Текст книги "Пять кругов ада. Красная Армия в «котлах»"

Для повышения эффективности управления боевыми действиями под Калинином директивой Ставки от 17 октября 1941 г. был сформирован новый, Калининский фронт. В него вошли 22-я, 29-я и 30-я армии, переданные из состава Западного фронта, 183-я, 185-я и 246-я стрелковые дивизии, 46-я и 54-я кавалерийские дивизии, 46-й мотоциклетный полк и 8-я танковая бригада Северо-Западного фронта. Возглавил фронт генерал-полковник И.С. Конев. Первой задачей нового фронта было «очистить от войск противника район Калинина». Начиная с 17 октября войска Калининского фронта, при поддержке авиации, ежедневно атаковали немцев в районе Калинина. Результатом этих действий была последовавшая 23 октября директива командующего группой армий «Центр» фон Бока о приостановке наступления через Калинин. Энергичными ударами по Калинину советскому командованию хотя и не удалось овладеть городом, но командование 3-й танковой группы было вынуждено отозвать продвигавшуюся на север, к Вышнему Волочку, 1-ю танковую дивизию для поддержки оборонявшейся в городе 36-й моторизованной дивизии. Тем самым выполнение основной задачи, ради которой 3-я танковая группа разворачивалась от Москвы на север, было сорвано.

^{«Генерал Грязь» вступает в бой. Немецкий грузовик в грязи на дороге где-то под Москвой.}

Результаты боев за Калинин для ядра 3-й танковой группы – XXXXI и LVI моторизованных корпусов – были поистине катастрофическими. 1-я танковая дивизия на 28 сентября 1941 г. насчитывала 111 боеготовых танков. На 31 октября 1941 г. количество боеготовых машин снизилось до 36 штук. 6-я танковая дивизия на 10 сентября насчитывала боеготовыми 9 танков Pz.I, 38 танков Pz.II, 102 танка 35(t), 14 танков Pz.IV и 8 командирских машин. Уже 16 октября она имела в своем распоряжении всего лишь 60 готовых к использованию в бою танков. На 31 октября дивизия доложила о наличии боеготовыми 15 танков Pz.II, 34 танка 35(t), 10 танков Pz.IV и 7 командирских танков. В ремонте находилось 19 танков Pz.II, 41 танк 35(t), 13 танков Pz.IV и 3 командирских танка. Из 41 танка 35(t) только 10 могли быть реально восстановлены из-за отсутствия запчастей к снятым с производства чехословацким танкам. К 31 октября средний пробег для танков Pz.II 6-й танковой дивизии составил 11,5 тыс. км, 35(t) – 12,5 тыс. км, для Pz.IV – 11 тыс. км. Износ механизмов в ходе широкомасштабных операций и боевые потери привели к существенному снижению боеспособности 3-й танковой группы.

Начало сражения за Тулу. Вернемся немного назад для описания событий, происходивших в октябре 1941 г. на Брянском фронте. Характерной особенностью операции, проводившейся командующим 2-й танковой группы Г. Гудерианом, было повышенное внимание к прорыву в глубину и совершенно недопустимое пренебрежение выполнением задачи уничтожения окружаемых армий. С получением 2-й танковой группой осанистого названия «2-я танковая армия», 6 октября 1941 г., ситуация не изменилась. Большая часть подвижных соединений были брошены Г. Гудерианом в глубокий прорыв на Тулу. Для создания внутреннего фронта окружения им были задействованы только соединения XXXXVII моторизованного корпуса (17-я и 18-я танковые дивизии и 29-я моторизованная дивизия). Для удержания трех советских армий этих сил было совершенно недостаточно. Проходя сквозь жидкое сито из трех дивизий, выходившие из окружения советские войска, как это уже было под Минском в июне 1941 г., практически без помех пересекали коммуникации XXIV и XXXXVIII танковых корпусов далеко за спиной ушедших вперед танковых дивизий. Находившаяся на северном крыле Брянского фронта 50-я армия даже не находилась собственно в окружении. Ее коммуникации так и не были окончательно перерезаны. Слабая завеса в тылу остальных армий Брянского фронта также способствовала прорывам. Гудериан позднее писал: «9 октября русские продолжали свои попытки прорваться в районе населенного пункта Суземка. Русские стремительно атаковали правый фланг 293-й пехотной дивизии, оттеснив дивизию к Суземке и Шилинке. Ввиду того, что 25-я мотодивизия, выделенная в резерв танковой армии, еще не прибыла, пришлось использовать 41-й пехотный полк 10-й мотодивизии, чтобы заполнить брешь, образовавшуюся между 29-й мотодивизией и 293-й пехотной дивизией»[111]111
  Гудериан Г. Указ. соч. С. 320.


[Закрыть]. Эта ситуация выглядит как явный промах. Г. Гудериан не смог организовать последовательную смену подвижных соединений на внутреннем фронте окружения. Если замысловатый «танец» со сменой дивизий под Уманью или Вязьмой внушает уважение, то здесь мы видим безоглядное стремление вперед без выполнения тех задач, которые будут способствовать дальнейшим успешным действиям. Такой массовый выход из окружения целыми объединениями при полнейшем отсутствии деблокирующих ударов почти не имеет прецедентов в кампании 1941 г.

Так или иначе, 7 октября три армии Брянского фронта развернулись на 180 градусов и начали прорыв из окружения. К 16 октября из состава 50-й армии вышли 217-я (300 чел.), 299-я (400 чел.), 279-я (1500 чел.), 260-я (200 чел.), 154-я (1200 чел.) стрелковые дивизии. По докладу А.И. Еременко к 20 октября 1941 г. в район Белева вышли 1600 человек из 217-й стрелковой дивизии, 1524 человека – из 290-й, полностью два полка с артиллерией – из 154-й. Для оценки сохранности соединений можно указать численность 217-й стрелковой дивизии на 1 октября – 11 953 человека, 279-я дивизия до начала «Тайфуна» насчитывала 7964 человека. Всего на Белевский участок вышли 217-я, 290-я, 299-я, 154-я, 258-я стрелковые дивизии 50-й армии. В ходе выхода из окружения 10 октября 1941 г. погиб командующий 50-й армией генерал-майор М.П. Петров. Армию возглавил генерал-майор А.Н. Ермаков. Из 3-й армии Я.Г. Крейзера вышли к 23 октября 280-я, 269-я, 137-я, 282-я и 148-я стрелковые дивизии, 42-я танковая бригада, 4-я кавалерийская дивизия. Первой к 18 октября вышла из окружения 13-я армия: 6-я, 132-я, 143-я, 307-я, 298-я, 155-я и 121-я стрелковые дивизии, 141-я танковая бригада, 55-я кавалерийская дивизия. 143-я дивизия насчитывала на 27 октября 1250 человек, 121-я дивизия – 1306 человек. Выход из окружения многих соединений Брянского фронта позволил Ставке восстанавливать фронт с затратой меньших сил из резерва и с других участков фронта. Пока обходились отдельными соединениями. В частности, в Тулу была 14 октября перенаправлена 238-я стрелковая дивизия из Средней Азии. Развитие событий с выходом из окружения соединений Брянского фронта даже заставило расформировать 20 октября 26-ю армию, а ее соединения передать в 50-ю армию.

Однако было бы странно, если бы все немецкие командиры ошибались так, как это сделал командир 4-й танковой дивизии под Мценском. Вторая дивизия того же XXIV корпуса, 3-я танковая дивизия, действовала намного успешнее. 22 октября командовавший дивизией Вальтер Модель ушел на повышение, встав во главе XXXXI моторизованного корпуса. Его сменил генерал-лейтенант Герман Брейт. Первой акцией нового командира 23 октября стало создание боевой группы полковника Генриха Эбербаха (командира танковой бригады 3-й танковой дивизии), которой были подчинены как танки 3-й дивизии, так и остатки танкового полка 4-й танковой дивизии незадачливого Лангемана. В качестве сковывающей группы в районе Мценска остались мотопехотные части 4-й танковой дивизии и полка «Великая Германия». С целью обхода плотного заслона на шоссе на Тулу группа Эбербаха организовала форсирование реки Зуша севернее шоссе и переправила на другой берег танки и артиллерию до 88-мм зениток включительно. Переправившись, группа начала наступать на восток, выходя в тыл обороняющимся на шоссе. Тем самым командир 3-й танковой дивизии Г. Брейт сумел продвинуться глубоко вперед, к Плавску, и вынудил советские войска отступить к Туле. Здесь 26 октября наступающих встретили части 108-й танковой дивизии (3 КВ, 7 Т-34, 23 легких танка на 16 октября), вышедшей из брянского «котла». На следующий день 3-я танковая дивизия тем же приемом (форсирование реки севернее заслона на шоссе) вынудила обороняющихся отступить на подготавливаемые с начала октября позиции Тульского боевого участка. Следующим препятствием стала 290-я стрелковая дивизия, опять же недавно вышедшая из брянского «котла». Наконец, 29 октября немцам удалось прорвать ее фронт. Однако продолжившееся наступление на город по шоссе Орел – Тула натолкнулось на сопротивление остатков 154-й и 217-й стрелковых дивизий, опять тех самых, уничтожению которых Г. Гудериан уделил так мало внимания в начале октября. Поддержку обессиленным после длительных маршей по тылам противника войскам оказывали поставленные на прямую наводку зенитные орудия ПВО города Тулы. Атаки XXIV корпуса армии Гудериана на Тулу 1 и 2 ноября были успешно отбиты. Ситуацию несколько ухудшил выход в район Тулы соединений 2-й и 4-й полевых армий. Однако их встретили направленные в полосу Брянского фронта еще в первых числах октября 194-я и 238-я стрелковые дивизии, а также вышедшая из окружения 258-я стрелковая дивизия. Г. Гудериан пожинал плоды своего бездумного рывка вперед без образования плотных заслонов на пути окруженных армий Брянского фронта. Искусством отрываться от пехоты и вызывать тем самым неудовольствие командования он овладел в совершенстве, а вот техника «кессельшлахта» (сражения на окружение) у него хромала на обе ноги. Благодаря вмешательству вышедших из окружения остатков соединений ситуацию в районе Тулы удалось стабилизировать. Тем временем 20 октября командованию Дальневосточного фронта был отдано распоряжение отправить на запад 112-ю танковую и 239-ю стрелковую дивизии. Командование Юго-Западного фронта получило приказание направить в район Тулы 2-й кавалерийский корпус П.А. Белова. Этим соединениям суждено будет сыграть решающую роль в обороне Тулы в ноябре 1941 г.

Ополчение. Одним из наименее соответствующих действительности образов осени 1941 г. под Москвой является картина, изображающая безоружного ополченца, бросаемого под немецкие танки. В действительности московские ополченческие дивизии в качестве собственно ополчения в бою не участвовали. В бой подавляющее большинство из них пошли, уже будучи переформированными в обычные стрелковые дивизии.

В истории московского ополчения просматриваются две волны формирования. Первая относится к июлю 1941 г., когда после выступления И.В. Сталина по радио началась запись добровольцев в армию. В этот период были созданы двенадцать московских дивизий народного ополчения – 1-я, 2-я, 4-я, 5-я, 6-я, 7-я, 8-я, 9-я, 13-я, 17-я, 18-я и 21-я. На командные должности в звене дивизия – полк в ополченческих соединениях ставились кадровые военные. Например, первым командиром 6-й ДНО стал преподаватель академии им. М.В. Фрунзе генерал-майор Н.М. Дрейер, а 18-й ДНО – полковник П.К. Живалев, участник войны с Финляндией, кавалер ордена Красного Знамени.

Сформированные ополченческие подразделения, однако, отправились не на фронт, а на строившуюся в тылу Можайскую линию обороны. Там они занимались боевой подготовкой и строительством укреплений. Таким образом, первую проверку ополченцы прошли не с винтовками, а с лопатами в руках. Они копали окопы, противотанковые рвы, эскарпировали берега рек. Часть личного состава дивизий была по итогам первых недель жизни новых соединений комиссована по возрасту и здоровью. В августе на московском направлении царило относительное затишье, а в сентябре дивизии народного ополчения были переформированы по штатам обычных стрелковых дивизий Красной армии. Характерным примером является 6-я ДНО Москвы, в истории которой мы можем прочесть следующее: «Согласно приказу Народного комиссариата обороны СССР о реорганизации и перевооружении дивизий народного ополчения, 6-я дивизия народного ополчения в конце августа была переведена на организационную структуру и штаты стрелковых дивизий сокращенного состава военного времени, с сохранением существовавшего номера и наименования. Дивизия получила пополнение из состава военнообязанных в количестве 3750 человек, прибывших из подмосковного города Дмитрова» (Струнин В.И. Брестская Краснознаменная. М.: Икар, 1995. С. 8, выделено мной). В боях под Ельней ополченцы участвовали лишь несколькими небольшими отрядами, подчиненными обычным стрелковым дивизиям. От 6-й дивизии был направлен сводный отряд численностью 700 человек, вооруженный лучшим стрелковым оружием соединения.

В сентябре 1941 г. 6-я ополченческая дивизия, вместе со своими собратьями, уже официально была переформирована в линейное стрелковое соединение Красной армии: «После освобождения Ельни части дивизии приступили к строительству рубежа обороны и занялись боевой подготовкой. В период нахождения на рубеже обороны 24-й армии дивизия решением Народного комиссариата обороны 19 сентября 1941 года (директива № ОР/2/540129) была включена в кадровый состав Красной армии, получив войсковой номер: 160-я стрелковая дивизия. Общевойсковые номера были присвоены также частям и подразделениям дивизии»[112]112
  Струнин В.И. Указ. соч. С. 11.


[Закрыть]. Аналогичную эволюцию прошли и другие ополченческие дивизии. Некоторые из них сохранили свой номер при переходе из ополчения в обычные соединения Красной армии. Например, 2-я, 8-я, 17-я, 18-я дивизии народного ополчения стали, соответственно, 2-й, 8-й, 17-й и 18-й стрелковыми дивизиями (От Москвы до Берлина. М.: Московский рабочий, 1966. С. 21). По общевойсковой нумерации двенадцать ополченческих дивизий стали, соответственно, 2-й, 8-й, 17-й, 18-й, 29-й, 60-й, 110-й, 113-й, 139-й, 140-й, 160-й и 173-й стрелковыми дивизиями. Они унаследовали номера дивизий Красной армии, сгинувших в сражениях июля-августа 1941 г. В частности, номера 60, 139, 140 и 173 принадлежали соединениям, прекратившим свое существование в уманском «котле». Номера 2, 8, 29 и 113 соответствовали дивизиям Западного фронта, окруженным в первые дни войны под Белостоком.

К моменту вступления в бой в начальной фазе операции «Тайфун» стрелковые дивизии народного ополчения были хорошо, по меркам 1941 г., укомплектованными соединениями. В частности, первой из бывших ополченческих соединений ставшая гвардейской 18-я стрелковая дивизия к 20 сентября 1941 года имела в своем составе: 10 668 человек, автомашин грузовых – 164, карабинов – 6345, самозарядных винтовок СВТ – 1366, станковых пулеметов – 129, ручных пулеметов – 164, пистолетов-пулеметов ППД – 160; орудия: пушки 76-мм – 28, 37-мм зенитных – 14, гаубиц 122-мм – 8. При этом нужно отметить, что на 3 сентября 18-я стрелковая дивизия была укомплектована хуже всего из дюжины ополченческих дивизий. Из вяземского «котла» дивизия смогла вырваться, и в дальнейшем 18-я дивизия сражалась под Волоколамском плечом к плечу с панфиловцами и сибиряками А.П. Белобородова. Уже к началу сентября все ополченческие дивизии были на 100 % укомплектованы стрелковым оружием, причем это относилось не только к винтовкам, но и к новейшим пистолетам-пулеметам. Из 162 положенных по штату ППД или ППШ абсолютно все ополченские дивизии имели по 162 единицы.

В докладе заместителя наркома обороны СССР Е.А. Щаденко (возглавлявшего в тот период Главное управление формирования и укомплектования Красной армии), адресованном И.В. Сталину, состояние экс– ополченческих дивизий к началу сентября 1941 г. характеризуется следующим образом:

«1. Младшим начальствующим и рядовым составом, лошадьми и обозом дивизии Народного ополчения обеспечены.

2. Начальствующим составом дивизии Народного ополчения недоукомплектованы на 15 %.

Для покрытия этого некомплекта в дивизиях имеется начальствующий состав, состоящий на должностях младшего начальствующего и рядового состава, который распоряжением командующих армий и фронта может быть использован по прямому назначению.

3. Дивизии Народного ополчения перевооружены и снабжены оружием отечественного производства:

а) стрелковым оружием, 50-мм минометами и 76-мм дивизионными пушками – полностью;

б) 82 мм минометами – на 39 %, 120-мм минометами на 15 %, 45-мм пушками на 16 % и 76-мм полковыми пушками на 32 %;

в) средствами связи – на 20–45 %»[113]113
  Военно-исторический архив. № 2. 2002. С. 87.


[Закрыть].

Слабым местом была артиллерия, но абсолютно все ополченческие дивизии уже в начале сентября 1941 г. имели в артиллерийском полку шестнадцать 76,2-мм дивизионных пушек. Эти орудия еще до войны были в избытке, и «трехдюймовки» были обязательным атрибутом всех новых формирований. Иногда вместо них дивизии вооружались 75-мм французскими пушками, аналогичными по своим боевым характеристикам отечественным «трехдюймовкам». В целом прослеживается следующий путь: формирование ополчения преимущественно из добровольцев, длительная боевая подготовка и переформирование в обычную стрелковую дивизию.

Может быть, иной была судьба ополченцев второй волны формирования, создававшихся, когда враг вплотную подошел к Москве? Нет, это не так. Можно сказать больше. На 1 октября 1941 г. на территории Московского военного округа в стадии формирования находилось семь стрелковых дивизий: 201-я, 322-я, 324-я, 326-я, 328-я, 330-я и 332-я (Боевой состав Советской армии. Часть 1. (июнь – декабрь 1941 г.). М.: Военно-научное управление Генерального штаба, 1965. С. 55). Однако в бой их бросать не спешили, еще «сырые» соединения занимались боевой подготовкой. Удар «Тайфуна» отражали переброшенные с других участков фронта и из Сибири дивизии и бригады. В бой формируемые дивизии пошли только в декабре 1941 г. во время контрнаступления под Москвой. То же самое произошло с ополченцами формирования октября 1941 года. Они были размещены в непосредственной близости от Москвы, занимаясь боевой подготовкой и строительством укреплений. Например, 4-я и 5-я Московские стрелковые дивизии располагались в районе Кунцево, тогда – пригорода Москвы. При этом вопреки распространенному мнению уже к концу октября они были неплохо вооружены стрелковым оружием. Так, при общей численности личного состава четырех московских ополченческих дивизий 39 тыс. человек у них было 28 тыс. винтовок, 1489 пулеметов и 59 автоматов[114]114
  Битва за Москву. История московской зоны обороны. М.: АО «Московские учебники», 2001. С. 146, 150.


[Закрыть]. Тезис об одной винтовке на пятерых в связи с приведенными цифрами представляется явно надуманным. Однако в первую линию свежеиспеченные соединения пока не ставили. Фактически ополченцы подстраховывали армии на защите столицы и могли вступить в бой только при совсем уж катастрофическом развитии событий. Причем ополченческие соединения были даже не во втором, а в третьем эшелоне: второй эшелон составляли формировавшиеся с августа стрелковые дивизии. В бою в оборонительной фазе московской битвы удалось поучаствовать только отдельным частям рабочих дивизий, численностью не больше батальона. Чаще всего это были взводы-роты, производившие разведку и вступавшие в короткий огневой контакт с противником.

Вскоре эти четыре дивизии народного ополчения, как и их предшественники из первой волны ополченческих дивизий, были переформированы в обычные стрелковые дивизии: «В первой половине января во всех частях московских рабочих дивизий были проведены полковые, батальонные и ротные учения, которые явились смотром боевой готовности всего личного состава дивизий. В результате большого опыта, накопленного московскими рабочими дивизиями на строительстве оборонительных рубежей и в боевых операциях, и весьма длительной боевой подготовки дивизии московских рабочих превратились во вполне боеспособные воинские соединения. Это было закреплено в приказе народного комиссара обороны Союза ССР от 15 января 1942 г. о переводе сформированных 2-й, 3-й, 4-й и 5-й московских стрелковых дивизий на содержание по штату 04/750 и полном их укомплектовании к 22 января 1942 г. Дальнейшим развитием этого приказа явилось присвоение московским стрелковым дивизиям новых номеров – 129, 130, 155, 158. 24 января 1942 г., после того как было закончено полное укомплектование этих дивизий, издан приказ Генерального штаба Красной армии о формировании и включении в состав Красной армии московских стрелковых дивизий»[115]115
  Битва за Москву. История московской зоны обороны. М.: АО «Московские учебники», 2001. С.162.


[Закрыть].Так завершилась история ополченцев, породивших впоследствии столько легенд о безоружных рабочих и служащих, останавливавших «коктейлем Молотова» немецкие танки. В действительности в бой в первой линии вступали только соединения, получавшие статус стрелковой дивизии и то после сравнительно долгой боевой подготовки.

Итоги первой фазы битвы за Москву. В результате предпринятого в октябре наступления немецким армиям удалось продвинуться на 230–250 км в направлении Москвы. Также были развиты операции на флангах, по обеим сторонам от Москвы, на Калинин и на Тулу. Использование момента внезапности позволило им нанести поражение крупной группировке советских войск в районе Вязьмы и Брянска. Средний темп наступления составил около 10 км в сутки.

^{Поставленная на прямую наводку 85-мм зенитка обр. 1939 г. в ожидании атаки немецких танков.}

Основным результатом, достигнутым немецкими войсками в начальной фазе операции «Тайфун», было сокрушение войск трех советских фронтов на дальних подступах к столице СССР. 19 октября 1941 г. командующий группой армий «Центр» генерал-фельдмаршал Федор фон Бок в дневном приказе своим войскам писал:

«Сражение за Вязьму и Брянск привело к обвалу эшелонированного в глубину русского фронта. Восемь русских армий в составе 73 стрелковых и кавалерийских дивизий, 13 танковых дивизий и бригад и сильная армейская артиллерия были уничтожены в тяжелой борьбе с далеко численно превосходящим противником.

Общие трофеи составили: 673 098 пленных, 1277 танков, 4378 артиллерийских орудий, 1009 зенитных и противотанковых пушек, 87 самолетов и огромные количества военных запасов»[116]116
  Bock F. von. Op. cit. Р. 336.


[Закрыть].

Разумеется, эти данные немецкой стороной были несколько завышены. Под Вязьмой в окружение попали 37 дивизий, 9 танковых бригад, 31 артиллерийский полк РГК и управления 19-й, 20-й, 24-й и 32-й армий Западного и Резервного фронтов. Организационно эти войска подчинялись 22-й, 30-й, 19-й, 19-й, 20-й, 24-й, 43-й, 31-й, 32-й и 49-й армиям и оперативной группе Болдина. Под Брянском в окружении оказались 27 дивизий, 2 танковые бригады, 19 артиллерийских полков РГК и управления 50-й, 3-й и 13-й армий Брянского фронта. Всего было окружено семь управлений армий (из 15 всего на западном направлении), 64 дивизии (из 95), 11 танковых бригад (из 13) и 50 артиллерийских полков РГК (из 64). Эти соединения и части входили в состав 13 армий и одной оперативной группы. Однако не все эти соединения были уничтожены. Из вяземского «котла» так или иначе пробились остатки 16 дивизий. Управление 16-й армии уже в первые дни сражения было эвакуировано для объединения войск в северном секторе Можайской линии обороны. Намного менее результативно было проведено сражение на окружение 2-й танковой группой Гудериана. Из брянского «котла» к 23 октября 1941 г. вышли все три полевых управления армий и остатки 18 дивизий. Всего же из этих двух районов окружения пробилось 34 дивизии и 13 артиллерийских полков РГК. Конечно, в ходе выхода из окружения все эти соединения понесли тяжелые потери и сохранились лишь как организационные единицы. Например, в 248-й стрелковой дивизии остался 681 человек. В 13-й армии, насчитывавшей к 30 сентября восемь дивизий и 169 танков, к 18 октября людей стало меньше, чем в одной дивизии. В 50-й армии осталось около 10 % людей и 2,4 % орудий и минометов.

^{В окопе под Москвой. Боец вооружен советским чудо-оружием – самозарядной винтовкой СВТ-40. На бруствер окопа выложены две бутылки с «коктейлем Молотова» и три «ворошиловских килограмма» – противотанковые гранаты.}

Помимо замедления продвижения немецких войск на московском направлении советским войскам удалось предотвратить образование еще одного окружения, на этот раз в полосе Северо-Западного фронта на смежных флангах групп армий «Север» и «Центр». Продвижение развернутой на Калинин 3-й танковой группы в северном направлении удалось остановить контратаками рокированных с Северо-Западного фронта войск. Помимо предотвращения еще одной катастрофы, этими действиями была оказана существенная помощь войскам Западного фронта на Можайской линии обороны. В результате поворота на Калинин и в упорных боях вокруг города оказалась связанной значительная часть немецких войск, которые не могли быть привлечены для наступления на Москву. Прорвавшиеся из окружения под Брянском соединения предотвратили захват противником города Тулы. Бои под Тулой также не увенчались успехом для одного из сильнейших объединений вермахта – 2-й танковой группы Г. Гудериана. Немецким войскам не удалось взять Тулу с хода, последующие фронтальные же атаки становились длительными и малорезультативными. Также провалились попытки овладеть Тулой путем обхода подошедшими пехотными соединениями. Город русских оружейников стал одним из несокрушимых бастионов обороны Москвы и заслужил звание города-героя.

^{«Автобан» по-российски. Для обеспечения снабжения войск в октябре 1941 г. немцами была построена гигантская гать из 35 тыс. деревьев.}

Говоря о действующих факторах первой фазы сражения за Москву, необходимо сказать несколько слов о роли распутицы в развитии наступления немецких войск на московском направлении. Немецкие историки и мемуаристы часто указывают на раскисшие дороги как основной фактор неудач группы армий «Центр» в октябре 1941 г. Основная ошибка здесь – это тезис о том, что распутица не оказывала воздействия на советские войска. Раскисшие в период дождей дороги действовали на обе стороны конфликта. Более того, состояние дорог оказывало поистине катастрофическое воздействие на отступающие советские войска. Особенно это касалось войск, пробивавшихся из окружений. Из-за грязи и бездорожья потеряли в октябре 1941 г. значительную часть своих орудий, автотранспорта и радиостанций части 3-й и 13-й армий Брянского фронта. Застрявшие и вышедшие из строя машины советские войска были вынуждены оставлять противнику или уничтожать. Для наступающих немецких войск застревание или даже поломки автотранспорта, танков и тягачей не означали автоматически их безвозвратной потери для вермахта. В своем докладе в штаб фронта командующий 16-й армией генерал К.К. Рокоссовский отмечал: «Состояние дорог настолько плохое, что создается угроза невозможности вывести материальную часть артиллерии и всех типов машин»[117]117
  ВИЖ. № 11. 1991. С. 23.


[Закрыть]. Бывший заместитель командующего 49-й армии по тылу Н.А. Антипенко позднее вспоминал: «Трудно было в дни подмосковных сражений в осеннюю пору распутицы. Дорожные войска только-только сколачивались, дорожной техники было мало, к ней тогда относили топоры, лопаты, грейдеры на конной тяге. Старым способом «раз, два – взяли» вытаскивались десятки и сотни машин там, где создавались пробки. Для улучшения дорог на фронте применялись жердевки, лежневки, колейно-брусчатые дороги. На наиболее трудных участках имелись дежурные тракторы, вытаскивавшие застревающие машины»[118]118
  Провал гитлеровского наступления на Москву. М.: Наука, 1966. С. 335.


[Закрыть]. Здесь следует отметить, что инженерные части вермахта обладали совершенной строительной техникой, позволявшей им сравнительно быстро строить гати по раскисшим дорогам.

Нельзя утверждать также, что снижение проходимости проселочных дорог существенно повысило тактические возможности советских войск по обороне направлений. Наиболее характерным контрпримером в этом отношении являются боевые действия боевой группы Эбербаха в ходе наступления на Тулу 23–24 октября 1941 г. Наступающий XXIV моторизованный корпус 2-й танковой армии Гудериана, встретив в ходе продвижения на Тулу сопротивление советских войск в районе Мценска, предпринял обходной маневр по бездорожью. Была организована боевая группа Эбербаха, которая сумела форсировать реку Зуша к северу от Мценска и выйти в тыл оборонявшимся на шоссе советским войскам. В состав обходящей группы были включены танки 3-й и 4-й танковых дивизий, а также 88-мм зенитные орудия. Тем же приемом – обходом заслона на шоссе по бездорожью – 3-й танковая дивизия воспользовалась вплоть до выхода соединения на ближние подступы к Туле. Эффективность подобных обходных маневров была, конечно же, меньше, чем летом 1941 г. Но это следует отнести за счет усталости немецких войск и снижения боевой численности подразделений. Также следует отметить, что размокшие в результате дождей дороги уже становились действующим фактором ведения боевых действий. В июле 1941 г. дожди размыли как дороги Западного, так и Юго-Западного направлений. Тем не менее превращенные в месиво дороги Украины и Белоруссии не помешали немецким войскам осуществить окружение советских войск под Смоленском и Уманью.

Поэтому воздействие природных факторов не следует считать основной причиной замедления наступления на Москву после завершения окружения войск трех советских фронтов под Вязьмой и Брянском. Основным действующим фактором были эффективные контрмеры советского командования – перегруппировки войск и ведение боев с опорой на строившиеся с лета 1941 г. инженерные сооружения.

В результате организованного сопротивления советских войск основная цель операции «Тайфун» в октябре 1941 г. достигнута не была: Москва не была взята, и сопротивление советских войск не было сломлено. Более того, своевременным маневром силами и средствами из резервов Ставки и с других участков фронта, а также из не затронутых войной округов система обороны на московском направлении была восстановлена.