Текст книги "Чарующая улыбка валькирии"

ГЛАВА 8

Леона улыбнулась, когда увидела желтый «Lamborghini» с тихим рокотом подъехавший к кафе. Сидящий за рулем Алессандро, с расчетом чтобы все находящиеся в радиусе двухсот метров обратили на него внимание, медленно припарковал машину у входа. И вышел он с таким же апломбом: жеманно поправил волосы, снял легкий пиджак и небрежно перекинул его через плечо, задержался у двери, для того чтобы у посетителей была возможность его рассмотреть. «Наверное, он входит в тройку самых известных пижонов Рима», – подумала Леона и, сама того не желая, залюбовалась его наглой походкой.

Алессандро действительно был уверен в своей неотразимости, да и держался он нарочито надменно, словно чувствовал себя хозяином мира или, по крайней мере, его половины. Наследник известной итальянской семьи мог позволить себе быть таковым: деньги отца, которыми он пользовался без особого стеснения, давали возможность претворять в жизнь любое желание. А желаний у него было много. Впрочем, все они, так или иначе, были связаны между собой: шикарные авто, не менее шикарные женщины, являющиеся неотъемлемой частью его красивой жизни, и бесконечная череда развлечений. В свои двадцать семь Алессандро не добился никаких успехов в профессиональной жизни, однако это не волновало его. Привлекательный, веселый и общительный он не видел смысла в напряженном труде, так как вместо него работал отец, который ни в чем не отказывал своему непослушному и дерзкому сыну. Алессандро не тяготил тот факт, что он живет за чужой счет. Он вообще об этом не задумывался, считая происходящее естественным и правильным. Отцы на то и существуют, чтобы обеспечивать своих детей. Поэтому легкомысленно прожигал состояние отца, конечно, ровно настолько, насколько тот позволял ему делать это. Проблемы с полицией, ночные гонки по автостраде в нетрезвом виде, дорогие рестораны и прочие модные увеселительные заведения, лучшие курорты мира, магазины и, главное, красивейшие женщины – из этого состояла его жизнь. Жить нужно азартно – такова была его концепция, ее он и придерживался, не изменяя ни на йоту своим эгоистичным принципам.

Однако при всей своей заносчивости и высокомерности Алессандро умел располагать к себе, и это получалось у него чертовски мило и непосредственно. Он купался в обожании окружающих его людей, наслаждался их любовью и беззастенчиво пользовался ею. Влюбчивый и поэтому легко меняющий свои пристрастия, Алессандро давно сбился со счета побед, одержанных над противоположным полом, настолько велик был этот список. Женщины появлялись в его жизни и исчезали с такой молниеносностью, что уже перестали быть нечто особенным. Они отличались друг от друга только цветом волос и размером бюста.

Лишь одна особа настолько привлекла внимание избалованного мальчишки, что он не мог избавиться от мыслей о ней уже в течение двух лет. Поначалу Алессандро смеялся над своими чувствами к Леоне, принимая их за очередной каприз. Потом испугался, так как его любовь становилась сильней, а физическое желание заставляло все внутри гореть, едва в голове проскальзывала мысль о ней. Он боялся, что отец узнает о его влюбленности. Как он себя поведет в этом случае? Разумеется, не обрадуется. Возможно, заставит уехать из страны, потому что не потерпит соперников в непосредственной близости от себя. И будет при этом прав.

– Здравствуй, дорогой, – Леона указала Алессандро на стул напротив. – Ты заставил ждать себя. Опоздал, словно девица на свидание.

– Надеюсь, ты не скучала, – небрежно ответил он, присаживаясь.

– Наглец! – рассмеялась Леона.

Алессандро жадно посмотрел на ее смеющийся рот и тут же спрятал лицо за страницами кофейной карты. Это заставило Леону рассмеяться еще громче.

– Але, ты заходишь слишком далеко, – она укоризненно покачала головой. – И меня тянешь за собой.

– Вот как? – Алессандро с надеждой заглянул ей в глаза, но тут же взгляд его потух, так как он увидел, что Леона насмехается. – Не будь жестокой! Я действительно схожу с ума по тебе.

– Не глупи, мой дорогой. Между нами не может быть никаких отношений. Кроме семейных, разумеется.

Леона дотронулась пальцами до губ, прикрывая улыбку. Пылкий Алессандро привносил разнообразие в ее размеренную жизнь. В последнее время она начала скучать, и чувства пасынка как ничто другое поднимали настроение. Любовь Алессандро вносила конфликт в отношения с Дарио, но также освежала чувства. Конечно, она приносила боль самому Алессандро, однако здесь Леона не считала себя виноватой, потому что мальчишка самостоятельно выбрал, кого любить. По неосторожности и эмоциональной незрелости объектом страсти оказалась мачеха. Похождения ничему не научили Алессандро, он был неопытным, безрассудным и трогательным в своем желании. В особенности его привлекало все то, что невозможно получить. Парадокс, но люди всегда тянутся к запретному, и Алессандро не являлся исключением.

– Смеешься надо мной? – черные глаза Алессандро горели обидой.

– Нет. Скорее я переживаю.

– Леона, ты ведь знаешь, что я люблю тебя.

Алессандро положил ладонь ей на руку. От удивления Леона никак не отреагировала на это нежное прикосновение. Алессандро впервые решился признаться в своих чувствах. Раньше он избегал подобных разговоров, только его взгляд красноречиво говорил о том, что он испытывает.

– Поэтому ты пригласил меня сюда? – спросила Леона, медленно высвобождая пальцы. – Ради признания?

Алессандро спрятал руку под стол и обратил внимание на подошедшего официанта. Они сделали заказ. В ожидании кофе, и Алессандро, и Леона молчали, словно напиток должен был дать обоим силы для продолжения разговора.

– Я переезжаю в Милан.

– Правда? – Леона огорчилась. – Как скоро?

– Через две-три недели. Как раз закончится ремонт в квартире, которую мне купил отец.

Алессандро двумя глотками выпил горячий кофе и отставил чашку в сторону. Он тоже был расстроен, но пытался казаться веселым, чтобы хоть как-то скрасить неловкость момента.

– Это Дарио предложил тебе уехать из Рима?

– Нет! Я сам так решил.

– Не верю. Но кто бы ни был инициатором твоего отъезда, думаю, это единственно правильное решение. Так будет лучше для каждого из нас.

– Значит, ты расстроена, – удовлетворенно произнес Алессандро и глазами показал официанту, что желает еще кофе. – Я рад.

– Не стоит. Я злюсь, потому что твой отец измучил меня своей ревностью.

– Это логично. И я ревновал бы тебя к любому. К тому же он намного старше, следовательно, всегда будет бояться молодых соперников.

Алессандро приосанился и сделал хитрое лицо. Это снова рассмешило Леону. Она наклонилась вперед и прошептала:

– Спрыгни с трона. Ты своему отцу не соперник. И он это прекрасно понимает. Жаль, что до тебя пока не дошло.

– Ах ты, гадкая стерва, – усмехнулся Алессандро и также наклонился вперед. – За словом в карман не полезешь. Впрочем, за это я и люблю тебя.

Столик был узким, и их лица почти соприкасались. От Алессандро пахло кофе, и Леоне захотелось поцеловать его, чтобы почувствовать этот вкус на своих губах. Алессандро потянулся вперед, но Леона быстро отодвинулась.

– Зачем ты дразнишь меня? – спросил он.

– Мне это доставляет удовольствие, – призналась она. – Ты красив, интересен и я смогла бы полюбить тебя, если бы мы встретились раньше. Но я замужем за Дарио и менять что-либо не собираюсь. Пока, во всяком случае.

– Знаешь, Леона, я уже устал от этой ситуации.

– Я не соблазняла тебя.

– Ты права отчасти.

– Намекаешь на то, что я никогда не давала тебе отпор?

Леона напряженно потерла пальцами лоб, понимая, что Алессандро имеет право упрекнуть ее. Она не одернула его, когда тот впервые проявил к ней внимание, чем и спровоцировала эту болезненную страсть.

– Мне жаль, Алессандро. Прости за то, что дала ложные надежды. Скажу честно, мне льстили твои чувства. Но сейчас я знаю, что совершила ошибку.

– Расслабься. Это моя вина.

– Глупо как-то получается, – улыбнулась Леона. – Мы как два школьника просим друг у друга прощение, хотя не сделали ничего дурного. Я не хочу, чтобы ты уезжал.

– А я хочу, – вдруг пылко сказал Алессандро. – В Милане начнется новая жизнь. Без тебя.

– По крайней мере, Дарио не убьет нас, если мы вдруг решим наделать глупостей.

Леона поднялась и поправила слегка измявшееся платье. Алессандро весело осмотрел ее фигуру и не менее весело улыбнулся.

– Знаешь, я хотел бы делать с тобой глупости каждый день на протяжении всей своей жизни.

– Любовь не бывает вечной, – Леона протянула руки Алессандро, заставляя подняться. – Хотя, наверное, я ошибаюсь.

Они расплатились за кофе и вышли на улицу. У машины Алессандро остановился, повернулся к Леоне и сказал:

– Всегда мечтал о твоем поцелуе. Может, это к лучшему, что он так и останется мечтой.

Леона притянула его к себе и легко поцеловала в щеку. Она уже собиралась сделать шаг назад, как неожиданно для себя обняла Алессандро за плечи. Сердце гулко стучало от его близости. От Алессандро вкусно пахло, щека его была гладкой, а губы так близко. Если бы Леона увидела себя со стороны, она поразилась бы тому, насколько счастливой кажется в объятиях Алессандро. Она увидела бы его лицо, в котором одновременно читались и радость, и печаль.

– Такое чувство, как будто прощаемся навсегда, – тихо сказал Алессандро и поцеловал ее.

Оба знали, что это поцелуй был первым и последним. От этого он стал еще слаще и горче.

– Уезжай, – сказала Леона, но крепко держала Алессандро за плечи, не давая сдвинуться с места.

Алессандро разомкнул объятия, сел в машину и мгновенно тронулся с места. Леона провела взглядом быстро удаляющийся «Lamborghini» и направилась к своей машине.

– Вы оба подлые твари, – послышался позади нее голос. – Спасибо за подарок, дорогая матушка. Думаю, что уже сегодня вечером ты будешь паковать чемоданы.

Леона больно прикусила губу, чтобы не рассмеяться. Она стремительно повернулась к оскорбившему ее Мауро и дала оглушительную пощечину.

– Закрой рот! Это ты подлая тварь. Бегал рядом, как трусливый кот, вынюхивал пикантную ситуацию, чтобы потом наябедничать папочке.

Мауро схватился за горящую щеку и сделал шаг назад. Он был ошеломлен яростью Леоны, но еще больше его озадачил страх, холодком пробежавший по позвоночнику. Страх и ненависть – два чувства, которые он испытывал в эту минуту. Гнев душил его, лицо покраснело от прерывистого дыхания. В злобной усмешке он растянул губы и прошипел:

– Да, я следил за тобой. Я всегда знал, что ты спишь с моим тупым братцем, но отец не хотел верить этому. Теперь у меня есть доказательства, и он наконец вышвырнет тебя из нашей жизни.

– Надеюсь, у тебя был с собой фотоаппарат? Иначе Дарио не поверит ни единому слову. Да и ты не настолько смел, чтобы бороться со мной в открытую. Все, на что ты способен, это плеваться из-за угла и сразу же прятаться за чью-нибудь спину. Иди пожалуйся Себастьяно за то, что тебя ударила распутная мачеха. Он успокоит твое раненое самолюбие.

Леона очень обрадовалась этой неожиданной ссоре. Душа ее была полна яда, и она выплескивала его на человека, которого не уважала и никогда не боялась. Мауро всегда раздражал Леону трусостью и двуличностью натуры. С того самого дня как они с Дарио поженились, он записал ее в число своих врагов, но никогда не атаковал при отце. Как паук он плел интриги, расставлял сети, однако был слишком глуп, чтобы поймать такую крупную добычу, как Леона.

– А теперь советую тебе убраться, – продолжала Леона. – Лучше собери вещи и исчезни. Спрячься там, где я тебя не смогу достать. В противном случае я тебя раздавлю, как надоедливую блоху. Все. Игры закончились.

Она схватила Мауро за рукав и дернула с такой силой, что он едва удержался на ногах. По комплекции они были почти одинаковыми. Оба невысокие, тонкие и изящные, они были равны физически. И то, что Мауро являлся мужчиной, не давало ему преимущества, потому что сейчас Леона полностью подавила его. Дарио говорил, что «убить» самооценку человека очень легко. Нет непробиваемых. Нужно лишь знать, как и куда бить. Самым слабым местом Мауро была его спесивая надменность, которая ничем основательным не подкреплялась. Это была искусственно созданная гордость, и разбить ее вдребезги не составляло труда.

– Не смей разговаривать со мной в подобном тоне, – Мауро предпринял последнюю попытку восстановить равновесие в ссоре.

– Что?! – Леона сделала шаг вперед. – Это ты следи за своей речью, глупый ребенок, борющийся за папино внимание. Ты на все готов, лишь бы добиться от Дарио похвалы. Но он тебя не замечает. А все потому, что ты для него пустое место, жалкий плевок…

– Еще одно слово, и я… – лицо Мауро было белым, а губы стали пунцовыми от едва сдерживаемого гнева.

– Убьешь меня? Уймись, а то у тебя случится эпилептический припадок, – Леона махнула рукой и направилась к машине.

– Можешь не возвращаться домой! – выкрикнул Мауро.

Леона на мгновение замедлила шаг и оглянулась, чтобы Мауро детально рассмотрел ее лицо. Угроза, которая читалась в глазах мачехи, заставила Мауро вздрогнуть и пожалеть о том, что произошло. Он отчетливо осознал, что не посмеет рассказать отцу об увиденном. В противном случае месть Леоны будет жестокой. Впервые в жизни ему стало страшно за себя. Он понял, что боится ее. Мягкая и нежная Леона, которая безропотно сносила оскорбления, исчезла. Он увидел перед собой особу, не ведающую страха, способную избавиться от любого, кто перейдет ей дорогу. С ужасом Мауро побежал к своей машине, стараясь избавиться от леденящего душу предчувствия.

Леона же ощущала спокойствие внутри себя. Она включила радио и по салону разлилось чье-то слащаво-томное признание в любви в сопровождении незамысловатых аккордов. Леона не думала о Мауро, мысли ее были заняты Алессандро и его поцелуем. Размышления прервал звонок по мобильному. Это была Ильда.

– Куда собираешься ехать? – настороженно спросила она.

– К Табо.

– Нет, – отрезала Ильда. – Езжай на «Вилла Анна». За тобой с самого утра неотступно следует Чезаре. Оторваться от него ты не сможешь, поэтому возвращайся домой. Не стоит еще больше раздражать Дарио.

– Хорошо, – без возражений согласилась Леона. – Табо с тобой?

– Да.

– Ильда, вы выполнили мою просьбу?

– Да, дорогая, – голос Ильды мгновенно потеплел. – Все в порядке.

– Хорошо, – улыбнулась в трубку Леона. – Давно вы за мной присматриваете?

– С того самого момента, как приехал Алессандро.

– Значит, вы были свидетелями моего столкновения с Мауро?

– Весь квартал осведомлен о том, что члены семьи Аскари ненавидят друг друга.

– Ну и пусть! – Леона завела машину. – Жаль только, что о нашей ссоре узнает Дарио. Чезаре ведь непременно расскажет ему.

– Выкрутимся, – рассмеялась Ильда. – Выезжай на дорогу. Мы следуем за тобой. Да, и еще. Ваш поцелуй с Алессандро произвел на Табо неизгладимое впечатление. Он завидует парню.

Леона улыбнулась, услышав, как громко возмущается Табо на слова Ильды.

– Перестань дразнить мальчика, – сказала Леона. – Хотя я и сама знаю, что он писает от любви ко мне. Мне уже десять лет назад было об этом известно.

Ильда вдруг громко вздохнула в трубку.

– Встретимся дома, – сказала она. – Лео, не лихач на дороге. Не хочу присутствовать на твоих похоронах и видеть радостное лицо Мауро.

– Jawohl[1]1
  Так точно (нем.).


[Закрыть], мой генерал!

– Не нравится мне ее азарт, – Ильда отложила телефон в сторону и повернулась к Табо.

Мужчина внимательно следил за тем, как машина Леоны выезжает на проезжую часть.

– Давно я не видел ее такой живой, – проговорил он. – Нужно за ней присматривать, иначе наделает глупостей. Сейчас это нам ни к чему.

ГЛАВА 9

– Дарио, я увеличил свою охрану вдвое. И все равно мне страшно. Дергаюсь при каждом шорохе. Мне кажется, что любая секунда может стать для меня последней.

Марк Хьюз – невысокий мужчина, с седыми висками, светло-карими глазами и красным носом уже более получаса высказывал Дарио свою обеспокоенность. Сейчас он не был похож на телекоммуникационного магната, известного своей алчностью и жесткостью. Это был шестидесятилетний старичок, испуганно вжавшийся в кресло и нервно потягивающий уже третий стакан виски.

– Вчера разговаривал с Тору, – Марк допил последний глоток алкоголя и снова потянулся к бутылке. – Он встревожен не менее.

– Марк, ни я, ни ты, ни Тору не имеем представления о том, что происходит.

Дарио с раздражением уставился в монитор, на котором можно было просмотреть любой участок «Вилла Анна». Сейчас экран показывал их спальню. Она была пустой без Леоны и мрачной. Дарио думал о том, где находится его жена, и почти не вслушивался в истеричный голос Марка.

– Дарио, что нам делать?

– Я не знаю, – Дарио повысил голос.

– Твою мать! – Марк вскочил с кресла и пробежался по кабинету. – Мне не стоило приезжать! Но я не мог отклонить приглашение Симоне. Хотя следовало закрыться в своей крепости, как это сделали остальные.

– Принцу Афдал-Валиду это не помогло, – напомнил Дарио и с облегчением вздохнул, потому что в кабинет вошел Себастьяно. – Ничего с тобой не случится на приеме, – продолжил он. – Пробудешь ровно столько, сколько требует регламент, и спокойно улетишь домой.

– Кстати, Марк, – вступил в разговор Себастьяно, – ты распорядился проверить свою птичку? А то ненароком придется поплавать в Атлантике.

Он хрипло засмеялся, заметив ужас, промелькнувший в глазах Хьюза.

– Чтоб у тебя язык отвалился, – сказал Хьюз, но вдруг рассмеялся следом за Себастьяно. – Вас, черти, ничто не берет!

– Какой смысл дергаться раньше времени? – спросил Себастьяно, подошел к столику с напитками и плеснул себе в стакан виски. – Мы сейчас похожи на загнанных в норы зверьков. Боимся и трясемся от страха, хотя не знаем, откуда ждать удар, и будет ли он вообще.

– Думаешь, что три трупа – это роковая случайность? – усомнился в его словах Марк.

– Я ничего не думаю. Я лишь знаю, что трое убиты. Остались еще четверо.

– Себя уже в расчет не берешь? – хмыкнул Хьюз.

– А он думает, что давно рассчитался за все грехи, – сказал Дарио.

Он был рад тому, что Себастьяно внес в разговор с Хьюзом элемент беззаботности. Марк несколько успокоился, почувствовал уверенность и перестал брызгать слюной от страха.

– Знаешь, Дарио, зря мы тогда… – с опаской произнес Хьюз.

– Раньше нужно было отказываться, – оборвал его Себастьяно.

– Я думаю, что это месть Этторе. Он избавляется от нас за то, что мы убили его.

– Да, – Себастьяно так громко рассмеялся, что все присутствующие в кабинете вздрогнули от неожиданности. – Встал из могилы и устроил акт отмщения. Жутко становится оттого, что нам придется сражаться с призраком.

Марк постучал пальцами по столу.

– Знаю, что говорю глупости…

– Вот именно.

– Но тогда скажи мне, – Марк повернулся к Себастьяно, – кто еще заинтересован в наших смертях?

– Думаешь, таких не найдется? – усмехнулся Дарио. – Мало ли кому мы перешли дорогу в свое время.

– Все одновременно? Весь «альянс»?

– Марк, мы уже обдумывали тот вариант, что гибель Дагомирова, Иммы и принца связана с Этторе, – Дарио снова посмотрел на монитор в надежде, что увидит там Леону, но комната была пуста. – Прошло столько времени со дня его смерти. Если бы мы что-то упустили, то это уже давно вышло бы наружу.

– Надо учитывать все варианты, – возразил Хьюз. – Я уже проверил всех, кто может мне навредить.

– Я тебя умоляю! – воскликнул Себастьяно. – Он проверил всех! Как можно установить защиту от того, кто тебе неизвестен?

– Моя служба безопасности не сидит на месте, – Марк снова потянулся к бутылке.

– Рад за тебя! Налей мне, пожалуйста. И не нагнетай страх.

– Ладно, убедил, – Марк подал стакан. – Я лишь мечтаю о том, чтобы поскорее вернуться домой. Странно, что в свете нынешних событий Симоне не отменил праздник.

– Считается, что официально он не знаком с погибшими, – ответил Дарио. – Поэтому и траур носить не обязан. В любом случае к нам будет трудно подобраться на этом мероприятии. Симоне, как всегда, решил отпраздновать свой день рождения с большим размахом. Сам посуди, на пять сотен гостей охраны будет в три раза больше.

– По крайней мере, повеселимся в этот вечер. Ведь ваш премьер-министр как никто другой умеет принимать гостей, – со вздохом произнес Хьюз и поднялся. – Я покидаю вас, господа.

Дарио поднялся следом за Марком, подошел к нему и похлопал по плечу.

– Скоро увидимся.

Марк вышел из кабинета. Себастьяно наблюдал за тем, как он быстро садится в машину, и улыбался.

– Ставлю сотню, что следующим будет сеньор Хьюз.

– Хорошо, что свои мысли ты озвучил после его ухода.

Дарио бросил взгляд на монитор. Это не осталось незамеченным для Себастьяно.

– Леона в городе с Алессандро, – усмехнулся он.

Дарио резко отвернулся в сторону. Ему было стыдно за ревность и неуверенность в себе. Чтобы хоть как-то прийти в себя, он сделал несколько глубоких вдохов и улыбнулся. Он вспомнил слова Леоны, которая говорила, что смеющийся человек не может грустить и тем более гневаться. Смех меняет внутреннее состояние, печаль уходит и на ее месте появляется спокойствие. Но как бы Дарио не пытался очистить свою душу от ревности, у него это не получалось. Губы улыбались, а сердце горело мучительным сомнением. Сейчас он как никогда подозревал жену в неверности. Дарио уже не думал о ситуации, происходящей вокруг него и партнеров, мысли были заняты Леоной и тем, где она находится в данный момент.

Он снова подошел к монитору, и глаза его радостно заблестели. Леона сидела у зеркала и снимала с лица косметику. Она казалась спокойной и даже несколько отчужденной, словно оставалась в комнате и одновременно отсутствовала. Движения рук были механическими, она машинально убирала со щек румяна и не задумывалась над тем, что делала. Леона о чем-то размышляла, и Дарио отдал бы многое, чтобы узнать ее мысли.

Себастьяно с интересом заглянул в монитор.

– Вернулась, – сквозь зубы проговорил он и отключил экран. – Дарио, ты отравляешь себя.

– Знаю, – нехотя ответил тот. – Я превратился в параноика. Не думал, что подобное произойдет со мной. Раньше я смеялся над ревнивыми идиотами, которые мучают своих жен подозрениями и везде ищут признаки измены.

Дарио удивленно застыл в кресле оттого, что посмел открыться Себастьяно. Он уже приготовился услышать язвительный смех друга и не менее ядовитую реплику. Но Себастьяно молчал. Он снял пиджак, закатал рукав рубашки и отстегнул протез. Подержал его в здоровой руке, будто оценивал вес, и положил на стол перед Дарио.

Двадцать три года назад Себастьяно стал инвалидом и виновником этого был Дарио. Они отправились на охоту в горах и весело проводили время. Как получилось, что ружье выстрелило точно в кисть, Дарио до сих пор не мог понять. Он только перезарядил его и уже собирался отложить в сторону, как вдруг раздался выстрел. Мелкие свинцовые шарики разорвали и обожгли плоть, раздробили кости. Себастьяно дико закричал, и этот отчаянный крик боли еще долго приходил к Дарио во сне. Почти все предплечье пришлось удалить. Вердикт врачей был неутешительным. Как ни пытался Дарио уговорить их сохранить руку друга, они были категоричны в своем решении. Даже лучший хирург Италии и срочно вызванный из Лондона известный ортопед пришли к выводу, что самым правильным вариантом будет избавиться от изуродованной и не подлежащей восстановлению конечности.

Дарио взял в руки протез. Так близко он не рассматривал его никогда.

– Совершенство, да? – спросил Себастьяно и с наслаждением потер ладонью культю.

Лишь однажды Дарио и Себастьяно говорили о несчастном случае. Это произошло в больнице после того, как Себастьяно очнулся от наркоза. Инстинктивно он дотронулся до раненой руки, но ее не оказалось на месте. Он бросил тревожный взгляд на Дарио и протяжно застонал. А через две минуты сказал спокойным голосом:

– Не вини себя. Но запомни: ты мой должник. Поэтому протезы буду менять за твой счет.

Больше разговоры о потерянной руке не велись. И на охоту они уже никогда не ездили. Зато Себастьяно научился хорошо рыбачить, помогая себе протезом. Но в море выходил один, заявляя, что едет не на рыбалку, а на чистку мозгов. Два дня в окружении воды и неба делали свое дело: он возвращался веселым, посвежевшим и менее злым, чем обычно.

– О чем задумался?

– О том выстреле, – Дарио отложил протез в сторону. – Ни о чем не жалею в своей жизни. Но если бы была возможность вернуться назад, никогда не поехал бы на ту злополучную охоту и тебе запретил бы.

Себастьяно поправил усы над губой и, как показалось Дарио, радостно улыбнулся.

– Верю. А сейчас поговорим о насущном.

Дарио повернулся к Себастьяно и нахмурил лицо. Солнечные лучи мешали видеть ему лицо друга, тогда он потянулся к пульту и нажал кнопку. Жалюзи медленно двинулись вниз, и вскоре комната погрузилась в полумрак. Дарио включил светильник на столе и удовлетворенно кивнул. Теперь ему было комфортно.

– Тотти клянется, что не знает, кто звонил с его номера Дагомирову. Он всю ночь кувыркался со своей любовницей. Звонок был сделан в три часа ночи. Мобильный его лежал рядом с кроватью. Так Тотти говорит. Но мне мало верится в то, что он запомнил, где находится телефон. Если в твоей постели лежит голая баба, сложно обращать внимание на что-то другое, кроме нее.

– А женщина? – Дарио потянулся к бутылке виски. – Тебе налить? Ты смотри, Марк почти все выпил!

– Нет, не наливай. У меня еще есть дела. Хочу, чтобы мысли были ясными. А девица исчезла, на звонки не отвечает. Не поверишь, но Тотти не знает ни ее фамилии, ни где она живет. Только имя. Некая Кьяра.

– Как можно спать с женщиной, о которой ничего не знаешь? – удивился Дарио.

– Кто бы говорил! Все ли ты знал о своих любовницах?

– Ты прав, – засмеялся Дарио и выбросил пустую бутылку в урну для бумаг. – Но я уже и забыл, что у меня когда-то были любовницы. Значит, все, что мы имеем, – это звонок Андрею за несколько секунд до взрыва?

Себастьяно кивнул и стал пристегивать протез к руке. После надел пиджак и направился к двери.

– А где Тотти сейчас? – поинтересовался Дарио, разглядывая спину Себастьяно.

– Плывет к берегам Греции. Баттерфляем, – не оборачиваясь, сказал тот и вышел из кабинета.

В холле он столкнулся с Ильдой. Вернее, Ильда стояла у лестницы, ожидая появления Табо, а Себастьяно не смог пройти мимо, не задев ее.

– Веселый был день, красавица?

Ильда отбросила косу за спину и вежливо улыбнулась. Она знала, что нравится Себастьяно, но держалась от него на расстоянии. На все ухаживания не обращала внимания, на комплименты не реагировала. Подобное поведение раздражало Себастьяно, так как он не привык к отказам женщин. Однако Ильде он прощал холодность и равнодушие. Черноволосая и белокожая подруга жены Дарио привлекала его, и тем не менее он относился к ней весьма настороженно. Себастьяно чувствовал тайну: Ильда была слишком закрытой для всех, ни с кем кроме Леоны и Табо не общалась, вела себя учтиво, но отстраненно. Себастьяно видел, что Ильда умеет гармонизировать настроение Леоны. Ее присутствие делало Леону более уравновешенной и спокойной. Она усмиряла пылкий темперамент подруги, делая это мягко и ненавязчиво. Подобные отношения между женщинами были редкостью. Это не давало покоя, так как в женскую дружбу Себастьяно не верил. С таким же напряженным вниманием он относился к Табо, который обожал Леону. Они вели себя как брат и сестра, что весьма смущало сеньора Корти. Столь тесная связь настораживала его. Себастьяно тщательно проверил биографии всех троих, прежде чем впустить на «Вилла Анна». Не найдя ничего особенного в их прошлом, Себастьяно успокоился, и все же непонятное чувство тревоги появлялось внутри, когда он смотрел в черные глаза Ильды.

– Чезаре уже рассказал мне о ссоре Мауро и Леоны, – сказал Себастьяно.

Ильда молчала.

– Я жду объяснения.

– Комментарии излишни, – Ильда наклонила голову вперед. – Но, если тебе любопытно, расспроси Мауро.

– Думаю, сообщать мне Дарио о том страстном поцелуе или нет?

Себастьяно подошел к Ильде и навис над ней. Она не сдвинулась с места, лишь передернула плечами недовольная этой опасной близостью.

– Сам решай.

– Естественно, я скажу.

– Не сомневалась в этом, – Ильда выставила руку вперед и оттолкнула Себастьяно. – Старый кобель, – прошипела она. – Найди себе подругу по возрасту.

– А твоя хозяйка не брезгует стариками, – злобно сверкнул глазами Себастьяно.

– Леона мне не хозяйка.

– Конечно, как и мне Дарио.