Текст книги "Ануш"

Сватовство

– Об этом не может быть и речи! – в ярости закричал Файзали.

В тот же день, когда на складе состоялся разговор между Хасаном и Джамилем по поводу выдачи замуж Мадины, вечером сын Кори пересказал все Файзали и своему отцу. Естественно, просьба Джамила даже в таком интеллигентном и спокойном человеке, как Файзали вызвала бурю гнева и возмущения.

– Мы немедленно собираемся и уезжаем, – Файзали был настроен решительно. Он очень хотел уберечь свою семью от неприятностей, которые только-только появились на горизонте.

– Успокойся Файзали, – пытался утихомирить доктора Кори. – Не делай поспешных выводов и необдуманных поступков. Воистину, спешка от шайтана, а неторопливость и осмотрительность от Аллаха.

– Я не хочу, чтобы к моей маленькой дочке лез какой-то старый извращенец, – ответил Файзали. – Тем более вы говорите, что он какой-то там высокопоставленный бандит. А вдруг он что-то задумает с ней сделать?! О, Аллах, я даже думать об этом не хочу!

Файзали метался по комнате как загнанный зверь.

– Послушай, брат, – вновь обратился к нему Кори, – Если отец скажет «нет», никто девочку неволить не будет. В противном случае это будет нарушение не только законов Ислама, но и местных традиций. И тогда ни одного человека не спасет его звание и положение. Тем более девочка живет в моем доме, а тут она в наибольшей безопасности. Никто тут ее тронуть не посмеет. А в случае, если хоть маленькая тень от тучки опасности появится в небе, я лично пойду к командиру Шер Мухаммаду и поговорю с ним. А вот он то найдет способ урезонить, этого сына иблиса Джамила.

Файзали остановился, кажется, он начал немного остывать.

– Подумай сам, – спокойно продолжал Кори, – ты только начал тут обживаться. У тебя уже есть уважение среди местных жителей. Ты уже даже заработал немного денег. Я понимаю, что ты беспокоишься за семью, и вы хотите вернуться домой. Но погоди немного. Я тебе уже говорил, что некоторые беженцы возвращаются из Афганистана в Таджикистан. Но это происходит там, на равнинах. И возвращаются они в районы, в которых у вас закончилась война. А в том районе, где жил ты, война продолжается. Куда ты вернешься? Тем более, что из того лагеря беженцев, в котором были вы, еще никто никуда не ушел. Уехать успеется всегда. Ну даже если ты вернешься, без денег, в разрушенный дом. Что делать будешь? Останься еще на немного. Подзаработай и вернешься домой хоть с какими-нибудь деньгами. А то и машину купишь тут и сам поедешь к себе домой, – под конец улыбнулся Кори.

Файзали уже сидел на полу. Он понимал, что Кори прав. Сейчас наиболее активные боевые действия переместились в предгорную часть Таджикистана к востоку от столицы и его родные края как раз были на линии фронта. Также он согласен был с Кори в том, что если они сейчас поедут обратно, то окажутся без денег и защиты на линии огня между противоборствующими сторонами. А в доме у Кори Карима, по крайней мере, они находились в тепле и сытости. Кори был прав и в том, что работа в больнице помимо уважения приносила относительно неплохой доход, заключавшийся не только в получении денег, но и некоторые люди, в уплату за услуги врача, приносили серебренные, и иногда, золотые украшения с полудрагоценными и, редко, с драгоценными камнями, продукты и т. д. Конечно, Файзали частенько помогал людям бесплатно, если видел действительно нуждавшегося пациента. Но от состоятельных больных и их семей он, естественно, плату брал.

– Но все же я боюсь за Мадину, – уже спокойным голосом сказал Файзали.

– Начнем с того, что девочка больше не будет носить еду Хасану, – старик погладил бороду. – К сожалению жена, дочь и сын Хасана, сейчас поехали погостить к ее родителям в другое селение, но моя младшая дочь Ситора сможет носить ему еду. А Мадине и по дому дела найдутся. Теперь ты, Хасан, – обратился Кори к сидящему рядом сыну, – если Джамил снова заведет разговор о женитьбе, скажи, что отец девочки против, а Кори Карим не благословит их брак. Понял?

– Хорошо, отец, – кивнул Хасан.

Сразу почувствовалось, как атмосфера в комнате разрядилась. Файзали с облегчением выдохнул. Кори сразу заметил перемену эмоций и улыбнувшись сказал:

– А теперь, Хасан, пойди и скажи, чтобы нам принесли чаю.

Хасан с готовностью выполнил просьбу отца.

Следующие пару дней прошли в некоторой нервозности, которая стала спадать лишь к концу второго дня. От Джамила не поступало никаких вестей. И все родственники, имеющие отношение к Мадине, стали понемногу успокаиваться.

Ануш продолжал свои занятия и каждый день ходил в медресе и на молитву. На молитве, теперь, он часто видел того одноглазого бородача, который стал причиной резкого прекращения занятий у Кори несколько дней назад. Бородач, когда он приходил на молитву в мечеть Кори Карима, молился со всеми вместе, но и как бы отдельно ото всех. Хотя в мечети было много людей, особенно во время вечерней молитвы, вокруг одноглазого всегда было пустое место. Это происходило не из-за того, что люди боялись его, а наоборот, они давали ему больше простора и старались не вторгаться в его личное пространство, демонстрируя к нему уважение. С ним всегда вежливо здоровались, но старались не докучать. Однако смотреть ему в глаза или долго находиться под его взглядом все равно решались немногие.

Одноглазый бородач, которого, как выяснил Ануш, звали Али, никак не реагировал на это. Со всеми он был одинаково сдержан и почтителен. После молитвы он, обычно, недолго беседовал с Кори и куда-то уходил.

Однажды, когда Ануш помогал старому мулле убираться в медресе, он спросил старика об Али:

– Дядя Кори, можно у вас спросить?

– Спрашивай, сынок.

– А кто тот одноглазый человек, который ходит к нам на молитву?

Кори глубоко вздохнул, помолчал, но ответил:

– Это Али. Он араб. У нас в этом кишлаке и двух соседних, живет несколько семей арабской национальности. Вообще в Афганистане много арабов. Так вот, он один из них. Когда-то он был моим учеником и ходил на занятия в мое медресе. Я помню только организовал его после того как отремонтировал эту мечеть. Это было так давно, – погрузился в воспоминания старик. – Он был одним из моих лучших учеников. Он очень любил ислам и знал наизусть многие суры из священного Корана. Когда он подрос, был чуть старше чем ты, он решил учиться на мусульманского священника. Его семья, скопив деньги, отправила его учиться в одно из духовных учебных заведений в арабских странах…

Старик снова замолчал.

– А дальше? – спросил Ануш.

– А дальше, он вернулся через несколько лет. Но это уже был не тот веселый и жизнерадостный мальчик, которого я знал, – глаза Кори погрустнели. – Это был другой человек. В его глазах был огонь. Нехороший огонь. По возвращению он практически сразу стал проповедовать, но это был не ислам милости Аллаха, это был ислам войны на пути Аллаха. Он призывал людей к войне против неверных, шурави. Он многих молодых людей смутил тогда своими речами. И тогда они взяли в руки оружие и ушли воевать вместе с ним. Али повел их. Он, как оказалось потом, помимо молитв и проповедей, хорошо знал, как стрелять, как взрывать, как устраивать засады. Потом война кончилась. Шурави ушли. А огонь в глазах Али не погас. Его сердце жаждало битв. Он был одержим идеей построить государство чистого ислама во всем мире. И тогда он снова уехал. Ходили слухи, что он воевал где-то на Ближнем Востоке. Входил в какие-то мусульманские боевые организации. Но все это было на уровне слухов. Появлялся тут он редко.

– А зачем он приехал сейчас? – спросил Ануш.

– Я не знаю, – покачал головой старик. – А почему вон там пыль осталась? – резко он поменял тему разговора. – Подмети пол там.

Ануш понял, что старик что-то скрывает, но расспрашивать дальше не стал. Он послушно пошел мести мусор.

***

Приемка привезенного груза шла полным ходом. Во дворе склада стоял большой грузовик, заполненный тяжелыми мешками. Несколько грузчиков вытаскивали из машины мешки и ставили их рядом со складом. Еще двое человек вскрывали их и доставали оттуда квадратные, не больше 3—4 килограмм, запечатанные белые полиэтиленовые пакеты с нанесенными на печатями. Пакеты клали на находившиеся тут же большие весы. Стоявший у весов человек, громко объявлял точный вес каждого пакета. В ту же секунду мальчик (а это был Ануш), сидевший за столом рядом с весами, записывал соответствующее значение в большую амбарную книгу. Далее пакет передавался еще следующему работнику склада и тот клал его в другой большой мешок. Когда мешок наполнялся, его зашивали, ставили печать и уносили на склад.

За всем происходящим наблюдали шесть человек, Хасан, как начальник склада, Джамил, как обеспечивающий безопасность доставки и разгрузки груза со стороны Абдуззакира, еще один личный представитель Шер Мухаммада, маленький толстый бородатый пакистанец, как представитель «поставщика» и «продавца», начальник отряда самообороны селения Дарахтисеб, подчинявшийся Абдуззакиру и также предоставивший людей для охраны и еще один бледный худой человек чуть старше двадцати пяти лет с пожелтевшими белками глаз, смотревших потухшим взглядом, через наполовину прикрытые веки.

Это была особая личность. Его звали Пудар. Вернее, это была его кличка, означающая «порошок». Может у него и было какое-то имя, но его никто не знал. Пудар был наркоманом со стажем, но не простым торчком из подворотни. Он был профессиональный «дегустатор» наркотиков. В его задачу входило определение насколько принимаемый «товар» чист и качественен. И в этом деле Пудару не было равных. «Попробовав» наркотик он мог определить не только его качество, но и сколько процентов опиума использовалось для его изготовления, а также чуть ли не в чьей лаборатории и по какой технологии он был изготовлен.

Время от времени Хасан или представитель Шер Мухаммада брали один из разгружаемых пакетов наугад, делали в нем аккуратный надрез и вынув оттуда щепотку белого порошка, давали на пробу Пудару. Тот с готовностью «испытывал» товар и делал свое экспертное заключение. Затем пакет аккуратно заклеивали, передавали дальше на склад. Подобная процедура требовалась для того, чтобы убедиться, что все привезенные наркотики являются из одной партии и имеют одинаковое качество.

Так случилось и сейчас. «Попробовав» переданную дозу героина Пудар на секунду закатил глаза, пришел в себя и медленно произнес:

– Хорошее качество. Один и тот же товар.

Хасан удовлетворенно кивнул. Он вертел в руках белый полиэтиленовый пакет с тремя с половиной килограммами героина на котором красовалась большая печать с изображением цветка, льва и тремя девятками. Всегда в такие минуты Хасан вспоминал, как хотел быть инженером, когда заканчивал давным-давно политехнический институт в Кабуле. Сколько же прошло времени, и как все обернулось.

– Не смотри таким грустным взглядом на этот пакет, – похлопал Хасана по плечу представитель Шер Мухаммада. – Скоро у нас будет своя лаборатория, и мы сами будем делать героин. Говорят, Абдуззакир уже нашел химика. Значит, скоро этот бизнес будет и у нас. И мы сами будем ставить печати на свой товар, – шепча на ухо Хасану, чтобы не услышал пакистанец, сказал он.

Хасан посмотрел в улыбающиеся глаза своего «коллеги» покачал головой и отдал пакет своему помощнику.

Разгрузка прошла без каких-либо происшествий. Все шло по плану и через несколько часов весь полученный товар был взвешен, учтен, заново упакован и помещен на склад.

Прибывшие следить за процессом люди Шер Мухаммада и представитель продавца начали собираться в обратный путь. Все это время Хасан старался не замечать Джамила, хотя тот постоянно находился рядом. В свою очередь и Джамил также не предпринимал попыток, как-либо обратить на себя внимание Хасана. Худой афганец внимательно следил за приемкой наркотика и одновременно контролировал охрану всего периметра склада, связываясь со своими людьми по рации, получая от них короткие отчеты и время от времени раздавая нехитрые указания. В некоторый момент Хасану показалось, что происшедшее в прошлый раз было каким-то жутким недоразумением и теперь все обойдется. Мысленно поблагодарив Всевышнего, что все прошло удачно, Хасан направился провожать гостей.

– Уважаемый Хасан, вас можно на минуточку, – вдруг он услышал за спиной голос Джамила.

Хасан напрягся. Значит, ничего не прошло просто так и теперь надо будет дать категоричный ответ. Хасан извинился перед людьми, которых он провожал и направился к Джамилу.

– Я слушаю вас, уважаемый Джамил.

– Уважаемый Хасан, я сначала хотел перед вами извиниться за прошлый разговор, – неожиданно для Хасана спокойным голосом начал Джамил.

– Вы были чересчур грубы, – также спокойно ответил ему Хасан. Но какое-то внутренне чувство ему подсказывало, что это еще не конец и этот дружелюбный тон Джамила имеет под собой двойное дно.

– Я понимаю и искренне приношу свои извинения. Давайте забудем наши разногласия.

– Хорошо, уважаемый Джамил, так и поступим, – согласился Хасан.

– В таком случае, я заеду сегодня вечером к вам домой и еще раз принесу свои извинения.

– Не стоит этого делать, уважаемый Джамил, – сразу понял весь подвох ситуации Хасан. Его настроение сразу ухудшилось – Ваши извинения приняты.

– Не беспокойтесь ни о чем. Я заеду после вечерней молитвы, – казалось не слыша слов Хасана продолжал Джамил.

– Я же сказал, что это лишнее, – более настойчиво сказал Хасан.

Ничего не ответив, Джамил отошел на пару шагов от Хасана и громко сказал:

– Уважаемый Хасан, совсем забыл вам передать. На днях, завтра или послезавтра к вам на склад с проверкой приедет господин Абдуззакир.

Эти слова удивила Хасана. Во-первых, ему показалось, что они были произнесены так, чтобы это слышали все. А во-вторых, Шер Мухаммад доверял ему. Конечно, проверки склада были, но они были редкими, а последняя прошла два месяца назад, и вот эта проверка была уже совсем неожиданной, тем более от Абдуззакира. Такого высокого ранга люди сами проверки не проводили. Но, слава Аллаху, у него все было в порядке и с документацией, и с наличием вещей на складе. Завтра с утра он еще раз все проверит сам и тогда, пусть проверяют.

– Хорошо, уважаемый Джамил, – пожав плечами ответил Хасан. Он хотел еще раз сказать, что приезжать вечером не стоит, но Джамил сел в машину и уехал вместе со всеми остальными людьми Шер Мухаммада.

Хасан проводил кортеж из внедорожников долгим взглядом.

– Дядя Хасан, что произошло? Почему вы такой хмурый? – спросил у стоявшего с мрачным выражением лица Хасана, подошедший Ануш.

– Ничего страшного, Ануш, – посмотрел на мальчика Хасан, – Сейчас я закрою склад, разберемся с записями и поедем домой.

С записями и складом разобрались быстро. Всю необходимую документацию Хасан сложил в свой сейф. Ануш ждал снаружи у окна в кабинет Хасана. Решив посмотреть, скоро ли выйдет сын Кори, мальчик посмотрел в окно и увидел, как Хасан вытащил из своего сейфа черный пистолет, засунул его себе за пазуху куртки. Это насторожило Ануша. Он обратил внимание, что Хасан перекинулся парой фраз с Джамилем. О чем они разговаривали мальчик не слышал, но судя по тому как мрачнело лицо Хасана разговор был не из приятных. И вот теперь пистолет.

Хасан наконец-то вышел, и они с Анушем сели в его машину.

– Дядя Хасан, а что вам сказал Джамил? Он опять говорил про Мадину? – решившись спросил Ануш.

– Нет, – отрицательно покачал головой Хасан, – он сказал, что приедет вечером просить извинения за свое поведение.

Вот это уже насторожило мальчика. Про пистолет он спрашивать не стал. И так стало понятно зачем он вдруг извинения затянутся и приобретут характер более агрессивный. Но он почувствовал, что Хасану было страшно.

Машина тронулась и они поехали в селение. Вечер обещал быть тяжелым.

***

Вскоре после вечерней молитвы к дому Кори Карима подъехал большой черный внедорожник. Машина медленно въехала в распахнутые ворота во внутренний двор и остановилась. Из автомобиля вышел Джамил. На пороге его уже встречал сам Кори. Джамил, одетый в новенькую национальную одежду, демонстративно снял со спины сбрую с двумя пистолетами и положил ее на сидение машины. Он открыл заднюю дверь и достал небольшой сверток. Гость подошел к Кори и вежливо поприветствовал его, услышав ответное приветствие и получив приглашение войти, Джамил переступил порог дома.

Гостя провели в комнату где уже собрались Файзали, Хасан и Хусейн. Учтиво поздоровавшись со всеми Джамил сел на то место, которое ему предложили. Хотя все были очень вежливы друг с другом, но атмосфера в комнате царила напряженная. Джамил чувствовал на себе суровые взгляды Файзали и Хасана. Да и любезное поведение Кори напоминало наждачную бумагу, трущую по сухому дереву.

В комнату вошел Ануш. Он занес большой чайник чая и поставил его на накрытый на полу достархан. То, что за достарханом прислуживает мальчик, а не женщины, также предвещало тяжелый разговор. Ануш, выполнив данное ему поручение, уселся в углу и стал тихо наблюдать за происходящим.

– Как доехали, уважаемый Джамил? – первым нарушил молчание Кори. – Все ли было в порядке на дороге?

– Слава Аллаху, уважаемый Кори, – ответил Джамил. – Вы извините меня за такой неожиданный визит, я не задержу вас, уважаемые, – продолжал он обращаясь ко всем присутствующим. – Во-первых, уважаемый Хасан, я хотел бы еще раз принести свои извинения за возникшее между нами непонимание и если я чем-то вас обидел.

– Я уже говорил вам, уважаемый Джамил, что извинения приняты, – ответил ему Хасан.

– Хорошо, я понял, – говорил далее Джамил. – Ну а во-вторых, я хотел бы обратиться к уважаемому доктору Файзали. Я пришел поговорить о свадьбе. Я хотел бы взять в жены вашу дочь Мадину. И я принес для нее и вас некоторые подарки.

С этими словами Джамил положил на достархан и развернул принесенный сверток. В нем оказались несколько пачек денег и пара золотых украшений.

– Это часть выкупа за невесту, – спокойно продолжал Джамил несмотря на все более краснеющее от гнева лицо Файзали, – Я думаю, что когда мы договоримся с вами о цене, я смогу полностью ее выплатить.

– Послушай, ты… – начал было подниматься со своего места Файзали, сжимая кулаки, но его остановила рука Кори.

– Уважаемый Джамил, – заговорил уже с более строгой интонацией в голосе Кори, – Я полагаю, что вам уже говорили, что отец девочки и все мы против этого предложения. Подобный подход к брачному союзу не входит в число обычаев народа, к которому принадлежит семья Мадины. А я, как духовное лицо, не благословляю этот брак.

Джамил на мгновенье замолчал. Затем, посмотрев в глаза старика, он сказал:

– Уважаемый Кори, я очень рекомендую отцу девочки обдумать это предложение. Ведь от того примет он его или нет зависит будущее не только его семьи, но и вашей.

– Ты тут угрожаешь? – вскипел Файзали.

– Поймите правильно уважаемый Кори, я никого не пытаюсь запугать, я лишь только предупреждаю, – не обращая внимание на Файзали, говорил Джамил. – Я понимаю, что вас и уважаемого доктора, и уважаемого Хасана ценит сам командир Шер Мухаммад, но только один Аллах знает, что может произойти завтра или через час. И я думаю, что может настать момент, когда и семье уважаемого доктора, и даже вам, дорогой Кори может понадобиться защита и поддержка. Уважаемый доктор, Хасан и мастер Хусейн хорошие, ученые люди, много знающие, но они не воины. Я же, в свою очередь, как правая рука командира Абдуззакира, могу обеспечить вам безопасность, а скоро, если на то будет воля Аллаха, я поднимусь еще выше. К тому же я не беден. А если уважаемому отцу мало того, что я принес, то прямо сейчас же, в знак своих намерений я готов увеличить сумму выкупа невесты вот этим.

С этими словами Джамил поднял ладонь и продемонстрировал присутствующим поблескивающий на пальце большой золотой перстень. Кольцо было великолепно. Его верхушка была украшена выполненным с помощью арабской вязи словом «Аллах» со светящимся небольшим красным рубиновым камнем. Ободки кольца были украшены аятами из священного Корана.

Искусно сделанный перстень привлек внимание всех присутствующих в комнате. В течение нескольких секунд мужчины невольно любовались красотой ювелирного изделия. Единственным в комнате, кто смотрел с волнением на руку Джамила, был Ануш. Он узнал этот перстень. Мальчик готов был поклясться своей жизнью, что это тот самый подарок, который покойному Саид Гулу сделал старый наркоторговец на той стороне реки. И случилось это в ту самую злополучную ночь, когда Ануш «работал» носильщиком у контрабандистов. Но как перстень оказался у Джамила?

– Мне не нужны твои подарки. Забери их все, – резко прервал мгновение молчания Файзали. – Я уже сказал, что не отдам тебе свою дочь.

– Смотри Файзали, – резко сменил вежливый тон на раздражительный Джамил, – видит Аллах, я хотел решить все миром и по-хорошему. Но ты был упрям как осел. Поэтому клянусь Всевышним Господом миров, чье имя написано на этом перстне, через несколько дней ты сам приведешь ко мне свою дочь, и она станет моей женой. Даже нет, я заберу ее себе как наложницу. И вы все будете благодарить меня за это, – тут Джамил зло заулыбался.

Файзали гневно взревел и кинулся на гостя. Одновременно с этим Хусейн быстро схватил доктора и пытался его удержать. Но Файзали продолжал вырываться, чтобы напасть на обидчика. У Джамила блеснуло лезвие ножа, который каким-то образом появился в его руке. Гость вскочил и готов был отразить атаку разъяренного отца девочки. Внезапно перед лицом Джамила возникло дуло пистолета. Хасан держал на вытянутой руке оружие в нескольких сантиметрах от головы наглого «жениха». Это немного остудило пыл Джамила. Хусейн продолжал сдерживать попытки Файзали пойти в атаку.

– Вон из моего дома! – грозно вскричал Кори. – И забери свои нечестивые подарки, шакал! – он пнул ногой лежавший на достархане сверток с деньгами и украшениями.

Не сводя глаз с хозяев дома, Джамил убрал нож, наклонился и поднял принесенные им дары. Он стал медленно отходить к выходу из комнаты. Дуло пистолета сопровождало все его передвижения.

– Мы скоро закончим разговор, – бросил перед уходом Джамил и покинул дом.

Через пару мгновений все услышали звуки отъезжающей машины.

Накал страстей в атмосфере дома немного спал. Хусейн отпустил Файзали, и тот, немного успокоившись, сидел, опустив голову и сверля полным гнева взглядом пол.

– Что будем делать? – спросил Хусейн.

– Я завтра же поеду к командиру Шер Мухаммаду и расскажу ему все, – ответил Кори.

– Дядя Кори, я тут хотел сказать… – прозвучал из угла голос Ануша.

– Не сейчас, мальчик, – резко прервал его Кори. – иди спать. Нам всем пора спать. Утром Аллах укажет нам путь…

Мальчик притих, не смея противоречить мулле. Находящиеся в комнате мужчины стали расходиться. Файзали пошел поговорить с женой, Ануш и Кори пошли спать, а Хасан и Хусейн направились к себе по домам.

***

Неожиданно посреди ночи во дворе залаяла собака. Лаяла она не прекращая. В перерывах между гавканьем слышался сильный стук в небольшие деревянные ворота, ведущие во двор дома. Хасан проснулся и вслушался в темноту. Да, ему не послышалось, кто-то активно барабанил по воротам. Жена и дети еще не вернулись из поездки, поэтому дома Хасан был один. Мужчина оделся, взял в одну руку фонарь, а в другую пистолет, и вышел во двор. Подойдя к воротам он произнес:

– Кто там?

– Это я, Хабибулло, – послышался голос на той стороне. Хабибулло был одним из охранников склада на котором работал Хасан. – Уважаемый Хасан, быстрее, там склад горит, – дрожащим голосом произнес охранник.

– Как горит?! – спросонья переспросил Хасан.

– Так вот, горит. Другие охранники остались там и тушат пожар, а я поехал на мотоцикле за вами.

– Хорошо, – окончательно проснулся Хасан, – езжай обратно, помоги им, я сейчас приеду.

– Хорошо, – отозвался охранник, – я поехал.

Хасан был встревожен не на шутку. Воистину, беда никогда не приходит одна. Он быстро собрался, вскочил в свою машину и на всех парах помчался на помощь своим охранникам. Хасана сразу удивило то, что уже подъезжая к складу он не увидел никакого зарева или признаков пожара. Он остановил машину у ворот и вышел. Воздух был полон ночной прохладой и свеж. В нем не чувствовалось даже намека на гарь.

Не понимая что происходит, Хасан, подсвечивая себе дорогу фонарем, вошел в складские ворота. Во дворе стояло пара больших машин-внедорожников с грузовыми кузовами. Свет фар от машин был направлен непосредственно на вход на склад. Из склада появлялись какие-то люди с мешками в руках, которые загружали их в стоящие рядом внедорожники.

– Вы что делаете?! – громко обратился он к людям.

Те замерли и посмотрели на Хасана.

– Ох, рановато вы приехали, Хасан, – послышался за спиной голос Хабибулло, – мы не успевали.

Хасан хотел повернуться, но получил резкий удар чем-то тяжелым по голове. Начальник склада провалился в темноту забытья.

Сознание постепенно возвращалось, но боль в голове была адской. Приложив не дюжие усилия Хасану удалось открыт глаза. Он распластался на земле, а прямо перед ним полыхало здание склада. Хасан попытался пошевелить рукой или ногой. Ему удалось сделать и то и другое. Собрав все силы мужчина предпринял попытку подняться, но тут раздался оглушительный взрыв. Склад моментально взлетел на воздух, прилегающую территорию забросало огромное множество горящих частей конструкции. Хасана отшвырнуло взрывной волной на несколько метров. Снова свет вокруг него померк, а маленький огонек сознания угас.