Текст книги "Корабли Петра I. Женщины, сражения, указы"

В 1698 году в Преображенском полку имелось уже шестнадцать фузилёрных рот (впоследствии сведены в четыре батальона), а также бомбардирская и гренадерская131131
  Гренаде́ры (от фр. Grenadiers, grenade – букв. граната) – отборные части пехоты и/или кавалерии, изначально предназначенные для штурма вражеских укреплений, преимущественно в осадных операциях. Гренадеры были вооружены ручными гранатами и огнестрельным оружием. Ручные гранаты раньше называли «гренадами» или «гренадками»; они представляли собой полый чугунный шар, заполненный порохом, с фитилём; их использовали для метания рукой по вражеским укреплениям. Учитывая небольшую дальность полёта гренады, от военнослужащего требовался максимум сил, мужества, изворотливости, бесстрашия и сноровки, чтобы подобраться на нужное расстояние.


[Закрыть] роты.

Фузилёр Л.-Гв. Преображенского полка, с 1700 по 1720 год. В 1700 году, самый заслуженный полк, наименован Лейб-гвардии Преображенским полком. Полк участвовал во всех основных сражениях Северной войны

Озаботился Петр 1 и денежной реформой. При подготовке реформы, которая началась в 90-х годах XVII столетия, учли предыдущие ошибки. Как и при Алексее Михайловиче, целью являлось создание системы на основе равного талеру рубля и медной копейки. Разница в содержании серебра в ста копейках и одном талере, присущая для 1650-х годов, была нивелирована путём порчи монеты. В 1698 году предпринято очередное снижение содержания благородного металла в копейке. Сто новых копеек стали соответствовать по количеству чистого серебра в 25—26 г западноевропейскому талеру.

По всей России, в этом году, была предпринята геологоразведка рудных богатств и тех мануфактурных промыслов, которые могли бы при поддержке развиться в крупные предприятия. По его приказу по всей стране разъезжались знатоки разных ремёсел. Были открыты месторождения горного хрусталя, сердолика, селитры, торфа, каменного угля, о котором Пётр сказал, что «сей минералъ, если не намъ, то нашимъ потомкамъ весьма полезенъ будетъ». Братья Рюмины открыли завод в Рязанском крае по добыче каменного угля. Иностранец фон Азмус разрабатывал торф.

В зимнее время, когда лёд надолго сковывал все водные артерии города, в Петербурге жизнь не замирала. Ещё будучи в Голландии с Великим посольством в дни своих трудов на верфях, Пётр подсмотрел, как местные жители раскатывали на коньках по каналам и рекам. Эта забава пришлась ему и его окружению по душе. Из записок голландца Яан Номена от 1698 года о пребывании Петра I в Голландии:

«Московитяне, пользуясь зимним временем, усердно учились на коньках, причём они неоднократно падали и сильно ушибались, а так как они по неосторожности катались по тонкому льду, то некоторые часто проваливались по шею в воду, но они отлично переносили холод и потому не торопились надевать сухое платье, продолжая некоторое время кататься в мокром, затем уж переодевались и снова отправлялись на лёд. Этим они занимались так ревностно, что некоторые из них вскоре стали отлично бегать на коньках».

Царь, будучи в Голландии, придумал новый способ крепления коньков к сапогам. Изобретение российского монарха зафиксировано в конькобежной энциклопедии, которая вышла в Нидерландах в 1848 году (что очень странно через 150 лет). И возвратясь в Россию, Пётр не преминул эту забаву перенести и на своих подданных. В Петербурге и Кронштадте были организованы даже соревнования на коньках, в которых участвовали исключительно знатные дворяне. Наибольшее применение коньки при Петре I получили для устройства буеров. Коньки, полозья крепили к лодкам и, используя парус, наслаждались ездой по Неве. Все эти конструкции Пётр I тоже подглядел у голландцев.

В конце мая четыре стрелецких полка были переведены из Великих Лук в Торопец, где находилась резиденция воеводы Михаила Ромодановского. В ответ на отказ стрельцов выдать беглецов Ромодановский распорядился вывести из Торопца дворцовое войско и расставить его на московской дороге в боевом порядке. 6 июня все стрелецкие полки сошлись на реке Двине. В тот же день пятидесятник Чубарова полка Артемий Маслов прочитал в присутствии всех полков письмо Софьи Алексеевны, призывавшее идти на Москву. 9 июня Иоганн Корб, немецкий дипломат, пребывавший в Москве, записал: «Сегодня впервые разнеслась смутная молва о мятеже стрельцов и возбудила всеобщий ужас».

В начале июня 1698 года стрельцы направились к Москве, сместив полковых начальников и избрав по четыре выборных в каждом полку. Фёдор Ромодановский писал в письме Петру за границу, что 11 июня в Разрядный приказ в Москве явились четыре капитана из четырёх восставших стрелецких полков. Как только сошлись вместе четыре полка, так отобрали у полковников знамёна, пушки, подъёмных лошадей, денежную казну, денщиков и караульщиков и «слушать их ни в чём не стали». В ответ царь кратко постановил — «сей огнь угасить немочьно». Восставшие (около 2200 человек) смогли дойти только до Воскресенского Новоиерусалимского монастыря на реке Истре, находящегося в 40 км от Москвы, где встретились с правительственными войсками.

Правительство направило против стрельцов Преображенский, Семёновский, Лефортовский и Бутырский полки (около четырёх тысяч человек) и дворянскую конницу под командованием Алексея Шеина, генерала Патрика Гордона и генерал-поручика князя Ивана Кольцова-Мосальского.

14 июня после смотра на реке Ходынке полки выступили из Москвы. 17 июня, опередив стрельцов, Аникита Репнин занял Новоиерусалимский монастырь.

Здесь 18 июня 1698 года их встретило 8-тысячное войско царских воевод боярина Алексея Шеина и генерала Патрика Гордона. Численное преимущество, эффективность командования и артиллерии, которыми обладали правительственные войска, предопределили исход сражения.

В бою у Новоиерусалимского монастыря на стороне правительственных войск принимали участие:

Бутырский полк – генерал Гордон

«батальон» Преображенского полка – майор Николай фон Зальм

«батальон» (6 рот) Семёновского полка – полуполковник Иван Англер

Лефортовский полк – полковник Ю. С. Лим

артиллерия под командованием полковника Казимира де Граге (тот, который учил стрелять картечью).

Царские воеводы предприняли несколько попыток договориться с восставшими. Утром 18 июня Гордон отправился в стан мятежников и пригласил стрельцов собраться, чтобы огласить волю воеводы Большого полка, говорившего от имени государя. В «Записках Желябужского» сообщается, что во время переговоров стрельцы кланялись Гордону и говорили, «мы де идем к Москве милости просить о своих нуждах, а не драться и не биться». Гордон, разговаривая со стрельцами, упрекал их в неповиновении, нарушении долга, верности, убеждал изложить свои требования «не мятежным скопом», а мирным путём. В ответ стрельцы заявили, что «или умрут, или пройдут в Москву», хоть на несколько дней, чтобы увидеться со своими семьями, а потом готовы идти, куда их направят. После неудавшихся переговоров Гордон приказал зарядить орудия и дал залп из 25 орудий. Сражение продолжалось около часа. После третьего залпа стрельцы стали разбегаться и сдаваться в плен. Гордон воспользовался паникой стрельцов и двумя батальонами занял лагерь восставших. Взятые в плен стрельцы были посажены в тюрьмы Воскресенского монастыря. Согласно донесению Гордона, в бою было убито 22 стрельца, ранено – 40. В войсках Шеина было ранено четыре человека

Рисунок, иллюстрирующий казнь стрельцов (из Дневника Иоганна Корба)

Англия и Голландия имели союзный договор со Швецией, заключенный в мае 1698 года и возобновленный в январе 1700 года. Поэтому Швеция для англичан и голландцев была союзником. Франция также имела союзный договор со Швецией, заключенный в июле 1698 года. Швеция тогда считалась традиционным союзником Франции. Именно поэтому Франция и её враги в войне за Испанское наследство – Голландия и Англия, хотели удержать русское государство от войны против Швеции. Английский и голландский послы в Константинополе пытались сорвать заключение мирного соглашения между Русским государством и Османской империей. В своих донесениях русский посол в Константинополе Украинцев не раз жаловался на противодействие английского, голландского и французских послов, которые во всем держали турецкую сторону. Украинцев писал Головину, что послы английский и голландский имеют «сердце турское». Посол называл их «лицемерами» и «наветниками». Однако западные державы не смогли помешать заключению мирного соглашения между Россией и Турцией. Тогда Османская империя была могучей и самостоятельной державой, ещё не до конца увязшая финансовом капкане Запада. Турцию ещё только опутывали невидимой простому глазу паутиной финансово-экономических удавок. В Порте решили, что в её интересах заключить мир.

Несмотря на ведение переговоров (16 ноября 1698 года в Карловцах, в Воеводине, начались переговоры между Священной лигой и Османской империей), боевые действия в 1698 году продолжались: крымские татары наносили беспокоящие удары по австрийским позициям и совершали набеги на Польшу.

8—9 сентября 1698 года польный гетман Потоцкий нанёс поражение сыну крымского хана Каплан Гераю под Подгайцами, но татарский набег сорвал запланированный новым королём Августом II поход в Молдавию.

Пётр в 1698 году

Осматривает Петр корабль «Колокол» или «Клок» (от glocke – колокол) – парусный линейный корабль Азовского флота Российской империи четвёртого ранга, построенный кумпанством Казанского митрополита в Воронеже.

Кумпанство Боярина князя Михаила Алегуковича Черкаскаго заложило баркалон в Воронеже «Без названия», мастера голландец Алферий Нанинг. Переделывал голландец Эверт Янсен.

Организация в 1696—1697 годах кумпанств в Воронежском крае и помощь иностранных мастеров оказались недостаточно эффективными мерами для скорейшего строительства Азовского флота, поэтому флот было решено строить на средства только государства и только с помощью отечественных специалистов.

Основные недостатки строительства кораблей кумпанствами стали ясны Петру I ещё в 1698 году. Например, в письме от 28 ноября 1698 года посол Священной Римской империи Гвариент сообщал в Вену:

…Жар и восторг, с которыми приготовлялись к наступающей войне, почти охладели; Государь исключительно занят переделкою и постройкою кораблей. Дорого построенные корабли дурны и скорей годятся под купеческий груз, чем для военных действий

Другой проблемой стало скорое окончание контракта иностранных корабельных мастеров, которые могли воспользоваться этим и уехать прежде, чем закончат строительство начатых ими кораблей. Это заставило Петра I приказать оцепить Воронеж и прилегающие к нему верфи заставами. В его указе под страхом смертной казни запрещалось жителям давать лошадей кому-либо из корабельных мастеров и рабочих или подвозить их на подводах без специального на то разрешения.

В конце 1698 года Пётр I находился в Воронеже вместе с вице-адмиралом Корнелиусом Крюйсом, который по приказу царя занимался наблюдением за строительством и ремонтом кораблей на верфях Воронежского адмиралтейства. Крюйсу было поручено первым делом составить два списка всех необходимых для строительства кораблей предметов. В первом списке он должен был указать предметы, необходимые для вооружения кораблей, а во втором – предметы, нужные для их снабжения. В период подготовительных работ был обнаружен нетронутый склад леса, заготовленный для строительства казённых кораблей.

Учитывая имеющиеся лесные запасы, 19 ноября 1698 года под руководством Петра I был заложен 58-пушечный корабль «Гото Предестинация» («Божье Предвидение»). При его строительстве, скорее всего, был использован английский чертёж, привезённый царём из Англии. Доказательством этой версии является наличие круглого шпигеля132132
  Шпигель – название, редко употребляющееся вместо транец; так называется кормовая доска у шлюпок, имеющих корму не острую, а как бы обрезанную, например у ялов, катеров и т. д. На больших деревянных судах транцами называются горизонтальные доски в наборе судна у ахтерштевня.


[Закрыть], который в то время был только у английских кораблей.

Поскольку корабль предназначался для хождения по мелководному Азовскому морю, то его осадка была уменьшена. Дополнительную прочность корабля обеспечивала большая кривизна бархоута, а обводы корпуса были сделаны плавными для того, чтобы корабль мог легко всходить на волну. Киль «Гото Предестинации» состоял из двух скреплённых между собой брусьев, так что при ударе о грунт повреждался лишь нижний, что не вызывало течи в корпусе корабля. Во флотах других государств подобные конструкции начали применяться лишь в 1840-х годах. Что тоже весьма странно или данное открытие приписали задним числом.

В журнале канцелярии Петра I за 1698 год была сделана запись:

«…ноября в 19 день на память святого мученика Авдия заложили корабль, именуемый „Божие Предвидение“. Киль положили длина 130 футов, ширина 33 фута.».

Почти одновременно были заложены ещё два корабля: «Черепаха» и «Великий галеас». Строительством «Черепахи» руководил английский мастер Осип Най, а строительством второго корабля – венецианец Яков Моро. Строительством «Гото Предестинации» в первое время руководил Пётр I. Таким образом, благодаря одновременному строительству трёх кораблей было начато своеобразное соревнование между русскими, английскими и венецианскими корабельными мастерами.

Впоследствии Пётр I назначил вместо себя руководителем строительства «Гото Предестинации» корабельного подмастерья Федосея Моисеевича Скляева. Для того чтобы Ф. М. Скляев мог выполнить возложенные на него обязанности, Петру I пришлось отозвать его из Венеции, куда он был отправлен царём за месяц до этого вместе с Лукьяном Алексеевичем Верещагиным для обучения на верфи венецианского адмиралтейства, которому тоже предписывалось вернуться назад.

По дороге в Воронеж в Москве Скляев и Верещагин пьяными ввязались в драку с солдатами Преображенского полка, в которой избили двух человек. За это оба виновных в драке были задержаны и высечены по приказу князя Ромодановского. Тем не менее, эта задержка в пути не имела никаких серьёзных последствий для Скляева. Более того Пётр I лично ходатайствовал об их освобождении. В письме к Ромодановскому он пишет:

…В чём держат наших товарищей Скляева и Лукьяна?! … Зело мне печально! Я зело ждал паче всех Скляева, потому что он лучший в сем мастерстве, а ты изволил их задержать. Бог тебя судит! Истинно никого мне здесь нет помощников. А, чаю, дело не государственное. Для Бога освободи (а какое до них дело, я порука по них) и пришли сюды

В середине декабря 1698 года Пётр I покинул Воронеж. Руководить строительством «Гото Предестинации» он оставил Скляева, а Верещагину было велено следить за отделкой корабля. По свидетельству англичанина Джона Перри Скляеву было приказано обращаться за советами по строительству корабля к английским мастерам.

Голландцы построили два корабля 3-го ранга и один 4-го ранга.

Французы построили лишь один корабль 4-го ранга.

Венецианцы построили два корабля типа «Сан Лоренцо» – представлял собой класс, состоящий как минимум из двадцати девяти 70-пушечных линейных кораблей третьего ранга, построенных Венецианским Арсеналом с 1691 по 1746 год в трех различных сериях с небольшими изменениями в длине кораблей. Это был самый многочисленный класс линейных кораблей, построенных в Венеции, и последний, принимавший действительную службу в войне против Османской империи в 1718 году. Все корабли этого класса планировались до 1720 года, и подавляющее большинство из них было спущено на воду до Пассаровицкий мир. Последние четыре судна были завершены на 70% в 1720-х годах, затем хранились в крытых судостроительных доках Арсенала, чтобы быть законченными и спущены на воду между 1739 и 1746 годами – решение, которое широко использовалось со следующим классом Leon Trionfante.

Корабли этого класса были первыми, кто поступил на вооружение в соответствии с венецианскими классификационными стандартами, разработанными Ammiraglio dell’Arsenal Stefano Antipa в 1694 году. В 1696 году судно этого класса Sol d’Oro стало первым кораблем венецианского парусного флота, спущенным на воду стандартизированной окраски.

На этой картине изображено нападение коммодора (впоследствии адмирала) Чарльза Вейгера на испанский флот с сокровищами у Картахены в современной Колумбии 28 мая 1708 года. В центре показано судно Вейгера «Экспедиция» с 70 орудиями, атакующее испанский флагман. «Сан-Хосе», 60 орудий. Сила артиллерийского огня, кажется, разорвала испанское судно на части, превратив его в облако дыма и пламени, отражающееся в воде. Два других английских корабля справа – «Кингстон» с 60 орудиями и «Портленд» с 54 орудиями.

Испанцы в этом году построили 64-пушечный 1000 тонный галеон «Сан Хосе».

Англичане построили пять кораблей 3-го ранга и семь кораблей 4-го ранга, аналогичных, заложенной Петром "Готто Предистинации".

1699

Лефорт ездил в Европу в составе «Великого посольства», выполняя обязанности посла. Тем временем в Москве, уже строился его дворец. Новоселье Лефорт пышно отпраздновал 12 февраля 1699 года, на том празднике присутствовал и сам государь и около трехсот гостей. Петр и его приближенные умели отмечать праздники с размахом.

Насладиться новым дворцом Лефорту не удалось. В марте 1699 года, сраженный горячкой, из жизни ушел Франц Лефорт, ближайший товарищ Петра. Известно, что после его смерти император сказал:

«Осталась у меня одна рука, вороватая, да верная».

Сказано было про Меншикова, которому было всего 25 лет. После смерти Лефорта Александр Данилович занял его место возле Петра, став любимцем на долгие годы. Такая привязанность даже породила в народе слухи, что связывала их не только дружба. Сплетни о «блудном житье» Петра с Меншиковым даже повлекли за собой аресты.

Есть и другая в отличие от официальной и Александра Касаткина точка зрения на Меньшикова и Петра I. Она принадлежит перу писателя Агранцева:

«Агранцев в книге „Александр Меншиков. Царевич без трона“ много и странно говорит о том, что все, что официальная история пишет о Петре, Меншикове – это бред и фальсификация. Якобы на самом деле Александр Меншиков – внук Алексея Тишайшего и царь неизвестного нам государства – Московской Тартарии (умышленно скрытого историками петровского времени). Меншиков же он – потому что сын младшего царского сына – Меншика. Да. А Петр Первый – вовсе не царского рода, он – сын Лефорта, иезуит, направленный для внедрения контрреформаторских идей. Короче, с целью привести Православную церковь к подчинению папе Римскому».

Косвенно данная теория подтверждается письмами Меньшикова к Петру и Петра к Меньшикову:

В них – постоянные нежнейшие обращения царя к вчерашнему денщику:

«мин херц» («сердце мое»), «мой лучший друг», «мой любимейший товарищ», «брат мой»… Заболев, Петр пишет Меншикову: «…я терпел долго, а более уже не могу, как болезнь мне тоска разлучения с тобою».