Текст книги "Год волка"

Я немного смутился. Ведь я действительно даже и не подумал о таком варианте.

– Ладно, что уж теперь. Хорошо, что все хорошо кончается. А насчет этих крестьян я сегодня же дам поручение командору и завтра он доставит их в форт.

– Кстати насчет вашего командора Флайна. Он тоже не вызывает у меня доверия, – я вспомнил сегодняшнюю стычку с ним.

– Бросьте господин маглур, – Ганар лишь небрежно отмахнулся. – Флайн хоть и кажется неприветливым, и угрюмым, а порой и очень грубым, все же остается старым и бывалым воином, как и я. Поэтому я полностью ему доверяю, и поводов в нем усомниться у меня не было, и быть не может.

– Ну, знаете, комендант иногда могут предать даже самые близкие и верные люди, – лорд со звоном поставил свой бокал на стол.

– Могут. Но не Флайн. Вы слишком недоверчивы лорд. Нельзя в каждой тени видеть врага, – комендант отошел от окна и вернулся в свое кресло.

– Можно. И нужно, Ганар, – Сатурлэй сделал серьезное лицо. – Если бы я был настолько доверчивым как вы, то не состоял бы в королевском Совете, а сидел бы в каком-нибудь богом забытом месте как вы.

– Ну и что же плохого в этом месте? – комендант подался вперед, в его глазах читалась холодная ярость.

Сатурлэй хотел было ответить, но барон не дал ему этого сделать.

– Господа, – воскликнул он. – Попрошу вас, не надо ссор. Не портите такой хороший вечер. У каждого свое место в жизни. И каждый заслуживает уважения.

– Мне бы ваш оптимизм, барон, – лорд презрительно фыркнул. – Но вот насчет того, что у каждого есть свое место, вы правы. И каждый должен его знать, – грубо закончил он.

Комендант промолчал, оставив без ответа направленные в его сторону слова.

Повисла неловкая пауза. Усталость с новой силой навалилась на меня. Я молча поставил свой бокал с вином на стол и встал.

– Господа прошу меня простить, но я должен покинуть вас. У меня выдался слишком тяжелый день, – я вымученно улыбнулся.

– Да конечно. Мы понимаем. Я провожу вас до дверей, – комендант резко встал и направился ко мне.

Барон тоже встал и похлопал меня по плечу, добродушно улыбнувшись. Лорд, насмешливо хмыкнув, кивнул мне и отвернулся. Комендант, как и обещал, проводил меня до двери, учтиво открыв ее передо мной, он пожелал мне спокойного сна.

– И да, господин маглур, – окликнул он меня, когда я уже стоял в коридоре. – Поговорите с леди Габриэлой, она очень сильно за вас переживала. Я думаю, вам стоит перед ней извиниться.

– Спасибо комендант, я так и сделаю.

– Всего доброго, – Делаг плотно затворил за собой дверь, заглушая противный голос Сатурлэй, который что-то упорно пытался доказать барону.

Комната леди Габриэлы находилась чуть дальше по коридору. Я постучал в дверь, но ответа не последовало. Я постучал более настойчиво. Послышались тихие шелестящие шаги, и дверь отварилась, на пороге возник силуэт леди.

– Мари, сколько тебя можно…. А, это вы, – она видимо не ожидала меня увидеть. – Что вы хотели?

– Я могу войти?

– Зачем? – леди некоторое мгновение колебалась. – А, впрочем, входите.

Она отошла немного в сторону, чтобы я мог пройти. Комната леди оказалась довольно просторной. Широкая кровать у окна, довольно большой камин, пара шкафов для одежды и так необходимое женщинам зеркало с маленьким столиком у основания для наведения красоты.

Леди указала мне на кресло, стоящее у камина. Я покорно сел. Габриэла села напротив.

– И что же вас привело ко мне в столь поздний час? – спросила она, сложив на коленях руки.

– Я хотел извиниться перед вами.

– Неужели!? Не думаю, что я нуждаюсь в ваших извинениях, – она сделала невозмутимое лицо, но чуть дрогнувшие губы выдали в ней обиду.

– Я понимаю. Я вас очень обидел, вы переживали. Я…

– Переживала!? – леди Габриэла резко вскочила с кресла и быстрыми шагами стала ходить по комнате. – Переживала! Тоже мне! Я просто была в ярости! Столько трудов! Столько бессонных ночей! А Мари!? Девочка не отходила от вас ни на шаг. Была вашей нянькой. А вы просто взяли и ушли в одиночку из форта, никого об этом не уведомив. А если бы вас убили? Вы ведь и защитить-то себя не можете. Вы понимаете, что еще не до конца выздоровели, – последние слова она практически прокричала.

– Я понимаю леди. И осознаю, что поступил неверно. И я очень признателен вам за вашу заботу, – я тяжело поднялся, подошел к Габриэле и чуть склонившись поцеловал ее руку.

Она очень смутилась и покраснела. Я не отпустил ее руки, глядя прямо ей в глаза.

– Вы же понимаете, что все мои труды пропали бы зря, если бы вы…, – ее голос стал тише и вкрадчивее.

– Я понимаю леди Габриэла Саморати. Или Делатиен?

– Саморати фамилия моего покойного мужа. Делатиен я по отцу.

– Не любите говорить о своем происхождении?

– Нет. Я не люблю им хвалиться.

– Вы прекрасная женщина Габриэла. И вы никогда не должны забывать об этом, – я слегка потянул ее за руку притягивая к себе. Леди слегка выдохнула, но не отстранилась. Я хотел поцеловать ее, но в этот момент в дверь постучали. Леди Габриэла вздрогнула, быстро отстранилась от меня и направилась к двери. Открыв ее, она впустила внутрь Мари. Та встала у порога удивленно переводя взгляд с меня на леди и обратно. Я слабо ей улыбнулся.

– Мари. Почему так долго? Еще раз и будешь наказана. Господин маглур зашел извиниться, но он уже уходит.

– Да леди, мне пора. Еще раз приношу свои извинения, – я направился к выходу.

– Всем доброй ночи, – пожелал я им, оказавшись в коридоре.

– Я помогу вам дойти до вашей комнаты, – Мари двинулась было ко мне, но леди Габриэла остановила ее, ухватив за руку.

– Нет Мари. Останься. Раз господин маглур смог сегодня совершить столь длительную прогулку, то и до своей комнаты доберется сам, – она странно посмотрела на меня. – Всего доброго!

Она захлопнула дверь, увлекая за собой ничего не понимающею Мари. Я улыбнулся темноте коридора. У меня был очень насыщенный день. Я отправился к себе в комнату в предвкушение долгожданного отдыха.

Глава 6. Письмо

Первым королем все же принято считать Крона, хоть он и носил титул вождя. Официально титул монарха получил лишь его сын Герон, в честь которого и было названо наше государство. После исхода на запад и основания Аморана, Крон обратил внимание на свои новые земли. До них здесь жили немногочисленные племена, которые промышляли рыболовством и разводили скот. Так как ломары не были воинственным народом вождь Крон, встретившись со старейшинами этих племен, предложил объединиться, и они согласились. Именно эти старейшины, которые всегда находились при вожде, стали прародителями королевского совета. Они решали государственные вопросы и доносили их до вождя, а Крон принимал окончательное решение. После смерти Крона в 157 году лисицы место вождя занял его старший сын Герон. Его взгляды были далеки от мирных взглядов своего отца. Вождь Герон хотел расширить свои владения, он разослал гонцов на восток своих земель. Также он послал своих поданных на юг вдоль побережья с предложением вступить под его начало. Старейшины отговаривали его, но он не послушал. Его начинания не увенчались успехом. На востоке ему отказали, и лишь несколько племен согласилось сотрудничать, но признавать его власть никто не хотел. С юга же вернулся лишь один измученный и до смерти напуганный гонец. Он бессвязно рассказал о злобном морском народе и их королевстве Маворе. Их правитель Самур ответил на предложение вождя Герона лишь холодной ухмылкой. Он приказал обезглавить всех гонцов, кроме одного, того самого, что принес весть. Герон был в ярости. Он жаждал мести, но его народ не был воинами, они были землепашцами и рыбаками. Тогда вождь Герон велел создать регулярную армию. Нашлись и первые добровольцы, но обучать их было не кому. Тогда Герон разослал весть, и к его великому счастью, нашлось пара чужеземцев с востока, которые владели искусством боя. Они-то и обучили первых воинов, став военачальниками Герона. В 170 году кита вождь Герон, обуреваемый местью, послал свое войско в Мавор, но оно было разгромлено и с позором бежало обратно. Вождь был опечален, но на этом его беды не закончились. Правитель Самур нанес ответный удар, разграбив владения Герона и спалив дотла пол Аморана. Самур вернулся в свои владения, а чудом спасшийся с семьей вождь Герон велел возвести крепкие стены для Аморана. Также он повелел собрать новое войско. Он был зол и подавлен. Это были тяжелые времена.

Клир Амбриг «Падение королевств»

Она стояла у обрыва. Черноволосая девушка в сером развевающемся на ветру платье. Стояла, обхватив свои плечи руками, и печально смотрела вдаль. Я подошел к ней, хотя не знаю, хотел ли я этого. Ноги сами несли меня, я не чувствовал своего веса, словно призрак сотканный из тумана, укутывающего землю. Она услышала меня, но не обернулась, лишь поежилась, словно от холодного ветра, которого я не чувствовал. Моя рука невольно потянулась к ее плечу. Она резко и зло оттолкнула ее. В ней играла обида.

– Ты опять злишься? – мой голос прозвучал довольно убедительно. Да она злилась, я это знал.

– Почему? – вопросила она срывающимся голосом. – Почему ты бросил меня?

– Я тебя не бросал.

– Ты оставил меня одну. Мы же всегда все делали вместе. Я не могу. Ты понимаешь. Я не могу без тебя.

– Я не оставлял тебя, – я дотронулся до ее волос, она вновь оттолкнула мою руку.

Вдалеке послышались раскатистые удары, будто били в барабаны. С каждой секундой звук нарастал, становился все настойчивее и громче. Я подошел ближе и развернул ее к себе. Она с силой ударила меня ладонями в грудь. Я оступился и потерял землю под своими ногами.

– Почему ты все забыл? – кричала она, стоя у обрыва. – Когда же ты вспомнишь?

Я медленно падал вниз. Я не знал ответа на ее вопросы.

Я встал с кровати, весь мокрый от пота. Тело ныло, голова разрывалась от тупой боли. В дверь стучали. Громко и настойчиво.

– Да, войдите, – прохрипел я.

Дверь отворилась, и в комнату вошел Гвар.

– Доброе утро господин, – процедил он будничным голосом.

– Не думаю, что оно доброе, – ответил я, но Гвар не обратил на мои слова никакого внимания.

– Господин Делаг ожидает вас в своем кабинете.

– Мне надо умыться, – простонал я.

– Уже, – слуга щелкнул пальцами, и молоденькая служанка внесла таз с водой, держа на сгибе руки махровое полотенце. Оставив все это на маленьком столике, она ушла. Гвар тоже вышел, напомнив, что мне стоило бы поторопиться, так как комендант уже довольно долго дожидается меня. Вздохнув, я встал и подошел к тазу с водой. С благодарностью окунул голову в воду, смывая пот и освежая мысли. Ночные кошмары, столь долго не мучавшие меня, вернулись. Они приносили мне лишь смятение и головные боли. У меня возникали вопросы, были ли связаны эти сны с моей прошлой жизнью или это просто бред, рожденный воспаленным мозгом больного человека. Я не знал ответа. И это очень огорчало меня.

Я направился в кабинет коменданта с гудящей от тупой боли головой, в которой металась множество мыслей. Левая нога тоже давала о себе знать. Ей явно не пошла на пользу вчерашняя прогулка, как, впрочем, и правой, так как она брала на себя часть работы левой. Я не спеша поднялся вверх по лестнице и направился к кабинету. Дверь была приоткрыта, из-за нее доносились голоса. Я негромко постучал, дверь практически сразу отварилась. На пороге стоял высокий стражник, он вежливо пропустил меня внутрь, затворив за мной дверь. Комендант Ганар сидел на краю стола, опершись одной рукой о колено. Перед ним стоял дрожащий, словно пожелтевший по осени лист, Дьяки. Один стражник стоял у него за спиной, второй, что открыл мне дверь, вернулся, и встал рядом со своим товарищем. Неподалеку в кресле сидел барон Фольк, с интересом наблюдая за происходящим. Лорд же, по всей видимости, не почтил нас своим присутствием, что не могло не радовать. Комендант дружелюбно махнул мне рукой, подзывая подойти ближе. Я кивком головы поздоровался с бароном, тот ответил мне добродушной улыбкой. Я подошел к столу и пристально посмотрел на Дьяки. Он стоял, молча уставившись в пол.

– Ты узнаешь этого господина? – комендант указал на меня.

– Да, господин комендант.

– Это господин маглур. И это на него ты вчера пытался натравить толпу.

– Я был пьян, господин комендант. А господин маглур набросился на меня с обвинениями, да еще энто, придушить пытался.

– Кстати, насчет обвинений, что ты можешь сказать нам по этому поводу?

– Ничего господин комендант. Ничегошеньки. Духи свидетели. Господин маглур явно ошибся вчерась. Может малеха перепил. А? – как бы с надеждой добавил он.

Мне захотелось рассмеяться, но я стерпел.

– Так ты говоришь, что ничего не брал? – комендант встал и подошел к крестьянину вплотную.

– Авелин свидетель господин комендант, я честный человек, честным промыслом измышляющий.

– Так откуда у тебя деньги, Дьяки? И где твой дружок Клепер? Отвечай! – он грозно навис над Дьяки.

Тот опустил глаза и что-то невнятно залопотал, путаясь в словах. Комендант отвесил ему смачную пощечину, тот всхлипнул, но, похоже, это подействовало, и речь его сразу стала более разборчивой.

– Нашел господин. На побоище том у окраины кошель валялся. Ей, ей все так и было. Чес слово. А где Клепер духом не ведаю.

– Так значит нашел, а в казну не сдал, – комендант встряхнул его за шиворот.

– Виноват господин, духи попутали! Не понимал, что творю.

Естественно никто не поверил в его слова, но признаваться Дьяки не собирался, надо было что-то делать.

– Так ты говоришь, нашел на окраине? – я обошел Дьяки кругом.

– Да, господин маглур!

– Там были золотые и серебряные кляры66
  Кляр – денежная единица Герона


[Закрыть]! Так?

– Да, господин!

– У меня в кошельке было семь золотых и двадцать серебряных!

– Так вы же энто…

– Что потерял память. Так я вспомнил. И как ты кошелек срезал у меня, тоже вспомнил.

– Ложь! Господин комендант. Не срезал я ничего. Не срезал. И не семь золотых у вас там было, а пять, да и серебряных…

Дьяки внезапно осекся и побледнел. Он понял, что попался. Я утвердительно кивнул Ганару. Тот злобно ухмыльнулся.

– Так значит, все-таки срезал! – зло прошипел комендант. – Говори сучий потрох, а не то я тебя прямо здесь…

– Не я это, не я. Это Клепер. Я говорил ему, а он…. Это все он, не я.

– Ну, Клепера здесь нет и спросить мы его не можем, значит отвечать за все будешь ты. Кстати, если украл Клепер, как деньги оказались у тебя? А? И где все-таки твой подельник?

Колени Дьяки подогнулись, и он рухнул навзничь. Стоящие стражники бодро подхватили его под руки и привели в чувства.

– Так что же? – Ганар угрожающе навис над ним.

– Подождите господин комендант. Позвольте, у меня есть к нему вопросы, – я решил вмешаться, пока вороватый крестьянин еще мог говорить.

– Пожалуйста, – комендант махнул рукой и отвернулся.

– Скажи мне Дьяки, а помимо кошелька что еще было у меня в карманах?

– Ничего, – неубедительно пропищал вор.

– Не ври мне Дьяки, будет хуже, – я кивнул одному из стражников, и тот с силой вывернул ему руку.

– Разбитые часы, – Дьяки дико взвизгнул. – Стекло было треснуто, а весь песок высыпался

– Ну. Что еще? – надавил я.

– Медальон с картинкой внутри. Вы и баба какая-то. И аккуратно свернутая бумага с каракулями. Все. Это все.

– Бумага!? Что за бумага? Что в ней написано?

– Не знаю. Не умею читать.

– Где все эти вещи? – зло проговорил я. Если честно меня интересовал лишь медальон и бумаги.

– Сдал!

– Кому? – я чуть было не сорвался на крик, стражник еще сильнее вывернул Дьяки руку.

– Рыжему Свену, – крестьянин выпучил глаза, на губах проступила пена, а через мгновение он потерял сознание.

– Бросьте его за решетку. Потом решим, что с ним делать, – комендант кивком головы указал стражам на дверь. Те молча покинули кабинет Ганара, волоча за собой повисшего на их руках Дьяки.

Комендант разлил в бокалы вино, один подал мне. Я благодарственно кивнул.

– Ловко вы его господин маглур. Конечно мы бы его вывели на чистую воду, но не так быстро.

– Кто такой этот Рыжий Свен? – у меня не было времени размениваться любезностями.

– Местный ростовщик. Та еще гнида.

– Где его найти?

– В деревне. Самый большой дом. Больше чем у старости. Не ошибетесь.

– Я должен идти. Пока не поздно. Если уже не поздно, – я поставил так и не отпитый бокал с вином на стол.

– Понимаю. Дам вам двух стражников в эскорт.

– Спасибо.

– Не за что друг мой. Не за что. Пойдемте, я отдам указания.

– Подождите, – барон резко встал, выпрямившись словно струна, – я поеду с вами маглур, мне крайне интересно, чем закончится ваше предприятие.

– Буду рад вашему обществу, но стоит поторопиться, – я указал барону на дверь.

Тот молча кивнул и быстрыми шагами прошел мимо меня. Мы с комендантом двинулись следом за бароном. Покинув дом, я и Фольк направились в конюшни, а комендант в сторону казарм. Главный конюший Старп выделил мне пегого жеребца и помог усесться в седло. Барон же сидел верхом на белой кобыле. Не дожидаясь коменданта, мы направились в сторону ворот форта. Ганар разговаривал с командором на самом краю тренировочной площадки. Флайн что-то недовольно высказывал коменданту, но тот лишь неловко ухмыльнувшись, похлопал его по плечу и пошел в нашу сторону. Командор покачал головой, но уже в следующий момент, подозвав к себе пару стражников, указал им на нас и начал что-то втолковывать. Те хмуро кивали головами. Получив указания, стражники бегом бросились в сторону конюшен и через некоторое время уже стояли по обе стороны от нас с бароном. Комендант, пожелав нам удачи, ушел к себе, а мы же, выехав через ворота, покинули форт. Когда мы почти подъехали к окраине деревни, один из стражников обернулся, и что-то выкрикнув, указал рукой в сторону форта. Мы все обернулись назад. По пыльной дороге меж величественных вязов к нам галопом несся всадник. А точнее всадница. Ее светлые волосы развевались на ветру. Достигнув нас, она пришпорила коня. Все удивленно уставились на Мари. На ней была белая блуза с кружевами и черный жакет. Вместо привычной пышной юбки, узкие брюки и элегантные удобные сапожки, на руках черные узкие перчатки.

– Мари, что ты здесь делаешь? – не сказать, что я был не рад ее видеть, но сейчас это было крайне не вовремя.

– Решила за вами присмотреть, – Мари гордо задрала свой острый подбородок.

– Боюсь, что это нам теперь придется присматривать за вами, – барон добродушно улыбнулся.

– Мне кажется, вы торопились, – Мари надменно выпрямилась и пустила лошадь рысцой. Она невозмутимо проехала сквозь наши ряды, оказавшись впереди.

– Конечно, – неловко буркнул я и послал лошадь вперед. Барон все еще лукаво улыбался, глядя на нашу спутницу.

Стражники указали дорогу. Дом ростовщика был действительно большим и находился в самом сердце деревни. У него был широкий огороженный двор, на котором, важно расхаживая, гоготали гуси, крякали утки и шастало ещё много разной живности. Ростовщик явно не бедствовал. У входа на невысокой лавке сидели двое здоровенных парней. Судя по лицам, они не отличались особым умом, и это, по всей видимости, их не особо огорчало. Рядом с ними прислоненными к стене стояли широкие длинные мечи. Парни о чем-то тихо спорили, завидев нас, один из них ткнул другого в бок, оба одновременно поднялись, берясь за оружие.

– Кто такие? – прокричал тот, что заметил нас первым.

– Чего ты орешь, полудурок. А то сам не видишь, – один из стражников вышел вперед.

– Вас то мы признали Пат, я спрашиваю энто кто такие? – он кивнул в нашу сторону. Мари поморщившись, спряталась за моей спиной.

– Барон Кравит Фольк военный наблюдатель короля….

– Не стоит господин барон, – стражник, названный Патом, грубо перебил Кравита. – Слишком много чести. Отойдите дубины, мы здесь по приказу коменданта.

– Ишь ты как заговорил Пат, – второй детина поднял и покрутил в руках меч. – Смотри, как бы тебе язычок то не подрубили.

Пат насупился и, сделав шаг вперед, достал меч. Второй стражник, неуверенно бросив беглый взгляд с товарища на охрану ростовщика, встал рядом, но меча не достал.

– Ладно проходите, – первый охранник кивнул в сторону двери, придерживая левой рукой своего напарника. – Только вы мне это… не того.

– Не того, не того. Сразу так бы, – Пат спрятал меч в ножны, подошел к двери и отворил ее перед нами. – Прошу вас господа. И леди то жить попрошу, – добавил он в конце с глупой ухмылкой.

Мы не заставили себя долго ждать и вошли внутрь. Пат вошел следом, а второй стражник остался снаружи. Дом ростовщика оказался светлым и довольно просторным. Стены были увешены шкурами и охотничьими трофеями, то ли для украшения, то ли на продажу. Также там висело и различное оружие, которым возможно и были умерщвлены украшавшие дом звери. Венцом оружейной коллекции был большой, украшенный замысловатой резьбой, арбалет. По углам стояли большие сундуки, пол устилали дешевые потрепанные ковры. За невысоким прилавком, заставленным всяким барахлом, сидел немолодой дородный мужчина. Его коротко остриженная голова была огненно-рыжей, крючковатый нос казалось, касался верхней губы. Он лишь на мгновение поднял на нас свои небольшие прищуренные глаза, а затем вновь уткнулся в лежащею перед ним книгу. Пат остался стоять у двери, мы же с бароном направились к прилавку. Мари с интересом рассматривала одну единственную висящую на стене картину, с изображенной на ней нагой женщиной, стоящей у берега бурной реки. Ростовщик еще некоторое время пялился в книгу, делая вид, что не замечает нашего присутствия. После того как я откашлялся, он наконец соизволил, обратить на нас свое внимание.

– Вы что-то хотели? – проговорил он хриплым неприятным голосом.

– Мы к вам по очень важному делу, – барон взял с прилавка какую-то непонятную безделушку и покрутил ее в руках.

– Я заметил. Со стражами из форта просто так не приходят. И положите медальон обратно, если не собираетесь его брать, – добавил ростовщик.

– Хм, это медальон? – удивленно поднял бровь барон. – А я-то думал…

– Да это медальон, – утвердительно кивнул Свен.

– И почему же вы решили, что я его не куплю?

– Профессиональная оценка знаете ли. Как говорят ялитинские женщины не первый год замужем.

– Да уж не могу не согласиться. В Ялитине женщины знают, о чем говорят, – барон положил медальон на место.

– Так чего вы хотели? Явно не заложить мне стражника Пата, ведь он мне и так должен.

Пат что-то недовольно пробурчал позади нас. Барон тихо хмыкнул себе под нос.

– К вам обращался некий Дьяки? – я посмотрел в глаза Свену, тот даже и не подумал отвести взгляда.

– Ко мне многие обращаются.

– Мне не нужны многие, мне нужен Дьяки, – настойчиво повторил я.

– Это я уже понял, – Свен закрыл лежащею перед ним книгу.

– Так он был у вас или нет?

– Дьяки и его дружок Клепер главные пройдохи в этой местности. И естественно они не раз занимали у меня деньги. И если бы они не приносили порой занятные вещицы, то я давно бы спустил с них обеих шкуру, – он лукаво посмотрел в сторону Пата.

– И вас не смущает, откуда они берут эти вещицы? – барон большим и указательным пальцем разгладил свои усы.

– Нет, – жестко ответил ростовщик. – Не интересует. Сейчас сложные времена и каждый выживает, как может. После того как войска Герцогства усилили свое давление на ютицию Клиам торговля практически встала. А еще эти бандиты. Мне практически не кому занимать, да и вещи, оставшиеся от заложивших их прежних хозяев, сбыть практически невозможно.

– Но все же вы как-то выживаете. И я смотрю, не особо бедствуете, – я многозначительно посмотрел по сторонам.

– А почему я, по-вашему, должен бедствовать. Я не сказал, что торговля встала полностью, к тому же всегда найдется пара олухов готовых заложить свои вещи, будь то их последние портки или бусы жены, – Свен глухо вздохнул, после чего встал. – Так вы пришли полюбопытствовать, как я поживаю? Если это все, и вы ничего не будете брать, милости прошу на выход.

– Свен не строй из себя дурня, – я начинал закипать, – я спросил тебя о Дьяки и не надо делать вид, что ты уже это забыл.

– Ах да, Дьяки. Знаете, не знаю, как к вам обращаться, так как вы не представились. Господа, как вы заметили я не благотворитель и не священник, я ростовщик, своего рода торговец.

– Мы заметили. Я бы сказал вы не просто торговец, а самый худший его представитель, – перебил его барон Фольк, делающий вид что с любопытством рассматривает висящую на стене голову волка.

– Так вот я, как торговец, точнее самый худший его вариант, – с наглой улыбочкой добавил Свен, глядя на барона, – не делаю ничего бесплатно. Я даю заем, либо продаю вещи. Заем, как я понимаю, вам не нужен. Вам нужна информация, а она…

– Стоит денег, – закончил за него барон.

– Безусловно. Вы читаете мои мысли, – Свен ощерился еще сильнее.

– Мне не надо читать ваши мысли, чтобы знать, о чем вы думаете, – барон медленно извлек из-за пазухи небольшой мешочек и, подойдя к ростовщику, потряс им перед его лицом, у Свена заблестели глаза, – у вас все написано на лице. Да и мыслишки у таких как вы одинаковые.

– Вам виднее, – Свен протянул руку к мешочку с деньгами, но в последний момент остановился и, облизав пересохшие губы, проговорил. – Но есть еще вариант. Может быть, за вас расплатится девушка.

Он жадно уставился на Мари, которая в этот момент стояла у прилавка и рассматривала разложенное на нем барахло.

– У меня нет денег, – произнесла она, но в следующий момент до нее дошло, что в действительности имел в виду ростовщик. Мари тут же стала пунцовой, затем гордо задрав подбородок, сжала кулачки, и попыталась что-то сказать, но вместо слов из ее рта вырвалось лишь беззвучное шипение. Я яростно рванулся к мерзавцу, но барон быстро преградил мне путь.

– Не стоит маглур, – он повернулся к Свену и кинул ему мешочек с деньгами. Тот ловко его поймал, и потрясся в руке, звонко рассмеялся.

– Ну нет, так нет. Хотя этот вариант обошелся бы вам гораздо дешевле. Я всегда делаю выгодные предложения. Так что вы хотели узнать?

– А нож в твоей поганой глотке вообще бы не стоил нам ничего, – зло, словно разъяренная кошка прошипела Мари. Мы с бароном удивленно посмотрели в ее сторону. Она тут же смущенно отвернулась.

– Возможно, – нагло улыбнулся Свен, – но тогда боюсь вы точно бы не получили желаемой информации.

Он еще раз потряс мешочком в руке, проверяя на вес, потом удовлетворенно кивнул и спрятал его за пазуху.

– Так значит, вас интересует Дьяки, – продолжил он монотонным и противным тоном. – Почему именно этот пройдоха? Ну да ладно. Он часто бывает у меня. Точнее бывал до недавнего времени. Они со своим дружком Клепером приносили мне порой довольно интересные безделушки.

– И где они их брали? – спросил барон.

– Не знаю, не интересовался. Так вот, Клепера я не видел давно, а Дьяки заходил ко мне дней так двадцать тому назад. И принес довольно занятные вещицы, надо сказать.

– И что это за вещи?

– Вам перечислить все!? Ну, ничего ценного надо сказать, не считая серебряного медальона, ну и еще маленьких песочных часов, правда они были разбиты, и это, надо сказать, сильно снизило их стоимость.

– А бумаги? Он не приносил вам какие-либо бумаги? Записку или письмо? – я нервно вцепился в свой костыль.

– Хм, бумаги? Записи? Письмо? Нет, не припомню. Если и были, зачем они мне? Хотя, – протянул он, вытянув губы трубочкой.

– Что, хотя? – одновременно спросили мы с бароном.

– Если хорошо напрячь память…

– Так напрягите, любезный, – грубо ответил барон.

– Было что-то вроде письма от какой-то мазели к некому господину. Но я, кажется, его сжег, – с наигранной грустью протянул он.

– Кажется, или сожгли? – я грозно навис над Свеном, но тот не повел и бровью.

– Можно конечно поискать, – все так же безразлично протянул он.

– Ну так поищите, – даже у барона начали сдавать нервы.

– А…

– Денег больше не получите, вы и так сегодня неплохо на нас нажились.

– Ну ладно, – грустно протянул Свен, – но это может значительно сказаться на результате поиска.

– Результат поиска может значительно сказаться на вашем здоровье, – я уже не мог себя сдерживать.

– Господа, разве вы уже не поняли, что мне бесполезно угрожать. Тем более человеку в вашем положение, – он с наглой улыбочкой покосился на мою ногу. Я уже хотел кинуться на него, но предугадавший это барон вовремя меня остановил, положив руку мне на плечо.

Ростовщик, все так же нагло улыбаясь, медленно направился к небольшому сундучку, стоявшему за прилавком. Открыв обитую медью крышку, он показательно долго рылся внутри. В конце концов, он что-то извлек с самого его дна. Нарочито медленно покрутил этим перед собой, а потом также медленно встал и направился к нам. В руках он держал аккуратно сложенное пожелтевшее письмо. Я в нетерпение протянул вперед руку, но Свен не спешил мне его отдавать. Его, по всей видимости, забавляло издеваться надо мной. Барон, не вытерпев выдернул письмо из его рук и передал мне. Ростовщик состроил недовольную мину, но она быстро переросла во всю ту же наглую улыбочку. Я с благодарностью принял письмо от Фольк. Мне безумно захотелось сразу же его развернуть и прочитать, но я решил отложить это на более удобное время. Поэтому я быстро спрятал его за пазуху. Оставалось забрать оставшиеся вещи, принадлежащие мне.

– Теперь остальное, – грозно проговорил я.

– Остальное!? – недоумевающе воскликнул Свен.

– Медальон и часы, – напомнил я ему.

– Ах, это. И с чего я должен их вам их отдавать. Вы платили за информацию. Я итак отдал вам письмо, которое, к вашему счастью, сохранил лишь только из-за того, что некоторые люди ценят хорошую бумагу, даже если она исписана чьими-то воздыханиями. К тому же часы я уже продал, они довольно редки и дороги даже будучи разбитыми, ну а медальон вы можете приобрести по отдельной цене.

– Ах ты тварь, – я кинулся на ростовщика, и в этот раз барон не успел меня остановить.

Я сгреб Свена за грудки. Костыль с грохотом повалился на пол. Ростовщик попытался меня оттолкнуть, но я вцепился крепко. Меня подвела моя левая нога. Будучи покалеченной, она подвернулась, и я повалился на пол увлекая за собой Свена. Мы покатались по полу, сцепившись, словно два юнца, и боролись до тех пор, пока барон и Пат не растащили нас.

– Господин маглур, – укоризненно проговорил запыхавшийся барон, – держите себя в руках. Не стоит опускаться до уровня таких как он. Мари, я думаю, что вам с маглуром стоит выйти на свежий воздух. Пат вас проводит. А мы со Свеном обсудим кое-какие вопросы.

– Это вряд ли, – крикнул разозленный ростовщик. – Если только ваша Мари все же не соизволит…

Договорить он не успел. Мари со всей силы ударила его носком сапожка в пах. Свен взвыл и повалился на колени. Девушка же, горда вскинув подбородок, направилась ко мне. Так же невозмутимо взяла меня под руку и повела к выходу. Пат последовал за нами.