Текст книги "Аолитейя. Иан и Аина"

Аолитейя
Иан и Аина
Алена Селиванова

Дизайнер обложки Алена Селиванова

© Алена Селиванова, 2024

© Алена Селиванова, дизайн обложки, 2024

ISBN 978-5-0062-5549-4

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Аолитейя. Изначальные миры космоса

Снова разбирала старые тетрадки – хотела найти текст, который я когда-то давно написала о грядущем Царе и иконе Богоматери Державной. Ведь уже исполнилось 100 лет со дня обретения этой иконы. Ее нашла в Коломенском простая крестьянка благодаря вещему сну. Именно к этой иконе я много раз приезжала в Коломенское в тяжелые моменты жизни…

Но вместо этого текста я нашла другой, о котором давно забыла. Это описание видений изначального мира. Того самого космического города, который всю жизнь не дает мне покоя:

«Устреми очи свои в глубину души. Что там? Вот – на космическом покрывале из звезд покоится дивная серебристая спираль, медленно, еле заметно для глаза вращающаяся. Это не галактика. Это не Млечный Путь и не Туманность Андромеды. Это ты. Истинная любовь, совершенство и красота. Так будь достоин своего Звездного лика, и твоего покоя не нарушит ничто. Ведь золотая нить, исходящая из Сердца галактики, проходит и через твое Сердце.

При всем желании я никогда не могла представить, что родина моей души – Земля. Это было бы страшной натяжкой и насилием над собой. Сквозь земной порядок вещей мерцало иное знание, и весь этот мир казался таким мелким, что не заслуживал даже любопытства. С детства я смотрела на мир глазами, очарованными неясными видениями, не вмешиваясь и даже не пытаясь вмешаться в течение жизни, которая проходила передо мной как сонмы теней и снов. «Жизнь есть сон», – это я поняла очень рано. Пробуждением от сна для меня стала любовь. Ибо любовь – то Солнце, из недр которого мы вышли, и в которое мы рано или поздно возвратимся, как в потерянную отчизну, как блудный сын в Отчий дом.

Вот – взгляд мой медленно возвращается к Истокам (если у Любви есть Исток). Тот мир иной, в котором я впервые открыла глаза – он есть. И было это в те времена, которые отделены от нас сегодняшних в человеческом понимании – вечностью.

Тот мир, в котором я родилась, уже тогда был достаточно древним. Это была одна из колыбелей разумных существ в нашей галактике. Этот мир – Аолитейя – даже в физическом пространстве не был какой -либо конкретной планетой, вращающейся вокруг своего Солнца. Конечно, когда -то там была планета-прародительница, но ко времени моего рождения от нее остались лишь смутные воспоминания.

Однако полностью искусственным его тоже не назовешь. Это было тончайшее переплетение и взаимное проникновение творческих сил природы и высших Духовных сил, сопряженное с творчеством бесчисленных поколений существ (более всего похожих на ангелов, как их представляют на Земле), совершенствовавших свое Мастерство (другое слово здесь трудно представить – и наука, и религия, и искусство, и самое простое вещество жизни – то, что мы называем бытом – составляли Единое познание.) Каждое мгновение жизни было священным. Поэтому так трудно подобрать для описания иного мира земные слова.

Он вырос на других основаниях, которых почти не знает Земля. Но – так было, и это было истинной жизнью, которая и сейчас продолжается во мне. И некоторые образы и слова, намекающие на эту реальность – «крылья», «свет», «небо» – продолжают звучать во мне как заклинания.

Этот мир был совершено грандиозным. Он представлял собой систему как бы вложенных один в другой хрустальных миров. Между ними не было непреодолимых преград, но переход из, условно говоря, низшего мира в высший соответствовал тому, что мы на Земле называем «смертью». Но смерти в нашем земном понимании не было. Это можно скорее назвать еще одной ступенью в раскрытии духовного потенциала. Переход совершался в ясном сознании и никого не страшил. Светлое творчество, преобразование пространства вокруг себя в одухотворенное сияние было сутью жизни этих существ. Жизни, которую можно было бы в некотором смысле назвать бесконечной, а самих этих существ – бессмертными. Наше бессмертие – в нас самих, и вся бесконечность – в нас самих. Царство Небесное внутри нас. И никто не в силах отнять у нас это Царство, если только мы сами не продадим его за бесценок.

И это был тот очаг, обитатели которого разбрасывали золотые нити до самых отдаленных звезд, зарождая все новые и новые очаги Света. Одна из этих нитей была заброшена на Землю. Возможно, это и есть причина, по которой я – здесь и сейчас – на Земле.»

Вот такой текст. Написан примерно 20 с лишним лет назад. И стих, который пришел по прочтении – он о Доме Отца Небесного:

НЕДОВИТОЕ ГНЕЗДО

 
Уходя за тайную границу,
 
 
Далеко – в родное Никуда,
 
 
В Отчем доме вспомнила синица
 
 
Тени недовитого гнезда.
 
 
Видимо, не будет мне покоя,
 
 
Если птицей певчей не вернусь,
 
 
Если за жемчужною рекою
 
 
Не восстанет вновь Святая Русь.
 
 
Я не знаю, сбудутся ль надежды,
 
 
Где мне суждено – из сна – уснуть…
 
 
Только голос напевает нежно:
 
 
– Через Cердце пролегает путь…
 

Письмо в вечность

Вся моя жизнь – это письмо в вечность. Душа, летящая на легких крыльях, падает в воплощение, чтобы оставить в этом мире свидетельство – о себе? – нет – о Небесном Свете, льющимся Свыше и переполняющем душу. Так было и в каменоломнях Египта рядом с разрушающимся великолепным храмом древнего фараона, где создавались и переписывались «Свидетельство Истины» и «Толкование о душе». Так было и в последние времена в забытых лесах, где горстка людей пыталась сохранить Слово Божие посреди мерзости запустения, изредка совершая вылазки в заброшенные вымершие города с грозящими обрушиться многоэтажками, зияющими пустотой окон. Так было и тогда, когда острова в Атлантическом океане еще не погрузились в воду за один день и одну бедственную ночь; среди храмов и капищ одного из этих островов и были завязаны те узлы, расплести которые можно только так – посылая себя письмом в вечность…

И теперь – в этой жизни, здесь и сейчас, чаша – душа переполнена выше края.

И сохранить – означает отдать, чтобы не рвать живую золотую нить – из души к душе, из времени – до времени, из вечности – в вечность.

И та девочка с печальными глазами, которая не знала, что ей делать в этом мире со своей душой – ведь внутри столько тайн и чудес! – так находит свой путь…

Самое большое событие в этой моей жизни, определившее ее и составившее ее внутренний скелет – это любовь. С какой же отчетливостью судьба провела меня по всем тончайшим изгибам любовных переживаний! Полувзгляд, чуть неровный жест, недосказанные полуслова – все отмечала замиравшая от пронзавших прозрений трепещущая душа. И – неподвижное оцепенение счастья, когда, кажется, можешь бесконечно смотреть в любимые глаза, и тебе чудится в них тот же самый ответ – та же нежность… Так прихотливо изогнуто разрезанные, и их выражение – медленно плавящий изнутри жар углей – что это за существо? Наваждение оцепенения доканчивало образ. Это – Он, и больше никто мне не нужен, все именно так! А каким сильным было это наваждение! И все же сквозь все раскинутое волшебное, переливающееся, мерцающее покрывало страсти сиял постоянный вопрос – что это за существо? Это, как я теперь вижу, и притягивало меня к нему. Меня волновало – как можно совмещать в себе две бездны? Искренний врожденный порыв к Богу – и творимая в жизни откровенная несуразность – как? Впрочем, это чисто по-русски. И полуосознанное саморазрушение. Слишком тут много совпадений… с безднами в моей душе.

Сумбурная, бессвязная, никому не понятная, опрокидывавшая все представления и предположения история моей любви окончена. Любви – страсти, долга, отчаяния, страхов, негодования. Окончена – в тот миг, когда я поняла, что такое Отказ. Когда я выбрала Небо, а не мир. И чаша переполнилась. Когда Любовь ушла в Небо. Когда любовь это Бог, а Бог есть любовь.

Я сижу дома за столом. Опять передо мною те же глаза, и я так же ищу в них ответ – кто ты? Что ты за существо? Кажется, на этот вопрос нет полного ответа, но все же нечто приближает меня к нему.

Все ушло. Все прошло. Нет ни ревности, ни боли, ни страсти. Осталась лишь тонкая золотая нить, что идет из души – в душу. Это – вечное, и не кончится никогда. Это – не от мира сего. Это – приближение к Богу. Это – покой. Покой души, принявшей все и отказавшейся от всего. Души, в которой отражается Небо.

Привязать к себе – нельзя. Вот мой урок. Показать Небо, указать на Путь, помочь увидеть иные миры… Чем ближе к Небу моя душа – тем ближе воистину мы друг другу. Иного не дано. Не существует в природе. Дар Любви – как испытание на прочность – сумею ли удержать, сохранить, не исказить, во всей его Божественной чистоте – отдать родной душе? Ибо сохранить – это подарить. Дать почувствовать другому, что есть – Любовь, которая ни от чего не зависит, потому что любовь – от Бога…

Поэтому мое первое письмо в вечность – о любви. Все мое существо переплавилось в этом огне. Я поняла, почему жив еще и не полностью еще развалился наш мир – он как бы подвешен над бездной на золотых нитях любви, протянутых от сердца к сердцу. Любовь – единственное, что есть. Что держит этот мир и не дает ему окончательно распасться, когда воды хаоса колышатся у самых ног.

Вся гамма пережитых простых человеческих чувств – от удручающей униженности и опозоренности до переполненного радостью экстаза – что дала она мне? Покой. Но только после того, как в моей душе все встало на свои места, определенные Богом. Любовь исходит от Бога и возвращается к Богу. Чувство, обращенное к Творцу, не может быть обращено на творение.

Человека любить так – нельзя. Иначе ты продашь за – нуль, зеро, пустоту – свое Божественное первородство, изначально данную тебе Богом свободу. И в итоге ты ничего не приобретешь ни здесь, ни на Небе. «Имеющему дается, а у неимеющего отнимется.»

Любить человека больше Бога – то же проявление гордыни. И если Любовь держит мир, то гордыня разрушает сама себя, втягивая вдобавок всех окружающих в свою темную бездонную воронку.

Это – то, что мне пришлось пережить. Это – как бы прививка от зла, чтобы затем ясно различать его многие лики. Теоретически я могла еще в детстве понимать Истину о любви, но, видно, надо было все пережить на себе, чтобы вихрь сумасбродных чувств и страстей исчерпал себя и путем таинственной алхимии души – родился Покой.

И эти глаза с замысловатым вырезом, устремленные сейчас на меня – из какой глубины

...

конец ознакомительного фрагмента