Текст книги "Тайны виртуальной жизни"

Алла Полянская
Тайны виртуальной жизни

© PRPrime Company, 2016

© Оформление. ООО «Издательство «Э», 2016

* * *

 
«Смелей! – воскликнул он. –
Вон там, в туманной дали,
Причалим мы к земле». Чуть пенилась вода.
И в сумерки они к чужой стране пристали,
Где сумеречный час как будто был всегда.
 

А. Теннисон

1

Найти под новогодней елкой труп – удовольствие так себе.

Особенно если накануне было весело. Время провели просто отлично: говорили, смеялись, даже молчалось вместе хорошо. И следующую встречу запланировали.

Так очень редко бывает в компании, состоящей из незнакомцев, – но у нас все получилось отлично.

Но вот, вместо подарков, лежит тело какого-то совершенно левого мужика, которого накануне вечером точно не было в этой квартире… Вернее, не вместо подарков, а рядом с ними. И как теперь найти коробку именно с моим подарком, я не в курсе, граждане!

А самое главное, я понятия не имею, что делать с трупом!

То, что это труп, и ежу понятно: небольшой нож торчит у мужика из левого бока – по крайней мере, рукоятка небольшая, значит, лезвие тоже вряд ли огромное. Голова трупа вывернута под странным углом, а пустые глаза, что уставились на меня, подчеркивают, что гражданин, обитавший в этой не слишком презентабельной оболочке, покинул ее. И если судить по ножу, то сделал это не по собственной инициативе. И как мне теперь быть, я не знаю. Заорать? Идиотство какое-то, люди спят. Только меня подорвало ни свет ни заря, и это потому, что я накануне ничего, кроме пива, не пила, и хотя у меня никогда не бывает похмелья, но пиво имеет свойство… В общем, пришлось встать раньше всех. И уж конечно же, я решила пойти посмотреть на свои подарки – мы договорились, что обменяемся подарками, это часть обязательной праздничной программы. Хоть Новый год отмечали старый, но без подарков он вообще не взлетает.

И теперь до подарков не добраться, зато – извольте видеть, труп. С вывернутой головой и ножом в боку. Но орать я не буду, во всяком случае, пока не буду. Да как-то и не хочется, труп меня не пугает.

Ну, то есть я понимаю, что где-то в квартире, возможно, притаился убийца, и это нехорошо, но сам по себе труп, даже как предмет интерьера, страха не вызывает. Да и с чего бы? Мне и раньше приходилось видеть покойников.

Конечно, если вдуматься, то вполне возможно, что, как в американской страшилке, за всеми нами охотится некий маньяк и будет убивать всех по очереди, пока не доберется до прекрасной девственницы… Но голос разума твердит о том, что если бы указанный маньяк хотел, то вполне свободно мог бы перебить нас, пока мы спали, а девственниц и вовсе не найти. А раз мы все живы-здоровы и убит только этот незнакомый мужик, невесть как здесь оказавшийся, то, значит, никакой это не маньяк.

К тому же в данный момент меня другое занимает. Там, ближе к стене, стоит кубическая коробка, упакованная в красивую бумагу, с большим золотым бантом, и на ней красуется карточка со словом «Паола». Так вот, Паола – это я. Это мое виртуальное имя, то есть никнейм или, кратко, ник. То есть на одной из коробок карточка с моим ником, и коробка выглядит очень соблазнительно. Понятно, что никаких ценностей там нет, но тем не менее мы все учли вкусы друг друга, а Анетта взялась упаковать эти подарки, чтобы у нас получился настоящий праздник, с сюрпризами под елкой, найденными с самого утра.

И вот на тебе!

Я осторожно обхожу покойника и ногой подвигаю к себе коробку. А я так люблю подарки, что никакой свежеумерший в неподходящем месте господин не помешает мне заглянуть, что же приготовили мне мои братья и сестры по Форуму. Тем более что мои предпочтения всем отлично известны… Правда, вряд ли в этой коробке есть новое колечко или сережки.

Я подцепила ленточку пальцами правой ноги, и через секунду коробка оказалась у меня в руках. Конечно, мы планировали открывать подарки все вместе, под елкой, но теперь ясно: этого не будет. Было бы странно открывать подарки рядом с незнакомым покойником. А даже если и знакомым, соседство неподходящее. Ладно, открою коробку не здесь, а там, где спала, а потом уж разбужу нашего радушного хозяина, и пусть он сам решает, что ему делать с трупом под его елкой.

Коробка была на удивление увесистой, но, в общем, это ожидаемо, если шесть человек купили мне по подарку. Знаете, я не люблю разрывать оберточную бумагу, и не потому, что хочу ее потом использовать, просто она такая красивая, и мне жаль ее портить. У меня дома есть тетрадка, куда я вклеиваю образцы оберточной бумаги – не знаю зачем. Я ее не перелистываю и вообще не коллекционирую эти кусочки с розами, свечами и прочими красивостями, просто, если оставляю себе кусочек красивой оберточной бумаги, оставшееся выбросить мне легче. Я в принципе сложно расстаюсь с вещами – все кажется, что они обидятся, если выброшу их. Вот так стояли у меня дома или лежали где-то в ящике – тепло, уютно, знакомо… А потом на помойку? Ни за что ни про что! В общем, я понимаю, что это шиза, но это моя шиза, и я никому ее не навязываю.

Я иду по коридору в спальню, где стоит большая кровать, которую мы этой ночью делили с Нордом. Так вышло, что остальные за один-единственный вечер вдруг оказались парами – нашими, форумными, они и в вирте симпатизировали друг другу, реал только подтвердил то, что было в вирте. Только мы с Нордом оказались сами по себе, никакой искры между нами не пробежало, да я и не ожидала ничего такого. Но Алекс, хозяин дома, сунул нас в одну кровать, потому что остальные разбрелись по парам. У Алекса, который организовал эту вечеринку, оказалась собственная спальня, и это естественно, квартира-то его, но он категорически не захотел делить ее с Нордом, и вариантов не осталось. А если вы спросите, был ли у нас с Нордом секс, то я вам скажу, что это не ваше собачье дело.

Хотя я не представляю женщины, которой бы пришло в голову заняться сексом с Нордом. Он огромный, белобрысый, с длинными, ниже плеч, волосами и детским взглядом очень светлых глаз. И он программист, а это, как ни крути, отчасти диагноз, потому что я в жизни не видела программиста, который бы выглядел как нормальный человек. И Норд тоже не выглядел нормально. И перед тем как улечься спать, я заставила его принять душ. Но все равно спала я очень неважно, потому что вообще не привыкла ни с кем спать в одной кровати. Даже когда у меня заводится кто-то для секса, то ночевать я его не оставляю… По крайней мере, не в моей кровати. Терпеть не могу, когда кто-то сопит или, не приведи боже, храпит, и вообще присутствие рядом какого-то левого чувака, когда я сплю и не контролирую ситуацию, кажется мне плохой идеей.

А Норд просто лег и уснул. Он, конечно, порядком нагрузился вместе с Алексом, но Алекс – у себя дома, а Норд все-таки в гостях. А они вдвоем надрались до положения риз, когда пили на скорость. Жаль, что не настолько сильно надрались, чтобы Алексу стало по фигу, кто лежит рядом и лежит ли вообще кто-то, иначе я бы гораздо лучше выспалась.

Я покосилась на спящего Норда и открыла коробку.

Сверху слой моих любимых конфет с вафельной прослойкой, под ними книга-альбом с репродукциями картин из Лувра. Не знаю, кто купил мне ее, но этот человек попал в самое яблочко, я обожаю рассматривать старые картины. Все эти лица, изображенные на портретах, – людей уже давно нет, а их лица остались, а значит, что и они были, эти люди. Были, но ушли, как и мы уйдем когда-нибудь, как и я… Иногда, глядя на собственные руки, я думаю о том, что там, под кожей и плотью, кости. И когда-то от меня останутся только они и череп с запломбированными зубами. Мне всегда немножко странно это представлять, но я все равно об этом думаю, и меня не радует такая перспектива, я даже всерьез подумываю при первой же возможности податься в вампиры. Честное слово, граждане, я не буду никого убивать! И кровь буду брать по чуть-чуть, от многого немножко – не кража, а дележка. Но все-таки вполне возможно, что вампиров не существует, и это очень большая проблема. Если думать о том, что когда-то меня зароют и может же так произойти, что я это буду как-то осознавать, и мне вряд ли подобное понравится… В общем, старые портреты всегда наводят меня на такие мысли, но не рассматривать их я не могу. Эти люди были: дышали, смеялись, любили, занимались сексом, плакали, дурно пахли, тупили по жизни и испражнялись в ведро, подтираясь чем попало, но на портретах они в парадных одеждах, увешанные драгоценностями, с глазами, полными какого-то особого знания… Рассматривать старые портреты – это все равно что гулять по кладбищу, но с комфортом. И сейчас я уже точно знаю, что этот альбом с репродукциями буду рассматривать долго, всякий раз находя для себя что-то новое в каждой из картин: пряжку, небрежно скомканный нотный лист, цветок – не важно, детали подобных картин никогда не бывают случайными, старые художники все знали насчет символизма и оставили нам эти хлебные крошки, чтобы мы лучше понимали то, что они собирались нам сказать.

Под книгой лежат еще две. Ну да, книга – лучший подарок, после бриллиантов, конечно. И в данном случае подарки отличные: молдавские сказки в зеленом коленкоровом переплете, выпущенные в пятидесятых годах прошлого века, и первоиздание «Волшебника Изумрудного города» с иллюстрациями Владимирского. И эта книга повергла меня в трепет, до того я ее хотела, да все найти не могла никак, а кто-то нашел! И кто бы то ни был, огромный ему респект. Сбылась моя давнишняя детская мечта обладания этой чудесной книгой.

А еще здесь коробочка со старой советской статуэткой «Девушка с амфорой» – в отличном состоянии и… Черт подери, я глазам своим не верю! Красная бархатная коробочка, а внутри тоненькое колечко с хризолитом. Все, я повержена. Это именно тот подарок, без которого все остальные меня не радуют. Вернее, радуют, но не так.

Я странно устроена, что два… нет, в идеале три-четыре раза в год в моем организме образуется острая нехватка золота. На день рождения, на Новый год – это обязательно, и еще на какой-то совершенно любой праздник, который предполагает подарки. Это не так часто, я считаю, но уж если я не получила в такой день свою дозу золота, праздник для меня безнадежно испорчен и я впадаю в депрессию. Иногда надолго. Я размышляю о том, что жизнь отстой, меня никто не ценит, да и за что меня ценить-то, обычная неудачница, и внешность заурядная, и вообще…

Но сегодня праздник правильный, и я тут же надела кольцо на безымянный палец правой руки, и выглядит оно так, словно всегда там было. Судя по всему, двое из гостей решили скинуться на этот подарок, и я считаю, что поступили они правильно. На подарок Норду мы все, например, скинулись, и в коробке, предназначенной ему, какой-то девайс для компа. Только вшестером мы и осилили его купить.

На дне моей коробки лежит еще открытка, в которой кто-то написал: «Дорогая Паола, со старым Новым годом!» Это дико звучит – «старый Новый год», но мне нравится, что есть еще один повод собраться под елкой. И значит, я ничего не перепутала, коробка все-таки предназначалась мне. Под открыткой лежит музыкальный диск – сборник разных песен, которые мне нравятся. Я знаю, что это Норд скачал их для меня и записал на диск, больше некому. Что ж, и это отлично. Интересно, что у остальных? Я ведь знаю только то, что покупала сама. Ну, кроме подарка для Норда, его покупал Ирвин, он каким-то образом тоже понимает во всех этих компьютерных делах. Ну ладно, еще увижу… Если, конечно, полиция, приехав за трупом, не заберет все подарки как улики. Вот удача, что свою коробку я оттуда утащила!

– Как тебе колечко? С размером угадали?

Это Норд заспанно улыбается, глядя на меня. Значит, я его разбудила своей возней.

– Отпад! Я в восторге, правда! И сидит на пальце, как там и было.

– Мы знали. – Норд ухмыльнулся: – Это Алекс мне предложил – говорит: «Давай, брат, скинемся на любимый наркотик Паолы, от меня одного она, пожалуй, что и не примет такой подарок, а от двоих ей приличия позволят». Мы же в курсе, что ты самая главная сорока из всех сорок нашего Форума.

– И с размером угадали…

– А помнишь, Зета темку создавала в Женском, насчет размеров пальцев?

В Женском разделе Форума под названием «Тихий уголок» каких только тем не создавалось, и уголок этот тихий примерно так, как бывает тихим серпентарий.

Точно, где-то с месяц назад была такая тема, и я там оставила размер своего безымянного пальца, попутно объяснив предпочтения в камешках, было дело! Надо же, нашли и приняли к сведению!

Хотя это, конечно, не удивительно.

Когда много лет тусишь в вирте с одними и теми же людьми, начинаешь их узнавать. И они тоже тебя узнают. Вирт тем и хорош, что можно узнать другого человека вслепую, не отвлекаясь на его внешность, голос или манеры. Есть ник и аватарка, а за ним, где-то там, в пространстве, может быть совершенно удивительный человек, а может оказаться и конченая мразь. Но в реале правды о них, возможно, никто не знает. И прекрасный человек в жизни производит впечатление мизантропа или отшельника, а мразь будет мило улыбающейся дамочкой. Но вот это настоящее нутро – оно лезет именно в вирте, там видна самая что ни на есть изнанка. Да, поначалу-то можно притвориться кем угодно, а только если ты на Форуме долго, то твоя настоящая сущность покажет себя обязательно. И не только сущность, но и твои предпочтения, что ты любишь или нет, чего хочешь от жизни вообще и просто сегодня вечером. Даже какой сорт туалетной бумаги предпочитаешь. Люди пишут о себе многое, и даже если лгут, по их лжи тоже можно понять правду.

– Слушай, Нордиш, там в гостиной труп.

– Что?!

Норд сел на кровати, не заботясь о том, что я наблюдаю воочию его клетчатые трусы и волосатую грудь. Вчера я как-то не обратила внимания на эти подробности, потому что нервничала из-за перспективы провести ночь с человеком, который выглядит так, словно состоит из кусков разных людей, вот и сейчас лучше бы мне всего этого не видеть, ей-богу.

У Норда на аватаре такой юный викинг с точеным носом и героическим лицом, на светлых волосах – стальной обруч, на бицепсе – руны, и вообще эта аватарка всегда казалась мне мегасексуальной. А тут сидит мужик под сорок, ну, нос-то, пожалуй что, и похож, волосы тоже, а остальное и рядом не стояло. И вот это, граждане, второй подводный камень вирта: аватарка чаще всего никак не соответствует реальному положению дел, и накачанный красавец в реале может оказаться дрыщом в потертых джинсах и с немытой головой, грудастая красотка – толстой теткой под сороковник, а неведомая фигня, состоящая из полос и пятен, – вообще невесть кем.

Но это оказывается неважным, ведь прежде, чем выползти в реал, этого человека ты уже узнал, мнение свое о нем составил и не так уж переживаешь, как он или она выглядит. Ну, почти неважно. И хотя к трусам в клетку и торсу, поросшему светлыми волосами, я не готова, конечно, даже после ночи, проведенной в одной постели, но это Норд, или Нордиш, как мы его иногда зовем на Форуме. И он все тот же – умный, юморной, полный иронии… Правда, вот сейчас, похоже, ему совсем не до смеха, но тут я его понимаю, я тоже не рада, что в гостиной лежит разлагающаяся органика, а наши сегодняшние планы по поездке на шашлыки, похоже, стремительно накрываются медным тазом. Вряд ли приехавшая на вызов полиция решит, что – ну вот, бог с ними, торопиться некуда, пусть люди едут отдыхать.

– Какой труп, Паола?

– Мужик какой-то… – Блин, надо было сразу сказать! – Лежит там, в боку нож, шея свернута…

– Кто-то из наших?

Наши – это как раз та компания, которая собралась здесь.

– Нет, какой-то левый мужик, впервые вижу.

Норд соскочил с кровати и оглянулся в поисках штанов.

– И ты просто забрала свою коробку и пришла сюда рассматривать содержимое, вместо того чтобы разбудить всех и сообщить о находке?!

– Я подумала, что труп уже никуда не торопится, а если придет полиция, то коробки они могут и забрать. Ну, как улику, раз они были на месте преступления. А я не хотела, чтоб они забирали мою коробку. Как бы я тогда узнала, что в ней? А мне было очень любопытно. А когда я вошла, ты же спал, и я решила, что какие-то полчасика ничего в данном случае не меняют, все плохое уже стряслось, что ж теперь суетиться? И, как видишь, оказалась права, потому что…

Откуда-то со стороны гостиной раздался истошный визг. Кто-то из дам все-таки исполнил извечный женский долг, озвучив катастрофу.

– Ну видишь, труп и сам отыскался. – Я рассматриваю колечко на пальце. – Нордиш, надень ты, ради бога, штаны, нельзя же и дальше продолжать травмировать мою неокрепшую психику видом этих трусов.

– Трусы как трусы. – Норд наконец нашел джинсы и втиснулся в них. – Паола, ты чудовище, знаешь?

– Отчего это?

– Ну, оттого, наверное, что никому другому не пришло бы в голову, обнаружив труп, спокойно забрать коробку с подарками и уйти. И ты сидела здесь как ни в чем не бывало, рассматривала книги и цацку, и тебе даже в голову не пришло сказать мне, что…

– Нордиш, ты же спал!

– Но ты могла меня разбудить!

– Зачем?

Вот реально, я не понимаю этого момента. Здесь, видимо, есть какая-то особая тонкость, которую я не вижу, а Норд видит и сердится, что не вижу я. Но мне хочется залезть обратно в кровать и немножечко еще поваляться под одеялом, потому что я не выспалась и потому, что у меня новое колечко, которым я хочу полюбоваться наедине с собой.

– Паола, я еще вчера заподозрил, что твой реальный образ от виртуального не отличается.

– И что?

Норд фыркнул и вышел из комнаты, и я этому рада. Теперь могу ощутить удовольствие от того, что сегодня праздничное утро, а у меня новое колечко и прочее тоже.

Я взяла коробку с подарками, поставила около кровати и нырнула под одеяло. У Алекса отличные постельные принадлежности, и я бы хорошо выспалась, если бы мне не пришлось делить эту кровать с Нордом. Ну, я это уже сто раз говорила. Но все-таки я считаю, что после всех неприятных моментов имею право немножечко поныть.

Зато теперь я могу полежать одна, полюбоваться колечком, полистать книги, съесть несколько любимых конфеток… Вот нипочем не пойду я в гостиную, труп я уже видела, а ритуал открывания подарков теперь испорчен напрочь.

Колечко блестит на пальце так, как блестит только новое золото и камень, за окном, так сказать, мороз и солнце, и я могу рассмотреть драгоценность во всех деталях: овальный камешек такого оттенка, какой бывает у цветов клена, прозрачный и отлично ограненный, а вокруг него восемнадцать белых циркончиков. В общем, как раз то, что я люблю, – классика. Теперь нужно будет найти похожие серьги, а если повезет, то и подвесочку.

Дверь открылась, и вошла Вика. Этой юзерше с ником Гейша я всегда симпатизировала, и когда наше общение из вирта плавно перетекло в телефонные разговоры, мы вдруг поняли, сколько у нас общего. Внешне, правда, мы оказались даже приблизительно не похожи: я практически бесцветная блондинка, а она очень жгучая брюнетка с потрясающими карими глазами – не очень большими, но какого-то кофейного оттенка. Вика такая же не худая, как и я… Ну, это мне приятно говорить в вирте, что я не худая, и людям задвигать политкорректно, а так вообще-то при росте метр семьдесят семь вешу я полный центнер, что огорчает меня несказанно. И радует только то, что Вика весит примерно столько же. Впрочем, это не помешало ей в первый же наш реальный вечер заарканить Ирвина, да так крепко, что тот глаз с нее не сводил, а Ирвин – парень весьма видный, как оказалось. И уж они-то этой ночью не скучали, как пить дать, и тут я их понимаю.

– Там труп. – Вика села на кровать рядом со мной. – Новое колечко? У меня тоже, смотри.

На ее руке блестит тонкое колечко с гранатом, ограненным в форме капли. Значит, свою коробку она тоже достала. Да, с Гейшей нас объединяет и рациональность тоже.

– Алекс вдвоем с Ирвином сбросились. – Вика легла рядом со мной. Ее атласная вишневая пижама красиво блестит. – Да, наши мальчики лучшие. Я решила, что коробки надо оттуда забрать, чтобы полиция не прихватила с собой, ищи-свищи тогда.

– Ага. – Я рассматриваю колечко Вики и вздыхаю – красивое. Но мое мне нравится больше, вот если бы я сама их выбирала, то из этих двух я бы выбрала свое. – Ты нашла труп?

– Нет, Анетта.

Анетта – наша третья грация, но она как раз и есть грация, не то что мы с Гейшей. Анетта стройняшка, в рыжих задорных кудряшках, подстриженных чуть ниже ушей, с голубыми глазами и веснушками. Вот есть рыжие страшненькие – да почти все рыжие страшненькие, – но не Анетта. Она красивая тетка, и то, что она оказалась в компании незнакомцев, говорит только о том, что счастье или социальные связи от внешности зависят гораздо меньше, чем принято считать.

– А кто этот мужик, Алекс знает?

– Нет. – Гейша положила руку на подушку и скосила глаза на кольцо. – И с размером угадали…

– Ага, скажи? У меня конфетки, будешь?

– Нет, я такие не люблю. – Гейша вздохнула: – Я так понимаю, шашлыки на Острове отменяются.

– Да, мать их растак, все пропало.

Переглянувшись, мы умолкли. Вот так мы могли часами болтать по телефону, радуясь тому, что нашлась родственная душа, а в реале появилась какая-то неловкость, что ли? В общем, легкости нет, и я не знаю почему. Вчерашний вечер был отличным.

– Ты с Нордом переспала?

– Нет. – Я фыркнула: – У него трусы в клетку и на груди волосы.

– Понятно. – Гейша потянулась. – Так я и думала, что ты не захочешь. А мы с Ирвином…

– Ну, это было ясно с самого начала. И как он?

– На четверку с минусом.

Мы переглянулись и засмеялись.

Нет, все-таки ничего не изменилось, мы по-прежнему можем болтать о всякой чепухе и смеяться над только нам понятными вещами.

– Отличная была вечеринка, да? – Гейша поднялась и потянулась. – Пойду, пожалуй, приму душ и переоденусь.

– Так а с трупом что?

– А бог его знает, что они решили. Как по мне, завернуть его во что-то да вывезти, и все, забыли. Никто его не знает, и как он там оказался, тоже загадка. Увезти подальше и не портить себе праздник.

И тут я с ней тоже полностью согласна. Ничто так не портит праздничные планы, как некстати образовавшийся труп.