Текст книги "Товарищ майор"

Дремлюга был непростым человеком, потому что простой человек никогда не станет начальником РУВД. Дремлюга был зятем влиятельного контрразведчика, который не так давно поменял служебный пост на заслуженную пенсию.

Давным-давно Дремлюга оставил армию в звании лейтенанта и стал пожарным. Однажды, отмечая «день каких-то работников», кажется печати, он послал подчиненного за водкой, и тот спьяну наехал пожарной машиной на дочь контрразведчика. Досадное происшествие могло привести горе-водителя, да и самого Дремлюгу, в тюрьму, но произошла глупость, которую романтики называют судьбой.

Когда девушка оказалась на руках мужественного пожарного, подоспевшего на место происшествия, она почувствовала себя так уверенно и защищенно, что не захотела расставаться с этим чувством никогда. Пока Дремлюга носил пострадавшую по травматологическому отделению, она строила на его счет сентиментальные планы. Возраст для замужества у нее был подходящий, женихи в ногах не валялись, потому что знаменитый папа не каждому зятю заменит женскую красоту.

Дремлюга не был романтиком, красавиц презирал, но зато хорошо знал фамилию влиятельного контрразведчика. Поэтому он без сопротивления поплыл, словно бревно по воле реки, к благодатной и обустроенной семейной заводи.

Мечты честолюбивого пожарного стали осуществляться сразу после свадьбы. С тех пор любую ступеньку карьерной лестницы Геннадий Дремлюга брал с легкостью. Постепенно стараниями тестя он стал главным милиционером района.

Полковник остановился возле покойника и окинул труп обманчиво-проницательным взглядом. Казалось, что своим разоблачающим взглядом Дремлюга видит всю подноготную дела и немедленно выдаст полную картину преступления и назовет виновных.

Но вместо того чтобы продемонстрировать сеанс ясновидения, полковник спросил:

– Так что, собственно, вышло?

Несколько лет Дремлюга преподавал на кафедре в школе милиции. От этого его язык стал замысловатым, а падежи, местоимения и ударения перепутались.

Но подчиненные понимали витиеватый язык начальника и старались отвечать на его вопросы четко и ясно.

– Это – Алексей Агаров, директор клуба, – доложил Клотов, указывая на труп. – В десять тридцать утра он приехал в клуб. У него была назначена здесь встреча. С кем – неизвестно. Он выпил водки и на глазах администратора умер. «Скорая помощь» ничем помочь не смогла. Предположительно – отравление метиловым спиртом.

– Получается, что у нас всего лишь один очевидец, не считая покойника?! – глубокомысленно заметил полковник.

– Да.

– Сомневаюсь, что он сам себя отравил. Тот, кто может себе позволить такие дорогие туфли, навряд ли станет являться самоубийцей. Что, я прав?! Это администратор налил ему водку?!

– Так и было. Только администратор здесь женщина. Ее зовут Валя.

Дремлюга оглянулся по сторонам. Женщин в Звездном зале не было. Валя в этот момент поправляла в туалете макияж.

– Как в библейских книжках! Ева отравила яблоком Адама… Вы уже выяснили, состояли ли администраторша и труп в интимных отношениях?

– У нас много версий, – ответил Клотов. – В том числе и такая. Но, по словам Вали, Агаров сам выбирал, что пить.

– Ясен хрен, что она не станет на себя наговаривать! – усмехнулся полковник. – Девяносто процентов против одного, что она отравила парня, а потом вызвала милицию. Наверняка на бутылке найдутся ее отпечатки.

– Она и не отрицает, что сама налила директору выпить.

– А с какой стати?! Она что, официантка?!

– Нет.

– То-то же. Но ты не замыкайся на моей версии. Расследуй это преступление и веди его до победного конца. Дело – громкое. Думаю, прокуратура без нас не справится. Когда будем создавать оперативно-следственную группу, я порекомендую тебя. Тем более что ты с капитаном Варенцовым давно и плодотворно сотрудничаешь. Так что учти, с этой секунды смерть Агарова – на твоей совести.

– На мне еще два нераскрытых дела, – напомнил Клотов.

– Бог троицу любит. А с Агаровым, я чую, проблем не будет. Как только найдешь мотив, найдешь и убийцу.

– Для начала мы хотим проверить версию о случайном убийстве. Здешний бармен был замечен за продажей левой водки. Может оказаться, что он по ошибке принес в бар водку сомнительного качества, сделанную из метилового спирта.

– Как знаешь. Но не забудь выяснить, кому достанется клуб. Деньги – самый распространенный мотив.

– Возможно, что деньги тут ни при чем. Клуб принадлежал не Агарову, а брату его жены Олегу Курганову.

– У этих новых русских и без клуба денег полно. Что?! – вскрикнул полковник, до которого вдруг дошел смысл сказанного. – Курганову?! Тому самому?!

– Он совсем недавно здесь был, – подтвердил Варенцов.

Клотов посмотрел на взволнованного начальника и понял по горящим глазам, что Дремлюга готов выложить целый калейдоскоп новых версий.

– Я как чувствовал! Не зря, значит, я приехал сюда в выходной! Курганов! Да! Это все объясняет!

– Что?

– Теперь понятно, по чьему приказу Агарову подсыпали яд!

– Подлили, – уточнил Варенцов.

– Неважно. Сколько раз мы пытались повесить на Курганова убийства?! Два или три раза?! Но он всегда изворачивался. А все потому, что сам руки не пачкает.

– Курганов у нас тоже под подозрением.

– Раз дело приобретает такой завлекательный оборот, значит, ты, Клотов, обязательно примкнешь к оперативно-следственной группе. Считай, что это – вопрос решенный. Я этому посодействую. Если надо, можешь взять в помощники кого угодно из сержантского состава.

Полковник нетерпеливо потер руки.

– Нельзя упустить его на этот раз.

Последующие десять минут Дремлюга пичкал Варенцова и Клотова советами, призывая их ответственней взяться за дело.

Следователь и оперативник согласно кивали.

Когда запал полковника немного иссяк, в зал вошла незнакомая девушка в сопровождении Вали. Это была администратор Альбина, поднятая с постели телефонным звонком Вали.

Полковник бросил подозрительный взгляд на женщин и произнес долгожданные слова:

– Не буду отнимать у вас хлеб. Если понадоблюсь, звоните, я у себя дома.

Дремлюга небрежно махнул на прощание рукой и направился к выходу. Со спины в белом спортивном костюме он был похож на тренера. Для полной идентичности ему не хватало только свистка на шее. Встретившись посреди зала с девушками, полковник обрушил на них свой проницательный взгляд и, уже выходя в холл, с некоторым запозданием глубокомысленно хмыкнул.

Пришедшие на смену полковнику девушки разделились. Валя села за столик подальше от бара и стала наблюдать за Альбиной, которая неуверенно приблизилась к милиционерам.

Альбина сильно отличалась от своей подруги. Она тоже была привлекательной, но выглядела лет на семь старше Вали. Клотов ей дал около тридцати трех лет. У нее была короткая челка и прямые черные волосы, достигавшие плеч, карие глаза с отчетливой подводкой, изогнутые брови, длинные ресницы и бледные губы. Рядом со светловолосой и общительной Валей она казалась сдержанной и замкнутой родственницей семейства Адамсов.

Альбина приехала в клуб в черных брюках и ярко-красной футболке с короткими рукавами.

Когда девушка подошла совсем близко, Клотов почувствовал запах употребленного алкоголя.

«Ага. Значит, она тоже отмечала день рождения Зои. Правила клубов не разрешают пить администраторам во время работы. Вероятно, она присоединилась к компании, когда уехали хозяева и директор. Если так, то она вполне могла не уследить за баром после ухода Виталика, когда в клубе оставались кроме нее Зоя, Макс и Костя… А может быть, она напилась позже, чтобы побороть угрызения совести?!»

Майору сразу бросилось в глаза, что Альбина сильно нервничала.

«Что это? Чувство вины или она боится, что ее уличат в пьянстве?»

– Здравствуйте, – поздоровалась Альбина, стараясь не смотреть на пол, где лежало безжизненное тело директора.

– Здравствуйте, – ответил Варенцов и попросил: – Подождите минуточку.

Он отвел Клотова в сторону. Альбина осталась одна возле трупа и еще сильней побледнела. Чтобы не смотреть себе под ноги, она подняла взгляд на Костю Крамара и стала наблюдать, как эксперт возится с бутылками, которые извлек из большого мусорного контейнера, стоящего в углу бара.

– Бармена надо бы поскорей допросить, – сказал следователь. – Может быть, он здесь ключевая фигура. Валя говорит, что у него нет телефона, только адрес. Съезди, пожалуйста, к нему и привези сюда. Можешь взять мою машину.

Клотов с готовностью согласился. Ему уже наскучило находиться на одном и том же месте. В отличие от Варенцова, майор больше любил действовать, а не разговаривать, наверное поэтому он и стал оперативником.

– Сделаю, – пообещал майор и спросил: – Я тебе в ближайшее время понадоблюсь?

– Думаю, нет. Сейчас я буду всех опрашивать и составлять протоколы. Но в конце рабочего дня надо будет обязательно поговорить.

– Ну, тогда я буду ждать тебя в Управе.

Майор узнал у Вали адрес бармена и вышел из клуба, возложив опрос свидетелей целиком на плечи Варенцова.

Глава 6

После кондиционированного воздуха ночного клуба жара на улице показалась чрезвычайной. Клотов быстро спустился по лестнице и залез в душный «уазик».

– Наконец-то, – сказал Макарыч, пряча в карман мокрый платок. – Я уже сварился в этой кастрюле.

– Сейчас проветримся. Варенцов разрешил тебя поэксплуатировать. Поедем на Сельскую, двенадцать.

Макарыч завел мотор и зверски рванул коробку, так что в утробе машины застучали шестерни. «УАЗ» сдал назад, потом вырулил на дорогу и, поскрипывая рессорами, покатил в сторону площади Баляева.

По пустынной дороге ехать было одно удовольствие. Встречный поток воздуха быстро вытеснил из салона тошнотворную духоту. Макарыч стал весело болтать о разной чепухе, почувствовав себя снова «в седле». За какие-то десять минут они добрались до девятиэтажной «гостинки», расположенной по записанному адресу.

Клотову не довелось жить в доме гостиничного типа, но даже как сторонний наблюдатель он пришел к мнению, что каждый второй обитатель «гостинки» пойдет на преступление, чтобы перебраться в более достойное жилище.

Майор поднялся на третий этаж и, стараясь не наступать на битое стекло и мусор, прошел по темному коридору. На нужной двери звонка не было, поэтому Клотов несколько раз ударил кулаком в дверь. После повторных ударов за дверью послышалась возня. Заспанный голос недовольно спросил:

– Кто?

– Милиция. Откройте.

Шорохи за дверью стихли.

– А что случилось?

Майор не хотел разговаривать через дверь, но догадался, что иначе ему могут не открыть.

– Убит ваш директор Алексей Агаров. Вы должны проехать со мной и дать показания.

После непродолжительной заминки за дверью вновь раздалось шуршание. Затем скрипнул замок, и дверь отворилась.

Майор увидел молодого человека в синих трусах и тапочках. Лицо бармена было оплывшим, пухлые щеки – розовыми. Голубые глаза смотрели настороженно и удивленно. На голове у парня была копна кудрявых каштановых волос, которые после сна сбились в смешные клочья.

– Вы – бармен клуба «Комета»? – спросил Клотов, рассматривая незнакомца.

– Да.

– Виталий?

– Да.

– Собирайтесь побыстрей.

Бармен смотрел на майора так, словно видел инопланетянина. Клотов на всякий случай показал Виталику удостоверение.

– Что брать?

– Возьмите паспорт.

Бармен вернулся в комнату и стал собираться. Майор предпочел остаться в коридоре. Краем глаза он увидел в углу комнаты под столом два ящика из-под спиртного. Один ящик был открыт, и в нем можно было разглядеть горлышки бутылок.

«Все-таки он приторговывает в баре своим спиртным, – отметил про себя Клотов. – Хорошо бы взглянуть, что хранится в его коллекции. Может, найду и «Смирновскую» водку?»

Но майор решил повременить с обыском, понимая, что без санкции прокурора любая находка может оказаться бесполезной.

Когда Виталик оделся, они спустились к машине и поехали в клуб.

К тому времени бармен, казалось, совершенно успокоился.

«Парень – не из простаков, сразу видно. Может быть, это его водкой отравился директор?»

По дороге Клотов устроил бармену экспресс-допрос.

– Ты в своих бутылках хорошо разбираешься?

– В каких своих? – спросил Виталик.

– В тех, которые стоят в баре?

– Ну да.

– Когда утром уходил, «Смирновскую» водку в баре оставлял?

– Да. Я как раз открыл новую бутылку.

Майор не заметил, чтобы Виталика насторожил вопрос о злополучной бутылке.

– Ты из нее кому-нибудь наливал?

– Пятьдесят грамм налил клиенту.

– Кому?

– Зойке. Она работает у Олега Валерьевича в офисе.

– Той Зое, у которой вчера был день рождения?

– Да.

– Ей плохо после этого не стало?

– Вроде нет. Ее иногда тошнит от вина. Но вчера она пила только водку.

– А зачем ты бутылку в холодильник поставил?

– Какую?

– «Смирновскую» водку.

– Я не ставил.

«Вот как?!» – удивился Клотов.

– Точно не ставил? – переспросил он.

– Да.

«Врет или нет? Если не врет, то кто-то другой поставил бутылку в холодильник».

– Когда ты уходил, много человек в клубе оставалось?

– Только наши. Кажется, четверо. Зойка. Она ждала мужа. Максим, Костя и Альбина, она должна была уйти последней.

«Точно как в списке Бориса», – отметил майор.

Когда «уазик» подъехал к ночному клубу, Клотов и Виталик вылезли из машины и поднялись по лестнице на второй этаж. Охранник открыл дверь, и майор вместе со своим подопечным прошел в холл. Там Клотов передал бармена в руки Варенцова. Следователь напомнил майору, что вечером им надо будет поговорить, а Клотов шепнул ему, что видел у Виталика в комнате ящики со спиртным.

Варенцов повел бармена в зал, а майор вышел из клуба, сел в «Короллу» и поехал в РУВД.

По дороге майор думал о работе:

«Все-таки хорошо быть оперативником. Было бы еще лучше, если бы не приходилось время от времени бегать. Взять, к примеру, Варенцова. Он – следователь. Сидит сейчас в клубе и скрупулезно допрашивает свидетелей. Одного за другим. Пишет кипу протоколов, задает одни и те же вопросы. Пишет и пишет. А когда израсходует несколько ручек, окажется, что он толком еще расследование и не начинал. С него будут требовать результат, пинать и давить: «Давай. Давай». Он будет из кожи вон лезть, работать допоздна. Таскать бумаги домой… То ли дело я! Недаром жена всегда сомневается, был я на работе или сидел в баре и пил пиво. Всегда могу выкроить время. Конечно, для этого надо иметь некоторый талант. Иной оперативник тоже пашет в три смены. Но все равно, с какой стороны ни посмотри, моя свобода Варенцову и не снилась».

Клотов быстро добрался до РУВД и поставил машину на служебную автостоянку.

Глава 7

Вторая половина дежурства прошла для Клотова относительно спокойно. В районе больше не зафиксировали сколько-нибудь значительных происшествий. Майор почти весь остаток рабочего дня провел в своем кабинете и только два раза отлучался: первый раз – чтобы перекусить, а во второй – выезжал по ложному вызову на квартирную кражу.

Клотов долго думал об отравлении Агарова. За размышлениями время летело быстро. Кварцевые часы на запястье майора показали семнадцать часов, затем восемнадцать… Девятнацать… Варенцова все не было.

Клотов терпеливо ждал следователя. Майор никуда не спешил, поскольку его дежурство должно было закончиться только в девять часов вечера.

В половине девятого в кабинет заглянул капитан Борзов и поблагодарил Клотова за оказанную ответную услугу. Теперь майор мог с чистой совестью отправляться домой – ночное дежурство Борзов должен был выстоять сам.

Еще через пятнадцать минут Клотов услышал в коридоре шаги следователя. Варенцов шел спокойно и уверенно, шаркая о пол обувью. Похожее шарканье издавал при ходьбе сержант Плюев, но сержант всегда передвигался торопливо, будто боялся куда-то опоздать.

Дверь распахнулась, и измученный капитан Варенцов вошел в кабинет. Он молча сел на стул и положил портфель на край стола.

– Устал? – посочувствовал майор.

– Есть немного.

Клотов прислушался. Ему показалось, что с приездом следователя здание РУВД наполнилось какими-то звуками.

– Что там за шум?!

– Костя Крамар привез четыре ящика элитной выпивки: все, что было в «Комете», и алкогольные запасы с квартиры бармена. Сейчас ваши парни перетаскивают ящики из машины в кабинет эксперта.

– Ты хотел сказать, растаскивают? – пошутил майор.

– Костя их предупредил, что спиртное может быть отравлено.

– Он, однако, забыл, с кем работает.

Майор взял в руку пачку «Винстона» и стал монотонно крутить ее пальцами, сопровождая неловкие пируэты постукиванием пачкой о стол. Он не предложил сигарету Варенцову, поскольку тот давно бросил курить.

– Что с трупом? – спросил Клотов, дав следователю минуту, чтобы перевести дух.

– Увезли в морг.

– Будет вскрытие?

– Будет, хотя Ольга Валерьевна попыталась создать нам ряд препятствий.

– Значит, не шутила. В наше время ничему нельзя удивляться.

– Нам нужно точно знать причину смерти.

– Ты считаешь, вскрытие что-нибудь даст?

– Думаю, ничего нового. Сомневаюсь, что от нас хотят что-то скрыть. Следов борьбы нет. В бутылке оказался раствор метилового спирта. Вероятно, никто не принуждал пить Агарова. Поэтому, скорее всего, судмедэксперт назовет те же причины смерти, которые предположил врач «Скорой помощи».

Клотов внимательно слушал.

– Как ты пообщался с людьми?

У Варенцова была неплохая память, поэтому он даже не полез в портфель за бумагами, а просто откинулся на спинку стула и стал рассказывать:

– Без тебя я разговаривал с администратором Альбиной. Она последней ушла из клуба уже в половине седьмого утра. По ее словам, бармен пришел на работу без сумки или пакета, поэтому он не мог принести незаметно свое спиртное. Еще Альбина утверждает, что после того, как в шесть утра уехал Виталик, никто не подходил к бару.

– Ты ей веришь?

– Не очень. Она может лгать. Например, выгораживать бармена, если он был с ней в доле. К тому же, когда я говорил с Альбиной, от нее шел сильный перегар. Видимо, она много выпила на дне рождения. Она, конечно, не сознаётся, – могут выгнать. Но весьма возможно, что она была так пьяна, что не обращала внимания на бар.

– И на тех, кто крутился возле бара, – добавил майор.

– Больше всех меня пока что интересует бармен, – признался Варенцов, проигнорировав замечание Клотова, – Что, если Виталик продал «Смирновскую» водку, а потом поставил в бар бутылку с принесенной бодягой, которая, по роковой случайности, оказалась раствором метилового спирта?!

– Насколько я знаю барменов, никто из них не станет наливать в бутылку из-под «Смирновской» водки сомнительный суррогат, – заметил Клотов. – Бармен просто купит дешевую водку в магазине и не станет рисковать из-за пятидесяти рублей. А скорее всего, он купит ту же самую «Смирновскую» и не будет заниматься переливанием. Все равно свое заработает.

Варенцов состроил скептическую мину.

– Он мог купить отравленную водку не в магазине, а в ларьке. А в таких местах, как правило, продается самопал неизвестного состава, – настаивал Варенцов. – Кстати, насчет переливания. На бутылке с ядом Костя нашел короткий синий штрих, сделанный специальным маркером. Между прочим, этот след от маркера почти полностью стерт растворителем. Знаешь, откуда взялся этот штрих?

– Не знаю.

– Бармены в «Комете», когда передают смену, ставят на бутылках маркером специальную метку, которая показывает уровень оставшейся выпивки. Так они экономят время при пересдаче. У каждого бармена свой цвет маркера. У Виталика – зеленый, а у его сменщика – синий. То, что на бутылке с ядом есть синий штрих, означает следующее: во-первых, когда-то в этой бутылке была нормальная водка, во-вторых, она продалась не где-нибудь, а именно в клубе «Комета», и в-третьих, водка закончилась в смену Виталика, раз последний штрих нанес его напарник. После этого Виталик либо выбросил бутылку в мусорный бак, либо припрятал, чтобы потом налить в нее дешевую водку.

– Новость интересная, – согласился Клотов. – Теперь мы знаем наверняка, что смерть Агарова – внутреннее дело. Значит, в нем замешаны люди, которые так или иначе связаны с клубом.

– Правильно. И первый подозреваемый – Виталик, хотя бы потому, что его показания не внушают доверия. Виталик утверждает, что он открыл бутылку перед концом работы и налил имениннице пятьдесят грамм водки. Зоя, кстати, подтвердила, что заказывала «Смирновскую» водку. Она выпила ее, но осталась жива и здорова. Между тем Костя Крамар измерил остатки водки в бутылке. Там не хватает всего лишь ста грамм. Как раз их и выпил Агаров. Откуда такое несоответствие?

– Это может означать, что в тот момент в баре была нормальная водка, а потом ее подменили. Не для того, чтобы заработать несколько сотен, а с целью убийства.

– Возможно. Только зря ты Виталика защищаешь. Знаешь, почему я задержался? Я провел обыск в его комнате. Она напоминала винно-водочный склад. Там не было «Смирновской» водки, но хватало всего прочего. Поэтому мы точно знаем, что Виталик продавал в баре свое спиртное.

– Этим занимаются многие бармены. Может быть, Виталик говорит правду. Все-таки на наемного убийцу он не тянет.

– Внешность часто бывает обманчивой, – глубокомысленно произнес следователь и, вспомнив о чем-то, поменял тему. – Я поговорил с обеими уборщицами. Мне они показались вполне безобидными. Отзывы о них хорошие. Едва ли они причастны к убийству. Тем более что подменить бутылку любой из них было бы проблематично – за ними присматривала Валя.

– К бабушкам ты относишься более снисходительно, чем к барменам, – упрекнул следователя майор.

Варенцов не счел нужным отвечать на это замечание.

– Еще я встретился с матерью покойного, Марией Семеновной. Она, как я и предполагал, сама приехала в клуб.

Варенцов вздохнул. Даже вспоминать об этой встрече было нелегко.

– Скажу тебе, после такого зрелища убеждаешься, что только матери могут оплакивать детей. То, как на смерть Агарова отреагировала его жена, кажется мне теперь обычным равнодушием… Мы двадцать минут не могли отвести мать от тела. Я с трудом задал ей несколько вопросов.

– И что? – спросил Клотов, читая по лицу следователя, что он готов поделиться интересной информацией.

– Агаров ночевал у нее.

– Значит, все-таки у матери! Его жена утверждала, что это – редкость. Может быть, Агаров предчувствовал беду, поэтому и поехал к матери, а не к жене.

– Это еще не все, – многозначительно произнес Варенцов.

– Рассказывай.

– Мать утверждает, что сын звонил утром своей жене. Она не слышала весь разговор, но отчетливо помнит, что Алексей обращался по телефону к Оле и говорил о какой-то встрече.

– Ух ты. Неужели Агаров ехал на встречу со своей женой?!

– Или есть какая-то другая Оля, например любовница, – предположил следователь. – Правда, моя версия насчет любовницы плохо вяжется с показаниями матери. Она утверждает, что Алексей по меньшей мере один раз во время разговора назвал Олю Лериком. Он иногда обращался так к своей жене, потому что ее отчество – Валерьевна.

– Но Ольга Валерьевна говорила нам, что не разговаривала утром с мужем.

– Вот именно. Это заставляет сомневаться в ее искренности. Кстати, Агарова еще раз приезжала в клуб, когда тело Алексея увозили в морг. Я спросил ее насчет этого звонка, но она категорически заявила, что муж ей утром не звонил. Правда, она уточнила, что накануне ночью отключила сотовый телефон, потому что ей несколько раз звонили, ошибаясь номером. Утром она включила телефон, но странные звонки продолжались – все тот же мужчина, судя по всему пьяный, звонил ей не менее пяти раз, разыскивая свою подружку. В результате Ольга Валерьевна вынуждена была снова отключить телефон. В парикмахерской она его включила, и через десять минут ей позвонила Валя и сказала, что с Алексеем произошло несчастье.

– Агаровой могли звонить случайно, – произнес майор, размышляя вслух, – или специально, для того чтобы заставить ее отключить телефон. Как правило, нервы человека быстро сдают, когда так настойчиво достают. В любом случае нужно сходить в сотовую компанию и узнать, откуда Агаровой звонил этот телефонный хулиган.

– Я этим займусь завтра утром, – сказал Варенцов. – Заодно узнаю, кто звонил Ольге Валерьевне, когда мы были в клубе, и отвечала ли она на звонок мужа. На тот случай, если Агаров звонил все-таки не своей жене, а другой Оле, я записал номер домашнего телефона его матери. Можно будет сходить на городскую телефонную станцию и выяснить, кому звонил Агаров. На ГТС установили оборудование, которое фиксирует все разговоры. Это было, когда хотели ввести поминутную плату за городские телефоны. Так что мы обязательно тем или другим способом узнаем, кому Агаров звонил.

Клотов задумался. Он попытался проанализировать новые факты, которыми следователь сыпал как из рога изобилия.

– Экспертиза пока что немного дала, – продолжал рассказывать Варенцов. – На большинство моих вопросов Костя Крамар ответит только завтра. Что мог, он сделал, а остальное – точная лабораторная работа. Костя собирался с утра съездить в экспертно-криминалистический отдел и там поработать. Но относительно бутылки он мне кое-что сказал уже сегодня.

Следователь достал из портфеля блокнот. Быстро его пролистав, он нашел нужную страницу и зачитал несколько основных тезисов:

– …Бутылка емкостью семьсот миллилитров… Содержимое – шестьсот два миллилитра приблизительно пятидесятипроцентного раствора метанола… Все отпечатки на бутылке принадлежат администратору Валентине Зайцевой…

– Сплошные загадки, – прокомментировал майор.

– Сок в стакане не был отравлен, – добавил Варенцов. – Это мы узнали случайно. Когда выносили спиртное из бара, стакан с соком переставили на стол, и Виталик его выпил.

Клотов выразительно посмотрел на следователя.

– Не хватало нам еще и его трупа!

– Я подумал иначе, – признался Варенцов. – Я подумал: «Может быть, Виталик знал, что яд – не в соке?»

– Он тебе определенно не понравился.

– Ты прав. Но, несмотря на свою антипатию, я не стал его задерживать, хотя вначале собирался. Ограничился подпиской о невыезде.

Клотов одобрительно кивнул.

– Еще я разговаривал с бухгалтершей и посмотрел некоторые хозяйственные документы, – продолжал следователь. – Бухгалтерша тоже считает, что смерть Агарова – на совести Виталика.

– С версией о случайном убийстве нам рано или поздно придется распрощаться, – уверенно произнес Клотов.

Варенцов удивленно посмотрел на майора и скептически заметил:

– Тебе не терпится все усложнить. А практика учит, что преступления похожи друг на друга и просты. У самой банальной версии – самые большие шансы.

– Рутина приучает нас к простым решениям. Как обычно бывает? Напиваются двое, затем возникает ссора, тот, что половчей, бьет собутыльника топором по голове, отбирает деньги и покупает на них водку. Соседи звонят в милицию, и за убийцей приезжаем мы. У нас – три свидетеля. Доказывать ничего не надо: на топоре – отпечатки, руки у убийцы по локоть в крови.

– Ты зря ехидничаешь. Ведь чаще всего именно так и бывает.

– Но не всегда. Есть еще и расчетливые убийцы.

– Если ты так считаешь, назови хотя бы один довод, подтверждающий то, что убийство Агарова спланировано, – предложил Варенцов и самодовольно улыбнулся, полагая, что поставил майора в тупик.

– Хорошо, – согласился Клотов.

Он немного помолчал, делая вид, что обдумывает свой ответ, но на самом деле специально для того, чтобы дать Варенцову возможность насладиться мнимой победой, а потом положить его на обе лопатки.

– Почему бутылка, которую Виталик оставил в баре, оказалась в холодильнике?

– Все очень просто! – усмехнулся следователь, обрадованный уязвимостью довода. – Убрать бутылку в холодильник можно машинально, не обратив на это внимания.

– Ладно. Но как объяснить то, что на бутылке с ядом остались отпечатки только администраторши?! Ведь до того, как Валя налила Агарову последнюю рюмку, кто-то открыл бутылку и поставил ее в холодильник?!

Следователь минуту беспомощно хмурил лоб, затем озадаченно посмотрел на майора. Он покраснел от напряжения и досады, но, перебрав в уме все возможные объяснения названного обстоятельства, вынужден был признать, что потерпел фиаско:

– Получается, что это Валя подменила бутылку?!

– Или то, что человек, который поставил бутылку в холодильник, вытер все отпечатки.

Варенцов сделал в блокноте пометку.

– Стоит с тобой поговорить, и дел сразу прибавляется, – шутя пожаловался он.

Клотов с виноватым видом развел руками.

– Надо определить круг людей, которые могли подменить бутылку, – предложил Варенцов.

– Ты узнал что-нибудь о людях, которые оставались в клубе после закрытия? – поинтересовался майор.

– Немного. Придется наверстывать завтра. Зоя работает в офисе Курганова бухгалтером. Максим – телохранитель Курганова. Еще до утра был Константин Кастевский по кличке Кастет. Ему тридцать пять лет. Он помощник Ольги Валерьевны.

– Человек «на подхвате»?!

– Да. По штатному расписанию он числится хозяйственным директором, – следователь заглянул в блокнот. – … Альбина работает администратором в клубе уже два года. Ее сменщица Валя – совсем новый человек.

– Перед нами возникает нелегкая задача, – подытожил Клотов. – Подменить бутылку могли многие: Виталик, именинница Зоя, телохранитель Макс, помощник Агаровой Кастет, администратор Альбина, охранник Борис, если у него был ключ от зала, администратор Валя и две старушки уборщицы.

Перечисляя, майор загибал пальцы.

– Девять человек, – подсчитал он. – Без уборщиц – семь. Из них трое оставались в клубе без свидетелей: Альбина, Валя и охранник Борис.

– Многовато, – нахмурился Варенцов. – Кстати, стол, за которым праздновали день рождения, расположен так, что, сидя за ним, не видишь бара. Поэтому любой из гостей после ухода бармена мог незаметно там похозяйничать.

– Интересный факт, – согласился майор. – А ты не спрашивал, кто выбирал стол для дня рождения?

– Нет, – признался следователь.

Он задумался над вопросом и пришел к выводу, что его можно будет при случае задать.

– Нам надо собрать побольше сведений об этих людях, – сказал майор, – и заодно узнать, нет ли у них знакомых или родственников, связанных с химией или биологией: учителей или научных сотрудников. Метиловый спирт достать не так-то просто.

В коридоре раздался чей-то несдержанный смех. Его дружно подхватило несколько громкоголосых глоток.

– Ребята расшумелись, – обеспокоенно заметил майор.

– Мне кажется, тебе пора туда сходить, – произнес Варенцов, прислушавшись к голосам. – Раз ребята веселятся, значит, изъятое спиртное пошло по рукам.

Варенцов поднялся со стула и спрятал блокнот в портфель.

Клотов тоже встал.

– Попробуем спасти то, что осталось, – сказал он.

С этими словами майор и следователь вышли в коридор. Проводив Варенцова до дежурной части, Клотов зашел к эксперту, после чего вернулся к себе, неся в руке бутылку французского коньяка.