Текст книги "Меч сквозь столетия. Искусство владения оружием"

Глава 8
Древний обычай проведения поединков перед лицом короля[28]28
  По древнему манускрипту Элиаса Эшмола, эсквайра, приведенному в «Miscellanea Aulica» (1702). (Примеч. авт.)


[Закрыть]

«Если при рассмотрении дела Истца в Суде перед Констеблем Истец не сможет доказать правоту своего Иска, не сможет подтвердить с помощью Свидетелей или любым другим образом правоту своих Требований, то Он имеет право предложить другой способ доказательства правоты своих притязаний к Ответчику – а именно Силой собственной Персоны. Если Ответчик согласится отстоять свою Честь подобным образом, то Констебль, как заместитель Короля по вопросам, касающимся вооруженных боев, имеет власть решить дело поединком, назначив для него время и место, дав Сторонам на подготовку не менее сорока дней, если только они сами по обоюдному согласию не попросят назначить более близкую дату.

Приняв решение о судебном поединке, Констебль укажет обоим оружие, которое они будут использовать, а именно – боевую Рукавицу, длинный Меч, короткий Меч и Кинжал, после чего Истец и Ответчик выбирают подходящих Заложников, наличие которых призвано обеспечить Появление Сторон на месте поединка в указанное время – когда Солнце будет находиться в соответствующем градусе, – и удержать обе Стороны от каких-либо насильственных или вредоносных действий в отношении друг друга, как самостоятельных, так и совершаемых с помощью друзей или иных Доброжелателей, в период до назначенного времени.

Король выберет Поле для осуществления Дуэли, которое должно быть шестидесяти футов в длину и сорока – в ширину. Покрытие его должно быть твердым и прочным, без камней, а Церемониймейстер озаботится тем, чтобы его обнесли надежной Оградой.

В ограде должно быть две двери, одна с Восточной стороны, другая – с Западной; высота каждой из них должна быть не менее семи футов, так чтобы Конь не мог через такую дверь перепрыгнуть; при каждой двери должен находиться Привратник.

В день Поединка Король должен сидеть в Кресле на своей Трибуне, а в подножии Трибуны должны быть размещены сиденья для Церемониймейстера и Констебля; оттуда они прикажут Заложникам Истца и Ответчика выйти на Арену и признать себя пленниками Короля до тех пор, пока не войдут Истец и Ответчик и не принесут Клятвы.

Истец, придя к Полю, должен подойти к Восточной двери в полном вооружении, назначенном Судом, и дожидаться там, когда подойдет Констебль и введет его внутрь.

Констебль спросит его, кто он такой, прибывший с оружием к этой арене, какое имя он носит и зачем пожаловал.

Истец ответит: «Я, Такой-то оттуда-то, Истец, явился конно и оружно к дверям этой арены и требую впустить меня, чтобы мог я доказать правоту своих притязаний к Такому-то оттуда-то и вернуть свободу моим Заложникам».

После этих слов Констебль поднимает Забрало шлема, убедившись тем самым, что Явившийся действительно Истец, распахивает Дверь и приглашает того войти в сопровождении Советчиков вместе со своим Снаряжением и прочими необходимыми Предметами. Его подведут к Королю, а затем проводят на положенное Место, где он и будет дожидаться появления Ответчика.

Затем Истец обратится к Констеблю и Церемониймейстеру с просьбой освободить Заложников, и Констебль с Церемониймейстером сообщат Его Величеству, что поскольку Истец собственной Персоной явился на Арену, чтобы доказать правоту своего Иска, то по Закону его Заложники должны быть отпущены, и, получив королевское позволение, Констебль отпускает Заложников.

Если в назначенное время Ответчик не явился на свою защиту, Король отдает приказ Церемониймейстеру призвать того, Церемониймейстер отдает приказ своему Помощнику, а Помощник – герольдмейстеру Юга, если место действия находится на территории Кларенсьё[29]29
  Территория Англии делилась между тремя герольдмейстерами – Кларенсьё, Гартер и Норрой; кроме того, отдельно имелись герольдмейстеры Шотландии (Лион) и Ирландии (Ульстер). (Примеч. пер.)


[Закрыть]; если же герольдмейстер Юга отсутствует, в его роли выступит герольд Кларенсьё; если же Поединок проводится севернее реки Трент, на территории герольдмейстера Норрой, то Церемониймейстер призовет его, в случае же его отсутствия один из его герольдов начнет вызывать Ответчика:

«О да, о да, о да! Такой-то оттуда-то, Ответчик, приступи же к делу, которое ты должен сегодня свершить, дабы освободить своих заложников в присутствии Короля, Констебля и Церемониймейстера и защитить себя от требования Такого-то Оттуда-то, Истца, признать тебя виновным!»

Если же Ответчик и после этого не появится, его следует таким же образом повторно вызывать трижды по всем четырем углам арены, только на этот второй раз он именуется Вышеупомянутым. По окончании призывания Герольд провозглашает: «День прошел!»

И в третий раз, по прошествии получаса после Трех Часов Пополудни, Герольд, по приказу Констебля, должен призвать его так:

«Такой-то оттуда-то, Ответчик, не марай свою честь и приступи к делу, которое ты должен сегодня свершить; время уже давно прошло, полчаса потрачено, выходи на арену и подвергнись подобающему риску, иначе ты опоздаешь!»

Когда обе Стороны явятся на место, в Судебном Журнале Констебля будет сделана запись о порядке, времени и образе боя, о том, конными или пешими они будут биться, и будет подробно описано их вооружение, цвет и сбруя их лошадей – по крайней мере, будет отмечено, если что-то в убранстве лошадей потребует замены.

После этого Констебль осведомится, не соизволит ли Его Королевское Величество назначить кого-либо из своих Дворян в Арбитры.

Констебль приставит к Истцу двух Рыцарей – Арбитров, чтобы те проводили его во время исполнения судебных ритуалов, а также смотрели за тем, чтобы он не применял Чар, Магии и прочего колдовства, пока не принесет Клятвы. Такая же пара должна быть приставлена и к Ответчику.

Затем Констебль попросит Соизволения Его Величества на то, чтобы бойцы принесли клятву, а потом – на то, чтобы Констебль и Церемониймейстер ввели их на Арену, вызовет Истца с его Арбитрами и потребует от Арбитров, чтобы они выяснили, имеются ли у их подопечного какие-нибудь заявления, и если имеются – чтобы тот их изложил, поскольку после этого момента никакие заявления приниматься не будут.

К этому моменту рядом с Констеблем уже будет стоять Писарь с Библией, Констебль прочтет Истцу по записям Судебного Журнала весь Иск, и скажет:

«Ты, Такой-то оттуда-то, признаешь свой Иск и свою жалобу, изложенную мне в Суде; положив правую руку на Библию, ты должен поклясться, что твой Иск справедлив по всем пунктам, от первого до последнего слова, и что твое Намерение доказать свои претензии к Такому-то оттуда-то справедливо, так помоги тебе Господь».

После этой процедуры Истца уводят стоять на свое Место, и теперь уже приходит очередь Ответчика поклясться по всей форме в правоте своего дела.

Эту первую клятву следует приносить коленопреклонным, но с соизволения Констебля и Церемониймейстера можно и стоя.

Затем Констебль через Церемониймейстера вызовет к себе Истца и приведет его ко второй Клятве, после которой тот, если Констебль отпустит, может вернуться на Место и уже сесть.

«Такой-то оттуда-то, положа второй раз руку на Библию, ты должен поклясться, что выйдешь на бой не иначе как ровно с тем снаряжением, что назначено мной, Констеблем, и Церемониймейстером – коротким Мечом, боевой рукавицей, длинным Мечом и Кинжалом, что нет у тебя никакого ножа, другого острого оружия или Устройства, большого или малого, или Камня, травы или иного преимущества, никаких чар и иного колдовства, силой которых ты рассчитывал бы получить перевес над Соперником, который будет защищать себя на этой Арене, и что не рассчитываешь ты ни на что, кроме Господа, самого себя и своей Правоты; и помоги тебе Бог».

Его снова проведут на свое место, и таким же образом проведут на клятву и обратно Ответчика.

После этого Констебль и Церемониймейстер призовут к себе обоих, Констебль назовет Истца и Ответчика по имени и скажет им:

«Сожмите друг другу правую руку, и я гарантирую, что ни один из вас не будет более так безрассудно свирепо удерживать другого из-за той причины, что привела вас к поединку».

Они возложат левые руки на Библию, и Констебль произнесет:

«Обязую тебя, Такой-то оттуда-то, Истец, верой твоей и правой твоею рукой, которую сжимает рука соперника твоего Такого-то оттуда-то, приложить все усилия и использовать все возможности для того, чтобы доказать свои притязания к Такому-то оттуда-то, твоему сопернику Ответчику, и вынудить его Предать себя в твои руки с просьбой о Пощаде или убить его своими руками прежде чем ты покинешь эту Арену, в тот День и Час, когда это назначено тебе Констеблем и Церемониймейстером; и помоги тебе Бог».

Тот же самый ритуал будет проделан и с Ответчиком, после чего обоих разведут по местам, и Арбитры обеих сторон покинут Арену.

После того как обе стороны приведены к клятве, Герольд по Приказу Констебля и Церемониймейстера трижды провозгласит «о да!» и объявит:

«Мы, Констебль и Церемониймейстер, именем Короля приказываем каждому, вне зависимости от сословия и состояния, не приближаться к Арене на расстояние ближе четырех футов, не произносить ни слова, ни звука, не подавать условных знаков, ни выражением лица, ни чем-либо иным не помогать ни одной из сторон – Такому-то оттуда-то и Такому-то оттуда-то, Истцу и Ответчику, получить преимущество над другим. Нарушение будет караться телесным наказанием и конфискацией имущества».

Далее Констебль и Церемониймейстер указывают место, откуда Герольдмейстер и Герольды могут без помех наблюдать происходящее на Арене, поскольку теперь они должны обслуживать ход поединка и по мере необходимости вмешиваться в него. Если одному из бойцов станет плохо или он захочет съесть или выпить что-либо из принесенного с собой, именно Герольды должны оказать ему помощь.

Если Истец захочет поесть или попить, он должен сперва заручиться согласием на то Ответчика, каковое согласие через Герольдмейстера должно быть передано Констеблю и Церемониймейстеру, которые обратятся к Королю, сообщив ему о желании Истца и согласии Ответчика, и спросят королевского соизволения. Если Истцу или Ответчику потребуется сделать что-либо еще, то Герольды должны оказать помощь.

После этого Констебль и Церемониймейстер очистят Арену ото всех, кроме Рыцаря и двух Оруженосцев из свиты Констебля и Помощника, Рыцаря и двух Оруженосцев из свиты Церемониймейстера. Все перечисленные должны быть в доспехах с копьями без железных наконечников в руках, чтобы с помощью этих деревянных копий разделять и растаскивать бойцов по приказу Короля.

Рыцари и Оруженосцы не должны иметь при себе ни Мечей, ни Ножей, ни Луков, ни Кинжалов, находясь на Арене.

Люди из свиты Констебля должны лечь на землю в одном углу Арены, люди из свиты Церемониймейстера – в другом, ибо никому не разрешается стоять на Арене, кроме Констебля и Церемониймейстера.

В отсутствие Короля на его месте следует сидеть Констеблю и Церемониймейстеру, а Помощнику – находиться вместо них на Арене.

Но в присутствии Короля Констебль занимает место на сиденье перед Королем на Арене как представитель Короля и приказывает своему Помощнику сопровождать Истца, а Церемониймейстер, или его Помощник, с подобным же тщанием сопровождает Ответчика. Со своего места у подножия трона Констебль громогласно объявляет: «Пусть принимаются, пусть принимаются за дело!»

С этими словами Истец, подойдя к Ответчику, должен наброситься на него со всей силой, а Ответчик – защищаться как можно осторожнее.

Констебль и Церемониймейстер, или их Помощники, должны хорошо слышать и видеть все происходящее, поскольку если один из бойцов заговорит, или выкажет какой-либо иной признак того, что готов признать себя неправым, или если Его Королевское Величество скажет «Эй!» или подаст иной сигнал, то люди Констебля и Церемониймейстера с помощью своих копий должны разделить Истца и Ответчика и не давать им бросаться друг на друга, пока Король не даст команды отпустить их или пока Констебль не оповестит о королевском соизволении, произнеся: «Отпустите их, так желает Король!»

Несмотря на то что Констебль указал Ответчику определенное время для явки, тем не менее, если он явится позже назначенного времени, это не должно привести к признанию его виновным, если не прошло полчаса после трех Часов, будь то случайное опоздание или намеренное.

Но вот Истец, инициатор всего суда, должен быть на месте точно вовремя, по первому призыву Констебля, в противном случае его заложники лишаются своих прав.

Истца и Ответчика обыщут Констебль и Церемониймейстер, проверив, чтобы Оружие и Доспехи их были признаны годными и чтобы не было на них никакого предосудительного Механизма или Устройства, в случае обнаружения такового его следует изъять; ведь во имя Благоразумия, Цивилизованности и Закона Оружия ни в коем случае нельзя допускать Мошенничества в делах столь высокой важности.

Одеяние Истца и Ответчика выбирается ими по взаимной договоренности; однако Констебль должен удостовериться, что доспехи и прочая защита одинакова у обоих бойцов.

Если один из бойцов желает сражаться более коротким Мечом, длина которого меньше определенной Стандартом, это не обязывает второго также применять более короткий Меч; но если же в день поединка оказывается, что установленный для данного боя Стандарт длины меча меньше, чем длина мечей, о которой Стороны договорились заранее, то любой из бойцов имеет право потребовать оружие, отвечающее не предварительной договоренности, а Стандарту, и второй тоже обязан будет в таком случае выйти с оружием длины, определенной Стандартом.

Во время боя Констебль и Церемониймейстер должны прислушиваться к Королю. Если Его Величество пожелает отдать Приказ растащить бойцов, чтобы те могли отдышаться, или с какой-либо иной целью, то они обязаны позаботиться об этом, таким образом, чтобы в Момент Прерывания оба бойца находились в равном положении, ни один из них не Сдавался и не находился в руках другого.

Констебль и Церемониймейстер не позволяют бойцам шептаться или вести частные разговоры, поскольку они – Наблюдатели, и только они фиксируют каждое Слово бойцов.

Если причиной Поединка послужила Измена, то поверженный будет по приказу Констебля и Церемониймейстера разоружен, его угол Арены – сломан в знак презрения, и самого его, пристегнув к Коню, выволокут с того места, где он был сломлен, и отрубят ему голову, или повесят за шею, или совершат аналогичное действие с его телом по местным законам.

В обязанности Церемониймейстера входит сопровождение тела до места окончательной Казни и личное наблюдение за ее ходом; это положение в равной степени относится как к Истцу, так и к Ответчику – во имя Сознательности, Равенства и Полевого Закона. Если поверженным оказывается Истец, потерпев таким образом поражение в попытке доказать собственную правоту, он подвергнется той же каре, что и Ответчик.

Но если причина иная, нежели Измена, то поверженный силой своего Противника оставит на Арене свое оружие и будет выведен к месту своей казни, устанавливаемой местными законами, и это также в равной степени относится как к Истцу, так и к Ответчику, как и вышеизложенное, только его не выволокут, а выведут, и ограда Арены не будет сломана, кроме как в случае поединка из-за обвинения в Измене.

Но если же причина Поединка – лишь брошенный Вызов и Поединок состоялся по милостивому позволению Короля, Констебля и Церемониймейстера, то тот, кто признает себя побежденным, будет разоружен, разжалован и выброшен за ограду Арены, не понеся более никакого наказания.

Если Королю будет угодно взять управление в собственные руки и приказать Сторонам помириться и забыть свой спор, то Констебль должен взять Истца, а Церемониймейстер – Ответчика, обоих должны подвести к Королю, и Король через Констебля огласит им свою волю.

В этом случае их должны вывести вместе в одни из Ворот Арены, причем рядом и одновременно, чтобы никто не мог сказать, что Такой-то покинул Арену раньше, а Такой-то – позже, поскольку Решение Спора было произведено самим Королем.

Суть этого положения в том, что нельзя допустить, чтобы честь одного из прервавших Поединок по Слову Короля пострадала больше, чем честь второго; а по Древним Догматам и Мнениям считается, что честь покинувшего Арену первым страдает, ибо поле боя осталось за последним.

Ограда Арены должна быть двойной, дабы было где находиться Слугам Констебля и Церемониймейстера и Королевским Стражникам, откуда они могли бы наблюдать, чтобы не было никаких возмущений, волнений или иных действий, направленных против проходящего Поединка, назначенного Судом, или против Его Королевского Величества, Закона и чести Оружия. Эти люди должны быть в полном боевом облачении.

Констебль и Церемониймейстер могут привести с собой на Поле столько людей, сколько считают нужным, и на свое усмотрение вооружать или не вооружать их.

Королевские Стражники должны охранять Двери и Ворота Арены, не пуская никого, когда прикажут Констебль и Церемониймейстер.

Констеблю отходят Кони, Оружие и Доспехи Сторон, все, что Стороны принесут на Арену, кроме того оружия, которым они будут сражаться. Также полностью все оружие и доспехи поверженной Стороны отходят Констеблю.

Церемониймейстеру отходит только Арена, Ограда, Трибуны и прочие сооружения, построенные для данного Зрелища».

О том, что преступник может вести поединок следующим порядком[30]30
  Британский музей, Sloane MS, 1710, f. 162.


[Закрыть]

Некий Джон Лиис, будучи Обвиненным в преступлении и призванным к ответу, признался в них в тюрьме Кингс-Бенч и в ходе признания сообщил о наличии у него сообщника – организатора преступления, некоего Ричарда Герберда. Оный Герберд, будучи призванным к ответу, отрицал свою причастность к преступлению. Для решения этого вопроса Судом был назначен, как то дозволено Законом, поединок. Датой поединка был назван день 3 мая, местом – Тотхилл.

Установленный законом распорядок таков, что в первую очередь обе стороны должны вооружиться – за свой счет, без железа и без длинных предметов, затем – их головы должны быть выбриты, они должны выйти босиком и без перчаток, у каждого должна быть деревянная Палка, загнутая с обоих концов, и Палки эти должны быть одинаковой длины. Также у обоих должен быть четырехугольный Щит[31]31
  Отсюда ясно, что в применении щита в подобных поединках простолюдинам отказывали отнюдь не всегда, как то утверждает Коломбьер. (Примеч. авт.)


[Закрыть], и более никакой защиты.

Представители Правосудия Кингс-Бенч должны сидеть отдельно на некоем подобающем возвышенном месте, в своих мантиях и чепцах, как в самой тюрьме во время Суда Двенадцати, дабы наблюдать за поединком и вынести свой приговор, одинаковый для любого, кто окажется поверженным, будь то тот или другой.

Для поединка должным образом следует подготовить Арену; ответственным за поле является церемониймейстер или его помощник.

Перед началом поединка следует сделать объявление о том, чтобы никто, кроме двоих бойцов, не смел шевельнуться или издать какой-либо звук или крик, способный помешать поединку.

Объявление, провозглашаемое на дуэлях: «Судья приказывает именем Короля, чтобы никто из присутствующих, вне зависимости от звания и сословия, не смел подавать ни обвинителю, ни обвиняемому знаков звуком или словом, из-за каковых тот мог бы получить преимущество над другим. И чтобы никто не двигался и все сидели на своих местах. И чтобы все держали свои палки и оружие при себе, не давая возможности обвинителю или обвиняемому воспользоваться чьим-либо оружием или другими оказавшимися в зоне досягаемости предметами, под страхом пыток, конфискации Земель, Шатров, вещей и Скота, тюремного заключения или денежного штрафа – на выбор и по желанию Короля».

Клятва, приносимая на дуэлях: «Клянусь Правосудию, что я сегодня не ел и не пил, что нет у меня с собой ни кости, ни Камня, ни травы, ни… колдовских чар и амулетов для уменьшения силы Господня слова и усиления диаволова, и что дело мое правое, так да поможет мне Господь со всеми святыми, и на этой Библии…»

О разжаловании изменников-рыцарей и дворян

Мы рассмотрели историю нескольких поединков, наблюдали за триумфом победителей и, возможно, сочувствовали побежденным. Все это были либо церемониальные бои за прекрасных дам и рыцарскую честь, либо бои насмерть, призванные решать частные ссоры. Прежде чем попрощаться с эпохой рыцарства, стоит уделить немного внимания и тому, как осуществлялось правосудие над теми отступниками-рыцарями, которые нанесли тяжкие оскорбления своему сюзерену или законам правосудия и морали. Представители власти судили их и выносили приговор, как правило смертный; однако, прежде чем попасть в руки палача, приговоренные должны были пройти через публичное разжалование – лишение поместья, рыцарского звания и всех привилегий, которыми они до того обладали. Церемония разжалования была мрачна и ужасна, чему мы сейчас и будем свидетелями.

Собирается суд, состоящий из двадцати – тридцати безупречных рыцарей или эсквайров. Рыцаря-изменника предают этому суду. Герольдмейстер или герольд оглашает обвинение, перечисляя все подробности преступления и приводя свидетельства. Суд, выслушав обе стороны и должным образом посовещавшись, признает подсудимого виновным и предписывает, чтобы прежде казни его публично разжаловали из рыцарей и дворян и лишили всех прежде полученных знаков отличия, после чего ответчика возвращают в тюрьму.

Для должного исполнения приговора воздвигают два помоста лицом друг к другу. На одном из них – ковры, гобелены и роскошные сиденья, он приготовлен для рыцарей и эсквайров, составляющих трибунал; среди них – герольдмейстер и герольды с помощниками, они облачены в свои геральдические камзолы с гербами. Второй помост – из грубой древесины, с шестом на краю, ближайшем к судьям, – предназначен для казни преступника; на шесте – его гербовый щит, вымазанный черным и перевернутый. Судьи занимают свои места, из темницы выводят приговоренного, заставляют подняться на подготовленный для него помост и встать на колени перед трибуналом. Он в полном боевом облачении, при всех своих орденах и регалиях. По обеим сторонам помоста восседают двенадцать священников в стихарях. Герольд зачитывает решение суда, и священники начинают читать заупокойную всенощную полностью, делая после каждого псалма паузу, во время которой герольды снимают с приговоренного часть доспехов. Начинают со шлема, который при этом поднимают вверх, громко объявляя:

– Поглядите же на шлем предателя и бесчестного рыцаря!

После этого шлем разбивают на кусочки, и священники начинают следующий псалом. Подобным образом рыцарь лишается латного воротника или золотой цепи, боевых рукавиц, панциря, меча, позолоченных шпор и прочих деталей доспехов. В конце концов его гербовый щит снимают с шеста, на котором он был выставлен, и разламывают на три части с помощью молота или любых других пригодных для этого инструментов; по завершении священники поднимаются и поют над головой несчастного 109-й псалом, «Deus laudem meam ne tacueris», содержащий определенные проклятия в адрес предателя.

Поскольку в ритуал подготовки к принятию рыцарского звания входило омовение для очистки тела и ночное бдение в церкви для очистки души, то вода, только теперь грязная, является частью и церемонии разжалования. Помощник герольда подходит с ведром позорной жидкости; герольдмейстер трижды требует назвать имя повергаемого рыцаря, и помощник герольда называет его полным именем с упоминанием всех титулов. На это герольд отвечает помощнику, что того обманули и что названный им является на самом деле бесчестным предателем. Чтобы доказать правоту своих слов собравшемуся люду, он громогласно требует огласить мнение судей, старший из которых отвечает, что по приговору присутствующих здесь рыцарей и эсквайров постановлено, чтобы названный предатель был за свои преступления лишен своего благородного титула и приговорен к смерти. С этими словами помощник герольда выливает содержимое своего ведра на голову осужденному.

Церемония разжалования

Судьи спускаются со своего помоста и, надев траурные мантии, следуют в церковь. Осужденный тоже покидает свой помост, но не сам и не по лестнице, по которой на него восходил: его обвязывают под мышками веревкой и стаскивают наземь, кладут на траурную повозку, накрывают ритуальным покровом, как будто он уже мертв, и в таком виде везут в церковь. Священники отпевают несчастного заживо, а затем он попадает к провосту, который передает его палачу, а тот быстро завершает положенное по приговору. Герольдмейстер и герольды объявляют детей и наследников покойного, рожденных после совершения им преступления, также разжалованными, лишенными звания и недостойными носить оружие и участвовать в турнирах, служить в армии, при дворе и иных собраниях благородных господ, под страхом пыток или публичной порки кнутом в голом виде, как людей дурной крови.