Текст книги "Частный Детектив Пятаков. Тайна Художника"

Глава 4

Утром следующего дня Антон проснулся с первыми лучами солнца. У него уже давно вошло в привычку рано вставать, даже если приходилось поздно ложиться. Он зевнул во весь рот, потянулся и одним рывком встал с кровати. Подошел к окну, отодвинул штору и выглянул на улицу. За окном было пасмурно. Где-то за низкими облаками пряталось солнце, изредка пробиваясь сквозь плотную пелену редким тонким лучиком. Антон умылся, сделал зарядку, позавтракал, и стал собираться на работу.

Новое дело никак не шло у него из головы. Не давала покоя загадка с подменой. Даже ночью ему приснился довольно странный сон. Будто бы находится он в музее. На стенах висят картины. Он видит ту самую, и подходит к ней ближе. Некоторое время пристально вглядывается в неё. Затем поворачивает голову и смотрит на соседнюю. Снова она. Другая, такая же. Он окидывает взором всё помещение. А картины сплошь все до одной одинаковые. Большие, маленькие, круглые, прямоугольные, но на всех одно и то же изображение. Изображение деревянного домика на опушке у реки, того самого что он видел у клиентки давеча.

«Ерунда какая-то, а не сон! Приснится же такое!» – проснувшись подумал Пятаков и через некоторое время уже напрочь забыл, что ему снилось.

Даже по дороге в сыскное бюро, он продолжал размышлять над этим делом. Правда, дорога отвлекала, мысли то и дело сбивались, и он ни к чему стоящему так и не пришёл.

Прибыв на место, он неспеша поднялся по лестнице, и вошел в свой офис. Сварил ароматный кофе и, уже в спокойной обстановке, вновь погрузился в свои размышления. А подумать было о чем. С одной стороны, круг подозреваемых вполне определён, всего-то и нужно проверить их всех до одного. Но, с другой стороны, зачем преступнику затевать все эти сложности с подменой? Не проще ли было просто украсть картину и дело, как говорится, в шляпе? Правда, и сам факт подмены ещё не установлен! А, кроме того, в доме клиентки полно ценных вещей, но их преступник почему-то не тронул? Да и вообще, можно ли доверять её словам? Вопросы, вопросы, сплошные вопросы. Одно он знал точно, кто-то побывал в квартире его клиентки, и это не вызывало никаких сомнений. Раздумья на эту тему прервал его помощник Леонид, как всегда шумно вошедший в это время в кабинет.

– Приветствую шеф! – бодро произнёс он, и, заметив озадаченный вид начальствующей особы, спросил. – О чём призадумался?

– Доброе утро Лёня! – поприветствовал тот коллегу. – У нас с тобой новое дело! Вот над ним я, собственно, и ломаю голову. А задачка у нас с тобой со множеством неизвестных.

– Да у нас других то и не бывает! – ухмыльнулся Филатов. – Ты же сам выбираешь те, что позаковыристее. А от простых вон отказываешься!

– Ну-у, ты меня ещё будешь учить как дела вести, – беззлобно ответил тот.

Лёня налил себе кофе, а Антон принялся рассказывать напарнику все подробности нового дела. Он с точностью указал все факты, даже, казалось бы, незначительные, но привлекшие его внимание. И показал список подозреваемых.

– Немало народу! Придётся повозиться! – внимательно просмотрев список ответил Леонид.

Пятаков согласно кивнул и подытожил:

– Вот что мы имеем… Преступник проник на чердак, разобрал кирпичную кладку дымохода, ведущего в квартиру клиентки. Спустил по нему какое-то животное… Предполагаю, что небольшую обезьянку. Предварительно научил её отключать сигнализацию, что, разумеется, она и сделала. Вскрыл замок и проник внутрь. Заменил картину копией. И, тем же способом покинул квартиру, включив обратно сигнализацию. При этом не оставил никаких следов своего присутствия… Ну, то есть почти никаких.

– Просто он не знал, что ты займешься этим делом, и, как заправская ищейка, обнаружишь следы, скрытые от посторонних глаз в камине, – съехидничал Леонид.

Антон строго на него посмотрел и, не удостоив того ответом, продолжил:

– Что из этого следует? … А то, что наш воришка совсем не дилетант. Обладает воровскими навыками. Для него не составило большого труда вскрыть замок. Он профессионал в своем деле, «работает» тихо и аккуратно, умеет хорошо заметать следы. Такого весьма не просто будет вычислить… – Он сделал глоток кофе. – Предположим, что клиентка сказала нам правду. Преступник ничего не взял, кроме картины. А брать у неё есть что! Уж поверь мне! У неё много чем можно поживиться. Зачем же ему понадобились такие сложности? Я всё никак ума не приложу для чего эта махинация. Разумеется, если предположить, что подмена всё-таки была. И, не проще ли было картину украсть, и дело с концом. Ведь ему, зачем-то понадобилось провернуть эту аферу незаметно. Он даже потратил время и сделал копию. Подготовился ко всему заранее.

– Значит, ему было крайне необходимо, чтобы кража обнаружилась как можно позже, а лучше и вовсе не обнаружилась, – озвучил свои умозаключения Лёня.

– В точку. Вот и я тоже об этом подумал! – поддержал его шеф. – Полагаю, что ему нужно было время для чего-то ещё. Вот только я не знаю для чего?

– Может быть он хотел продать картину и скрыться, на это ведь нужно время? – выдвинул предположение Лёня.

– Если верить словам клиентки, картина не представляет художественной ценности, – ответил в задумчивости его шеф. – Картину написал её дед. А он не был известным художником.

– А что, если под слоем краски скрыт какой-нибудь утерянный мировой шедевр, стоимостью несколько миллионов?! – оживился Филатов и глаза его жадно заблестели.

– Клиентка что же, по-твоему, была не в курсе, а какой-то малый с улицы всё знал… Как-то это не вяжется, – с сомнением произнес Пятаков. – Но, отметать эту версию, пока не станем. Она мне тоже приходила в голову. Всякое бывает.

Оба призадумались и молча выпили кофе, сделав небольшую паузу.

– Предположим, что подмена всё-таки была, – продолжил Антон. – И я вот, что подумал, ведь копию, делают с образца! Так… А это значит, что у преступника видимо есть фотография картины. Которую он сделал сам, либо от кого-то получил.

– Получается, что преступник сам или его поверенный бывали в квартире клиентки и сделали фотокопию полотна, – закончил за него напарник.

– Согласен. И если наши выводы верны, – заключил Пятаков, – то кто-то из нашего списка подозреваемых и есть преступник. И, по понятным причинам, на первый план у нас выходят журналистка и её фотограф. Только у них была возможность сделать фотографию абсолютно не скрываясь… Хотя, не стоит исключать и остальных. Современные смартфоны позволяют сделать фото высокого качества… Нам следует тщательно проверить каждого человека из списка. Прямо сейчас этим и займемся.

Пятаков поручил напарнику позвонить в жилконтору и выяснить был ли слесарь неделю назад в доме их клиентки. Он в общем-то слесаря сразу исключил, у того просто не хватило бы времени всё провернуть. Но, подумал, что проверить будет совсем не лишним, вдруг преступник был не один. Сам же он решил проверить родственников гражданки Беловой. Вполне могло оказаться, что кто-нибудь из них побывал недавно в Петербурге, а Валентина Сергеевна, могла и не знать этого. Загвоздка была в том, что у Антона не было достаточных полномочий на такую проверку. А вот у его приятеля, Матвея Крупинина, полномочий было хоть отбавляй, всё-таки он являлся представителем закона, да не простым, а высокопоставленным. Кроме всего прочего, именно Матвей подсунул Антону это дельце. «Вот пусть и поработает! – с некоторым ехидством рассудил сыщик.» Эта мысль его немного приободрила, он представил недовольную физиономию друга. И, недолго думая, он набрал номер телефона старого приятеля.

– Слушаю, – услышал он в трубке басовитый голос Матвея.

– Приветствую большого начальника! Я по делу! – сказал Антон.

– Антон, ты что ли? – ответил удивлённо Крупинин, – Здорово! Неужели ты уже уладил то дельце? Так быстро? Никак не ожидал от тебя такой прыти.

– Не хочу тебя расстраивать. Но я взялся за это расследование. И мне понадобится твоя помощь! – предчувствуя гневную тираду, ответил тот.

В телефоне воцарилось недолгое молчание, секунд на пять-семь. Пятакову даже показалось, что он слышит, как заскрипели «шарики», а может быть «ролики», в мозгах его друга. Через мгновение тот «переварил» вышесказанное, и обрушил на него свое негодование.

– Ты что, совсем из ума выжил?! Эта дамочка тебе все мозги прополоскала, – начал распаляться Матвей. – Да как ты мог поддаться на её болтовню!? Я мог ожидать такого от кого угодно, но только не от тебя!

Антон не стал его перебивать, и позволил другу закончить свой монолог, терпеливо выслушав его. Тот, в свою очередь, не поскупился на эпитеты. Некоторые из них и вслух то в приличном обществе не принято произносить. С кем другим Пятаков такого бы не допустил, сразу бы это пресек, но с Матвеем они через многое прошли вместе, поэтому он позволил приятелю немного выговориться.

– Матвей! Ты что, первый день меня знаешь? – наконец вставил слово сыщик и в его голосе прозвучали жесткие нотки. – Если я берусь за дело, значит у меня есть на то веские основания! Да за кого ты меня принимаешь!?

Матвей мгновенно остудил свой пыл. Вообще он был довольно отходчивый, остывал он так же быстро, как и разгорался.

– Ну, говори, что там у тебя? – уже спокойно, но несколько недовольно произнес Крупинин.

– Я отправлю тебе на электронную почту список подозреваемых. Будь добр, проверь их по своим каналам. Мне нужно знать посещал ли кто-нибудь из родственников клиентки недавно Петербург, самолетом или поездом. Так же разузнай, где они работают. А её друзей и коллег по работе проверь на наличие криминальной составляющей. Может кто-то из них был замешан в чем-нибудь незаконном. В списке так же есть дочь клиентки. Она эмигрировала в Германию, но все же проверить её тоже не помешает.

– Это займет какое-то время, – ответил Крупинин, и в его голосе вновь отчетливо проявлялось недовольство.

– Матвей, в наших с тобой интересах проверить этих людей как можно быстрее, – настойчиво, и делая ударение на каждом слове, поспешил ему напомнить Антон.

Тому ничего не оставалось кроме, как согласиться с ним. Он пообещал позвонить, как только все выяснится. На этом их разговор закончился.

Между тем Леонид навел справки в жилищной конторе по поводу слесаря. Они подтвердили заявку от клиентки на ремонт сантехники и, действительно, слесарь был у неё неделю назад. Значит одного подозреваемого они смело могли исключить, что было совсем неплохо.

– Информация по слесарю подтвердилась, – отрапортовал Филатов.

Антон, в общем то в этом и не сомневался, слишком мало времени у того было, чтобы совершить такую хитроумную махинацию. Но во всём должен быть порядок, и убедиться в его непричастности было просто необходимо.

Следующими в очереди, но не по значению, были журналистка и фотограф. И здесь у Антона возникали достаточно серьезные сложности. Во-первых, он терпеть не мог журналистов. И встреча с ними, а уж тем более беседа, его совершенно не привлекали. Но, ради дела он всё же готов был перешагнуть через себя. Ну а во-вторых, если они причастны к краже, то никоим образом ему нельзя их спугнуть. Как только он начнет задавать им вопросы, они могут насторожиться и ничем себя не выдадут. Как с этим быть, Антон пока ещё не придумал. Здесь требовался особый подход.

Он достал из кармана визитку, переданную ему клиенткой. Повертел в руках. На белом фоне, золотыми буквами, каллиграфическим подчерком, красовалась надпись «Издательский дом Сириус». А на обратной стороне, синей ручкой было написано Анастасия Черкасова, и её номер телефона. Поразмыслив, Антон решил поискать информацию об издательстве на просторах всемирной паутины. Он зашёл на их официальный сайт. В списке их изданий числилась куча различных журналов и газет. Их было не перечесть. Но, кроме всего прочего, на глаза ему попался журнал под названием «Профессионал». Название ему было как будто знакомо. Он напряг память, мучительно пытаясь вспомнить, где он мог его слышать… Ну конечно! Ведь именно в этом издании работает журналистка, приходившая взять у него интервью накануне. И зовут её, кажется… Мария. Да, точно Маша! Тут он вспомнил как прошло их общение и скривился. Чёрт возьми! Если бы он от неё так поспешно не сбежал, то сейчас мог бы воспользоваться её помощью. Но после вчерашнего… Антон даже выругался на себя за это. Он погрузился в раздумья, как бы ему с ней встретиться, и при этом не потерять лицо. После его выходки, она могла отказаться с ним разговаривать, и, возможно, была бы права.

В это же самое время его напарник Леонид, ломал себе голову над тем, как уговорить шефа, дать интервью той же самой журналистке. Он никак не мог придумать с чего бы начать этот непростой разговор. Стоило ему только заикнуться об интервью, Антон тут же отправил бы его на… Ну, в общем далеко бы отправил. Но он уже пообещал Маше, поговорить с шефом. А обещания он старался выполнять. И, собравшись с мыслями, Лёня решил приступить к этому непростому разговору.

– Антон, – начал он осторожно, – а отчего ты так журналистов ненавидишь?

Пятаков не сразу понял суть вопроса, поскольку был погружен в свои мысли. А, осознав услышанное, немало удивился. С чего это Лёню интересует его отношение к акулам пера?

– Ненавижу – слишком громкое слово! – неспешно ответил он. – Скорее, не переношу их общество. Настоящий журналист сродни детективу. Ну, а нынешние больше похожи на базарных сплетниц.

– Ну а вчерашняя, к какой категории относится? – продолжил Леня, приготовившись получить жёсткий ответ.

Антон насторожился. Это ещё что? Почему его напарника интересует та самая журналистка? Это его немало заинтересовало и в то же время озадачило.

– Леня, ты к чему ведёшь? Говори прямо, не ходи вокруг да около! – спросил он, подозрительно прищурив левый глаз.

– Ты только держи себя в руках и выслушай меня! Хорошо! Я вот что тут подумал, почему бы тебе не пообщаться с ней. Вдруг, на поверку она окажется не такой как другие. Да и она могла бы помочь с нашим расследованием! – придумывал Леня на ходу, не подозревая насколько он сейчас близок к истине.

Антон всё понял. Журналистка уже обработала его напарника. И он был несказанно рад такому повороту событий. Это было невероятно, но судьба давала ему шанс выйти из сложившейся ситуации с высоко поднятой головой. Он выдержал паузу, делая вид, что борется сам с собою. И, как-бы нехотя согласился.

– Хорошо! Позвони ей, и скажи, что я подъеду в их издательство и дам ей интервью. Пусть назначит время. Заодно, и по нашему расследованию кое-что разузнаю, – сказал он напарнику.

Филатов аж просиял от такой новости, и даже не удивился, что его шеф так быстро дал согласие. Он без промедления взял телефон и позвонил Марии, чтобы сообщить ей радостную весть. Встречу она назначила через полтора часа у входа в издательство.

– Итак Лёня! – обратился Антон к напарнику. – Я отправляюсь на встречу с этой журналисткой. Как её там…? Кажется Мария…? А ты поедешь в музей, там наша клиентка является директором. Зайдешь к ней, пусть покажет тебе своих коллег из нашего списка подозреваемых. Присмотрись к ним, понаблюдай. Может быть, заметишь что-нибудь необычное. Узнай их круг общения. Ну, не мне тебя учить! И выясни есть ли у кого-то из них домашний питомец – небольшая обезьянка или кто-то похожий. На этом пока все. До связи!

С этими словами Антон отправил коллегу на задание, а сам позвонил клиентке и предупредил её о визите своего человека.

Сыщик остался в офисе один. У него ещё оставалось немного времени. И он стал готовиться к непростой встрече с журналисткой. Антон твердо решил взять инициативу в свои руки. Необходимо проявить жёсткость в общении с ней. Пускай сначала она ему поможет с расследованием, ну а после и он расскажет ей об особенностях своей работы. Сугубо деловые отношения. Услуга, как говорится, за услугу. Он хотел свести к минимуму их общение.

Пока он всё это проигрывал у себя в голове, подошло время отправляться на встречу. Он собрался с мыслями, взял всё необходимое, и покинул свой офис.

Глава 5

Главный, и единственный, помощник частного детектива Пятакова, Леонид Филатов, получив задание от своего шефа, не спеша вышел из конторы, намереваясь посетить музей изобразительных искусств. Так же не торопясь он спустился по лестнице, вышел из здания и направился к своему автомобилю, припаркованному не далеко от офиса, буквально за углом. Он был в весьма приподнятом настроении и насвистывал какой-то веселый мотивчик. Да что там, пожалуй, он был в отличном расположении духа, ведь он выполнил обещание, данное журналистке. Уговорил своего шефа дать ей интервью и был весьма доволен собой. Он даже не догадывался, что Антон сам искал с ней встречи. Но это было абсолютно не важно.

Леонид сел в свой видавший виды, потрепанный временем авто, вставил ключ в замок зажигания и повернул его. Тишина. Никаких изменений. Он повторил попытку. Опять ничего. Он упорно пытался завести автомобиль, но всё безрезультатно. Двигатель продолжал упорно молчать. Только этого ему сейчас и не хватало. Лёня вышел из машины, открыл капот и, напустив на себя пущей важности, стал с умным видом разглядывать внутренние механизмы. Это был его первый автомобиль, и он ещё мало в нём разбирался, но знал, что в случае поломки, надо лезть под капот, даже если ты ничего в этом не понимаешь. Он знал, что так все автолюбители поступают. На всякий случай он пошевелил руками провода, до которых смог дотянуться. Что-то постучал, где-то покрутил и подёргал. Как будто всё в порядке. Он снова сел в машину и повернул ключ. На этот раз стартер отозвался стрекотом. Но двигатель всё же отказывался поддержать своего коллегу.

– Давай, давай, давай! – уговаривал его Лёня, как родители уговаривают капризного маленького ребенка, съешь ложечку за маму, ложечку за папу. – Ну же, заводись!

Пару раз чихнув, двигатель нехотя поддался на уговоры хозяина и всё же «заговорил» хриплым, простывшим голосом. Лёня посидел немного, дав мотору как следует прогреться. Наконец звук стального сердца машины стал приятно рокочущим, и сыщик не спеша двинулся в путь. Небольшие проблемы с автомобилем совершенно его не расстроили. Он включил радио и всю дорогу ехал, подпевая песням, доносившимся из динамиков.

Музей находился не слишком далеко от их офиса. Поэтому Лёня довольно быстро добрался до него. Здание было старинное, украшенное колоннами и барельефами. В памяти Леонида всплыло слово ампир. Кажется, так называлась такая архитектура? А может быть барокко или рококо? Вообще он мало что понимал в архитектурных стилях, не смог бы отличить один от другого, знал лишь их названия. Просто ему нравилось, как звучат эти слова.

– Ро-ко-ко, – мечтательно протянул Филатов.

Он потянул за ручку массивной деревянной двери, которая, натужно заскрипев, с трудом поддалась, и вошел внутрь помещения. Навстречу ему, из ниоткуда, выскочил охранник. Роста он был ниже среднего, и совершенно не выдающегося телосложения. Узнать в нём секьюрити можно было лишь по форме защитного цвета и бирке на одежде. Ну разве это охранник, это скорее вахтёр, ну или сторож на худой конец.

– Доброго дня! – поприветствовал его Леонид. И спросил. – А как бы мне попасть к директору?

Тот поздоровался и подозрительно смерил его колючим взглядом. Леониду пришло на ум сравнение этого типа с маленькой собачонкой. Той, которая на всех кидается, но в случае опасности прячется за спину хозяина. От этого сравнения он едва мог сдерживать улыбку.

– Вам назначено? – довольно грубо спросил блюститель местного порядка.

– Разумеется! – подтвердил сыщик.

Тот вызвался его проводить. Манеры охранника были грубоваты, для работника музея. Но, с другой стороны, он и не обязан был общаться с посетителями. Его задача была соблюдение порядка. Хотя хорошие манеры никто и не отменял. Они прошли в правое крыло здания, здесь видимо располагалась администрация культурного учреждения. Охранник подвел его к двери в конце коридора с надписью «Директор музея Белова В. С.» Постучал в дверь, приоткрыл её и просунув внутрь голову елейным голосом сказал:

– Валентина Сергеевна, к вам тут какой-то молодой человек, говорит, что ему назначено.

Лёня услышал, как она властным голосом приказала секьюрити, чтобы он впустил его. Тот отворил дверь настежь и пригласил посетителя внутрь.

– Добрый день! – сказал сыщик, входя в помещение. – Меня зовут Леонид Филатов. Я от Антона Пятакова.

– День добрый! – ответила на приветствие хозяйка кабинета. – Проходите. Я уже предупреждена о вашем визите. Располагайтесь на любом стуле.

Кабинет директора поражал своими размерами и убранством. Это был не кабинет, а настоящий конференц-зал. Высокий потолок с причудливыми узорами. Огромное окно, обрамленное тяжелыми шторами с бахромой. Стены, сплошь увешанные картинами. Посредине кабинета стояли дубовые столы с замысловатой, искусной резьбой. А их, в свою очередь, окружало множество соответствующих им по стилю стульев. Не кабинет, а музей в музее. Лёня осторожно выдвинул один из стульев и уселся на него. Женщина протянула ему три папки.

– Вот, личные дела работников, – сказала она.

– Тех самых? – уточнил сыщик.

Она утвердительно кивнула.

Леонид взял первую папку. Горшкова Людмила Викторовна. Возраст тридцать шесть лет. Замужем. Двое детей-подростков. В музей пришла пять лет назад. Работает научным сотрудником. Далее шла её краткая характеристика, не вызвавшая подозрений у сыщика.

Он взял вторую папку. Ермакова Светлана Афанасьевна. Возраст сорок семь лет. Не замужем. Детей нет. Работает в музее более двадцати лет, хранителем. Характеризуется исключительно положительно. Трудоголик, часто вызывается поработать сверхурочно. Сыщик пробежал глазами её краткую характеристику, но ничего подозрительного так же не увидел.

Третья папка. Скабеева Нина Ивановна. Пятьдесят четыре года. Является старейшим сотрудником. Работает в музее всю жизнь, смотрителем. В разводе. Есть взрослый сын. И её характеристика не вызвала подозрений.

– Валентина Сергеевна, – обратился он к женщине, отложив папки в сторону, – а как вы можете их охарактеризовать?

– Ничего плохого сказать о них не могу, – немного подумав сказала она. – Как директора, меня устраивает их работа. Да и в не рабочее время мы вполне хорошо общаемся. Можно сказать дружим.

– А по вашему мнению, может кто-нибудь из них быть причастен к краже картины? – спросил он.

– Однозначно нет! – категорично заявила она… Затем вдруг осеклась и задумчиво сказала. – Хотя… у одной из них есть великовозрастный оболтус-сын, зовут его Алексей. У него проблемы с алкоголем. Она бывает жалуется на него…

Леонид сделал пометку в своем блокноте и продолжил:

– Мне нужно с ними переговорить, только не вызывая подозрений! Как бы это сделать?

– А я уже кое-что придумала! Представим вас как сотрудника министерства культуры. И вы якобы отбираете кандидатуры на конкурс лучшего музейного работника. Думаю, это не вызовет лишних вопросов. Даже наоборот, облегчит проведение опроса.

– Да, пожалуй, это вполне подойдет. Где я могу расположиться?

– Можете прямо здесь. Мне нужно отлучиться на пару часов. Кабинет в полном вашем распоряжении. Я их сейчас к вам приглашу.

С этими словами директор удалилась, а Леонид стал готовиться к скрытому допросу. Он расположился так, чтобы видеть вошедших прямо с порога. Через некоторое время в дверь осторожно постучали.

– Войдите! – командным голосом приказал сыщик.

На пороге появилась женщина, на вид, лет сорока пяти. Она вошла в кабинет как-то уж слишком неуверенно, это вызывало некоторое подозрение. Сыщик насторожился и «навострил уши». Она представилась, как Светлана Афанасьевна Ермакова. Согласно легенде, Лёня выдавал себя за работника министерства культуры, проводящего отбор на конкурс лучшего музейного работника. Он предложил ей присаживаться и начал осторожно задавать вопросы. Она отвечала весьма неохотно и сбивчиво, при этом сильно нервничала и теребила краешек своего платья. Информацию из неё приходилось вытягивать буквально клещами. Она очень неохотно шла на контакт и порывалась поскорее уйти. Но, помощник детектива Леонид Филатов оказался не так прост, как это могло показаться на первый взгляд. Осторожными наводящими вопросами он всё-таки получил всю необходимую ему информацию. Жила она одна. Ни мужа, ни детей у неё не было. Из домашних животных была только собака. Её подозрительное поведение, объяснилось чрезвычайной скромностью, робостью и неуверенностью в себе. Она испытывала дискомфорт при общении с малознакомыми людьми. А тут ещё и участие в конкурсе. Для неё это уже было слишком. Леонид не стал долго мучить её и вскоре закончил свой допрос, чему она была несказанно рада.

Итак, опрос первой кандидатуры прошел вполне себе не плохо. Немного поразмыслив, Лёня снял с неё подозрения, уж больно она была, что называется «зажатой». Вряд ли она могла по предварительному сговору с кем-либо, провернуть эдакую махинацию с подменой. Она и с ним то вела себя скованно. А тут… Да и причин красть картину у неё не было никаких. Чутье сыщика подсказывало, что Светлана Афанасьевна вне подозрений.

Следующей вошедшей оказалась Горшкова Людмила Викторовна. Уже с порога Лёня понял, что она местная активистка. Оно и понятно, она самая молодая в этой троице, да к тому же у неё двое детей. Она с ходу начала «атаку» на «липового» представителя министерства культуры, засыпав его вопросами. Леониду стоило неимоверных усилий, чтобы перевести их разговор в нужное русло. Сыщику не пришлось её много расспрашивать. Ей самой не терпелось рассказать всё о себе и своей семье. Она не просто рассказывала, но и показывала многочисленные фотографии своего семейства. Море, горы, развлекательные центры и многое другое, где проходил её семейный отдых. Всему этому просто не было конца и края. От её трескотни у Лёни голова пошла кругом. Он перестал вслушиваться в то, что она говорит лишь кивал головой и неопределенно мычал. Но всё же ввернул в её монолог свой главный вопрос. Когда Лёня спросил ее о домашних животных, то не ожидал, что их окажется так много. Здесь были две собаки, кот, золотые рыбки в аквариуме, пара попугаев-неразлучников, хомячки, домашние крысы и никаких обезьян. Какое количество хомячков и крыс, сыщик уже просто не запомнил. У него распухла голова от такого количества информации. Но остановить её болтовню оказалось не просто. Она продолжала и продолжала говорить. Собрав всю волю в кулак, Леонид, возможно даже в грубой форме, сообщил ей, что он собрал достаточно информации, и без церемоний, выпроводил её из кабинета.

Выдохнув, Лёня буквально рухнул на свой стул. С гражданки Горшковой он так же снял все подозрения. Ну вряд ли она смогла бы промолчать, если бы была замешана в краже. Да и времени на такую «операцию», у неё просто не нашлось бы. Беседа с ней оказалась просто кошмарной, если и дальше так пойдет, то его отсюда заберут прямиком в сумасшедший дом. А ведь ему предстоит ещё одно интервью! Он собрал остатки сил и приготовился дать очередной бой.

В кабинет вошла женщина с суровым взглядом. Последняя кандидатура, Скабеева Нина Ивановна. Она поздоровалась, и без церемоний и приглашения уселась на стул.

«От такого взгляда наверное и черти разбегаются по углам,» – подумал сыщик.

В общении она оказалась весьма резкой и, пожалуй, даже излишне грубой. Своё выдвижение на конкурс она встретила без энтузиазма. Она вообще мало рассказывала о себе, но Леонид смог получить от неё всю интересующую его информацию. Несколько лет назад она развелась с мужем. Муж пил, поднимал на неё руку. Она не охотно об этом говорила, но развод отнял у неё много сил и здоровья. А в кульминации всего сын пошел по стопам отца и тоже пристрастился к бутылке. Нет, она не сказала этого в открытую, но намеки её были весьма красноречивы. Домашних животных она в доме не держала, из-за аллергии на шерсть. Да и проблем с сыном ей вполне хватало. Ведь он не работал и продолжал жить у неё, в свои тридцать с небольшим лет. Сыщик догадался, что она испытывает трудности с деньгами, хотя она об этом и полусловом не обмолвилась.

Когда «допрос» всех троих был закончен, Леонид решил подвести итоги. Первых двоих он однозначно исключил. Причин идти на кражу у них не было никаких, да и какие из них преступники. Нет! Не подходят они для этой роли! Но вот последняя женщина вызывала определенные подозрения. Во-первых, терять ей, по-видимому, уже нечего и она вполне может пойти на преступление. Во-вторых, она испытывает материальные затруднения. Ну чем не мотив? И в-третьих, у неё есть сын, не благополучный. Они вполне могли вдвоем совершить эту кражу. Правда были в этой версии неувязки. Уж больно хитро была проведена подмена картины, как-то не походили они на гениев воровского мира. Хотя вполне могли и нанять кого-то на это дело. Да и картина была украдена только одна! Другие ценности остались не тронутыми. Нет, что-то здесь не вязалось. Леонид решил, что делать выводы пока рано, необходимо нанести визит к её сыну.

Его размышления прервала хозяйка кабинета, вернувшаяся обратно. Лёня взглянул на часы. Ничего себе, удивился он. Прошло уже больше двух с половиной часов, а он и не заметил, как быстро пролетело время.

– Что-нибудь выяснили? – поинтересовалась она.

– И да, и нет, – уклончиво ответил он. – Пока рано делать выводы.

– Ну а всё-таки, может быть, они не причастны ко всему этому, – предположила Валентина Сергеевна.

– Может и не причастны, кто знает? – опять неопределенно ответил сыщик. – А если и так. Кто же, по-вашему, в этом замешан?

– Возможно кто-то посторонний. Тогда следовало бы бросить все силы в этом направлении, – предложила та.

Леонид прекрасно понимал, что она не хочет верить в нечистоплотность кого-либо из своего ближайшего окружения. Практически каждый клиент их агентства пытался выгородить своих родственников и друзей, до последнего, не веря в их виновность. Но, у сыщиков была давно отработанная процедура ведения расследования, которой они и придерживались.

– Позвольте нам вести расследование как положено, – твердо сказал он ей. – Мы обязательно всё выясним! Даже не сомневайтесь!

На её лице отразилось недовольство. Это длилось какую-то долю секунды, но Лёня заметил это опытным взором. Лишь мгновение и её лицо вновь приобрело доброжелательный вид.

– Вы позволите мне осмотреться в музее? – спросил он её.

– Если хотите? – пожав плечами отстраненно ответила она.

Леонид вышел из кабинета и отправился на импровизированную экскурсию. Людей в музее было не много, поэтому он был в залах практически один. Он совершенно не разбирался в тонкостях художественного искусства, критерий оценки был один, ему либо нравилась картина, либо нет. Он задержался у портрета женщины в строгом тёмном платье с виноградной гроздью в руках.