Текст книги "Сказание о жизни святых трех дев-мученицах, сестрах: Минодоры, Митродоры и Нимфодоры и об их участии в делах мира в наше время (сборник)"

Александра Невская
Сказание о жизни святых трех дев-мученицах, сестрах: Минодоры, Митродоры и Нимфодоры и об их участии в делах мира в наше время

© Александра Невская (текст, иконы), 2015

Сказание о жизни святых трех дев-мученицах, сестрах: Минодоры, Митродоры и Нимфодоры и об их участии в делах мира в наше время

Часть первая

1

Эта история произошла в начале четвертого века в провинции Римской империи Малой Азии – Вифинии. Князь Фронтон – наместник императора – человек светский, разделял царившую в государстве веру в языческих богов. Большой пантеон был устроен им в Риме, но многие идолы имели свои отдельные храмы и особые праздничные дни, когда весь народ в огромной стране и ее колониях должен был выходить на городские площади, прилюдно кланяться, подносить курения и съедать жертвенную пишу в честь божества. Молодая религия христиан в те времена претерпевала гонения. Число мучеников, которые отказывались поклоняться кумирам, увеличивалось день ото дня, и их жертвы своими истерзанными телами могли бы устлать улицы большого столичного города, а своей кровью напитать не одну реку.

В те далекие дни, о которых идет повествование, христиане были вынуждены скрываться. Тайно, под покровом ночи, собирались они в удаленных местах, в горных пещерах и лесах для совместных молитв и Принятия Таинства Причастия, иногда в домах верующих или, как в Риме, в подземных катакомбах – Граде Мертвых – Некрополе, где братья и сестры во Христе устраивали свои первые христианские храмы.

Три сестры, о которых ведется речь, родились в богатой аристократической семье и получили очень хорошее, как теперь бы сказали, элитное образование. С легкостью они читали и писали на нескольких языках и были знакомы с поэзией эллинов, с их мифологией, с религией древних египтян, чьи боги так часто изображались с головами разных животных и тем самым вводили сестер в недоумение. Красивые и образованные девушки могли при случае блеснуть познанием трудов знаменитых философов, таких как Гераклит, Пифагор, Платон и Аристотель. Более того, они владели разными искусствами. Старшая из сестер – Минодора – хорошо рисовала красками и была знакома с основами практической медицины. Все три музицировали, имели прекрасный голос и любили петь вместе, аккомпанируя себе на арфе и лютне.

Каждый год весной в их провинции устраивали большой праздник в честь богини Венеры и царящего ныне императора, личность которого считалась божественной и имела свой культ. Все жители во главе с наместником-князем собирались на центральной площади города. Там, за отсутствием театра в греко-римской традиции, выстраивался небольшой помост, куда по очереди всходили желающие показать свои искусства и тем порадовать горожан. Скульпторы ко Дню Торжества старались закончить статуи и выставить те на всеобщее обозрение, художники спешили успеть написать портреты красивых жен местной аристократии или выдающихся своим умом, либо героическими поступками мужей города, а поэты приходили исполнять стихи, перебирая струны на каком либо музыкальном инструменте.

Но в тот вечер взоры многих были обращены в сторону трех красивых сестер, занимавших привилегированные места в первом ряду и ждавших своей очереди выступить. Юноши смотрели на них с восхищением, а девушки и молодые женщины с плохо скрываемой завистью. На сестрах были одеты дорогие платья из тонкого египетского льняного полотна и их нежные шеи, маленькие уши и изящные руки украшали изысканные драгоценности. Нимфодора – младшая – держала лютню, а Митродора – средняя – небольших размеров арфу. Минодора, самая старшая среди них, принесла портрет родителей, который она написала восковыми красками на небольшой доске из кипарисового дерева. Когда, наконец, настала очередь выступления трех сестер и они – юные и прекрасные, словно Три знаменитые Грации Фидия взошли на сцену – в собравшемся обществе раздались громкие восторженные возгласы. Все зааплодировали. Увидев написанный Минодорой портрет родителей девушек, князь Фронтон неожиданно встал и, выдержав паузу, сказал голосом властным и покровительственным:

– Эта юная душа не только хороша собой и образованна! Боги наградили ее большим талантом подражания. Нельзя не увидеть, насколько схожи изображения с оригиналами. Я попрошу взойти на сцену родителей этих прекрасных Граций, чтобы все могли убедиться в сказанном мною.

Под общий ропот счастливая супружеская пара поднялась и встала рядом со своими дочерьми и портретом.

Раздались радостные крики и шумные овации. Между тем, наместник поднял руку, прося тишины, и продолжил:

– Дорогая Минодора! Видя твое высокое мастерство, я – князь и наместник римского императора Максимиана, прошу тебя написать и мой портрет. И тогда, как знать, быть может, ты удостоишься чести в скором будущем рисовать самого императора!

Минодора сильно покраснела и в знак согласия склонила голову. Толпа взревела от изумления. Князь еще раз окинул величественным взором собравшихся, и очень довольный произведенным эффектом, опустился на свой трон. Родители покинули сцену, а сестры, выждав с минуту, пока улягутся волнения, объявили, что сейчас ими будет исполнена Песня о Прекрасном сказочном Царе, имя которого сладко устам и сердцу произносящего, но оно тайно и неизвестно. И в полном молчании раздались нежные звуки лютни и арфы, и зазвучали их чистые голоса.

Между тем стемнело, сцену осветили многочисленные факелы, а на небе выплыли все созвездия. Большие красивые глаза девушек устремились вверх, вслед своим голосам и мерцанию планет. У Нимфодоры был очень высокий, словно хрустальный голос и он заметно выделялся на бархатном фоне голосов ее сестер. Когда замерли последние слова песни и смолкли звуки инструментов, то многие заметили слезы на глазах соседа и также то, что плачут сами. Ликование было долгим.

Когда звезды стали бледнеть, а на востоке появилась красная полоска зари, праздник был объявлен завершенным. Сестры усталые, но счастливые, возвращались домой на колеснице – роскоши доступной лишь самым выдающимся родовитым семьям. Дорога была не долгой и во время нее, затаив дыхание, они вспоминали прощальные слова наместника, обращенные к сестрам в знак благодарности за доставленное эстетическое удовольствие.

Вскоре показался их дом. О, он выделялся среди прочих и был похож на дворец, а через раскрытые окна в его комнаты врывалось благоухание олив, акаций и финиковых пальм роскошного сада, и ароматы цветов в изобилии растущих на его пышных клумбах, привлекали к себе целые созвездия ночных бабочек. Разбуженные первыми лучами солнца запели птицы, и радостно залаяли большие охранные псы.

Счастливые девушки умылись из серебряных кувшинов и, наскоро позавтракав, ушли спать.

И тут случилось чудо: сестрам приснился незабываемый сон! Ко всем трем сестрам пришел Царь из их Песни и назвал свое имя.

– Я – Иисус Христос – истинный сын Солнца. Я пришел, чтобы спасти людей от вечной погибели и подарить им бессмертье. Если хотите узнать обо мне больше, то зайдите в дом художника Самуила и назовите мое имя тихо, одними губами. И будьте осторожны: не говорите обо мне родителям вашим – они не готовы принять меня в свое сердце. А теперь я прощаюсь с вами до времени, а вы пребывайте в мире и согласии.

2

Наутро проснулись сестры и в немалом смущении стали говорить друг с другом. Вскоре выяснилось, что каждой девушке снился Христос.

– У него такое красивое лицо и добрые глаза, – сказала младшая.

– У него чистый голос и нежная улыбка, – сказала средняя сестра Митродора.

– От него исходит большая сила и на сердце делается праздник, – сказала самая старшая Минодора.

Задумчивые и тихие сели они за стол, но юность не умеет долго предаваться размышлениям, и, пообедав, они надели свои красивые длинные платья нежных оттенков голубого, зеленого и розового и поспешили к художнику Самуилу.

Солнце стояло высоко в небе, и в городе было жарко. Торговцы жареной рыбой и овощами наперебой приглашали сестер полакомиться их стряпней, а продавцы восточных сладостей сладко улыбались красивым девушкам, предлагая вкусить их продукцию, потому что только у них есть самая вкусная халва во всем городе и даже, в мире! Нимфодора не устояла перед соблазном и купила целую корзинку египетских фиников.

– К художнику лучше прийти с гостинцем, – сказала она весело, и сестры в ответ радостно засмеялись. По дороге они вспоминали вчерашнее свое выступление и вызванный ими успех у жителей города.

– Этот князь довольно привлекателен. Говорят, что он недавно овдовел. Но дни траура миновали, и теперь он ищет себе невесту, – сказала Минодора, и, посмотрев на Нимфодору, лукаво спросила, – А ты бы пошла за него замуж, дорогая сестрица?

Нимфодора густо покраснела и молчала с минуту, а потом вдруг ответила решительным голосом:

– Я выйду замуж только за Христа. Вот, кто мой жених, ясно вам? И больше у меня не спрашивайте подобных глупостей!

На что старшая сестра строго заметила, что это она первая рассказала сон и потому именно она имеет право стать невестой Христовой. Тут Митродора неожиданно стала шумно смеяться, и удивленные сестры сделали ей замечание.

Так они незаметно подошли к мастерской художника Самуила. Его дом показался им довольно приземистым: выстроенный из кирпичей, сделанных из сырой глины, перемешанной с сухой травой, а затем обожженными на солнце; с плоской крышей, выглядел он служебной постройкой, в сравнении со дворцом, в котором жили девушки. Но сад, окружавший бедную хижину художника, был полон благоуханных роз. Тысячи кустов: красных, белых, розовых, лимонных, винных и оранжевых цвели и распространяли волны аромата круглый год. Сад этот возвела жена Самуила, и теперь она вышла навстречу сестрам.

– Рада вашему приходу, красавицы! Вы вчера наделали много переполоху своим выступлением и предложением князя. Портрет родителей, исполненный Минодорой, совершенен. Мы с мужем знаем, что вы обучались в самом Риме, и ваш визит к скромному художнику Самуилу, каким является мой муж, меня удивляет, но, несомненно, радует. Мое имя Феодора. Проходите, пожалуйста, и присаживайтесь. Муж сейчас занимается с учениками, но я пойду к нему теперь и сообщу о вас.

Девушки, тихо вошли в затененное помещение и расположились на низкой, но широкой деревянной лавке темно-золотистого цвета, украшенной красивой резьбой. Вскоре появилась служанка с серебряным блюдом, на котором лежали восточные пряности и фрукты. Потом она принесла высокий кувшин с узким горлышком и три пиалы из красной обожженной глины с тонким рисунком, изображающим синих павлинов и белые цветы. Девушки отдали ей свою корзину фиников.

– Гранатовый сок с водой из нашего колодца, – раздался голос за спинами сестер, и, затем они увидели мужчину средних лет одетого в льняной хитон серого цвета. Заметив выражение удивления на их лицах, он, улыбаясь, сказал:

– На серой ткани не так заметны следы черного угля и красок. Я удивлен, но рад видеть у себя таких знатных и красивых девушек, чьи имена не сходят с уст восхищенных горожан все сегодняшнее утро на рынках и площадях города. Но что вас привело ко мне, в столь скромное жилище?

Митродора и Нимфодора опустили глаза в нерешительности, но старшая сестра легко встала и, подойдя близко к художнику, вдруг наклонившись к самому его уху, прошептала:

– Христос!

Самуил отпрянул, и пораженный, застыл, ожидая продолжение.

3

И сестры узнали об Иисусе все: о его божественном рождении, красоте лица и величии его слов, о целомудрии и о его силе воскрешать мертвых и других многих чудесах, о мучительной казни, и последовавшим за тем исчезновении из гробницы тела его…

И, наконец, о воскресении в теле и духе им на третий день!

Иисус Христос – сын Бога Живого!

Все это произвело на них неизгладимое впечатление и в корне изменило всю их дальнейшую жизнь.

Вскоре сестрам последовали предложения о замужестве. Женихи сватались все видные и влиятельные, в числе их выступал и сам князь. Девушки затрепетали от страха.

– Как же нам быть? Как нам стать невестами во Христе? – с ужасом спрашивали они друг друга. Родителям открыть их новую веру было невозможно без того, чтобы не навлечь горе на них или скорую верную гибель себе, в случае родительского внезапного гнева.

Тогда они поступили как многие христиане, скрывавшие свою веру во Христа: ушли из дома. Сказав домашним, что едут в Геракл ею, а после в Рим поклониться Юпитеру и спросить дельфийского оракула, как им следует поступить, так как они сами не знают за кого им выйти замуж, потому что сердца их не испытывают любви ни к кому, кроме родителей, они отправились в путь.

Миновав окраины города, долго ехали они по пустынной местности в окружении острых раскаленных на солнце скал. Наконец, с наступлением темноты, воспользовавшись глубочайшим сном стражей, должных охранять ночной покой беглянок, сестры благополучно скрылись, захватив с собой продукты, немного одежды и предметы самого необходимого в быту, заранее все рассчитав и обдумав.

Несколько дней скрывались беглянки в горах со скудной растительностью, пока не нашли среди них одну, пригодную для жилья – тихое пристанище – место удаленное от людского шума. Там и поселились в просторной природной пещере. Первое время им было очень трудно. Привыкшие к роскоши, к постоянной помощи слуг, не умевшие готовить и обслуживать себя, они выбивались из сил, нося воду из источника или собирая хворост, для разведения огня в холодном по ночам жилище. Но молитвы, которым обучил их Самуил, всякий раз придавали им силы и вселяли в сердце радость. Постепенно они научились многому. Исчез и терзавший их страх перед дикими животными и ядовитыми змеями. Вскоре они повстречали на горе козочку, которая поранила ногу и не могла сдвинуться с места. Вылечившись, козочка отказалась уходить, и днем она паслась поблизости, а вечером возвращалась в пещеру. Так сестры стали регулярно получать молоко. А вслед за тем они пришли на помощь умирающему от потери крови леопарду! Кровь красная и горячая лилась из раны на шее хищника.

– Видимо охота была серьезной: противник оказался сильным и, защищаясь, поранил острым рогом эту большую дикую кошку! – сказали девушки. Они промыли рану, приложили целебные травы и остановили кровь, перевязав животное имевшейся в запасе тканью. Быстро поправившись, леопард однажды принес сестрам в знак благодарности убитую им лань и гордо положил пред ними добычу.

Зверь сильно удивился, увидев вместо ожидаемой радости, печаль и слезы в глазах девушек, которые узнав, что животное мертво, хотели захоронить его. Они выкопали яму, и леопард к ужасу своему понял, что пища пришлась не ко двору!

В другой раз он принес им убитую птицу и присел на задние лапы в ожидании. Но история повторилась, и он почувствовал, вдруг, как непонятное раскаяние шевельнулось в глубине его дикого сердца, как ноющая боль, но не понимал, почему?

Унылый бродил он до самого вечера вкруг жилища сестер, а когда пришло время ужина и девушки стали пить молоко, есть дикие финики и пчелиный мед, он устало приблизился к ним и, положив морду на колени одной из них, жалобно заскулил. Он будто просил, чтобы его угостили этими странными яствами.

Не сразу, но постепенно леопард привык к пище дев и стал охотиться на… бананы! Для этого он познакомился со стаей мартышек, и они ему с удовольствием, весьма сомнительным, но давали хорошую корзину спелых плодов – находчивым оказался зверь!

И вот, начали сестры целить диких зверей, которые каким-то чутьем, прилетали, приползали, прихрамывали к заветной пещере за помощью. И Девы, вознеся молитву ко Господу, принимались за лечение.

Домашние хлеба и припасы давно истощились и девушки питались инжиром, финиками и плодами диких олив, медом горных пчел, который научились добывать из ульев и бананами от их друга леопарда.

Молились девы неустанно и пели, прославляя сына Божия своими дивными голосами и прекрасной игрой на лютне и маленькой арфе.

4

После исчезновения дочерей, родители были неутешны в своем горе. Они ходили в траурной одежде и посыпали голову пеплом. Весь город сочувствовал их горю. И они наверно бы умерли от слез, если бы однажды ночью, ровно через месяц после исчезновения детей, к матери девочек не пришел во сне прекрасный юноша и не обратился к той со словами утешения.

– Добрая женщина, утри слезы свои и слушай внимательно: дочери твои живы и здоровы! С ними все в полном порядке. Они живут как нимфы у источника в горах, в целомудрии и постоянной молитве к Богу, в которого верят больше, чем в самих себя. Ты еще их увидишь, но не пытайся разыскать сама, иначе может случиться несчастье!

После этих слов бедная женщина проснулась и передала свой сон мужу. Они стали ждать. Но прошло два года, а дочери так и не появились. Зато в народе пошли слухи, что на вершине одной из окрестных гор ночью на темном небе виден сильный луч света!

– Никак новый пророк поселился там! Надо пойти к нему попросить помощи и заступничества в наших бедах! – раздавались голоса встревоженных жителей.

И вот, направились к той горе особенно решительные и отчаянные. Это были двое мужей, у которых сильно болели жены. Долго они шли, преодолевая пустынную местность и скалы, пробираясь сквозь терновник, царапая руки и ноги о камни гор, сражаясь с дикими зверями. И столб света ночью на вершине той горы был их путеводной звездой. Вконец обессиленные, после длительных скитаний они пришли к пещере, где жили три девы и застыли на месте. Дивная Песнь лилась и окутывала ночной воздух. Казалось, сами звезды слушали в почтительном молчании.

5

Но через некоторое время песня внезапно оборвалась и к ним навстречу вышла красавица-Минодора. Мужчины поразились переменам, произошедшим в ней, и не сразу узнали гордую аристократку из Вифинии. Простота, нежная сила исходила от всей ее фигуры и, несмотря на то, что волосы ее не были прибраны в красивую и затейливую прическу, а свободной волной спускались по плечам на поблекшую и местами залатанную одежду, а вкруг ее больших и умных глаз появились легкие морщинки, и кожа лица обветрилась и потемнела от загара, а кожа рук загрубела – лицо Минодоры излучало такое внимание и участие к внезапным путникам и словно луна в ночи, сияло! Она ждала. Незаметно к ней подошли еще две сестры, и темное пространство пред пещерой осветилось светом, исходящим от их фигур. Будто три тонкие и высокие свечи стояли они пред темными сутулыми силуэтами измученных дорогой мужчин.

Наконец один из них заговорил, голосом глухим и прерывисто дыша:

– В нашем городе все были уверены, что на этой горе поселился пророк, потому что вот уже более полугода мы наблюдаем каждую ночь столб света над этой горой!

Скажите, одни ли вы здесь живете, или с вами кто-то еще есть?

Девы в ответ заулыбались и старшая пригласила войти путников к ним в пещеру

Внутри все сияло чистотой и порядком. В очаге горел огонь, и он освещал стены, покрытые рисунками ярких и нежных тонов. Мужчины заинтересованно стали рассматривать изображения. И тут их взгляду предстал сам Бог! Так удивительно красив, строен был этот образ молодого мужчины с длинными волосами и мягкой небольшой бородой вкруг нежного продолговатого овала лица. Глаза этого Бога смотрели внимательно, в самую сердцевину души предстоящих. Мужчины не заметили, как слезы полились из их воспаленных глаз и сколько времени они провели пред говорящим взором, исполненным глубинного молчания.

– Да! Это Иисус Христос! – услышали они голос Минодоры, – мы не могли молиться ему в нашем городе, чтобы, если откроется то, не быть убитыми. К нам стали свататься в мужья, и даже наместник требовал одной из нас стать его женой. Мы не могли найти причину для отказа, не открывшись. Ведь мы решили себя посвятить Богу и остаться девами. Но и умирать за Христа у нас не было еще достаточной веры и сил.

– Я знаю, у вас тяжело и продолжительно болеют жены! Вы пришли к нам за помощью, за словами правды или утешения, думая, что мы – пророк! – сказала младшая сестра Нимфодора.

Мужчины в страхе отпрянули. Они не ожидали такой проницательности от столь юной девушки. А Минодора тем временем продолжила:

– Расскажите, что с ними, как протекает их болезнь и мы, может быть, сможем приготовить лекарства. Видите как много у нас сухих трав и кореньев. Живя в одиночестве средь дикой природы, постясь и молясь, мы многому научились у нее, и Господь нам открыл тайны земли.

Путники поведали свои беды, разделили с сестрами их скромный ужин и, вдоволь подивившись леопарду, который как домашний кот хлебал из миски молоко и вел себя миролюбиво, утомленные и счастливые, уснули на постели из сухих трав в глубине пещеры.

А на утро лекарства были составлены и разложены в маленькие шерстяные мешочки. Оказалось, что девы получали не только молоко от своей ручной козочки, но и шерсть, которую научились прясть, а затем вязать из нее теплую одежду и такие сумочки для хранения отдельных трав.

Тепло попрощавшись с сестрами, странники, полные радостных надежд, отправились в обратный путь.

По возвращении они сделали все так, как им сказали девы. Помолившись ко Христу, они принялись варить травы и смешивать с маслами порошки из мешочков. Так мазями и настойками, предваренные молитвами верующих были вылечены их жены.

И поползли с той поры по городу тайные слухи о Девах-врачевательницах. Говорили тихо, опасаясь быть услышанными слугами наместника. Никто не хотел лишиться благодатной помощи сестер. И пошли к ним одинокие, больные, обиженные, и взбирались они на высокую гору трех сестер. И стали происходить чудеса выздоровления и предсказания. И дошли, наконец, слухи эти и до наместника.

6

В тот день, когда отряд стражников взошел на гору по тропинке, протоптанной верующими в целительную силу трех дев, сестры лечили расслабленного. Воины князя безжалостно расправились с мирно спящим леопардом, который лежал на солнце, широко раскинув лапы у входа в пещеру. Грузно дыша и тяжело ступая, вошли они в жилище и застали сестер в тот момент, когда одна из них держала за голову черную кобру, а другая выдавливала из ее зуба яд. Зрелище было сильное. И если бы не слова молитвы, обращенные ко Христу, которые не переставая пели девы, их можно было принять за прекрасных колдуний или Трех Мойр-предсказательниц!

Бывалые вояки испуганно заморгали, опасаясь сдвинуться с места. Девушки закончили дело, и Минодора удалилась, унося змею подальше из пещеры.

Увидев мертвого друга, девушка все поняла.

Мужчины тем временем пришли в себя, осмелели и начали задавать вопросы. Потом они потребовали немедленного возвращения сестер в город.

– Это приказ наместника самого императора Максимиана! – твердо закончили они. – У вас на сборы не более двух часов.

Девы беспрекословно склонили головы, они точно знали, что все так и случится. Лишь родственники больного были убиты горем.

Минодора тем временем смешала свежий яд с медом и натерла им ноги больного, а затем строго сказала:

– Именем Иисуса Христа приказываю тебе встать!

И на глазах присутствующих лежащий много лет больной встал на ноги! Ликованию и слезам родных его не было конца. Тогда он, ободренный случившимся, решил сделать первый шаг, потом еще один…

– И вот, ходит! Во истину, Слава Иисусу Христу! – обливаясь слезами радости, возглашали все.

– Это – чудо! Девы – пророчицы! – вскричали стражники князя!

Узнав от сестер, что они совершенно напрасно убили леопарда, воины, понурив головы, молча выкопали могилу для доброго зверя и помогли опустить его тело на дно, устланное широкими листьями пальм, которые собрали грустные Девы.

7

Пленные сестры быстро шли с горы, временами тихо переговариваясь. Иногда до ушей страж доносился легкий шелест молитв. Следом за девами прыгала их козочка. Сестры упросили взять ее собой в город.

– Иначе погибнет, она совсем ручная! – говорили они.

8

Родители не узнали в трех путницах, с загорелыми и обветренными лицами, с огрубевшею кожей рук и мозолями на тонких пальцах, одетых в простые, потрепанные и выцветшие на солнце одежды, своих красивых дочерей. Они упали на землю и зарыдали в горе.

Молча и сосредоточенно, рассматривал сестер князь Фронтон. Все окружение его застыло в оцепенении.

Люди, прознавшие о случившемся, столпились перед дворцом наместника. Толпа волновалась. Многие, очень многие полюбили девушек за их удивительный выбор, полный опасностей и лишений: за смелость дев отвергнуть спокойствие респектабельной семейной жизни только из любви к Богу – Богу страдающему и воскресшему: полюбили за свет, который излучали они своими лицами, за чудеса, происходящие по их молитвам! Люди волновались. Они прекрасно понимали, что ждет дев в случае отказа поклониться кумирам и принести им жертву. Люди видели, какую мучительную смерть принимают христиане! И не хотели того же сестрам…

10

Прекрасных Дев заключили в тюрьму. Лишили их пищи и питья. Но они, закаленные постами и укрепленные молитвами, жили и излучали свет радости своими исхудавшими лицами. Они твердо стояли за Христа. Тогда их тела подвергли тяжелым мучениям. Но ни истязания, ни уговоры князя, ни слезы и горький плач матери не могли сломить их решительность, а раны, нанесенные днем, совершенно исчезали за ночь.

Первою приняла казнь Минодора. Обезглавленное тело ее было вынесено за стены града и оставлено на растерзание стервятникам и бездомным псам. Но птицы-падальщики с громкими криками рассекали ночной воздух над умершей, не решаясь приблизиться, а голодные собаки окружили плотным кольцом останки Девы и горько выли в свете луны, словно плакальщицы на похоронах и не тронули тело святой.

Этой же ночью Минодора явилась в тонком сне сестрам и родителям, чтобы укрепить их.

Вслед за старшей, на другой день была казнена Митродора.

– Свет мой, Жених мой, Иисус Христос, Слава и Жизнь моя, я иду к Тебе! – были последние слова этой Девы, пред тем как ее прекрасные губы сомкнулись навек.

Юная Нимфодора, оставшись одна, на удивление стражей князя держалась с высочайшим достоинством.

– Неужели ты, князь, думаешь, что я после смерти сестер могу выйти за тебя замуж и быть счастливою? Неужели ты мог представить, что я могу изменить прекрасному Жениху света и истины и принять мрак твоего дворца за белые чертоги Небесного града?

Она встретила смерть стоя, ее прекрасная глава упала на горячие камни городской площади. Потрясенные увиденным, долго пребывали свидетели казни в полном молчании. Глаза Нимфодоры, широко распахнутые, смотрели на ослепительный диск солнца и были полны несказанной радости. И тут вдруг все услыхали восхитительные голоса, а затем нежный смех и увидели легкие фигуры живых сестер, которые, взявшись за руки, стали удаляться за стены града, по направлению к своей горе!

Взбешенный князь приказал стражам схватить дерзких красавиц, которые, несомненно, ожили, и уходят, не взирая на мертвые тела свои обезглавленные, лежащие в крови и в пыли. Но как ни старались сильные вояки, как ни маялись – ничего у них не вышло. Они хватали воздух, размахивая мечами и падали на камни, царапая в кровь колени и локти. А Девы, нетронутые, целые и невредимые, шли своим путем и пели Песнь Господу.

Люди пришли в неописуемый ужас, который затем сменился криками невиданной радости и, неподдающимся никаким запретам возгласам изумлений и славословий в честь воскрешения к жизни прекрасных сестер, произошедшего у всех на глазах!

– ИИСУС ХРИСТОС – истинный Бог! – ликовали люди.

Так одна за другой закончили свою земную жизнь эти три прекрасные Девы, и, став невестами Иисуса Христа, обрели жизнь вечную, обратив в веру истинную многих жителей града сего.

9

Когда солнце клонилось к закату, во дворец к князю пришла делегация из знатных людей города, во главе которой были родители Дев. Лица всех были печальны, фигуры выражали скорбь, и это представляло большой контраст с атмосферой, царящей во дворце. Пребывая в сильной ярости и не находя средства для утешения, наместник императора не смог найти ничего более жестокого, как приказать собрать вместе останки сестер и положить на центральной площади. Горожане, которые не присутствовали днем при чуде воскрешения, пришли унылые и полные смятенных чувств, чтобы попрощаться с мертвыми телами пророчиц, и нашли напутанных стражей князя. Те стояли, опустив головы долу и не обращали никакого внимания на собравшихся, не отвечали на вопросы и словно не слышали шумные возгласы толпы.

А в то же время, во дворце князя Фронтона, траурная делегация предлагала денежный выкуп за тела казненных сестер, что даровало бы возможность достойного погребения. Не сразу, но в результате уговоров, длившихся нескончаемо долго, удалось сломить гнев и злобу наместника. Выкуп составлял неимоверно крупную денежную сумму, и жадность князя победила в нем порок жестокости.

Орудие казни – меч, которым были усечены красивые головы мучениц, был тоже выкуплен у палача недавно вылечившимся расслабленным и принесен на гору, где творили чудеса эти сестры при жизни.

11

Несколько дней двигался траурный кортеж к месту погребения. Наконец наступил рассвет, когда нетронутые тленом тела их и усеченные прекрасные головы омыли водой из источника, из которого сестры брали воду, живя в уединении, облачили в светлые платья, уложили пышные волосы и надели брачные венцы, что принесли для погребения их безутешные отец и мать. Стеная и плача, положили мучениц в одном гробу. Пещера имела в себе такое покойное место. Как знать, может быть, сестры заранее предвидя свою кончину, приуготовили себе его?

Рядом с ними лег меч. Вход в гробницу закрыл большой могильный камень.

Художник Самуил вместе с женой Феодорой и другими христианами, пришедшими вместе со всеми, стали петь молитвы, славословя Иисуса Христа – сына Бога Живого и подвиг веры трех Дев: Минодоры, Митродоры и Нимфодоры, чья героическая смерть и удивительное воскрешение еще раз свидетельствовали о неистощимом могуществе Господа.

До глубокой ночи длился поминальный ужин и, когда луна на небе начала бледнеть, сломленные усталостью люди, уснули в пещере сестер.

А утром все просто ахнули! Земля горы покрылась ковром из нежных фиалок, и только у входа в саму пещеру, росли и благоухали в неприкосновенной целомудренной чистоте и хрупкости стройные фигурки трех белоснежных лилий.

Долгое время жители тех мест называли эту гору горой святых Дев-Мучениц, чьи имена не сходили с людских уст: святая гора сестер Минодоры, Митродоры и Нимфодоры.

Многие жители города, свидетели казни и верующие христиане, тайно навещали могилу на горе, где стали происходить различные чудеса.

Когда же в той земле, наконец, восторжествовало христианство, то был воздвигнут над местом их захоронения храм в честь святых Дев.