Надо, – согласился Андрей. – Слушай, Вась. А что вообще происходит?

– Ты о чем?

Встав с дивана, Синицын подошел к крошечному столику у холодильника и включил посеревший от времени электрический чайник.

– Ну, вообще… – продолжил Андрей. – Ты так за это ограбление взялся, как будто от него твоя жизнь зависит.

Взяв со столика оранжевую чашку, сплошь в застарелых чайных разводах, он зачем-то понюхал ее и поставил на место.

– За все время, как тебя из ОБЭПа выперли, я впервые такой энтузиазм с твоей стороны наблюдаю. Иванушкина, конечно, симпатичная девка…

Налив кипятка в чашку, Синицын сунул туда свежий пакетик с чаем.

– Это ни при чем, – резко оборвал его Василий.

– И все же, и все же, – проговорил Андрей. Запиликал телефон в его кармане, и он ухмыльнулся: – Вот, теперь до меня докопались. Хорошо, что хоть не жена – я разведен давно… Слушаю! Да, вчера еще… Нашли? Замечательно.

Повернувшись к Василию, он сказал:

– Ну вот и первые результаты. Нашлось ожерелье.

* * *

Домой ехать не хотелось, и Анна решила навестить Михаила. Тем более они толком и не поговорили после того разноса у Бельской в кабинете. К тому времени все дороги в городе были забиты пробками, и она решила, что на метро будет быстрее.

Добравшись до нужного дома, девушка взбежала на третий этаж и позвонила в дверь. Прислушалась, затем вновь нажала на кнопку звонка.

Абсолютная тишина, как в склепе.

«Не может ведь он быть на работе», – рассудительно подумала Анна, после чего принялась стучать кулаком в железную дверь.

– Миша! – позвала она, прильнув к ней вплотную. – Блин, ну давай нормально поговорим!

Перевела дух, смахивая капли пота со лба, затем принялась дубасить ногой с удвоенной силой. Если Михаил рассчитывает, что она постучит и, не добившись результата, уйдет восвояси, он глубоко ошибается.

– Миша!!

Неожиданно за дверью послышалась возня, щелкнул замок, и дверь слегка приоткрылась. Перед оторопевшей Анной появилось разгневанное старушечье лицо, изрезанное морщинами.

«Точно, он ведь в коммуналке живет», – вспомнила Иванушкина, с трудом выдавив улыбку.

– Добрый вечер, Мишу позовите, пожалуйста, – скороговоркой выпалила она.

– Чего шумишь? – дребезжащим голосом возмутилась пенсионерка. – Уже почти одиннадцать! Я в полицию сейчас позвоню!

– Не надо полиции, прошу вас! Там мой парень! Обиделся на меня из-за ерунды, понимаете?

Лицо пожилой женщины исчезло, затем неожиданно прозвучал голос Михаила:

– Хм, интересно. До этого ты никогда не говорила, что я твой парень.

– Михаил Александрович, – устало заговорила Анна. – Ну ладно тебе цену набивать. Впусти, и поговорим как люди…

Некоторое время ничего не происходило, и она уже приготовила новую тираду, как дверь распахнулась. Иванушкина мгновенно нырнула внутрь.

– Ну, чего тебе? – пробурчал Михаил, глядя на нее исподлобья.

– Слушай, ну мне правда очень жаль, что ты из-за меня пострадал! – сказала Анна, сложив ладони вместе в умоляющем жесте.

– Сто раз уже говорила.

– Я признаю, что полная дура, раз поперлась ночью, одна, в этом колье… Но ты мог бы задаться вопросом, почему так все случилось?!

Ничего не ответив, Михаил двинулся на кухню.

– Послушай, Миша, мы же с тобой два года почти как близкие люди, – напомнила Анна. – Вместо того чтобы нормально выслушать и проявить участие, ты дуешься, как капризный ребенок!

Михаил встал у окна и, сложив руки на узкой груди, неприязненно смотрел на любовницу.

– Ладно, проехали, – сказал он. – Ты чего пришла-то?

Анна медлила, не зная, как стилист отреагирует на ее новую просьбу.

– Что молчишь? Воздуха в легкие набираешь? – усмехнулся Михаил.

– Слушай, тут такое дело… Ты как-то обмолвился, что себе на учебу в институте дизайна откладываешь, правда?

Похоже, он тут же понял, на что намекает Иванушкина, так как лицо парня приняло испуганное выражение.

– Не-не, даже не думай.

Слегка наклонив голову, Анна просительно заглянула ему в глаза:

– Миш, мне правда очень нужны деньги. Я бы не стала обращаться из-за какой-то ерунды.

– Нет, – отрезал Михаил и повернулся к ней спиной.

– Я серьезно, – не отступала Иванушкина. – Ситуация просто критическая…

– Ты умираешь?

Анна издала короткий смешок.

– Ну, в каком-то смысле мы все каждый день умираем, а утром рождаемся. И однажды…

– Если однажды – то не дам, – не дал ей договорить Михаил. – Чаю хочешь? Предложил бы кофе, но он закончился.

– Не хочу, – отказалась она и хлопнула себя по коленям. – Ладно, скажу, как есть. Миш, я выдумала ограбление. Украла колье. И сдала его в ломбард. Вот так.

Михаил медленно повернулся, лицо его вытянулось.

– Ломбард?! – переспросил он изумленно.

– Да, ломбард. Знаю, что поступила как сволочь, но мне позарез нужны деньги! Потому что нашелся мой папа! Про которого я двадцать лет думала, что он умер. Понимаешь ты это наконец? А он – живой! Но если я не найду пятнадцать миллионов, его могут убить в тюрьме! Знаешь, как мне страшно?

Изумление на лице стилиста вытеснила тревога, быстро сменившись на страх.

– Пятнадцать миллионов, – медленно, чуть ли не по слогам повторил он. – Это ведь сумасшедшие бабки, Ань…

– Будто я не понимаю! И сейчас меня любая сумма устроит. Войди в положение, умоляю! Я тебе все отдам, с процентами.

– Видишь ли… – Михаил кашлянул, словно пытаясь неуклюже потянуть время. – Я больше не коплю на институт, Ань. Я себе еще весной новый «Плейстейшн» купил. А еще клюшки для гольфа.

У Анны был такой вид, словно она получила удар под дых.

– Клюшки для гольфа? – неверяще переспросила она. – На фига они тебе? Ты же не играешь в гольф!

– Я надеялся, что начну, – объяснил он.

– Та-ак, – угрюмо протянула девушка. «Плейстейшн» и клюшки. Офигенный комлект…

– Послушай, Ань…

Договорить стилист не успел, так как Анна уже доставала из сумки надрывающийся от звонка телефон. Высветившийся номер не был в списке ее контактов, но она все же решила ответить.

– Але… Да, добрый вечер.

– Анна, это следователь Мартьянов, – раздалось в трубке. – У меня хорошая новость. Нашли ваше ожерелье.

Иванушкиной показалось, что она ослышалась, и некоторое время не могла вымолвить ни слова.

– Алло, вы слышите меня? – нетерпеливо спросил Василий.

– Да, конечно, – Анна вновь обрела дар речи. – Это действительно хорошая новость.

– Вы сможете сейчас заехать в отдел и забрать его?

– Разумеется.

Когда разговор был окончен, они с Михаилом посмотрели друг на друга. Похоже, промелькнувшая радость не осталось незамеченной для стилиста, потому что он тоже вздохнул с облечением.

– Нашла, где взять деньги? – только и спросил он.

– Ага. Спасибо, что выслушал.

– Может, чаю? – на всякий случай предложил Михаил, при этом у него был такой вид, что он не рассчитывал на согласие девушки и желал только одного – чтобы она как можно скорее убралась из его квартиры.

– В другой раз, Миш.

Спустя минут сорок она уже была в отделении полиции.

– Рад вас снова видеть, – улыбнулся Василий и положил перед Анной конверт. – Взгляните, это то самое украшение?

Иванушкина заглянула внутрь конверта.

– Да, это именно то самое колье, которое с меня сорвали.

– Вы должны будете подписать кое-какие документы, подтверждающие этот факт. Приготовьте паспорт. Садитесь за стол, там вам будет удобней.

Пока Анна переписывала свои паспортные данные, Василий не отрывал от нее глаз, и она это чувствовала. Глаза следователя буквально обжигали ее кожу, отчего она ощущала странное волнение.

– Все? – Иванушкина положила ручку и вопросительно взглянула на Василия.

– Число поставили?

– А как же.

– Тогда все.

Убрав конверт с колье в сумочку, она сказала:

– Спасибо вам огромное. Мне невероятно повезло, что вы… в общем, я приятно удивлена. Всем расскажу, как блестяще работает наша полиция!

Явно польщенный, Василий ответил:

– Не теряйте больше ничего, Аня. И старайтесь не гулять одна так поздно. А если вдруг…

– Я сразу позвоню вам, – мягко закончила Анна вместо него. – Да свидания.

* * *

Иванушкина стремительно шагала по тротуару, в неосознанном порыве прижимая к себе сумочку, в которой покоилось колье стоимостью миллион рублей. Она до сих не могла поверить в свою удачу. Надо же такому случиться! Нет, конечно, Анна слышала, что правоохранительные органы плотно взаимодействуют с ломбардами и другими подобными конторами, куда зачастую несут вещи, добытые нечестным путем, но чтобы все решилось в такие рекордные сроки?!

«Тебе просто подфартило, – заметил внутренний голос. – Молись, что все так хорошо закончилось. Теперь отнеси колье Бельской, и все проблемы будут сняты».

– Фигушки, – пробормотала Анна, не сбавляя шаг. – У меня возникла идея получше.

«Да. Я пойду к Серкану», – решила она. Только теперь каждый шаг нужно тщательно продумать, а не лезть напролом, как танк. Неожиданно для себя Иванушкина вдруг поняла, что вопрос раскрутки на деньги псевдосултана – а в том, что турок не тот, за кого себя выдает, она уже не сомневалась, – приобрел для нее принципиальное значение, и теперь ее охватил охотничий азарт.

Кстати… Судя по собранной на выставке информации, Серкан отчаянно хотел заключить какие-то договоры в отношении Петергофа, и в этом ему могла помочь Алла Ковалевич. Но, похоже, дела у «султана» шли ни шатко ни валко. Может, прозондировать почву поглубже?! Кто знает, вдруг именно у нее появится шанс в корне изменить ситуацию? Тем более, как говорят, гугл в помощь!

Воодушевленная этой идеей, Анна торопилась домой.

* * *

На следующий день Василий ушел на работу, когда еще не начало светать. Ольга, проснувшись, сонным голосом напомнила, что раньше ее муж так не торопился на службу. Не получив от Василия внятного ответа, она гневно фыркнула и зарылась в одеяло.

«Муж и жена – одна сатана?» – промелькнуло в голове следователя, когда он спускался вниз.

Пожалуй, пора признать неизбежное – они с Ольгой не пара. И осознание этой действительности сгущалось с каждым днем все сильнее, как надвигающаяся гроза. То, что еще полгода Василию казалось крепкой семьей, разваливалось буквально на глазах. Просто в какой-то миг он отчетливо понял, что все те теплые чувства, которые он испытывал к супруге, испарились, как утренний туман под лучами солнца. Отчасти ему было жаль Ольгу, которая, похоже, пока что ничего не понимала и постоянно закатывала истерики по поводу его поздних приходов домой. Но и пересилить себя он не мог. Да и не хотел, если до конца быть честным.

Первая половина дня прошла в рутинной писанине – Василий готовил ежемесячный отчет по расследуемым делам, после чего была запланирована тренировка, благо в свое время он притащил из дома гантели и многофункциональный эспандер.

Закрыв кабинет, он только успел снять с себя рубашку, как зазвонил телефон.

– Мартьянов слушает, – сказал он, сняв трубку.

– Василий Николаевич? – ворвался в ухо пронзительный голос. – Это Татьяна Бельская, добрый день!

– Здравствуйте, Татьяна.

– Новостей про колье нет? – сразу перешла к делу директор ивент-агентства. – Я понимаю, конечно, что вряд ли вы его нашли, но все-таки…

На мгновение Василий опешил. Перед глазами вспыхнули кадры вчерашнего визита Анны, когда она заглянула в конверт, где лежало колье.

– А Иванушкина? – осторожно начал он, но Бельская его бесцеремонно перебила:

– Не говорите мне ничего про эту идиотку! Дрянь такая! Пусть теперь расплачивается до конца своих дней… В общем, что я хотела сказать, Василий Николаевич. Если появятся хоть какие-то зацепки – сразу же звоните мне. Безотлагательно. Хорошо?

– А-а, – протянул следователь, и на его лице стало проклевываться понимание происходящего. – Ну хорошо. Всего доброго.

Последнюю фразу он произнес, когда Бельская уже отключилась. Осененный догадкой, Василий быстро надел рубашку и вышел в коридор:

– Андрюх, ты у себя?

Дверь кабинета его напарника приоткрылась, наружу показалась голова Синицына:

– Ну?

– У меня одна мысль появилась, – сказал Василий, его глаза возбужденно горели. – Давай в тот ломбард сгоняем, куда ожерелье сдали.

На лице оперативника появилось кислое выражение.

– Зачем? Нашли ведь колье, – насупился он, но Василия было уже не удержать.

– Едем. Прямо сейчас.

Дорога к ломбарду заняла минут сорок. Весь двор был заставлен машинами, и Василию с трудом удалось втиснуть служебный автомобиль рядом с мусорным контейнером. Поднявшись по лестнице, силовики позвонили в дверь.

– Добрый день, – поздоровалась Николь, выйдя навстречу мужчинам. – Чем могу быть полезна?

– Девочка, из взрослых позови кого-нибудь, – велел Синицын. – только бегом, у нас мало времени.

Она подбоченилась, выпятив нижнюю губу:

– А вы с мозгами позовите кого-нибудь. Я здесь работаю, не видно, что ли?

– Э, ты еще похами мне! – нахмурился Андрей, но его отстранил Василий. Продемонстрировав надутой Николь служебное удостоверение, он сказал:

– Мы из полиции, девушка. И нам действительно нужно поговорить со взрослыми.

Николь опустила руки, вздохнув:

– Взрослость – это, по сути, большая условность…

Василий был в замешательстве, и она улыбнулась, затем громко крикнула:

– Де-ед! Де-да! Тут к нам из полиции пришли…

В глубине ломбарда послышались неспешные шаги, и вскоре из подсобного помещения вышел крупный мужчина лет шестидесяти с окладистой седой бородой. Его лоб украшал специальный обруч с бинокулярной лупой.

– Что опять случилось? – недовольно спросил он.

Николь многозначительно указала в сторону визитеров и скрылась в подсобке.

– Достали уже своим эйджизмом… [4]4
  Эйджизм – дискриминация человека на основании его возраста (от англ. аge – возраст).


[Закрыть] – буркнула она напоследок.

– Слушаю вас, – с достоинством произнес пожилой мужчина.

– Мы по поводу колье, – пояснил Василий. – Которое вчера у вас наш сотрудник забрал. Можете подробно описать, кто его принес?

Он развел руки в стороны:

– Увы, меня не было в тот день. Николь знает, она принимала человека.

– Блин… – вздохнул Синицын.

– Николь! Иди сюда, – позвал ее дед.

– Ну что еще? – процедила подросток, выглядывая из подсобки.