Текст книги "Возвращение домой"

Алексей Исаев
Возвращение домой

Посвящается брату Игорю.

1

Наконец-то, лето! Настало время долгожданных каникул, незабываемых отпусков, приятных поездок в гости и на отдых, увеселительных прогулок по городу. Еще не совсем ушли из памяти заснеженные улицы, словно парализованные крепким дыханием мороза, короткие дни, порою совершенно забытые редким, но оттого особенно желанным посетителем, которым будто демонстрируя обиду на что-то, никак не хотел выглядывать из-за туч и уж тем более дарить свои лучи провинившимся.

Сейчас же все наоборот – солнце уподобилось смилостивившейся после поучительных испытаний матери: оно встает задолго до твоего пробуждения и, залив, охлажденные луной городские пейзажи ярким светом и теплом, бесшумно проникает в окно и начинает осторожно гладить чувствительную кожу щек и век своей заботливой рукой. Ты будешь под надежной опекой весь день; и лишь к вечеру, убедившись, что с дитятком все в порядке, светило нехотя скроется за горизонтом, на прощание, покрыв его тело защитным слоем шоколадного цвета. Хотя функция последнего так и не вступит в действие ведь ночи летом весьма теплые.

Хорошее это время года: никаких ограничений, море приключений и забав, так и хочется окунуться во все многообразие ощущений, устремиться на встречу новым знакомствам!

По проспекту Строителей мчался седан «БМВ» алого цвета. В нем находились две элегантно одетые дамы, которые вели мирную беседу на традиционно женские темы. За рулем автомобиля сидела кареглазая шатенка со стильной стрижкой, ей очень к лицу был светло-зеленый сарафан, выгодно подчеркивающий все прелести ее стройной фигурки. Во внешности этой девушки было что-то необычное, да и имя ее – Аглая – не отличалось широкой распространенностью.

Светлана (так звали ее попутчицу) представляла собой типичнейший образец соблазнительной кокетки, которые так притягивают мужчин: осветленные длинные волосы, длинные ноги, высокая пышная грудь и самоуверенный нагловатый взгляд, говорящий о том, что его обладательница знает себе цену.

Несмотря на явную противоположность, девушки прекрасно ладили друг с другом, хотя, конечно, без некоторых секретов не обходилось.

– А сюда-то зачем? – с удивлением спросила Света, когда они подъезжали к вокзалу. – Вроде тут покупки не намечались, и встречать не кого. А?

– Есть. Брат приезжает. Через семнадцать минут прибудет его поезд.

– Ничего себе. Какой еще брат? Если мне память не изменяет, ты никогда о нем не упоминала. Откуда же он взялся? С луны, что ль, свалился?

– Родной. Из Скандинавии.

– Обалдеть! – Света, приспустив боковое стекло, закурила. – И ты все это время о братце умалчивала. Нечестно! А я-то думала между нами никаких тайн, что у нас полное доверие, а тут, такое. Как гром среди ясного неба.

– Понимаешь, – начала оправдываться Глаша. – Эта история произошла до нашего с тобой знакомства, которая сейчас уже не имеет абсолютно никакого значения. И давай пока не будем о ней.

– Вообще-то я никуда не тороплюсь и с удовольствием послушаю. Ты прекрасно знаешь, что я очень любопытна и меня интересует любая мелочь, вплоть до его нижнего белья, – игриво покосившись на подругу, заявила Света.

Глаша изумленным взглядом впилась в подружку и спросила:

– Ты серьезно?

– Пошутить нельзя, что ли, – ответила Света, стрельнув окурком из окна. На секунду она задумалась, а затем с интересом сказала: – Я жду.

– Хорошо, придется тебе, наверно, рассказать.

– А ты как думала? Вот так просто я тебя оставлю в покое без вопросов, когда тут что-то новенькое и тем более увлекательное? Ошибаешься. Так что давай, выкладывай, пока у нас есть время до приезда твоего таинственного, новоиспеченного братца.

– Ну ладно, несколько лет назад, – начала Глаша говорить с неохотой, – в нашей семье разразился большой скандал, и виновником этого была я. На следующий же день после ссоры мой брат ушел из дома. Только собрал в рюкзак некоторые вещи и пропал. Поначалу его исчезновение никто из нас не заметил, мы думали, он у друзей. Но через неделю осознали, что Степа может и не вернуться.

Упали первые большие капли на ветровое стекло.

Асфальт превращался в сито. Небо заполнялось свинцовыми тучами, вокруг стало темнее.

– Вот тебе и обещание гидрометеоцентра без осадков, – укоризненно промямлила Света. – Сейчас как польет сухого места не останется. – И уже бросив смотреть на залитое синькой небо, спросила Глашу: – А дальше-то что было?

– Степа неоднократно твердил об своем уходе, но мы с мамой не верили, думали, что это всего лишь очередной нервный срыв. А получилось совсем не так. Он каждый год присылал открытки, письма из разных точек Европы, последние пять лет в основном почта приходит из Норвегии. В письмах Степан писал часто о своих похождениях, приключениях, о взлетах в карьере и бизнесе. Так же он как-то упомянул о том, что стал отцом. Степан не забывал о нас с мамой: то и дело мы получали от него дорогие подарки. Больше ничего добавить я не могу, так как сама мало знаю о нем с тех пор, как Степа ушел искать счастья в других местах, в других городах, в других странах.

«Интересно, какая у него жена, красивая?» – подумала Света, но вслух спросила лишь:

– Глаш, а он о тебе что-нибудь знает?

– Нет.

– Почему?

– Потому что Степан нам писал, а мы не могли, из-за отсутствия обратного адреса.

– Значит вот он какой, твой братец. Странный тип!

– Вон и поезд прибыл. Пойдем встречать, – сказала Глаша открывая дверцу автомобиля. – Не забудь зонтик прихватить, он в бардачке.

Оказавшись на перроне у центрального и единственного входа на вокзал, Аглая и Светлана стали ждать Степана. Дождь начинал расходиться все сильнее и сильнее. Ожидающих было мало. Приехавшие вышли из двух десятков вагонов, и, разбившись на группы, направились кто куда.

– Глаш, а ты уверена, что он подойдет именно сюда? – спросила Света.

– Конечно! Он ведь сам указал, где его встречать, – ответила Аглая, ища глазами в толпе своего брата.

В вокзал входили разные гости областного города. Среди них были толстые мужики с красивыми молоденькими девушками, люди преклонных лет, по-видимому, работающие в известных и малоизвестных фирмах и компаниях, пенсионеры, прибывшие по какой-либо причине, отдыхавшая в столице молодежь, а также парочка туристов.

Аглая легонько толкнула локтем подругу, говоря: «А вот и наш Степан».

– Где? – растеряно, спросила Света.

– Тот, что во всем белом.

К девушкам с обаятельной улыбкой на лице приближался молодой, довольно высокий, плотного телосложения мужчина с волосами цвета меди, прилизанными назад. Ему было под тридцать, и он выглядел безупречно в своем стильном молочном костюме, в круглых очках с желтыми стеклами, в каждой детали его внешнего облика чувствовалось ухоженность, которую Светлана сразу же приписала в заслугу жене. В одной руке Степан нес красноватый чемодан из крокодильной кожи, а в другой держал зонт-трость цвета ночи, с рисунком паутины.

– Вау, очаровашка, – невольно еле слышно отметила Света.

Подходя, он прибавил шаг, остановившись в метре от них, поставил чемодан, а на него – раскрытый зонт. Степан распростер руки и радостно произнес: «Здравствуй, сестренка!» Они еще секунду смотрели друг на друга в глаза, и по лицам обоих пронеслись самые разные оттенки чувств. Она не могла поверить, что этот солидный мужчина, твердо стоящий на ногах, всего лишь несколько лет назад был обычным озорным мальчишкой, который, сталкиваясь с проблемами, обращался за советом к ней. Невыразимая гордость за брата переполняла ее существо. Он не поражался, насколько изменилась она. Это некогда милое кроткое создание стало теперь образцом женственности и независимости. Он жалел лишь об одном: что не сумел проследить за всей эволюцией, что остался в стороне от столь чудесного превращения.

На ее глазах выступили слезы, и это откровение, что он не забыт, что его ждали, потрясло Степана до глубины души. Брат нежно заключил в объятия сестру, живой, и теплый, чуть содрогающийся от рыданий комочек, и принялся ее успокаивать:

– Ну все, перестань, родная, – Степан заботливо поглаживал ее волосы, совсем как много лет назад, когда он видел в ней ту же чувствительность или беспомощность.

«Хотелось бы мне сейчас оказаться на месте Глаши», – слегка прищурившись, с улыбкой умиления на губах, подумала Светлана, которая в данный момент оказалась во второстепенной роли, столь непривычной для нее. Но такое положение длилось недолго, так как подруга, преодолев порыв эмоций, вспомнила о ней.

– Знакомься, это моя лучшая подруга – Света, – вытирая платком глаза, обратилась к брату Глаша.

Он кивнул головой, а та ему подарила самую завлекающую улыбку.

– Ладно, хватит здесь стоять, пойдемте к машине, – предложила Аглая.

Степан, взяв в руки чемодан и зонт, поинтересовался:

– Глаш, а почему меня мама не встречает?

– Степа, я тебе все объясню по дороге. Не будем здесь об этом.

«Странно себя ведет сестренка, не хочет отвечать, значит что-то случилось», – мгновенно промелькнула у Степана мысль.

Они вышли из здания вокзала и быстрым шагом направились к алому «БМВ», который среди десятков темных автомобилей сразу же бросался в глаза и смотрелся самым шикарным по сравнению со стоящими поблизости. Подходя к машине, Степан присвистнул:

– Ух ты, вот эта «тачка»! Неужели она твоя?

Открывая багажник, Аглая подтвердила:

– Да, моя. Нравится?

– Конечно, – ответил Степа, уложив чемодан, а про себя подумал: – Дорогое авто.

Как только они сели в «БМВ» и отъехали от стоянки, зашумел ливень.

2

Аглая вела машину, то и дело, поглядывая на брата через зеркало заднего вида. Света, полуобернувшись назад, мило общалась со Степаном. Глаша догадывалась, что ее подруге не терпится познакомиться с ее братом поближе. А он, отвечая на вопросы голубоглазой блондинки, с любопытством обращал внимание на улицы с завывающим витринами, на знакомые места, на новостройки и на все те изменения, что произошли с того времени, когда Степа был здесь в последний раз. Ему надоело ждать и теряться в догадках, когда сестренка сама начнет разговор о матери. И он решил первый спросить ее об этом: «Глаша! Ответь мне, мама меня не смогла встретить потому, что ее нет с нами? Это так?»

«БМВ» снижая скорость, перестраивалась к обочине и на ней остановилась. На шоссе все машины мчались с включенными фарами, брызгая друг друга грязной дождевой водой.

Его сестра, оборачиваясь к брату, с глазами, в которых блестели слезинки, выдавила:

– Да! Уже четвертый год.

– А я так надеялся увидеть маму. Сам виноват, – у него по щеке скатилась слеза. – Единственное, что я смог, это помочь деньгами. «Но на них такое авто, не купишь, если конечно ты не президент банка», – подумал Степан и вытащил из внутреннего кармана сигареты.

Они молчали почти до Сердобска, пока Света не заговорила первой:

– Нравится «тачка»?

– Да. У меня тоже была такая.

– Это я ей посоветовала. Она хотела вообще другую, подешевле, но я отговорила. Если уж покупать, так стоящее. Согласись, Степ?

– Конечно, – поддержал он, а подумал: «Кем же сестренка-то работает, если имеет „БМВ“? И работает ли вообще? А может, удачно вышла замуж? Судя по отсутствию кольца на руке, это не так. Хотя сейчас многие предпочитают жить в гражданском браке, так как в этом выборе есть определенные плюсы. Если она чъя-то любовница, то богатенький же у нее любовничек, когда позволяет себе тратить на Глашу такие большие деньги».

3

«БМВ» выехала на территорию города Сердобска через арку, на которой выделялись слова «Добро пожаловать!»

– А раньше ее не было, это я помню, – заметил Степан.

– Подарок от бывшего мэра, – пояснила Света.

Не прошло и пять минут, как они подъехали к первому подъезду шестиэтажки, и вышли из машины.

Светило солнышко, асфальт подсыхал. На них с крыльца тявкала лохматая черная собачка.

С первого этажа любопытная бабулька глядела в окно на приехавших.

Степан, забирая чемодан из багажника автомобиля, заметил:

– А Сердобск почти не изменился.

– Даже двадцать лет пройдет таким же останется, – предположила его сестра. – Кроме, конечно, центра города, который с каждым годом преобразовывается.

– Мне будет очень интересно посмотреть на перемены, – сказал Степан, пропуская Аглаю и Свету в подъезд.

Они поднимались на предпоследний этаж. Пыльные, в окурках, в не догоревших спичках и в другом мусоре были лестничные площадки. Стены подъезда были безбожно исцарапаны, краска давным-давно поблекла, но никому видимо, до этого не было дела. Знакомый почерк бросился в глаза Степану, и он вспомнил, как когда-то, будучи еще пятиклассником, выцарапал ключом признание в любви Ленке с третьего этажа. Вот они наивные строчки, нисколько не стерлись, как будто вчера были написаны. Но какая огромная пропасть между этим днем вчерашним и нынешним, и от осознания потерянного становится больно.

В квартире от прежнего не осталось ничего. Все в ней претендовало на европейский шик. На паркетном полу гармонируя с уютной и дорогой обстановкой лежал роскошный ковер. На главной стене висела большая, в дорогостоящей раме картина известного сердобского художника – Шварева. Все это Степана восхитило.

Минутой позже брат с сестрой и Светлана приступили к чаепитию, располагавшему к теплой беседе.

– Как поживает твое семейство? – обратилась Глаша к Степану.

– Мое хорошо. А ты сама-то, когда замуж выйдешь?

– Да уж была, но случилось несчастье и я овдовела

– А что произошло?

– Он попал в автокатастрофу, – уставившись невидящими глазами на стол, проронила Глаша.

– А чем он занимался?

– Тем же чем и я сейчас. Ведь все что имел Коля, досталось мне, – Степан видел, как трудно ей было взять себя в руки, чтобы спокойно сказать об этом ведь рана еще не успела зажить.

«Вот и нашлись ответы на мои вопросы», – хлебнув очередной глоток чая, подумал Степан.

– Как вы посмотрите на мое предложение, отпраздновать приезд? – вмешалась в разговор скучающая Света.

– Я не против. С удовольствием. Давно не гулял по-русски.

– Тогда отметим у меня в баре. Он находится там, где раньше была закусочная. В девять мы тебя там ждем. Или может за тобой заехать? – предложила Глаша.

– Почему заехать? Разве мы не вместе туда пойдем? – удивился Степан.

– Нет. Мне надо еще к себе домой попасть до нашего празднования. Кое-что захватить.

– Получается ты здесь не живешь?

– Нет, я живу в доме покойного мужа. Просто я посчитала, что тебе будет лучше и спокойнее гостить в квартире нашей матери. Ну так как, нам за тобой заезжать?

– Да нет, я лучше прогуляюсь. Заодно посмотрю, что нового в нашем городе.

– Кстати, если тебе понадобятся деньги, то они лежат в туалетном столике, – уходя, сказала сестра.

Девушки покинули квартиру и, спускаясь по лестнице с пятого этажа, Света разоткровенничалась с подругой:

– Глаша, а у тебя брат ничего, мне он понравился – такой милашка.

– Неужели влюбилась с первого взгляда?

– Да нет, просто Степан произвел на меня впечатление и ты прекрасно знаешь, что меня всегда привлекали красавчики, а особенно такие сильные мужики.

4

За два часа до встречи в назначенное время Степан вышел из дома. Прогуливаясь по улицам, уходил в воспоминания. Оказавшись в центре города, он своими глазами убедился, как сильно изменилось сердце Сердобска: появился современный крытый рынок, открылось много новых магазинов и детское кафе, которого здесь никогда не было; вместо частных бывших домов построили двух-трех этажные здания, в которых размещались разные фирмы и учреждения. Администрация и гостиница тоже переехали на новое место.

Степан сидел, облокотившись на спинку лавочки, сложив руки на затылке, и наблюдал за полетом голубей. И только он подумал: «Эх, сейчас бы в детство вернуться». Как к нему подошел нестриженый с кучерявыми, немытыми волосами мужчина, не брившийся недели две и с виднеющимся под левым глазом синяком. Одет он был в старую, местами, зашитую одежду, в руке держал полупустой пакет.

– Не подадите двадцать копеек на хлеб? – протянув руку, просил нищий.

Степан, порывшись в кошельке, отдал ему десять рублей и упрекнул: «Купи лучше хлеба, а не то, на что ты просил». Бомж взял купюру, несколько раз кивая и говоря «спасибо», и пошел своей дорогой.

Степан смотрел ему вслед и думал: «Вот до чего люди докатываются, что приходится ходить и попрошайничать: кто-то просит на кусок хлеба, а кто-то, пользуясь жалостью горожан и гостей – себе на бутылку, чтобы снова забыться, уйти от проблем, от реальной жизни. Некоторые до такой жизни опустились не по своей воле, а другие сами позволили себя засосать в трясину убогих. И этот относится к последним».

Степан настолько погрузился в раздумья, что не заметил, как бомж вернулся и, сев рядом с ним, хлопнул его по плечу. Но когда он увидел, кто его побеспокоил, то слегка вздрогнул и грубо сказал: «На этот раз что надо?» Бомж обнажил свои желтые зубы в кривой улыбке и спросил:

– Не узнаешь?

Степан, всматриваясь в заросшее щетиной и немытое лицо, думал: «С чего он решил, что я должен его знать?» А вслух ответил:

– Нет.

Улыбка на лице бомжа погасла так же быстро, как появилась.

– Я понимаю, что меня не узнать в таком виде, но я тебе помогу вспомнить. К примеру, на третьем курсе, зимой, в холодный январь, когда вьюга выла, мы с тобой по балконам спускались к девкам. Ты к Бочкиной, а я к Прилепкиной.

– Паштет! – обрадовался и стукнул слегка собеседника по плечу Степан. – Е-мое. Сколько лет, сколько зим. Тебя и не узнать. Что же с тобой случилось, давай, рассказывай, как до такой жизни докатился?

– У меня все хорошо. Как у всех есть семья: жена и две очаровательные дочки:

– Как это? – изумляясь, спросил Степан.

– Все очень просто. Работал, работал – уволили. А у нас в России время тяжелое кругом безработица. Как-то проснувшись с бодуна на тротуаре у магазина, я обнаружил в своей упавшей рядом кепке мелочь, которой мне хватило бы на очередную бутылку, но в этот момент мне пришла в голову мысль, что таким образом можно зарабатывать своей семье на жизнь.

Оглядываясь, прохожие смотрели с удивлением, как по-дружески общаются бомж и изысканно одетый мужчина.

– Но ты же раньше жил в Пензе, а сюда-то как попал? – с недоумением спросил Степан.

Бомж, закурив дорогую сигарету, продолжил:

– Почему раньше, я и сейчас там живу, а здесь по делам. Мои близкие не знают, чем занимается их кормилец. В своем городе не хочется светиться, вот и приходиться разъезжать по «командировкам»: ведь для них я служащий солидной самарской фирмы, в которой месяц работаю, месяц отдыхаю.

Случайно бросив взгляд на швейцарские часы, Степан понял, что опаздывает, и сказал:

– Паш, не обижайся, но мне надо бежать, у меня встреча.

– Какие разговоры, понимаю.

– Давай как-нибудь увидимся. Где тебя можно найти?

– До пяти у меня рабочий день, а вечером можешь ко мне заскочить. Запоминай: продиктовал адрес.

– О’кей, – сказал Степан, пожимая студенческому другу руку. – Пока, до завтра.

5

Бар «Ночная лилия» со своим светящимся, зазывающим названием бросался в глаза в первую очередь из всего остального на той же улице. Степан уже перешел половину дороги и остановился на белой разметке, чтобы подождать, когда проедут два автомобиля. Ему подумалось, что водители иномарок играют в обгонки. Первая пролетела, а вторая – бежевый «Форд» внедорожник чуть не наехал на него, он вовремя отскочил матерно ругаясь. Степан успел запомнить номер машины, которую злобно провожал взглядом.

Он вошел в бар. Посетителей было много, царила шумная атмосфера. На радио играла одна из популярных композиций отечественной эстрады. Степан, подходя к барной стойке, искал глазами сестру, но не ее и не Светланы там не было. У молодого, смуглого, темноволосого с бакенбардами бармена он заказал:

– Бутылочку самого дорогого здесь пива.

Посмотрел на часы: двадцать минут десятого.

«Хм, кто еще из нас опаздывает?» – подумал Степан, сделав пробный глоток пива. Пиво пришлось ему по вкусу.

Аглая раздвинув пластинки жалюзи, увидела брата. Она вышла из кабинета и в этот момент, когда Глаша стала спускаться по лестнице, ее заметил Степан. Расплатившись, он пошел к ней навстречу, и они поднялись в отдельную комнату бара.

Войдя, Степан улыбнулся сексапильной Свете и поздоровался с мужчиной представившимся Алексеем. На вид ему было тридцать четыре, он был коренастым здоровяком среднего роста со стриженной русой головой. Глазки хитрые – серые.

Кабинет собой представлял небольшую комнату, отделанную под люкс-кабинку. На столе уже было накрыто холодными закусками и выпивкой. Алексей умело разлил водочки по стаканчикам и предложил банальный тост: «За встречу и знакомство».

Все залпом опрокинули и закусили.

«Интересно, с кем он? – подумал Степан.

– Наверное, соскучился по родным местам. Вот и захотелось увидеть что-то наше русское, заодно и сестру повидать.

– И то и другое.

– Степан, я вот от Глаши узнал, что ты там у себя производишь обувь под маркой «Хамер»?

– Так оно и есть.

– И что удивительно на мне сейчас сандалии твоей фабрики, какое совпадение!

– Здесь нет ничего удивительного. Моя продукция пользуется спросом, и я ее поставляю в одиннадцать стран Европы, включая Россию.

Бутылки с увеселительным напитком сменялись одна за другой. Четверка праздновавших еще долго сидели в баре; разговаривая о том о сем, рассказывали истории, в перерывах между ними смешные анекдоты.