Текст книги "Города-доткомы: Урбанизм Кремниевой долины"

Александра Ланж
Города-доткомы. Урбанизм Кремниевой долины

The Dot-Com City: Silicon Valley Urbanism by Alexandra Lange

Перевод с английского Оксана Якименко

© Институт медиа, архитектуры и дизайна «Стрелка», 2012

* * *

В штаб-квартире компании Facebook, расположившейся в городке Менло-Парк, штат Калифорния, – обеденный перерыв. Ровно в полдень сотрудники компании уже собрались в почти отремонтированном корпоративном буфете Epic Café и выстроились в очередь за горячим. Сегодня в меню блюда в греческом стиле: спанакопита, рис, окрашенный свекольным соком, листовая капуста плюс курица или баранина на выбор. (На самом деле это всегда курица, говорит мне один из сотрудников, «просто они кладут разные специи».) Когда очередь у подноса с тарелками начинает двигаться слишком медленно, она разветвляется, причем менеджер руководит этим процессом так же эффективно, как это происходит в магазинах сети Trader Joe’s. На искусственно состаренном деревянном полу – черное изображение монтажной платы. На стенах – прикрепленные мучным клеем страницы из старинных кулинарных книг (если, конечно, вы относите 1970-е годы к «старине»). Чтобы перекусить, можно воспользоваться и другими возможностями: в глубине помещения есть и пресс для приготовления панини, и салат-бар, и профессиональные эспрессо-машины, и место, где продают популярный здесь Philz Coffee. Есть и то, что должно превратиться в суши-бар (пока же главный суши-повар Facebook в обеденное время работает в уже обновленных зданиях кампуса).

Вскоре шум болтовни, отражаясь от твердых поверхностей, усиливается и переходит в гул. План помещения, возможно, и напоминает школьную столовую, но о внутреннем облике буфета и подборе блюд этого не скажешь. В интерьере Epic Café, выполненном по проекту компании Roman and Williams – той самой, что участвовала в оформлении нью-йоркского отеля Ace, в частности его знаменитого своим гостеприимством холла, – использованы темные, переработанные промышленные материалы, вызывающие ассоциации со священным (для Кремниевой долины) гаражом. Покрашенные в черный цвет трубы окаймляют перегородки, такие же трубы служат ножками для сервировочных столиков. Вдоль одного из проходов выстроились столики для пикников с толстыми лакированными столешницами. Еще один ряд образуют столы, которые украшены огромными, выведенными по трафарету цифрами; к столам приставлены современные школьные стулья. Там, где продается кофе, появляются несколько предметов с мягкой поверхностью – квадратные диваны стоят вокруг низких столиков, как банкетки в барах. В теплые дни – 10 января здесь около 18°С и светит солнце – многие стены могут быть убраны, чтобы открывался вид на все еще строящуюся открытую центральную артерию кампуса. Подъемные двери, отделанные панелями из плексигласа, могут быть просто свернуты как жалюзи, и тогда посетители буфета получают возможность выйти на эту недоступную для посторонних главную улицу.

«Раньше наши офисы находились в центре Пало-Альто, и нам приходилось перемещаться по городу и находиться во взаимодействии с ним», – говорит коммуникационный дизайнер Facebook Эверетт Катигбак, работающий над проектом вместе с архитекторами из Gensler. «Многие из нас привыкли к такой рабочей среде. Выйти из одного здания и отправиться в другое на встречу, по дороге забежав куда-нибудь за кофе, стало естественным. Мы хотели, чтобы сотрудники постоянно передвигались по кампусу. Давайте наполним энергией этот внутренний двор и превратим его в оживленную улицу!»

Компания Facebook – социальная сеть, насчитывающая в настоящее время более 2000 сотрудников и объявившая в начале 2012-го о планах по первичному размещению акций на сумму 5 млрд долларов США, – планирует занять часть пространства на первых этажах всех зданий кампуса предприятиями розничной торговли. «Мы хотим, чтобы создавалось ощущение, будто идешь по центру Пало-Альто, – говорит Слейтер Тоу из отдела корпоративной коммуникации. – Там появятся навесы, и магазинчики с выходом на улицу, и живописные лужайки перед зданиями. Часть товаров будет настоящей марочной продукцией, часть будет продаваться под брендом Facebook». В зале, где обсуждаются вопросы проектирования кампуса, одну из стен полностью закрывают доски визуализации желаний, на которых изображены эти здания и один из пока еще не застроенных участков General Motors, расположенных через дорогу. Еще я вижу там нечто похожее на центр Гетти, туннели аэропорта, придуманные под влиянием конструкций аэровокзала TWA, «интерактивную мебель» и много-много главных улиц, таких как Мейн-cтрит в Диснейленде, при дневном и ночном освещении. Как рассказал Тоу, в Facebook приезжала команда проектировщиков из компании Disney с советами относительно того, какими должны быть новые разъемы для наружной установки.

Помимо кафе в этом месте будут находиться магазин велосипедов, кабинет врача, спортзал с персональными тренерами, ларек с барбекю и киоск с пиццей. У отдела информационных технологий компании уже есть сервисное окно, примыкающее к новой подъемной двери. В теплые дни можно будет лежать на диване и играть в видеоигры на свежем воздухе, пока ваш ноутбук проходит сервисное обслуживание, – и будет считаться, что вы работаете.

Как подмечено, сотрудники Facebook в своих приталенных клетчатых рубашках и мягких туфлях и гости отеля Ace ведут одинаковый образ жизни и относятся к одной и той же демографической группе. И тем и другим нужен хороший кофе и доступ – везде и всегда – к wi-fi. Однако если отель Ace на 29-й Уэст-cтрит – излюбленное место встреч, где рады всем посетителям, здесь только один плательщик. Вся еда бесплатная, а все ваши потенциальные новые друзья – сотрудники Facebook.

Во вторник 6 июня 2011 года Стив Джобс, ныне покойный, представил членам городского совета Купертино, штат Калифорния, последний – монолитный, белоснежный, сияющий – продукт компании Apple: новый головной офис компании. По задумке это будет круглое здание со стеклянными стенами, рассчитанное на 12 000 сотрудников. «Оно немного похоже на приземлившийся космический корабль», – сказал Джобс. Нечеткие, будто утонувшие в солнечном свете изображения действительно навеяли на меня воспоминания о ранних фильмах Стивена Спилберга, таких как «Близкие контакты третьей степени».

Я была восхищена идеей бесконечных офисных коридоров и опубликовала в Twitter рассуждения о том, какая компания могла бы управиться со всем этим изогнутым стеклом. Но вскоре я поняла, что кольцо Apple напоминает мне кое-что еще. То, что не имеет отношения к будущему: 1957 год.

В том году, как я писала в июне 2011 года в блоге Design Observer, архитектурное бюро Skidmore, Owings & Merrill закончило работу над головным офисом компании Connecticut General Life Insurance в Блумфилде, пригороде Хартфорда (штат Коннектикут). Это была, конечно, коробка, а не кольцо, но концептуально оба офиса представляют собой одно и то же: замкнутый, герметичный, гетеротопный корпоративный мир. Выдающееся с архитектурной точки зрения и продвинутое в технологическом плане убежище, где можно укрыться от города и в котором есть все необходимое вплоть до собственных парков, ресторана, произведений искусства, магазина, кегельбана и клубов. Сотрудников отучают от городской жизни путем воссоздания за пределами города ее социально-бытовых составляющих. Некоторые историки архитектуры придерживаются мнения, что послевоенная архитектура Кремниевой долины как явление возникло с возведением в том же 1957-м в Сан-Хосе так называемого Building 25 компании IBM. Это здание, спроектированное архитектором Джоном Боллсом, внешне похоже на штаб-квартиру Connecticut General.

Продукция Кремниевой долины является предметом бесконечных дискуссий, а вот тамошняя урбанизация редко оказывается в центре общественного внимания. Многие местные комментаторы лишь пожали плечами, когда в том посте я раскритиковала «яблочный пончик» за то, что он отвернулся от окружающей его среды. Кампусы всех технологических компаний обращены внутрь самих себя. Нет города, к которому можно было бы повернуться спиной. Apple просто повышает стандарты, так же как она это делает в отношении большой части своей продукции. «Чтобы поверить, нужно увидеть», – говорили они.

Архитектурный критик газеты Los Angeles Times Кристофер Хоторн развивает эту тему в своей колонке от 10 сентября 2011 года: «В своей приверженности существующему корпоративному ландшафту Кремниевой долины штаб-квартира компании Apple является классическим примером того, что Луиза А. Мозинго в книге, которая должна выйти в следующем месяце в издательстве MIT Press, называет „пасторальным капитализмом“.

Расцвет корпоративных землевладений, утверждает она, также отражает сформировавшиеся под влиянием идей Джефферсона нравы нации: на заре своей истории американцы стремились „отвернуться от городов и застолбить для себя место в провинциальной сельской идиллии – изолированной, собственнической, неискушенной и не связанной с общественным пространством“. Эти определения, вне всяких сомнений, идеально описывают проект главного офиса Apple».

На первых порах существования Кремниевой долины предприниматели переносили свои офисы из гаражей, где они начинали свой бизнес, в расположенные в низинах «кампусы», которые университеты основывали в таких местах, как Стэнфордский индустриальный парк. Согласно описанию Мозинго, корпоративный кампус образца 1940-х – это зеленая зона в центре, вокруг нее – офис и лабораторные помещения, которые, в свою очередь, окружены автостоянками. Созданные по подобию колледжей, эти строения предназначались только для проведения корпоративных исследований. Они также были призваны способствовать привлечению ученых и инженеров из университетской среды, поскольку работа за пределами промышленных районов придавала особый статус. Ввиду нахождения кампуса за городом обеденный перерыв сотрудников, даже тех, кто посещал какой-нибудь местный ресторан, мог затянуться. Но ведь в течение долгого рабочего дня мозгу требуется отдых! Исследовательская лаборатория IBM, построенная в Лос-Гатос в середине 1960-х, с внешней стороны была обшита красным деревом, а ее внутренние дворы оформил ландшафтный архитектор Лоуренс Халприн. Как пишет Мозинго, менеджеры IBM говорили в то время, что «паузы так же важны, как и сам рабочий процесс… возможность делать частые передышки, глядя на вид снаружи, соответствует принципам современной психологической теории о природе эффективности». Эта модель перешла в 1990-е: по мере того как компании богатели, они строили новые, обращенные внутрь кампусы – комплексы едва связанных между собой зданий, как правило включавшие в себя предприятия питания и озелененную территорию. На том месте, где сейчас Facebook создает свою собственную Мейн-стрит, компания Sun (ее кампус был построен в 1999 году) прежде разбила сад со стриженой живой изгородью и нехожеными газонами.

Между тем, посетив Кремниевую долину в 2012 году, я заметила, что большинство сотрудников Apple не отворачиваются от городов, а если и делают это, то неосмысленно. Складывается впечатление, что Apple, так же как Connecticut General, пытается, наоборот, воссоздать города, но только внутри своего кольца виртуальной безопасности. Если когда-то капиталистический идеал был пасторальным, сейчас он становится урбанистическим. Урбанистические бренды и устойчиво урбанистический стиль жизни становятся все более притягательными даже в среде тех, кто живет и работает в окружении многочисленных шоссе Северной Калифорнии.

Вот несколько примеров урбанофильской риторики. Объявляя о переезде на территорию, ранее занятую кампусом Sun, в Facebook сказали, что хотят добиться «ощущения „городской улицы“». В ноябре 2011 года Эндрю Блум написал в журнале Metropolis, что Примо Орпилла – партнер в компании Studio O+A, дизайнер предыдущих офисов Facebook, рабочих помещений для компаний AOL, Square, Dreamhost и многих других – назвал общественные пространства «ратушными площадями» за ту важную роль, которую они играют в жизни современного офиса.

«Это должно быть местом сбора, – говорит Орпилла, уточняя, что холл отеля Ace в Нью-Йорке – пример того, к чему он стремится. – Большую часть времени здесь будут встречаться люди, чтобы вместе провести время, поиграть и поесть, – как в ресторанном дворике в торговом центре. Хочется такой же активности, такой же энергетики. И, конечно, совсем не хочется, чтобы это место пустовало».

Все заведения общественного питания в Google называются «кафе», в отличие от более корпоративного варианта «буфет». Ларек с барбекю в кампусе Facebook похож на привычные для города передвижные киоски. Проект компании Gensler, созданный для офисов Nokia в Саннивейле, Калифорния, предполагает, что рабочие группы объединяются в «кварталы».

Прошло 47 лет с тех пор, как архитектор Чарльз Мур объездил юг Калифорнии в поисках признаков общественной жизни. В конце концов он решил, что проще всего ее найти в Диснейленде в Анахайме, где за вход на вычищенную, прекрасно освещенную Мейн-cтрит надо платить. Жители Лос-Анджелеса, пишет он, предпочитают создавать частные домашние островки, а не общественные пространства, что лишает их коллективного ощущения центра. То же самое можно сказать и про Кремниевую долину 2012 года. Эти компании представляют собой островки, а в магазины на их центральных улицах можно попасть только по корпоративному бейджу.

В путешествии к Области залива Сан-Франциско я воспринимала себя как туриста и «пространственного антрополога», который, вооружившись списком вопросов, отправился изучать потенциально новую урбанистическую форму, «город.com». Я останавливалась в Apple, Facebook, Google, совершила пару запланированных визитов в офисы в Сан-Франциско. Что хорошего технологические компании видят в городе и почему они не переезжают туда, если осознают его преимущества? Что они увозят с собой за город, а что оставляют? Как на реальном городе и реальном пригороде сказывается тот факт, что компания обеспечивает все бытовые условия у себя в кампусе?

Как я обнаружила, то, что говорили мои критики с Западного побережья, – правда: для Apple не было никакого смысла переезжать в «центр». Я заблудилась, ища центр Купертино, а центр Саннивейла представлял собой несколько моллов, разделенных многополосными дорогами. Но все-таки что происходит с городом, центром или даже ресторанным двориком в молле, когда Facebook строит собственные город, центр и молл? Смогут ли эти компании, по мере того как они занимают все больше пространства, по-прежнему обеспечивать своих работников всевозможными благами и платить налоги остальным? Хоторн цитирует вывод Мозинго, полагающей, что сложившаяся практика негативно повлияет на сотрудников и общественную сферу. Она уверена: «Если все, что вы видите в течение рабочего дня, – это ваши коллеги, и все, что вы видите из окна, – зеленая ограда вашего ухоженного участка, понятие общей ответственности в коллективном урбанистическом мире предсказуемо ослабевает».

Наконец, самый главный вопрос: как выглядит Apple? Слайд-шоу, которые встречаются в блогах технологической тематики, не дают ответа на этот вопрос.

Легче всего оказалось узнать, что хорошего технологические компании видят в городе. Важными соображениями на этот счет делится дизайнер и исследователь компании Gensler Лаура Крешимано в статье «The Not-So-Corporate Campus” («Не такой уж корпоративный кампус»), опубликованной в журнале The Urbanist в январе 2012 года. За последние десять лет офис уменьшился в размерах. Среднее количество квадратных футов на сотрудника сократилось с 32,5–46,5 до 14–23 квадратных метров. Это значит, что офис превратился в рабочее место, а офисный кабинет – в рабочий стол. Такая ситуация, с одной стороны, позволяет разместить большее число сотрудников в конкретном здании (и Facebook планирует предоставить рабочие места 6600 сотрудникам в помещении, изначально рассчитанном на 3400 человек), а с другой – увеличивает размер площадей совместного пользования. «Этот новый вариант организации рабочего места возникает из стремления к тому типу производительности, при котором приоритет отдается созидательному потенциалу культуры», – пишет Крешимано.

«Стимулы, которые заставляют компании инвестировать в создание рабочего места, ориентированного на позитивные переживания, имеют взаимно усиливающий характер: данная тактика позволит компании привлекать таланты, воспитывать преданность фирме, побуждать сотрудников проводить больше времени на работе и таким образом увеличивать производительность… Связь между производительностью и переживаниями расширяет понятие монофункционального офиса, превращая его в многофункциональное рабочее место, выполненное в урбанистическом стиле. Будучи „урбанистическим“ по сути, оно не обязательно требует городского окружения».

Технологические компании Кремниевой долины хотят пространственного разнообразия, возможности пройтись пешком, случайных встреч, источников творческого вдохновения, но им нужно (или они думают, что нужно) иметь все это в контролируемой и безопасной среде. Они используют звучные термины из области градостроительства – «городские площади» и «центральные улицы», «микрорайоны» и «кафе», «общественные парки» и «продуктовые ларьки на колесах», – но за всем этим стоит один-единственный шеф-повар (в случае Facebook это Джозеф Десимоне, до этого работавший в Google), который заказывает продукты для суши и спанакопиты, сыр для киоска с пиццей и свинину для ларька с барбекю. Почему они считают, что им это нужно? Никто не смог объяснить мне этого. Между тем секрет коренится в общепринятой идее, дежурном словосочетании, которое каждый дизайнер кампуса повторял мне так, будто это что-то совершенно новое, – возможности совершать случайные счастливые открытия.

В эссе под названием In Search of Serendipity («В поисках случайных открытий»), вышедшем в номере Intelligent Life за январь–февраль 2012 года, Ян Лесли пишет: «Когда Интернет был еще в новинку, его первые приверженцы надеялись, что он будет соперничать с величайшим из когда-либо изобретенных генераторов случайных счастливых открытий – городом. Современный мегаполис, каким он сформировался в XIX веке, также представлял собой попытку стимулировать экспоненциальный рост, в особенности населения. Художники и писатели видели в городе гигантскую площадку для открытий, для множества неожиданных встреч. Тогда появились бродяги: те, кто слонялся по улицам с ясной целью, но без определенного маршрута… Некоторые из мест, которые, на наш взгляд, в наибольшей степени благоприятствуют случайным открытиям, оказались под угрозой, исходящей от Интернета. Зайдите в книжный магазин за покупкой – обложки сверкают на столах, корешки заигрывают с вами с полок. Вы можете коснуться их и ощутить ласковое прикосновение страниц к своим рукам. Возможно, вы и не найдете нужную книгу, зато унесете домой три книжки, которые никогда и не хотели иметь… С другой стороны, способность совершать случайные открытия, является, по словам Цукермана, „обязательно неэффективной“. Это нестабильное качество, чувствительное к нашему стремлению к удобству и скорости. Кроме того, она требует чего-то наподобие запланированной неопределенности. Цифровые системы не особо дружат с неопределенностью, а наше терпение по отношению к ней, похоже, исчерпывается».

Если сами цифровые системы мало способствуют случайным открытиям, то физические места – территории компаний, в которых они разрабатываются, – наоборот. На это, по крайней мере, надеются основатели этих мест. Идеи, прославившие эти компании, возникли благодаря счастливым встречам в кампусах, городах и даже корпоративных кафе (так, например, появился Gmail). Предприятия общественного питания и спортзалы, парки, магазины по продаже велосипедов призваны удерживать людей от бега по замкнутому кругу «машина – работа – дом», побудить их к движению, выходу на улицу. Таланты, представляющие различные области знаний, стоят в очереди, ищут себе свободный стул, отдыхают, прогуливаются по зданию или на свежем воздухе. И генерируют инновационные идеи….

Возьмите, например, головной офис другой компании Стива Джобса – Pixar, спроектированный архитектурным бюро Bohlin Cywinski Jackson. Исследуя «миф о мозговом штурме», Джона Лерер пишет в журнале New Yorker от 30 января 2012 года (как обычно, архитекторы не указаны): «По задумке [Джобса] в центре здания находился главный атриум – для того чтобы самые разные специалисты студии Pixar – художники, сценаристы и компьютерщики – чаще пересекались друг с другом… Вскоре Джобс осознал, что недостаточно просто создать просторный атриум, нужно еще заставить людей идти туда. Он начал с того, что перенес в холл почтовые ящики. Затем переместил ближе к центру здания залы для совещаний, а за ними и столовую, кофейню и сувенирный магазин».

В ходе дискуссии, состоявшейся 11 января в Ассоциации городского планирования и урбанистических исследований Сан-Франциско (SPUR), Джон Айгоу, директор компании Estate, Design and Construction for Google в Северной Калифорнии, сказал: «Большинство инженеров – интроверты; необходимо выяснять, как они будут работать в коллективе». Первый принцип, которого придерживаются Google и его конкуренты при поиске высококлассных специалистов, звучит так: «Тебе нужно быть здесь. Мы не хотим, чтобы ты работал из дома. Для каждого найдется определенная роль, и тебе лучше понять, как вписаться в команду».

Катигбак высказывается на ту же тему иначе (а разницу между Facebook и Google можно проиллюстрировать различием понятий «группа» и «команда»): «Это похоже на группу, и мне нравятся такого рода группы. Я одеваюсь именно так и не иначе, и каждый тяготеет к такой одежде. Мы нанимаем людей, которые подходят нам в культурном плане, поэтому естественно, что у нас одни и те же интересы, одни и те же манеры».

На самом деле культура была одной из основных тем нашей с Катигбаком беседы. Когда компания Sun Microsystems строила кампус, руководство предпочло эстетику стен, покрытых штукатуркой кирпичного цвета, какую можно чаще всего увидеть в поездке по виноградным хозяйствам Напы. В каждом строении находился один отдел, персональные офисы располагались вокруг внешних стен, а английский парк спускался к живописно огороженному двору. Если бы не штукатурка и скругленные углы, могло бы показаться, что это 1965 год. Можно припарковать машину, зайти в свое здание, провести весь день в своем личном офисе и при этом встретить за день лишь несколько человек, пройти всего несколько сот шагов. Это был настоящий МакМэншн из офис-парков, дополненный грандиозной подъездной дорогой, переходящей в загруженную Уиллоу-роуд.

Площадь и местоположение – между Сан-Франциско, Оклендом и Сан-Хосе – отлично подходили для Facebook, но не более. Казалось, проект был задуман, чтобы избавиться от архитектурной помпезности и привнести в кампус что-то реальное – урбанизм, индустриальность, разнообразие, вкус. Компания Facebook называет свой стиль «хакерский шик»; переезд в новый кампус отметили «хакафоном», а перед логотипом Facebook – огромным голубым изображением руки с вытянутым большим пальцем (так называемым «лайком») красовалось слово «hack» размером два на четыре. Я была не в восторге, но они явно воспринимают это как нечто инновационное. В письме потенциальным инвесторам при первом IPO Цукерман определяет «хакерский подход» как скорую созидательную деятельность и «прощупывание границ возможного».

Это проявляется как в большом количестве сырья, так и в высокой степени персонализации. Именно культура заставила их вырывать внутренности из принадлежавших Sun зданий и уничтожить все их ячейки-клетки, ортогональные перегородки, гипсокартон, ковролин и звукопоглощающее покрытие на потолках. Это разрушение выглядит несколько несуразно, особенно если учитывать политику рационального использования ресурсов, которой придерживается Facebook (на парковке для посетителей предусмотрено два места для подзарядки электромобилей; пятьдесят процентов сотрудников добираются на работу на корпоративных автобусах; возможно, на центральной улице появится пункт бесплатного обмена вещами). Возникает естественная мысль: а не лучше было бы «жить и дать жить другим», противопоставив офисные ячейки бессистемности или просто расположить их менее упорядоченным образом? Забота о продуктивности не позволила компании ждать так долго.

«Как только вы оказываетесь внутри, вы погружаетесь в культуру, которой и является Facebook, – говорит Катигбак, – но, глядя извне, вы бы подумали, что это просто очередной кампус в Кремниевой долине. Мы не хотим сделать его похожим на парк развлечений. Вы редко увидите логотипы или наш фирменный голубой цвет. Нам близок подход, в фокусе которого находятся наши „постоянные жители“. Вы идете в офис, но есть и другие места, где может быть удобно работать. Многие любят работать в кафе, кофейнях, студиях. Мы хотим создать разнообразную рабочую среду». В этом смысле материальный Facebook напоминает Facebook, который знаем все мы, – всегда открытый и готовый обновиться. Вы публикуете на своей странице отпускные фотографии, а подразделение, которое занимается международными проектами, демонстрирует свои достижения флагами, свисающими с потолка. В своем посте вы хвастаетесь вторым местом на чемпионате по фризби, а в Facebook – ставите кубок на свой рабочий стол.

В качестве символа бережливости и в целях реальной экономии проектировщики Facebook все-таки сохранили старые двери – тысячи дверей – и поставили их на входах в конференц-залы, туалетные комнаты, телефонные будки. На некоторых стеклянных дверях, на уровне глаз, оставили логотип Sun – для того чтобы никто не ударился о них лицом и, возможно, чтобы напомнить о необходимости маркировать все и вся. Бывшие логотипы Sun соответствуют общей антиэстетичной эстетике: оголенные бетонные напольные плиты напоминают о снесенных стенах; большие отопительные и вентиляционные трубы извиваются над головой, сверкая серебристой изоляцией; стены покрашены краской с эффектом школьной и маркерной досок; стальные колонны вклиниваются в новый гипсокартон.

Открытые пространства, которые представляют собой залы для заседаний, выполненные в духе современных хипстеров (без стен, но с более качественной мебелью), возникают то с одной, то с другой стороны от главного коридора. Мебель куплена в Ikea и CB2 (младший брат Crate & Barrel, тяготеющий к лимонно-желтому цвету), но есть и кое-что подороже – копии мебели середины прошлого века от Design Within Reach. Кто-то сам приспособил канат, чтобы к нему можно было бы прикреплять бумагу. Площадь поверхности рабочего стола минимальна – меньше трех квадратных метров на человека, а сами столы поставлены в длинные ряды у окон. Хотя у каждого сотрудника строго ограниченное пространство, он может распоряжаться им по-разному: кажется, все, с кем я говорила, пробовали использовать стоячий рабочий стол, а в стороне есть несколько офисных ячеек для тех, кто любит работать на беговой дорожке. Названия для конференц-залов придумывали коллективно, в голосовании участвовали все сотрудники – получилось попурри из «Звездных войн» и названий коктейлей. Для тех, кому не понятно, где на этаже может находиться зал «Джа-Джа-Дринкс», на основных «перекрестках» установлены плоские экраны, которые помогут найти нужный зал и уточнить расписание заседаний, а также узнать, где работает тот или иной сотрудник. В этом безумии есть своя цифровая логика: конкурс на лучшие названия проводился, конечно же, путем интернет-голосования. Офис больше всего похож на расположенные в центре города отделанные наполовину и неправдоподобно большие лофты из американских ситкомов; в каждом проживают двадцатилетние парни – крепыши, красавцы, лучшие студенты технологических колледжей, которым для полного счастья не хватает только подружек. Хакерский шик выглядит очень даже ничего.

Все эти элементы – открытые рабочие места, открытые пространства, застекленные конференц-залы и телефонные будки для приватных разговоров – существовали и до этого. Версия Facebook более дешевая и менее эстетичная, чем, скажем, нью-йоркские офисы компании Bloomberg LP (спроектированные бюро STUDIOS Architecture), но структура у них одна и та же. Просто Facebook – первые, кто четко дал понять то, что оставалось скрытым в других кампусах: компания на самом деле хочет, чтобы работа стала домом, а кампус – родным городом.

Есть ли что-либо, чего может не хватать сотрудникам офиса Facebook? Трехразовое питание плюс неограниченный доступ к снэкам и наушникам. Химчистка и ремонт одежды. Врач, стоматолог и личный тренер. Планируется создание амфитеатра под открытым небом с киноэкраном для показа значимых телепередач. Вокруг кампуса, по краю большого охраняемого солончака, проложат велосипедные дорожки. На углу можно получить чашечку любимого кофе.

Тот факт, что Facebook убирает и заменяет именно интерьеры кампуса, наводит на мысль о еще одном наблюдении, которое я сделала в Кремниевой долине. Мне не часто доводилось видеть так много зданий и так мало архитектуры. Внешнему виду корпоративных офисов не придается особого значения, и он остается прежним при смене хозяев. Компании Facebook нет смысла переделывать фасад, их домашняя страничка куда важнее. Никто и не подозревает, какие потрясающие колоритные краски можно увидеть в Google за фасадом, построенным из бежевого тонированного стекла 20 лет назад. Даже корпоративный «пончик» компании Apple останется для прохожего лишь огоньком в лесу. С эстетической точки зрения общественная жизнь здесь вопиюще банальна.

Конечно, все эти прелести можно иметь и у себя в Сан-Франциско, да и платить за них не придется. Так почему же компании не остаются в городе? В Сан-Франциско интернет-компании, такие как Twitter, Zynga и Square, выбрали для себя открытые одноуровневые пространства и исторические архитектурные оболочки, близость к продуктовым фургончикам, галереям и культовому кофе. Но эти компании обычно не такие крупные, как те, что расположились в южной части Области залива. Компания Salesforce, занимающаяся так называемыми облачными вычислениями, планирует увеличить штат до 8000 сотрудников и недавно объявила о проекте постройки совершенно нового «кампуса» в псевдопригороде Сан-Франциско под названием Мишн-Бэй. В кампусе будут настоящие улицы, на первых этажах – пространства общественного назначения, никаких буфетов, а только курируемые компанией рестораны и розничные магазины, в которые смогут ходить и сотрудники, и покупатели со стороны. Открытое пространство под открытым небом в центре кампуса получит название «Таун-Сквер» и будет вести к городской набережной.