Текст книги "Возвращение домой"

27

Степана разбудил звонок в дверь. Ему неохота было вставать, но надоедливое звяканье все же заставило его подняться с постели.

Ранним гостем оказалась Аглая.

– Доброе утро, Соня! – потрепав по щеке брата, пропела она.

– Ты что так рано здесь делаешь? – слегка хрипловатым голосом, потирая заспанные глаза, поинтересовался Степан.

– Как это что? Я тебя же предупредила.

– О чем?

– Ты что, автоответчик не прослушивал? – догадалась Аглая.

– Нет.

– Ты хотел познакомиться с моей дочерью? Теперь у тебя есть такая возможность, – радостно сообщила Глаша.

– Каким образом? – не понимал Степан.

– Одевайся, мы поедем за ней…

Дорога была долгая. Деревня, в которую они прибыли, поражала ничтожным количеством домов и отсутствием жизни. Степан и Аглая въехали на центральную и единственную улицу, по сторонам которой стояли деревянные домики и, окруженные высокими, толстыми с пучкообразными кронами деревьями.

Брат с сестрой еще из окна автомобиля увидели пасущихся овец и шныряющих повсюду кур, уток и гусей, услышали лай собак, пытавшихся догнать чужую машину. Удушливый запах навоза сразу же привлек внимание приезжих.

Местные дед с бабкой, сидя на завалинке, лузгали семечки редкими зубами и, конечно, удивленно переглянулись, увидев новую машину с незнакомыми людьми.

«БМВ», свернув с накатанной дороги на зеленый «ковер», мягко остановилась у крыльца дома, посигналив.

Приезжие вышли из автомобиля. Степан огляделся по сторонам, дожидаясь, пока Глаша достанет из багажника пакеты.

Входная дверь распахнулась, и из дома резво выбежала девочка с двумя русыми косичками, радостно крича: «Мама, мама приехала», – и бросилась в объятия Аглаи. – «Как я соскучилась по тебе!»

– Я тоже, детка.

– Мам, ты мне что-нибудь привезла? – капризно спросила девочка.

– А как же! – Аглая спустила на землю дочь и достала из пакета большую плитку шоколада. Девочка сразу же набросилась на обертку, торопливо ее вскрыла и спросила Степана:

– А вы кто?

– Дашечка, это твой дядя – Степан.

Он подошел, нагнулся и сказал в лицо малышке:

– Здравствуй!

Девочка смотрела оценивающим взглядом на рослого красавца-мужчину, от которого изначально веяло добродушием и нежностью.

Степан мило улыбнулся и особо бережным тоном, которым обычно говорят с детьми, произнес:

– Я тебе тоже кое-что привез, – и из пакета, что держал в руке, извлек прозрачную с одной стороны коробку с куклой и протянул девочке.

– Спасибо, – проронила Даша, увидев, какая там кукла, прижала к груди подарок и запрыгала от счастья. – Такой у меня еще не было. Теперь у меня их двадцать восемь.

Аглая в это время поздоровалась с бабушкой и дедушкой, которым представила своего брата. Бабушка оказалась очень гостеприимной: «Проходите в дом. Я как раз блины пекла. Сейчас пообедаем».

– Как здорово, что ты приехала навестить Дашуню, а то она уже начала скучать, – сказала бабушка, ставя на стол сметану к блинам.

– Да я не погостить, я ее заберу на несколько дней.

Даша перебила.

– Классно, снова подружек увижу, в кафе мороженное покушать сходим.

– Пусть поживет дома, получше познакомиться с дядей, а то когда у нее будет такая возможность, – сказала Аглая.

– Это надо, – сказал дед. – Старая, может, Степану нальешь для аппетита и мне за компанию?

– Извините, но я и без этого могу обойтись, – не желая доставлять хлопоты бабушке, поскромничал Степан. Дедушка подмигнул молодому человеку, намекая, чтобы не подводил его, но бабушка тоже это заметила и язвительно улыбнулась.

– А дедуля самогоночку любит, но бабуля ему не разрешает, только по особым случаям, – вставила Даша.

– А в обще-то, почему бы и нет, – все же согласился Степан.

На столе появилась полная бутылка с длинным горлышком. Дедушка с легкостью откупорил пробку, налил по стопочкам и, не дожидаясь Степана, опрокинул свой стаканчик, наполнил следующий: «Это я люблю», – сказал, проведя рукой по груди.

– Мам, давай после обеда сходим на речку? – не унималась Даша.

– Доченька, наверное, не получится, в следующий раз. Как покушаешь, собери вещи, бабушка тебе поможет.

Даша сделала обиженную гримасу, а Степан, заметив это, предложил: «Глаш, может все-таки, искупнемся? Ведь время позволяет. Очень хочется, – и он кивнул, но в глазах его читалась просьба.

Даша, насторожившись, переводила взгляд с него на свою мать, и ждала каким же будет ответ.

Аглая посмотрела на дочку таким взглядом, что у Даши сникла улыбка, которая до этого появилась в надежде, что мать согласится. И тут Глаша «сменила гнев на милость» и, улыбнувшись, произнесла: «Ладно, уговорили».

– Мама, ты у меня лучше всех, – обрадовалась Даша и, выбежав из-за стола, крепко обняла маму.

28

– Глаша, высади меня у вокзала, – попросил Степан, когда «БМВ» вывернула на прямую дорогу «гагарки».

– Зачем? – удивленно поинтересовалась она.

– Да я хочу еще забежать кое к кому в гости.

– Понятно. Но если хочешь, до него подброшу, – участливо предложила Аглая.

– Да нет, не надо. Тут пешком пройтись сто метров.

– Тебе виднее.

«БМВ» нарушая правила дорожного движения, остановилась на другой стороне дороги.

– Ну ладно, я пошел, – сказал Степан, открыв дверцу.

– Дядь Степ, ты завтра с нами сходишь в цирк? – спросила Даша с заднего сиденья, и в ее словах звучал не столько вопрос, сколько просьба.

– С удовольствием.

– Тогда мы тебя будем ждать завтра в десять, – уточнила Аглая.

– Договорились, – он вышел из автомобиля. – До завтра, Дашенька, – и тихо захлопнул дверцу.

Степан помахал рукой племяннице в удаляющемся «БМВ» и пошел к Паштету. Не застав его дома, он направился неторопливым шагом к себе через лесопарк.

Посасывая периодически пиво, Степан брел по широкой аллее, с интересом оглядывая окружающих. Внимание молодого человека привлекла еле плетущаяся впереди сексапильная девушка, небрежно покачивающая бедрами в мини-юбке, тихо постукивающая каблуками. Инстинктивно у Степана в голове промелькнула мысль: «Только мы. Сейчас еще подумает, что я ее преследую, и прибавит шаг. Соблазнительная мишень: и ножки, и попка…»

Только Степан об этом подумал, как его обогнала на велосипедном ходу агатовая иномарка без номеров с тонированными стеклами, из которой приглушенно били низкие басы. «Здесь же запрещено, а он раскатывается, у-у-у блин штрафануть бы его, – с неудовольствием подумал он.

«Ауди» сравнялась с идущей девушкой, которая кинула оценивающий взгляд на машину и быстро его отвела, как сделало бы большинство девчонок, всем своим видом выражая: посмотри на меня какая, я неприступная, и на твое авто я не куплюсь.

Но сидящих в машине парней это, видимо, мало интересовало. Остановившись, они выпрыгнули из иномарки и подбежали к ней с двух сторон: спереди и сзади. Первый грубо взял ее за ногу, а второй – затыкая рот, за туловище. И, несмотря на отчаянные попытки вырваться, они быстро сломили ее сопротивление и уже волокли ее к машине.

Степан, видя похищение, поспешил на помощь.

В тот момент, когда парни пытались затащить жертву в салон «Ауди», она сильно укусила руку, зажимающую ей рот, и что есть мочи позвала: «Андре-ей!»

Черноволосый парень сильно ударил ее за укус ладонью по голове со словами: «Заткнись, дура».

Смуглый, высокий, что был вторым, уже хотел было сесть в иномарку и захлопнуть дверцу, как подбежавший Степан сильно ударил его бутылкой по темечку. Она разбилась вдребезги, остатки пива расплескались во все стороны. «Ауди» рванулась с места. Но Степан, успев свободной, левой рукой схватить за одежду парня с разбитой головой, выдернул его из салона машины. Он машинально врезал ему в смуглую морду. Иномарка не отъехав даже пяти метров, как клюнула носом.

Из нее вышли разъяренные водила и черноволосый, которые, не раздумывая, кинулись на подмогу товарищу с окровавленной головой. Тело последнего без сознания брыкнулось на асфальт, так как Степан освободил руки для защиты от нападения двух.

Мимо пронесся кто-то, выставив ногу вперед, и словно таран, сшиб черноволосого. В это же время из «Ауди» выползла растрепанная девушка и, увидев брата, злобно крикнула: «Андрей, мочи их».

Степан стоял на месте и пораженно смотрел на зрелище, как подлетевший парень метал кулаками точно и эффектно, легко уворачивался от ударов, посягнувших на честь сестры, и тут же посылал свои, порожденные вспыхнувшей яростью.

Отфутболив черноволосого взяв за шиворот упитанного, он шмякнул его с легкого разбега о машину. У ног Степана зашевелился и, кряхтя, стал подниматься смуглый, который тут же за свои поползновения получил хороший пинок по корпусу. Андрей, подняв упитанного, стал колотить его башкой об капот и говорить злобно: «Ах ты падла, убью, если еще тронешь ее».

– Андрюха, сзади! – предупреждено крикнул Степан и сам метнулся предотвратить предательское нападение. Он как ураган налетел на черноволосого, уже занесшего руку для удара, но моментально выпущенная Андреем нога, попавшая в Степана, отбросила их. Они упали, ударившись об асфальт, и разъединились. Подлетевший к черноволосому Андрей беспощадно колотил кулаком по его лицу превращая его в отбивную котлету.

– Андрюш, хватит уже, люди же смотрят, – не выдержав, попросила его сестра.

Происходящую картину наблюдали столпившиеся неподалеку девушка с коляской, влюбленная парочка и еще несколько дворовых пацанят. Молодая мама, поняв, в чем дело, развернула коляску и пошла от греха подальше, парень со своей спутницей, решили так же не вмешиваться.

Стараясь не обращать внимания на зрителей, Степан отряхнулся, и подошел к Андрею. Оттащил его в сторону, говоря на ухо:

– Эй, хорош, морду бить. С них уже достаточно. Пойдем отсюда.

Вырывавшийся из рук Степана Андрей с возмущением выпалил:

– Отвали. Я еще не закончил.

– Успокойся.

– Кому говорю, отпусти, а то и ты получишь, – предупредил разгоряченный Андрей.

– О’кей, только не здесь, – сказал, оттаскивая его все дальше и дальше. Степан отпустил разбушевавшегося.

– Они у меня еще огребут.

– Андрей, я прошу тебя… умоляю… не надо… мне страшно… – со слезами на глазах сказала Юлька.

Андрей нежно обнял и успокоил ее.

– Мы идем домой. Все будет хорошо.

– Ты Андрюх «молоток», – стукнул по плечу. – Дай пять, – протянул руку. – Я Степан.

Они пожали руки, при этом глядя, друг другу в глаза подозрительным взглядом. У Степана в голове в одно мгновенье промелькнула мысль: «Где-то я его видел».

29

Темная «пятнашка» на бешеной скорости влетела во двор шестиэтажки и резко тормознула у крайнего подъезда, чуть не врезавшись в оставленную кем-то машину.

– Ты так больше не шути, – испуганно, но с улыбкой сказал друг Антона. – Недолго и на тот свет отправиться.

Антон никак не отреагировал на высказывание рядом сидящего, потому что, вцепившись за руль, уперся бычьем взглядом на номер машины, который осветил фары.

«Что это с ним?» – ухмыльнувшись, подумал толстяк.

– Ну, вот ты и попался, – сказал, вылезая из машины, пьяненький Антон.

Подойдя к «восьмерке», он окинул взглядом окна, в которых горел свет: «Значит ты где-то здесь».

Толстяк поднявшись на крыльцо, позвал его:

– Ну что ты там?… Я тебя жду.

– Ты иди. Я сейчас поднимусь.

– Угу-у-у, – согласился его друг и зашел в подъезд.

Антон увидел в темном салоне «Лады» мигающий возле руля красненький огонек и надавил на капот. Назойливо завыла сигнализация, нарушив вечернюю тишину, но через минуту отключилась. Антон, ничего не добившись, решил снова побеспокоить хозяина машины. На пятом этаже открылось окно, и оттуда донесся недовольный мужской голос:

– Мужик, тебе что надо от моей машины?

– Мне не от машины нужно, а от тебя. Спустись на пару слов, – излишне самоуверенным голосом сказал Антон.

Окно закрылось.

«Не понял…» – подумал Антон.

Степан спускался по лестнице с мыслями о том, что же понадобилось этому мужику. Идти или не идти? Остановившись на площадке второго этажа, спрашивал самого себя: «Что же делать?» И махнув рукой, пробормотал: «Будь что будет». Хлопнула подъездная дверь. Степан приблизился, и как бы взглядом спросил у мужика со шкиперской бородкой, в котором узнал ревнивца-мужа Маши: «Чего надо?» Но в ответ получил неожиданный сногсшибательный удар в переносицу. У Степана в голове взорвалась вспышка ослепительного яркого света, и он смутно осознал, что падает, после чего погрузился в мрачную пучину…

30

Цирковое представление закончилось. Веселая, радостно смеющаяся троица: Даша, ее мать и дядя, спускались по лестничному маршу к машине, обмениваясь впечатлениями об увиденном.

Ясная, безоблачная погода соответствовала их настроению.

– Ну а теперь куда поедем? – спросила Аглая, закрывая дверцу автомобиля.

– Куда-куда? Мороженное есть, – сказал Степан, надвигая на лоб солнцезащитные очки.

– Тогда едем в «Пингвин», – решила Дарья, и поскольку предложение не встретило сопротивления, все трое направились туда.

Вечернее солнце заглядывало в западные окна особняка Аглаи, когда мать и дочь уставшими вернулись в него. Но эта усталость была особо приятной, ведь ее породило счастье проведенного вместе дня в кругу их маленькой семьи.

31

Шлепок. Брызги приземлились на кафель нежно-голубоватого цвета с рисунком падающих снежинок. С противоположной стороны от ванны в зеркале почти с размером комнаты, отображалась лежащая, расслабившаяся Глаша. Откинув голову в целлофановой шапочке с закрытыми глазами, она получала удовольствие от принятия ванны. Зазвенел телефон, отчего глубоко задумавшаяся Глаша слегка вздрогнула, вновь заставив заволноваться воду. Открыла глаза, потянулась за трубкой.

– Алеу-у! – сказала она, посмотрев на себя в зеркало, что было на потолке.

– Глаша у меня есть новость, – на том конце провода объявил Алексей.

– Я внимательно слушаю, – подняла вытянутую ногу вверх и взятой в ладонь пеной провела по ней.

– Из троих, два вне подозрения.

– Объясни.

– Одного вообще в те дни тут не было.

– А что со вторым?

– А другой находился в больнице в тяжелом состоянии, – Алексей медлил с продолжением разговора, рассчитывая на то, что Глаша что-то скажет на это. – Правда, насчет последнего, у меня нет прямых доказательств, но я уверен, в этом замешен, он.

– Но тогда их нужно найти, – в жесткой форме сказала она и положила трубку.

32

Степан подъехал на своем «стальном коне» к большому магазину расположенному в центре города в котором работала Маша. Когда его открывали многие люди, особенно женщины между собой говорили, что у этого «Франта» нет будущего. Потому что нашим «деревенским» мужикам этого не надо, они не привыкли за собой следить. Наслушавшийся высказываний владелец, не дал, родится в себе пессимизму, а наоборот, это послужило стимулом его идеи.

За ним плавно и бесшумно закрылась дверь. Он попал в «рай для мужчин». Важной походкой, ступая на пол сделанный «под мрамор», Степан глазами, скрытыми за солнечно защитными очками-пятачками «фотографировал» витрины. Нашел парфюмерный отдел. За прилавком стояла улыбающаяся привлекательной наружности продавец.

– Привет!

– Здравствуй! – она рада его видеть, но в тоже время подавляет в себе это чувство, боясь снова получить от мужа. – Ты здесь за покупками или увидеть меня?

«Неужели муж на нее поднимает руку?» – подумал он, глядя на проглядывавшийся из-под ее грима под глазом неестественный оттенок лица, и ответил:

– Помоги мне выбрать одеколон.

– На какую сумму ориентироваться? – спросила, слегка разочаровано Маша.

– Самое лучшее, люблю качественную продукцию.

Она выставила ему напоказ несколько видов, но из всех Маша порекомендовала «Хуго Босс».

– Я беру. Упаковывай.

– Как? Ты даже еще не выбрал.

– Я доверяю твоему вкусу. Такая обаятельная и красивая плохого не посоветует, – с игривой улыбкой он «сбросил» комплимент.

– Думаю, что ты не пожалеешь, – дернулся вверх угол ее рта.

Она стала упаковывать, а Степан наблюдал за ней.

«Между нами еще ничего не произошло, а я уже успел за что-то получить. А ведь мне и в голову не приходило стать твоим любовником, попользоваться одну ночь. Но твой муж подтолкнул меня к тому, чтобы это сделать. Я не люблю, когда мне достается не за что. Придется, поправить».

Маша передала в фирменном пакетике Степану его покупку. Забирая, он коснулся ее руки и задержал на мгновение это прикосновение, их взгляды встретились. Она нежно убрала руку.

– Пока, – сказал, отходя, Степан, но, сделав три-четыре шага, вернулся и спросил: – Ты сегодня торопишься домой?

– Меня муж ждет.

– Понятно, – разочаровался он. – Тогда, может быть, завтра со мной пообедаешь? Ведь в обеденный перерыв не нужно будет торопиться к мужу?

Мешкаясь, сомневаясь, что ответить, она уже хотела, было сказать, но Степан ее опередил, боясь ее отказа.

– Я понял, ты согласна, – и подмигнул.

33

При выходе из «Франта», Степан столкнулся лицом с Верой.

– Извините.

– Осторожнее надо, смотри куда идешь.

– Ой, да это ты. Верусь я не хотел.

– Да ничего, – они отошли в сторонку.

– Как жизнь твоя?

– А ты внимательно на меня посмотри, – обнажив все зубы, сказала Вера.

– Ты была у дантиста? – отпустил шутку в ее адрес Степан.

– А ты все шутишь? Ты сейчас домой?

– Да.

– Тогда подожди меня. Я быстренько. Вместе поедем.

Она исчезла за входной дверью.

Степан открыл машину, сел развалившись: одна нога была на земле, другая в салоне. Правым локтем облокотился на руль. Курил.

Вера вышла. Стала искать глазами Степана. Он, увидев ее, посигналил. Это привлекло ее внимание. Степан вышел из «восьмерки», в тот момент, когда она подошла с появившейся улыбкой на лице. Он поступил по-джентельменски, открыв ей дверцу машины.

Автомобиль развернулся и выехал на дорогу.

– Что прикупила?

– Приятную безделушку в подарок для шефа. У него скоро день рождение.

– А-а-а.

– Прочитал? Ну как понравилось?

– Я ее проглотил за один присест. Читал не отрываясь. Захватывающий сюжет. Честно тебе скажу, хоть я не любитель женских романов, но твой – отпад.

– Это меня радует.

– Осталось еще показать одному человеку. Он в этом разбирается. Его мнение решит, есть ли будущее у твоей рукописи. Ты согласна?

– Конечно, я не против.

– В принципе я предвидел твой ответ.

Степан подъехал к дому. По правую сторону его машины тормознула вишневая «шестерка», из которой вышла обаятельная Света.

– Давно тебя не было, – сказал, подходя к ней, Степан, поцеловав ее в щечку.

– С друзьями ездила отдыхать.

– Везет.

– Ну и вкус у тебя, не знала, – с ухмылкой произнесла Света.

– О чем ты?

– О твоей низкорослой спутнице.

– Ты про Веру что ли?

– Я не знаю, как ее зовут. Если Вера, то значит про нее.

– А ты где нас уже успела увидеть?

– Я села тебе на «хвоста».

– Не хорошо подглядывать, – и они зашли в подъезд.

34

Темно-синяя «пятнашка» заехала на пригорочек у гаража «ракушка». Последние солнечные лучи коснулись лобового стекла. На нем маячили отпечатывающиеся тенью листья клена. С каждой минутой в свои права вступали сумерки, а детские голоса на площадке стихали. Не выключая мотор, из нее вышел Антон. Открыв навесные замки, он с легкостью поднял верхнюю часть «ракушки».

Вернулся в машину. Прибавил громкость, завыл Витас. Кто-то похлопал по плечу. Антон, разгибая спину, посмотрел недовольным взглядом на побеспокоившего его прохожего.

– Эй, братан! Закурить не будет? – спросил заплетающимся языком пьяный мужик, глядя на Антона голубыми, стеклянными глазами.

– Нет, иди куда, шел, – сказал грубым голосом и хотел, было отойти, но подумал: «Не утащит ли пакеты губастый пьяница?»

– Ну зачем так грубо? Ведь я вежливо попросил.

– Ладно, извиняй, – полез в карман джинсов. – На тебе «червонец», – протянул смятую бумажку. – Купи себе сигарет, только отстань.

Пьяный, посмотрев непонимающими глазами на всученную купюру, ушел молча.

«Ракушку», Антон закрыл, и направился с покупками домой к ждавшей его жене. Почти у входа в подъезд Антона кто-то окликнул:

– Сосед!

Он обернулся: это был Вася Ключарев по прозвищу Ключ. Тот ему махнул рукой.

– Поди сюда.

Они шли навстречу друг другу.

– Чего хотел? – переложил пакеты из одной руки в другую, тем самым, освободив ее для рукопожатия.

– Чего-чего? Выпьешь за мою днюху?

– Не обижу. Вот только покупки занесу.

– Лады, тогда мы в беседке сидим. Подойдешь туда, – и пошел.

Подъездная дверь хлопнула. Антон вступил в темноту с мыслью: «Вроде бы всегда светло, а сейчас…» – и тут он ощутил боль…

…пришел в себя и поднял тяжелую изнывающую от боли голову. Хотел дотронуться до нее, рыпнулся, но понял, что руки связаны.

С глаз сошла пелена. Ясность зрения потихоньку стало возвращаться. Антон сначала огляделся вниз: он был привязан к стулу. Руки за спинкой стула в наручниках. Потом глазами обвел полумрачную душную комнату.

Распахнулась дверь и просочилась новая порция воздуха, свет ударил в глаза. Антон зажмурился, наклонив голову в бок.

Молча вошел Батон. Обошел его. Открутил крышку пол-литровой пластиковой бутылки и, выливая на волосы Антона, стал ржать, пока не опустошил. Пленник же пользуясь, стекающими струйками минеральной воды, с жадностью хватал ртом и облизывал языком.

– Еще хочешь? – ехидно спросил, наклонившись Батон.

– А ты сам догадайся, – таким же тоном ответил Антон.

– Ты прав, что же это я сразу не допетрил, – расстегнул молнию ширинки на джинсах, и достал вялый поникший знак мужского достоинства.

– Э-э-э. Ты что собрался сделать? О…ел что ли? – испугался Антон, бросая взгляд то на член, то на Батона.

Большой человек, громко смеясь, сказал:

– Засал, да? А вот того я не ел. И за это получи, – Батон врезал Антону в челюсть Антону.

– А-а-а. Сука, – струйка крови потекла изо рта. – Развязать бы мне руки, я с тобой бы поговорил. А-то тема не подходящая, – и плюнул в лицо Батону сгустком кровавой слюны, засмеялся.

Батон вытирая, дал поддых. Антон стал хватать ртом воздух.

– Одно учти, я не люблю, кто выпендривается. Мне их нравится ломать. Понял? У тебя голова на плечах есть? До тебя, что не доходит? Ты же в моих руках. Кадык вырву, – и еще раз ударил Антона в живот. – А теперь перейдем к делу. Где товар? И не делай вид, что ты не знаешь, о чем пойдет речь. Я тебе советую, не строй из меня идиота. – Батон, волоча от угла деревянный стул, поставил спинкой к Антону. «Оседлал», четырехногий под ним скрипнул. – Начинай.

«Брата я почти выручил, теперь нет смысла геройствовать. Все равно в живых не оставят. Лучше расскажу, может легкой смертью, убьют», – подумал Антон, а вслух сказал: – Куда было велено сгрузить, там уже его нет.

– Значит в этом деле ты пешка. Тогда кто же за тобой стоит?

– Я не знаю.

– Так я тебе и поверил.

– Тебе решать. Три недели назад я получил бандероль из Москвы. Вскрыв ее, достал оттуда видеокассету, на которой как потом я увидел, был в таком же положение как сейчас я мой брат. Измученный и избитый кем-то, он меня умолял сделать то, что я уже сделал. А ради него я на все готов.

– Если я тебя правильно понял, то уже в видеокассете были указания в плане похищения?

– Нет. Через неделю я получил еще одну бандероль, вот в ней-то и было письменно изложено, когда и как действовать и куда похищенное сгрузить.

– И что твоего брата отпустили?

– Надеюсь.

– Но это мы проверим еще.

– Только попробуйте его тронуть. В случае чего из-под земли достану.

– Ха. Слышал подобное и не один раз, – Батон кинул взгляд куда-то в угол, что-то в голове прокрутил и спросил: – И это все что ты можешь мне сказать?

– Почему? Сейчас скажу самое главное, если твой босс заинтересован в поиске покушенного на его имущество. Не мне же одному отдуваться за это. Если конечно, она потянет против московских. Ха-ха-ха.

– Ты сначала скажи, а что дальше будет тебе уже не знать. Ха-ха-ха.

– Без проблем. На второй день после похищения я не выдержал от любопытства и вернулся туда, где мы сгрузили коробки. Притаившись за холмом, и поглядывая в бинокль почти каждые пять минут на склад, я ожидал появления тех, кто прибудет за сигаретами. Через два часа к складу подъехали два грузовика «Рено», в которые рабочие стали загружать коробки.

– Надеюсь, ты догадался записать номера этих грузовиков?

– А как же. Так бы я не узнал, что они из Подмосковья.

– Знаешь, у меня такое ощущение, что тебе сегодня повезет, если ты их мне скажешь.

– Неплохо бы. Они легко запоминаются, – Антон ему их продиктовал.

– Хочу сказать тебе кое-что. Если бы все были такие как ты, то нам работалось бы легче. А то всегда приходиться применять всякое, что не по душе. Но куда деваться, жизнь заставляет. Кстати, а как выяснилось, в какой день будут вывозить товар? Кто стуканул из наших?

– Без понятия.

– Понятно. Я сейчас, – Батон встал и вышел из комнаты.

В другой – сидел в кресле, ногу на ногу накинув, Алексей, держа в пальцах дымящуюся тонкую сигару. Он уставился в экран, где в центре комнаты озираясь, был привязан пленник.

Алексей крутанулся на кресле и встретился взглядом с Батоном.

– Что будем делать с ним, Алексей Борисович?

– Не задавай глупый вопрос. Конечно, убить, – сказал он и выпустил струю дыма. – Но только не здесь. С доказательствами.

– Будет сделано.

Антона, развязав от стула, Батон вывел его из помещения и грубо затолкал в багажник белой горбатой «Волги». Пленник, пытавшийся что-либо возразить в этот момент, только мычал из-за наклеенного на рот темного скотча.

– Заткнись, – сказал Батон, перед тем как захлопнуть багажник автомобиля.

– На возьми видеокамеру. Сделаешь дело, завтра уже будешь на новенькой «восьмерке» по городу раскатываться, да девочек в ней «любить», – улыбнулся Алексей, но тут же его лицо обрело устрашающий вид. – Смотри, не подведи. А то…

– Алексей Борисович, да ради «тачки». Не сомневайтесь.

– Я тебе верю, – Батон сел в машину. – Учти, у меня на тебя особые планы. – Алексей за него закрыл дверцу.

Вспыхнули фары. «Волга» урча, выехала из ангара, в котором по обе стороны были наложены в несколько рядов мешки и разномастные картонные коробки.

Батон вел автомобиль. Ночной город остался позади. Пленника, он вез к «ведьминому болоту», о котором в народе ходил слух. Будто бы у этого болота, дна вообще нет. Потому как кто бы в него не попадал, оттуда уже не выбирались – тонули, точнее оно их «заглатывало». На его счету много смертей. Его несколько раз пытались закопать, но безуспешно. Несмотря на то, что в него высыпали огромное количество самосвалов щебня, прочего мусора и столько же, наверное, скидывали валуны.

Батон не раздумывая, согласился на ликвидацию, не знающи кого, только из-за перспектив на будущее. Ведь благодаря Алексею Борисовичу, он устроился на работу сторожем на базу принадлежащей фирме Виан. Его зарплата по бумагам не отличалась от остальных напарников. Только ежемесячно, он еще получал в конверте приличную сумму лично от Алексея Борисовича со словами: «Бери. Сейчас они тебе пригодятся. Когда-нибудь рассчитаешься». Батон прекрасно понимал, к чему приведут эти подачки. И вот этот день расплаты пришел.

«Куда же он меня везет? Блин, не охота умирать, теперь. Я то думал, что меня там уберет. Но не стал этого делать. По мне это глупо, но с другой стороны…я б тоже разделался где-нибудь подальше, да в безлюдном месте. Например…да их сколько угодно. Хм. С доказательствами, значит, этот Алексей Борисович не очень доверяет здоровяку. Делаем вывод: новичок. Есть ли у него „пушка“? Эх, знать бы. Если нет, мои шансы на спасенья прибавляются. Не умирать же в моем случае без борьбы. Оплошаюсь, все равно бы убил меня. Рискну».

Машина остановилась, дальним светом порезав напополам болото. И из нее вышел Батон не переставая смотреть на небольшое и мерзкое место, имевшее пугающее и загадочное название. Он включил видеокамеру, стал снимать болото и все вокруг. Не забыл и про себя. Батон во второй раз в жизни держал в руках, и первый раз снимал на видеокамеру. Он пользовался моментом. Радовался, как маленький. Кружился с нею. И на эти минуты крошечного счастья, он даже забыл, зачем сюда приехал. Его вернул в реальность громкий продолжительный непристойный звук, раздавшийся из багажника старой «Волги».

– Ни фига себе, – Батон отпер багажник. – Что шумишь?

Антон промычал.

– Ага, так я тебя и понял. Давай отсюда вылезай. Как могешь. Сделаешь что-то не так, продырявлю, – он отошел от машины на три шага.

«Кого ты хочешь нае…ть? Да откуда она у тебя? Киллер хреновый», – подумал Антон.

Он, выбираясь из багажника, поглядывал на здоровяка, удостоверяясь в своем мнение. Антон, встав на ноги, глубоко и с наслаждением вдохнув ночным воздухом, осмотрелся: где он? И узнал это место. «Теперь я понимаю, почему ты меня сюда привез», – ухмыльнувшись, подумал он.

– Что встал? Иди за машину, – приказал Батон.

Антон подчинился.

– Хватит. Кругом. Кому сказал кругом. Вот так вот.

Антон стоял спиной к воде в метре от нее. Слева от него «Волга» рассматривала фарами, изучая болото. С другой стороны его плеча зеленый бугристый берег почти полумесяцем.

– Приготовься, козел упасть в объятия смерти, – сказал Батон.

Антон приготовился, ожидая мощного толкающего удара. Если он не успеет среагировать на действие здоровяка, то окажется в списке «проглоченным» ведьминым болотом.

Батон метнулся в сторону человека со шкиперской бородкой, выкидывая вперед ногу, намереваясь ударить Антона в лоб, при этом, не переставая снимать.

Антон на стремительный выпад, успел повернуть корпус на девяносто градусов и чуть нагнулся назад, именно в тот момент, когда нога здоровяка пронеслась в сантиметре от его лица, унося за собой и тело Батона.

При падении на спину «для скорости» и уверенности, Антон, оттолкнувшись от земли, в прыжке отправил ногами парня с видеокамерой в прожорливое болото.

Больно упав, он смотрел, как здоровяк просит его о помощи.

– Пожалуйста, вытащи меня, помоги мне. Ну пошутили, и хватит! – в глазах Батона стоял ужас, ужас перед надвигающейся смертью.

Теперь, оглядываясь назад, Батон понял, что ничего не имело смысла, ни деньги, ни девочки, ни даже новая машина, а главное жизнь…

– Помоги мне! – снова воскликнул он, все глубже погружаясь в болото. Нежная, обманчивая поверхность с силой тянула его на свое темное дно, а, брыкаясь, он еще глубже увязал.

Антон ошарашено смотрел в сторону болота, даже если бы наручники не мешали ему, смог бы он спасти этого неудачного «зеленого» ликвидатора, который может и смог бы начать жизнь сначала?

– Сука. Козел, бородатый. Я тебя урою. Урод… – неистово кричал Батон, медленно уходя вниз.

Антон отвернулся и только дикий предсмертный вскрик, заставляющий застыть в жилах кровь, поведал о кончине Андреева Марка Анатольевича по кличке Батон.

«Был человек, и нет его. Хотелось, конечно, спасти, но сам этого заслужил». – Посмотрел на машину. – Жаль, что руки в «браслетах». Придется на своих отсюда ноги делать. Скором временем, город вновь заговорит о тебе, причислив еще одну жизнь, которую ты забрал». – Антон встал на три точки: на колени и голову. – «Хорошо что, до города рукой подать». – Он поднялся на ноги и пошел прочь от этого места.