Текст книги "Творчество и потенциал. Выпуск 4. 2023"

 
Там, где сосны высокие
Шепчут ночью стихи,
Там, где звёзды далёкие
Дороги и близки,
Под полярным сияньем
Где раскинулась мгла,
Там полна ожиданья
Голубая тайга.
 
 
Там, где горы зелёные
Медведями лежат,
Там, где брызги солёные
И звенят и слепят,
Где дорожкою лунной
Серебрится волна,
Близ утёсов угрюмых
Ждёт Таврида меня!
 
 
Там, где ветер пустыни
Обжигает глаза,
Там, где зной ярко-синий
И звезда как слеза,
Где поют саксаулы
О желанных дождях, —
С нетерпеньем аулы
Ждут меня, ждут меня.
 
 
Но в неведомой мгле
Затерялась звезда,
Очень хочется мне
Улететь навсегда
От морей и от гор,
От пустынь и от рек,
От тайги и озёр,
Где живёт человек.
 
 
Я хочу быть вдали,
Чтоб не слышалась речь,
Чтоб прибой не шумел,
Чтоб не пели дожди,
Я хочу быть вдали,
Чтоб понять радость встреч,
Чтоб понять я сумел,
Это слово «приди!»
 

 
Было ли это, иль не было,
Только забыть не могу
Море ли, ветер ли, небо ли,
Может, костёр на снегу?
 
 
Нет, не костёр и не ветер —
Звёзды в твоём окне,
Отсвет луны на паркете,
Двое. Одни. Во мгле.
 
 
Сонно качались тени
Пятнами на стене,
С ними качались стены,
Словно в безумном сне.
 
 
Этот любимый профиль
В светлом квадрате звёзд
Счастье по крошечкам-крохам
В лунную ночь принёс.
 
 
Не было поцелуев
В ночи – единство душ,
Сердце гудело ульем,
Слово чужое «муж»
 
 
Не пробежало кошкой
Чёрною промеж нас,
Где-то вдали, в окошке,
Теплился старый Марс.
 
 
А там, на востоке алом,
Румянцем златым горя,
Счастьем моим вставала
Улыбчивая заря.
 

 
Хочу, чтоб был я быстрой речкой,
С тугой прозрачностью струи,
В лимане быть смирней овечки,
Точить порогов валуны.
 
 
Своей студёною водою
Смочить иссохшие уста,
Хочу, чтоб ночью надо мною,
Глядясь в меня, плыла звезда…
 
 
Хочу, чтоб ты пришла однажды
И, глянув в синь спокойных вод,
В мои объятия отважно
Легла, доверяясь ласке волн…
 
 
Хочу быть ветром шаловливым,
Хочу я быть и здесь и там,
Чтоб, улучив момент счастливый,
Прильнуть на миг к твоим губам…
 
 
Хочу звездою быть высокой
И там, в мерцающей дали
Светить для всех, кто путь далёкий
Ведёт к своей большой любви…
 
 
Хочу быть синей тишиною,
Когда ни солнца нет, ни звёзд, —
Лишь слышен где-то за рекою
Стук убегающих колёс…
 
 
Хочу быть книгой и равниной,
Хочу быть морем и луной,
Хочу быть солнцем и пустыней,
Чтоб рядом быть, чтоб быть с тобой…
 

 
Ах, как муторно и тревожно,
В окнах листья кружатся жёлтые…
Нет, так дольше жить невозможно,
Не скребите мне душу мётлами!
 
 
Кто бы на бесконечной лестнице
Тихо тронул меня за рукав…
Нет, пройдут лишь, в душе открестятся,
Глядя вслед, но издалека:
 
 
«Так спокойнее, безопаснее —
Мало ль ходють здесь всяких-разных!»
И коверкают лица в гримасе,
Буркнув что-то под нос несвязное.
 
 
Есть другие: они поплачут,
Потолкуют, смакуя бéды,
Влезут в душу тоской собачьей
И… пойдут доедать обеды.
 
 
Нет, не надо, меня не жалейте,
Я ещё не безумец, не труп,
Я сыграю свой блюз на флейте
Водосточных, проржавленных труб!
 

 
Восходящему Солнцу торжественно песню пою,
Золотую и нежную очарованно славлю зарю,
Блеск и свежесть утра на весь день от забот утаю,
Восходящее Солнце, прими благодарность мою!
 
 
Я великому Солнцу торжественно песню пою,
Золотому, палящему, знойному летнему дню,
Задыхаюсь, о Солнце, в объятьях горячих лучей,
Ощущаю всей кожей я взгляд твоих рыжих очей!
 
 
Заходящему Солнцу торжественно песню пою,
Золотой апельсин, славлю грустную нежность твою,
Уезжаю, прощаюсь, но навек протянулась к тебе
Золотая дорожка по синей вечерней воде.
 
 
Я грядущему Солнцу торжественно песню пою:
Воссияй и пролей свет свой ласковый в душу мою,
Как бы ночь ни желала всё присвоить и всё утаить,
Ты восходишь, о Солнце, и даёшь всем нам жить!
 

 
Золотая земля,
уходя под снега голубые,
В сладкой дрёме своей
ты хранишь первый запах весны,
И в глаза твоих луж
молча смотрятся тучи седые,
И сама ты седеешь
и видишь старушечьи сны.
 
 
Вот ты девочкой бродишь —
золотые пески под ногами,
Мама тихо ласкает
шею, плечи и руки твои,
И колышется ночь,
колыбельно тебе напевая,
И купаешься ты
в материнской безмерной любви.
 
 
Вот ты девушкой бродишь —
золотые пески под ногами,
Милый тихо ласкает
шею, плечи и руки твои,
И колышется ночь,
пламенеют три розы в стакане,
Разрывается сердце
от счастья взаимной любви.
 
 
Вот ты женщиной бродишь…
Золотые пески потускнели,
Муж давно не ласкает
шею, плечи и руки твои,
Бесконечная ночь,
золотые деньки отлетели,
Тихо стонет душа
об ушедшей в былое любви.
 
 
Вот старушкой бредёшь…
Слякоть, дождь, скоро грянут метели,
Кровь уж больше не греет
шею, плечи и руки твои.
Дни и ночи твои,
словно листья с берёз, облетели,
Но склероз не задушит
память светлую первой любви.
 

 
Вчера мы брели в тишине,
Брели, никуда не спешили,
И пела тихонько во мне
Мелодия песни любимой.
 
 
О, чудо, дома-корабли,
Зеркал паруса тугие,
Надув, исчезают вдали,
Восторженные и немые…
 
 
И был, как корабль, тот дом,
Изящен, летящ и строен,
Как мы целовались в нём!
Как он хорошо устроен!
 
 
И нам не хватало рук,
И нам не хватало нас,
И там я увидел вдруг
Две пары счастливых глаз.
 
 
Две пары счастливых глаз,
Две пары счастливых рук
С восторгом глядят на нас,
Замкнув междометий круг,
 
 
Повисло в воздухе «ах!»,
Протяжное с губ «о-ох»,
Мы замерли в зеркалах,
В себе затаивши вздох.
 
 
Пусты зеркала без нас,
Плывёт сиротливо дом,
Две пары счастливых глаз
Навеки остались в нём…
 

 
Ах, я под солнцем беспощадным,
Ласкающим так горячо,
Твоей ладони пью прохладу,
Целую нежное плечо!
 
 
Как хорошо отдаться неге
Необязующих услад,
Под этим вечно синим небом
Я молод, нежен и богат!
 
 
Как хорошо нам в звёздный вечер
Плести беседы кружева
И пить по капле радость встречи,
Любуясь россыпью Ковша,
 
 
Ловлю завистливые взгляды,
И гордость тешится моя…
Но оба знаем, что не надо,
Что можно и чего нельзя!
 
 
И засыпать в своей постели,
Прошедший разбирая день,
И отмечать, что не посмели,
И ждать грядущих перемен…
 
 
Уходят сладкие минуты,
Уносят светло-синий сон,
Бледнеют запахи и звуки,
И день печалью напоён…
 
 
Но в тишине воспоминаний
Под завыванье зимних вьюг
Тех майских дней очарованье
Ты воскресишь, мой нежный друг!
 
 
И этот рай, где мы с тобою
Среди цветов и трелей птиц,
Где музыка полна любовью,
Я поселю между страниц…
 
 
И глаз таинственную влагу,
Ночного танца красоту,
И всплеск отчаянной отваги,
И пониманья немоту…
 

 
А в Салониках спят,
Завтра – снова жара…
Снова нам говорят,
Что взлетать не пора:
 
 
Не готов самолёт,
И отель не дают…
Ожидая полёт,
Сторожу твой уют:
 
 
Ты – в кольце моих рук,
Голова – на груди,
Сердце, мягче дай стук,
Нину ты не буди…
 
 
Этой ночью без сна
(Я поклясться готов!)
Мне явилась весна
В ароматах духов.
 
 
Амбра чудных приправ
У меня на губах:
Я всю ночь целовал
Твои руки в духах!
 
 
А наутро – Москва,
Ты – в цветах и делах…
Ох, чудная трава
Этот греческий мак!
 
 
Но альбом я возьму
И вдохну аромат,
Но опять не пойму
Твой задумчивый взгляд…
 
 
Этот розовый «мак»,
Факел платья в ночи,
Танго плавного шаг,
Как мы громко молчим…
 
 
Луч погас на воде,
И альбом тот закрыт,
Телефон на столе
Уж неделю молчит…
 
 
Заведу я «кино»,
Где клубника и май,
И сухое вино,
И мечта…
Не моя.
 

Юлия Носова

Родилась в Псковской области, проживает в г. Санкт-Петербурге. Настоящая фамилия Комендантова.

Поэт, прозаик, победитель Всероссийского конкурса «Хрустальный родник – 2018» в номинации «Поэзия», дипломант I степени конкурса «Мгинские мосты – 2019» в номинации «Лирическая поэзия», победитель конкурса одного стихотворения «Поэтический атлас – 2018», финалист VI Международного поэтического конкурса им. И. Григорьева, призер интернет-конкурсов прозы. Публиковалась в периодических изданиях: «Невский альманах», «Невечерний свет», «Под часами», «Южный город», Ave, «Великоросс» и других, в сборниках поэзии и прозы.

 
Август тихий, томительный, сладкий.
Время ластится хитро и льстиво.
Я неловко играю с ним в прятки,
Чтобы стать на мгновенье счастливой.
 
 
Счастья зернышки, крошки, крупицы
Я пугливо ловлю, понемножку.
Август – сладкоголосая птица,
Время – хищник, проворнее кошки.
 
 
Ах, мой август… покоя не знает,
Ни пощады, ни боя не просит,
И летит перелетная стая
Над землею в разверстую осень.
 

 
В день отлета шустрых звонких ласточек
Ветер грусть-тоску принес с полей,
Быстрой дробью деревянных палочек
Дождь зацокал у моих дверей.
 
 
Отзвенело щебетаньем, смехом ли
Время беззаботное проказ.
И притих задумчиво Ореховый,
Самый поздний, плодоносный Спас.
 
 
Зябко на душе от ветра резкого,
И дрожит слезинка у ресниц.
Вновь дома пустеют деревенские,
Словно гнезда перелетных птиц.
 

 
Ноябрь – месяц-полузимник,
Зовет кататься, чародей,
На тройке серебристо-синих
Лихих диковинных коней.
 
 
И ждет меня прощальный праздник,
В колючем колдовском дыму
Ноябрь – месяц-сладострастник,
Приник к запястью моему.
 
 
Цветов озябнувшая прелесть,
В туман клонящийся закат,
Переплелись тут, словно спелись,
Покой и горечи утрат…
 
 
Но день растает прибауткой,
И я, притихшая, смотрю:
Ноябрь в санях по первопутку
Спешит навстречу декабрю.
 

 
Ночь бессловесна и бледна.
Молчит, не беспокоясь,
Не отрываясь ото сна,
Огромный мегаполис.
 
 
Стоит глухая тишина —
Ни выкрика, ни вздоха…
Как будто голос спеленав,
Затихла вся эпоха.
 
 
Ни плача нет, ни смеха нет,
Ни слов, звенящих лихо…
Не человек умолк – поэт!
И всюду стало тихо…
 

 
Сегодня серым дождиком
Размыло синеву.
Накрыл изящным зонтиком
Ажурный мост Неву.
 
 
Для нас мостов, как милости,
Ты понапрасну ждешь.
Меж нами пропасть вырастил
Седой разлучник – дождь.
 
 
Глядятся в воду серую
Изгибы тонких ив.
Я шаг над бездной сделаю,
Обиду позабыв!
 
 
Любовь – моя попутчица!
Не в грезах – наяву,
А вдруг, да и получится
Перешагнуть Неву?
 

 
Прими меня – я у тебя одна
Средь суеты и там – где тишина;
Не с именем божественным – как есть!
Не возноси ни почести, не лесть.
Пусть эта чаша нас с тобой минует,
Прими меня как женщину земную.
 
 
Но если вдруг беды не превозмочь,
Когда прозренья освещают ночь,
Не опустись до брани и хлыста,
Скажи душой – пускай молчат уста! —
Не проклиная и не коронуя,
Прости меня как женщину земную.
 

Светлана Орлова

Настоящая фамилия Пузыренко. Родилась в Ленинграде в семье интеллигентов. Детство и юность прошли в творческой атмосфере среди художников.

Поэтический талант достался Светлане от отца. Основные направления в её поэзии: философская, гражданская, пейзажная лирика. Образование: психологическое, медицинское, художественное. Окончила курсы «Основы журналистской деятельности», литературные онлайн-курсы CWS. Психолог, художник, почётный эзотерик РФ. Лауреат Первой Международной премии в области эзотерики и народной медицины в номинации «Лучший этнопарапсихолог 2014 года».

Публиковалась в сборнике современной поэзии «Искусство в жизнь» (ИД «Арт-сияние», 2021 г.), а также в других сборниках.

 
Кто сонных в двадцать первый век разбудит?
Поэты выстрелом строки?
Молва людская грех чужой осудит,
Но в горе не подаст руки.
 
 
Цвет ожиданья депрессивный нежно-серый,
Сироты-дети без Отца,
А в мире есть любовь и вера
И милость Создающего Творца.
 
 
У Ангелов крыло, как радуги свеченье, —
Они хранители души.
Расцвет и человека пробужденье —
От сна, как хлеб, сейчас нужны.
 
 
Творенье бескорыстной доброты, любви и света
Духовный и свободный путь,
Цветами счастья расцветёт планета, —
Не дай с дороги нам свернуть!
 

 
Вселенная мирка столь многомерна,
В ней гармоничные и дивные слова,
Звучанием заполнилась каверна, —
Хочу безмолвного, безгрешного родства.
 
 
Я вспоминаю эпизод из детства:
Когда в наивной, бесконечной доброте
Открытые и чуждые кокетству
Так восхищались кукле в мерном лоскуте.
 
 
Она как образец для подражаний
И радость маленьких и искренних детей.
В нахлынувшей весне воспоминаний
Я вижу лики призрачных гостей.
 
 
Благим друзьям я радуюсь безмерно,
Прозрачны и светлы, как в тишине огни.
Но встреча не навек, а эфемерна.
О боже, как прекрасны и чисты они.
 

 
В мире иллюзий и тайных страстей
Сложно найти настоящих друзей.
Двух не найдётся похожих путей,
Время не сводит случайных людей.
 
 
Сильные духом, есть выбор один:
Или как все, иль себе господин.
Первым не просто стезя не легка,
Воля к победе у них велика.
 
 
Из бесконечности став бунтарём,
Себя испытав, мы духовно растём!
 

 
Неординарное начало,
Харизмой резвая ладья
Стихом звучала у причала
И отражала блики бытия…
Луна чадила, как лампада,
Нечаянно роняя свет,
В экстазе родилась баллада
Летящих по небу комет…
 

 
Любовь – капризная подруга,
Как легкомысленна она!
Блаженный сон, как стон дудука [11]11
  Дудук – музыкальный инструмент.


[Закрыть],
Задета нежная струна…
Она ушла, а мы страдаем,
И с вожделеньем вслед глядим,
Стихи и песни сочиняем,
И к небесам душой летим…
Она жар-птица золотая,
Не прикормить, не приручить,
И пёрышком с руки слетая,
Нельзя в угоду подчинить…
 

 
Не уберёг самурай
Злато крылатой души,
Реже меня вспоминай,
Ниже летают стрижи.
 
 
Чёрное – небу отдай,
Сирым забытым дождям,
И пронеси, самурай [12]12
  Самурай – телохранитель.


[Закрыть],
Сердце мое звонарям.
 
 
Выпаду утром росой,
Облаком стылым в траву.
Днём встану я сон-травой
И научусь ведовству.
 
 
Радуюсь первым лучам —
Солнышку ярче со мной,
Красная нитка – парчам,
Ты на ветру – голизной [13]13
  Голизна (уст.) – голый.


[Закрыть].
 
 
Не уберёг самурай
Злата крылатой души,
Реже меня вспоминай,
Ниже летают стрижи…
 

Алексей Попов

Авторские книги: «Поэмы о Севере», сборник фантастики «Однажды в будущем», повести «Возмездие», «Ледниковый период», «Возмездие на экспорт», сборники рассказов «Первая рыбалка», «Юбилей на острове», сборник «Стихи и поэмы», романы «Повторная экспертиза», «Операция «Блесна».

Лауреат трёх международных конкурсов в номинации «Детективный роман»: имени Павла Бажова «Новый Сказ», имени Александра Грина и Международной премии Мира.

Член Оленегорского ЛитО «Жемчуга», клуба «Творчество и потенциал», Интернационального Союза писателей.

 
Вот неделя пролетела —
Весь в работе и в делах.
Заморочен до предела
И замотан, просто страх!
А когда наступит отпуск,
Долгожданный перерыв —
Это просто в отдых пропуск,
Это мой сплошной отрыв.
Срочно в кассу за билетом
На другой конец страны,
Чтоб догнать остаток лета,
Оторваться от хандры.
Полечу я в самолёте —
Голубые небеса,
Хорошо мечтать в полёте…
И ещё – легко писать!
Новостей хороших море,
Успевай запоминать.
А забудешь, так не горе —
Есть надёжный аппарат:
Фотографий будет много,
Видео, как сериал.
Оператор – не от Бога,
Всё равно там что-то снял.
Поплыву я в тёплых водах —
Бирюзовая волна,
На красивых теплоходах,
Впечатлений дополна.
Позабуду все заботы,
Их обычно до фига…
Доживу коль до субботы,
То уеду… На юга!
 

 
Байкальский берег. Чудо-баня,
Одной стеной – упор к горе.
Сегодня парились бы с Ваней,
Да только вечер на дворе.
В сибирском крае климат резкий.
Как только солнышко зайдёт,
На фоне неба горы-фрески,
Зари последний алый взлёт.
К ночи задует непременно
Суровый ветер баргузин,
Известный песнею отменной
О том бродяге, что один…
Залезет он рукой студёной
За ворот каждому из нас,
И зябко мы толпою скромной
Спешим уйти от ветра масс.
Темна вода в седом Байкале,
Её прозрачность – верх похвал.
Но холод там – ну, как в бокале,
Что в холодильнике держал.
 

 
За окном по сугробам позёмка
Догоняет уснувший вагон…
В дверь впорхнула легко незнакомка,
Разгоняя полуночный сон.
И запахло в купе ароматом
Белоснежной зимы и духов.
В рюкзаке же, совсем небогатом,
Оказался и томик стихов.
В полутьме потихоньку разделась,
Прилегла на пустую кровать
И, пока не совсем отогрелась,
В темноте попыталась читать.
Неудачна была та попытка,
Не случилось куплет прочитать:
Полумрак и вибрация – пытка!
И тогда она стала… мечтать!
Догадаться об этом нетрудно:
Загорелись в потёмках глаза,
Словно искорки, вспыхнули чудно,
И нельзя по-другому сказать…
С той поры много лет пролетело,
И пора бы забыть эпизод,
А вот помню то гибкое тело
И улыбку, что с телом живёт…
 

 
На российских широких просторах,
Вдалеке от больших городов,
В деревнях, многочисленных сёлах
Я к ответу никак не готов:
Почему в разрушеньях деревни,
Почему в запустеньях поля?
Почему нелюбимой, как древней,
Неухоженной стала земля?..
Ведь земля же – кормилица наша!
Без неё нам – совсем никуда!
Почему же не сеем, не пашем
И не едем поспешно туда?
Приезжаем лишь только на время
Отдохнуть от мирской суеты —
Городской суматохи, как бремя,
От которой в напряге и ты.
Нас влечёт красота водоёма,
Зеленеющий лес над рекой,
Старорусская нега и дрёма,
Патриарший душевный покой.
Но нет в мыслях того, чтоб остаться,
Приобщиться к крестьянской судьбе…
– Отчего? Почему же так, братцы?.. —
Задаю я вопросы себе…
 

 
Нет ни радости, ни злости;
Успокоилась душа.
Ты одна уходишь в гости,
Жизнь со мной не хороша…
А когда-то было время
(то ли сказка, то ли сон):
Час разлуки – злое бремя,
Оба сердца – в унисон! —
Торопили к новой встрече.
Молодая кровь – кипит!
Предвкушая скорый вечер
И, забыв про аппетит,
Устраняя все преграды,
На свидание – скорей!
Знал ведь точно: там мне рады,
«Сердцу будет веселей!»
…Нет ни радости, ни злости;
Успокоилась душа.
Ты опять уходишь в гости,
Жизнь со мной не хороша…
 

 
Жили мы довольно тихо,
Да случилось это лихо…
Вдруг жена решила смело:
«Быть ремонту, все – за дело!»
Ну, а всех-то только двое…
Как решиться на такое?
Лет супруга семь мечтала,
В этот год мечта достала…
Чтоб ремонт прошёл толково,
Не поможет только слово:
Всё убрать из комнат нужно…
Мы взялись за дело дружно.
Меж вещей солидных грядок
(раньше был везде порядок),
Меж шкафов, сервантов тоже
Люди полные не вхожи:
Не пройти зигзаг удачи!
Не квартира и не дача,
А какой-то крупный склад.
Наши вещи просто клад
Для старьёвщика и свалки:
Куртки, брюки, книги, скалки,
Банки, стулья, стол, кровать…
Да куда нам всё девать?..
Сброс вещей в одну из комнат —
Где что есть, никто не помнит…
Не найти теперь носки:
В склад вещей сложны броски —
Там любая вещь в мешках,
Поиск их наводит страх.
В бритве кончился заряд…
Всё проблемы, длинный ряд…
Каждый день и каждый час
Напрягают они нас.
Не квартира, а Содом,
Будто строим новый дом:
Двери, окна – заменить,
Плитку в ванной положить,
С полом тоже разобраться,
С потолком… Когда же, братцы?
Шум и скрежет на весь дом…
Стены ходят ходуном,
Клеим их широким фронтом…
Да когда ж конец ремонта?!.
 

 
Прогулочным шагом иду по аллее.
Берёзки мне машут, ветвей не жалея.
Как будто им в радость моё посещенье,
Её проявляют они без смущенья…
Однако порывы воздушные стихли,
А я озадачен: прорезался стих ли?..
 

 
Полвека назад мы сидели за партой
И помним искрящийся бал выпускной…
Пусть жизнь нам дала всем различные карты,
Но ты, моя школа, навечно со мной!
Года пролетают, как молнии блики:
Лысеют мужчины, в висках седина;
И в женщинах есть изменённые лики,
Морщинка уже залегла, не одна…
А многих из нас уже нет и на свете,
Надёжных друзей и хороших подруг…
Не встретишь теперь больше их на рассвете,
Не дёрнет за косу обидчик и друг…
Но свято то старое школьное время,
Которое память всю жизнь берегла —
Не зря ж через годы и трудностей бремя
Тропинка ко школе опять пролегла!
 

 
Февральский зимний день,
Холодный Ленинград.
Дворец, где брака тень
И свадебный наряд…
Ступают робко на ковёр
Млады жених с невестой.
Свидетели, как на подбор,
И гости – все на месте.
Их вид торжествен и красив.
Чарует юность, нет тут слов!
Как жаль, что этот коллектив
Собраться снова не готов…
В альбоме фото пожелтело,
Людей тех в жизни многих нет…
Но снимки держат формы тела,
Как память прошлых добрых лет.
 

1

 
Среди деревни – ветхий дом,
Кипели страсти в доме том.
Старинный дом почти два века
Жилищем был для человека.
 
 
Его я помню с детских лет,
Милее сердцу дома нет:
Играл мальцом, забот не ведал
Под строгим добрым взглядом деда.
 
 
Мои проделки и проказы
Прощал он запросто и сразу,
Хотя, наверно, не всегда
Невинны были те года…
 

2

 
До слёз знакомое крыльцо,
Избы бревенчатой лицо:
Морщины-трещины на нём.
Устало, грустно смотрит дом.
 
 
Ступени, лавочка, порог…
Входная дверь, как будто рок,
Ведёт меня в холодны сени:
Довольно пыльно, мрачны тени.
 
 
Душевный трепет вдруг возник,
Как будто в детство вновь проник:
Здесь были игры, пляски, гам,
Ходили книги по рукам…
 
 
Большая лестница скрипит
(а дом всё слушает, не спит).
Иду наверх, второй этаж,
Почти чужой, как и не наш…
 
 
Сплошные лавки по стенам,
Малы окошки тут и там;
Широкий стол, иконостас,
И Божьи лики смотрят в нас…
 
 
В червлёных рамках жёлто фото:
В бушлате парень из морфлота,
Семья, бабуля и мой дед,
Портреты давних разных лет…
 

3

 
До боли памятны предметы:
Кастрюли, ложки и всё это,
Что кухни утварь составляет.
Смотрю, не верю – не бывает!
 
 
Мне всё казалось: вот сейчас
Раздастся громкий дедов глас
И тихий бабушкин ответ…
Вздохнул: «Как жаль, что чуда нет…»
Прошло уже почти полвека —
Солидный срок для человека,
А всё осталось неизменно…
Не зря хотелось непременно
 
 
Хотя разок взглянуть на дом,
Узнать о том, что в доме том…
В густой пыли стекло окошка
И свет идёт совсем немножко:
 
 
Здесь паутин заслон крутой
И мух погибших целый слой.
В избе давно уж не уют…
Пожалуй, лишь нашли приют
 
 
Под полом хаты только мыши,
Чей шорох, писк до самой крыши.
Привольно им живётся тут —
Ведь кошки тоже не живут.
 
 
Безлюдным дом давно стоит,
Имеет он унылый вид,
В сырую землю врос венцом,
А был когда-то молодцом.
 
 
И крытый новой дранкой крышей
Наш дом тогда был крепче, выше,
Имел здоровый бодрый лик —
К такому виду я привык.
 
 
Из брёвен рублен, те – в обхват!
Наверно, был тот плотник хват,
Душой к работе расположен,
Коль сруб избы надёжно сложен.
 

4

 
А перед домом палисад,
Как украшение и сад:
Земли участок огорожен,
Был основательно ухожен.
 
 
Как жаль, что на любимой грядке
Кусты с крапивой в беспорядке…
В хлеву мычанье раньше было,
Копытных цело стадо жило:
 
 
Телёнок мал, корова-мать,
Овечки шустры, не поймать.
С десяток курочек, петух —
Поутру песней режет слух.
 
 
Простое для села подворье:
Животных шум, как многоборье,
Всегда привычен. И с рассвета
Мычанье, крики и вся эта
 
 
Обрядов быта суета
И дел крестьянских маята:
Ворота хлева отворяют,
Из них охотно выбегает
 
 
На свежий воздух разный скот —
Так каждым летом, каждый год.
И вмиг вся улица полна
Животных. Пёстрая волна
 
 
Коров, телят, овец и коз,
Козляток, быстрых, как стрекоз,
Плывёт по улице живая,
Маршрут исправно соблюдая.
 
 
Хозяйки, изредка ругая,
Животных, бережно стегая,
Ведут к околице деревни.
Седой пастух, в одёжке древней,
 
 
Под свой надзор берёт скотину.
Над нею главный он отныне —
Погонит стадо на луга.
Не будет слушать – батога
 
 
Получит быстро животина:
Удар по рёбрам – дисциплина!
Вдали ещё туман белеет.
Проходит стадо: овцы блеют,
 
 
Мычат коровы и телята…
Бывало, пас и я когда-то,
Ходил поутру на покосы
И до сих пор те помню росы…
 

5

 
Однако много ли дворов
Сейчас имеют тех коров
Кормилицами званых,
Бурёнок наших славных?
 
 
Корова – это молоко
(до магазина далеко!),
Творог, сметана, масло;
Телят растили – мясо…
 
 
С животными делили хлеб,
Когда другой подкормки нет,
Хозяева-крестьяне
(не доедали сами).
 
 
Малых телят в избе держали
Весной, чтобы не замерзали.
Поили часто через соску
И не жалели в свечах воску,
 
 
Когда порой в ночной тиши
Забеспокоят малыши.
Лечили, как детей своих,
Заботой окружая их…
 
 
Обычай шёл от века к веку,
От человека к человеку.
Всегда седы деды и бабки,
Хранили свято те порядки…
 

6

 
Теперь другое стало время,
Народ несёт иное бремя:
Разрушена с землёю связь —
Сорняк, засýха или грязь
 
 
По нищим улицам селений…
Убогость та – ведь не от лени!
Здесь люди стары и с трудом
Содержат грядки, куриц, дом.
 
 
Отсель сбежала молодёжь —
В деревне ведь не проживёшь:
Работы нет, учёбы тоже
И жизнь на город не похожа…
 
 
Для снятья стрессов и влечений
Из всех возможных развлечений —
Проезжий только магазин.
На всю округу он один…
 
 
И в этой редкой автолавке
В обилье водка на прилавке.
Ещё там крупы, сахар, хлеб
И разный мелкий ширпотреб.
 
 
Набор шикарный сигарет,
И всё дороже, спору нет…
Зимой дороги все под снегом
И старики… пешком за хлебом!
 

7

 
…Наш дом изрядно изменился,
Довольно стар и запылился.
Полы прогнили и в наклоне,
Как перед временем в поклоне…
 
 
Обои все от стен отстали,
Стоять по-прежнему устали.
На окнах краски нет уже,
Разруха явно в кураже…
 
 
Крепка, без трещин только печь,
В ней было можно всё испечь:
Варить супы, компоты, каши
Могла успешно печка наша.
 
 
В развалах дома лишь она
Была целёхонька одна,
Хотя побелка почернела…
Но это же другое дело.
 
 
И даже баней печь служила,
Когда метель лиха пуржила.
В любой зимы холодный час
Своим теплом печь грела нас,
 
 
Детей ватагу присмиревших
И от мороза посиневших.
Лечила даже наша печь,
Когда больной спиною лечь…
 
 
В протечках сильных потолок,
Из стен торчащий пакли клок.
Разбиты также стёкла окон,
Мишенью были ненароком —
 
 
Рогаток стрельбы тут и там
Мешали в жизни воробьям.
И хоть доской забиты рамы,
Не избежали стёкла драмы…
 
 
Хоть поколенья два сменились,
Картины детства не забылись:
В него вернулся я назад
Почти что лет на пятьдесят…