Текст книги "Ундина"

***

Молодой человек со светлыми волосами и зелёными глазами, устало щурясь, читал новую книгу. Каждый день он обязан был прочитывать что-то новое, помимо остальных уроков, которые он должен был учить. История, физика, химия, биология, география… Каждый день одно и то же. Конечно, сейчас лето, но… У него не было лета. Он учился всегда.

Личным учителем, а также личным поваром и горничной для него выступала та самая высокая темноволосая женщина со строгим лицом. Её звали Амелия Перезвонова. Прислуживая у богатой семейки, она получала хорошие деньги, поэтому ей приходилось жить здесь вместе с младшим Романовым и соблюдать порядок во всём. Так, в «полный порядок» был приведен и мальчик: с утра пробежка, завтрак, урок игры на фортепиано, естественные науки, обед, гуманитарные науки, полдник, свободное время – только чтение, живопись, ужин; отбой в девять вечера. Настоящая тюрьма, хоть и элитная.

Каникулы проходили как будто зря. Ни разу не сходил на речку. Ни разу самостоятельно не прогулялся в лесу. Раньше парень мог хотя бы общаться с местными. Но сейчас отец запрещает ему абсолютно всё, считая, что он ничему хорошему от этих местных не научится. Сам отец жил в городе, отправив «на свежий воздух» своего сыночка. Иногда он приезжал, смотрел и проверял, как занимается его сын, и послушно ли себя ведет: обо всём он осведомлялся у Амелии.

Раз в неделю приходит садовник. Ещё реже сантехник или кто-то другой – в доме постоянно что-то ломалось. Иногда Амелия уходила в магазин, и блондин оставался совершенно один. Тоску и одиночество поедали книги. Скука проходила так же быстро, как и интерес.

Но сегодня… сегодня произошло что-то очень необычное в его жизни. Дверной звонок. Такой резкий, громкий, дерзкий. Он ворвался в тишину дома и разрушил её навсегда. Колокола страшным звоном наполнили весь дом. Сердце молодого человека дрогнуло. Все, кто ни приходил, не звонили в дверь. Амелия всегда встречала их, и работали они всегда тихо. В этом доме должно быть всегда тихо… Но этот звон! Романов-младший чуть не полетел с дивана, уронив свою уже поднадоевшую книжку.

Парень подошел к окну, с нескрываемым удивлением и интересом наблюдая за происходящим. К входу подошла Амелия. Видимо, что-то говорила. Но вдруг она широко распахнула дверь. Зеленоглазый затаил дыхание. На крыльцо взошла невысокая девушка с тёмными волосами. Её игривые хвостики, несколько пугливый взгляд, и тонкие руки заставили парня широко улыбнуться. Это была та самая девушка, которая, столько раз проходила мимо его дома! То с ведрами, то с пакетами, то с чем-либо ещё. В последнее время она ещё и пела…

Блондин растянул губы в улыбке: «Я обязательно когда-нибудь познакомлюсь с ней!» Те несколько мгновений, пока Амелия искала и отдавала девушке лейку, парень не сводил с брюнетки глаз. Огромная синяя лейка стала словно дополнением к нежному образу этой девушки. Ярким небесным пятном она врезалась в его память навсегда.

Смычок для скрипки

Светловолосый парень долго не отходил от окна, наблюдая за тем, как девушка с хвостиками покинула его дом, прыгающей походкой прошла вдоль серого забора и скрылась за поворотом. Вскоре он увидел, как у Дульцевых захлопнулась калитка, а синее чудо уже скрылось за какими-то кустами. В сердце парня зародилась надежда. Раньше он никогда не видел эту девушку здесь. Может быть, она городская? «И если это так, то… может быть… мой отец…» – блондин тряхнул головой, не веря в собственные догадки.

Вдруг в его комнату вошла Амелия, громко хлопнув дверью о стену. Парень, не ожидая такого, пулей отскочил от окна, но не рассчитал силы и упал на диван, скинув с него книжку. Женщина хмыкнула. Зеленоглазый тут же перевернулся на спину, нервно ища рукой на полу литературу, и наконец, достав её, лег как в ни в чем ни бывало.

– Ам-мелия? Почему вы без стука? – сбивающимся тоном и краснея затараторил он.

– Я просто хотела вас предупредить, – сказала она, как отрезала. Потом её выражение лица стало немного мягче. – Женя, ты прекрасно знаешь, что отец думает о местных.

– Знаю, – буркнул парень.

– Ну так вот… я впустила эту девушку, только потому что когда-то её тётя помогла нам с одним делом… Ну, неважно, – темноволосая женщина вздохнула. Её глаза выражали усталость. – Но, знаешь…

– Она же не местная! – вскрикнул парень, но тут же зажал рот рукой. Ему нельзя было повышать тона, иначе бы последовало наказание.

– Да, ты прав, она здесь впервые, – кивнула Амелия. Её голос снова приобрел металлический отзвук. – Но наверняка она общается с местными. А это уже означает, что…

– Да ничего это не означает, Амелия! – краснея, начал выступать Евгений. Он прекрасно знал, как ему влетит, но он уже не мог остановиться. – Она городская! Всё! Мой отец сам мне сказал, чтобы я не водился с местными! А она – НЕ МЕСТНАЯ! И я вправе…

– Вправе помалкивать, господин Романов, – железная леди вновь вступила в свою роль. – Пока вы не получите должного образования и наследства, вы не имеете здесь власти. Не стоит нарушать вашу дисциплину.

– Я человек! Я имею право на жизнь, на свободу, на становление в социуме. Я знаю. Я учил, – голос в итоге сорвался на крик. Амелия просто вышла из комнаты и закрыла на замок дверь комнаты подопечного.

Минуты две зеленоглазый парень стоял в недоумении. Из него только что практически вырвалось всё то негодование, вся та обида и боль, что копил он многие годы. Почти…

***

Примерно такие мысли атаковали молодого человека, пока он провожал взглядом темноволосую гостью. Но такого исхода событий ему явно не хотелось – если его запрут, то никакими уловками он не сможет покинуть этот злополучный дом с красной крышей. Он ненавидел всё, что здесь ни было. И огромные комнаты, и высокие потолки, и узкие окна, открывающие совсем немногое, на что можно было бы посмотреть в этом мире. Словно, в тюрьме.

Но, если говорить честно, он никогда бы не возненавидел эту холодную, возможно, немного деспотичную мадам, Амелию Перезвонову. Гувернантка, дворецкий, служанка, повар, проще назвать то, что она не умела делать, но казалось, она умела всё. Эта женщина стала единственной собеседницей и близким человеком для Жени с тех пор, как умерла его мать, Ангелина Романова, известная художница, конечно, самая любимая, как для семьи, так и для публики.

Евгений понимал, что мисс Перезвонова здесь не только из-за денег. Они давно привыкли друг к другу. Да, иногда она бывает чересчур строга, но по-другому почему-то было нельзя, ведь иначе этот свободолюбивый паренек давно бы сбежал. Амелия Перезвонова была олицетворением тех рамок, в которые стремительно загонял мальчика его отец.

Женя не отдавал себе отчёта, как именно он относился к своему папочке. Но чаще всего его чувства к главному члену семьи колеблились между безразличием и ненавистью. Словно, их уровень отношений не отличался от отношений начальника и подчиненного, но никак не походил на отца и сына.

Хотя, раньше всё было иначе. Конечно, господин Романов никогда не отличался особой нежностью, но семья у них была довольно счастливая. Любящая жена и мать, Ангелина, сглаживала острые углы в отношениях, возможно, так она только создавала иллюзию мнимого семейного счастья. По крайней мере, когда её не стало, все подводные камни вмиг оказались на поверхности. Но это уже совсем другая история.

Сейчас Жене было необходимо придумать как бы выпроводить завтра свою надзирательницу из дома. Зеленоглазый снова уселся на диван, взяв книгу в руки для создания алиби. Амелия, как ни странно, не спешила появляться. Тем лучше для Романова. Итак, чем можно занять эту женщину во вторую половину дня? Конечно, Евгений мог бы отправить её на весь день в город за чем-то определённым. Но не факт, что она не привлечет к этому, к примеру, охранника или ещё кого-то.

Попытка не пытка. Светловолосый решился поговорить с гувернанткой во время ужина. Если бы он пошел прямо сейчас, вызвал бы подозрения, нужна другая тактика. Мальчик должен быть сегодня просто идеальным, чтобы завоевать право остаться завтра дома в одиночестве.

***

Наконец, настало время ужина. Амелия и Евгений чаще всего ели вместе на кухне, обычно никогда не разговаривая по пустякам, а потом расходились каждый по своим делам. Мисс Перезвонова была хоть и строгой женщиной, но весьма демократичной. Она могла изменить кое-что в расписании молодого человека, освободить его вечер или не будить слишком рано с утра. Но такое бывало редко. Поэтому Романов осознавал, насколько важно ему было совершенно непринужденно попросить у Амелии… новый смычок для скрипки! Вот, мол, старый сломан, поэтому Романов давно не занимался, а теперь ему очень захотелось начать играть снова, а смычка нет. На самом деле, смычок был весьма и весьма исправен, просто зеленоглазый не очень-то любил играть на скрипке, но так как хоть что-то придумать нужно было, Женя сломал его нарочно. И не без удовольствия.

Страшно краснея, парень выдавил из себя уже заготовленную речь по поводу смычка. Амелия смерила его несколько удивленным взглядом и даже на мгновение перестала прожевывать пищу. Ей показалось странным столь неожиданное заявление. Но, увидев в глазах Романова серьёзность и море решимости, она наконец, сдалась, хотя не сразу поверила, что этот парень снова захочет играть. В памяти Перезвоновой всплыли картины, с каким наслаждением её подопечный кидал эту несчастную скрипку обратно в футляр, и вздыхал: её писклявые, тягучие звуки болью отражались в сердце, заставляли мучиться снова и снова, раздражали его, и вгоняли в беспросветную тоску, поскольку… на скрипке играла когда-то его мама. Когда любая репетиция на скрипке заканчивалась, безусловно, дарило Жене облегчение и тихую радость. Но однажды он вовсе перестал брать скрипку в руки, и Амелия отнеслась к этому снисходительно. Но сейчас. Возможно, мальчик соскучился по маме? Может быть. Всё может быть.

Почувствовав, что одержал победу, Романов мысленно ликовал. Неужели уже завтра он сможет встретиться лицом к лицу с той девчушкой в синей юбке с их огромной лейкой в руках того же темного насыщенного цвета. Он уже во всех красках представлял эту встречу, ведь это будет небольшой, но такой важный для него глоток свободы, новой жизни. Но, блондин держался изо всех сил, чтобы не начать радоваться прямо при Амелии. На лице его заиграла легкая улыбка, он произнес едва слышно: «Спасибо», и унёсся мыслями в дальние дали. Вот и пюре с курицей быстро ушло. Романов встал из-за стола.

– Женя, – обратилась к нему Амелия странным голосом: то ли мягким, то ли с ноткой строгости. Романова немного покоробил этот тон, но он вздохнул и успокоился, надеясь на лучшее.

– Да?

– Сегодня ты ещё должен позаниматься живописью. Пока не стемнело, – говорила она, а у Романова замерло сердце. Но вдруг. – И… если я завтра уеду на весь день, ты сможешь справиться здесь без меня?

– Ч-что? – как бы отвлекаясь, переспросил блондин, хотя в душе у него уже взрывались фонтаны радости. Он ждал этого вопроса. – А, ну… конечно, Амели! Можешь на меня положиться!

– Ну, хорошо, – женщина встала из-за стола и начала собирать грязную посуду. – Тогда я составлю для тебя расписание на завтра. Будь добр, его выполнить.

– Есть, – Женя кивнул и умчался в свою комнату. Он просто ненавидел эти её слова: «Будь добр». На самом деле они означали неукоснительное повиновение. Или ты сделаешь идеально, или же будешь наказан. Порисовать перед сном и выполнить всё, что может только придумать на завтра Амелия – минимальная плата глотка свободы. Его сердце колыхалось, трясло всё тело. Он так давно ни с кем не общался из сверстников, что чувствовал ужасную тоску по нормальной жизни. А жить так хотелось.

Синяя лейка

Амелия Перезвонова покинула дом рано. Будить Евгения она доверила обычным часам. На столе около его кровати темноволосая оставила листочек с расписанием и, поцеловав мальчика в лоб, ушла.

Женя не мог спать всю ночь. Нарисовав вчера подобие той синеволосой девчушки из семьи Дульцевых перед сном, совершенно абстрактно, скорее даже схематично, парень лёг на кровать. Но до утра ему никак не удавалось уснуть, в голове мелькали самые разные мысли, ему всё ещё не верилось, что это синее чудо снова придёт к ним, снова озарит всё вокруг своей лучезарной улыбкой, снова заставит его мир перевернуться… Он бы пригласил её в дом, напоил чаем, расспросил обо всём на свете, узнал бы её имя… И… у него бы появился друг? И… снова… ненадолго? Нет! Она станет его тайным другом! Обязательно. И тут уже запреты отца не станут для него преградой.

Сон всё-таки настиг зеленоглазого под самое утро. По будильнику же утро наступило ровно в 10:00. Женя был мысленно благодарен Амелии, что она дала ему поспать чуть дольше обычного. На столе он обнаружил записку:

«Женя,

завтрак внизу на плите; обед в холодильнике. Буду вечером. Твоё расписание на сегодня:

– Пробежка 30 минут.

– Завтрак.

– Занятие на фортепиано (разучивай пьесу из «Волшебной флейты» В. Моцарта).

– Мировая история (п. 64—67). Пересказ. Приеду – проверю.

– Обед.

– История России (п. 76—78) Пересказ.

И ещё, Женя, будь добр, не покидай дом».

Снова это надоедливое «будь добр». А если тебе жизненно необходимо покинуть этот дурацкий дом? Вопрос жизни и смерти! Для Евгения Романова сегодняшняя встреча была именно таким вопросом.

Так, значит он дома один, ведь Амелия уехала за новым смычком. А спросонья он и забыл… Ну, что же, молодой человек выполнит все распоряжения «начальства», он будет хорошим мальчиком, и сам он не выйдет из дома. Но в записке не написано, что никого нельзя впускать в дом. В сердце блондина зародилась надежда.

День тянулся, а томительное ожидание «синего чуда» делало его ещё более невыносимым. Расписание Амелии было сравнительно легким, но последние слова ужасно раздражали парня, те самые: «будь добр». До обеда блондин успел сделать почти всё сразу. Ну, а после парню уже не сиделось на месте, ведь он так ждал, ждал, ждал её.

***

Мария спрятала лейку в каких-то кустах в саду у тёти и отправилась наверх, на свой чердак. Там она, наконец, дала волю своим эмоциям и пару раз радостно взвизгнула. Брюнетка была твердо уверена, что была в этом доме с красной крышей не последний раз, а ещё…

Сердце приятно грела мысль, что совсем скоро она сможет привести свой новый маленький план в действие. Что за план? Тот самый, план «захвата» бывшего друга Ани и Коли! «Главный тихоня района», Евгений Романов, наконец, перестанет быть загадкой! Ведь он так внезапно исчез из жизни её друзей, что вызвало у них кучу вопросов и даже некоторую озлобленность. Но Мария была уверена, что способна вывести этого затворника на чистую воду.

К сожалению, до завтрашнего дня было ещё слишком много времени. Его голубоглазая девушка решила провести с тетей Леной, которой как раз нужна была помощь.

– О, Мари, как удачно ты подошла! – издали завидев девушку, крикнула ей мадам Дульцева. – Поможешь перебрать ягодки для варенья?

– Да, конечно, – Мария была рада неожиданно подвернувшейся работе, ведь за ней и время пройдёт быстрее и что-то полезное можно сделать. Тётя Лена была сначала молчалива, что было странно, но потом всё-таки решила поднять тревожащую её тему.

– Милая, а что ты делала около того дома с красной крышей и серым забором?

– Ч-что? – этот вопрос застал девушку врасплох. – Да, н-ничего, просто гуляла…

– А в двери зачем звонила? – голос женщины был спокойным, но чувствовалась тревога. Светло-голубые глаза не могли сфальшивить. Брюнетка сглотнула, вспомнив, какой ужасно громкий и неприятный дверной звонок у этих Романовых. Но неужели мадам Дульцева тоже имела что-то против них?

– А… Это… Не я, – слабо, тихо-тихо ответила темноволосая, потупив взгляд. Тётя Лена вздохнула.

– Мария, лучше там часто не ходить, – медленно сказала она, но тут же, словно спохватившись, заговорила в своей привычной манере. – Я, конечно, понимаю, что тебе всё интересно разузнать об окрестностях, но всё же… Это нехороший дом. Не ровня они нам.

– Почему… – без вопросительной интонации, как-то отстраненно ответила Мари, чувствуя, что её подозрения оправдываются.

– Просто. Понимай, как хочешь и прими, как поймешь, – она немного помолчала и потом продолжила уже более благосклонно. – А вот, например, Рябинины. Хорошие, простые люди. Плохому не научат, поддержат в нужный момент, – тут же тон тётушки снова стал язвительным. – А те… Не надо с ними водиться лучше. Не надо…

У Марии всё похолодело внутри. Неужели она больше не сможет приходить к тому дому, и у неё так и не получится разведать хоть что-то, что творится в нем? Неужели всё зря?

Нет, девушка решила единственный раз ослушаться тётю Лену только, чтобы вернуть хозяевам неприлично яркую небесного цвета лейку. Она не будет звонить в дверь. Она просто перебросит через забор или придумает что-то другое для этого. И больше она туда не пойдет. Девушке уж очень не хотелось расстраивать свою милую тётушку.

Наступил следующий день. Когда на часах пробило 15:00, она была готова. Затаив дыхание, девушка проследовала вдоль живой преграды из душистых кустов смородины, отчего теперь и она сама приняла на себя этот нежный аромат; зашла за калитку, аккуратно прикрыв её за собой. Она быстро. Она очень быстро вернется. Одна нога здесь, другая… Тётя Лена в огороде. Аня Рябинина тоже занята. Никто не заметит её отсутствия.

***

Женя уже был сам не свой. Весь день напролет он ждал, ждал. В два часа после полудня он уже не мог просто так сидеть дома без дела. И он решился. Нарушить первый и последний раз приказание Амелии. Блондин решил ненадолго сходить до любимого всеми местными колодца. Им приходилось ходить мимо дома Романовых, чтобы попасть к тому колодцу. И она частенько ходит сюда… Женя знает в лицо почти всех, а по именам – единиц. Но он точно знал, чьё имя он никогда не забудет (конечно, если узнает).

У зеленоглазого защемило под сердцем. Довольно волнительно было впервые нарушать неписанный закон его дома. Его высоко-комфортабельной тюрьмы. Всё, что происходит впервые, так волнительно? Возможно. Он ещё точно не знал. Ведь для этого мальчика каждый день был похож на предыдущий, и нового ничего почти не происходило. Он перелез через свой высокий забор цвета пасмурного неба и прогулочным шагом пошёл в сторону.

Вот и колодец. Пока что здесь никого нет. Время шло. Жене всё время казалось, что за ним наблюдают и если Амелия узнает, что он покидал дом, мало ему не покажется. Блондин медленно развернулся, вдохнул в последний раз дух свободы, и направился к дому.

Вдруг он услышал какой-то грохот. Упало на землю явно что-то большое, металлическое. Подняв глаза, Женя застыл на месте, в изумлении открыв рот. «Синее чудо» собственной персоной!

А чудо это как раз уже собиралось перебрасывать через забор эту злополучную синюю лейку, но услышав, что кто-то идёт сюда, выронило её из рук, застыв на месте в ужасе. Ну всё, теперь точно все узнают, что она шляется опять около дома Романовых. Перед девушкой предстал высокий худощавый парень, симпатичной наружности, который, как назло, ещё и улыбался в тридцать два зуба. Девушка оторопела от его наглости.

– На что ты уставился?! – прикрикнула она на него. Блондин удивился ещё сильнее и хмыкнул.

– Да так, прогуливаюсь, – сказал он. Сбежал из дома первый раз в жизни, гулял и наслаждался свободой, которой у этой девушки хоть отбавляй, в голове паренька это всё представлялось забавным приключением. Но голубоглазая восприняла это как ещё одну наглую выходку.

– Что за мода, гулять в одиночестве, – буркнула она, поднимая лейку. Парень с таким трепетом наблюдал за ней, слушал её голос, любовался её нарядом и игривыми хвостиками. Всё в ней было такое незнакомое для него, и всё же такое родное и притягательное. За вчерашний день он успел привязаться к её образу, как хватается утопающий за соломинку.

– Но ведь ты тоже гуляешь, – ответил ей Евгений, обворожительно улыбаясь. Девушка посмотрела на него снизу вверх и выпрямилась, удобнее перехватив лейку в руках, заглянула в глаза этому наглецу. Парня очень забавляло, что она всё ещё не знает, кто он.

– А ты кто вообще такой? – подозрительно покосившись на блондина, промолвила девушка.

– Ну, а ты? – он сделал шаг вперёд и тепло улыбнулся, отвечая взглядом на её голубые искрящиеся глаза. Брюнетку как током дернуло. Золотые чертики скакали на изумрудном поле вокруг немного расширенных зрачков парня. Заварская вдруг всё поняла! Он явно видел, как она здесь обходила весь участок, пытаясь найти ямку, чтобы просунуть лейку, а потом когда уже было решилась перебросить её через этот идеальный без единой ямки забор, этот наглец и появился! Ещё и издевается! Наверняка из тех нерадушных местных ребят, которые не принимают городских.

– Я Мария, – угрюмо сказала девушка, крепко стиснув в руках лейку. – Для друзей Мари, Маша… Заварская. И то, что я городская, не даёт тебе никакого права подшучивать надо мной!

– Прекрасное имя, – протянул парень, но увидев, что девушка уходит, спохватился. – Подожди! Прости меня! Я и не думал подшучивать. Прости!

Мария остановилась и медленно развернулась к Романову. Их глаза снова встретились: растерянные с решительными. Девушка вздохнула, гнев улетучился также быстро, как и появился.

– Ты не знаешь, можно ли как-то незаметно пробраться на этот участок? – напрямую спросила она. Женя искренне удивился, потом понял, зачем ей это надо. Но сейчас играет другую роль.

– А тебе зачем? – сказал он и тут же понял, что зря, потому что девушка снова развернулась, чтобы уйти. – Стой-стой! Ну, извини. Ладно, я… Помогу тебе. Что нужно сделать?

– Вот, – Мари поставила на землю уже изрядно надоевшую ей огромную синюю лейку, указывая презрительным взглядом на серый забор. – Это от них. Нужно вернуть, а звонить и пугать всю округу не хочу. Знаешь, какой здесь громкий звонок?

– Ладно-ладно, успокойся, Машуля! Я обещаю, я сделаю всё, чтобы лейка вернулась к хозяевам! – блондин подошёл к девушке и положил руку ей на плечо. Сердце брюнетки немного оттаяло. Она улыбнулась и отдала прибор для полива в руки незнакомцу.

– Спасибо, – произнесла она еле слышно, понимая, что краснеет. – Но я тебе не Машуля!

Женя улыбнулся ей вслед. Пусть она пока не будет знать, что он и есть тот самый Женя Романов. В этом не было необходимости. Главное, что он теперь её знает.