Текст книги "Подарок принцессы"

Большой Медведь заревел и вновь вскинул топор. Быстрым, как молния, движением Сакуро выхватил меч, и его кончик закачался у груди лесовика.

– Уймитесь! – негромко проговорил рекс. – Вы оба взяли крепость. Воины лесов, как свирепые медведи, бились на стенах, уничтожая врагов тысячами. Твои, брат Сакуро, как мудрые волки, напали из засады и открыли ворота. Крепость принадлежит вам обоим.

– Но, мой рекс… – проговорил советник.

Вождь лесных воинов посмотрел на смущенного тонганина с кривой усмешкой.

– Как же мы будем ее делить? – задал новый вопрос Сакуро.

Бьерн задумался, поглаживая рыжую бороду.

– Тебе нужны стены и люди, брат Сакуро? – спросил он у советника и, не дожидаясь ответа, обратился к лесовику. – А тебе богатая добыча?

Прежде чем Большой Медведь успел что-то сказать, предводитель дарийцев поднял руку, призывая всех к молчанию.

– По воле рекса брат Сакуро получит крепость для своего господина. Но он должен заплатить за нее выкуп. По десять золотых монет каждому воину лесного племени, по сто золотых десятникам, по тысяче младшим вождям и по десять тысяч вождям племен.

Тонганин тяжело вздохнул.

– И пятьдесят тысяч великому вождю Большому Медведю.

– Слушаю, мой рекс, – склонился Сакуро, бросив на лесовика полный ненависти взгляд.

– Живи десять тысяч лет, мудрый рекс! – рявкнул растроганный вождь, и его крик подхватили все воины леса.

Великий Мастер сидел на складном стуле, наблюдая, как младшие мастера разбирают камнеметы. Его абсолютно не интересовала дальнейшая судьба крепости. Молодой человек накрепко связал свою жизнь с мудрым и удачливым вождем дарийцев.

Мимо настороженной охраны Великого Мастера шли толпы невольников. В основном это были крестьяне, слуги благородных господ, торговцы, немногочисленные оставшиеся в живых воины. Специальные команды выявляли ремесленников и мастеровых. Их оставляли в крепости, сохранив жизнь и мастерские. Рабов гнали на юг. Там еще много крепостей и замков, где за крепкими стенами спрятано неправедное богатство.

Послышались крики и свист плетей. Пленники прижались к обочинам. Из крепости ехал рекс. Еще издали заметив Великого Мастера, он повернул коня к нему.

Молодой человек встал и поклонился, прижав руку к сердцу.

– Мой рекс.

– Ты по-прежнему предпочитаешь сидеть на стуле, а не в седле? – улыбнулся Бьерн.

– Боль в ноге мешает думать, мой рекс, – ответил Мастер.

– Я только что щедро наградил Большого Медведя, – проговорил дариец. – А ведь если бы не твои камнеметы, мы бы так и стояли у этих стен, как Агарито двенадцать лет назад.

– За эти машины нужно благодарить твою мудрость, мой рекс. Ты дал мне возможность их построить, – сказал молодой человек. – И моего отца, который вывез из замка всю библиотеку, куда мои предки и не заглядывали, и того молодого лесовика, который чуть не убил меня.

– Про отца я понял, – улыбнулся Бьерн. – А при чем тут тот воин?

– Чтобы заглушить боль от ран и тоску по родине, я стал разбирать книги и нашел в них чертежи старинных машин, – пояснил Великий Мастер. – Мне осталось лишь собрать их и поставить тебе на службу.

– Я приглашаю тебя на пир, Великий Мастер, – засмеялся дариец. – Может быть, и для тебя найдется награда.

– Не заставляй меня пить водку, рекс, – притворно испугался молодой человек, – и ты сделаешь меня счастливейшим человеком.

Бьерн захохотал, разворачивая коня.

У юрты его ждал запыленный гонец. Увидев владыку, он прижал руку к сердцу.

– Мой рекс.

– Что хочет передать мне брат Хлодвиг? – чуть насторожился Бьерн.

– Войско Хайдаро разбито, пригород сожжен, замок в осаде, – отчеканил воин.

Рекс засмеялся.

– Спасибо за добрую весть, воин. Иди, отдыхай.

Вечером победители подобающе отметили взятие крепости. Слуги резали баранов и молодых жеребят. Пленные повара соревновались в приготовлении различных экзотических блюд, стараясь угодить новым хозяевам. Склон холма застлали трофейными коврами, на которых разложили шелковые подушки и свернутые одеяла. У изящных лакированных столиков беспощадно подпиливались ножки, чтобы сделать их более привычными для степняков.

Кругом расставили светильники, и с наступлением сумерек начался пир! Дарийские ярлы и вожди лесных племен, сидя бок о бок, поглощали в немыслимых количествах вареное и жареное мясо, лишь иногда из любопытства пробуя тонгойские лакомства.

Молочная и рисовая водка, виноградное вино, хмельные меды и пиво с одинаковой скоростью исчезали в луженых глотках вождей.

В первый час еще сохранялось какое-то подобие порядка. Поднимали чаши за победу, за добычу, за рекса, за боевых товарищей и т. д. Потом менее привычные к таким праздникам тонгане потихоньку ушли. Однако никто из пировавших этого не заметил. Постепенно пир перерос в грандиозную попойку, где все произносили тосты и сами же за них пили. В дальнем конце длинного стола чуть не вспыхнула драка, вовремя пресеченная нирдманами Бьерна.

Все рассказывали, и никто не слушал, и все были счастливы.

Большой Медведь валялся у столика и дружески обнимал тощий зад вождя племени Лосей, заснувшего прямо на столе, с недоеденным куском мяса во рту.

Вождь лесовиков, счастливый небывалой щедростью рекса, то и дело ударял соседа по тощему заду, не забывая мычать, пускать пузыри и елозить спутанной бородой по его сапогам. Медведю казалось, что он громко рассказывает невидимому слушателю о взятии города, о жестокой битве и о тысяче врагов, павших под его топором. При этом собеседник заинтересованно слушает, вставляя короткие междометия после очередного дружеского удара по плечу. Кишечник у вождя Лосей работал уже не так хорошо, как в молодости.

Младший Медведь, также приглашенный на пир, оказался покрепче отца и смог уйти с пира на своих ногах. В лагере лесовиков он продолжил веселье, сломав шею молодой пленнице, которая, на его взгляд, слишком медленно раздевалась.

С некоторых пор Бьерн тоже перестал любить пиры. После обильных возлияний болел живот и кололо в боку. Шаманы камлали и изгоняли из тела повелителя злых духов, а Великий Мастер предложил Бьерну меньше пить и не есть жареного. К удивлению дарийца, это помогло.

Сидя за столом в своей юрте, он пил чай со своим главным советником, когда нирдман доложил, что прибыл Великий Мастер. Одной из привилегий которого было право входить к повелителю без доклада. Но скромный молодой человек никогда не злоупотреблял им. Услышав сообщение воина, Сакуро улыбнулся.

– Видимо, правда, что влюбленные обладают даром провидения.

– Надо же как-то наградить молодца, – ответил Бьерн и приказал телохранителю впустить посетителя.

Молодой человек, прихрамывая, вышел на середину юрты и прижал руку к сердцу.

– Мой рекс. Камнеметы разобраны. Караван мастеров готов выйти утром туда, куда ты прикажешь.

– Я рад, Великий Мастер, – дариец огладил бороду. – Завтра с рассветом выезжайте к Хайдаро-сегу. В охрану каравана назначаю тысячу ярла Кнута.

– Я понял, мой рекс, – поклонился молодой человек.

– Сядь, выпей с нами чаю, – пригласил Бьерн.

– Благодарю.

Сакуро налил ароматного напитка в простую деревянную чашу.

– Я сегодня получил письмо от старшей супруги Фудзико, – проговорил дариец, делая глоток.

– Что пишет уважаемая рекси? – чуть дрогнувшим голосом спросил молодой человек.

– Моя мать, уважаемая Доргмар, согласна отдать за тебя свою младшую дочь, – ответил рекс. – Моя любимая сестра Брутти станет твоей женой Хайдаро. Свадьба состоится, когда ты станешь хозяином отцовского дома.

Великий Мастер улыбнулся, потом встал, низко поклонился.

– Благодарю тебя, великий рекс. Клянусь, что ни одна крепость, ни один замок не устоят перед твоими машинами. Копья и мечи твоих воинов будут самыми лучшими под Вечным Небом! Прикажи, и я залью жидким огнем всех твоих врагов.

Бьерн гулко захохотал. И от этого смеха ледяным ветром смерти повеяло над империей Тонго.

Пока Бусо Сакуро пировал со своим новым господином, по следу его племянницы, дочери сестры Фудзико и того, кого одни тонгане зло и открыто именовали Самозванцем, а другие тайно и с грустью – Сыном Неба, уже шли ищейки императора. Все близкое родственники Сакуро считались государственными преступниками и подлежали смертной казни.

Девочка даже не подозревала о своём происхождении, готовясь к роли супруги старого рыцаря и хозяйки маленького, затерянного в лесах замка. Но она приглянулась одной из придворных сегуна, и та выкупила права на её опекунство.

Вместе с Сайо в столицу провинции отправились двое слуг, один из которых, с немного нелепым именем Алекс, помог ей сбежать прямо из-под носа воинов сегуна. В этом молодом, красивом парне было много непонятного. Начиная с того, что он не помнил ничего из своей прошлой жизни, кончая тем, что умел драться как воин и избегал внимания женщин.

Однако на самом деле всё обстояло ещё необычнее. Тот, кого она знала как верного слугу Алекса, ощущал себя странно, ибо совсем недавно не только проживал в другом мире, но и в другом теле, причём противоположного пола.

Кровавый ритуал перенёс сознание девушки Александры Дрейк в тело старого убийцы из Клана Теней. Небесная покровительница богиня-девочка Асиона вернула ему молодость, оставив все навыки, но полностью стерев память. Одна, в чужом, непривычном теле, в жестоком мире, она не придумала ничего лучшего, как сымитировать потерю памяти, стараясь приспособиться к новой жизни.

Когда над её госпожой нависла опасность, Алекс не задумываясь пришла на помощь. К сожалению, спастись им не удалось. Сайо попала в руки врагов, а Алекс сумел (или «сумела», поскольку она ещё так до конца и не привыкла к новому состоянию) спрятаться от преследователей в пещере.

Часть первая. Нокдаун

Глава I. В темноте

«И что дальше?» – подумала Александра, с трудом пережевывая сухой рис. Она давно потеряла счет времени. Широкие коридоры и узкие лазы, глухие тупики, огромные залы и бездонные пропасти. Все настолько примелькалось, что уже не вызывало никаких эмоций. Лепешки давно кончились, и она жевала рисовые зерна. Для приготовления пищи не было дров, последний факел сгорел почти по самую ладонь.

Александра уже четыре раза отдыхала. Если только сон на камнях, чуть прикрытых тонким шерстяным одеялом, можно назвать полноценным отдыхом. Голод и слабость все сильнее давали о себе знать. Желудок постоянно ныл: то от голода, то от жестких зерен. Хорошо еще, что вчера она наткнулась на крошечный ручеек и смогла наполнить бурдюк. Положив его под голову вместо подушки, Алекс прикрыла глаза и расслабилась. Ей повезло, что в пещере было не холодно, и она почти не мерзла.

Только Александра стала проваливаться в блаженный сон, как в пустой тишине пещеры раздался странный звук.

Алекс села, тревожно прислушиваясь. Она давно погасила факел, чтобы не жечь его во время отдыха. Время шло. Но вокруг царила все та же вечная тишина.

«Глюки», – с облегчением подумала Александра, поправляя бурдюк. Но едва она закрыла глаза, звук повторился.

Нашарив кинжал, Алекс затаила дыхание. Звук раздался, когда она досчитала до ста двадцати. Очень тихий, почти на грани слышимости, он походил на шум падающих капель. Поняв, что все равно не сможет уснуть, не разобравшись в этом, Александра нашарила кремень с кресалом и зажгла факел.

Она устроилась на отдых в маленьком зале, из которого в разные стороны вели два широких прохода. Забросив сумку на плечо, Александра подошла к одному из них и стала ждать. Звук повторился. Подняв вверх тускло горящий факел, она пошла по усыпанному мелкими обломками проходу. Через положенное время ясно послышалось звонкое: «Цбанг».

«Верной дорогой идете, товарищи», – вспомнилось еще одно любимое выражение отца.

Коридор сделал резкой поворот, и Александра почувствовала впереди большую пустоту. Она вытащила кинжал и перехватила факел правой рукой. Очень медленно и осторожно выходила она под высокие своды огромного зала.

Внезапно в желтом круге света, что давал ее жалкий факел, показались ноги в коротких воинских сапогах, потом туловище в покрытых пылью доспехах и, наконец, высушенная голова с клочками длинных волос.

Перед Александрой лицом вниз лежал благородный воин. Ратник или чей-то соратник, погибший неизвестно сколько лет тому назад. Доспехи и даже валявшийся в стороне меч ее не заинтересовали, а вот деревянные, лакированные ножны, заткнутые за матерчатый пояс, привлекли внимание. Однако, чтобы достать их, пришлось перевернуть тело. Оно оказалось удивительно легким. Голова с остатками волос качнулась, и Алекс увидела оскаленный рот, кривые желтые зубы. На высохшей шее зияла огромная рана, сквозь которую белел позвоночник.

«Веселый натюрморт», – подумала Александра, осторожно потянув за ножны. Материя с треском лопнула, выпустив их из своих многолетних объятий. Алекс кинжалом расщепила кончик ножен и поднесла к жалкому пламени своего факела. Через несколько минут они вспыхнули, распространяя удушливый запах горелого лака. И её мир стал на пару метров больше в диаметре. Алекс затушила свой старый факел, положив его в сумку. Не удержавшись, Александра подняла вывалившийся из пояса тощий кошелек. Кожа затвердела, и ее пришлось разбивать о камень. В руках Алекс оказалось шесть больших серебряных монет с грубым изображением длинношеей птицы. Новое и гораздо более громкое «цбанг» привлекло ее внимание. Сунув деньги в карман, она подняла повыше жарко горевший факел и направилась в центр зала. Там ей встретился еще один мумифицированный труп. Человек лежал, широко раскинув руки и запрокинув голову с распоротым горлом. Его грудь, прикрытая толстым кованым панцирем, была разрублена чудовищным ударом, и на концах вывернутых ребер висели клочья покрытой пылью плоти. Этот труп Александре почему-то обыскивать не захотелось, несмотря на шелковые штаны и украшенный финтифлюшками шлем. Она, присев, осмотрела ножны, но они оказались сделанными из плотной, тисненой кожи. Алекс разочарованно вздохнула и решила идти дальше на странный звук.

У отвесной стены что-то блеснуло, и одновременно с этим раздалось знакомое «цбанг». Пройдя несколько шагов, она увидела небольшую лужу, посредине которой лежал большой череп в толстом бронзовом шлеме, украшенном крыльями летучей мыши. Откуда-то с потолка, примерно раз в две минуты, срывалась капля, ударяла точно в бронзовый шлем и стекала по нему в крошечный водоем. Александра поднесла факел поближе и присела, чтобы лучше разглядеть необычную находку. И вдруг страх холодной лапой сжал ее сердце, и она почувствовала, как на голове зашевелились волосы. Огромные, пустые глазницы из-под не по-человечески толстых надбровных дуг злобно зыркнули на нее. Но не это вселило в Алекс дикий ужас. Челюсти черепа, уже покрытые слоем минеральных отложений, украшали длинные изогнутые клыки.

– Ой, мама! – пробормотала она, и шепот испуганной птицей заметался по стенам зала. Выхватив кинжал, Александра вскочила и огляделась. Её испуганный вскрик, затухавший в каменных стенах, был единственным звуком, поколебавшим вековечный покой подземелья. Сглотнув слюну, Алекс присела и еще раз взглянула на необычный череп.

«Кем же ты был раньше? – подумала Александра, наклоняясь. – Вампир? Орк? И как давно тебя сюда положили?»

Но мертвая кость молчала.

«И слава богу», – подумала Алекс, поднимаясь и начиная обследовать зал.

Он оказался не столь велик, как ей показалось вначале, и очень скоро Александра отыскала безголовое тело. Низкий широкоплечий субъект лежал на куске скалы, выступавшем из слоя мелких камешков и пыли. Нижнюю часть тела закрывал короткий плащ из бело-синей материи, а на груди, прикрытой чешуйчатыми доспехами, лежал черный, изогнутый клинок. Высохшие руки с пугающе длинными пальцами крепко обхватили рукоять, конец которой украшала расправившая крылья летучая мышь. По всему видно, что это безголовое существо здесь положили не просто так. Эта пещера стала для него склепом. Вот только непонятно, почему голова лежит отдельно? Хотя, может быть, это не его голова. Александра не решилась дотронуться до страшного мертвеца, но все же поднесла факел к обрубку шеи. Толстый, покрытый пылью позвоночник был перерублен одним ударом. Она вспомнила, как подскакивали срубленные головы слуг в Татсо-маро.

«Похож», – подумала Алекс, отходя в сторону. Она как можно выше подняла ярко горевшие ножны и осмотрела зал. У высокого, неровной формы прохода в стене что-то блеснуло. Аккуратно ступая по пыльным камням, Александра подошла поближе и увидела на уступе металлический пузырек с откинутой крышкой. Рядом валялся серый ком, который вполне мог быть скомканными, грязными тряпками. Она осторожно взяла небольшой, чуть меньше чайного стакана сосуд. Судя по цвету и весу, он вполне мог оказаться серебряным. Алекс поднесла его к носу и чуть вдохнула. Но за прошедшие века запах полностью выветрился. Она захлопнула удобную, плотно прилегающую крышку и сунула находку в карман. Посветив вперед, Александра зашагала дальше, прислушиваясь к пещерной тишине.

Внезапно она заметила, что на стенах тоннеля стали попадаться следы инструментов, а под ногами исчезли камешки и песок. Алекс шла по неровному каменному полу, покрытому толстым слоем пыли, на котором четко выделялись цепочки следов.

«Похоже, тут кто-то активно бегал туда-сюда», – подумала Александра, пробираясь вперед. Очень скоро она уже шла по вырубленному в скале прямоугольному тоннелю, который вскоре привел ее в зал с куполообразным потолком.

Посредине в полу темнело круглое отверстие шахты диаметром около десяти метров. Через нее была переброшена круглая каменная балка с остатками ржавых цепей. Концами она лежала на четырех бронзовых цилиндрах. По два с каждой стороны. Похоже, они когда-то вращались, позволяя балке крутиться и поднимать что-то из шахты. Рядом с входом валялось большое, метра два в диаметре, деревянное колесо со спицами. Очевидно, в древности с его помощью эту балку вращали.

Александра подошла к факелу, укрепленному в стене, и попыталась вытащить его из металлического держателя. Но тяжелая палка крепко сидела в бронзовом кольце и не поддавалась. Чуть не плача от обиды, Алекс прекратила бесплодные попытки. Очень осторожно она пошла вдоль стены, стараясь ни за что не задевать. Александра слишком хорошо помнила свой любимый фильм «Властелин колец». В первой его части, когда герои попали в шахты Мориа, падение в колодец маленького ведра принесло им большие неприятности. Ножны догорали, и скоро придется вновь достать последний факел. Алекс стала приглядываться к колесу в надежде отломить кусочек, как вдруг заметила в стене широкую нишу, а в ней четыре покрытых пылью факела. Возблагодарив судьбу за такой подарок, Александра быстро засунула их в сумку. Пройдя еще пару шагов, она подошла к первой ступени каменной лестницы, спирально уходившей вниз. В черной давящей тишине снизу доносился еле слышный звук, похожий на тихий, неразборчивый шепот.

Голос Саши Дрейк звал ее вниз. Узнать, что там? Исследовать, быть может, самое интересное, что только встретилось в ее жизни. А крошечные остатки сознания бывшего владельца тела буквально выли от страха и ужаса, желая только одно: как можно быстрее убежать отсюда.

Шепот манил новыми открытиями и яркими впечатлениями, однако Алекс без колебаний развернулась и торопливо зашагала прочь.

Пламя обжигало руку, но она не останавливалась до тех пор, пока не миновала зал с мертвыми телами. Почти бегом вернувшись на свою старую стоянку, она бросила догоравшие ножны на пол и прежде, чем они погасли, зажгла старый факел.

Присев на камень и глотнув воды, Александра подумала, что умереть здесь можно не только от голода и жажды. Пожевав сухого риса, она встала и пошла прочь от зловещих тайн Чердака Демонов.

Ей еще раз повезло. Возле одного из проходов она заметила кусок кости. Более детальные поиски позволили отыскать окаменевший огрызок яблока. Очевидно, те воины, тела которых она видела в зале, пришли по этому ходу и здесь перекусывали. То и дело спотыкаясь, она прошла метров тридцать, прежде чем оказалась в еще одном проходе. Тут Александра решила испытать трофейные факелы.

Толстый конец тяжелой, как будто металлической, палки от огня громко затрещал, выбрасывая крошечные искры, и вдруг вспыхнул так, что Алекс невольно зажмурилась.

– Да будет свет! – не удержалась она от радостного восклицания.

Факел горел подобно бенгальскому огню, разбрасывая мелкие, почти не жгучие искры. В его свете она заметила на полу, покрытом пылью и мелкими камешками, неясные следы ног. К сожалению, они скоро пропали в каменном крошеве. Но Александра уже определила направление. Она не знала, сколько времени шла по узкому, петлявшему проходу. Измученная Алекс дала себе слово отдохнуть в первом же попавшемся зале. Проход понизился, и ей пришлось идти согнувшись.

Александра не выдержала, остановилась и сделала глоток. Влага моментально выступила испариной.

«Или я стала шире, или проход уже, – с тоской думала она, задевая плечами каменные стены. – Неужели эта нора никогда не кончится?»

И тут в ярком свете факела она увидела впереди просторную пещеру. Обрадовавшись, Алекс свалилась в яму, выкопанную в полу перед самым входом.

– Вот блин, – буркнула она, поднимаясь на ноги и потирая ушибленное колено. Факел подземного производства валялся в пыли, но продолжал исправно гореть, разбрасывая крошечные искры.

– Ого! – добавила она, осмотревшись.

Вокруг валялись обрывки ткани, мешки, какие-то палки.

– Тут кто-то славно побезобразил, – одними губами проговорила Александра, приподняв смятый бронзовый чайник.

Кроме него она отыскала разбитые глиняные чашки, рассыпанный по полу рис, разорванные бурдюки.

Решив, что это лучшее место для отдыха, Алекс бросилась собирать палки, которые оказались обычными дровами. Она развела костер и повесила на огонь чайник. Кажется, сегодня у нее, наконец, будет нормальная еда.

Вареный рис наполнил желудок приятной тяжестью. От светящихся в темноте углей прогоревшего костра шло доброе тепло. Александра почувствовала, как у нее тяжелеют веки. Со вкусом зевнув, она расстелила на камнях тощее одеяло, положила под голову ополовиненный бурдюк и моментально заснула.

Проснулась Алекс потому, что стал болеть бок. Видимо, отлежала на жестких камнях. Не зажигая огня, встала, с притворным кряхтением распрямила спину. Поколебавшись, позволила себе еще один праздник. Нацедив немного воды в ладошку, протерла морду лица.

Настроение моментально повысилось. Запалила «бенгальский» факел и под еле слышное потрескивание направилась дальше по коридору.

Под сапогами хрустели мелкие камешки, потолок, наконец, стал таким, что можно стало идти не сгибаясь, и Александра даже замурлыкала под нос что-то из «Эпидемии».

Как вдруг едва не поперхнулась от ужаса. На полу она увидела ногу. Вернее, ее часть. От колена и ниже. Высохшая плоть торчала рваными кусками. Алекс обратила внимание на размер. Похоже, она принадлежала ребенку или женщине. В пользу последнего предположения говорила изящная, обшитая мелким бисером туфелька.

Александра забросила сумку за спину и вытащила кинжал. Сердце бешено колотилось. Вот лежащая у самой стены рука, вырванная из плечевого сустава. То, что она вначале приняла за камень, оказалось безголовым туловищем, лишенным обеих рук и ноги. Судя по одежде, расчлененный труп при жизни был женщиной.

«Да, что же здесь произошло?» – с мистическим ужасом подумала Алекс, отодвигаясь к противоположной стене. И едва не описалась от страха, когда что-то холодное коснулось ее шеи. Резко рванув вперед и в сторону, она отбросила факел и махнула кинжалом. Но ее противник был мертв уже давно.

Факел продолжал гореть и на полу. В его свете Александра увидела сморщенную от времени голову, насаженную на штырь, вставленный в стену под самым потолком. Длинные, спутанные волосы, свисавшие почти на метр. Их-то она и задела.

Куда только делось хорошее настроение Алекс? С трудом сдерживая зубную дробь, она продолжила идти вперед, с тревогой всматриваясь в темноту.

Поначалу Александре показалось, что тоннель оканчивается тупиком. Возле стены она нашла труп еще одного ратника. С ним обошлись куда бережнее. Кто-то разрубил ему панцирь и разорвал горло. Тут же валялись спутанные кожаные ремни, пустой разорванный мешок и сломанный меч.

Алекс подумала, что какое-то существо загнало несчастного воина в западню и беспощадно расправилось с ним и его спутницей. Вдруг ее взгляд зацепился за что-то длинное, висевшее вдоль стены. Подойдя ближе, она увидела вверху узкую расщелину, из которой спускалась покрытая узлами веревка.

«Они спустились здесь», – догадалась Александра. И грустно усмехнулась. Путь наверх найден. Вот только веревка эта ни за что не выдержит ее вес. Приглядевшись к скале, на которой она лежала, Алекс подумала, что могла бы попытаться вскарабкаться по ней. Если бы не факел. Для подъема понадобятся обе руки.

Вернувшись к телу воина, она сняла с него шлем и, поколебавшись, вытащила из-за цветастого пояса кинжал.

– Ты уж прости, – тихо проговорила Александра. – Но мне они нужнее.

Один из трофейных факелов был привязан сзади к шлему. Убедившись, что он держится достаточно крепко, Алекс зажгла факел и стала обладателем первой в этом мире каски с фонарем.

Сумку с припасами она оставила у стены, привязав к ней конец веревки, укрепленной на поясе.

«Он сказал, поползли», – подумала Алекс и стала карабкаться вверх.

Вопреки ожиданиям Александры подъем оказался не очень трудным. Но с факелом в руке ей бы ни за что не подняться. Все время приходилось держаться двумя руками. Изделие подземных мастеров исправно горело, освещая сужающуюся щель. Через пару метров склон стал чуть более пологим. Алекс перевела дух и вновь стала карабкаться вверх. Вдруг что-то резко рвануло её за пояс. Вот тут она едва не обмочилась во второй раз. К счастью, вовремя вспомнив, что это всего-навсего сумка, оставленная внизу. Просто веревка закончилась. Вспомнив несколько выражений из «великого и могучего», Александра стала вытягивать полезный груз. Точнее, теперь она просто прилагала больше усилий при подтягивании. Сильное тренированное тело пятнадцатилетнего подростка, недавно плотно перекусившего, без особого труда справилось с дополнительной нагрузкой.

Внезапно одна из искр от факела попала ей на открытую кожу. Алекс зашипела рассерженной кошкой. К счастью, боль от ожога оказалась не слишком сильной, зато помогла заметить первое живое существо в этом царстве мертвых. В десяти сантиметрах от ее пальцев, крепко вцепившихся в выступ скалы, сидел большой черный скорпион и, как показалось Александре, задумчиво ее рассматривал.

– Кыш! – громко зашипела Алекс. – Пошел! Иди гуляй!

Однако насекомое уходить не спешило, наоборот, оно приблизилось еще на пару сантиметров. Тогда Александра перенесла всю тяжесть тела на левую руку и освободила дорогу наглой твари. Почувствовав себя победителем, скорпион заторопился по своим скорпионьим делам. Алекс нашарила на поясе кинжал. Металл звякнул о камень, и путь вниз продолжили две половинки скорпиона.

– Ка-азел! – презрительно пробормотала Александра. Нашарив кинжалом щель, откуда выползло насекомое, она воткнула туда клинок и, вцепившись в него, позволила себе короткий отдых.

Дальше проход становился совсем узким. Укрепленный на шлеме факел то и дело тыкался в потолок. К счастью, он продолжал ровно гореть, разбрасывая мелкие искры. Алекс не теряла из виду веревки, по которой спускались те воины, и минут через пять наверху показалась щель, через которую была перекинута толстая жердь.

Перевалившись через ее край, Александра оказалась в коротком коридоре, с обеих сторон запечатанном стенами.

– Ну ни… – с трудом пробормотала она, тяжело дыша. – Какого… я… да… лезла.

Страшно захотелось пить. Но бурдюк был в сумке, а она привязана к поясу. Пришлось, напрягая остатки сил, тащить ее наверх.

«Как-то же они сюда пришли? – думала Александра, мелкими глотками отправляя в желудок противную теплую воду. – Притащили это бревно».

Со стоном поднявшись на ноги, она направилась к перегородившей проход стене. Тупик! Монолитный камень, стоявший тут с сотворения мира.

– Пойдем назад, – буркнула Алекс, разворачиваясь.

Вновь тупик. Но между стенами она разглядела узкий, почти незаметный проход. Александра сняла со шлема факел. Протиснувшись, вскоре обнаружила большой зал с песчаным дном и каменными сосульками.

Прежде чем пуститься в дальнейшие странствия, она срезала с жерди старую веревку и убрала ее в сторону. Незачем смущать жителей подземелья.

Александра сразу почувствовала, что воздух в новой пещере гораздо лучше, чем в тех недрах, откуда она только что вылезла. Из зала вели всего два прохода. Выбрав посимпатичнее, она бодро зашагала по мелкому песку. Вот только радость оттого, что она все же выбралась куда-то, быстро прошла, уступив место банальной усталости. Рассудив, что спать на песке все же мягче, чем на камнях, Алекс расстелила одеяло и, усевшись, принялась закусывать холодным, но вареным рисом. Она запивала рис водой из бурдюка, когда заметила в стене дверь.

Отложив сосуд с драгоценной влагой, Александра подошла ближе. Каменная кладка, явно перегораживавшая широкий проход, и невысокая деревянная дверь.

«Неужели и тут живут вампирские гномы?» – Алекс резко поплохело, и она по стенке сползла на песок. Едва прошел первый испуг, Александра поднесла к двери факел. Толстые доски были оббиты широкими железными полосами. Она хмыкнула и стала осматривать кладку. Обломки скалы были уложены кривыми рядами и скреплены толстым слоем раствора. А у самой дверной коробки шел ряд знакомых плоских кирпичей. Алекс перевела дух.

– Кажись, свои, – пробормотала она, прижав ухо к рассохшимся доскам. Тихо. Достала кинжал, ковырнула и отбросила в сторону изрядный кусок деревяшки.

«Странно, – подумала Александра. – Дерево сухое, а крошится как бумага». Приглядевшись, она увидела, что доски испещрены крошечными дырочками, заполненными серой, губчатой пылью. Очевидно, строители взяли для двери доски, пораженные жучком.

– Тем лучше для нас, – чуть слышно пробормотала Алекс и, воткнув факел в расщелину, стала ковырять дверь. Вскоре образовалась изрядная дырка, сквозь которую можно было разглядеть уходящий в темноту коридор.

– Кажется, мне туда, – усмехнулась она, поддевая кинжалом железную полосу.

Через час Александра смогла протиснуться сквозь проделанное отверстие.

Она оказалась в природной пещере, перегороженной стеной. Факел догорал; чтобы поберечь подземную продукцию, она зажгла толстый кусок доски. Света было гораздо меньше, но вполне достаточно, чтобы двигаться вперед.