Текст книги "Юг в объятьях севера"

5

Дэстен с удивлением смотрел на маленького бородача с длинным унылым носом. Свободный? Или… раб? Кто посмел остановить бастарда Великого Дома?

– Простите, лэрд, – тот низко поклонился и Дэстен увидел внушительную лысину в районе своего пупка. – Я лишь забочусь о вашей безопасности.

– Я не лэрд. Сир Дэстен Хот.

– Поразительно! Издалека вас можно принять за высшего! А вы даже не лэрд?!

– А вы-то кто?

– Тателариус второго ранга мэтр Давид Леви, – коротышка смотрел на Дэстена снизу вверх с неподдельным интересом.

– А! Так это вы запускаете все эти штуки! – Дэстен кивнул на непонятные ему механизмы.

У тателариусов была своя община и строгая иерархия. Одни занимались наукой, те, кто обитал в королевских дворцах, другие обслуживали зонты и опреснители, если входили в реестр, но не были достаточно образованы, чтобы сдать экзамен на первый ранг, третьи чинили подъемники и следили за состоянием порталов.

Дэстен немного знал о тателариусах, они всегда держались обособленно. Принадлежали к касте свободных, но получали жалованье от высших и благородных. Крови в мэтрах не было ни капли, той, что давала особые права. Но их знания давали им другие права. Без тателариусов сияющий город Игнис превратится в руины, как и столицы анклавов. Вообще все города. Тателариусы низшего, третьего ранга были похожи на трудолюбивых муравьев. Обслуживали потребности своих лэрдов и их подданных: крестьян и рабов. Запускали мельницы и пекарни, налаживали ткацкие станки и руководили вспашкой земель, заставляли ожить прачечные и зажигали повсюду свет. Да где только не находили работу их умелые трудолюбивые руки.

Все тателариусы состояли на службе. За их образование платили наниматели.

– Что вы, сир, – улыбнулся мэтр Леви, – у меня нет допуска.

– У меня тоже, – вырвалось у Дэстена. Пресловутое «пэссит», означало не что иное, как допуск. Подтверждение личности. – Вот смотрите.

И Дэстен шагнул к ближайшему щиту с древними символами. Вложил указательный палец в углубление. Пэссит.

– Видите? – он обернулся к тателариусу. – Ничего!

– У меня также, – Давид Леви подошел к Дэстену, для этого ему пришлось сделать несколько шагов. И встать на цыпочки, чтобы его палец достал до символа «пэссит».

Экран остался мертвым. Так же мерно гудели механизмы, где-то журчала вода. Они стояли у щита, без малого великан и почти что карлик и думали об одном и том же.

– Вы попали сюда по ошибке или у вас была какая-то цель, сир Хот? – спросил, наконец, мэтр Давид.

– Мой дед высший, – признался Дэстен. – Глава Дома дальних. Он сейчас у портала, где все они, граты и сьоры. А я впервые могу посмотреть, что здесь, на третьем ярусе. У нас в Нараборе их только два. И даже на втором далеко не так интересно.

– Ваш дед Ренье Халлард?! Так почему же вы не мейсир, о Мрак?!

– Это долго объяснять, да и незачем.

– Я кажется, понимаю… Дед не сказал вам правду. Какой потрясающий экземпляр! – мэтр Леви обошел Дэстена, с восхищением его разглядывая. – Извините, сир Хот, но я еще не видел ничего подобного. Можно? – он встал на цыпочки и протянул руку к волосам Дэстена.

Он улыбнулся и кивнул. Коротышка оказался забавным. Мэтр Леви не потрогал, а скорее пощупал черные пряди кончиками пальцев. Как и большинство мужчин, в ком была кровь, Дэстен носил волосы до плеч.

– Полное совпадение! – мэтр Леви чуть не захлебнулся слюной от восторга. – Прочные, но гибкие, их невозможно сломать, завить, даже расплавить. Ваши волосы почти не горят, знаете об этом? Также как и ресницы. Сколько длилась беременность вашей матери? – деловито спросил тателариус.

– Одиннадцать лун.

– Да что вы говорите! Граты носят ребенка одно солнце, благородные леди, в ком есть кровь, десять лун, все прочие – девять лун. Но чтобы одиннадцать? Вы уникум, сир Хот. Знаете это?

– Я всего лишь бастард. У которого нет доступа к фамильным артефактам.

– А зачем вам это? – с любопытством спросил мэтр Леви. – Вы хотите титул? Власть? Деньги? Много женщин? Что?

– Справедливости.

– Узнаю Ренье Халларда, – пробормотал мэтр Леви. – Лучший друг императора, единственный, с кем делится своими планами, а скорее мечтами несчастный Тактакор. Он так одинок. И болен. А ведь ему говорили…

– Говорили что? – напрягся Дэстен. Мэтр Леви говорил непонятные, запретные вещи.

Императора считают Богом и великим магом. Он всесилен, а вовсе не несчастен.

– Так. Не обращайте внимания. Я иногда заговариваюсь. Здесь, на низшем ярусе много работы, мне редко удается увидеть солнце. Я ношу пластины, чтобы лучше видеть.

– Поэтому ваши глаза так странно блестят?

– Ваши тоже не вполне обычны, сир Хот. Как и вы сами.

– Почему вы не пустили меня туда, – Дэстен кивнул в темноту. Он обратил внимание, что тени исчезли.

– Рабы не любят высших.

– Но я не высший.

– Еще больше они не любят лэрдов. Высших хотя бы боятся. Их внезапного появления и исчезновения, того, что они все знают, и их нельзя убить.

– Это защитный контур, – вырвалось у Дэстена.

– А дед немало вам рассказал.

– Я сир Хот. Не лэрд. Вы меня остановили, потому что не поняли, кто я? Всего лишь наемник.

– Наемников рабы ненавидят, сир Хот, – резко сказал мэтр Леви. – Именно наемники их охраняют. Командуют солдатами и конвоирами. Во главе каждого отряда стоит наемник. Сир.

– Рабы страдают?

– А как бы вы себя чувствовали, будучи заперты под землей? Рабы не видят солнца, их детей сразу же забирают, чтобы они выросли здоровыми. А потом спускают обратно под землю, чтобы здесь угробить. Вам об этом не рассказывали?

– Нет, – признался Дэстен.

– Для кого же вы хотите справедливости?

– Я… Теперь уже не знаю, – он вгляделся в темноту. Оттуда веяло ненавистью.

– Бегите отсюда, сир Хот. Я почему-то уверен, что вы вхожи даже в покои императора. Выпейте вина, съешьте зажаренного барашка или каплуна, а потом вас ждет сладкое. Вы еще мальчик.

– Мэтр Леви, вы забываетесь! – вспыхнул Дэстен. – Мне двадцать пять солнц! Я лучший фехтовальщик в Нараборе! Меня учил сам сир Лудвиг!

– Извините, – пробормотал мэтр, – я и в самом деле дал маху. Мне вдруг показалось…

– Что?

– Проводить вас к подъемнику?

– Мне не нужен сопровождающий.

– Надеетесь на свой меч?

– Жаркого дня, мэтр Леви, – сурово сказал Дэстен.

Коротышка рассмеялся:

– Кто его здесь видит, этот ваш день? Выход там, – он махнул рукой.

Дэстену показалось, что мэтр Леви хочет ему что-то сказать, но колеблется. Смотрит в темноту и словно чего-то ждет. Какого-то знака. Но видимо, темнота так и не откликнулась.

– Идите, сир Хот, – тихо сказал мэтр Леви. – Кто знает? Может, мы и встретимся. Я запомнил про справедливость. И если вы не пошутили, я спрошу у вас об этом снова. Для кого вы ее хотите?

… Дэстен шел на свадьбу. Церемония уже закончилась, скоро начнется пир, и дед наверняка будет искать сира Хота. Хоть он и должен сидеть в третьем зале. Новобрачные придут туда один раз, чтобы принять поздравления и сказать ответный тост. Вряд ли Дэстену удастся увидеть мать. А вот на встречу с другой красивой женщиной Дэстен очень даже рассчитывал.

Зеленоглазая сирра Олола не упустит возможности поохотиться на лэрда. Их ведь сюда съехалось немало, на эту свадьбу. И пусть они дремучие провинциалы, тем больше шансов у девушки без титула, но с такими прелестями, как у Ололы и с ее находчивостью. И она дочь лэрда. Если какой-нибудь богатый землевладелец потеряет голову, он может закрыть глаза на приданое. Такое случается. И Олола получит желаемое: станет леди.

Но как Дэстен ни крутил головой, встретиться взглядом с зелеными глазами ему так и не удалось. Вроде бы мелькнули непокорные пышные кудри сирры Ололы, и раздался знакомый задорный смех, но едва Дэстен кидался в ту сторону, неуловимая красавица исчезала. Намеренно или нет, Олола с ним играла, пряталась от него и не желала близкого знакомства.

Как же Дэстен удивился, когда около полуночи, когда он уже собрался уходить, Олола нашла его сама.

– Сир Хот, – услышал он знакомый голосок.

Дэстен резко обернулся:

– Наконец-то! Я весь вечер мечтаю с вами потанцевать! Или вы танцуете только с лэрдами?

– Танец ни к чему не обязывает. Но сначала я выполню поручение, – Олола была деловита, а не игрива.

– Какое поручение?

– Леди Райтс. Она приглашает вас сегодня ночью в свою спальню.

– А кто это?

– О! Очень красивая леди. Но ее муж… Он очень уж много пьет. Поэтому леди интересуется, не скрасите ли вы ее одиночество в такую ночь? Когда все только и говорят о любви.

– Но я не знаю никакой леди Райтс! Мы и слова друг другу не сказали!

– Вас никто и не просит говорить. Или вы не знаете, что делают ночью в спальне? – подозрительно спросила Олола.

– А разве в ваши обязанности не входит это проверить?

– Я ищу мужа, а не внебрачного ребенка от…

– Какого-то сира. Не стесняйтесь.

– Вас заметили, сир. В приемной императрицы вы стояли между гратой аль Хали и гратой Халлард. Обе с вами разговаривали, а грата Виктория весьма любезно. Меня уже пять леди просили узнать, кто вы. А леди Райтс сразу пригласила вас в свою спальню, уж очень вы ей приглянулись.

– У нас в Нараборе так не делают.

– Вы же провинция, да еще и дальняя, – презрительно сморщила носик Олола.

– Зачем вы этим занимаетесь?

– Чем, сир?

– Сводничеством.

– Я сирра для особых поручений, в этом нет ничего оскорбительного. В делах любви, сир Хот, надо соблюдать осторожность и деликатность. Иногда леди не могут сказать прямо, чего хотят, или следует сначала узнать, взаимна ли их симпатия. Так что мне передать леди Райтс?

– Что меня перехватила леди… как там ее? Одна из пяти. Тех, что мною интересовались. Другим вы скажете то же, но поменяете имя. Я уверен, что вы умеете так передать отказ, что ни одна из леди не оскорбится.

– В этом не сомневайтесь.

– Но если вы сами вдруг передумаете насчет лэрда… Можете поставить свое имя вверху списка на все десять ночей, которые я проведу в столице, – он, ухмыляясь, посмотрел на девчонку.

– Ах, вы… Прикидывались недотрогой, а сами!

– Я просто не люблю, когда выбирают меня. Предпочитаю выбрать сам. Что же касается спальни… Он схватил девчонку за руку и притянул к своей груди. Олола уперлась в нее кулачками и пискнула.

– Мы, провинциалы, не так галантны, это правда. Но зато неутомимы.

Дэстен рассмеялся и ослабил хватку. Олола тут же вырвалась и убежала.

… Первой женщиной сира Дэстена стала леди, отчаянно скучающая в своем уделе, мать троих детей. Дед послал Дэстена к ее мужу с важным поручением. Лэрд, толстяк с совиными глазами, также отчаянно скучал.

Прочитав послание сьора Халларда, лэрд мрачно кивнул и пригласил Дэстена на охоту, явно обрадовавшись компании. Охота длилась три дня. Дэстен никогда еще столько не пил.

Вернувшись, он спьяну просто перепутал спальни. Ему казалось, что он поднимается на третий этаж, в то время как ноги упорно оставались на втором. В итоге дверь, куда толкнулся Дэстен, и в самом деле оказалась дверью в спальню. Только в женскую.

На кровати сидела испуганная леди, в которой Дэстен с трудом признал жену хозяина замка. Она была в сорочке, а не в вечернем платье. И волосы распущены.

Дэстен поклонился, и взялся рукой за дверной косяк, чтобы не упасть:

– Простите, леди, я, кажется, заблудился.

– Я покажу тебе дорогу, мальчик, – она подошла и взяла его за руку.

Дэстен подумал, что его ведут в коридор и очень удивился, когда оказался в кровати.

Причем, это была кровать леди.

– Тебе сюда, – она взяла его руку и опустила ее между своих раздвинутых ног.

Наутро Дэстен чувствовал себя прекрасно, он был полон сил и восторженно смотрел на лежащую рядом даму, не замечая ни морщинок вокруг глаз, ни рыхлого живота. Дама же была потрясена: в мальчике оказалось столько энергии и сил.

Дэстен решил выйти в окно и повис на руках на карнизе. Все-таки это был второй этаж. Ловко перебирая пальцами и ища ногами выступы в стене, Дэстен поднялся на третий этаж, оставив леди в обмороке. Мальчишка оказался еще и хулиганом.

Хозяева были так гостеприимны, что сир Хот задержался в их замке на двадцать лун, не обращая внимания на разгневанного деда. Который каждое утро требовал любимого внука к себе. Когда же Дэстен наконец вернулся в Нарабор, сиру Хоту устроили выволочку.

– Тебе так понравилась провинция? – ехидно спросил дед. – Там, похоже, особенно вкусные фрукты.

Дэстен невольно порозовел, вспомнив и в самом деле похожие на огромные сливы коричневые соски, которые он каждую ночь вкушал, причмокивая от удовольствия. Но дед внезапно подобрел:

– Я совсем забыл, что ты не высший. И тебе уже нужна женщина. На вот, возьми, – в руку Дэстена упал мешочек с монетами. – Сходи в бордель. И пусть молодые шлюхи сотрут из твоей памяти воспоминания о старой суке, которой так несказанно повезло.

– Она не старая! – возмутился Дэстен. О леди, чье имя он вскоре забыл, у него остались приятные воспоминания, которые так и не стерлись из памяти.

– В тебе слишком много нашей крови. Женщины всегда будут за тобой гоняться. Они верят во всякую чушь. В магию, например. Они будут искать в твоих объятьях излечение от тайного недуга, какого-то особого удовольствия, удовлетворения своих амбиций. Не потакай им, Дэстен и не верь. Когда-нибудь ты встретишь девушку, которая будет тебя любить просто за то, что ты есть.

Неважно, сир ты или лэрд, и сколько в тебе крови высших. Радуйся, что ты свободен. Тебе не надо жениться по указу.

… – Жарких вам дней!

– Огня в ваш дом!

– Да здравствуют Закатекасы!

– Слава Готвирам!

Жених и невеста пришли, чтобы принять поздравления наемников. Принц Линар показался Дестэну несчастным, хотя держался красавец стойко.

«Хорошо, что мне не придется жениться на той, кого сочтут подходящей партией», – подумал Дэстен. «Наемникам вообще не обязательно жениться. У них нет родового гнезда, хорошо, если удастся за время службы скопить денег на дом. Многие так и умирают в замке своего лэрда. Я не имею право осуждать Ололу».

Он поискал глазами знакомое платье, но сирра по особым поручениям опять куда-то исчезла. В эту ночь у нее много работы. Дэстен поспешил уйти, чтобы и в самом деле не оскорбить какую-нибудь леди. Которая решится сама к нему подойти, не прибегая к услугам неуловимой Ололы.

Спускаясь на первый подземный ярус столичной резиденции Халлардов, где Дэстену отвели покои, он невольно вспомнил забавного коротышку и его «потрясающий экземпляр!». Эти тателариусы, они и в самом деле странные.

Интриги

1

Ранмир аль Хали ждал хороших новостей. У Линара вчера, когда он стоял у алтаря, был такой вид, будто принц собирается сделать глупость. Сьор Ранмир вернулся к себе в спальню уже под утро. Он все никак не мог забыть зеленые глаза бойкой красотки Ололы, хотя леди Глорвис очень старалась. Возможно, появится еще один бастард.

Но Первый Меч империи не имел привычки отступать, даже если дело касалось спальни. Девчонка была дерзка, какая-то сирра! Ранмир собирался пробыть в столице все десять положенных по имперскому этикету лун, и Олола способна их скрасить, по крайней мере, ночи.

В дверь постучали. Сьор Ранмир сладко потянулся. Возможно, хорошие новости уже прибыли.

– Войди! – крикнул он.

Вошел паж. Ранмира это насторожило. Как и у всех сьоров у него был любимчик. Сир– который-знает-всё. Его обязанностью было первым узнавать дворцовые сплетни. И где его Мрак носит, этого сира Шаи?

– Где Махсуд? – гневно спросил Ранмир у мальчишки.

– Ждет, когда вы его позовете, сьор.

– Так зови!

Ранмир уже понял, что день начинается скверно, с неудачи.

– Ну? – пригвоздил он взглядом согнувшегося крючком сира Шаи. – Что ты мне скажешь, Махсуд?

– Рано утром грата Летис отправилась к сьору Атлю.

– Прекрасно!

– От него к дочери.

– Еще лучше.

– Потом в покои граты Готы пришли, чуть ли не все… э-э-э… даже не знаю, как сказать. В общем, непотребного поведения сирры и даже леди, многих пришлось вытащить из постелей, где они, эти э-э-э… женщины, то есть дамы, были не одни.

– Что за Мрак?

– Потом пришли портные. Главный парфюмер. Виночерпий. Повар сьора Линара. Горничная его любовницы. Эту притащили силой.

– Короче.

– Короче не получится, сьор, – хихикнул Махсуд. – У граты Готы сейчас толпа.

– И какого Мрака им всем надо?

– Грата Гота, похоже, хочет понравиться мужу.

– Чтобы Гота так унизилась?!

– Но принц Линар… он…

– Мечта всех женщин империи, знаю. Никогда не понимал баб. Мне, видимо, придется его убить, чтобы избавить их от этого кошмара.

– Боюсь, что тогда они растерзают вас. Грата Гота первая. А вы знаете, на что она способна.

– Значит, брак не расторгнут?

– Я ничего об этом не слышал.

– А император?

– Еще не вставал.

– Одеваться!

Ранмир решил подождать, удастся ли Готе ее замысел. Линар, конечно, размазня, но говорят, что в постели он эстет, и вряд ли девственница, да еще жена заставит принца изменить своим вкусам. Но если ей это удастся…

Тогда Гота приберет к рукам не только мужа. Но и его богатейший процветающий анклав во главе с Чихуаном, провались он во Мрак. Север объединится с Югом, и что остается Дому аль Хали?

«Пойду, поищу Ололу», – Ранмир накинул пурпурный плащ. «Хоть какое-то удовольствие от пребывания в Игнисе я должен получить?»

– Сьор не будет завтракать? – удивился Махсуд.

– Поздно уже, – буркнул Ранмир. – Я перекушу у кронпринца.

Наследник Императорского Дома приходился Ранмиру двоюродным братом. И был женат на какой-то Виктории. Ее так и прозвали: Незаметной. Она не сумела подарить кронпринцу ребенка. Даже девочку. Десять солнц были на исходе. А если в течение десяти солнц грата не забеременела, это означает, что она бесплодна. Заподозрить в этом сьора было оскорбительно.

Ранмир со злостью думал, что он прошел по краю. Ему пришлось бы убить Сатару, поскольку развод невозможен. Уж в его-то случае виновата она, подтверждение этому немыслимое число бастардов у Первого Меча империи.

Кронпринц встретил его радушно. Ранмир все гадал: кроется за этим природная глупость или наследник, напротив, очень хитер? Он ведь не может не понимать, что его единокровная сестра не имеет право наследовать трон. А бездетный император никому не нужен. Ранмир – грозный соперник в борьбе за власть. И какого Мрака кронпринцу улыбаться?

– Уверен, ночь прошла не зря, – кронпринц тут же приказал накрыть поздний завтрак.

– А ты нашел приключений на… В общем праздник удался?

– Разумеется, – кронпринц все также непроницаемо улыбнулся. – Я рад, что ты пришел на завтрак именно ко мне.

– Ты прав: у меня есть небольшое дело, – небрежно сказал Ранмир.

– А именно? – еще одна широкая улыбка.

– Я ищу одну девицу. Зеленые глаза, аппетитная попка, грудь, что надо. Зовут Ололой.

– А почему ты пришел ко мне? – вот тут кронпринц удивился.

– Она сирра для особых поручений. Служит при императрице. Наверняка мелькает и в твоих покоях.

– У меня нет особых поручений для сирры.

– Но они есть у твоих леди. Я совершенно точно знаю про леди Глорвис. Она ведь состоит при твоей жене? Потому как владения ее мужа, которого я собираюсь убить, в анклаве Игнис.

– Леди тебя плохо обслужила?

– Напротив, хорошо.

– Лучше бы ты брал деньги, Ранмир, – тяжело вздохнул кронпринц.

– Это грязно.

– А убивать не грязно?

– Смерть от меча чистая. Тем более от меча сьора. Так как там насчет Ололы?

– Не знаю такую, – равнодушно пожал плечами кронпринц. – Возможно, ты ошибся.

– Мне, видимо, придется пойти к самой императрице.

– Тебе так дорога эта девушка?

– Я ее еще мало знаю. Но Олола мне приглянулась. Мне нравятся бойкие. Острые на язычок.

– Ранмир, Ранмир, – двоюродный брат покачал головой. – Ты либо на войне, либо в спальне. Не надоело?

– Предлагаешь перебраться в библиотеку? Там любимое место моего брата Намира.

– И, тем не менее, у него уже двое сыновей. Похоже, и грата Виктория любит читать.

– Виктории бывают разные, – намекнул Ранмир. – Похоже, ты выбрал не ту.

– Нам обоим не слишком повезло с женами, – пожал плечами кронпринц.

– Но моя-то беременна!

– А если родится девочка?

– У меня?! – Ранмир сжал огромной рукой кубок, из которого перед этим выпил вино.

Кронпринц с улыбкой смотрел, как расплющился металл. Ранмир мял бывший кубок в руке, пока не получился шар.

– Впечатляет, – кивнул наследник. – И тем не менее…

– Так ты не знаешь девчонку?

– Ололу? Нет.

– Что ж, поищу ее в другом месте. По крайней мере, спасибо за завтрак.

– Угощайся, – гостеприимно улыбнулся кронпринц. – Еще винА?

– Пожалуй… Так что там насчет Готы? Неужто, правда?

– Что она вызвала к себе всех дворцовых шлюх, чтобы научили ее любви?

– Похоже, об этом все уже знаю, – ухмыльнулся Ранмир.

– Весь двор. Кроме Линара. Он где-то прячется.

– Надеюсь, не в Чихуане?

– Кто знает? Через портал Линар, во всяком случае, не проходил. Стражи ворот мне бы доложили. А вот сирра Китана….

– Китану вышвырнули из столицы?! Ай да Гота! Преклоняюсь перед ней.

– Линар-то, похоже, попал. Выпьем за новобрачных? Подайте сьору Ранмиру еще один кубок, – обернулся кронпринц к слуге. – Только прошу тебя, брат: не оставь меня к концу завтрака без посуды.

– Ты еще кого-то ждешь?

– Кто знает? Может быть, жена зайдет?

– Не буду вам мешать, – Ранмир допил вино и встал. – Пойду к императрице.

Кронпринц задумчиво смотрел ему вслед. Бедняжка Олола. Надо ей сказать.

… Когда-то Ранмир дал себе слово, что не переступит порога этого дворца. Женской его половины. Он и не переступил. Императрица была в саду. Как и все высшие, она прекрасно переносила жару, в то время как дамы из ее свиты невыносимо страдали на солнце. Особенно летом. Чикита пользовалась этим, чтобы побыть в одиночестве.

Ранмир увидел ее у фонтана. Леди и сирры почтительно сидели в отдалении, под огромными зонтами.

– Жаркого дня, сьор, – услышал Ранмир.

«Вы предпочли бы прохладу», – мысленно усмехнулся он, глядя на красные распаренные жарой лица сирр. Леди держались лучше, все-таки крови высших в них было побольше. Но все равно прогулка в саду в полдень, когда солнце в зените и, казалось, даже мрамор, из которого был сделан фонтан, вспотел, никому кроме императрицы была не в радость.

Она обернулась на голоса и увидела его. Ранмир боялся, что императрица предложит аудиенцию в покоях, в то время, как он предпочел бы разговор наедине. Раньше он этого избегал. Они вообще старались друг на друга не смотреть. Но Чикита осталась сидеть на бортике фонтана, опустив одну руку в голубую воду.

Ранмир остановился в двух шагах. Прикинул: сесть рядом? Как-никак этикет. Поэтому он поклонился и сказал:

– Жаркого дня, грата, – оставшись на ногах.

– И тебе, Ранмир.

– Просто Ранмир? Я рад, что ты не забыла.

– Мы были помолвлены, – Чикита подняла глаза.

Ранмир жадно разглядывал лицо, которое вот уже много солнц старался забыть. Ранмир аль Хали не всегда был таким. Но когда у мужчины отбирают любимую женщину, он невольно или намеренно мстит всем остальным.

– Да, были, – он все-таки сел. Раз она решила говорить с Ранмиром, а не со сьором аль Хали. – Но ты вздумала выйти за императора.

– Меня заставили. Если бы твоя тетка не умерла…

– Ее убили, – резко оборвал он.

– Надеюсь, ты не винишь в этом меня?

– Я виню Закатекасов, а ты одна из них.

– Но грату Калифасу укусила змея!

– Как странно: в дворцовых садах Чихуана. Как вам удалось ее туда выманить? Тетка даже защиту включать не спешила. Полностью доверяла тому, с кем у Калифасы была назначена встреча. Откуда вообще у вас в Чихуане змеи? Есть шлюхи со змеиными телами, но они не ядовиты. Сам много раз проверял.

– Я часто думаю: хорошо или плохо, что я не стала твоей женой?

– Ты этого никогда не узнаешь, – мрачно сказал Ранмир.

– Если тебе станет легче, то знай: я несчастна.

– А я в порядке. Ночь провел с леди как там ее? И у меня с полсотни бастардов.

Чикита грустно улыбнулась. Ранмир отметил, что ее глаза потускнели. Они уже не черные, а пепельные. И зрачок еле светится. Дорого он дал бы за то, чтобы вновь зажечь в этих глаза пламя. Но ему даже приближаться к Чиките запрещено. Она супруга императора. Мать кронпринцессы. Первая грата империи. И толку что Ранмир аль Хали ее Первый Меч?

– Значит, тебе не нравится, что я хожу по борделям, – удовлетворенно кивнул он. – Ты ревнуешь.

– У меня нет на это права. Я его утратила. Но Тактакор, по крайней мере, мне не изменяет. У него даже бастардов нет.

– О, да, их таких двое, – насмешливо сказал Ранмир. – Он и этот свихнувший от любви Атль Закатекас, которому Виктория Маленькая нарожала кучу детишек, и он хранит ей мертвой верность. Но у твоего мужа нет, ни сына, ни бастардов не поэтому. Он тяжело болен. Я понимаю, что вы будете скрывать это до последнего. Но ты подумала, что с тобой будет, когда император Тактакор умрет? – Чикита вздрогнула. – На трон взойдет кронпринц. А он тебя ненавидит. Вы, Закатекасы, убили его мать. Тебя, скорее всего, отравят.

– Ранмир… – простонала императрица.

– Ты правильно сказала: Ранмир. Первый Меч империи. И он у твоих ног. Тебе достаточно лишь приказать…

– Ранмир!

– Ты ведь хочешь проверить, каково это: быть моей женой? Мы почти уже стояли у алтаря. Разве ты не ждала с восторгом брачной ночи? – он нагнулся к Чиките.

Она боязливо оглянулась. Сказала укоризненно:

– Как ты можешь? Сатара ждет ребенка, и Тактакор еще жив.

– Но в любой момент может умереть. Что касается Сатары, мне ее навязали. Думали, что я утешусь двоюродной племянницей императора после того, как у меня забрали невесту. Я найду способ избавиться от Сатары. Скажи только, что ты меня еще любишь. Просто кивни. Действовать надо будет быстро. Я жду, Чикита.

Она еле заметно кивнула. Ранмир вспыхнул от радости.

– Я чуть не забыл, зачем пришел, – сказал он небрежно. – Я ищу одну девчонку.

– Зачем она тебе?

– Она мне надерзила. Хотелось бы рассчитаться.

– А почему ты пришел ко мне? – Чикита очнулась от наваждения. Он ее почти убедил. Но Ранмир – истинный аль Хали. Кто поймет, что у них на уме, у этих вечных?

– Она из твоей свиты. Зеленые глаза, одевается ярко, бойкая на язычок. Зовут Олола.

– Да, есть такая.

– Пришли ее ко мне во дворец.

– Надолго ты ее забираешь? – как можно безразличнее спросила Чикита.

Ранмир аль Хали в своем праве. Ему приглянулась сирра, и сирра не смеет отказаться от великой чести. Олола должна гордиться, что ее заметил сьор. Тем более, сьор аль Хали.

– Пока не знаю. Через десять лун будет видно. А ты ею что, дорожишь?

«Я дорожу тобой», – чуть не вырвалось у Чикиты. «И ты ее не получишь. Стоит вспомнить Линара и Китану. Эти наши южанки… В них что-то есть. Олола родом из Чихуана, она одним взглядом способна воспламенить мужчину. Удивительно, что ей еще не удалось подцепить какого-нибудь лэрда. Хотя возможно, что это уже случилось. На свадьбу их съехалось много».

– Ололы нет во дворце, – сказала Чикита. – Во всяком случае, на верхнем ярусе. Как только она найдется, ей передадут твою просьбу.

– Я не ослышался? – нахмурился Ранмир. – Приказ, Чикита.

– Конечно, сьор Ранмир, – императрица встала.

Леди и сирры поспешно покинули спасительную тень зонтов. Ранмир с высоты своего роста смотрел на этот цветник, презрительно думая о лживых хвалах Огню и Солнцу. Какие же они жалкие. Что может быть слаще знойного ветра пустыни и ее обжигающих песков? Высшие, почти не щурясь, смотрят на солнце, их глаза для этого приспособлены, и жара для чистокровных – отрада, другие места на планете им для жизни не подходят. Но остальным кастам приходится создавать в пустыне комфортные условия, чтобы столицы анклавов могли процветать.

Чего стоило согнать сюда столько рабов. Их возили на воздушных гондолах, с побережья. А туда доставили из разных концов света, морем. Воздушный флот империи – собственность высших. За доставку грузов на гондолах взимаются огромные пошлины. Остальные гонят по пустыне караваны. Для них построены оазисы руками тех же рабов.

Цепочки спасительных оазисов протянулись через все главные пустыни к пяти столицам анклавов: Игнису, Калифасу, Фригаме, Чихуану и Нарабору.

Есть еще порталы, или Ворота. Но их пропускная способность невелика. К тому же рабам и даже свободным проход через Ворота запрещен. Они якобы убивают всех, в ком нет крови.

Ранмир невольно усмехнулся. Множь невежество и властвуй. Прекрасный девиз!

Сьор аль Хали достал транспортер. Время размяться. Первому Мечу империи нужны ежедневные тренировки. Хорошо бы нанять этого парня, сира Хота, кажется. Но тут в своем праве глава Дома Халлардов сьор Ренье. Только он может отпустить наемника на другую службу.

Надо бы с ним поговорить. Зачем вполне себе мирным дальним такой могучий воин, как сир Хот? Их анклав похож на мертвый фонтан с застоявшейся водой. Сонные лэрды и разжиревшие леди. Сиры, которые ни разу не были в бою, сирры, не попадающие в ноты во время пения, которым должны услаждать слух своих хозяев.

И очень уж много Викторий, которые все незаметнее и бледнее. Но есть среди них одна. Загадочная особа. Надо бы брату намекнуть. Рассказать о встрече с сиром Хотом. Нарабор известен свободой нравов, глава дома Халлард многое позволяет своим слугам и домочадцам. Интересно, а что Намир обо всем этом думает?