Текст книги "Кусок оранжевой плазмы"

Кусок оранжевой плазмы
Алина Пожарская

Корректор Алина Пожарская

© Алина Пожарская, 2024

ISBN 978-5-0064-3928-3

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Ода равновесию

 
1
Однажды проктолог зафрендил меня
В бескрайних соцсе́ти просторах.
Делился работой он день ото дня,
Рентгенов выкладывал ворох.
 
 
У этого с лампочкой трюк прогорел,
Проктологом пойман с поличным.
А тот слишком много на стуле сидел.
А с виду казался приличным…
 
 
Прекрасно, когда ты работой влеком
И будни тебе слаще мёда.
И счастье в труде!.. Но совсем не о том
Моя философская ода.
 
 
…Отправила в бан я светило наук,
Админам ещё настучала.
Я верю: совсем не бессмысленный звук —
Этическое, бля, начало.
 
 
2
Шли годы. Плодились в моих соцсетях
Редакторы разных пошибов.
И плачут они о своих горестЯх —
Об авторских письмах паршивых.
 
 
«*Любезный редактор* – ну что за слова!
Нашёлся писатель болезный.
Я если в маразме погрязну – едва
Сказать догадаюсь *любезный*!»
 
 
«Ко мне графоманов нагрянул косарь.
Я буду выкладывать перлы!
Имею права, не дрожащая тварь!
Писать надо грамотней, херли!»
 
 
3
Ах, если бы время назад провернуть!
Прости меня, доктор-светило!
Попался бы позже ты мне как-нибудь —
Я б век про тебя не забыла.
 
 
Контакты твои я давала бы впредь
Словесной братве вероломной.
И век нам с тобой без гроша не сидеть
С такой клиентурой огромной.
 
 
Ты б миру являл их с нежданных сторон,
В ответ их вестям – твои вести.
И так бы свершался природный закон,
Земля бы пришла в равновесье.
 
 
Конечно же, шуточный это стишок —
Разбавить печаль в мире бренном.
Но помни, редактор: на каждый грешок
Найдётся ответ свой.
С рентгеном.
 

«Я к мату стала равнодушна…»

 
Я к мату стала равнодушна.
Наверно, кризис средних лет;
но мне теперь ужасно скучно
из матюков слагать куплет.
 
 
Я к мату стала безразлична.
Не манят в небо этажи.
Избито, глупо и вторично,
как сиги, дым и гаражи.
 
 
Такой недуг не вмиг случится,
крадётся подло по чуть-чуть.
Глядишь, и в мозг уже стучится:
недуг, вмиг, впредь, вовек, отнюдь.
 
 
Но не горюнюсь, не ропщу я:
за мудрость возраста то мзда.
Здесь две пустых оставлю строчки.
Пусть их заполнит молодёжь.
 

Про волонтёров

 
1
Некто в просторах сети написал: волонтёры, зачем вы зовёте себя волонтёрами?
Не будьте, право, такими понторезами, понтокрутами, понтодёрами.
Пишите просто: человек, помогающий кому-то бесплатно.
Скромными надо быть, понятно?!
 
 
Я соглашусь. От называния вещей по именам следует отказаться.
Ещё платочком себя покрыть и лишь во тьме лобызаться.
В честь этого озарения я даже написала стих.
Думаю, его одобрит блогерское высочество их.
 
 
2
Над горизонтом поднялся ввысь кусок оранжевой плазмы.
Я откинула прямоугольник из ткани, подавила зевательные спазмы.
Верхние конечности вымыла в той части санузла, которая поприличнее.
Набрала кислороду в место, откуда растут признаки половые вторичные.
 
 
Потом почистила белые штуки у себя во рту.
Пошла в помещение, где обычно держат плиту.
Зёрна сварила бодрящие такие, коричневые.
Гущу выкинула в часть санузла, которая неприличневая.
 
 
И тут животные с усами и мехом ко мне нагрянули.
Требуют накласть им в миски фабричные гранулы.
Я подчинилась, каждого по задней поверхности туловища погладив при этом.
Они, довольные, умчались играть с круглым предметом.
 
 
Я села за деревянное изделие с четырьмя ножками.
Поработав, надела два агрегата с подошвами.
Дышала О₂ (ну, не только им, к сожалению: мы же в городе),
читала звуко-буквенные плоды писательской гордости.
 
 
Потом рыжую плазму сменил полукруг лимонный.
Синюю гладь озарил свет печальный евонный.
Снова чего-то хотят усато-пуховые зверики.
Я им дала, что хотят, а себе сварила культуру, привезённую в XVI веке из Южной Америки.
 
 
Снова почистила белые штуки, снова помыла конечности.
Намазала сторону головы, где два зрачка улыбаются вечности.
Спрятала опорно-двигательный аппарат под стёганым лоскутом.
И погрузилась в физиологическое состояние, умиротворённая оттого, что ни одним не прельстилась понтом.
 
 
3
Здесь искушённый читатель может закрыть уже этот раёшник,
потому что дальше будет совсем прямолинейно, в лобёшник.
Ну а до кого не дошло, тот пусть до конца прочтёт.
Я, собственно, что хочу сказать.
Для кого «волонтёр» звучит как понты, тот сам понтожор, понтоплюй, понтоглот.
 
 
А для нормальных людей это просто слово, такое же, как и других миллион.
Оно помогает коротко выражаться и не городить из слов Вавилон.
И вообще, давайте, делая что-то хорошее, при этом не меряться разными частями тела.
(Про части тела – это уже не то, а просто чтоб слова «пиписьками» избежать из культурных соображений.)
Я высказала всё, что хотела.
 

Про измены

 
1
Когда я выражаю свою точку зрения по некоторым вопросам,
в меня тотчас начинают кидать компостом,
тапками, помидорами, монтировкой —
ну, в общем, кто какой фантазией одарён и какой сноровкой.
 
 
2
Вот, например, я говорю: к изменам отношусь отрицательно.
Прежде всего: если тебе нравится человек, то трахать его необязательно.
Восхищаться можно дистанционно, благо пандемия нас этому научила.
Да и в целом есть разные способы познать чела.
Например, подружиться с ним или, в крайнем случае, нарисовать.
И нет нужды что-то куда-то совать.
Что до самих измен, то это хорошо и привольно, пока
кому-то не станет больно из вашего тройняка.
Или так, или мозг вынесут, хотя часто это один хрен.
Вот почему мне не нравится тема измен.
 
 
3
Всё-таки есть волшебство на земле. Стоит мне высказать свои взгляды личные,
в то же мгновение чудеса происходят токсичные.
Я, оказывается, ханжа, моралист, а то и вовсе бревно фригидное.
Но даже это не самое обидное.
– Ты не поняла эту сложную и тонкую штуку – жизню.
Ты отбираешь у нас право на нашу возню!
Нет, мы ошиблись. Ты не бревно, а его родственник. Который чурбан неотёсанный!
Ты вообще не вправе задаваться такими вопросами.
 
 
4
Как там сказал один учёный, а потом про это спел Костя Морев?
Сжечь не значит опровергнуть. Нельзя убедить, переспорив.
Повод, правда, был тогда поважнее, что ж, земля обмельчала.
Я больше не буду вас раздражать, я давно замолчала.
Моё остаётся при мне, а вы считайте меня кем хотите.
И делайте что угодно, хоть на голове ходите.
Будьте покойны, счастливы, веселы, любимы и жахнуты.
Только на всякий случай напомню.
Тот, кто советовал брать от жизни всё,
скалолазанье имел в виду.
И шахматы.
 

«Если однажды мне в голову хлынет моча…»

 
Если однажды мне в голову хлынет моча,
в ней (в голове, не моче) поселится Чехов, и Достоевский будет подсказывать из-за плеча,
хотя нет: к тому времени они уже будут просто
СашПушки, Юричи, Гончары, Есеньки и Досты,
и остальные без отчества Антоны,
а современники, мол, все графомании генерируют тонны,
а ещё в районе пупка заведётся Агния Львовна Барто
и произрастёт из кожи белое, как неизмаранный лист бумаги, пальто,
когда я стану ездить по всяким писательским фестам
и глядеть на всех не лицом, а как будто бы прочим местом,
когда я буду вся такая в литературных делах искушённая,
и

...

конец ознакомительного фрагмента