Текст книги "Эпилог"

Алексей Пехов, Елена Бычкова, Наталья Турчанинова
Вместо эпилога…

Рэй шел по улицам Варры.

Ничего не изменилось.

Как будто не было сражений, смертей, предательства и новых смертей.

Как будто он сам не висел полумертвый на колеснице мага, неведомое заклинание не раздирало грудь Акено, не было Нары, лежащей на земле в луже крови, и паука, жонглирующего чужими жизнями. Не было бело-красного водоворота, поглотившего высокую истощенную фигуру и унесшую ее в глубины другого мира, где нет солнца, а в прохладной тьме пещер скользят безликие тени верных слуг Шарха…

Заклинатель остановился, с силой провел обеими руками по лицу, словно пытался содрать с него паутину воспоминаний.

Две нарядно одетые девушки едва не столкнулись с юношей, внезапно замершим на дороге перед ними. Смеясь, обогнули его, оглянулись, чтобы рассмотреть странного человека в потрепанной, запыленной одежде – и желание смеяться у них тут же пропало. Он выглядел чужим. Лицо с правильными чертами казалось застывшим, а светлые как вода глаза – пустыми, и только в глубине зрачков поблескивали желтые искры. Словно его взор натыкался на стену и не мог пробиться наружу. Девушки поспешили пройти мимо и еще несколько раз озирались на странного незнакомца.

Рэй заметил их испуг и попытался придать лицу более-менее доброжелательное выражение, чтобы не устрашать горожан.

Пестрая толпа текла по улице. То здесь, то там звучали громкие голоса и музыка. Двери и окна домов, а также лавок и храмов были украшены гирляндами желтых цветов. Дети в масках зверей и птиц пробегали мимо, устраивая шутливые поединки. Ароматы благовоний и свежей выпечки смешивались с запахом горящих палочек, по которым скачут веселые огни. Празднование будет идти до самого утра, а ночью запустят фейерверки на площади перед дворцом…

Сегодняшнее торжество посвящено мужественным заклинателям ордена Варры, сумевшим обуздать орду агрессивных духов, вырвавшихся из далекой дикой провинции Агосима. Те пронеслись черной, разрушительной волной по Датидо, Андо, докатились до Арошимы, уничтожили несколько храмов, – но не смогли ворваться в столицу. Их остановили и вышвырнули за пределы Аканэ.

Такова была официальная версия Башни. И в нее, в итоге, поверили даже многие заклинатели. Те, кто не сталкивался с магами Румунга в бою. Орден не мог признать, что пропустил столь легкомысленно угрозу, зреющую в провинции, о которой благополучно забыли на много веков…

Встречные с удивлением косились на юношу, не посчитавшего нужным одеться прилично по случаю торжественного дня. А еще повесил за плечо копье, небрежно замотанное в грязную тряпку – край острейшего белого клинка виднелся в прорехе ткани. Рэй замечал все эти настороженные, удивленные, скептические взгляды. Но ему не было дела до людей. Заклинатель невольно усмехнулся – он рисковал жизнью, чтобы спасти их, но сейчас не испытывал ни малейшей радости или даже удовлетворения, защитив город.

Рэй машинально посмотрел вверх, на сияющие башни императорского дворца, возвышающиеся над трехэтажными домами торгового квартала. Госпожа Суико должна быть довольна. Заклинатель представил императрицу такой, какой видел ее в первый раз – прекрасная статуя в золотых шелках, с лицом, прикрытым маской.

И вместо изысканного образа тут же возникла другая картина.

Площадь Оленьего храма, залитая расплавленным металлом. В нем застыли человеческие фигуры, скрюченные от боли. Сожженный Хэно. Разрушенный Никко – половина города превращена в дымящиеся руины, оба моста рухнули в реку, и вода красная от крови лениво перекатывает через них, весело журча. Храм Тысячи циновок в Арошиме превращен в руины. Над ними лениво летают вороны, высматривая добычу.

Холм, на который обрушился каменный дождь, расщепленные стволы деревьев, под ковром из сломанных веток и листьев человеческие тела – разорванные, обожженные, исполосованные когтями. А над побоищем густой, жирный дым от горящего храма Чистой воды. В черном лесу скользит красно-белая тень, наблюдает, не приближаясь…

«Нет, – подумал Рэй отстраненно, мысленно обращаясь к императрице. – Тебя спас не я. Тебя и всех остальных спас Сагюнаро. Продав свою человеческую суть за жизни всех вас, и мою тоже…»

– Рэй! – услышал он вдруг громкий, радостный крик. Оглянулся и очутился в объятиях высокой черноволосой девушки.

– Юрана?!

Он стиснул ее изо всех сил, оторвал от земли, и поспешил поставить на место, сообразив, что сдавил ее ребра слишком крепко.

Она невольно сделала шаг назад, переводя дыхание и улыбаясь.

Несколько мгновений они стояли молча, жадно рассматривая друг друга.

У девушки были те же коротко стриженые волосы, ярко-голубые глаза, запавшие линии щек, высокие скулы. Даже черная полоса от удавки на шее не посветлела. Магический след, который останется с ней на всю жизнь.

Юрана же, глядя на синорца, который сражался с ней, старалась не показывать удивления и беспокойства. Он казался… нездешним. И дело было даже не в хранителе, который слился с ним, – что вообще-то нарушало все правила мира заклинателей. Рэй выглядел как человек, заглянувший за грань мира людей и духов. И то, что он там увидел, навсегда изменило его. Даже искренняя радость от встречи не могла смыть с него налет отрешенности.

– Ты давно в Варре? – спросила она и тут же перебила себя: – Ладно, потом расскажешь. Я здесь не одна. Идем скорей. Тебе все будут рады.

Юрана схватила его за руку и потянула за собой.

Маленькая чайная терялась между двух лавок, в одной из которых продавали дорогие шелка, а в другой медную посуду. На крошечном деревянном крылечке сидел каменный енот и многозначительно взирал на посетителей. Поднимаясь по ступеням, Рэй почувствовал присутствие какого-то мелкого безвредного духа, скрывающегося в статуэтке.

Переступив порог крошечного заведения, заклинатель успел заметить три низких столика, яркую ткань на стенах и золотистые циновки на полу. А потом его оглушил восторженный вопль.

– Рэй! Задави меня маор, это ты!

Из-за дальнего стола навстречу выбирался ярко-рыжий парень в нарядном шардане такого вызывающе алого цвета, что его волосы на этом фоне казались еще ярче. Рэй отметил, что один рукав этого праздничного облачения пустой, аккуратно заправленный за широкий пояс. Но пожатие уцелевшей руки оказалось сильным и энергичным. Да и сам заклинатель из храма Чистой воды, несмотря на увечье, выглядел веселым и бодрым.

За столиком рядом с рыжим сидела элегантная девушка в небесно-голубом платье, ее высокая прическа, напоминающая растрепанную хризантему, была украшена белыми цветами. Тонкими забинтованными пальцами она аккуратно держала чашку и смотрела на синорца с теплой улыбкой.

Юрана опустилась на циновку рядом с Рэем, и тот понял, что ее синее платье вряд ли можно назвать повседневным.

– По какому случаю столь торжественный вид?

– А то ты не знаешь, – насмешливо скривился Като и произнес патетической скороговоркой. – Великие заклинатели Варры вновь спасли Аканэ от страшной угрозы, оправдав звание непревзойденных мастеров и повелителей духов. …Ну, и нам перепало немного почестей.

– Получали награды за проявленную доблесть, – понимающе усмехнулся Рэй.

Рыжий ответил ему невеселой гримасой, вытащил из-под стола золотой свиток, небрежно помахал им и сунул обратно.

– Странно, что тебя не было в Башне во время церемонии, – сказала Арата, бережно опуская чашку на стол. – Ты сделал больше всех нас.

Юрана мрачно нахмурилась и по ее бледному лицу мелькнула тень давно пережитого негодования.

– Кстати, она была очень зла на тебя, когда ты отправился сдаваться магам Румунга, – доверительно сообщил Като. – Так что тебе повезло остаться в живых. Если бы ты умер, она разозлилась бы еще сильнее.

– Намидо так и не нашли, – сказала Арата, касаясь прически, и кончики ее пальцев дрогнули.

Теперь они будут всегда преследовать их. Погибшие друзья.

Рэй вспомнил. Хотя не хотел. Окровавленное тело Нары. Ее рука не дотягивается до яри, лежащего так близко…

В столицу заклинатель приехал не за наградами и почестями. Ему надо было раздать долги.

Кузница мастера Нишидо Теруа оказалась пуста. Вряд ли кому придет в голову покупать оружие во время праздника. Сегодня в ходу были цветочные гирлянды, фейерверки, жареные орехи и рисовые пирожки.

Рэй стоял в прохладном, тихом помещении лавки. Не было слышно ни позвякивания металла, стука молотов, ни шороха точильных камней, ни голосов посетителей. Стальные клинки разных размеров тускло мерцали, выложенные на черной грубой ткани. Ножи для мяса, разделывания рыбы, вскрывания раковин и чистки овощей. Выкованные умелыми руками, заточенные и разложенные на длинных прилавках.

Заклинатель миновал торговый зал и вошел в небольшую комнатку, где стоял точильный станок. Здесь тоже никого не было. Лишь насмешливо улыбалась с полки статуэтка духа – помощника кузнеца.

Рэй подошел к нему, посмотрел в каменные, проницательные глаза. Ничего не успел сказать, даже подумать, как неприметная дверца в стене отодвинулась с тихим шорохом. Из полумрака соседнего помещения выступила высокая мощная фигура. Ругор смотрел на заклинателя несколько мгновений – огромный, сумрачный, молчаливый. Похоже дух уже все знал, или догадывался, а может чувствовал, что посетитель пришел с дурными вестями. Затем попятился, открывая проход к своей кузнице, и жестом велел проходить.

Рэй последовал за ним. В этой комнате тоже ничего не изменилось с прошлого раза. Желтела циновка на полу. Сквозь окно в потолке лился столб света и падал на подставку, где за стеклом чутко спал магический клинок, каору.

– Заклинатель пришел, – произнес Ругор негромко, усаживаясь на циновку, и устремил на гостя жадный, жаркий взгляд.

Из кузницы вышел владелец мастерской. Нишидо улыбался. В отличие от своего помощника, дед Нары не обладал проницательностью духа. На его смуглом лице с двумя глубокими морщинами у губ читалось лишь нетерпение и надежда. Торопливо вытирая руки промасленной тряпкой, он кивнул Рэю.

– Ну что, какие вести? Да ты, садись, парень. Рассказывай.

Заклинатель вытащил яри из петли за спиной, опустился напротив Ругора, размотал ткань, скрывающую оружие, и придвинул его к духу.

Им обоим хватило лишь одного взгляда на копье. Предчувствия оправдались, надежда была убита.

– Она мертва? – глухо спросил Нишидо. – Нара мертва?

– Да, – ответил Рэй, хотел добавить, что очень сожалеет, но эти слова уже не имели смысла.

Лицо кузнеца как будто постарело лет на двадцать за одну секунду. Замкнулось, потемнело, седые волосы показались засыпанными пеплом, тяжелые руки без сил опустились на колени.

Ругор бесстрастно наклонил голову, медленно протянул ладонь и прикоснулся к металлу. Закрыл глаза. Оружие само рассказывало ему о последних минутах жизни Нары.

Рэю послышался свист яри, гневные вопли шима, прикованных к своим хозяевам, вспышки формул… боль… кровь… смерть…

– Она отважно сражалась, – сказал дух, выпуская клинок.

В его низком голосе звучала гордость, заглушившая горечь потери.

– Где ее похоронили? – спросил Нишидо отрешенно.

– Пепел развеяли над холмом у храма Чистой воды. Это в Датидо, – ответил Рэй.

Мастер ничего не ответил. Его лицо оставалось неподвижным, замкнутым, словно скованным льдом, который скрыл под собой все теплые чувства. Затем кузнец также молча поднялся и вышел, плотно задвинув дверь. Спустя минуту послышался звон молота по металлу.

Ругор не сводил тяжелого взгляда с Рэя. И скорее всего видел его насквозь. Чуял дыхание мира кодзу, из которого заклинатель насилу вырвался, и хранителя, слитого с человеком, след выпущенного на волю создания воздуха аори, а может быть и тени всех договоров с духами, которые он заключил или нарушил… должен нарушить.

Ругор протянул руку, ударил кулаком по стеклу, за которым лежал каору, и оно осыпалось дождем мелких осколков. Взял копье и подал Рэю.

– За то, что защищал всех нас.

Это была лучшая награда из всех возможных…

Голос из настоящего оборвал воспоминания.

– Эй, ты ушел куда-то далеко, – Като пощелкал пальцами перед его носом, возвращая в реальность. – Я спрашивал, какие планы на будущее? Твой друг Гризли вроде собирается остаться в Варре.

Рэй кивнул.

С Гризли он попрощался в переулке неподалеку от башни заклинателей. Величественная постройка, возвышающаяся над домами, все время притягивала взгляд, напоминая о недавних событиях. Зрение хранителя позволяло различать детали, недоступные ни обычному человеку, ни заклинателю. Лишенное магической поддержки здание казалось смятым, потрескавшимся, деформированным. Нет, все камни остались на прежних местах и фундамент не пострадал, но это место больше не было надежным убежищем и защитой для Варры, и вряд ли станет снова.

– Слушай, у нас неплохие перспективы попасть в один местный храм. Не самый большой, на окраине, но это пока только начало, – говорил Гризли вдохновенно. – Ордену нужны время и силы для восстановления. А также новые талантливые заклинатели. Такие, как мы.

Он осекся под насмешливым взглядом Рэя и спросил недовольно.

– Ну, что еще?

– Я вселил в себя хранителя, разрушил магическую основу Башни, выпустил стража императрицы, принимал помощь кодзу, использовал неразрешенные заклинания. Думаешь, кто-нибудь в здравом уме захочет держать меня в добропорядочном храме? Позволит взять учеников? Все будут рады, если я просто исчезну.

Гризли задумчиво посмотрел на него. Остро и пронзительно. Прикинул что-то, покачал головой.

– Ладно, соглашусь. Тебе действительно лучше скрыться на какое-то время.

– Рад, что ты это понимаешь.

– Я найду тебя, если понадобишься. – Гризли протянул руку, Рэй крепко сжал ее.

И можно было не сомневаться – он уверен, что найдет.

Глядя на друга, заклинатель видел, что его добродушное, улыбчивое прежде лицо стало жестче, в прищуре глаз появилась настороженность, недоверие.

Они все изменились. Те, кто прошел сквозь эту битву, уже никогда не будут прежними.

Арата, Юрана, Като, сидящие рядом с ним сейчас, больше не являлись жизнерадостными, полными иллюзий и доверия к любому слову старшего юными людьми. С шеи Юраны не сойдет черный след удавки, рыжий хагурец лишившийся руки шутит по-прежнему, говоря, что теперь может использовать десяток мелких духов взамен утраченной конечности, но в глазах его мелькает нечто трудноуловимое. Арата с искалеченными пальцами и неизменно вежливой, мудрой улыбкой казалась опустошенной, выжженной, как будто страх за близкого человека навсегда опалил ее…

– Как Мито? – спросил Рэй, чтобы продолжить заглохший разговор.

– Ну с ним-то все в порядке, – усмехнулся Като, – закопался в книги, как всегда. Его допустили к архивам Северного храма. Ищет ответы на какие-то свои малопонятные вопросы. История Агосимы, становление Румунга и все такое.

Рэю нравилось сидеть рядом с ними, молча перебирать картины прошлого, обмениваться редкими репликами, наслаждаться иллюзией безмятежности.

В чайном домике уютно, тихо. Пахнет жасмином, где-то монотонно течет вода. Нарядные горожане, проходящие мимо, понятия не имеют, что произошло в мире. А если бы и знали. Войны магов не касались обычных людей. Заклинатели Варры снова подтвердили, что они самые могущественные защитники Аканэ. Так и должно быть.

И только они четверо смотрели друг на друга и понимали, чего стоила им эта победа.

– А что со свитком? – поинтересовался Рэй древним артефактом, ради которого была затеяна война.

– Пока все его части в Варре, – ответила Арата, машинально проводя указательным пальцем по тусклой цепочке, обвивающей ее туго забинтованную кисть. – Уничтожить реликвию нельзя, это может вызвать катастрофу, которой мы и так едва избежали, поэтому старшие заклинатели спешно придумывают безопасное место, где его можно скрыть.

Рэй кивнул и задал новый вопрос:

– Вам сообщили дальнейшие планы ордена? Из сражавшихся в Огире выжили только мы с Гризли, мастер Син, его ученик, Тора и… – Он осекся, а затем добавил про себя – «и Сагюнаро».

– Мастер Син собирается изменить принципы обучения, – словно не заметив тягостной паузы, сказала Юрана. – Но неизвестно, получится ли у него. Ты уже в курсе, многие убедили себя в том, что на нас напали не люди, а духи. Ведь маги были связаны с шима, значит, стали одержимыми, то есть именно эти сущности заставляли их убивать и разрушать храмы.

– Узнаю многомудрые высказывания Отсуи и Фуная, – сухо заметил Рэй.

– Но выходцев из Румунга все же как следует потрепали, – подхватил интересную тему Като. – Уничтожены все их боевые маги. И кое-кто в Башне считает, что сейчас самое время ударить по Агосиме, пока они там не пришли в себя. Чтобы окончательно зачистить весь этот безумный рассадник. – Он наклонился ближе к Рэю и спросил доверительно: – Не хочешь, кстати, поучаствовать?

– Нет, – ответил тот резко. – Я устал от войны и убийств.

Като хотел возразить, но Арата едва заметно покачала головой, и он промолчал.

– Ну, а что ты собираешься делать дальше? – спросила Юрана, не сводя с заклинателя ярко-голубых глаз.

– Отправлюсь в Югору. Там у меня незаконченное дело.

– Я поеду с тобой, – заявила девушка не терпящим возражений тоном.

– Нет.

– Да. Я знаю, к кому ты собрался. К наместнику.

– Но ты не знаешь, зачем мне нужно к нему попасть.

– Дорога длинная, успеешь рассказать.

– Вряд ли она отпустит тебя одного, – доверительно сообщил Като. – Считает, что ты можешь опять свалить в мир кодзу, или в пещеры шиисанов, или еще манмо знает куда.

Юрана прищурилась с иронией.

– Не смеши. У меня тоже есть причины встретиться с господином Акено.

Тот лишь понимающе хмыкнул в ответ. Арата чуть нахмурилась.

Они прекрасно знали, кому и чем обязана заклинательница из разрушенного храма в Никко.

– Когда планируешь ехать? – спросил Като.

– Сегодня. Меня здесь ничто не держит…

Хагурец слегка напрягся. Его выразительная физиономия стала серьезной. Но, впрочем, насмешливая улыбка тут же сгладила настороженность.

– Не держит где? Можно поконкретнее? В столице? В этой провинции? А может вообще в Агосиме? Или мир людей надоел?

– Так далеко я пока не заглядывал, – отозвался Рэй и вспомнил невольно…

В памяти зазвучал знакомый, далекий голос.

Тора – бывшая марионетка кодзу, пленница его мира, выбравшаяся из паутины, хранительница древней реликвии… Обрывок священного свитка теперь был слит с телом девушки. Рэй видел тонкую вязь древнего письма, светящегося сквозь кожу на ее запястье.

– Теперь орден заклинателей обязан оберегать тебя, – сказал он спутнице, шагающей рядом с ним к Башне.

Она кивнула, погруженная в свои мысли.

– Да, мне говорили. Мастер Син.

– Тора…

Та взглянула на него, и Рэю совсем не понравился ее взгляд. В нем горел отблеск того самого отрешенного устремления, которое заклинатель замечал не раз в глазах мастера Сина, отшельника-синорца, да и у себя самого в зеркале.

Она была захвачена одной идеей, одной мыслью, одной целью. Тора напоминала стрелу, наведенную в далекую невидимую мишень, и дрожь близкого, смертельного полета неуловимой волной исходила от нее.

– Ты снова вернешься в цирк Кейтара? – Он пытался возвратить ее в привычную реальность, но похоже безуспешно.

– Нет. Ты сам говорил, теперь моя жизнь связана с орденом заклинателей.

– Но это не значит, что тебе нужно полностью менять ее…

– После того, что мы пережили, мы не сможем и не захотим вернуться к прежней жизни.

Рэй понял, ее слова – не отстраненные рассуждения о далеком будущем, не попытка осознать свою новую роль. Она уже все для себя решила. И оказался прав.

– Цирковая и аристократ древнего рода – звучит безумно, правда? – произнесла девушка задумчиво, как будто продолжая давний спор с кем-то. – Живой артефакт из мира кодзу и шиисан – гораздо реальнее, ведь так?

– Тора, – он крепко взял ее за плечо. – Не ищи встречи с ним.

Она улыбнулась вежливо и холодновато.

– Я беседовала с господином Ринсо, он сказал, в одной из древних библиотек ордена есть книги. В них информация о неизгоняемых, о Шархе…

– Тора, не гонись за иллюзиями. Тебя не спасет твоя причастность к миру духов. Не трать свою жизнь на ложные надежды. И что бы ты ни задумала, мой совет – забудь. Я видел его глазами хранителя. Он не сможет вернуться точно. Но у тебя есть шанс.

Тора мягко освободилась.

– Спасибо, Рэй. За все. А теперь извини, мне нужно идти.

Она развернулась и направилась к Башне. Двигаясь легко и стремительно, как всегда. Рэй смотрел ей вслед до тех пор, пока черная арка входа не поглотила без следа высокую стройную фигуру. Не только заклинатель может стать одержимым духом. С людьми это тоже случается…

Голос Като погасил яркую картину воспоминания.

– Знаешь, а это действительно неплохая мысль, – повернулся хагурец к Юране. – Поехать с ним. Он всегда был со странностями, а теперь окончательно заблудился.

– Мы проводим вас, – Арата поднялась из-за стола, осторожно натянув рукава на перевязанные кисти.

Из чайной они вышли вместе. Прощание было недолгим. Никто из них не мог предугадать, расстаются заклинатели на месяц, год или на всю жизнь.

Колесница Рэя стояла в парке у дома наместника Югоры, того самого павильона, в котором Акено останавливался во время кратких визитов в столицу. Юрана непроизвольно замедлила шаги, увидев ее.

– Это твоя? Ездишь на повозке магов Румунга? – Девушка смотрела на черную махину, напоминающую хищное насекомое, с мрачным удовлетворением.

Рэй знал, что она, сама спокойно использующая магию врагов, поймет его в отличие от многих других.

– Военный трофей. – Он прикоснулся к гнутым зазубренным ребрам, заставляя их раскрыться.

Спутница посмотрела на него, выразительно приподняв черные брови.

– Хранитель в твоем теле тоже военный трофей?

– Добровольное сотрудничество. – Заклинатель забрался внутрь, положил копье на три нароста, напоминающие крючья, торчащие из черного, гладкого бока повозки. – Так ты едешь?

– Даже не надейся, что откажусь, – Юрана ловко скользнула в колесницу и устроилась за спиной Рэя. – Как тебе позволили оставить ее?

– Я не спрашивал разрешения.

Создание чуждой магии неспешно тронулось с места и заскользило вдоль по улице.

Заклинатель ощущал спиной сосредоточенную собранность спутницы. Она хотела задать вопрос и обдумывала его. Он не торопил, глядя на дома, украшенные по случаю праздника, на людей, замедляющих шаги при виде диковинной повозки. Но Юрана так ни о чем и не спросила.

Дорога до Югоры не заняла много времени. Не так давно Рэй на себе испытал скорость колесницы, но находиться внутри, под защитой мощного купола, было гораздо удобнее, чем висеть на переднем ободе.

Ворота перед заклинателем наместника открыли сразу, почтительно пропуская его повозку и провожая любопытными взглядами.

Рэй же смотрел по сторонам, и зрение ярудо открывало перед ним то, чего он не мог видеть прежде. Три духа-привратника, оберегающие подход к дворцу, спали. Сверкающие золотой чешуей змеи, свернувшиеся в клубки. Неподвижные, но готовые атаковать непрошенного гостя в любую секунду. Один из них, заточенный в крыло каменного дракона на воротах, дернулся, было, ощутив двух заклинателей, но не проснулся.

Сад перед дворцом был залит солнцем. Рэй прищурился, не понимая, откуда льется вечером яркий дневной свет. Он пронизывал кроны деревьев, клубился над озерцами и тек по траве длинными сияющими потоками. Сильнейшие эманации дракона – хранителя Акено – окатывали все здание резиденции и прилегающие территории, распугивая духов. Всех, кроме одного.

– Нехорошее место, – негромко произнесла Юрана, выбираясь из повозки.

Рэй невольно вспомнил себя в первый день у наместника. Его ощущения были такими же, как у спутницы. Но теперь ярудо показывал ему истинный облик дома, где жила могущественная сущность, слитая с человеком.

Юрана с любопытством смотрела по сторонам. Бесконечные полутемные залы следовали один за другим. Тусклое золото и алые драпировки сменялись резным деревом и перламутровыми панелями. По отполированным до блеска полам беззвучно скользили слуги.

И все они кланялись Рэю. Впрочем, Юране тоже оказывали вежливое внимание, но перед ним склонялись с персональным уважением и восхищением. Служанки замирали и перешептывались. Стража вытягивалась и застывала почтительно. Двери предусмотрительно распахивались, встречные торопились уступить дорогу заклинателю. А тот остановил одного из придворных и велел:

– Проводите госпожу Юрану к господину Акено.

– А ты? – спросила она, немного удивленная его словами. – Ты же сам хотел встретиться с ним.

– У меня здесь есть еще одно дело.

И, не слушая ее вопросов, отправился в другую часть дворца.

Здесь было пусто и холодно. Как прежде, как всегда. В покоях Сагюнаро тишина казалась скованной морозом. Вода в одинокой вазе на низком столике замерзла, и окоченевший лотос, хрупкий как стекло, оказался вплавлен в лед. Дыхание застывало. Из окна, забранного мелкой решеткой, врывались в комнату узкие алые пики закатных лучей. Они пригвождали к циновкам на полу сотни кристаллов инея. И не могли их растопить.

– Госпожа Саюа, – негромко позвал Рэй, готовый к долгому ожиданию.

Но она появилась сразу. Вышла из стены. Белая, холодная, разгневанная, измученная, почти уничтоженная известием, которое он принес. Еще не успел произнести вслух, но мать Сагюнаро уже знала.

– Ты обманул меня, – прошелестел низкий, потусторонний голос. – Ты ничего не сделал.

Кровавые рубины ее глаз выцвели до бледно-розовых прозрачных капель. Все это время призрак держал обещание и не убивал.

– Ты не привел его. Ты не вернул его домой.

– Он не может вернуться, – сказал Рэй, глядя в ее почти ослепшие глаза. – Даже если бы хотел, не смог.

– Ты нарушил договор! – выкрикнула она с яростью.

И возразить на ее справедливый гнев было нечего. Не имело смысла выражать сожаление, объяснять, что именно случилось, и просить о понимании.

В белом существе вскипала багровая ярость, и она желала выплеснуть ее на заклинателя.

Дух напал без предупреждения. Только что стоял, прижимаясь к стене, и вот уже его острые когти мелькнули возле лица Рэя. Он отбросил ее формулой.

– Думаешь, тебе станет менее больно, если ты убьешь меня?

Существо не ответило и кинулось снова. Серые волосы хищно затрепетали вокруг головы, словно сеть, готовая удушить противника.

Новое копье, по имени каору, запело громко и угрожающе. Его голос был ниже, чем у яри, а мощь, текущая сквозь клинок, оглушительнее. Саюа отшатнулась. На ее белой щеке появилась тонкая ниточка разреза, из которой выкатились яркие бусины крови. Словно женщина, прижимающая тыльную сторону ладони к лицу, была живой по-настоящему.

– Ты можешь убить меня, – произнес Рэй ровно. – Но Сагюнаро этим не вернешь.

Призрак закричал с яростным исступлением и вновь обрушился на заклинателя. Отчаяние и боль придавали ей сил, а желание мести затмевало разум. Извилистая плеть волос захлестнула шею Рэя, сузившиеся глаза, в которых засветился красный проблеск, оказались совсем близко.

– Ты нарушил свое обещание! – прошипела она сквозь оскаленные белые зубы.

И в этом была права.

– Два раза, – так же тихо ответил Рэй, не отводя взгляда.

Кривые когти вонзались в него, но он не обращал внимания на боль, также как женщина не замечала, что копье все глубже впивается в ее тело.

– Первый раз я дал тебе слово привести твоего сына домой. Во второй – обещал его отцу убить Сагюнаро, если тот перестал быть человеком. И не сделал этого. Перед кем мне теперь держать ответ?

Зрачки призрака расширились, боль в груди Рэя стала меньше. Но она не успела ничего сказать.

– Саюа! – прогремел гневный окрик, заставивший женщину дрогнуть.

Дух отпрянул, обеими руками стягивая одежду на белой груди, чтобы скрыть рану, нанесенную каору.

Рэй оглянулся. На пороге стоял наместник, опирающийся на резную трость. В его позе виделась легкая скованность – тяжелое ранение все еще давало о себе знать. Но в глазах господина Акено горел белый огонь дракона. Рядом замерла Юрана, готовая к нападению – камни оплетали ее руку живой цепью. Однако увидев Рэя живым и практически целым, она заметно расслабилась.

– Оставь его! – произнес наместник сурово.

– Акено, – вздох призрака пронесся по залу тягостным завыванием. – Он не вернет нам сына.

– Пора тебе отпустить Сагюнаро, – тяжело опираясь на трость, мужчина сделал несколько шагов вперед. – Хватит цепляться за прошлое.

– Он стал шиисаном!

– Ты бы предпочла, чтобы он умер?

– Нет, – ответила она быстро, почти с испугом.

– Каждый волен следовать дорогой, которая ему ближе. Он выбрал свой путь. И достойно прошел его до конца. Можешь гордиться сыном.

– Я больше не увижу его, – всхлипнул дух, отступая.

– Я всегда говорил тебе – надо уметь вовремя прощаться и отпускать.

Она хотела возразить что-то, однако наместник остановил ее жестом, приказывая молчать.

– Рэй уже спас твоего сына однажды. Хочешь убить его в благодарность за это?

– Акено… – вновь выдохнула женщина.

– Саюа, уйди, – приказал наместник. – Он больше ничего тебе не должен.

И призрак не посмел ослушаться. Взмахнув длинными одеяниями, она слилась со стеной, растаяла.

– Спасибо, – сказал Рэй, опуская копье.

– Тебе спасибо, – отозвался Акено с легкой усталостью и пояснил в ответ на вопросительный взгляд заклинателя: – За то, что не убил ее. Похоже, все к этому шло.

– Я не причинил бы ей вреда. Серьезного вреда.

Наместник усмехнулся, протянул руку, и заклинатель крепко сжал ее, чувствуя в ответ такое же уверенное пожатие. Юрана, зная, что Рэю больше ничего не грозит, едва заметно покачала головой, стряхнула с запястья в ладонь камни, вновь ставшие неподвижными, и покинула комнату, оставив их вдвоем.

– Как я понимаю, ты пришел попрощаться, – белый огонь успокоившегося дракона рассеялся, но ярудо продолжал видеть его близкий отблеск. – И роль моего придворного заклинателя тебя больше не прельщает.

– Да.

Наместник кивнул, больше не задавая вопросов. Он в отличие от Саюа умел прощаться и отпускать.

– Тогда удачи, Рэй.

– И вам, Акено.

Заклинатель направился к выходу, но у самой двери обернулся и произнес вслух то, о чем так часто думал:

– Если бы не он – мы все уже были бы мертвы.

Правитель Югоры промолчал. А его мощный стихийный дух сверкнул слепящим взглядом и снова скрылся в глубине человека, которого оберегал.

Когда Рэй вернулся к повозке, Юрана стояла с ней рядом, задумчиво перебирая камни, которые звонко постукивали в ее ладони. Увидела заклинателя, поспешно убрала их в карман и спросила:

– Все дела завершены?

– Теперь да.

Он шагнул к колеснице, прикосновением ладони заставил раздвинуться изогнутые прутья, оглянулся на девушку и увидел, что та стоит, не двигаясь.

– Ты остаешься, – понял он.

– Мое место здесь, Рэй. Как личного заклинателя семьи Иширо.