Текст книги "Остров мечты"

Глава 3

Домой Иигуир со своим сопровождающим добрался уже в сумерках. Вконец испереживавшееся семейство Беронбосов встретило его ликованием. Алиссен, недовольно косясь на имперского офицера, втянул старика в дом.

После тяжелого дня Иигуир едва стоял на ногах, но искренняя радость друзей немного взбодрила. Среди встречающих он увидел и новое лицо – коренастого человека в дорогом зеленом плаще с меховой оторочкой. Это был Тинас Бойд, известный в стране купец, частенько помогавший Бентанору деньгами в трудную минуту. Не многие догадывались, что прожженный рвач и скряга не лишен подчас сентиментальных, романтических порывов. К Беронбосу Бойд зашел еще в середине дня, однако, захваченный переживаниями семьи, остался вместе со всеми дожидаться Иигуира.

Когда восторженные восклицания немного улеглись, старика, усадив во главе необычно щедрого стола, заставили допоздна рассказывать и пересказывать свою беседу с таинственным и ужасным Гонсетом. Вскоре детей отослали спать, лишь Ванг, как истинный любимец, сидел, прижавшись к учителю, пока не задремал и не был отнесен в постель. Оставшись наедине с кувшином тиссийского вина, мужчины долго еще обсуждали услышанное. Особенно встревожила Бойда последняя фраза покорителя Гердонеза.

– Возможно, вы правильно поступили, мессир, – убеждал он своим скрипучим голосом, – а все-таки, можете поверить, нажили себе этим могущественнейшего врага. Такую откровенную пощечину едва ли простят, и сегодня за вашу жизнь никто не даст и ломаного гроша. Не уверен, что принципы стоят того, чтобы за них так дорого расплачивались.

– О чем ты говоришь, Тинас? – загудел бас Беронбоса. – Он поступил как благородный и достойный человек. Хотя теперь, мессир, ваша жизнь и вправду под угрозой.

– Не волнуйтесь, друзья, все не так страшно, как кажется. – Бентанор устало улыбнулся. – Я лишь высказал свою точку зрения и полагаю, Гонсет меня понял. Наверное, он раздосадован отказом, однако опуститься до грубой мести?..

– Ах, мессир, вы приукрашиваете этого убийцу! – всплеснул руками Бойд. – Возможно, он и образован, и начитан, но уж точно безжалостен, как крокодил. Помните, в королевском зверинце некогда жил такой зверь? Его прислали в подарок откуда-то с юга. Страшилище точно безобидное бревно плавало в своем пруду, а стоило неловкому пажу оступиться, как все было кончено в одно мгновение. Таков же и Гонсет. Он уже отметил вас, мессир, он знает, что вы стали ныне символом высокого духа Гердонеза и не желаете склониться перед пришельцами. Устранить вас – дело не столько эмоций, сколько конкретной политической выгоды. Неужели не понятно? Этот крокодил может даже ненадолго оставить жертву в покое. Никто не знает, когда ему захочется захлопнуть пасть, только вас-то он никогда не забудет и уничтожит беспременно.

– Жуткие картины ты рисуешь, Тинас. – Беронбос покачал головой.

– Зато реальные, дружище. Убежден, еще пара таких поджогов в столице, и непокорные головы полетят сотнями. Никто не станет разбираться, кто прав, а кто виноват. Свободолюбие станет надежнейшим пропуском на виселицу. Думаете, случайно Гонсет послал вместе с вами офицера, а не пару солдат?

– Вот-вот, мне этот мелонг тоже не понравился, – поддакнул Беронбос.

Ободренный Бойд с новой силой навалился на Иигуира.

– Офицер ведь точнее сориентируется в городе и определит, где вы теперь обретаете. Неужели вы будете ждать, мессир, пока по указанному им адресу явятся стражники?

– Что же ты предлагаешь? – вяло спросил усталый донельзя старик.

– Вам всем необходимо покинуть город. И немедленно, пока напротив дома не обосновался имперский патруль.

– Всем? – удивился Беронбос.

– Всем. – Толстяк был непреклонен. – Если исчезнет один мессир Бентанор, на виселицу отправишься ты, дружище. Причем со всею семьей, как укрыватели беглеца.

Иигуир покачал головой:

– С трудом верится в подобное коварство. Да и куда нам податься в этом случае?

– Я бы мог предложить свое поместье, мессир, – забасил Беронбос, – но сам не уверен, что оно осталось в целости. Хотя можно попробовать...

– Чего здесь думать, ехать нужно ко мне, – отрезал Бойд. – По крайней мере, крышу над головой я гарантирую.

– Господь с тобой, Тинас, да ведь это же совсем рядом с королевским замком Тьюнир! Сейчас там настоящее осиное гнездо. Говорят, сам Гонсет с отборными головорезами расположился в нем, а в город выезжает только по делам. Ты что, предлагаешь нам добровольно лезть в пасть зверю?

– Тихо сидеть под боком у зверя – не самое опасное дело, – назидательно заметил Бойд. – Там вдобавок и искать меньше будут.

– Давайте, друзья, все обсудим и решим, но только завтра. – Иигуир с трудом подавил зевоту.

– Всеблагой Творец, да завтра на заре мы должны уже тронуться! – возмутился купец. – Ведь любое промедление чревато для вас роковыми последствиями, разве нет? К тому же ходят слухи, что мелонги собираются устроить на Ратушной площади показательную казнь пойманных смутьянов, значит, выбраться из города станет совсем не просто. Так что решайте сейчас, мессир.

– Что ты думаешь, Алиссен?

– Боюсь, что ехать необходимо, мессир. Тут Бойд прав, – коротко отозвался Беронбос.

Иигуир пожал плечами:

– Что ж, в столице мне теперь делать нечего, а навлекать даже тень опасности на твою семью я не отважусь... Пусть будет так. Отправляемся на рассвете.

На следующее утро, едва развиднелось и открылись ворота городских застав, странники покинули дом. Предупрежденная мужем, Марика еще до восхода солнца собрала вещи и приготовилась к отъезду. Дети встретили сообщение о предстоящем путешествии спокойно, только маленький Лерт закапризничал, когда его разбудили в такую рань.

Без особого шума телега Беронбосов выехала на улицу и под редкие окрики сонных патрулей покатилась на окраину. Безупречно голубое небо и мокрая от росы мостовая обещали еще один жаркий солнечный день. Сразу за воротами города их уже поджидали две крытые повозки Бойда. Сам толстяк, хоть и немного опух после вчерашних посиделок, остался все таким же энергичным.

– Клянусь бородой Станора, Тинас, свои телеги ты, наверное, грузил всю ночь, не смыкая глаз! – громогласно расхохотался Беронбос.

– Они простояли нагруженными уже два дня. По правде говоря, и так собирался выезжать нынешним утром.

– А чтобы не скучать, заодно заманил и нас, пройдоха? Кстати, у пристани Старого порта видели твой «Аргамон». Редкостной красоты корабль и, пожалуй, один из самых быстроходных в стране! Удирать на нем было бы куда приятней, чем пешком...

– Лучше бы «Аргамон» был трухлявым разбитым корытом, чем таким красавцем, – насупился Бойд. – Тогда бы он не приглянулся белокурым бандитам.

– Они отобрали у тебя корабль?

– В тот же день, как вошли в город. «Аргамон» стоял полностью снаряженным, ему не хватило какой-то пары часов, чтобы отойти от причала... В результате варвары разграбили груз и портовые склады, а на мачту прицепили тряпку со своими дурацкими мечами.

– Хм, похоже, дружище, ты тоже угодил в опалу при новых властях?

– Гонсет, скорее всего, не может мне простить близости к дому Артави. Оснований для казни пока вроде нет, так в качестве устрашения он стремится пустить меня по миру! Но я еще покажу этим выродкам, что такое вражда с Тинасом Бойдом. Они ждут от меня восторгов, что я лишь разорен, а не качаюсь на виселице? Так я им еще напомню о себе, и напомню крепко!

Купец едва удержался, чтобы не погрозить кулаком в сторону зевающих неподалеку стражников.

– Успокойся, приятель. – Беронбос усмехнулся. – Рассказы о нищете Бойда я слышал уже раз пять, и каждый раз они оказывались преждевременными. Убежден, у тебя и сейчас найдется еще, что вложить в благое дело.

Толстяк недовольно покосился на него.

– Только если этим делом будет вышвырнуть северную нечисть с земли Гердонеза.

– Более благого дела сейчас и быть не может.

Вскоре после полудня у разъезда, где им следовало сворачивать, караван был остановлен имперским постом.

– Ну-ка, накиньте на себя плащ, мессир, – вполголоса бросил Бойд Иигуиру, пока солдаты медленно шли вдоль телег. – Ни к чему им знать, кто и с кем проезжал.

Отозвав Тинаса, как хозяина повозок, в сторону, мелонги долго и увлеченно переругивались с ним, общаясь больше жестами, нежели словами. Можно было понять, что их не устраивали трое слуг купца, ехавшие на передних телегах, а точнее, пики и большие кинжалы, которыми те вооружились. Впрочем, оживленная перепалка закончилась заурядной мздой. Бойд вытащил из-за пазухи тощий кожаный кошель, долго рылся в нем, затем сунул солдатам четыре медные монеты и демонстративно потряс перед их носами пустым мешочком. Пока мелонги, ворча, делили скромную добычу, Тинас быстро вернулся к своим спутникам и дал сигнал трогаться.

– Эй, дружище! – с удивлением окликнул его Беронбос. – Разве мы не должны были сворачивать на этом перекрестке? Или ты уже забыл дорогу к родному... Святые пророки... – Алиссен, запнувшись, ошалело уставился на руки Бойда.

– Ничего я не забыл, – пробурчал толстяк, сосредоточенно пересчитывая вытряхнутые из пустого кошеля золотые. – Лучше мелонгам думать, будто мы направляемся в сторону Оронса. Если, не приведи Господь, вознамерятся разыскивать, это хоть немного запутает следы. А к дому свернем позже и поедем обходным путем. Безопасность стоит пары лишних часов.

– Знал я, приятель, что ты скареда и ловкач, но вот дара чародейства до сей поры не замечал! – рассмеялся Беронбос.

– Жизнь пошла тяжелая и не тому научит.

Через несколько миль они беспрепятственно свернули на какую-то заброшенную лесную тропинку. Если бы не уверенность и настойчивость Бойда, путники едва ли рискнули довериться этой заросшей, то и дело прерывавшейся ниточке. Время от времени дорогу перегораживали упавшие стволы деревьев или кучи валежника, и тогда, прежде чем начать расчистку, Беронбос настороженно оглядывал все вокруг, сжимая рукоять кинжала.

– Неуютные места, – поделился он своими опасениями с купцом. – Того и гляди, нарвешься в этой чащобе на десяток лиходеев. И не докричишься ведь здесь ни до кого.

– Не волнуйся, дружище, – хмыкнул в ответ тот. – Насколько я слышал, сейчас почти все воровские ватаги увлеклись борьбой с мелонгами. Трудно сказать, с чего это у разбойников вдруг проснулась любовь к родине, но молва об их делах уже расходится по стране.

– Хочешь меня убедить, что они совсем перестали грабить?

– Если и ограбят, то исключительно во благо столь желанного освобождения. – Тинас широко улыбнулся. – Ради святого дела это, наверное, не столь обидно, а?

– Пусть попробуют, – нахмурился Беронбос.

– К тому же у меня с недавних пор появились свои люди среди здешних разбойников, – продолжал разглагольствовать Бойд, оттаскивая ветки с проезда.

– О чем это ты?

– Четверо моих слуг подались в леса. Все поголовно на борьбу с варварами.

– И ты их отпустил?

– Отпустил я двоих, еще двое сбежали сами. Так что, если их еще не порубили мелонги, возможно, и заступятся при случае за бывшего хозяина.

Беронбос скривился:

– Смотря по тому, приятель, как им жилось у тебя. А то ведь так скоро и вся челядь предпочтет разбрестись по округе... Кувырком жизнь пошла...

Под эти разговоры они выехали к тихой лесной речке, на противоположном обрывистом берегу которой темнела громада усадьбы Бойда.

– Никогда не понимал твоей страсти жить в такой глуши, – покачал головой Беронбос, – однако теперь, признаю, это оказалось весьма кстати. Ты словно будущее провидел! Непросто будет разыскать эту медвежью берлогу, а уж захватить – тем паче.

Усадьба представляла собой скопище тесно составленных, неуклюжих, но крепких построек с многочисленными внутренними дворами, оградами и переходами. Снаружи их опоясывали могучие бревенчатые стены, а глубокий ров с водой отсекал эту крепость от леса. Перейдя речку вброд, путники вынуждены были двигаться вдоль тына, поскольку легкий мост и ворота располагались только на обратной, восточной стороне. Лишь сам Бойд, выбравшись чуть выше по течению, сразу юркнул в какую-то незаметную глазу лазейку.

Рядом с мостом пятеро дюжих мужчин устанавливали снаружи добавочную линию частокола.

– Похоже, мессир, Бойд готовится к серьезной обороне и не слишком-то уповает на благодарность своих беглых слуг, – обернулся Беронбос к Иигуиру, просидевшему в молчаливой задумчивости почти всю дорогу.

– М-да, сооружения серьезные. К тому же строятся со знанием дела, – заметил старик. – Посмотри, как выполнен подъезд к мосту – здесь можно обеспечить перекрестный обстрел неприятеля, штурмующего ворота. Пожалуй, при этих материалах и силах трудно придумать что-то более действенное.

Из ворот навстречу уже спешил Бойд в сопровождении статного мужчины в кожаном фартуке. Спутнику купца было около тридцати, осанка и пружинистая походка выдавали привычку к долгим переходам как пешком, так и в седле.

– Позвольте представить еще одного моего гостя, друзья, – сказал Бойд, подойдя ближе. – Господин Коанет Эскобар, давний знакомец, со своими людьми оказывает мне честь своим присутствием. Такой же чести я надеюсь удостоиться от великого Бентанора Иигуира и верного товарища Алиссена Беронбоса.

– Господа... – почтительно поклонился Эскобар, чуть притушив недоверчивый взгляд.

По завершении этой короткой церемонии путники направились к дому.

– Как я понимаю, после тяжелого дня всем необходим отдых, – объявил Бойд. – По такому случаю выделю лучшие комнаты. Мой дворецкий Саткл проводит вас, друзья. Размещайтесь, увидимся за обедом. Думаю, нам будет о чем поговорить.

До обеда Иигуир заглянул в детскую, где Марика пыталась урезонить разыгравшихся ребятишек, а с ударами гонга уже входил в небольшую, но высокую трапезную.

Весь центр зала занимал длинный, грубовато сработанный стол, сиявший сейчас своей скобленой пустотой. Глинобитный пол вдоль него закрывали две яркие ковровые дорожки. По углам зала размещались камельки, из которых лишь в двух дальних горел огонь. Между ними в торце общего стола на небольшом помосте был водружен стол для особо почетных гостей. Как бы подчеркивая обособленность этого места, стену за ним драпировала пестрая ткань, такая же балдахином прикрывала помост сверху. Повидавший немало шумных пирушек, зал казался сейчас мрачновато-пустынным.

– Добрый вечер, мессир, – сзади подошел Эскобар. На сей раз он был не в рабочей одежде, а в черном шелковом камзоле, что еще больше оттеняло ладную фигуру.

Старик поклонился в ответ:

– Кажется, сударь, мы явились слишком рано?

– Нет-нет. Остальные сейчас будут. Господин Бойд рассчитывал на обед для узкого круга лиц, посему накрыт только малый стол.

Эскобар неспешно двинулся через зал к помосту, Иигуир брел следом.

– Давно ли вы остановились здесь?

– Примерно неделю назад, мессир.

– И видимо, уже успели отдохнуть от тяжести доспехов?

Резко повернувшись, Эскобар посмотрел на старика. Затем вздохнул и не без колебания произнес:

– Что ж, вы правы, мессир. Я офицер королевской гвардии и горжусь этим. Вы знаете, что ожидает меня и моих людей, окажись мы в лапах мелонгов. Я много наслышан о вас, мессир, и смею надеяться на вашу порядочность.

Иигуир понимающе качнул головой. В сопровождении двух слуг с факелами в зал вошли Бойд и Беронбос.

– Прошу простить нас за опоздание, друзья, – с порога воскликнул Тинас. – Пожалуйста, рассаживайтесь. Все в сборе, и можно приступать.

– Ты что-то сегодня неестественно щедр, – заметил Беронбос, разглядывая небольшой, но плотно уставленный яствами стол. Мясо, рыба, птица, фрукты, вина закрывали его сплошь.

Бойд печально повертел в руках гусиную ножку:

– Остатки былого богатства, дружище... Теперь ведь никто не знает, что с ним случится завтра. Пусть уж эти припасы достанутся нам, чем неприятелю. Давайте-ка кутнем напоследок, и пусть враги потом мрут с голоду – наших гусей им уже не видать.

– Ух, какой отличный способ борьбы! – Беронбос расхохотался. – Клянусь Небесами, я готов бороться так же и впредь.

– Причем был бы в числе лучших борцов, – проворчал Бойд, косясь на взявшегося уминать за обе щеки товарища.

– Первый тост, как полагается, за хозяина этого гостеприимного дома, – Эскобар поднял кубок.

– Правила приличия, думаю, пока можно отодвинуть, – незамедлительно откликнулся купец. – Ибо сегодня у любого на нашей земле должно быть только одно желание и один тост: за свободу Гердонеза!

– За свободу Гердонеза! – хором повторили остальные.

Когда первая волна аппетита была удовлетворена, Бойд откинулся на резную спинку своего кресла и с хитрым прищуром оглядел присутствующих.

– Однако интересная, позволю заметить, собралась здесь компания. Право слово, со стороны это чертовски смахивает на настоящее собрание заговорщиков. Мало того, что мы все – жители захваченной и разоренной страны, у каждого имеются и личные счеты к новым властям.

– Неужто господин Иигуир успел поссориться и с новыми правителями? – усмехнулся Эскобар.

– Прежние хотя бы не угрожали при ссорах казнью, – грустно ответил старик. – Да, видно, плащ царедворца мне не по размеру.

– Мессир Иигуир отказался стать губернатором острова при мелонгах, – пояснил Бойд.

– Смелое и благородное решение... – Эскобар покачал головой. Помолчав, добавил: – Хотя не уверен, что смог бы последовать вашему примеру, мессир.

– Чтобы между нами не оставалось никаких недомолвок, могу сказать, что дружище Алиссен приютил в своем доме опального мессира Бентанора, меня мелонги просто и незамысловато обобрали до нитки, а...

Бойд замялся, но Эскобар объяснился сам:

– Здесь собрались, убежден, честные люди, потому не вижу причины скрывать от них мою историю. Как уже верно догадался мессир Иигуир, я – офицер полка личной гвардии Его Величества покойного государя Сигельвула Артави. Под Оронсом моя полусотня была развеяна в дым, те люди, что сейчас со мной, – ее последние солдаты.

– За павших героев Оронса, – поднялся со своего места Беронбос. – Вечная им память.

– Расскажите о том, что вы видели, сударь, – попросил Иигуир тихо. – Я был под Оронсом чуть позже и застал лишь следы трагедии, а люди говорят самое разное, порой трудно отделить истину от домыслов. Если, конечно, вам не слишком тягостны эти воспоминания.

Тонкие черты лица Эскобара болезненно дрогнули, он заговорил с видимым напряжением:

– Я бы очень желал, господа, забыть тот кошмар, однако, наверно, никогда уже не сумею. На рассвете королевские войска начинают занимать боевые позиции на полях Рин-Доу к востоку от Оронса. Слева от нас болота, справа – лес, позади – холмы. Старый вояка граф Беслер совсем неплохо все продумал. Я заметил короля, объезжавшего верхом ряды своих воинов. Волна приветствий катилась за ним...

Шагах в пятистах впереди чернел строй противника. Ничего необычного: лучники и тяжелая латная пехота, всего около трех тысяч. Красно-черные и оранжево-синие штандарты, обитые медью щиты, плотный копейный строй. Нет, действительно ничего особенного, даже знаменитых ста самострелов не было видно. Тем не менее, накрепко усвоив уроки Бордена, граф Беслер упрямо сдерживал самых горячих вояк из рядов рыцарей.

Потом стало заметно припекать. Больше часа стороны занимались маневрированием отрядами лучников, пытаясь выманить неприятеля в атаку. Наши конники уже начинали откровенно роптать, когда, наконец, взвыли вражеские трубы, и события завертелись.

Эскобар помолчал, переводя дыхание.

– Мелонги оторвали от земли свои большие квадратные щиты, склонили копья и двинулись вперед. Они все ускоряли и ускоряли шаг, пока не пустились бегом, издав громогласный крик. Поверьте, господа, это было страшно. Их было раза в три меньше, чем нас, но это дикое яростное войско, вдобавок чудесным образом сохранявшее идеальный порядок, и впрямь было опасно. Они с такой свирепостью врубились в наши ряды, что в считаные минуты опрокинули полки пехоты. Беслеру пришлось трубить конную атаку, и две с лишним тысячи закованных в броню рыцарей обрушились на врага. Все получилось как нельзя лучше, эти кичливые павлины даже не развалили свой строй, но варвары выдержали и такой удар! Три тысячи против семи, а их левый фланг еле начал пятиться шаг за шагом! Гердонезцы продолжали наседать, они как безумные рвались вперед к такой близкой победе, не считаясь ни с потерями, ни с порядком. Враг уже отступил шагов на триста, развернув строй почти поперек, гвардейская конница уже ждала сигнала к решающей атаке, но тут вновь заревели трубы мелонгов...

Великий Творец!.. Дрогнула земля. Грозный тяжелый гул поплыл откуда-то снизу. Справа из-за кромки леса показалось огромное расползающееся облако пыли. Все завороженно, забыв про сечу, следили за его ростом. Гул стал превращаться в громоподобный топот, а из пыли – вылезать зловеще-черная масса всадников...

Мелонги стремительно приближались. Их было много, очень много. Наши стрелы уже доставали до первых рядов, а последних еще не было видно. Огромная, окованная железом лавина, разогнанная до бешеной скорости... Вряд ли сыщется армия, способная выдержать подобный натиск.

Эскобар умолк, вновь припав к своему кубку. Слушатели напряженно ожидали продолжения рассказа.

– Чтобы немного смягчить столкновение и выиграть время, Беслер приказал гвардии атаковать накатывающихся мелонгов с фланга. Наш полк ударил справа в этот железный таран. И что же? Отборные части, краса и гордость Гердонеза, оказались уничтоженными в несколько минут! От моей полусотни осталось не более пятнадцати человек. Отбиваясь от наседающих со всех сторон варваров, мы стали отходить в лес и далее в болота, только там удалось оторваться от погони. К этому времени у меня под началом было уже семеро... – Понурив голову, Эскобар теребил в руках пустой кубок. – Гвардия пала, однако долг свой исполнила. Благодаря ее гибели, основной строй сумел выдержать удар и был лишь оттеснен на холмы. Стремительная атака мелонгов завязла, перешла в тягучую, кровавую рубку. Гердонезцы стояли насмерть, не скупясь на героизм. Только через полчаса непрерывный напор противника опрокинул их, зашатались фланги и... тут все было кончено. Армия перестала существовать. Путь от Рин-Доу до Оронса устлал сплошной ковер изрубленных тел. Самому королю с небольшим отрядом чудом удалось укрыться за городскими стенами...

– Что же было с вами? – негромко спросил Иигуир.

– Сутки мы рыскали вокруг Оронса, пытаясь проникнуть внутрь, но тщетно. Город обложили наглухо. Мы видели переговоры мелонгов с горожанами, видели, как эти выродки прилюдно позорили и казнили пленных дворян, как под стенами возили на пике голову благородного Беслера...

– Вы наблюдали штурм?

– Нет. До него мой отряд нарвался-таки на вражеский караул и больше суток, петляя, уходил от него лесами. Там я потерял еще одного воина. Лишь поднявшийся позади столб дыма рассказал нам о горестном финале...

За столом воцарилась тягостная тишина.

– Черт подери! – прорычал, наконец, Беронбос. – И чувствуешь, что нужно давить, гнать этих белокурых с нашей земли, а представишь, какая против тебя стоит силища, и руки опускаются!

– Сила огромная, – подтвердил Эскобар.

– Но что-то ведь надо делать, друзья, – заметил Бойд. – Не дожидаться же просто своей участи!

– Выход один... – Беронбос сдвинул на край стола посуду и водрузил на ее место свои кулачищи. – Соберем ватагу крепких ребят, благо солдат, беглых холопов и просто разбойников бродит сейчас по стране тьма. Тинас вложил бы капитал, господин Эскобар – военный опыт, а мессир Иигуир – свой авторитет и знания. Думаю, собрать под такие знамена сотню-другую человек труда не составит. Не скажу, что мы освободим Гердонез, но, да будет на то воля Господня, подергаем мелонгов за хвост основательно. Да не получат они покоя на нашей земле! – с этими словами Алиссен вскочил, держа перед собой кубок.

Однако ответного порыва не последовало. Бойд недовольно поморщился при упоминании капиталов, а Эскобар, усмехнувшись, заметил не без надменности:

– Оказаться во главе того отребья, что вы соберете здесь, сударь, для благородного человека зазорно. А кроме того, вашу сотню разбойников будет с улюлюканьем гонять по лесам любой мелонгийский патруль. Стыда получится гораздо больше, чем пользы.

– Как же в таком случае собираетесь поступить вы?

– Пока не решил. Возможно, подамся в Валесту. Рано или поздно мелонги объявятся и там, тогда я вновь скрещу с ними клинки.

Гнетущую паузу прервал голос Иигуира:

– Господин Эскобар, не можете ли вы, как военный человек, оценить, в чем основная сила мелонгов?

– На поле брани у них немало достоинств, мессир. И качество вооружения, и опыт командиров, и агрессивность солдат. Но все же главное, на мой взгляд, – подготовка, выучка воинов. Она поистине великолепна! Больно признаваться, только в бою один варвар стоит трех-четырех солдат Гердонеза и, пожалуй, дюжины разбойников. Подчас мне кажется, что под Оронсом мелонги могли бы одержать верх и теми же тремя тысячами, если бы не упражнялись в своих тактических хитростях.

– Значит, и двести тысяч Валесты с Рекадором не устоят?

– Рекадор? Он слишком глубоко завяз в своем вечном противостоянии с фаттахами. В одиночку же Валеста навряд ли сможет собрать и семьдесят тысяч. Если мелонги выставят хотя бы тридцать, то... шансов будет мало. А с падением Валесты под Империю быстро ляжет и весь Архипелаг...

– Неужели в Гердонезе нет воинов, равных мелонгам?

– Разрази меня гром, мессир, таких вообще нет в Поднебесной! Я всю жизнь провел с оружием в руках и знаю, о чем говорю. Так вот, если сам Господь не возьмется, наконец, остановить нашествие...

– Ну, последнее дело – рассчитывать на прямое заступничество Небес... – Бойд с прищуром покосился на Иигуира. – Мы давно знакомы, мессир, и, по-моему, у вас имеется нечто на уме. Вы задумчивы, озабочены, но вовсе не выглядите потерянным. Что-то изобрели?

– В сущности, ничего особенного, – ровным голосом объяснил старик. – Нам, как понимаю, требуются могучие воины, способные превзойти варваров и готовые биться за свободу Гердонеза. Если на родине и окрест нее подобных в достатке не существует, нам, друзья мои, остается их создать.

– Создать?

– Ну, воспитать, вырастить, обучить...

– Кто же сможет воспитать таких бойцов? – покачал головой Эскобар. – Ведь сперва необходим учитель, превзошедший варваров, а коль скоро таковых, как выяснилось, нет...

– Такие учителя имеются... – Бентанор жестом погасил удивленный вздох. – Это известно немногим на Срединных Островах, поскольку большинство свидетелей не склонно излишне распространяться. Вопреки общепринятым у нас представлениям первой жертвой мелонгов надлежало стать вовсе не королевству Борден. Примерно пятнадцать лет назад молодой правитель Вингрелл с армией в семь с лишним тысяч высадился далеко на востоке, на берегах Диадона. Юношу вели непомерное тщеславие и алчность, грезы о подвигах. Через пару недель он едва сумел бежать вместе с двумя сотнями солдат.

– Это невероятно! – вскричал Беронбос.

Иигуир улыбнулся:

– Сам Бренор Гонсет подтвердил мне это вчера, а он принимал участие в том походе.

– Мессир, как можно полагаться на басни подобного негодяя?

– Почему же, на мой взгляд, господин Гонсет старался быть при встрече подчеркнуто откровенным. Вероятно, очень уж жаждал заполучить меня в качестве пособника. Или он впрямь слишком уверен в непобедимости имперских войск, оттого не счел нужным ничего скрывать. И лишь при упоминании Диадона твердокаменный Гонсет дрогнул! Подозреваю, он не только прекрасно помнит ту кампанию, а видит ее в страшных снах.

– Никогда не слышал об особой силе армии Диадона, – с сомнением произнес Эскобар. – Вы, мессир, должно быть намекаете на этих мифических...

– Именно так, друг мой, именно так. Армия Диадона довольно сильна, хотя и немногочисленна. Самой ей, конечно, сложно было бы справиться с таким опасным врагом. Но, по счастью, на Диадоне существует одно уникальное явление – загадочный клан воинов, именуемых хардаями. Некоторые еще называют их абсолютными воинами.

– И вы верите во все те чудеса, что им приписывают?

– О них впрямь рассказывают удивительные вещи: будто хардай способен в одиночку сражаться с сотней врагов, ловить руками стрелы и видеть затылком, исчезать в нужный момент и разрубить мечом летящую муху.

– Да, да, оживать после смерти и читать мысли. А кроме того, мессир, говорят, что все это получается исключительно в результате их прямого союза с Сатаной.

– Помилуй, Творец! – Алиссен и Бойд в испуге перекрестились.

– Не все необычное в этом мире, друзья мои, есть дело рук нечистого, – успокоил их Бентанор. – Лучше подумайте о том, что, согласно некоторым источникам, в бою один хардай в десять, а то и в пятнадцать раз превосходил любого мелонга. Таким образом, если хотя бы половина слышанного о хардаях – правда, у нашей страны появляется шанс.

– Очень слабый, – сарказм Эскобара не утихал. – Буквально эфемерный. Допустим, мессир, что такие сверхвоины впрямь существуют. Пускай даже они согласятся, хоть это уже сомнительно, поделиться мастерством с нашими людьми. Сколь долго нужно учиться подобным волшебным премудростям?

– Мне говорили о десяти годах.

– Боже мой! – выдохнул Беронбос.

– То есть мы должны предоставить мальчиков пяти – десяти лет, так? – продолжил рассуждение Эскобар. – Ну, с этим сейчас, пожалуй, меньше всего проблем. Сколько человек вы предполагаете набрать?

– Думаю, порядка пятидесяти. – Иигуир по-прежнему оставался невозмутимым.

– Пускай даже сто... И каждый равен... поверим на миг в небылицу, десяти мелонгам... М-да... Это уже... – запнулся Эскобар. – Клянусь всеми... С этим можно неплохо пошуметь, господа!

– Опомнитесь, друзья, о чем вы говорите? – возмущенно потряс кулаком Беронбос. – Ведь это десять лет! Не шутка! Мы будем что-то готовить, а Гердонез все это время – обливаться кровью? Да мы сами можем так и не дожить до первого боя!

– Шансов немного, – пожал плечами офицер, – зато каков приз!.. У себя под носом мелонги, конечно, не дадут устроиться. Значит – заграница, скорее всего – Валеста. На подобную затею уйдет уйма денег...

Услышав о деньгах, Бойд сразу заскучал, уставился в потолок, потом огрызнулся:

– Не надо на меня так смотреть! Мне Гердонез дорог не меньше, чем вам. Скажу покамест следующее: если вы договоритесь-таки о плане, то деньги будут.

– Вот это уже дело! – облегченно рассмеялся Эскобар. – Поверьте, господин Иигуир, в вашей идее что-то есть. Она кажется достаточно безумной, чтобы стать реальностью. Всеблагой Творец, неужели впервые за последний месяц я усну с некой надеждой на будущее?