Текст книги "Приключения Колобка и его друзей"

Алексей Дельвиг
Приключения Колобка и его друзей

© Алексей Дельвиг, 2022

© Оформление. ООО «Издательство «Перископ-Волга», 2022

Предисловие, или Тайна Книги Древнеримского Писателя Луция Флора о Колобке

Вероятно, все помнят сказку о Колобке, да, о том самом Колобке, который был:

 
По коробу скребён,
По сусеку метён,
На сметане мешён
Да в масле пряжён,
На окошке стужён.
 

Равно как и о последующих весьма грустных событиях и приключениях этого круглого существа, которые он сам и выразил в своей нехитрой песенке:

 
Я от дедушки ушёл,
Я от бабушки ушёл,
Я от зайца ушёл,
Я от волка ушёл,
От медведя ушёл,
От тебя, лисы, нехитро уйти!
 

И вот Лиса его как раз-таки и съела!

До недавнего времени я тоже считал, что, как говорится, «тут и сказочке конец, а кто слушал – молодец!». Да вот чудо чудное! В потайной библиотеке Венецианских Дожей, работая с Рождественской рукописью алхимика Гермеса Трисмегистуса, я случайно натолкнулся на уникальную книгу сказок римского писателя по имени Луций Анней Флор. Вы слышали о таком человеке?.. Нет? Вот и я не слышал до того момента, пока не увидел старый-престарый манускрипт, написанный от руки «самим автором в единственном экземпляре» – именно так гласила надпись на книге. Обратил своё внимание я на неё весьма странным образом – через залы библиотеки неожиданно пронёсся табун диких и злых бизонов, топча всё на своём пути. Пара книг из-под их копыт отскочила мне прямо в руки, почему я и засунул их в свой патронташ и тем самым получил возможность на досуге внимательно изучить наследие сказочника Луция Флора, в особенности то, что касается многочисленных приключений Колобка и его друзей, которые вовсе не закончились, как принято считать, в самом начале в желудке коварной Лисы. Второй книгой оказались мемуары Кота-Ведуна под несколько цветистым названием «Экстравагантные и умопомрачительные приключения Кота-Ведуна Фёдора, написанные его личной правой лапой под усладительные звуки ниспадающих с белоснежных горных вершин водопадов и взрывы метеоритов разной величины в тишайшей надежде на хоть какое-нибудь если не понимание, то, по крайней мере, почтение к рвущим жилы трудам и не зарастающей плевелами стезе автора». Поскольку пути Колобка и Кота-Ведуна по имени Федя пересеклись, часть историй я взял из второй книги, так что получилась обычная жизненная мешанина!

Небезынтересно будет отметить также, что книга сказочника Флора насквозь пропитана самой что ни на есть сверхъестественной и мистической тайной и явным волшебством, так как каждый раз я находил всё новые и новые сказки, которых раньше я там не замечал. Воистину, как говорил Омар Хайям:

 
Тайны мира, как я записал их в тетрадь,
Головы не сносить, коль другим рассказать.
Средь учёных мужей благородных не вижу,
Наложил на уста я молчанья печать.
 

Заинтересовавшись загадкой случайно найденной книги, я решил тщательно её изучить и постараться сохранить хотя бы некоторые из этих сказок, которые по тем или иным причинам пришлись мне особенно по душе. Для меня же не очень понятно, почему до нас дошла только первая и далеко не самая интересная сказка о Колобке, в то время как гораздо более увлекательные были тщательно запрятаны в единственном экземпляре в подвалах Дворца Дожей в Венеции… Как бы там ни было, я всё же думаю, что, по сути, тут никакой тайны и нет, так как эта книга про дружбу и верных друзей, а вторая часть книги просто затерялась. Возможно, как раз читатели и благородные учёные мужи смогут найти отгадку на этот вопрос на страницах книги, кто знает?..

Осталось только сказать, что любой другой человек мог бы отобрать из найденной мною книги сказочника Луция Флора совершенно иные сказки. Тут уж ничего не поделаешь, ибо каждый всё делает на свой лад! Соответственно, чтобы как-то обосновать мой выбор той или иной сказки, я зачастую даю моё небольшое введение и/или заключение/разъяснение, которые отделены от основного текста значком ###.

Итак, вперёд!

Спасение Колобка из Желудка Лисы

Итак, сидит Колобок в желудке Лисы и не знает, что ему делать. В самом деле, только что бахвалился перед Лисой, даже зачем-то ей на нос садился, ан тут его, естественно, и слопали. Грустно и неудобно ему стало за глупость свою. Уселся он поудобнее и давай думать да в голове чесать, может быть, в первый раз в жизни – горе и не то делать заставит! А ведь если тебя съели, так это, пожалуй, и худшее из бед! Дедушку вспомнил Колобок, Бабушку, вся нехитрая жизнь его пронеслась перед глазами, пусть и короткая, и не очень умная, но ведь его! И чувствует, что колет ему руку что-то …

«Ура! Придумал!» – вскричал Колобок про себя.

– Лиса, а Лиса! – крикнул он.

– Чего тебе? Доигрался, «я от бабушки ушел…» – тут большого-то ума ведь не надо! – передразнила его объевшаяся Лиса, лежа на солнышке вверх животом.

– Я вот, собственно, чего – я ведь предупреждал, что я на сметане мешён, да в масле пряжён…

– Так и что с того? – спросила уже начавшая икать Лиса.

– Так сметана и опилки, что в меня попали, пока по сусекам-то скребли… в общем, образовались у меня на голове острые шипы!

– Да мне что за беда от того, сиди себе в желудке и не ерепенься! – сказала Лиса, уже немного зеленея от несварения.

И тут стал Колобок по желудку лисы кататься! Весело так катался себе, да ещё и припевал свою песенку, которую он в первой части сочинил про Дедушку, Бабушку и так далее.

– Ой-ой-ой! – закричала Лиса. – Ты чего там катаешься? Мне весь желудок поколол своими шипами, а ну вылезай быстро!

А Колобку только того и надо, да вот когда он из желудка-то вылез, так нарочно хмуриться стал и ворчать притворно:

– То глотают, то обратно вылезай… Ты, Лиса, сама не знаешь, чего хочешь!

А Лиса рада-радёшенька, что и несварение сразу прошло, и птички на душе запели. Прыгает вокруг Колобка по полянке, по зелёной травке и прям не знает, как же его порадовать. И придумала:

– Знаешь, Колобок, давай дружить! А то, что я тебя попервоначалу-то съесть-то съела, так ты не обессудь, это дело наше исконное, дремучее, лесное. Погорячилась я. А мне, ан, – и урок будет – не надо всё подряд лопать!

Покочевряжился Колобок ещё маленько для вида, но потом, видя, что Лиса и вправду ему благодарна, стал ее другом. А уж между друзьями чего не бывает, но вот точно тебя они не съедят! Идут они по лесу – держат путь назад домой к Бабушке и Дедушке, – то Колобок Лису из капкана спасет, то Лиса его раскисающего из речки вытянет. Повстречался им Медведь. Тот немедленно чин по чести и сообщил Колобку:

– Колобок, Колобок – я тебя сейчас ведь съем!

А тот только плечами пожал. Лиса же присела себе спокойненько на пенёк и говорит:

– Вот уж, Потапыч, не советую! Поверь мне на слово!

Не послушался Медведь – вмиг проглотил верного лисьего друга и посмотрел грозно на Лису, мол, мне лучше знать! И что вы думаете? И минуты не прошло, как выплюнул он Колобка, который в его желудке ещё и мёдом обмазаться успел. Так что Медведь даже ещё голоднее стал.

– Лиса, тогда готовься – я тебя съем! – сообразил догадливый Медведь и раскрыл рот пошире, чтобы Лиса поместилась.

– Вот уж, Потапыч, не советую! – сказали хором Лиса и Колобок.

– Это ещё почему? – заинтересовался Медведь, снова открыв рот, теперь уже от удивления.

Лиса и Колобок спокойно объяснили Потапычу, что они друзья, а посему друг дружку в обиду не дают.

– Эн вот что получается… – задумался Медведь и потом продолжил:

– А к вам можно и мне в друзья записаться? У меня никогда ничего такого не было!

– Да почему же нет? Конечно, можно! Втроём веселее! – бодро ответил Колобок и тогда уже озабоченно взглянул на нового друга.

– Ты, похоже, голодный! Угадал? – спросил он.

– Просто ужасно! – понуро сознался Медведь.

У Колобка мгновенно созрел прекрасный план. Он уже давно заметил прямо над ними пчелиное гнездо и попросил Медведя подкинуть его к нему, что тот с оттенком удивления и исполнил. План сработал на славу – гнездо приклеилось к Колобку, и Медведь вдоволь наелся прекрасного лесного меда! А ведь известно – после сытного обеда полагается поспать! Недолго думая, троица друзей растянулась на травке в теньке под огромным дубом и засопела на разные лады: Медведь после мёда тоненьким переливом, Лиса посолиднее и похитрее, а Колобок неведомо почему густым басом.

Долго ли, коротко ли они спали, но вдруг Колобок опять почувствовал, что его кто-то в очередной раз съел, что ему уже стало порядком надоедать.

– Волк, скорее всего! – догадался Колобок, а потом почувствовал сильные удары, вопли, рык разъяренного Медведя и чьи-то крики:

– Никого я, братки, не ел!

– Лупасят, стало быть, Волка! – догадался Колобок и стал снова кататься у того по желудку, что и возымело свой обычный эффект.

Вылез он весь в перьях (которые обычно очень охотно приклеиваются к меду), поскольку Волк не так давно оглоушил махонькую куропатку. В это время как раз Медведь дубиной охаживал Волка по голове, а Лиса дергала его за хвост и щипала. Увидев «пернатого» Колобка, все трое застыли, а потом стали так хохотать, что в лапы Медведя свалилось еще одно пчелиное гнездо. Сначала помаленьку, а потом и в полный голос к ним присоединился и сам Колобок – вот смеху-то было на всей поляне! И дуб чуть не лопался от смеха, и грибы вытирали платочками глаза, и кузнечики охрипли от хохота и валялись без сил в травке вверх животиками, и даже, казалось, само Солнце умылось своими собственными весёлыми слезами!..

Случилось же очевидное, – Волк, рыская по лесу с одними перьями в желудке, наткнулся на сладко почивающую троицу друзей. Недолго размышляя над странной ситуацией, он сходу проглотил Колобка, но при этом громко икнул и разбудил Лису и Медведя. Поняв, что они только что лишились своего лучшего друга, последние стали вытормашивать Колобка из Волка, пользуясь всеми дозволенными (налегая в основном на недозволенные) методами и, как сказала с угрозой Лиса:

– Вплоть до операции по трепанации черепа и разрезу желудка и доставания Колобка прямо оттуда!

Волк отнекивался, отбрыкивался, отмалчивался, отворачивался, откашливался… пока Колобок не стал кататься по желудку и колоть его изнутри.

– Знаешь, Волк, тебе бы лучше переходить на кузнечиков! В Мексике их даже люди едят, а уж тебе и подавно было бы сподручнее, чем всё подряд глотать! – посоветовал Колобок, когда смех стих.

Волк послушался совета и наелся кузнечиков, которые от смеха потеряли соображение и валялись себе просто в травке вверх тормашками.

Вся компания пошла дальше по лесу. Да-да! Я не оговорился – именно пошла, так как у Колобка неожиданно появились довольно крепенькие ножки! Да и пора уж было этому случиться – уж больно неудобно просто глупенько катиться по дорожке – налипает грязь, не видно толком ничего, да и голова кружится. Колобок так разохотился ходить, что впереди оказался, а там вдруг…

Малюсенький Зайка бедный в силках сидит и горько плачет. Освободил его Колобок своими новёхонькими ручками, а Зайка больше по привычке, чем со зла, и говорит смущённо, сам не веря себе:

– Колобок, по всему мне бы надо тебя съесть, да вот совершенно не хочется!

– Вот тебе, бабушка, и Юрьев день!.. Во-первых, я больше и сильнее тебя, во-вторых, если не хочется, так и никто не заставляет! – спокойно отозвался Колобок и добавил:

– Давай лучше дружить!

– А ты точно не обидишься, если я тебя не съем? – настороженно спросил Зайка.

– Какие могут быть обиды промеж друзьями!

Тут и остальные друзья подтянулись к опушке, с которой уже и дом Старика со Старухой виден был. Зайка, испугавшись, очень вежливо осведомился у каждого, не обидится ли тот, если его Зайка пощадит и есть не будет. Все миролюбиво кивали, как делают путешественники, попадая куда-нибудь в Японию и не понимая, что происходит вокруг.

Сказочка наша почти к концу пришла. Вот только признают ли Дед да Баба Колобка? Вырос, возмужал тот, почти двенадцать лет уже можно дать без хвостика. Села вся компания думу думать на опушке леса.

– Можно им хитрые песенки-заманихи спеть и хвостом перед носом помахать – у них аллергия возникнет, и им не до размышления будет! – ласково промурлыкала Лиса.

– Можно выворотить, ну вот хоть бы и вот этот дуб и размахивать им, глядишь, они отвлекутся и не заметят… – предложил Потапыч.

– Можно рычать и зубами клацать – они испугаются, и тоже дело обойдется! – с гордостью подал идею Волк.

– Я могу их съесть, тогда и проблемы не будет! – сам огорошенный своими словами, высказался, наконец, раскосый Зайка-Японец.

Колобок одними глазами улыбнулся своим друзьям, свернулся в привычный комочек и покатился к калитке, у которой стоял Дед и поджидал почтальона с газетой «Римская Правда».

– Ой, как пить дать, енто ж Колобок! Мать, готовь блюдо, сейчас кушать будем! – обрадовался старик.

Колобок высунул одну ногу.

– Ой, мать, он только с одной ногой воротился. Готовь постель для инвалида.

Колобок высунул ещё одну ногу.

– Не-е… Обе ноги на месте, ан рук нету! – с долей наблюдательности отметил старик, и только открыл рот, чтобы сделать очередное распоряжение Бабушке, которая всё равно его не слышала, как Колобок обнял Деда обеими руками! Дед прослезился.

– Мать, вылезай из погреба, сынок наш вернулся! – с комом в горле прошептал старик. Как ни странно, старуха его откликнулась, хотя была глуха, как тетерев:

– Какой такой сынок? С ума совсем съехал, старый?

Не будем описывать встречу матери и сына – это слишком серьёзная тема… Понятные слезы и смех вперемежку разрядило появление крайне странной компании: впереди с огромным дубом шел Потапыч, потом поющая и пляшущая Лиса, за которой следовал рычащий Волк, а процессию замыкал малюсенький Заяц, который что-то шептал про то, что он всё же чувствует необходимость съесть всех, включая и Медведя с дубом…

#####

…И ведь это еще не всё! Взять хотя бы жутчайшую историю, которая вводила в неимоверный ужас читателей всех римских провинций, про встречу Колобка и его друзей с самой взаправдашней Бабой Ягой, о чём говорится в нашем следующем рассказе…

Баба Яга и Змей Горыныч

В предыдущей истории раз я рассказал о неожиданной и неочевидной дружбе, которая возникла при довольно неординарных обстоятельствах между Колобком, Потапычем, Лисой, Волком и Зайкой. Римский писатель Луций Анней Флор считал, что именно элемент непредсказуемости делает дружбу самой верной и крепкой… В подтверждение своей мысли он оставил нам наиправдивейшее описание приключений этих друзей, которым зачитывались не только маленькие римляне много веков тому назад, но и все другие народы Римской Империи. Прошло время, и эти замечательные сказки были полностью и незаслуженно забыты, и вот настала пора рассказать о встрече великолепной пятёрки с пусть и римской, но всё же самой взаправдашней Бабой Ягой!

######

Как же замечательно зажили Колобок и его друзья с Бабушкой и Дедушкой! И песни они пели (Волк очень любил это дело!), и дрова рубили (тут Потапыч подмогал), и на местный рынок ходили за продуктами (Лиса это дело обожала, потому что всегда можно было что-нибудь стащить у зазевавшегося продавца). На долю же Зайки выпала доля читать «Римскую Правду» после того, как Колобок в последнюю секунду спас почтальона от верного поедания. А дело было так.

– Тук-тук, кто в домике живет? – спросил наивный почтальон, под мышкой у которого торчала газета.

– Поверьте, как бы мне хотелось ответить: мышка-норушка, лягушка-квакушка… Впрочем, есть Зайчик-Побегайчик – ответил меланхолично Зайчик, который как раз прогуливался около калитки.

– В таком случае – для вас газета «Вечерний Рим», – ответил невнимательный почтальон.

– Враки! – заметно оживился Зайка и продолжал:

– Мы выписываем «Римскую Правду». А раз так, то за вашу ошибку я вас сейчас же со всем основанием съем!

– Вы совершенно правы!.. «Вечёрку» же выписывает Баба Яга, – пробормотал про себя почтальон Самус, что-то исправляя в своём блокноте. Он и не заметил, как Зайка открыл свой оказавшийся совершенно безграничным рот и…

– Зайка, имей в виду, что Самус приносит информацию в виде газет, а вместе с ними и очевидную пользу для нас всех! Он тебе ещё пригодится! – остановил намечавшееся безобразие Колобок, который, на счастье, проходил мимо.

Зайка расстроился и в один присест проглотил стог сена вместо так ничего и не заметившего Самуса. С тех пор Зайка стал с удовольствием читать приносимую газету вслух, а чаще всего про себя, страшно зауважал почтальона и со временем превратился в историка, знавшего всю подноготную о Риме!..

Оставим пока на время наших друзей и заглянем в дремучий лес. А там сиднем сидела себе Баба Яга в затёртой избушке на курьих ножках недалеко от Рима и с полным основанием грустила. В самом деле, всех Иван-царевичей она перехитрила и съела безо всяких проблем с помощью весьма нехитрых приёмов, – просто смех да и только с этими царевичами! Змей Горыныч тоже оказался другом неверным – возьмёт, например, её любимую большую сковороду (вкусными эти Иван-царевичи не только для неё оказались…) и не отдаст. Или заявится на чай без приглашения и утащит заодно и карту окрестностей с обозначением подрастающих царевичей…

– Здравствуй, Самус! «Вечёрку» принёс? – поприветствовала она почтальона безо всякого энтузиазма.

– Принёс! Да вот чуть-чуть было её Старику со Старухой не отдал вместо «Правды», вот какая со мной напасть приключилась. Спасибо, Колобок помог… – ответствовал с неуверенной улыбкой Самус.

– А, ентот… как его… Колобок, часом, не из царевичей будет? – флегматично спросила Яга, стараясь не выдать голосом своего кулинарного интереса.

– Не-е, этот Колобок из тех, кто на сметане мешён и на окошке стужён… – уже удаляясь, сообщил смущённый своей недавней ошибкой Самус.

Стала Баба Яга думу думать. День думала, ничего толком не надумала, потом ночь и снова день кумекала и так, и эдак. Затем плюнула и стала собираться в дорогу – Старика со Старухой навестить да про этого сметанного Колобка разузнать. На худой конец, ведь его, на сметане мешёного, можно съесть! Собралась Яга в дорогу пешим ходом – ступа её давно уже сломалась, да уж и страшновато с возрастом стало летать, так что с полётами она распрощалась навеки. Да и пешком возрастала возможность натолкнуться-таки на глупенького, вкусненького и сочненького Иван-царевича!

Развеселилась Яга – всё решено, котомка собрана (а там и скатерть-самобранка, и яды на любой вкус, и штуки всякие зловещие да жуткие), клюка наточена, дорожка известная.

– Даже если ничего не получится, то хоть грибов на зиму наберу или, в конце концов, косточки старые разомну, – подумала про себя Баба Яга, как водится, посидела на дорожку, дала сушёных мышей Коту-Ведуну и вышла на порог. А на полянке – хорошо! Кузнечики прыгают, птички поют, цветочки распускаются, и впервые в жизни Яге расхотелось лопать царевичей.

Пошла она, легко припрыгивая по тропинке, и видит – Змей Горыныч тоже по дорожке идёт и коленками своими скрипит. Смекнула Яга, что и он про Колобка узнал от болтуна-Самуса, который ему «Римский Труд» приносил. Разговорились по-соседски, юность вспомнили, долго хохотали над рассказом Бабы Яги про то, как она первого своего царевича перехитрила, на лопату усадила и в печь засунула!!! Этот рассказ Горыныч уже раз сто слышал, а всё равно смеялся до упаду. Отхохотавшись всласть, он сознался:

– Знаешь, Яга, вот плетусь я к ентому Колобку, как и ты, вероятно, в надежде, что это очередной царевич, а мне их есть ведь совсем неохота стало – вот кашки да творожку бы лучше, ну а уж если блины с мёдом, так, пожалуй, и желать больше нечего!

Баба Яга хоть и считала точно так же, но ничего не сказала, только многозначительно хмыкнула. Дело в том, что пока Горыныч разглагольствовал, она успела собрать грибов и находилась по этому поводу в самом прекрасном расположении духа, а насчёт своего отношения к Иван-царевичам она пока была не уверена. Хоть Змей Горыныч и был ей симпатичен, но зачем же зарекаться? Одного-двух ещё вполне желудок перенесёт!

Долго ли, коротко ли, но добрались оба старика до цели – вон уже и дом виден, и его обитатели, занимающиеся разными полезными делами по хозяйству. Ведь и воды надо натаскать, и дров наколоть, и печь истопить, и с соседями поговорить. У калитки их встретил Зайка:

– Стой, кто идёт?! (Зайка любил книги про войну.)

– Соседи мы ваши из дальней заимки, – соврала Баба Яга.

Зайка в точности не знал, что такое заимка, а потому после небольшого размышления предложил съесть обоих путников. «Да и дело с концом», – добавил он неуверенно.

– Здрасьте, пожалста! Так ведь мы не Иван-царевичи какие-нибудь!

Зайка не понял реакцию Змея Горыныча, а потому на всякий случай оставил до поры до времени идею с поеданием пришельцев. Кроме того, в желудке у него всё ещё болтались добрые полстога сена, и особенного аппетита у него не было!

Пока сыр да бор, подбежала вся команда, и Лиса, подозрительно изучив странников, высказала следующее предположение:

– Так это, похоже, не с заимки (она тоже не знала, что такое заимка), а Кикимора и Кащей…

Бедные любители Иван-царевичей стали отнекиваться и выкручиваться, показывать грибы – мол, на заимке собрали и в подарок принесли. Дали Потапычу грибы попробовать:

– Нет на заимке таких грибов, да и не было отродясь (не стоит и говорить, что и он это слово услышал впервые)! – такова была реакция Потапыча.

Колобок отлично знал, кто это явился по их душу, но разыгрываемый спектакль его очень забавлял. К этому времени Потапыч под шумок съел все грибы, Зайка всё настойчивее предлагал слопать надоедливых стариков с «заимки», а Волк тоже был не прочь составить ему компанию. Ситуацию разрядила избушка на курьих ножках, которая, соскучившись по хозяйке, сердито топая и ворча что-то под нос, вывалилась из леса и обрадованно бросилась к Бабе Яге. В особенности радовался Кот-Ведун…

– Ну, теперь верите, что мы с заимки? – спросила та вопреки всякой логике.

– Теперь верим, – ответил дружелюбно Колобок.

– А ты чей будешь, добрый молодец? Вылитый Иван-царевич! – поинтересовался безо всякой надежды и скорее по старой памяти Горыныч.

– Не-е, я на сметане мешён, по амбару метён и на окошке стужён… – был ему ответ, которому Горыныч неожиданно очень обрадовался и потом, спохватившись, добавил невпопад по-стариковски «хитро»:

– А то я в смысле – перекусить бы!

Баба Яга на радостях, что закончились неприятные расспросы, выудила ни к селу и ни к городу сапоги-скороходы из своей котомки, но потом, извиняясь, убрала обратно. Потом из котомки появились зелья всякие для или от сглазу, хвори, порчи, бяки и закаляки. Последним явилось на свет именно то, что искалось, и то, что обычно так трудно найти в дамской сумке – в данном случае скатерть-самобранка!

Эх, какой же она задала пир на весь мир всей честной компании, соседям и всем-всем-всем, кто оказался поблизости! Зайка лопал больше всех, – не зря говорят в Риме: «не в Зайку корм» (по-нашему – «не в коня корм»)! Потапыч налегал на мёд и ватрушки, Волк на кулебяки и мясные оковалки, Лиса делала вид, что ест мало, но уплетала за обе щёки всё подряд, Старик со Старухой ели мало, но радовались сильно, а Яга и Горыныч выступали больше по творожку и сайкам. Я на том пиру тоже был, мёд и пиво пил, по усам текло, но в рот не попало!

Осталось только добавить, как очевидцу всех этих правдивейших событий, что Баба Яга и Змей Горыныч перенесли свою таинственную «заимку» поближе к Колобку, поселились вместе в избушке на курьих ножках и даже стали давать почитать свою «Вечёрку» и «Труд» Зайке!

А что же Кот-Ведун себе ведает, да никому про то не сказывает? Узнаем это из следующей сказки!