Текст книги "Поиски"

Альфред Ван Вогт
Поиски

Бока болели от жесткой больничной койки. Какое-то время Дрэйку казалось, что именно и было то, что его тревожит. Он повернулся, приняв более удобную позу, и понял, что беспокойство было вообще не физическим; Что-то таилось в сознании, чувство опустошенности, возникшее с тех пор, как ему сообщили дату.

После того, как, казалось, прошло много времени открылась дверь, вошли двое мужчин и сиделка.

– Ну, как вы, Дрэйк? – сердечным тоном спросил один из мужчин. – Очень жаль видеть вас в таком состоянии.

Он был пухлый и добрый на вид. Дрэйк ответил на его энергичное рукопожатие, секунду лежал неподвижно, потом задал неловкий, но необходимый вопрос.

– Извините, – натянуто сказал он, – но я вас знаю?

– Я Брайсон, менеджер торговой фирмы «Быстрые сделки, Компани», – ответил тот. – Мы продаем авторучки, карандаши, чернила, писчую бумагу и множества подобных вещей, что имеются в любой бакалейной лавке. Две недели назад я принял вас на работу и назначил на железную дорогу в качестве продавца. Я знаю лишь то, что вас нашли без сознания в канаве, Больница уведомила меня, что вы здесь… При вас было удостоверение, связывающее вас с нами, – закончил он после недолгого молчания.

Дрэйк кивнул. Он все еще чувствовал напряжение. Очень хорошо, что кто-то заполнил пробел в его памяти, но…

– Последнее, что я помню, – сказал он, наконец, – это мое решение обратиться в поисках работы в вашу фирму, мистер Брайсон. Мне как раз по странной причине отказали в работе чертежники. Очевидно, в этот момент что-то случилось с моим сознанием и…

Дрэйк замолчал. Глаза его расширились от внезапно Пришедшей мысли.

– Очевидно, у меня амнезия, – медленно, испытывая неприятное ощущение, сказал он.

Он заметил, что врач, вошедший в комнату вместе с Брайсоном, пристально посмотрел на него. Дрэйк выдавил из себя бледную улыбку.

– Я полагаю, так и есть, док. Я вывел это из того, что не помню событий двух последних недель. Я лежу здесь, напрягая память. Что-то есть в дальнем уголке сознания, но…

Глаза врача за стеклами пенсне улыбались.

– Я рад, что вы говорите об этом так спокойно. Действительно, ничего страшного. Что же касается того, что вы делали, уверяю вас, наш опыт показывает, что жертвы этого недуга во время приступа обычно живут умеренной, нормальной жизнью. Одной из наиболее часто повторяющихся характерных особенностей является то, что больные меняют профессию. Вы не сделали, даже этого.

Он замолчал.

– Я могу рассказать вам о первой неделе, – сказал пухлый Брайсон.

– Я узнал, когда нанял вас, что в детстве вы жили в какой-то деревушке на ответвлении линии Уорвик Джанкстон-Кисслинг. Естественно, я поставил вас на этот маршрут. Мы получили от вас заказы из пяти городов на этом пути, и вы уже добрались до Кисслинга. Может быть, это вам поможет… Нет? – Брайсон пожал плечами.

– Ну, не берите в голову. Как только вы поправитесь, Дрэйк, приходите ко мне. Вы неплохой человек, а такие встречаются редко.

– Я бы хотел остаться на том же маршруте, если можно, – попросил Дрэйк. Брайсон кивнул.

– Только помните, что вы сначала потеряли память, а потом двинулись дальше по главной линии. Это точно. Я полагаю, вы хотите разузнать, что с вами было.

– Верно, – сказал Дрэйк. – Что-то вроде поисков воспоминаний. – Ему удалось улыбнуться. – Но сейчас… сейчас я хочу поблагодарить вас за то, что пришли.

– Все в порядке. До встречи.

Они сердечно пожали друг другу руки. Дрэйк смотрел, как Брайсон выходит из двери.

Через два дня Дрэйк сел на «Трансконтиненталь», следующий в Уорвик Джанкстон, и стоял у окна, щурясь от яркого солнца раннего утра. Первое разочарование уже прошло. Раньше он думал, что вид серых зданий, высившихся на фоне каньона, вернет ему воспоминания.

Воспоминания вернулись, но только из детства, когда он с родителями ездил в Джанкстон. Теперь здесь выросли новые дома, и железнодорожная станция была не такой, как двадцать лет назад.

Однако, его сознание явно не раздражал провал в памяти о том, что он видел и делал шестнадцать дней назад.

Дрэйк в замешательстве помотал головой.

«Кто-нибудь узнает меня, – подумал он. – Должен же был кто-то меня видеть. Я наверняка разговаривал с лавочниками, пассажирами, проводниками, служащими отеля. Я всегда был общительным, так что…»

– Привет, Дрэйк, старина, – раздался за его спиной веселый голос.

– У тебя такой вид, словно ты думаешь о похоронах.

Дрэйк повернулся и увидел стройного парня, смуглолицего, темноволосого, лет тридцати. В нем чувствовалась неуклюжесть всех слишком тощих людей, которые ходят словно нагруженные чемоданами, и должно быть, тот что-то заметил в глазах Дрэйка, так как поспешно добавил:

– Ты помнишь меня?.. Билл Келли! – Он непринужденно рассмеялся. – Слушай, пойдем поговорим. У меня к тебе претензия. Что ты сделал с этой девушкой Силэни? Я дважды проезжал Пайфферовой дорогой с тех как, как встретил тебя, и она не появлялась. Она… – Он замолчал, его взгляд внезапно стал острым. – Слушай, ты ведь помнишь меня, не так ли?

Дрэйк был поражен казалось бы неумолимым фактом, что Пайфферова дорога была названием местечка. Неужели ему захотелось прийти в фермерский дом, где он родился, поглядеть старую усадьбу? Дрэйк почувствовал сильное возбуждение, но по выражению лица Келли понял, что настало время объясниться.

– Видите ли, – сказал он, наконец, – у меня полный провал памяти. Может быть, если не имеете ничего против, вы подскажете мне, что происходило, пока я был с вами. Кто эта девушка Силэни?

– О, конечно, – отозвался Келли, – конечно, я… – Он замолчал, нахмурившись. – А ты не разыгрываешь меня, а? – Молчание Дрэйка смутило его. – Ладно, ладно, я тебе верю. Мы провели полчаса перед Киссдингом… Амнезия, да? Я слышал об этом, но… Слушай, а ты не думаешь, что старик мог что – нибудь сделать с… – Он ударил кулаком по ладони. – Держу пари, так и было!

– Старик?! – Дрэйк, несколько замялся и твердо закончил: – Что это за история?

Поезд замедлял ход. Сквозь пыльное окно Дрэйк видел проплывающую долину с зелеными заплатами деревьев и блестящую, разматывающуюся нить воды. За-тем появились дома, с полсотни по обеим сторонам дороги, и, наконец, показалась деревянная платформа.

Мимо его окна, неся корзину, прошла высокая, стройная, привлекательная девушка.

– Это… это СИЛЭНИ, – сказал позади Дрэйка разъездной торговец, который сел на предыдущей остановке и с которым Дрэйк успел познакомиться. – Хотел бы я знать, какие чудеса она принесла для продажи на этот раз.

Дрэйк откинулся на спинку сидения, думая о том, что видит Пайфферову дорогу. Он удивился странному чувству безразличия, охватившему его. Вообще-то он родился тремя милями дальше по дороге, но тем не менее, это чувство не проходило. Дрэйк с трудом удержался, чтобы не выругаться. Наконец, до него дошло то, что говорил его собеседник.

– Силэни! – повторил Дрэйк за ним. – Странное имя! Вы говорите, она продавщица?

– Она продает вещи! – взорвался Келли.

Должно быть поняв, что его не слушали, Келли глубоко вздохнул. Его голубые глаза сурово смотрели на Дрэйка. Он начал было что-то говорить, остановился и, наконец, сел, улыбаясь таинственной улыбкой.

– Знаете, – сказал он через секунду, – в самом деле, я должен извиниться. Я только сейчас понял, что болтаю без перерыва с тех пор, как мы начали разговаривать.

Дрэйк улыбнулся с вежливой снисходительностью.

– Вы интересно рассказываете.

– Я хочу сказать, – настаивал Келли, – до меня только сейчас дошло, что вы сказали, будто помимо прочего продаете авторучки.

Дрэйк пожал плечами. Хотел бы он знать, видит ли собеседник его замешательство. Он смотрел, как Келли вытащил из кармана ручку и протянул ему.

– Вы замечаете в ней что-нибудь странное? – спросил Келли.

Ручка была длинная, тонкая, из темного и, похоже, дорогого материала. Дрэйк медленно отвинчивал колпачок, так как в голову ему пришла странная мысль, что сейчас он найдет один из бесценных аргументов относительно достоинств ручек, которые он продавал, и…

– Эта ручка не моего класса, – быстро сказал он.

– Ручки моей фирмы стоят доллар в розницу.

Говоря, он почувствовал, что оставил себя совсем без защиты.

– Уж точно, она должна будет мне ответить на несколько вопросов, – торжествующе заявил Келли.

– Кто?

– Силэни! Девушка, которая только что села в поезд. Она появится через несколько минут, продавая что-нибудь новенькое. Она каждый раз продает что – нибудь новое. – Он взял ручку из пальцев Дрэйка. – Я покажу тебе, что странного в этой ручке. – Он взял стоявший на подоконнике бумажный стаканчик и с явным самодовольством сказал: – Смотри!

Держа ручку над стаканчиком, Келли нажал пальцем на ее верхнюю часть. Потекли чернила.

Минуты через три стаканчик наполнился до краев. Келли открыл окно, осторожно вылил синюю жидкость на землю между вагоном и платформой, – и Дрэйк вышел из паралича.

– Великие небеса!.. – У него перехватило дыхание.

– Что за резервуар в твоей ручке? Ведь это…

– Погоди!

Голос Келли был спокоен, но он так явственно наслаждался, что Дрэйк взял себя в руки. Но у него снова закружилась голова, когда Келли опять надавил на колпачок и из фантастической ручки снова потекли чернила.

– Ты не замечаешь ничего странного в этих чернилах? – спросил Келли,

Дрэйк потряс головой, принялся было бормотать, что ему показалось странным их количество, затем хрипло воскликнул:

– Они красные!

– Или может быть, – невозмутимо продолжал Келли, – ты предпочитаешь пурпурные? Или желтые? Или зеленые? Или фиолетовые?

Ручка пускала тоненькую струйку каждого цвета, который он называл. Говоря, он поворачивал верхнюю часть колпачка, на который нажимал. Закончил Келли торжествующим тоном человека, повторяющего последние слова перед дракой:

– Может, ты хочешь попробовать сам?

Дрэйк взял замечательную ручку, как знаток, ласкающий бесценную драгоценность. Будто издалека он услышал, как Келли продолжал болтать;

– …их делает ее отец, – говорил Келли. – Он гений. Видел бы ты предметы, которые она продавала в поезде прошлый месяц. В один прекрасный день он поймет свой талант и развернет широкое производство. Когда придет этот день, все компании, производящие ручки и множество других вещей, обанкротятся,

Эта мысль тоже пришла Дрэйку на ум. Но прежде чем он нашел, что сказать, Келли забрал ручку у него из пальцев и сказал, повернувшись к сидящему по другую сторону прохода седоволосому человеку:

– Я заметил, что вы смотрели на ручку, сэр, пока я демонстрировал ее своему приятелю. Вы хотите посмотреть ее?

– Ну, да, – сказал человек.

Он сказал это тихо, но звук так срезонировал, что у Дрэйка зазвенело в ушах. Пальцы старика схватили протянутую ручку и… она сразу же сломалась

– Ох! – бессмысленно воскликнул Келли.

– Приношу свои извинения, – сказал приличный на вид старик, и в руке у него появился доллар. – Моя вина. Можете купить еще одну у девушки, когда она придет.

Он откинулся на спинку сидения и спрятался за газетой.

Дрэйк увидел, как Келли закусил губу. Он сидел, уставившись сначала на сломанную ручку, потом на доллар, потом на скрытое теперь лицо седовласого человека. Наконец, он вздохнул.

– Ничего не могу понять. Ручка живет у меня месяц. Она уже падала на цементный пол и дважды – на деревянный… А теперь сломалась, как гнилая деревяшка. – Он пожал плечами, но тон его выражал недовольство, когда он продолжал через секунду: – Я действительно думаю, нельзя же ожидать, чтобы отец Силэни, исполняющий первоклассную работу… – Он возбужденно прервал себя: – О, смотри, а вот и Силэни! Интересно, что она принесла сегодня? – На узком лице Келли появилась хитрая улыбка. – Вот погоди, сейчас я покажу ей сломанную ручку. Я пошутил, когда покупал ее, сказав, что в ней, должно быть, какая-то хитрость. Тогда Силэни совершила безумство, ответив, что гарантирует мне ее на всю жизнь… Ну-ка, что продает она сегодня? Смотри, какая толпа вокруг нее.

Дрэйк невольно вскочил на ноги и вытянул шею, чтобы заглянуть через головы толпы, что демонстрирует девушка в дальнем конце вагона.

– Великие небеса! – раздался густой мужской голос. – Сколько вы хотите за эту чашку? Как она работает?

– Чашки! – сказал Дрэйк и двинулся, как зачарованный, к кучке людей. Если он не ошибался, девушка протягивала окружающим чашку, полную жидкости. Люди пили, а чашка немедленно наполнялась опять.

Тот же принцип, подумал Дрэйк, что и у ручки. Ее отец, очевидно, как-то научился осаждать жидкости и…

Сознание его замутилось, затем прояснилось. Это… в этой гениальной штуке было… бесценное вещество? Ну, а если он, Дрэйк, сумеет заключить с этим человеком сделку, не для себя, для фирмы, то отлично на этом заработает. Он…

Дрэйк слегка задрожал, мысли его оборвались, когда девушка, перекрывая рокот толпы кристально – чистым голосом, заявила:

– Цена чашки один доллар. Она действует на принципе химической конденсации воздушных газов. Процесс известен только моему отцу… Но потерпите, я еще не закончила демонстрацию. – Девушка прошла вперед, голос ее был спокоен и строг в наступившей тишине: – Как видите, это складная чашка без ручки для питья. Сначала вы раскладываете ее. Затем поворачиваете верхнюю полоску по часовой стрелке. Когда она дойдет до определенной точки, появляется вода. А теперь смотрите. Я поворачиваю полоску дальше. Жидкость стала зеленой. Это ароматный и очень приятный на вкус напиток. Я поворачиваю полоску еще дальше, и жидкость становится красной. Этот кисло – сладкий напиток хорошо освежает в жаркую погоду.

Она передала чашку по кругу, та наполнялась, переходя из рук в руки, и Дрэйк, с трудом оторвав от нее взгляд, по-настоящему оглядел девушку.

Она была высокой, около пяти футов и шести дюймов роста, с темно – каштановыми волосами. Лицо ее, несомненно, было утонченно – интеллигентным. Худое и приятное, поднятое вверх со строгой гордостью, придававшее ей пугающее выражение отчужденности, несмотря на то, как она брала протянутые ей долларовые бумажки.

– Извините, только по одной в руки, – снова послышался ее голос.

– Они появятся на общем рынке сразу же после войны. Это всего лишь сувениры.

Толпа таяла, все расходились по своим местам. Девушка шла по проходу и, наконец, остановилась перед Дрэйком. Он инстинктивно шагнул в сторону и только потом понял, что делает.

– Подождите минутку, – проникновенно сказал он. – Мой приятель показал мне авторучку, которую купил у вас. Я бы хотел…

– У меня еще осталось несколько, – кивнула девушка. – Не хотите ли, также, и чашку? Дрэйк вспомнил о Келли.

– Моему приятелю тоже нужна авторучка. Его ручка сломалась и…

– Извините, но я не могу продать ему вторую… – Девушка замолчала. Глаза ее расширились, она проговорила с какой -то медлительностью: – Вы сказали… что ручка сломалась? – Пораженная, она пошатнулась, за – тем сказала с раздражением: – Разрешите взглянуть на нее? Где ваш приятель?

Девушка взяла оба обломка ручки из пальцев Келли и уставилась на них. Губы ее задрожали, руки затряслись, лицо посерело и вытянулось. Когда она заговорила, ее голос упал до шепота:

– Скажите мне… скажите; как это произошло? Точно, как?

– Ну, – Келли с удивлением откинулся назад, – я дал ее посмотреть вон тому старому джентльмену, когда…

Он замолчал, потому что его никто не слушал. Девушка повернулась на каблучках и… это было словно сигналом. Старик опустил газету и посмотрел на нее.

Девушка взглянула на него в ответ с выражением птицы, загнанной в угол змеей. Затем, второй раз за последние две минуты, она пошатнулась. Корзинка чуть не выпала у нее из рук, когда она побежала, но девушка успела подхватить ее, несясь по проходу.

Через несколько секунд Дрэйк увидел, как она бежит по платформе. Она удалялась в сторону Пайфферовой дороги.

– Что за черт! – выругался Келли и повернулся к старику. – Что вы с ней сделали? – свирепо потребовал он. – Вы…

Внезапно он замолчал, и Дрэйк, который хотел добавить пару крепких словечек, тоже ничего не сказал.

Голос торговца под ярким солнцем к просторами Уорвик Джанкетона смолк. Через секунду Дрэйк понял, что рассказ закончен.

– Вы хотите сказать, – спросил он, – что это все? Мы остались сидеть, как пара сосунков, отвернувшись от старика? Этим и закончилось дело? Вы так и не узнали, что напугало девушку?

– Он понял, что выглядит странным в глазах Келли, человеком, который ждет от слов или фраз объяснения необъяснимого.

– В нем было что-то такое… – сказал, наконец, Келли.

– Словно вся грубость директоров торговых фирм собралась в нем одном, и еще ощущение неприятности. И мы заткнулись.

Это было описание, которое Дрэйк мог оценить. Он мрачно кивнул и медленно произнес:

– Он тоже сошел с поезда?

– Нет, сошел только ты.

– Я?

Келли посмотрел на него.

– Знаешь, амнезия отвратительная, но забавная штука. Так оно и было. Ты попросил проводника сдать твои чемоданы в Ингни. Последний раз я видел тебя, когда поезд уже отъезжал. Ты шел в направлении Пайфферовой дороги, туда, куда убежала девушка, и…

Обремененный грузом и пассажирами, поезд тяжело продвигался вперед. Когда он ехал по долине, Дрэйк сидел, с интересом глядя в окно на местность, которую смутно помнил из своего детства, а Келли рядом болтал не переставая.

Наконец, Дрэйк принял решение: после полудня он сойдет в Ингни, сделает обход, пока не закрылись магазины, затем доедет на чем-нибудь до Пайфферовой дороги и потратит весь долгий летний вечер на расспросы. Если он правильно помнит, расстояние между городом и крохотным поселком составляет около семи миль. В худшем случае он вернется в Ингни пешком за пару часов.

Первая часть плана оказалась даже проще, чем он предполагал. Есть автобус, сказал ему служащий отеля в Ингни, который отходит в шесть вечера.

Было двадцать минут седьмого, когда Дрэйк сошел с автобуса и, стоя в грязи, которая, собственно, и была Пайфферовой дорогой, смотрел, как автобус, подпрыгивая, удаляется. Шум мотора умолк вдали, пока Дрэйк переходил через железнодорожное полотно.

Вечер был тихий и теплый, и пальто висело у Дрэйка на руке. Потом станет прохладнее, подумал он, но сейчас он почти жалел, что взял его с собой.

На грядках перед первым домом он увидел стоящую на коленях женщину. Дрэйк поколебался, затем подошел к ограде и несколько секунд смотрел на нее. Интересно, должен ли он ее помнить?

– Извините, мадам, – сказал он, наконец.

Женщина не подняла глаз, не встала с грядки, на которой работала. Это была костлявая женщина в измятом платье. Она наверняка видела, как он подошел, но упрямо молчала.

– Я хотел бы спросить, – настойчиво продолжал Дрэйк, – не можете ли вы мне сказать, где тут живет мужчина средних лет с дочерью? Дочь зовут Силэни, она торгует в поездах авторучками, чашками и другими вещами. Она…

Женщина встала и подошла к ограде. Вблизи она не выглядела такой уж страшной или неуклюжей. У нее были серые глаза, которые смотрели на него сначала враждебно, потом с любопытством.

– Слушайте, – внезапно сказала она, – не вы ли это были здесь две недели назад и спрашивали о них? Я сказала вам тогда, что они живут вон в той роще. – Она махнула рукой в сторону группы деревьев четвертью мили дальше по дороге. Глаза ее сощурились и стали холодными, когда женщина уставилась на него. – Я ничего не понимаю, – сердито сказала она.

Дрэйк не стал рассказывать о своей амнезии этой резкоголосой, всех подозревающей бабе и, конечно, не упомянул о том, что когда -то жил здесь неподалеку.

– Спасибо, – поспешно сказал он. – Я…

– Не трудитесь снова идти туда, – сказала женщина. – Они уехали в тот же день, когда вы были там… Уехали в своем большом трейлере. И не вернулись.

– Уехали?! – воскликнул Дрэйк.

Он хотел продолжать расспросы, когда осознал, что женщина глядит на него с легкой, довольной усмешкой на лице. Она выглядела так, словно удачно нанесла удар неприятному типу.

– Благодарю, – отрезал Дрэйк. – Во всяком случае, я пойду туда и погляжу.

Он повернулся на каблуках, настолько рассерженный, что некоторое время даже не сознавал, что идет по кювету, а не по дороге. Ярость его сменилась досадой, а потом исчезла совсем от мысли, что сейчас он здесь и должен все хорошеиько осмотреть.

Через некоторое время Дрэйк почувствовал удивление, что позволил какой -то женщине так быстро подействовать ему на нервы. Он покачал головой, ругая себя. Лучше быть осторожным. Это дело с поисками воспоминаний начало утомлять его. Когда Дрэйк вступил в тень рощи, откуда-то налетел ветерок. Он мягко обдувал лицо. Вечернюю тишину нарушал только шелест листьев.

Понадобилось немного времени, чтобы понять, что смутные надежды, вытащившие его на эту прогулку, не оправдались.

Не было ничего, ни единого признака, что здесь недавно жили людини консервных банок, ни мусора, ни золы. Ничего.

Несколько минут Дрейк бродил вокруг, в высшей степени осторожно разрыл кучу сухих веток, и наконец побрал назад по дороге. На этот раз женщина сама окликнула его.

Дрэйк заколебался, затем подошел. По крайней мере, она должна знать гораздо больше, чем сказала. Дрэйк заметил, что теперь она глядит на него более дружелюбно.

– Нашли что-нибудь? – спросила она, с трудом сдерживая нетерпение.

Дрэйк мрачно усмехнулся ее любопытству, затем печально пожал плечами.

– Трейлер уехал, – сказал он, – словно испарился. Все исчезло.

– Все следы, конечно, исчезли после того, как там побывал старик, – фыркнула женщина. Волнение пронзило Дрэйка огнем.

– Старик! – горячо воскликнул он.

Женщина кивнула, затем с горечью продолжала:

– Приличный на вид старик. Он обошел всех расспрашивая, какие вещи продала нам Силэни. Через два дня, наутро, когда мы проснулись, они исчезли все до единой.

– Украдены? Женщина помрачнела.

– Все вещи. Цена каждой доллар – стоило ли их воровать? Знаете, у нас была сковорода, которая…

– Но чего он хотел? – в замешательстве перебил ее Дрэйк. – Разве он ничего не объяснял, когда расспрашивал? Вы бы наверняка не позволили ему просто так шататься здесь и задавать вопросы!

К его изумлению, женщина покраснела, потом разволновалась.

– Не знаю, что на меня нашло, – наконец, угрюмо призналась она. – В нем было что-то такое… У него был важный и властный вид, словно он большой начальник. А кроме того, он… – Она сердито замолчала.

– Негодяй! – продолжила она через некоторое время, сощурившись от внезапной враждебности. Затем пристально поглядела на Дрэйка. – Вы. правильно сказали насчет вопросов. А вы сами? Стоите здесь, выспрашиваете меня, когда сами… Слушайте, давайте начистоту. Вы тот человек, который был здесь две недели назад? Но тогда, что же это получается?..

Дрэйк заколебался. Перспектива рассказать ей о своем положении была не из приятных, однако…

Она должна знать больше. Она наверняка знала что – нибудь интересное о том времени, которое девушка Силэни и ее отец провели в этом местечке. Одно наверняка, усмехнулся про себя Дрэйк, если вообще было что-то интересное, женщина должна знать об этом.

Колебания кончились. Дрэйк все рассказал ей, но закончил несколько неуверенно:

– Теперь вы знаете, что я человек, который… ну… ищет свои воспоминания. Может быть, меня ударили по голове, хотя на ней нет шишки. Может, меня одурманили. Что-то же случилось со мной. Вы сказали, что я пошел туда. Но я вернулся? Что я там делал? Что…

Он замолчал и отшатнулся, потому что женщина внезапно закричала.

– Джимми! – закричала она так громко, что у него зазвенело в ушах. – Иди сюда!

– Да, мам! – раздался из дома мальчишеский голос.

Дрэйк тупо глядел, как из дома выбежал растрепанный двенадцатилетний мальчишка. Дрэйк слушал, еще ничего не понимая, как мать объясняет мальчику, что «этого человека ударили по голове люди в трейлере, он потерял память и теперь хочет, чтобы ты рассказал то, что видел».

Потом женщина повернулась к Дрэйку.

– Джимми, – с гордостью сказала она, – никогда не доверял этим людям. Он был уверен, что они наци или что-нибудь вроде этого, и не спускал с них глаз. Он видел, как вы пошли туда, и все вплоть до того момента, как уехал трейлер. – Женщина помолчала, потом закончила: – Он может рассказать вам во всех подробностях, что вы делали, потому что видел все через окна и, кроме того, побывал в трейлере, когда никого не было поблизости, и все рассмотрел… Только для уверенности, конечно, что они ничего не прячут.

Дрэйк кивнул, с трудом подавив усмешку. Это, вероятно, столь же хорошая причина, как и любая другая, чтобы совать нос в чужие дела. В таком случае ему повезло.

Звонкий голос Джима, раздавшийся в надвигающихся сумерках, прервал его мысли.

После полудня было жарко, и Дрэйк, задержавшись у первого дома, чтобы расспросить женщину, где живут отец с дочерью, медленно шел к роще, на которую она указала. Сзади звонко просвистел поезд, простучали ко – леса. Дрэйк подавил внезапное желание броситься обратно и сесть в него. В любом случае, понял он, не успеть. А кроме того…

Человеку не так уж часто выпадает шанс на удачу. Дрэйк ускорил шаг. О небеса, подумал он о ручке, и чашке…

Он не видел трейлера, пока не дошел до деревьев. Увидев его, Дрэйк резко остановился.

Трейлер был гораздо больше, чем он предполагал, длиной с небольшой фрахтовый грузовик… и странно обтекаемый.

На стук никто не отозвался.

Дрэйк напряженно размышлял. Девушка убежала этой дорогой. Она должна быть там. Он неуверенно по – шел вокруг чудовища на колесах,

На высоте глаз тянулся ряд окон, опоясывающих трейлер. Дрэйк видел блестящий потолок и верхнюю часть того, что выглядело, как превосходные стенные панели. Там было три комнаты, отдельный вход вел в кабину грузовика, к которому цеплялся трейлер.

Вернувшись к первому входу, Дрэйк напряженно прислушался. Но опять ничего не было, слышно – ничего, кроме легкого ветерка, пробежавшего по вершинам деревьев. Вдалеке заунывно засвистел поезд.

Дрэйк попробовал дверь. Она открылась так легко, что это положило конец его колебаниям. Он неторопливо открыл дверь и постоял на пороге, всматриваясь в среднюю комнату.

Его поразил блеск роскоши. Пол был изумительный, темномерцающий, как драгоценный камень. Стены удивительно подходили под тон к нему, однако, были светлее. Сразу напротив двери стояла кушетка, два стула, три шкафчика и несколько причудливо изогнутых полок, на которых стояли какие -то красивые предметы.

Первое, что увидел Дрэйк, шагнув через порог, была корзинка девушки, стоявшая у стены слева от двери.

Бросив на нее взгляд, Дрэйк резко остановился, сел на порог и спустил ноги наружу. Беспокойство его улеглось, и он стал с любопытством осматривать содержимое корзинки.

В ней было около дюжины волшебных ручек, не менее трех дюжин складных самонаполняющихся чашек, дюжина округлых черных предметов, которые как-то не давались в руки… и три пары пенсне.

У каждой пары были тонкие, прозрачные кружочки, прикрепленные к внешней стороне линз. Пенсне просто лежали в корзинке. Они были без футляров, но, казалось, никто не боялся, что они могут разбиться:. Пенсне, которое он примерил, уютно улеглось на переносицу, и в первую секунду Дрэйк подумал, что оно хорошо подходит к его глазам.

Потом он заметил разницу. Все стало ближе – комната, рука… не увеличилось, но выглядело так, словно он глядел через слабо наэлектризованную стеклянную пластину.

А через секунду Дрэйк понял назначение прозрачных кружочков. Они поворачивались – поворачивались совершенно свободно.

Внезапно все стало еще ближе. Слегка дрожа, Дрэйк поворачивал по очереди кружочки.

Потребовалось всего несколько секунд, чтобы проверить их замечательное действие. У него было пенсне с линзами, которые можно регулировать, замечательная комбинация телескопа и микроскопа – суперочки.

Дрэйк озадаченно положил изумительную вещь обратно в корзинку и, внезапно решившись, встал, вошел внутрь и пошел к двери в заднюю комнату.

Он хотел только заглянуть в нее, но сразу же увидел стену, усеянную полками, на которых были аккуратно расставлены небольшие разнообразные предметы.

Охваченный любопытством, Дрэйк взял что-то похожее на фотокамеру. Это была превосходная вещь. Он заглядывал в объектив, когда его пальцы на что-то нажали. Раздался щелчок, и тотчас из щели в задней стенке вылезла глянцевая карточка.

Это была фотография верхней части человеческого лица. Она была изумительно четкой и имела удивительно естественный цвет. Напряженное выражение карих глаз сделали на мгновение черты лица странными, незнакомыми. Потом Дрэйк понял, что видит себя. Это была его фотография.

Это уж слишком! Похолодев, Дрэйк сунул фотографию в карман, положил аппарат на место и, дрожа, вышел из трейлера и пошел по дороге к поселку.

– …а потом, – рассказывал Джимми, – вы через минуту вернулись, вошли в трейлер, закрыли дверь и прошли в заднюю комнату. Вы шли так быстро, что чуть не заметили меня. Я думал, что вы уйдете. А потом…

Дверь трейлера открылась. Девичий голос произнес что-то настойчивое, чего Дрэйк не разобрал. В следующее мгновение девушке ответил мужской голос. Дверь закрылась, из средней комнаты доносились какие-то звуки.

Пригнувшись, Дрэйк прокрался вдоль левой стены…

– ..вот и все, мистер, – закончил Джимми. – Я подумал, что сейчас там поднимется суматоха, и вернулся домой рассказать все маме.

– Ты хочешь сказать, – возразил Дрэйк, – что я был настолько глуп, чтобы вернуться и попасться? Мальчик пожал плечами.

– Вы прижались к простенку – это последнее, что я видел.

– А ты не видел их в комнате, пока наблюдал?

Джимми заколебался.

– Ну, – сказал он наконец серьезным, защищающимся тоном, – потом произошло что -то странное. Видите ли, отойдя шагов на сто, я обернулся – не было ни трейлера, ни грузовика.

– Не было? – медленно повторил Дрэйк. У него появилось чувство нереальности происходящего. – Ты хочешь сказать, они завели грузовик, выехали на Пайфферову дорогу, а оттуда попали на тракт?

Мальчик упрямо помотал головой.

– Меня уже пытались поймать на этом. Но я всегда уверен в том, что вижу и слышу. Не было ни малейшего шума мотора. Они просто исчезли, вот и все.

Дрэйк почувствовал, как по спине пробежал холодок.

– И я вместе с ними? – спросил он.

– И вы вместе с ними, – сказал Джимми. Последовавшее молчание было нарушено женщиной, которая громко сказала:

– Хорошо, Джимми, можешь идти играть. – Она повернулась к Дрэйку.

– Знаете, что я Думаю? – сказала она.

Дрэйк с трудом пришел в себя. Это было не то, что он ожидал. У него не было ни малейших проблесков вое – поминаний…

– Что? – спросил он.

– Они занимаются рэкетом, вся эта семейка. Эта история с ее отцом… Я не могу понять, как мы опустились до такого. Он проводил все свое время, бродя по округе и скупая металлолом. По правде говоря, – очень неохотно призналась она, – они делали удивительные вещи. Правительство не обманывает, когда говорит, что после войны у нас будет царская жизнь. Но есть одно затруднение. У этих людей было всего несколько сотен вещичек. Знаете, что они делали? Продавали все поблизости, затем крали и перепродавали в другом месте.