Текст книги "Смертельный спуск. Трагедия на одной из самых сложных вершин мира – К2"

Неужели швейцар заговорил с ним? Это было немыслимо. Всю жизнь именно Пасанг был тем, кто кланяется, наливает чай, открывает двери, носит сумки. Он считал, что шерпы существуют именно для этого: служить. Отель «Аннапурна», самое роскошное место, в котором довелось побывать, показал другую жизнь. Да, решил Пасанг, отец прав. К2 – прекрасная возможность. Нельзя упускать перспективу заработать три тысячи долларов за восемь недель. Но К2 могла дать ему и нечто более ценное. Уважение.

Как только он покорит Дикую гору, думал Пасанг, никто больше не будет считать его деревенщиной. Никто не будет видеть в нем носильщика. Может быть, появится возможность проводить больше времени с такими влиятельными людьми, как корейцы. Может, он снова будет пить сок манго в местах, подобных «Аннапурне». Может быть, все станут относиться к нему так же доброжелательно, как швейцар.

Пасанг повернулся, желая поблагодарить швейцара, но не мог сказать ни слова. Он был слишком потрясен. Чувствуя себя принцем, Пасанг вышел из пятизвездочного отеля в хаос большого города. «Я думал, что после К2 ко мне перестанут относиться как к бхотия».

Прославленная народность

Многие считают слово «шерпа» синонимом слова «носильщик», кроме того, так называются различные приспособления, помогающие людям. «Перевозите своего терьера в переноске Sherpa Dog Carrier». «Поддержите живот бандажом для беременных Baby Sherpa Maternity Belt». «Складывайте испачканную детскую одежду в непревзойденную сумку для подгузников Alpha Sherpa или Short Haul Sherpa». «Нет никакой тайны в том, как этот рюкзак получил свое название, – гласит реклама на сайте Evo-Sport Sherpa Rucksack. – Шерпа создан для переноски вашего снаряжения, вы же ничего не почувствуете».

Большинство этнических шерпов спокойно относятся к этому стереотипу, поскольку он рекламирует их навыки и уникальное генетическое преимущество. Народности Тибетского нагорья, в том числе шерпы, живут на больших высотах несколько тысяч лет и, согласно физиологическим исследованиям, лучше переносят недостаток кислорода. В сравнении с группами акклиматизировавшихся европеоидов шерпы менее подвержены заболеваниям и церебральным нарушениям, вызываемым разреженным воздухом, лучше спят и демонстрируют удивительную выносливость на большой высоте.

Вопреки популярной теории, шерпы лучше адаптируются не за счет большого количества эритроцитов. Если сравнивать с европеоидами, у шерпов в литре крови содержание эритроцитов ниже. Такую приспособляемость также не объяснить питанием, акклиматизацией, метаболизмом, дефицитом железа или факторами окружающей среды. На уровне моря количество эритроцитов в крови шерпов настолько низкое, что формально можно ставить диагноз «анемия», но, как ни странно, у них не проявляется никаких сопутствующих симптомов. В целом шерпам требуется столько же кислорода, как и всем остальным, но в их крови его меньше. Сначала ученые не могли понять, как это возможно. Ведь эритроциты переносят кислород по телу. У представителей других, хорошо адаптированных к высоте народностей, таких как кечуа или аймара в Андах, большое количество красных кровяных телец. Как шерпы живут с меньшим их количеством на значительно большей высоте?

Возможно, за счет более быстрой циркуляции крови. Кровеносные сосуды у шерпов шире. В состоянии покоя они дышат чаще, что обеспечивает кровь бóльшим количеством кислорода, и выдыхают больше оксида азота, что является показателем хорошего газообмена в легких. Также существует генетическое объяснение. Количество красных кровяных телец у шерпов остается низким из-за индуцируемого гипоксией фактора 2-альфа, отвечающего за реакцию организма на недостаток кислорода[21]21
  Факторы, индуцируемые гипоксией (Hypoxia-inducible factors) – группа транскрипционных факторов, то есть белков, контролирующих процесс синтеза мРНК и других видов РНК на матрице ДНК путем связывания со специфичными участками ДНК. Транскрипционные факторы обеспечивают снижение или повышение константы связывания РНК-полимеразы с регуляторными последовательностями регулируемого гена.


[Закрыть]. Кроме того, шерпы унаследовали доминантный генетический признак, позволяющий эритроцитам впитывать больше кислорода. Более жидкая кровь, в свою очередь, предотвращает образование тромбов, что позволяет избегать ситуации вроде той, в которой оказался Арт Гилки на К2.

Такое генетическое преимущество только усиливает загадочность шерпов для жителей Запада. Турист, штудирующий путеводитель Lonely Planet, хочет обязательно нанять шерпа, даже если вообще не знает ничего об этой народности. К настоящему моменту шерпы, уже в течение трех поколений зарабатывающие на туристах и альпинистах, – одна из самых богатых и наиболее известных народностей Непала. Но так было не всегда.

Предки шерпов жили в тибетском регионе Кхам. В тринадцатом веке монголы с их катапультами и быстрыми лучниками завоевали значительные территории Азии, и кхампа бежали во внутренние районы Тибета. В шестнадцатом веке мусульмане из Кашгара вторглись в Тибет с запада, снова заставив местное население покинуть родные места. Спасаясь, кхампа мигрировали через Гималаи в регион к югу от Эвереста, известный как Кхумбу, и стали использовать самоназвание «шарпа» («шарва»), то есть «люди с востока», а их новая непальская родина стала именоваться Шар Кхомбо. Позднее последовали еще несколько волн миграции. Одних переселенцев из Тибета гнал голод, болезни и войны, другие перебирались, чтобы заниматься торговлей. Вновь прибывшие из разных регионов и социальных классов либо селились в уже существовавших деревнях и ассимилировались, либо строили новые, так появлялись новые кланы. Благодаря сильно пересеченной местности поселения были хорошо изолированы, вследствие этого развивалась уникальная культура. Например, диалекты шерпов отличны друг от друга примерно на 30 % – этого достаточно для недопонимания и появления шуток, но недостаточно, чтобы классифицировать наречия как отдельные языки.

Несмотря на суровый рельеф, шерпы из разных кланов торговали друг с другом и вступали в смешанные браки. Имеющаяся система имен до сих пор вызывает большую путаницу. В соответствии с обычаем имя человека – один из дней недели. Мальчики и девочки, родившиеся в понедельник, получают имя Дава, во вторник – Мингма, в среду – Лхакпа, в четверг – Пхурбу, в пятницу – Пасанг, в субботу – Пемба, в воскресенье – Ньима. Фамилии не используются. Заполняя официальные документы, большинство пишет в качестве имени день своего рождения, а Шерпа (или Шерпани – женский вариант) – как фамилию. Иногда Шерпа заменяется именем клана (например, Чиава, Лама или Лхукпа).

Такая система приемлема для деревень, но в большом городе она неудобна. Тысячи шерпов в Катманду имеют одинаковые имена. Телефонные книги бесполезны, и невозможно найти нужного человека, просто спрашивая окружающих. Чтобы рассказать сплетню, придется детально описать того, о ком хочется позлословить. Распространены прозвища, но они не всегда логичны. Сейчас все больше родителей дают детям индивидуальные имена, но в ближайшем будущем у шерпов вряд ли возникнет разнообразие, свойственное именам на Западе.

Еще большую путаницу вносит практика менять или отменять имя в зависимости от событий в жизни ребенка. Если ребенок заболевает, родители могут изменить его имя, например, на Чхиринг («долгая жизнь»), чтобы сбить с толку злых духов. Если ребенок умирает, родители могут переназвать его брата или сестру, поменяв имя на что-нибудь неприметное, например Кикули («щенок»), чтобы злые духи не заметили ребенка. Родители также могут обратиться к ламе за новым именем, подсказанным божественным откровением. Тенцинг Норгей задолго до первовосхождения на Эверест звался Намгьялом Вангди, но настоятель монастыря Ронгбук определил, что ребенок является реинкарнацией зажиточного и благочестивого человека, и дал ему имя «богатого последователя религии». Второе имя Чхиринга – Дордже («удар молнии»). Должно быть, это подходящее определение для ребенка, который сжег урожай.

Шерпов также могут называть в честь добродетелей и святых. В сочетании с первым именем такие имена должны даровать особые качества. Дава, жена Чхиринга, получила имя Да Пхути («благословленная родить сына»). Имя двоюродного брата Пасанга, Лахму, означает «страж храмовых ворот». Имена, производные от добродетелей, также описывают человека. Чтобы отличить дочь от матери с одинаковыми именами, ребенок может получить имя Анг («маленькая»). Шерпа, произнесший хорошую речь, может стать Лхакпой Гьялгином («смелым оратором»). Иногда шерпа называется разными именами в зависимости от ситуации. Когда к Чхирингу обращается лама, он становится Дордже, а когда нужно представиться тибетцу, то имя произносится как Церинг.

Шерпы подразделяются примерно на двадцать кланов. Дети получают клановое имя отца. Необходимо избегать матримониальных отношений с членами своего клана или клана матери вплоть до трех поколений. Как фамилия Рокфеллер много значит на Западе, так некоторые кланы шерпов, например Лама, являются наивысшими по статусу. Другие кланы, такие как Бхоте, считаются чужаками и вторым сортом – самозванцами, то есть неэтническими шерпами.

Итак, кто же такие шерпы? Европейцы впервые узнали об этой народности в девятнадцатом веке. Слово «шерпа» впервые было упомянуто в переписи населения Дарджилинга 1901 года, где шерпы классифицировались как один из четырех типов бхотия, то есть тибетцев. Недавняя перепись населения Непала определяет шерпов как самоназвание народности, то есть фактически любой может заявить, что является шерпом.

Шерпы из старейших и богатейших кланов, живущие рядом с Эверестом, предпочитают более узкое определение. Как потомки колонистов, прибывших на корабле «Мэйфлауэр» в Северную Америку, заявляют об особом отличии[22]22
  Английские религиозные диссиденты, прибывшие в ноябре 1620 года в Северную Америку на борту корабля «Мэйфлауэр», договорились с британской Вирджинской компанией о предоставлении им внутреннего самоуправления. Из-за ошибки в курсе корабля колонисты оказались севернее участка земли, который им выделили, и посчитали, что контракт с компанией потерял силу. По итогам переговоров главы семей, прибывших в Америку, подписали на борту «Мэйфлауэр» соглашение, в котором изъявили намерение основать собственную колонию. В целом этот документ считается первым нормативным источником американского конституционализма.


[Закрыть], так и многие шерпы из старых кланов считают, что только они аутентичные представители народности. По их мнению, тибетцы, не важно, живут они в Тибете или в Непале, не заслуживают называться шерпами, равно как и те, кто недавно ассимилировался. Пемба Гьялдже, участник голландской экспедиции на К2, родом из региона Солу-Кхумбу, где селились самые первые мигранты, заявляет, что «только мы – настоящие шерпы».

Чхиринг предпочитает более широкое определение. Он принадлежит к клану Кьиронг, предположительно его предки попали в Непал с одной из поздних волн миграции из тибетской деревни Кьиронг, расположенной на границе с Непалом. В Бединге, родной деревне Чхиринга, живут представители разных кланов, вплоть до самых древних. По его словам, шерпа – это любой, кто может убедить общепризнанных шерпов, что он достоин быть одним из них. В его случае это означает жить в Ролвалинге, носить клановое имя, следовать правилам клановых браков и говорить на языке шерпов Ролвалинга – тамгни.

Пасанг из долины реки Арун – сторонник самой широкой трактовки термина. Он утверждает, что шерпа – описание профессии, так что им может быть любой человек, работающий в горах. Вероятно, он предпочитает такое определение, потому что шерпы из старых кланов никогда бы не признали Пасанга. Для них он – бхотия, и точка.

Слово «бхотия» происходит от санскритского «Бхот», то есть «Тибет», и бхотия Хунгунга соблюдают многие тибетские обычаи. Например, бхотия из долины Верхнего Аруна, как и другие тибетские племенные группы, традиционно практикуют похищение невесты. Когда двоюродной сестре Пасанга Лахму Бхотени исполнилось четырнадцать, братья жениха с разрешения ее отца схватили ее ночью и привели на свадьбу. Такой ритуальный отрыв от родительского дома тяжело дается невесте. «Я была несчастна несколько лет», – говорит Лахму. Понадобилось немало времени, чтобы обида прошла. «Только в двадцать три года, – добавила она, – я наконец поняла, что люблю своего мужа». Брачные ритуалы шерпов, напротив, отмечаются широко. Перед обручением пара советуется со всеми заинтересованными сторонами – семьями и богами – и проверяет гороскопы на соответствие. Большинство шерпов считают традицию бхотия, которая сейчас уже не так распространена, грубой и примитивной.

Еще одно отличие, по мнению шерпов, – обычай бхотия делать кровавые жертвоприношения. Бхотия долины Верхнего Аруна время от времени отклоняются от буддистских заповедей: режут больших животных размером с яка и используют их внутренности для гадания. В деревне Пасанга туша такого животного предназначается Сурре, божеству, обитающему на восточном отроге Макалу. Сурра – днем богиня, а ночью демоница – проносится через долину Аруна на черном коне, держа знамя со звенящими человеческими сердцами. Местные буддистские ламы не смогли ее укротить. Шерпы говорят, что Сурра приносит эпидемии, но бхотия считают, что она исцеляет больных. Поэтому они делают все, чтобы она получала столько потрохов и падали, сколько сможет съесть[23]23
  По другим данным, Чекъонг Сурра Ракье является охранительницей беюла Кампалунг к востоку от долины Кхумбу и была обращена в буддизм гуру Ринпоче. Возможно, у шерпов различное отношение к этому божеству, однако оно общепризнано и «участвует» наряду с другими божествами в танце масок в Тьянгбоче – самом большом монастыре в районе Кхумбу по случаю Мани Римду, одного из важнейших буддистских праздников в районе Эвереста.


[Закрыть].

Приводя в пример эти жертвоприношения, некоторые шерпы описывают бхотия как кровожадных варваров. Шерпы, конкурирующие с бхотия на альпинистском поприще, популяризовали использование в непальском языке слова «бхоте» в значении «деревенщина». Популярная в шерпских деревнях в районе Эвереста пословица гласит, что «у каждого бхотия два ножа: один в сапоге, чтобы быстро достать и воткнуть тебе в живот, второй – за поясом, чтобы вонзить тебе в спину, когда ты его обнимешь».

Но самые острые ножи «припасены» для иностранцев. И бхотия, и шерпы ненавидят то, как их раньше называли иностранцы, поскольку эти понятия до сих пор имеют политическую окраску. Почти до середины двадцатого века западные альпинисты именовали обе группы «кули». Это обидное слово, означающее неквалифицированного рабочего, раба. Сейчас западные альпинисты говорят «шерпа» или «альпинист-шерпа», что объединяет работу с этнической принадлежностью, и это раздражает этнических шерпов, желающих, чтобы их отличали от конкурентов-бхотия. В Пакистане используется термин «высотный носильщик», но работающие в Каракоруме шерпы считают его неправильным, поскольку в Непале носильщики не поднимаются на горы. Сейчас непальское правительство продвигает определение «высокогорный рабочий».

Несмотря на этнические и лингвистические трения, мирное сосуществование является нормой среди высокогорных рабочих. Хотя шерпы и бхотия и конкурируют, они все равно поддерживают друг друга, молятся одним богам и вступают в смешанные браки. Эту двойственность иллюстрирует жизнь Тенцинга Норгея: человек, сделавший шерпов знаменитыми, не является шерпом.

* * *

Один из самых влиятельных людей двадцатого века по версии журнала Time родился в палатке пастуха яков в Цечу, месте паломничества в тибетском регионе Кхарта (в трех днях пути от родных мест Пасанга). Тенцинг был одиннадцатым из четырнадцати детей и одним из всего лишь шести, не умерших в младенчестве. Его родители, Кинзом и Мингма, добывавшие пропитание выпасом скота в районе Ганг-Ла, отправили Тенцинга в монастырь учиться, но жизнь послушника не подошла мальчику. Когда однажды лама побил его палкой, Тенцинг ушел.

В семь лет он фактически заглянул в свое будущее. Весной 1921 года экспедиция, в которой участвовал легендарный британский альпинист Джордж Мэллори, разбила в Кхарта несколько лагерей – восходители изучали северную стену Эвереста. В ходе четырехмесячной рекогносцировки Мэллори провел целый месяц на пастбищах у Ганг-Ла. Соря деньгами, он нанимал местных проводников и покупал масло и сливки из молока яков у пастухов в Дангсаре, где остановились родители Тенцинга. Три года спустя Мэллори погиб под вершиной Эвереста, но Тенцинг на всю жизнь запомнил подбитые гвоздями ботинки участников экспедиции.

В 1920-х, однако, ему было не до альпинизма. Семья сдавала в аренду своих животных, и однажды яки заболели и умерли, скорее всего, это произошло во время пандемии чумы крупного рогатого скота в 1928 году. Отец Тенцинга не мог выплачивать долги и содержать шестерых детей, поэтому семья перешла через Гималаи и поселилась в деревне Тхаме в Кхумбу.

Шерпы в Кхумбу жили хорошо, так как обладали монополией на торговлю в регионе. Веками тибетские соль и шерсть перевозились через гималайские перевалы в Непал и обменивались на продукты из низин, такие как бамбук, лекарственные растения, бумага, рис, чернила и т. д. Один из этих торговых путей проходил через перевал Нангпа-Ла в Кхумбу. Тенцинг устроился слугой в состоятельную семью, где на него, как на тибетца, смотрели свысока. Разумеется, он влюбился в красивую девушку-шерпани Даву Пхути, однако ее семья была против такой партии. Тенцингу тогда было семнадцать, он предложил своей избраннице бежать, и она согласилась. Пара покинула Кхумбу и поселилась в Дарджилинге.

Непал в то время был закрытым королевством, правители запрещали альпинистские экспедиции, так что Дарджилинг с его банями и бильярдом стал основным местом найма работников для восхождений на Эверест – путь к горе проходил через этот город. Когда Тенцинг прибыл в Дарджилинг, британец Хью Ратледж набирал носильщиков для экспедиции на Эверест 1933 года. «Они хотели только шерпов», – вспоминал Тенцинг. Он был бхотия, и ему отказали. «Ты уходишь и думаешь: неужели никогда не получится найти работу?» Целых два года ему отказывали из-за этнической принадлежности.

В начале 1930-х годов шерпы старались вытеснить тибетцев из профессии. Вместо забастовки в качестве акции протеста шерпы даже угрожали засудить руководителя немецкой экспедиции 1931 года на Канченджангу Пауля Бауэра за то, что он отказался отдавать им преимущество при найме носильщиков. Большинство организаторов экспедиций, в том числе Бауэр, уступали. Шерпы могли сорвать экспедиции, не отвечавшие их требованиям. Во избежание задержек и конфликтов на этнической почве некоторые экспедиции нанимали только шерпов, и только те местные, кто считался шерпами, могли набираться опыта работы с европейцами.

В 1935 году Тенцинг все еще пытался устроиться в экспедицию. Твердо решив продержаться, он доил коров, замешивал раствор на стройках и собирал знаменитые чайные листья Дарджилинга. Наконец, появился шанс. Британский альпинист Эрик Шиптон, проводивший разведку подступов к Эвересту, в последнюю минуту решил нанять больше людей.

На тот момент выбор был невелик: самые опытные шерпы погибли годом ранее при попытке восхождения немцев на Нанга-Парбат. И Шиптон объявил, что набирает и тибетцев. Узнав об этом, Тенцинг примчался на веранду Клуба плантаторов Дарджилинга, где происходил отбор кандидатов. «Был там один тибетский парень девятнадцати лет, новичок, выбранный в основном из-за привлекательной улыбки, – позже написал Шиптон. – Тенцинг Норгей, или Тенцинг Бхотия, как его называли». Так Тенцинг наконец-то попал в экспедицию и отправился к Эвересту.

На маршруте шерпы устроили забастовку, отказавшись нести грузы, так что вместо них снаряжение тащили мулы и носильщики-тибетцы, такие как Тенцинг. Позже в одной из деревень шерпы ввязались в пьяную драку с тибетцами. Тенцинг держался в стороне от любых конфликтов, брался нести любые грузы, дружелюбно относился ко всем носильщикам вне зависимости от происхождения, а улыбка, казалось, вообще не сходила с его лица.

Из экспедиции Тенцинг вернулся с новыми ботинками, солнцезащитными очками-консервами и рекомендацией от Шиптона. Возможно, тогда и началась его одержимость Эверестом. Но, может, целеустремленность, которую он проявлял в последующие годы, объясняется смертью жены и сына. Альпинизм дал утешение, а заработанная репутация дала возможность трудоустроиться. Со временем Тенцинг снова женился – на Анг Лхаму, шерпани по происхождению. Она помогла ему получить признание в шерпской общине.

К 1953 году Тенцинг провел на Эвересте больше времени, чем любой другой смертный, и британцы сделали ему предложение, от которого невозможно отказаться. В экспедиции Тенцинг должен был работать сирдаром – начальником высотных носильщиков – и отправиться на восхождение как полноценный член команды. Британцы ранее никогда не давали такой статус местным альпинистам. Тенцинг бросил курить и начал носить набитый камнями рюкзак для тренировки. Эта попытка восхождения стала для него седьмой, и он был настроен добраться до вершины.

В начале экспедиции Тенцинг подружился с Эдмундом Хиллари, пчеловодом из Новой Зеландии. Произошло это так. Они шли в связке, Хиллари попытался перепрыгнуть трещину, но приземлился на снежный карниз, который обломился под его весом. Новозеландец пытался удержаться, но начал съезжать и провалился бы в бездну, если бы не Тенцинг, который не растерялся, а быстро обмотал страховочную веревку вокруг ледоруба и воткнул его в склон. Последовал рывок, из-за которого ледоруб и одна кошка Хиллари улетели в трещину. Тенцинг, «расположившись так, чтобы получить упор, смог постепенно подтянуть Хиллари к краю расселины. Новозеландец насколько мог помогал ему, отталкиваясь от стены ногой с оставшейся кошкой», – писал сын и биограф Тенцинга, Джамлинг Тенцинг Норгей. Спасение и стало началом дружбы, которая привела Хиллари и Тенцинга на «крышу мира».

На штурме вершины Хиллари помог Тенцингу. Шерпа страховал новозеландца, пока тот рубил ступени к последнему препятствию – почти вертикальной двенадцатиметровой скале, которая теперь называется Ступенью Хиллари. Шерпы называют его Спиной Тенцинга, но первым шел Хиллари, «пользуясь малейшими зацепками, за которые можно было держаться всей силой коленей, плеч и рук…» Затем Хиллари страховал, пока Тенцинг поднимался по отвесному участку и пока «наконец обессиленный он не упал наверху, как огромная рыба, вытащенная из моря после жестокой борьбы». Хиллари устал не меньше, но дальше путь был простым, альпинисты продолжили восхождение. «Еще несколько ударов ледорубом, еще несколько шагов из последних сил, – вспоминал Хиллари, – и мы были на вершине».

29 мая 1953 года в 11.30 они стали первыми альпинистами, достигшими высочайшей точки планеты. Тенцинг вспоминал: «В тот великий момент, которого я ждал всю жизнь, гора не казалась безжизненным образованием из камня и льда, она была теплая и дружелюбная, и живая. Она была наседкой, а мы цыплятами под ее крыльями». Хиллари тоже был взволнован, но выразил эмоции иначе: «Мы одолели этого ублюдка».

Тенцинг сделал подношение – оставил в снегу шоколад. Он попытался сфотографировать Хиллари, но не знал, как обращаться с камерой. Поэтому именно Хиллари сделал один из наиболее узнаваемых исторических снимков: Тенцинг стоит с поднятым ледорубом, к которому прикреплены несколько флагов, заметнее всех британский. Двойка пробыла на вершине Эвереста около пятнадцати минут.

Последовавшая за восхождением мгновенная слава стала для Тенцинга бременем: «Я появился на телеэкране, хотя до этого момента ни разу не смотрел телевизор». О триумфе доложили королеве Елизавете, и она пригласила Тенцинга, чтобы вручить ему медаль короля Георга. Король Трибхуван наградил его орденом Звезды, высочайшей гражданской наградой Непала. Бейсболист Микки Мэнтл прислал свою биту с автографом и приветственное письмо от «Нью-Йорк Янкиз». Чтобы не отставать, премьер-министр Индии Джавахарлал Неру предложил Тенцингу индийское гражданство и костюмы из собственного гардероба.

В долине Катманду толпа окружила восходителей, люди скандировали имя Тенцинга и несли его на руках. Начали ходить сплетни, что у Тенцинга три легких. Потом Тенцинг и Хиллари ехали в позолоченной колеснице Шахов и старались не замечать плакаты, которые держали люди: один художник нарисовал Эверест с темнокожим мужчиной на вершине и белым мужчиной, распростертым внизу. Охотники за автографами успевали всюду, и Тенцинг, не умевший читать и писать, брал протянутые ему ручки и выводил свою подпись. Оторванный от прежней спокойной жизни, он был явно растерян.

Столь необузданное проявление у публики антиколониальных настроений обеспокоило остальных участников экспедиции. Ситуация накалилась, когда один из автографов Тенцинга неожиданно стал главной новостью – ставя очередную подпись и сам того не зная, он подписал бумагу, в которой говорилось, что он первый ступил на вершину Эвереста. Этот документ тут же растиражировали местные СМИ. Хиллари отказался от комментариев, тогда за дело взялись британцы. Руководитель экспедиции полковник Джон Хант собрал пресс-конференцию, на которой заявил, что Норгей не является альпинистом уровня Хиллари, ему не хватает технических навыков, чтобы возглавить восхождение такой сложности. Так что Тенцинг не был первым на вершине, это достижение принадлежит гражданину Соединенного Королевства.

Ответная реакция непальцев была жесткой. Поклонники Тенцинга назвали Хиллари шутом, которого доставили на вершину в паланкине. Хант извинился и взял свои слова обратно. Хиллари написал свое заявление, в котором значилось, что они с Тенцингом поднялись на вершину «почти одновременно». Оба покорителя вершины подписали эту бумагу и передали прессе, но разногласия устранить не удалось.

«Понятия не имею, почему Хиллари тогда написал «почти», – позже сказал сын Тенцинга Джамлинг. – С того дня мой отец и Хиллари всегда утверждали, что они достигли вершины вместе. Люди до сих пор спрашивают, кто был первым, а это не имеет значения»[24]24
  Это действительно не имеет значения, так как Тенцинг и Хиллари друг без друга не смогли бы добраться до вершины. Они совершили восхождение в двойке, и эта двойка взошла на Эверест. Но политическая ситуация в регионе сделала проблему очень острой – шестью годами ранее Индия и Пакистан получили независимость от Великобритании, и антибританские настроения на всем Индостане были чрезвычайно велики.


[Закрыть].

Еще один спор возник между шерпами и тибетцами. Кто может считать Тенцинга своим? Различные группы бхотия в Индии и Непале, включая тех, кто утверждал, что являются тибетскими родственниками восходителя, отмечали, что Тенцинг родился в Тибете и провел там свою юность. Шерпы говорили, что Тенцинг женился на шерпани, взрослую жизнь провел в шерпских деревнях и воспитывал своих детей на языке и в культуре шерпов. «Многие считают моего отца покровителем шерпов, потому что именно он привлек внимание к этой народности, – утверждает Джамлинг. – Если бы он назвался тибетцем, то шерпов мало бы кто знал на Западе», а прославленной народностью стали бы бхотия из района Ганг-Ла.

В автобиографии Тенцинг предпочел назвать себя шерпом из Кхумбу. В одном из фрагментов книги, который не был опубликован, он пошел еще дальше, дистанцируясь от тибетцев, поскольку последние «часто выдавали себя за шерпов, чтобы получить работу, часто ссорились и часто находили повод достать нож».

Существовала еще одна веская причина назваться шерпом. В 1949 году китайская армия вторглась в Тибет, и духовные лидеры Тенцинга оказались в заложниках. В 1959 году далай-лама бежал в Индию. Сторонники Мао Цзэдуна в разгар Культурной революции истребили примерно одну шестую часть этнических тибетцев в тюрьмах и трудовых лагерях, многие умерли от голода.

Объяви себя Тенцинг публично тибетцем, в Китае заявили бы, что он – представитель одной из китайских народностей, и использовали бы восхождение на Эверест в своей пропаганде, чего Тенцинг не хотел. По мнению биографа Эда Уэбстера, если бы Тенцинг назвался тибетцем, это «только усугубило бы его проблему с национальностью».

Так Тенцинг полностью ассимилировался и стал самым известным в мире шерпом. Но в душе он не был ни шерпом, ни тибетцем, но был обоими. После Эвереста Тенцинг отдал дань уважения своему многогранному наследию, основав в Дарджилинге Гималайский институт альпинизма, где обучаются представители разных народностей, в том числе шерпы и бхотия. С 1954 года институт дал путевку в жизнь более чем сотне тысяч студентов, так что это учебное заведение выполняет свою миссию «выпустить в свет тысячу Тенцингов».