Текст книги "Темные отражения"

Глава восьмая

Он, нет, она открыла рот и еле слышно вздохнула. Лишь спустя несколько мгновений я поняла, что передо мной девочка, к тому же очень маленькая. Восьми, может, девяти лет, судя по росту. В свободной футболке с надписью «Индианаполис 500»[5]5
  «Индианаполис 500» – автогонки класса «Формула-1» на дистанцию 500 миль. Проводятся с 1911 года в конце мая и заканчиваются в День памяти 30 мая на гоночном треке «Индианаполис мотор спидуэй» в пригороде Индианаполиса, штат Индиана.


[Закрыть], под которой красовалось изображение ярко-зеленой гоночной машины в обрамлении клетчатых флагов. Что еще более странно, руки девочки были в желтых резиновых перчатках. Мама пользовалась такими, когда чистила ванну или оттирала грязную посуду.

Темные густые волосы девочка-азиатка собрала на затылке в неряшливый пучок. В мешковатых мальчишеских джинсах она выглядела хорошенькой, как куколка. Пухлые губки в форме сердечка округлились от удивления, кожа резко побледнела так, что линии носа и скул выступили сильнее.

– Как ты здесь оказалась? – еле слышно просипела я.

Растерянность на ее лице сменилась ужасом. Желтая рука, которую девочка уже готовилась запустить в упаковку «твиззлерс»[6]6
  «Твиззлерс» – марка жевательных конфет, пользующаяся у американцев большой популярностью.


[Закрыть], резко захлопнула передо мной дверь.

– Эй! – я открыла дверь, но девочка уже толкнула следующую, в дальнем конце кладовой, и выбежала под дождь. Закинув сумку за плечи, я бросилась следом. Наружную дверь подпирал большой камень, но от моего пинка она резко распахнулась. Я оказалась на улице.

– Эй!

В карманы и под футболку девочка-азиатка напихала огромное количество упаковок с чипсами и сухариками.

Не удивительно, что малышка едва не спятила от вида гоняющейся за ней полусумасшедшей девчонки. Возможно, позже я почувствую в этом свою вину, но сейчас единственное, о чем я могла думать, – это проблеск надежды. Причем к побегу с парковки он не имел никакого отношения, меня грела другая мысль. Девочка-азиатка должна была откуда-то прийти, и если ей известно, как выбраться из города или где спрятаться от Кейт и ее товарищей, я хотела об этом знать.

В этой части парковки оказалось всего на четыре места больше, чем перед магазином, причем одно из них занимал огромный перевернутый дампстер. Я слышала, как внутри возятся какие-то животные, но продолжала бежать за девочкой, ориентируясь на серую футболку. Азиатка настолько спешила, что даже споткнулась в том месте, где разбитый асфальт парковки перешел в зеленую траву. Я попыталась схватить беглянку, но девочка вовремя увернулась.

Серую футболку отделяла от меня всего пара шагов, когда малышка внезапно ускорила темп, нырнув в небольшую рощицу между парковкой и еще одной дорогой.

– Мне хотелось только поговорить с тобой! – крикнула я. – Пожалуйста!

Нужно было сказать, что я не причиню ей вреда, что не имею никакого отношения к СПП, – возможно, это смогло бы убедить малышку в том, что я нуждаюсь в укрытии не меньше нее самой. Но грудная клетка полыхала огнем, легкие судорожно сжимались, дышать из-за боли в ребрах стало невероятно трудно. Тревожная кнопка выпрыгнула наружу, отскочила от подбородка и ударилась о плечи. Я дернула ее с такой силой, что цепочка с треском оборвалась.

Девочка с легкостью перемахнула через ствол поваленного дерева, и кеды с хлюпаньем погрузились в лесную грязь. Мои издали не менее громкий звук, и в этот миг до нас долетел голос Мартина:

– Руби!

Кровь застыла у меня в жилах. Оборачиваться не следовало, и все же я не смогла устоять. Инстинкт самосохранения. То, что мои ноги приросли к земле, я осознала лишь когда за деревьями возник темный силуэт Мартина. Он был так близко, что я могла видеть его раскрасневшееся лицо. Меня он не замечал. Пока что.

– Руби!

Повернувшись обратно, я ожидала увидеть пустое место, однако девочка все еще была здесь, всего в нескольких шагах. Спрятавшись за деревом, она не убегала – просто ждала, что произойдет дальше. Губы малышки сжались в тонкую линию, взгляд перескакивал с меня на силуэт Мартина и обратно. Как только я попыталась приблизиться, девочка подпрыгнула так, что обе ноги оторвались от земли. Точно испуганный кролик.

– Подожди, – просипела я, прижав обе руки к боку. – Я просто хотела…

Мы выбежали из-за деревьев на пустынную дорогу. На противоположной стороне улицы высилась линия обветшалых домов, окна которых напоминали черные пустые глазницы. Сначала я подумала, что девочка направляется к ближайшему из них – с серым заборчиком и зеленой дверью, – однако азиатка взяла правее, побежав к припаркованному у дороги минивэну.

Машина остро нуждалась в ремонте. Особенно это касалось крыши и дверей, не говоря уже о бамперах. Фары мигали и потрескивали, а черная надпись на раздвижных дверях практически стерлась. Прочитать ее мне удалось лишь потому, что слова были написаны курсивом. «Бетти Джин клининг» – гласила надпись.

И все же это была машина. Путь к свободе. В тот момент я не думала о том, где находится газ и сможет ли эта колымага завестись. Сердце словно отрастило пару белых крылышек, и ничто не могло убить во мне надежду.

Девочка бежала так быстро, что врезалась в панель минивэна и больно ударилась. Упав на землю, она моментально вскочила. Быстрее, чем это сделала бы я. Вцепившись в раздвижную дверь обеими руками в желтых перчатках, девочка рванула ее в сторону с таким грохотом, что он мог спугнуть всех птиц с близлежащих крыш.

Я подбежала к минивэну как раз в тот момент, когда дверь с шумом захлопнулась. Щелкнул замок.

Сквозь мутное стекло я видела девочку так же хорошо, как и она меня. Дикие испуганные глаза, спутанная масса темных волос, одежда, которая была бы мне уже мала, если бы в лагере чуть получше кормили. Выпирающие косточки грудной клетки. Я обежала минивэн, спрятавшись за ним от всех, кто мог появиться из-за деревьев.

– Пожалуйста! – хрипло прошептала я. Вопли Мартина эхом отдавались у меня в голове. А может, он действительно приближался. Окна минивэна были достаточно прозрачными, чтобы через них можно было разглядеть серое лицо Мартина. Если Мартин появится в поле зрения, значит, Кейт и Роб тоже недалеко. Они, скорее всего, уже услышали его крики.

Выбор за тобой, Руби, – подумала я. – Возвращайся или беги.

Сердце и голова кричали «беги», однако остальное тело, точнее, та его часть, которая была отравлена белым шумом, забита людьми, якобы желающими добра, заставила прирасти к земле. Опустошенная, я привалилась к минивэну. Казалось, кто-то зажал мою грудь в тиски, повернув ручку до упора и выдавив вместе с воздухом всю храбрость. До последней капли.

За годы в Термонде я успела свыкнуться с мыслью о том, что мне никогда не вырваться из-под гнета людей, желающих мной управлять. Так почему снаружи все должно быть по-другому?

Кто-то ломился сквозь деревья. Шаги приближались с каждой секундой. Когда я подняла глаза вновь, светлые волосы Кейт мелькали среди ветвей. На фоне серых облаков они вспыхивали, точно молния.

– Руби! – услышала я. – Руби, где ты?

А потом появился Роб с винтовкой наперевес. Я бросила взгляд в сторону домов. Там, в дальнем конце тупика, были установлены какие-то знаки, но, что бы они ни означали, это было лучше, чем вернуться к Кейт.

Девочка в машине посмотрела в мою сторону, затем повернулась к деревьям. Брови нахмурены, губы плотно сжаты. Одну руку она положила на замок, второй держалась за подлокотник. Девочка чуть-чуть приподнялась, но тут же села обратно и вновь посмотрела на меня.

Я ударила себя по щеке тыльной стороной ладони и сделала шаг назад, надеясь, что девочка успеет спрятаться, когда Роб и Кейт придут за мной. Оставалось увести их так далеко, как только возможно, чтобы хоть немного загладить свою вину перед испуганным ребенком.

Я уже собиралась бежать, когда дверь за спиной внезапно открылась. Детские руки крепко ухватились за лагерную футболку. Девочка ойкнула, и я рухнула назад, ударившись головой о ближайшее сиденье. Шея с хрустом врезалась в подлокотник, и мне ничего не оставалось, как свернуться калачиком у переднего пассажирского кресла. Дверь захлопнулась.

Я попыталась сморгнуть плавающие перед глазами черные точки, но малышка не стала дожидаться, пока я приду в себя. Перебравшись через мои согнутые ноги, она ухватилась за воротник и потащила меня к задним сиденьям.

– Ладно, ладно, – пробормотала я, подползая к ней. Пальцы скользили по серому ковролину минивэна. Не считая нескольких смятых газет и запиханных под заднее кресло целлофановых пакетов, здесь было довольно чисто.

Девочка сделала мне знак спрятаться за одним из кресел в центре фургона. Я прижала колени к груди, и в этот момент меня вдруг осенило, что до сих пор мы не перемолвились с ней ни единым словом. Тем не менее я в точности выполнила приказ.

– Как тебя зовут? – прошептала я.

Азиатка, свесив ноги, легла на заднее сиденье и просунула руку в багажник. Видимо, решила не отвечать.

– Все в порядке, ты можешь говорить со мной…

Когда девочка обернулась, лицо ее пылало. В руке она сжимала какую-то тряпку. Прижатый к губам палец заставил меня закрыть рот. Развернув кусок помятой ткани, она аккуратно накрыла им мою голову. В ноздри ударил запал лимонного ароматизатора. Я уже собиралась запротестовать, сбросив мерзкую ткань, но отчего-то остановилась.

Кто-то приближался. Их было больше, чем один человек. Сквозь щели я видела урывками одежду, слышала топот ног по тротуару. Дверь открылась, и сердце замерло у меня в груди.

– Готов поклясться, это была она, Лиам! – Голос был низким, но взрослому принадлежать не мог. – Я же говорил тебе, что она вернется. Сузуми, у тебя неприятности?

Открылась вторая дверь. Кто-то (возможно, Лиам?) с облегчением выдохнул.

– Слава богу, – с южным акцентом произнес он. – Давай, давай, давай, забирайся. Не знаю, что здесь происходит, и не горю желанием выяснять. Скиптрейсеры[7]7
  Скиптрейсер (охотник за головами) – человек, разыскивающий беглых преступников и дезертиров, а также лиц, подозреваемых в совершении преступлений и не явившихся на суд в назначенное время, за вознаграждение.


[Закрыть] – это плохо…

– Почему ты отрицаешь, что это она? – выпалил другой голос.

– …потому что мы оторвались от нее в Огайо, так что…

Сквозь шепот Лиама и шум крови в ушах я ясно различила еще один голос:

– Руби! Руби!

Кричала Кейт.

Зажав рот обеими руками, я крепко зажмурилась.

– Что за черт? – произнес первый голос. – Это то, о чем я думаю?

Первый выстрел прозвучал, как взрыв петарды. Возможно, стреляющий находился далеко или звук приглушила стена деревьев, но выстрел не нес в себе угрозы. Это было предупреждение. Зато от второго у меня свело зубы.

– Стоп! – услышала я крик Кейт. – Не стреляй!

– Лиии!

– Я знаю, знаю! – Двигатель заработал, шины взвизгнули. – Зу, пристегни ремень!

Я пыталась защититься от ударов, но меня все равно швыряло туда-сюда между сиденьями. Один раз я даже ударилась о пластиковый подстаканник сбоку, но кто будет обращать внимание на странный шум, когда рядом палят из ружья?

Интересно, а Мартину дали винтовку?

– Зу, что могло произойти на заправке? – спросил Лиам. Голос звучал настойчиво, но страха в нем не было. Мы ехали уже минут десять, и выстрелов больше не раздавалось. Второй парень, по-видимому, придерживался иной точки зрения.

– О мой бог, очередные охотники за головами? Неужели они подписали долбаную конвенцию? Знаешь, что будет, если нас поймают? – воскликнул он. – Они в нас стреляли! Стреляли! Из ружья!

Справа от меня хихикнула девочка.

– Я счастлив, что ты находишь это смешным! – сказал второй. – Знаешь, что бывает, когда в тебя попадают, Сузуми? Пуля проходит сквозь…

– Толстяк! – Голос второго парня был острым как нож. Кровавый рассказ временно оборвался. – Пригнись пониже, ладно? Все в порядке. Пули прошли ближе, чем мне бы хотелось, но пока все тихо. Завтра постараемся совершать поменьше ошибок, да, Зу?

Первый голос что-то проворчал.

– Я уже извинился, – сказал Лиам. По мягкому тону я сделала вывод, что он обращается к девочке, а не к ноющему парню. – В следующий раз пойдем за едой вместе. Ты ведь в порядке, не так ли?

Грохот дороги заглушил голоса. Монетка в подстаканнике вибрировала так, что я едва не вылезла из-под сиденья, чтобы схватить ее. Когда первый мальчик заговорил вновь, мне пришлось навострить уши.

– У тебя нет ощущения, что они кого-то ищут?

– Нет, у меня ощущение, что в нас стреляли!

Кончики пальцев онемели, словно от них отлила кровь.

Ты в безопасности, – сказала я себе. – Они тоже дети.

Дети, которые случайно подставили себя под пули. Из-за меня.

Стоило догадаться. Останься я в городе одна, этой проблемы бы не возникло. Но я запаниковала, и мозг погрузился в мутное облако страха.

– …кучу раз, – сказал Лиам, – но давайте лучше поищем Ист-Ривер…

Выбираться нужно было сейчас. Сию секунду. Возможно, это была моя самая худшая идея, но если я уйду, у ребят еще будет шанс ускользнуть от Роба и Кейт. Я просто обязана им его подарить.

Надев рюкзак на плечи, я сорвала платок с головы. Потом глубоко вдохнула прохладный воздух и, опираясь на заднее сиденье, попыталась подняться.

Двое подростков сидели на передних сиденьях и смотрели на дорогу. Дождь усилился, дворники не успевали смахивать капли с лобового стекла. Вид из окна походил на импрессионистский пейзаж Западной Вирджинии. Серебристые струи наверху и черный асфальт дороги внизу, а посередине нежное сияние молодой весенней листвы.

Сидящий за рулем Лиам был одет в поношенную кожаную куртку. На плечах она казалась чуть темнее – намокла под дождем. Лиам оказался пепельным блондином. Он медленно провел рукой по волосам, и непослушная шевелюра тут же встала дыбом. Водитель то и дело бросал короткие взгляды на сидящего рядом темнокожего парня, но лишь когда он посмотрел в зеркало заднего вида, я заметила, насколько голубые у него глаза.

– Ты заслоняешь обзор… – произнес Лиам так, словно страдал замедленной реакцией.

Резко развернувшись, он крутанул руль вправо, и машину занесло. Второй мальчик издал странный писк. Минивэн выехал на обочину. Девочка бросила на меня быстрый взгляд из-за плеча, лицо ее выглядело одновременно сердитым и недовольным.

Лиам ударил по тормозам. Оба пассажира резко выдохнули – их бросило на ремни. Поскольку держаться мне было не за что, я врезалась в пролет между передними сиденьями. Спустя секунду, которая всем показалась вечностью, минивэн со скрипом остановился.

Оба мальчика смотрели на меня, но выражения их лиц кардинально различались. Смуглое лицо Лиама стало белым как простыня, челюсть смешно отвисла. Второй мальчик разглядывал меня сквозь стекла очков в серебристой оправе, недовольно поджав губы. Так на меня смотрела мама, если я забывала вовремя лечь в постель. Еще у него были огромные оттопыренные уши. Все в нем: широкий лоб, тонкий нос и даже полные губы – пылало гневом. На долю секунды я даже испугалась, что парнишка – один из красных: в глазах ясно читалось желание поджарить меня до хрустящей корочки.

Мальчишки. Ну почему я наткнулась на мальчишек?

Я вжалась в боковую дверь. Пальцы судорожно дергали ручку, но, несмотря на приложенные усилия, замок не поддавался.

– Зу! – крикнул Лиам, глядя поочередно то на меня, то на нее. Девочка послушно сложила руки на коленях – желтые перчатки скрипнули – и быстро заморгала. Сама невинность! Словно она понятия не имела, откуда у ее ног взялся незаконный пассажир.

– Мы же договорились: никого не подбирать. – Второй мальчик покачал головой. – Из-за этого мы даже не забрали котят!

– О, из любви к… – Лиам опустился обратно в кресло и закрыл лицо руками. – Что бы мы делали с целым ящиком брошенных котят?

– Может, если бы твое черное сердце не обрекло их на голодную смерть, сейчас у каждого котенка уже был бы свой теплый дом.

Лиам изумленно уставился на друга.

– Ты вроде не собирался их пристраивать?

– Это были невинные, беззащитные существа, а ты оставил их у какого-то почтового ящика! Подумать только!

– Толстяк, – прорычал Лиам, – прекрати!

Толстяк? Видимо, это шутка. Парень был тощий как палка. Все в нем, от носа до пальцев, казалось длинным и вытянутым.

Мальчик ответил Лиаму уничтожающим взглядом. Не знаю, что поразило меня больше: то, что они начали спорить о каких-то котятах, или то, что они начисто забыли про мое существование.

– Извините! – вмешалась я, постучав по стеклу. – Не могли бы вы открыть дверь?

Спор тут же прекратился.

Когда Лиам наконец обратил на меня внимание, выражение его лица сильно изменилось. Ни следа разочарования или подозрительности, серьезный взгляд. Будь я на его месте, наверное, не смогла бы так.

– Значит, это тебя ищут? – спросил он. – Рут?

– Руби, – поправил Толстяк.

Лиам отмахнулся.

– Точно, Руби.

– Просто откройте дверь, пожалуйста! – Я дернула за ручку еще раз. – Это была ошибка. Просто ошибка! Чистой воды эгоизм, знаю, так что лучше вам выпустить меня отсюда, пока машину не догнали.

– Кто не догнал? Охотники за головами? – спросил Лиам, окидывая меня изучающим взглядом. Изможденное лицо, зеленая униформа, грязные туфли. Да еще пси-номер, выбитый на парусиновой ткани. Тень страха набежала на лицо парня. – Ты что, удрала из лагеря?

Я чувствовала, что на меня смотрит Сузуми-Зу, но не обернулась. Лишь кивнула, выдержав взгляд Лиама.

– Помогли члены Детской лиги.

– А потом ты сбежала и от них? – уточнил Лиам, вопросительно глядя на Зу. Та кивнула.

– Да какая разница? – вмешался Толстяк. – Ты слышал просьбу – открой дверь! У нас и так на хвосте СПП и охотники за головами. Хочешь добавить в список Детскую лигу?! Теперь они думают, что мы ей помогаем. Стоит сделать один звонок про битый черный минивэн с кучей фриков на борту… – Мальчик не нашел в себе силы договорить.

– Эй, – Лиам возмущенно поднял палец, – разве можно говорить о Черной Бетти в таком тоне?

– Ох, прости, что задел твои чувства к двадцатилетней старушке.

– Он прав, – сказала я. – Мне жаль, правда. Я бы не хотела втягивать вас в еще большие неприятности.

– Хочешь вернуться к ним? – Лиам повернулся ко мне. Рот его кривился в саркастической ухмылке. – Слушай, это не мое дело, Зеленая, но эти ребята мастера вешать лапшу на уши. Детская лига вовсе не армия ангелов-хранителей. Она преследует собственные цели, и раз уж тебя вывезли из лагеря, значит, у них на тебя планы.

Я покачала головой.

– Думаешь, я не в курсе?

– Ладно, – спокойно ответил Лиам. – Тогда зачем тебе возвращаться?

Вопрос не содержал критики или осуждения, но я почему-то ощутила себя полной идиоткой. В горле запершило, и зуд медленно пополз вверх. У меня начало пощипывать глаза. О господи, подросток смотрел на меня с такой жалостью и симпатией, словно видел перед собой бездомного котенка. Внутри клокотало непонятное чувство: то ли гнев, то ли смущение – выяснять не было времени.

– Нет, я не могу – не хочу втягивать вас, – то есть я имею в виду, что…

Краем глаза я видела, как Зу протянула руку. Резко выдохнув, я отпрянула в сторону. Малышка расстроилась, и я тут же ощутила укол вины. Она хотела помочь – проявить сочувствие. Если бы Зу знала, какого монстра пригрела на груди!

Тогда она бы ни за что не открыла дверь.

– Так ты хочешь вернуться к ним?

Толстяк смотрел на Лиама, Лиам – на меня. Наши взгляды скрестились, я даже толком не поняла когда.

– Нет, – честно сказала я. – Не хочу.

Лиам молча вырулил на дорогу. Минивэн двинулся вперед.

Что ты делаешь, Руби? Я попыталась открыть дверь, но ручка была слишком далеко, а рука – такой тяжелой. Уходи. Уходи сейчас же.

– Ли, ты же не собираешься… – начал Толстяк. – Если Лига начнет нас преследовать…

– Все будет о’кей, – сказал Лиам. – Мы просто подкинем ее до ближайшей автобусной остановки.

Я моргнула. О большем нельзя было и мечтать.

– Вы не обязаны.

Лиам отмахнулся.

– Все нормально. Жаль, мы не можем сделать больше. Слишком рискованно.

– Да, ты прав, – заметил Толстяк. – Только объясни, почему мы не можем отвезти ее на вокзал? Станция куда ближе.

Скосив глаза, я увидела, что Лиам внимательно меня рассматривает. Светлые брови сошлись на переносице. Под его взглядом мои плечи невольно распрямились.

– Напомни еще разок – Руби, правильно? Поздновато, но я все же представлюсь. Меня зовут Лиам, а эта милая леди – Сузуми.

Девочка искренне улыбнулась. Обернувшись, я скептически посмотрела в сторону второго мальчика.

– Надеюсь, Толстяк – не настоящее имя?

– Нет, – прыснул он. – Лиам придумал эту кличку в лагере.

– Он был настоящим куском сала. – Лиам едва заметно улыбнулся. – Но полевые работы и строгая диета куда лучше творят чудеса. Зу может подтвердить мои слова.

Но Зу не обратила на последнюю фразу никакого внимания, она вообще не смотрела в нашу сторону. Накинув капюшон, девочка съежилась в кресле и не отрываясь глядела в заднее окно. Зу хотелось что-то сказать, но из полуоткрытых губ не вылетало ни звука. Кровь отхлынула от лица.

– Зу? – позвал Лиам. – Что случилось?

Необходимость в словах отпала. Даже если бы мы не заметили стремительно догоняющий нас внедорожник, пропустить пулю, угодившую в заднее окно, было невозможно.