Текст книги "Альманах «Российский колокол» №1 2020"

 
Неспешно привыкли, не сомневаемся,
Что всё продается и всё покупается.
Услуги и вещи – по прейскуранту,
Недвижимость, слава, просто таланты.
 
 
Несложно купить ордена и медали,
Знамена предложат, что в боях побывали.
Преданность, верность и подвиг героя,
За деньги можно поправить здоровье.
 
 
Измены – продажи обоих супругов,
Затем барахло отсудить друг у друга.
А сбыт детей малых? Как их разбирают!
И честь, благородство оптом скупают.
 
 
Человека купить целиком и частями,
В спорте за куш – победы горстями.
Уступят рекорды. А в ООН голосуют
Так, как захочется тем, кто «банку́ет».
 
 
Совесть замучит – на кон ее тоже,
Цена ее – мелочь, но платят-то всё же.
Вот храмы и веру продают капитально,
Процесс передачи обсудят детально.
 
 
 Мозги покупают, культуру, патенты,
«Стыдно» и «больно» – тоже монеты.
Наркоту и оружие предложат агенты,
Стрелковое – оптом, поштучно – ракеты.
 
 
В цене нынче тот, кто торг пресекает.
Следствие, власть и суды подкупают.
Прокуроры не все – в душе допускаю.
Плохо, что ценник всегда подрастает.
 
 
Всё зависит от сумм, иной нет помехи.
Недорого стоят любовь и утехи,
Родители, кровные братья и сестры,
Президенты страны, ее же министры.
 
 
Пресса, искусство – всё продается.
Грустно подумалось: «А что остается?»
Дьяволу душу продать – без сомнений!
Вот ценника нет на товар «Уваженье».
 

Владимир Забабашкин

Родился в 1954 году в г. Иваново. Окончил МВТУ им. Баумана в 1980 году. Работал в области оборонной промышленности на разных должностях как в СССР, так и в РФ. Несколько лет трудился журналистом, член Союза журналистов России.

Литературной деятельностью начал заниматься в середине 90-х. Опубликовано 10 романов в центральных издательствах и много рассказов в альманахах и периодической печати. В настоящее время проживает в г. Владимире. Член Интернационального Союза писателей.

 
Венок двустиший надо б написать.
 

 
Не верь ты телевиденью. Не будет!
 

 
Не надо бить, ведь он и так дурак.
 

 
Карательные меры я проспал.
 

 
Реклама… Не пора ли в туалет…
 

 
Бездарно ночь провел на раскладушке.
 

 
Я в мафию устроился работать.
 

 
Влюбились мы не сильно, но взаимно.
 

 
Чревато не в ту сторону креститься!
 

 
Голодный бомж худеть мне помогал.
 

 
Троллейбус уравняет интеллекты.
 

 
Я не хотел, но ты же настояла!
 

 
Мечтай, мечтай… А жизнь уж пролетела.
 

 
Всё грустно, грустно… Дай взаймы мне посмеяться.
 

 
Плеснул на холст – на «Сотбисе» продали.
 

 
Я думал головой. А чем еще?
 

 
Ну не показывай ты деньги – ты ж в России!
 

 
Прощай, подруга, – жить нам не с руки.
 

 
Кто крайний в очереди на Голгофу?
 

 
Он облысел в потоке удовольствий.
 

 
Я доллары не рвал в порыве страсти.
 

 
Из светофора лампочки украли…
 

 
Воздушные замки он строил добротно.
 

 
Часы не завожу – пусть время спит.
 

 
Газеты врут, но правда где-то рядом.
 

 
Я с каратистами справляюсь из ружья.
 

 
Великие, вмешайтесь в обстановку!
 

 
Не пробуй на прочность – сломаешь ведь сдуру!
 

 
Портвейн изъять непросто из продажи…
 

 
Кондукторов я льготами давил…
 

 
Медальный профиль мне достался по наследству.
 

 
Глазастой воблою топорщилась тоска.
 

 
Один и тот же сон смотрел три раза.
 

 
Болел футболом и лечился водкой.
 

 
Какие ж мельники всё это намололи?!
 

 
Горюю от ума и недостатка денег.
 

 
Ищу на карте остров, где внимают.
 

 
На грабли я не сильно наступал.
 

 
Сплошное мельтешение в прицеле…
 

 
Новаторы в прагматики подались.
 

 
Бодливая корова промахнулась.
 

 
Пирамидон от гильотины не поможет.
 

 
Колбасный сыр… Как много здесь смешалось!
 

 
Врачи мне врали, но я выжил.
 

 
Фотомодели от вспышек вспотели.
 

 
Не бойся, здесь не волки, здесь гурманы!
 

 
Я вырос сорняком, но кто ж полоть рискнет.
 

 
Политики не капитаны – они корабль бросают сразу.
 

 
Не бейся мотыльком – вползай змеей.
 

 
Гробницу вскрыли… А мощей-то нету.
 

 
С деньгами что за пьянка – нет никакой интриги!
 

 
От безнадеги я подался в безрассудство.
 

 
Истратил жизнь на перспективы.
 

 
Блондинкам не пристало волноваться.
 

 
В карманах дыры затвердели ввиду отсутствия купюр.
 

 
Лудильщик, что залудишь ты теперь?
 

 
Браслеты раздирали на караты.
 

 
Уж лучше быть в Швейцарии швейцаром.
 

 
Не бей его, ведь он и так дурак.
 

 
Зачем опять вползаешь ты в запой?!
 

 
Безрогая корова оптимизма.
 

 
Зачем кормить с руки придурков?!
 

 
Он арифметику познал, рубли считая…
 

 
Я не гожусь в крутые мафиози: до женщин падок
                                                                       и вообще дурак.
 

 
На безрыбье раков наловил.
 

 
Уж разгорались страсти на заправке…
 

 
Подайте мне парадные кальсоны!
 

 
Сам кутюрье мне выдал панталоны.
 

 
Что-то я напился – не проспать бы зиму.
 

 
Ушел с высокой должности в запой…
 

 
Отвезите депутата в депутатник!
 

 
Безумству храбрых – терпенье мертвых.
 

 
Простите засранцу нелепость попыток.
 

 
Не бабник я, я техникум кончал!
 

 
Почтим шута минутой хохотанья.
 

 
Подайте на локальные конфликты!
 

 
Я и без денег жизнь сумел растратить.
 

 
Сексопатолог – не патологоанатом, на член посмотрит,
                                                                      но не расчленит.
 

 
Люби меня – чем черт не шутит!
 

 
Быки в томатном соусе в цистернах…
 

 
Не люби меня помногу, чтоб на дольше растянуть.
 

 
С тобой мы встретились в преддверии оргазма.
 

 
Благодарю тебя, моя страна, за то, что я родился
                                                                             за границей.
 

 
Горчичниками душу не согреешь.
 

 
Я не браню тревожных арестантов.
 

 
Бомжа ведь тоже женщина рожала?!
 

 
За желуди и свиньи затанцуют.
 

 
Не доверяй державу голодранцам!
 

 
Не рой другому яму слишком мелко.
 

 
Не громыхай протезом по трамваю!
 

 
Тореадор корридой пробавлялся.
 

 
Он маузер хранил с семнадцатого года.
 

 
В монастыре другие страсти – в закрытости их острота.
 

 
В который раз женился на гареме.
 

Вера Коломейцева-Фиронти

Вера Коломейцева – поэт, автор прозы, драматургии, философских произведений; автор музыки. Родилась в Москве в семье потомственной интеллигенции. Окончила с отличием факультет русского языка и литературы педагогического института. Отлично окончила Государственные курсы иностранных языков. Работала преподавателем, переводчиком, однако недолго, и все последующие годы уже целиком отдала творческой деятельности.

Стихотворения и статьи публиковались в периодической печати. В 1998 году вышла первая книга стихов «Праздник зимы», а в 2015 году автором было осуществлено ее исправленное и уменьшенное переиздание. В 2017 году была напечатана книга «Избранное. Поэзия. Философия. Критика».

Художественное творчество разворачивается в двух направлениях: литературном и музыкально-поэтическом.

В ПРЕДЧУВСТВИИ С. Н.

 
И мне какой-то год не пережить,
Оставив жизнь – иным стихотвореньям.
И только не порвётся эта нить,
Одной тоскою и одним стремленьем
Связавшая мою с другой душой
Больною и неверием и верой,
Не знающей ни времени, ни меры,
Так в мире и не найденною мной.
 

1992

 
Закружилась разгульней, хмельнее
В пляске вольной, с платком бело-синим…
Застывают деревья, чернея,
И застывшее небо над ними.
 

1983

 
Срок придёт – затянутся все раны
На душе и теле у земли.
Но со дна морей и океанов
Из времён не встанут корабли.
 
 
Рассветёт – и будет всё иначе.
Но над зыбкой глубью синих вод
Не изменит чайка голос плача
И тоской изломанный полёт.
 
 
Чудом мир воспрянет, как воскреснет,
И узнают песни новый строй.
Но она одна всё ту же песню
Будет петь над синею водой,
 
 
И казаться будут в боли тайной
Ей – среди здоровых душ и тел —
Облака в небесном океане
Белой стаей шхун и каравелл.
 

1996

 
Зачем хранишь сгоревшую свечу?
Зачем тебе теперь бесформенный огарок?
Как бесполезен он! Как безобразен, жалок!
Зачем хранишь сгоревшую свечу?
 
 
Зачем храню сгоревшую свечу?
Ей больше не светить и этим не согреться.
Она одна сестра непонятого сердца.
Затем храню сгоревшую свечу.
 

2000

В. И.

 
Смотри, что ты наделал: я читаю
Всё только о любви и всё стихи одни.
Что целые часы! пренебрегаю
И тем, что, как часы, за чтеньем тают дни!
 
 
Я хмеля полными засыпана горстями.
А кем душа моя приведена на пир,
Где близ любви сидят почётными гостями
И Тютчев, и Толстой[1]1
  Алексей Константинович Толстой. – Примечание автора.


[Закрыть], Петрарка и Шекспир?
 
 
Тобой! Вот Пушкин сам мне преподнёс две розы,
Вот Баратынский вслед протягивает мне
Лиле́ю белую… И гибну я для прозы…
Невинная душа! Всё по твоей вине!
 
 
Утешной сладости в привычном предвкушенье
Едва начну давно знакомый стих —
Дыханье заглушит внезапных слёз рожденье
И строки растворит. То дело рук твоих!
 
 
Из-за тебя не здесь и не сейчас я где-то,
В мечте живя вполне, – не то что обмануть
Хотела бы себя, а – помнишь ли у Фета? —
«Как будто вне любви есть в мире что-нибудь!»
 

2005

Посвящается Русскому Артисту

В. И. Честнокову

 
Оно восходит на востоке.
И больше не глядит в тоске
На недописанные строки
Перо засохшее в руке.
 
 
Тускла, пуглива, одинока,
Свеча задута… Свет иной
Плывёт со рдяного востока
Земли отрадой неземной!
 
 
Как траурный покров унылый,
Свевает он с юдоли слёз
И ночь слепую, как могила,
И ночь, исполненную звёзд!
 
 
Всё разгораясь яром вящим,
Всей ширью неба становясь,
Победой радости слепящей
Свою он утверждает власть!
 
 
Будь ей во тьме равно послушна,
Легко б восторглась[2]2
  Восто́ргнуться: исторгнуться, изойти из себя, подымаясь вверх; отсюда слово «восторг» в переносном смысле: мощный взрывом, высший подъём чувств, духа. – Примечание автора.


[Закрыть] на свету
В волшебный сад земная пустошь,
В сад яблоневый весь в цвету!
 
 
Пылает запад – Солнце гаснет,
Синь червленицею[3]3
  Червлени́ца – здесь: червлёная, то есть окрашенная в тот или иной оттенок красного цвета, пряжа. – Примечание автора.


[Закрыть] заткав…
И я не знаю, что прекрасней:
Восход его? зенит? закат?
 
 
Но Человек с сияньем Божьим
Высокой думы на челе —
Вот Солнце, что ещё дороже,
Ещё отраднее Земле!
 
 
Лишь стоит раз того увидеть,
Кто благоличием лучист
И духом плотен, как иридий[4]4
  Иридий из всех известных элементов обладает самой высокой плотностью. – Примечание автора.


[Закрыть],
И как алмаз, им твёрд и чист, —
 
 
Душа чудесного коснётся,
Мир оправданьем одаря,
И в небесах её займётся
Багрянородная[5]5
  Багрянородный: царственно-рождённый, тот, кому положено облачаться в багряни́цу, или порфиру. – Примечание автора.


[Закрыть] заря!
 
 
И сам Александрийский ангел
Главу склоняет с высоты
Пред властью – Русского Таланта
И тайны Русской Красоты!
 

1998

 
Ах, какая ранняя осень!
Странно мне: холода… холода…
Сердце даже надежды не просит…
Ветер мёртвые листья уносит,
Сам не зная зачем и куда.
Кратко, зыбко блаженство на свете,
Притворилась удачей беда…
Жаль, не может осенний ветер
И меня, как вот листья эти,
Унести – низачем, никуда…
 

1990, Италия

 
Не слабостью твоей и не улыбкой,
И не игрой без страсти и без цели —
Всё было лишь опять моей ошибкой
И странной вьюгой первых дней апреля.
 

1991, Италия

 
Теперь со всех сторон, из всех пределов
Идёт на Русь монгольская орда.
И меркнет день, во тьме слабеет тело,
Но ты – «гори, гори, моя Звезда!»
 
 
Среди менял, в разгаре римских оргий,
«Распни её!» – Змей шепчет о Руси,
Но поднял уж копьё святой Георгий!
Мгновение – и Змея поразит!
 
 
Хотите, за собою увлекая,
Вести нас гладким и кривым путём?!
В ад вашего игрушечного рая
Идите вы! Мы с вами не пойдём!
 
 
Идите все своей дорогой торной!
А мы пойдём за нашею Звездой!
Она – Рублёва «Спас Нерукотворный» —
Святит наш путь тернистый и прямой!
 

1994

 
Для тела изнурённого кровать
Ещё не гроб, но сходное созданье.
О, если б можно было так устать,
Чтобы лишиться силы на страданье.
 
 
Рука убийц безжалостна не столь,
Как хладные уста противной воли.
О, если б то была такая боль,
Чтоб потерять сознание от боли.
 
 
Не сразу, жаль, вонзилась шпага в грудь,
А позже в спину кортик откровенья.
О, если б можно было так уснуть,
Чтоб обрести не забытье – забвенье.
 

2007

 
    …Ах, эти рифмы, рифмы-озорницы!
Попробуй-ка их удержи в узде.
Они, как молодые кобылицы,
Без привязи хотят скакать везде.
Смотри: вон повод рвёт одна, другая,
И, на просторе весело играя,
Проказницы тем остальных зовут
Порвать узду себе составить труд.
Но – нет нужды: отпустим повода,
И, как о том бы глупость ни судила,
Пускай ещё неведомо куда
Несёт их поэтическая сила…
 
 
     Скажи, поэта есть ли что дороже
Земли на всё прелестных берегах?
А что поэту дорого быть может
Так, как ему свобода дорога,
Минуты своенравных вдохновений
И строки, где блажен и волен гений?
Кто счастлив здесь? Он счастлив: он – поэт.
Но… чертит вновь: «На свете счастья нет…»,
О ком, о чём всё грезит и тоскует?
Смеётся желчно, ропщет, негодует,
На пени на судьбу и на укоры Небу
Растрачивая чувств и мыслей пыл.
Какой творец собою счастлив не был?
А всё же прав творец великий[6]6
  «Творец великий»: А. С. Пушкин. – Примечание автора.


[Закрыть] был:
«Ни музы, ни труды, ни радости досуга —
Ничто не заменит единственного друга».
 

2003

Елена Пешкова

Пешкова Елена Анатольевна родилась в 1984 году в г. Одинцово Московской области. Стихи начала писать в старших классах школы. В 2001 году поступила в Московский педагогический государственный университет им. Ленина на дефектологический факультет. В 2004 году стала членом Клуба молодых писателей МГО СПР (руководитель – Елена Муссалитина).

Была участником разных литературно-музыкальных вечеров, фестивалей, которые проходили в Центральном доме литератора, Центральном доме работников искусств, концертном зале государственного музея им. В. В. Маяковского, концертном зале Московского музея образования. В октябре 2007 года участвовала в межвузовском литературном форуме им. Гумилева «Осиянное слово».

Вышло несколько книг с ее произведениями: коллективный сборник «Поэзия мечты», сборники Клуба молодых писателей «Рассказы» (2010 г.) и «Стихотворения» (2011 г.). Также были публикации в международном журнале «Форум», газете «Московский литератор», журнале «УХ», альманахах «Пегас» и «Российский колокол». Весной 2011 года вышла книга стихотворений «Солнцепение» (авторы: Рожков В., Ярославлев Д., Есин В., Пешкова Е.).

В 2011 году стала членом Союза писателей-переводчиков. Окончила Высшие литературные курсы и курсы литературного мастерства (отделение прозы, мастерская А. В. Воронцова). Пробовала себя в драматургии (есть несколько пьес).

 
Впиталась жизнь в постылый первый снег,
Распластанный на ветхих крышах судеб,
Закрыла двери театральных студий,
Устраиваясь в залах на ночлег —
 
 
Не греческих, не римских, а вокзальных,
Зернистость мрамора собою скрыв от глаз
Зевак, бомжей, цыган, дешевых страз,
Блевотины, икоты, шуток сальных.
 
 
Промасленной газетой скрыв свой крах
От тех же взглядов, жизнь ввинтилась в точку
На крылышках коровки божьей. Точно
Передала биенье дней в висках.
 
 
Последний поезд. Выдают бельё.
Кому-то саван, а кому-то тогу.
Один уходит в Рим, другой же – к Богу.
А третий не берёт – ему своё
 
 
Милей и ближе к телу. Листья сняты
С ветвей почти что все. И на местах
Объемно высятся до неба три креста.
В сияньи ламп есть отзвук нежной мяты,
 
 
Чуть холодящей воспаленный рот.
Гнев языка – Стигийское болото.
Так огненно пылает позолота
Одной лишь мысли: скоро всё пройдет.
 
 
Настанет час – никто не даст ролей
Отныне и вовеки (то есть присно).
Последний поезд, увозящий жизни,
Пройдет по кромке обветшалых дней.
 

Вячеслав Покусаенко

Покусаенко Вячеслав Павлович родился 31 декабря 1993 года в городе Зверево Ростовской области. Окончил Южный федеральный университет по специальностям «гидрометеорология» (бакалавриат) и «управление природопользованием» (магистратура). В настоящее время работает в ОАО «РЖД». Предпочитает здоровый образ жизни, увлекается спортом. Особое пристрастие питает к катанию на горных лыжах.

Женат. Публиковался в альманахе «Российский колокол» «Любовь, похожая на сон».

 
И снова здравствуй, привет, Мария!
Тобой я снова восхищен.
Тебя прекрасней видеть не сумел я,
Еще сильнее стал в тебя влюблен.
Настал период тот самый, долгожданный
Момент торжественных заслуг,
Тот миг бракосочетания,
Обрядов таинства и разнообразных штук.
Тебя еще сильней люблю я,
Как в миг, когда тебя я повстречал,
Как в миг, когда я стих этот писал,
Как в миг, когда день свадьбы наш настал!
 

 
Настал тот день,
Обычный самый.
Пришли друзья,
Обыкновенные, как я.
Сидели долго, «ни о чём»,
Так просто мы беседы льем
Непринужденно о своем…
Прошло немного времени и дней.
Закончился и вечер,
И день уже истек давно.
А мы сидим непринужденно,
Но уже вдвоем.
Те самые друзья,
Быть может, лучшие,
А может быть, и нет,
Но двадцать с лишним лет —
Как новый день.
Встречаемся всё реже.
Так много знаем,
С первых жизни лет
Мы «други».
Другими были,
Стали мы друзьями —
Всё теми же,
Но уже другими.
Так странно,
Но уже банально…
До боли прошлых долгих лет.
Так просто мы беседы льем,
Возьмем всё и вернем
На первый наш
Параграф в жизни…
 

 
Мы трое – тень, сомнение и удача, —
А он в ответ с судьбой и тишиной
Лишь смотрит, невзирая,
Так робко о своем,
На тень сомнения…
Прочь… И гнев долой…
Как будто верных друга три.
Сомнение, но успех в груди.
Удача здесь,
Но где-то рядом.
Всё ходит возле нас вокруг,
Лишь оставляя незабвенный мнимый стук.
Тень наших долгих сонных лет,
Сменяя следующий куплет,
Добавит ярких в жизни лет,
Но лишь снаружи,
А внутри…
Всё та же боль до тошноты.
Не будем долго думать о чужом,
Возьмем всё, соберем.
Разбавим наш сегодняшний сюжет
Для наших добрых покоренных лет.
И тень укроется в тепле,
Сомнение приляжет в стороне,
Удача станет лишь одной
Сюжетной линией родной.
 

 
Опять настало воскресенье,
И снова на душе покой,
Покой – лишь только сновиденье,
На самом деле – тоска и гнев долой.
Не ожидая, не обманемся.
Так и жизнь всю проживем.
Сегодня, завтра, воскресенье…
И снова день настал другой.
Порой теряем вдохновение,
А вместе с ним – родной покой,
Покой любви и наслаждения
Спокойной жизни день за днем.
Иногда бывает даже,
Мы об этом все поем:
Кто-то внутри, кто-то снаружи,
Но каждый – как в слепом кино,
Не видя смысл лихой надежды,
Теряет тень своей мечты.
И всё оно же, воскресенье…
День простой душевной простоты.