Текст книги "Специалист по выживанию (сборник)"

Кролик тем временем доскакал до вагончика, поднялся на крыльцо и, попрыгав перед запертой дверью, юркнул под дом.

Чейт замер в напряженном ожидании.

Через пару минут Кролик как ни в чем не бывало выбрался из-под вагончика, волоча за собой старую массажную тапочку. Допрыгав до Чейта, он принялся яростно трясти тапку, не то прося поиграть с ним, не то предлагая разделить с ним трапезу.

– Брось это… Брось…

Чейт отобрал у Кролика тапку и закинул ее подальше в кусты.

– Скоро мы с тобой получим много вкусной еды, – сказал он и, поднявшись во весь рост, не таясь, направился к домику.

А, собственно, с какой стати ему было прятаться? Генерал Баруздин ничего не говорил о том, что он должен проникнуть в домик незаметно.

Уже подходя к крыльцу, Чейт обратил внимание на то, что слой палой листвы на земле был основательно переворошен, а местами перечеркнут несколькими короткими параллельными полосами. Словно какой-то чудак старательно водил по земле палкой… Или это был зверь. Какой-то большой и тяжелый зверь с огромными когтистыми лапами. Настораживало и то, что некоторые следы были совсем свежими.

Чейт уже в который раз огляделся по сторонам, но, как и прежде, ничего подозрительного не заметил, если не считать нескольких сломанных веток на кустах в той стороне, куда уходила полоса вспаханной листвы.

– Как ты думаешь, кто бы это мог быть? – спросил Чейт у Кролика, который уже нетерпеливо подпрыгивал на верхней ступеньке крыльца.

Не получив никакого ответа, Чейт приподнялся на цыпочках и заглянул в расположенное рядом с дверью окно. Он увидел стол, на котором стояли две пустые тарелки и высокий прозрачный стакан, край не очень аккуратно застеленной кровати и стойку компьютерного терминала. Комната была похожа на жилье какого-нибудь ученого гения, который ел и спал в перерывах между работой, не отходя более чем на два шага от компьютера. Однако никто живой в комнате не присутствовал.

Вытащив на всякий случай нож, Чейт подошел к двери и несильно толкнул ее. Как и следовало ожидать, дверь не открылась. Чейт внимательно осмотрел дверь. Ни замочной скважины для ключа, ни прорези для магнитной карточки, ни кодового или дактилоскопического замка ни на двери, ни рядом с ней не было. Но тем не менее она была заперта снаружи. А следовательно, существовал и некий способ открыть ее, не прибегая к помощи лома.

– Оказывается, мне здесь еще и головоломки надо решать, – недовольно буркнул Чейт.

Спустившись с крыльца, он в сопровождении Кролика обошел вагончик по периметру, но никакого другого входа не обнаружил. Зазор же между полом и землей был настолько узок, что туда не смог бы пролезть даже ребенок.

Идей у Чейта никаких не было, а генерал Баруздин молчал, хотя, наверное, наблюдал за его мучениями с помощью камер-жуков. Чейт с трудом сдерживал себя, чтобы не проявлять накопившегося у него раздражения. Все было бы куда проще, если бы генерал Баруздин с самого начала толком объяснил ему, что от него требуется.

Обойдя дом, Чейт снова вышел к крыльцу и, полный черной меланхолии, уныло присел на верхнюю ступеньку. В момент контакта его ягодиц с металлической перекладиной Чейт неожиданно не услышал, а буквально кожей почувствовал слабый щелчок. Насторожив слух, Чейт медленно поднялся на ноги и на этот раз явственно услышал щелчок.

Чейт растянулся на земле и заглянул под крыльцо. Под верхней ступенькой была закреплена небольшая коробочка контактного реле, замыкающего электрическую цепь в тот момент, когда на ступень оказывалось определенное давление.

Чейт вновь взбежал на крыльцо и, с силой надавив ногой на верхнюю ступеньку, одновременно толкнул рукой дверь.

Дверь осталась на месте.

– Все нормально, – успокоил себя Чейт. – Так и должно быть. Иначе дверь смог бы открыть любой достаточно тяжелый зверь, поднявшийся по ступенькам.

Он дважды, с небольшим интервалом, надавил на ступеньку ногой, но дверь снова осталась закрытой.

Чейт надавил на ступеньку три раза, и на этот раз, щелкнув замком, дверь сама распахнулась внутрь дома.

Скользнув между ног Чейта, Кролик первым влетел в дом.

Следом за ним вошел и Чейт, все еще с некоторой опаской ожидая какого-нибудь подвоха.

Внутреннее пространство дома состояло из одной большой комнаты, которую Чейт видел, заглядывая в окно, и подсобных помещений, скрытых за четырьмя дверями, расположенными в ряд на противоположной от входа стене.

Кроме того, что ему уже удалось увидеть в окно, Чейт заметил в комнате еще переносной блок связи, телемонитор и музыкальный мини-центр, свидетельствующий о том, что человек, который обустраивал это помещение в соответствии со своими потребностями, имел привычку не только работать до изнеможения, но и хотя бы временами отдыхать.

– Отличная работа, Чейт, – прозвучал у самого уха голос генерала Баруздина.

– Никаких проблем, господин генерал, – ухмыльнулся Чейт.

Прикрыв за собой дверь, он увидел на обратной ее стороне тяжелый металлический засов и с удовольствием задвинул его в паз.

– В этом доме тебе придется пожить какое-то время. Дня два-три, а может быть, и неделю. Все будет зависеть от конкретных обстоятельств. За каждый день, включая и сегодняшний, будешь получать оговоренную сумму оплаты плюс пятьдесят процентов премиальных…

Чейт удивленно приподнял бровь. Полторы тысячи федерал-марок в день? Совсем неплохо. Но, исходя из назначенной генералом цены, можно прийти к выводу, что ночевать в этом милом домике опаснее, чем в лесу. Не из-за того ли зверя, что роет землю вокруг? Хотя какое ему, Чейту, дело до зверя, который бродит за стенами его дома! Даже если тому придет в голову забраться на крыльцо и трижды надавить на верхнюю ступеньку, дверь не откроется, пока Чейт не откинет в сторону засов. А делать этого до тех пор, пока генерал Баруздин не объявит о завершении операции, Чейт не собирался. В доме скорее всего было все, что могло понадобиться ему в течение недели. А при наличии компьютера, телемонитора и музыкального мини-центра скорая смерть от скуки ему не угрожала.

– Я устанавливаю для тебя три обязательных правила, – продолжал между тем генерал Баруздин. – Первое: ты обязан провести эти дни именно в доме, а не шатаясь вокруг него. То есть днем ты можешь делать все, что тебе заблагорассудится, но с девяти вечера до семи часов утра по местному времени ты должен находиться в доме. Второе: тебе запрещается пользоваться блоком связи. И, наконец, третье… Видишь четыре двери на противоположной от входа стене?

Чейт молча кивнул.

– Первая – это кухня и кладовка при ней. Продуктов там достаточно и для тебя, и для твоего прожорливого дружка. Вторая дверь – душевая. Третья – туалет. За четвертой дверью находится помещение с научным оборудованием. Можешь заглянуть туда, чтобы убедиться, что там никто не прячется, но не вздумай даже порог переступать. Это третье правило. За нарушение любого из трех установленных правил автоматически следует немедленное прекращение операции и штрафные санкции в размере всех премиальных, которые ты к тому времени успеешь заработать. Кроме того, и день расторжения нашего договора, если это произойдет по твоей вине, не оплачивается. Тебе все понятно?

Чейт снова кивнул.

– Отлично, – удовлетворенно произнес генерал Баруздин. – В таком случае удачи тебе, Чейт А. И – до встречи.

– И это все? – недоумевающе вскинул брови Чейт.

Никакого ответа не последовало.

– Могли хотя бы сказать, что за зверюга бродит вокруг дома, – разочарованно буркнул Чейт.

Сняв с плеч ранец, он кинул его в угол.

Кролик сразу же забрался на него и стал требовательно хрюкать.

– Сегодня мы с тобой отлично поработали, – указал на него пальцем Чейт. – И заслужили кое-что получше, чем чипсы из походного рациона.

Взяв со стола тарелку, он поставил ее на пол перед Кроликом. После этого он сходил в кладовую и вернулся, нагруженный пакетами с продуктами в вакуумной упаковке. Вскрыв несколько пакетов, Чейт предложил Кролику на выбор кусок ветчины, куриную ножку, несколько ломтиков сыра и богатый выбор овощей.

Чейту и самому не терпелось сесть за стол, чтобы вкусить наконец-то нормальной человеческой пищи, но прежде он все же заглянул в комнату, в которую, как предупредил генерал Баруздин, входить ему было строжайшим образом запрещено.

Ничего похожего на научное оборудование в том виде, как его представлял себе Чейт, в комнате не было. Стены и потолок ее были покрыты странными выпуклыми плитками в форме низких четырехугольных пирамид с закругленными вершинами и широкими квадратными основаниями. Сделаны они были из какого-то полупрозрачного вещества, из-за чего у человека, заглянувшего в комнату, создавалось впечатление, будто он заглянул в глубь огромного кристалла кварца.

Увиденного оказалось вполне достаточно для того, чтобы в полной мере удовлетворить любопытство. В комнате, на которую генерал Баруздин наложил свое табу, не было ничего, что могло бы представлять для Чейта хоть какой-то интерес, в отличие от того, что находилось за тремя соседними дверями.

Разобравшись с запретной комнатой, Чейт принял душ и переоделся в чистую одежду, которую нашел в стенном шкафу возле кровати. Теперь вместо армейской формы на нем были белые полотняные шорты и белая льняная рубашка с короткими рукавами и открытым воротом. А на ногах – розовые массажные тапочки. Растягивая удовольствие, Чейт не спеша прошелся по комнате, подошел к столу и, взяв в руку запотевший стакан с холодным виноградным соком, с наслаждением сделал первый глоток.

– А все-таки в армейской службе есть и свои положительные стороны, – изрек он, изысканным жестом отведя руку со стаканом чуть в сторону.

* * *

В комнате, создавая приятную прохладу, работал кондиционер. Чейт полулежал на кровати, подложив под спину подушку, и, не спеша потягивая сок из высокого стеклянного стакана, смотрел транслировавшееся с Джамы-3 музыкальное телешоу. Особого интереса к происходящему на экране Чейт не испытывал, но ему было лень подниматься с постели, чтобы взять в руку пульт дистанционного управления, что остался лежать на столе.

Рядом с ним, мерно посапывая, лежал Кролик. Два меховых шарика, из которых состояло его тело, были разнесены на максимальное расстояние, дозволенное связующим их шнурком.

Помимо своего экзотического вида Кролик являлся еще и живым подтверждением тезиса, гласящего, что о вкусах спорить бессмысленно. Пищу, предложенную ему хлебосольным Чейтом, Кролик решительно отверг и продолжал скакать на крышке ранца до тех пор, пока Чейт не высыпал перед ним пригоршню чипсов из походного рациона, которые зверек умял в одно мгновение.

Двух дней, проведенных в лесу, хватило Чейту с лихвой для того, чтобы не испытывать ни малейшего желания вновь окунуться во влажную духоту тропического леса, наполненную несметными полчищами звенящего и жужжащего на все лады кровососущего гнуса.

Сделав над собой усилие, Чейт приподнялся-таки с кровати, дотянулся до стола и, зацепив кончиками пальцев пульт телемонитора, подтянул его к себе. Снова откинувшись на подушку, Чейт принялся переключать каналы.

Через какое-то время он совершенно случайно попал на прямую трансляцию рок-концерта с Антракса. Группа, выступавшая на сцене, была, должно быть, совсем молодой, поскольку Чейт никогда прежде ее не слышал. Но драйв у ребят был неплохой, и Чейт решил пока остановить свой выбор на этом канале. Чтобы получить максимальное удовольствие от происходящего на экране, Чейт нажал на пульте кнопку уровня звука, запуская динамики телемонитора на полную мощность.

Спустя примерно полчаса Чейту стало казаться, что к жесткому ритму ударника примешивается какой-то посторонний звук. Воспользовавшись рекламной паузой, Чейт приглушил звук и, приподнявшись на локте, прислушался.

Это не был обман слуха, оглушенного плотной волной звука из динамиков. Что-то весьма увесистое мерно колотилось во входную дверь.

Удивленно хмыкнув, Чейт поднялся с постели и, поставив стакан на стол, подошел к окну.

В дверь дома ломился зверь. Вернее, даже не зверь, а звероподобное чудовище. Должно быть, то самое, следы которого Чейт видел на подходе к вагончику.

Зверь был похож на ящера, но тело его покрывала не серо-зеленая пупырчатая кожа, а широкие пластины стального цвета, расположенные поясами, наползающими один на другой. Ящер стоял на полусогнутых задних лапах, подобно кенгуру, приготовившемуся к прыжку, и, уперевшись передними в дверной косяк, методично колотил в дверь своей тупой мордой, покрытой уродливо выступающими напластованиями мощной брони. При этом он методично притопывал левой задней лапой по верхней ступени крыльца, словно знал, что именно таким образом нужно открывать дверь. И, черт возьми, он бы ее непременно открыл, если бы не предусмотрительность Чейта, запершего дверь на засов!

– Тупая скотина, – довольно усмехнулся Чейт. – Должно быть, учуяла запах курицы, которую я запек в гриле.

Удостоверившись в том, что в дом ящеру не попасть ни при каких обстоятельствах, Чейт стал внимательно его рассматривать.

Стоящий на задних лапах зверь был ростом не выше человека, однако многослойное пластинчатое покрытие его тела, толстый, сильный хвост, на который он опирался, стоя на задних лапах, и гребень из острых костяных игл, каждая длиной сантиметров в тридцать, тянущийся по хребту ящера, придавали ему весьма внушительный и угрожающий вид. Морда зверя была плохо видна Чейту, но вряд ли она могла сгладить неприятное ощущение от созерцания всех остальных частей тела хищника.

– Эй! – Открытой ладонью Чейт хлопнул по вставленному в прямоугольную оконную раму бронестеклу. – Убирайся отсюда! Сегодня тебе ничего не перепадет!

Стекло, способное выдержать очередь из станкового трассера, не пропускало звуков, однако зверь скосил глаз на окно, должно быть, заметив за стеклом движение Чейта.

Глаза у ящера были большие, круглые и выпуклые, словно прикрытые сверху толстыми линзами, а в глубине его зрачков, похожих на прорези для крестовидной отвертки, светилась дикая животная злоба.

Разинув в беззвучном рыке огромную пасть, утыканную двумя рядами чуть загнутых внутрь конических зубов, зверь метнулся к окну. Движение его было настолько стремительным и неожиданным, что Чейт, вздрогнув, отшатнулся, когда снаружи в него, словно кувалда, ударила тупая морда ящера. Раздвинулись в стороны клапаны, прикрывающие ноздри зверя, и по стеклу расползлись два мутных пятна от выдохнутого им тяжелого, горячего воздуха.

– Ты кончай свои штучки! – строго погрозил ящеру пальцем Чейт.

Зверь снова разинул пасть, и Чейт, помимо зубов, увидел еще и широкий, похожий на мясную вырезку язык, по которому стекала густая, пузырящаяся слюна. Затем зверь отпрыгнул на шаг назад и злобно взмахнул передними пятипалыми лапами, вооруженными устрашающего вида когтями, загнутыми на манер ятаганов.

– Ох как страшно! – в притворном испуге взмахнул руками Чейт.

Зверь за окном мог бесноваться сколько угодно. Убедившись в собственной безопасности, Чейт утратил к нему интерес.

Снова завалившись на кровать, Чейт обратил все свое внимание на события, происходящие на экране телемонитора. Но рок-концерт закончился, а пара неплохих фильмов, которые он нашел, переключая каналы, уже близились к финалу.

Слушать новости Чейт не хотел. Ужинать было еще рано. Чейт выключил телемонитор, сложил руки на груди и тупо уставился в потолок.

За окном какое-то время маячила мерзкая морда ящера. Затем она исчезла, но сразу же вслед за этим возобновился мерный стук в дверь. Зверь, похоже, не собирался просто так оставлять своих попыток поближе познакомиться с обитателями приглянувшегося ему домика.

* * *

Спустя полчаса Чейт почувствовал, что его начинает доставать ни на минуту не прекращающийся стук в дверь. Тупая упертость зверя пробудила в душе Чейта глухое раздражение, похожее на водоворот, который, постепенно становясь все больше и глубже, затягивает в свою воронку все, что случайно попадает в сферу его влияния. Когда же наконец эта безмозглая скотина поймет, что данный вагончик ей не по зубам, и, вместо того чтобы бессмысленно колотить в дверь головой, отправится в лес, добывать себе пропитание более естественным путем?! А кстати, почему этот зверь долбит своей бестолковой башкой именно в дверь, а не просто в стену дома? Словно понимает, что именно здесь находится вход… Или же просто чувствует запах съестного, сочащийся сквозь щели между дверью и косяком?.. В таком случае изготовителям вагончика можно предъявить рекламацию по поводу технических недоработок, представляющих собой потенциальную угрозу для тех, кому предстояло эксплуатировать их продукцию.

Бам… Бам… Бам…

Чейт перебрался к музыкальному центру и стал перебирать мини-диски, рассчитывая найти что-нибудь, чем можно было заглушить нескончаемый, изнурительно нудный стук в дверь.

Еще ни разу в жизни Чейт не был обладателем столь обширной коллекции выхолощенно-слащавой музыки, из которой невозможно было выбрать ни одно «произведение», не вызывающее приступ острой зубной боли после первых же двенадцати секунд прослушивания.

Чейт в раздражении оттолкнул коробку с мини-дисками в сторону и пересел к компьютеру. Включив его, Чейт выяснил, что компьютер не был подсоединен к модему, а на установленном в нем довольно-таки мощном кристалле памяти не было записано ни одной игры. В таком состоянии компьютер можно было использовать разве что только в качестве пишущей машинки или записной книжки. Чейт не имел привычки копаться в чужих вещах, а потому даже не стал пытаться вскрыть заархивированные в памяти компьютера файлы.

Бам… Бам… Бам…

Зверь продолжал упорно колотить головой в дверь, словно надеялся, что у обитателей дома проявится наконец сочувствие и они впустят его внутрь.

– Пора с этим что-то делать, – сказал Чейт, обращаясь к растянувшемуся на кровати Кролику.

Тот чуть приподнял мохнатый шарик, который условно можно было назвать головой, и издал звук, похожий на сладкий зевок.

– Ну, как знаешь, – махнул на него рукой Чейт. – Я и без тебя справлюсь.

Откопав в кладовке длинный пластиковый шланг, он приладил на один его конец металлический раструб с вентилем, а другой подсоединил к крану на кухне, после чего пустил в шланг воду. Напор воды был достаточно сильным для того, что задумал Чейт, – шланг в его руках дергался и извивался, словно живой.

Держа в руке раструб на конце шланга, Чейт подошел к двери и откинул в сторону щеколду засова.

Дверь открылась.

Зверь по другую ее сторону, не ожидавший такого поворота событий, на мгновение замер в полнейшей растерянности. Чейту даже показалось, что в глубине его диких глаз мелькнуло что-то похожее на вполне человеческое изумление.

– Привет, – мило улыбнулся ящеру Чейт и повернул вентиль.

Тугая струя холодной воды буквально смела закованного в броню ящера с крыльца. Упав на землю, зверь перевернулся через голову. Тяжелый хвост, зацепив росший неподалеку куст огромных листьев-опахал, с корнем вырвал его из земли.

Хохоча во все горло, Чейт продолжал поливать ящера водой из шланга.

Перевернувшись со спины на живот, ящер вскочил на все четыре лапы и, запрокинув голову на спину, яростно взревел. Даже весь мокрый и облепленный прелыми листьями, он выглядел устрашающе.

В следующее мгновение ящер, подобно ядру, вылетевшему из жерла пушки, кинулся на своего обидчика.

Чейт быстро завернул вентиль, бросил шланг на пол и обеими руками захлопнул дверь, одновременно посылая засов в паз на дверном косяке.

Всей своей немалой массой ящер налетел на запертую дверь. Удар был настолько сильным, что весь дом содрогнулся, а спавший на кровати Кролик испуганно вскинул голову.

Дверь выдержала, и Чейт с облегчением перевел дух.

Бам… Бам… Бам…

Зверь снова с постоянством метронома колотил головой в дверь.

– Черт, – с раздражением тряхнул головой Чейт. – Что же нужно сделать, чтобы раз и навсегда отвадить эту тварь?

* * *

Через два часа от непрерывного стука у Чейта начала гудеть голова. Он попытался воспользоваться программируемой аптечкой, но диагностор сообщил, что его нынешнее состояние не требует медикаментозного лечения, и посоветовл просто расслабиться и отдохнуть.

Какое там расслабиться! Чейт уже возвел зверя за дверью в ранг своего личного заклятого врага номер один. Он ненавидел лютой ненавистью безмозглого ящера, а заодно проклинал и генерала Баруздина, который не дал ему никакого другого оружия, кроме армейского ножа. С ножом против закованного в броню ящера не попрешь. Был бы у него хотя бы старенький охотничий карабин, с которым в далеком детстве Чейт вместе с дедом ходил охотиться на гигантских зап-стрекоз!..

Постепенно ход мыслей в голове Чейта несколько изменил свою направленность. Теперь Чейт уже не упражнялся в изобретении новых прозвищ для ненавистного зверя, а строил планы, как от него избавиться. Перебрав несколько возможных способов умерщвления ящера, начиная с быстрой гибели от самодельной бомбы и заканчивая медленным, мучительным умиранием от проглоченного куска отравленного мяса, Чейт пришел к выводу, что этого слишком мало для того, чтобы сполна наказать тупоголового мучителя.

Воодушевленный мыслью, внезапно пришедшей ему в голову, Чейт вскочил на ноги и пробежался по комнате. Он сделает с этим ящером самое ужасное, что только можно сделать с диким зверем! Он посадит его на привязь и превратит в домашнюю собачонку! Он заставит его танцевать на задних лапах, выпрашивая еду!..

В радостном возбуждении Чейт звонко хлопнул ладонью о ладонь. Это поможет ему не только поквитаться со зверем, но и скрасить тоскливое ожидание. А генерал Баруздин пусть посмотрит, на что способен его работник!..

И надо же было случиться, что именно в то самое мгновение, когда переполнявший Чейта восторг от предвкушения того, что ему только еще предстояло содеять, достиг своего пика, стук в дверь, не умолкавший два с лишним часа, внезапно прекратился.

Чейт почувствовал, как внутри у него все оборвалось и рухнуло вниз.

Полный самых дурных предчувствий, Чейт кинулся к окну.

Зверя на крыльце не было.

Чейт почувствовал себя обманутым, как ребенок, который, развернув яркую цветную обертку подаренной ему кем-то из взрослых конфеты, вдруг увидел, что под ней ничего нет.

Сейчас этот зверь был нужен Чейту больше, чем деньги, которые он рассчитывал получить за свою работу от генерала Баруздина.

Чейт хотел было выбежать на крыльцо, но, вовремя вспомнив о собственной безопасности, забежал сначала в кладовку, где выбрал небольшой, но увесистый ломик.

Держа оружие в правой руке, Чейт левой откинул щеколду засова и, чуть приоткрыв дверь, выглянул наружу.

Никаких следов ящера. О том, что совсем недавно здесь бесновался обезумевший от дикой злобы зверь, напоминал только разворошенный слой палой листвы на земле. И более ничего.

Чейт широко распахнул дверь и вышел на крыльцо, растерянно оглядываясь по сторонам.

Что за дела? Куда подевался этот проклятый ящер? Ну прямо хоть сам отправляйся за ним в лес.

Никуда отправляться не пришлось. Ящер выскочил из-за угла дома и кинулся на Чейта, тремя огромными прыжками преодолев разделявшее их расстояние.

Чувствуя, что у него уже не осталось времени, чтобы отступить в дом, захлопнуть за собой дверь и запереть ее на засов, Чейт встал, пошире расставив ноги, и, как только морда зверя оказалась в пределах досягаемости, что было сил врезал по ней своим ломиком.

Зверь отшатнулся назад, сел на задние лапы и ошарашенно потряс головой. Это был если и не нокаут, то уж точно нокдаун. Пользуясь тем, что его противник временно потерял ориентацию в пространстве, Чейт поспешно ретировался в дом.

Бросив ломик на стол, он тыльной стороной ладони вытер выступивший на лбу пот.

– Ну, все, приятель, – голосом, не предвещающим ничего хорошего, произнес он, глянув в окно. – Теперь твоя судьба, можно сказать, предрешена. Никому не позволено безнаказанно бросаться на меня из-за угла.

Ящеру не потребовалось много времени, чтобы снова прийти в себя. Бам… Бам… Бам… – снова методично заколотил он в дверь своим бестолковым лбом.

Но теперь этот стук звучал для Чейта как победная музыка.

Глупый зверь думал, что терпение человека безгранично, и глубоко заблуждался.

* * *

Несколько лет назад Чейт по заказу Федерального марсианского зоопарка отправился на Нагут ловить снежных драконов. Животные эти были не очень крупными и не особо опасными для человека, драконами же их прозвали исключительно за мерзкий нрав. Трудно даже сосчитать, сколько несведущих людей лишились своих указательных пальцев, пытаясь почесать за ушком детеныша нагутского снежного дракона, похожего на белоснежного пушистого мишку-коалу. Этот милый на вид детеныш с рождения имел два ряда острых как бритва зубов и щелкал ими при любой возможности.

Основная проблема заключалась в том, что Фонд защиты дикой природы Галактики, дав лицензию на отлов шести нагутских снежных драконов, запретил при этом использовать транквилизаторы, ссылаясь на то, что особенности обмена веществ нагутских животных пока еще плохо изучены.

Чейту помогло то, что он всегда умел наладить контакт с местным населением. Аборигены Нагута обучили его изготовлению ловушки, которая позволяла в два счета усмирить зверя.

Как и все гениальное, нагутская ловушка была невероятно проста, и, что самое главное, для ее изготовления не требовалось никаких специальных материалов или приспособлений. Все, что было нужно, это достаточное количество прочной веревки и несколько тяжелых предметов, которые можно было использовать в качестве противовесов.

Остаток дня Чейт провел за завязыванием многочисленных хитроумных петель на тонком канате, укрепленном вплетенной в его основу моноуглеродной нитью, разорвать которую было не в состоянии ни одно из известных людям живых существ, обитающих в бескрайней Галактике.

Кролик с интересом наблюдал за его занятием, время от времени отбегая, чтобы схватить с тарелки, которую поставил для него на пол Чейт, один-два ломтика чипсов.

Зверь за дверью упорно продолжал свою работу. Он только один раз ненадолго отбежал за кустики. А о том, чтобы сделать перерыв и поужинать, ящер, похоже, даже и не думал. Запертая дверь вагончика, в котором прятался человек, ударивший его тяжелой железкой по голове, превратилась для зверя в материализованный идефикс. Ради достижения поставленной перед собой цели он, судя по всему, готов был принести в жертву даже собственную жизнь, не говоря уж о мозгах, которые у него если и имелись – в чем лично Чейт очень сильно сомневался, – то располагались где-то в области крестца.

Часам к восьми у Чейта все было готово. Оставалось самое сложное – выбраться на улицу и установить ловушку так, чтобы при этом не привлечь к себе внимания безумного монстра.

За окном уже начало темнеть, и Чейт от всей души надеялся, что хотя бы на ночь ящер оставит его в покое, убравшись в свое логово, где бы оно ни находилось. В том, что ящер непременно вернется на следующий день, у Чейта почему-то не было ни малейшего сомнения.

Однако зверь поступил не так, как решил за него человек. Утомившись наконец-то таранить головой неприступную дверь, он просто отошел на пару метров от крыльца и лег, свернувшись, на палую листву.

– Не иначе как он собрался здесь заночевать, – сделал неутешительный вывод Чейт, наблюдавший за ящером в окно.

Сей факт несколько менял планы Чейта. Он рассчитывал установить свою ловушку возле крыльца, чтобы поймать ящера, как только тот вновь попытается выбить дверь. Теперь же ловушку предстояло сооружать где-то в стороне, да еще потом нужно будет заманить в нее зверя. К тому же вся затея приобретала значительную степень риска. Если сон у ящера был чутким, а обоняние и слух острыми, то он сразу же учует человека, даже если Чейт выберется через окно по другую сторону дома. В темноте же чрезвычайно активный и подвижный ящер будет иметь значительное преимущество в схватке с человеком.

И все же Чейт решил рискнуть.

Чтобы не привлекать к себе лишнего внимания, он вновь переоделся в армейскую форму болотного цвета, которая к тому же еще и пахла не столько жильем, сколько лесом. Освободившись от всех лишних принадлежностей, он оставил при себе только нож и фонарик, да еще сунул за пояс ломик, уже однажды сослуживший ему службу.

Закинув на плечо связку веревок с хитроумными узлами и самозатягивающимися петлями, Чейт подошел к окну, прорезанному в торцевой стене вагончика. Не доверяя автоматике, он вручную осторожно приподнял оконные запоры и сдвинул раму со стеклом влево. Перекинув ноги через подоконник, он медленно опустился на землю и сразу же присел на корточки.

– Кролик, – едва слышным шепотом позвал Чейт.

Тотчас же два мохнатых шарика перелетели через подоконник и опустились рядом с ним на землю.

– Сходи посмотри, как там наш приятель. – Изогнув руку, Чейт постарался указать Кролику нужное направление.

Тот сразу же понял, что от него требовалось. Подпрыгнув дважды, он скользнул за угол дома и скрылся из вида.

Сидя на корточках, Чейт нервно прикусил ноготь на большом пальце.

Кролик вернулся через пару минут. И вел он себя совершенно спокойно, словно не на разведку ходил, а совершал обычную вечернюю прогулку.

Доверившись чутью Кролика, Чейт подобрался к углу вагончика и осторожно выглянул из-за него.

В широкой полосе света, падающего из окна дома, мирно спал закованный в броню ящер. Сейчас он был похож не на хищного лесного зверя, а на обиженного пса, которого хозяин выгнал за порог.

– Присматривай за ним, – велел Чейт Кролику.

Зверек, конечно же, не понял, что сказал ему человек, но тем не менее радостно подпрыгнул на месте.

Чейт так же тихо вернулся к тому месту, где он выбрался из окна, и приступил к сооружению хитроумной нагутской ловушки.

Собственно, вся хитрость заключалась в системе противовесов, которые тут же затягивали петлю, едва только в нее попадал зверь, и в самой петле, которая могла быть затянута любым из пяти имеющихся на ней скользящих узлов. Но для того, чтобы все это придумать, нужно было не изучать законы Ньютоновой механики, а жить постоянно в лесу, питаясь тем, что удается добыть с помощью собственных рук и природной смекалки.

Учитывая то, что работа велась по большей части в темноте, Чейт справился с ней довольно-таки быстро – к полуночи ловушка на ящера была готова.

Негромким свистом подозвав к себе Кролика, Чейт закинул его в окно, после чего и сам забрался в дом. Теперь они могли спокойно спать до утра.

* * *

Утро началось с ударов в дверь.

За ночь ящер разработал новую тактику. Теперь он не долбил дверь лбом, а бросался на нее с разбега всем телом.

– Вот же глупое животное, – посмотрев на ящера в окно, безнадежно покачал головой Чейт.