Текст книги "Исполнитель желаний"

4

К вечеру Крайст действительно оброс шикарной густой и немного волнистой тёмно-русой шевелюрой. В Кирочкины обязанности входило периодическое расчёсывание этого богатства, вырастающего на глазах, на зависть всем девушкам ниспадающего сияющими потоками, ложащегося ей в руки тяжёлым и гладким шёлком.

– Я не делаю тебе больно, – спрашивала она, робко запуская гребень в волосы Билла. Необходимость прикасаться к другим людям никогда особенно не радовала Киру, а уж теперь… Ей хотелось, чтобы эта процедура расчёсывания волос закончилась как можно скорее. Да и самому Крайсту было немного не по себе. Лёгкие и как будто чуть встревоженные прикосновения чужих рук были ему не то чтобы неприятны, но непривычны.

Стемнело. Кирочке пришлось переодеться в нежно-голубое платье. Оно оказалось чуть коротко ей, как, впрочем, и все остальные, среди девушек общины не нашлось ни одной такой же высокой как она. Тонкое воздушное платье открывало лодыжки, хотя должно было спускаться до пят; оно обрисовывало под полупрозрачной тканью всё тело как нагое, скрадывая только излишние его подробности.

Билл надел полотняную рубаху с геометрическим орнаментом, вышитым цветными нитками, и повязал голову широкой лентой с символикой сыновей Солнца.

– Ты знаешь, где мы будем искать Магистра Песчаной Розы? – спросила Кирочка, когда они уже сели в машину.

– Разумеется. В нашем распоряжении имеется база данных с адресами и телефонами всех видных практикующих магов. Осмелюсь предположить, Кравиц забавляется с этими волосатиками в своём пригородном коттедже.

– Это далеко отсюда?

– Не слишком. Около трёх часов езды на автомобиле. Сектор 209-А.

– Тебе ещё что-нибудь известно об этой Аннаке Кравиц? – с любопытством спросила Кира.

– Она менеджер по продажам в одной крупной строительной компании.

– Ничего себе… Неужели магам приходится жить и работать как самым обычным людям?

– Ну, естественно. Не будут же они, в самом деле, рассказывать всем подряд о своей причастности к сверхъестественному! Подобно нам с вами, колдуны прячутся среди людей. Они приобретают паспорта, профессии, социальные статусы. Некоторые шифруются настолько искусно, что нам в Особом Подразделении приходится изрядно поломать головы, прежде чем их обнаружить.

– Я что-то до сих пор не могу понять, зачем тебе понадобились эти волосы… – задумчиво проговорила Кирочка, разглядывая сверкающие струйки на плечах Крайста.

– Маленькая рабочая хитрость. Неужели ты всерьёз полагаешь, что мы собираемся бороться с Магистром Песчаной Розы?

Кирочка пожала плечами.

– Это было бы неразумно. Силу следует применять только в самом крайнем случае, и сначала всегда стоит попробовать обойтись без неё. Особенно, если соперник обладает таким могуществом как Аннака Кравиц…

– И что же ты собираешься делать?

– Мы устроим ей вполне безобидное представление. Для этого нам и нужны нелепые солнечные костюмы. Тебе когда-нибудь приходилось играть роль, ну, например, в школьном спектакле, хотя бы зайчика? – Билл прикурил, несколько раз затянулся, и, зажав сигарету между пальцами, снова положил руку на рулевое колесо, – Сценарий очень простой: мы с тобой якобы добропорядочные представители общины Священного Солнца. Брат и сестра, скажем. Мы говорим Кравиц, что община послала нас выкупить Светозара из плена и подарить ей вместо него меня – принести в жертву, – Билл с преувеличенным пафосом тряхнул своей шикарной шевелюрой, – Мы разыграем перед Аннакой трагическую сцену. Сочувствие, я уверен, ей не чуждо. Можешь себе представить, насколько великий подвиг для юноши из общины – добровольно явиться к ведьме на порог?

– Ну а дальше что?

– Самое забавное. Мы предложим ей обменять меня – добровольную жертву – на Светозара и, в случае успеха, вернём его невесте целым и… волосатым.

– А как же ты, Крайст?

– Я? Обо мне тревожиться не стоит! Вряд ли Кравиц вздумает сварить из меня бульон. Как-нибудь выкручусь…

5

Ухоженный коттедж могущественной ведьмы был окружён цветущими яблонями. Нежные лепестки лежали на садовых дорожках как снег. Сладкий аромат простирался далеко, трогая тёплыми пальцами ноздри всех проходящих и проезжающих мимо.

Билл поднялся по ступенькам крыльца и бесцеремонно позвонил.

– Кто там? – спросил строгий женский голос.

– Нам нужна госпожа Аннака Кравиц.

– По какому вопросу?

– По личному.

– Подождите, я доложу.

– Она что, держит прислугу? – с неприязненным удивлением в голосе предположила Кирочка.

– Думаю, нет. Это почти наверняка ученица, молодая ведьма. Каждый маг стремится передавать свои знания и опыт.

Билла и Киру пригласили подняться на второй этаж.

На просторном балконе, увитом ползучим растением с воронковидными белыми цветами, Аннака Кравиц и Светозар, удобно устроившись в садовых плетёных креслах, непринуждённо и весело играли в карты. Волосы юноши пока ещё оставались на месте; более того, он совершенно не выглядел несчастным пленником. Скорее, наоборот. На маленьком столике был накрыт лёгкий завтрак, и Светозар, крепкий невысокий блондин, не отвлекаясь от игры, с молодым аппетитом таскал с плоского фарфорового блюда ароматные поджаристые оладьи.

– Мир вам, – Аннака поприветствовала вошедших чуть заметным царственным кивком головы. – Чем могу быть полезна?

Билл озвучил заранее приготовленную речь. Кирочка покивала. Светозар глянул на них подозрительно.

– Добровольная жертва общины, говорите… – Аннака испытующе посмотрела сперва на Билла, потом на его спутницу. Никогда ещё Кирочке не приходилось видеть такой величественной красоты. На вид госпоже Кравиц можно было дать лет тридцать пять – у неё было строго овальное лицо с очень высоким лбом, длинный нос, пышные губы и большие миндалевидные глаза внешними углами направленные к вискам, – Добровольная жертва… – повторила она, иронично поднимая бровь, – Поди-ка сюда…

Билл приблизился. Теперь он стоял напротив Аннаки рядом с креслом Светозара. Ему показалось, что в изумрудных глазах ведьмы промелькнули лукавые искорки. Неужели она не поверила? Аннака тем временем медленно переводила взгляд с Билла на Светозара и обратно, будто бы сравнивая молодых мужчин между собой.

– И который из них двоих симпатичнее? – непринуждённо обратилась она к Кирочке, точно к подружке на девичнике с мужским стриптизом, – Твоё мнение?

Оробевшая девчонка не могла выдавить из себя ни звука.

– Лично мне больше по вкусу вот этот, – заключила Аннака, ткнув тонким прохладным пальчиком Крайста там, где глубокий вырез рубахи открывал кожу, – Вези своего заложника домой и не забудь поблагодарить соплеменников…

– Но… у меня же нет водительских прав… – пролепетала Кирочка, умоляюще глядя на Билла. «Неужели ты оставишь меня одну? Это же мой первый выезд на задание!» – говорили её глаза.

– Моя управляющая отвезёт вас, – Аннака небрежно кивнула молодой ведьме, стоящей в дверях, – Проводи гостей, Тара.

Билл напоследок ободряюще Кирочке подмигнул, улучив момент, когда никто не мог этого заметить.

– До скорого, сестрёнка!

Она повернулась и обречённо поплелась к машине следом за Светозаром и хранящей благородное молчание ведьмой-ученицей. Умом Кирочка понимала: Билл гораздо опытнее её, он офицер и, конечно, знает, что делает… Но неизъяснимая тревога всё равно не давала ей покоя.

– Вот я и добралась до тебя, Крайст, – загадочно сощурившись, сказала Аннака Кравиц, как только машина отъехала от дома.

– Собираетесь извести меня на фарш? – невинно сияя синими глазами, осведомился Билл, – Давайте я хоть мясорубку принесу!

– Нет. Спасибо, конечно… Но я и без неё прекрасно справлюсь… – с неожиданной ловкостью Аннака схватила его за волосы и, притянув к себе, крепко поцеловала в губы.

6

Кира и Светозар были встречены в солнечном замке всеобщим ликованием.

Верховный Шаман Белозар представился Дочери Тёмного Неба только сейчас, согласно обычаю, лишь те, кто заслужил, получали привилегию называть его по имени. Белозар и Златояра по очереди заключили Кирочку в сердечные объятия. Это была великая честь для гостя общины, и удостаивались её немногие.

Кирочку теперь считали в замке героем. Поприветствовать спасительницу похищенного юноши лично пожелали все Сыновья и Дочери Солнца. Неожиданная популярность нисколько не обрадовала девушку, показавшись тягостной и даже немного неприятной. Ведь спасением Светозара община была обязана не ей, а Биллу Крайсту.

Кирочке как раз вспомнился случай на уроке математики в седьмом классе, когда учитель, проверяя домашнее задание, попросил всех учеников назвать ответ задачи по очереди с места. Она задачу не решила, но, опасаясь двойки, озвучила ответ, услышанный от отличницы, сидящий впереди неё. Ответ оказался верным, и учитель попросил всех, назвавших его, подойти к нему с дневниками за отметкой «пять». В само решение задачи он, демонстрируя доверие к ученикам, даже не заглядывал. Никогда в жизни Кирочке не было стыдно ни за что сильнее, чем за эту «пятёрку» в седьмом классе…

И сейчас она испытывала нечто подобное. Сыновья и дочери Солнца обступили её, благодарили наперебой, обнимали. Кирочка потерянно улыбалась в ответ, ну не отталкивать же их, в самом деле?

К счастью, вскоре все эти, вновь обретшие своего названного брата, дети Священного Солнца от неё отвлеклись и захлопотали вокруг стола: после заката решено было устроить праздничную трапезу и даже вынести к ней из погреба (это делалось в исключительных случаях) особую дурманящую настойку из редких лесных кореньев. И тут-то, среди предпраздничного суетливого мельтешения, Кирочка снова почувствовала на себе давешний таинственный взгляд. Она огляделась, ища в толпе хоть кого-нибудь, кто теоретически мог бы так на неё смотреть – тяжело и странно – будто высасывая, будто забирая…

Вдруг…

Толпа всколыхнулась и сомкнулась за ним прежде, чем Кира успела разглядеть убегающего. Всё, что она успела заметить, это были волосы. Длинные, светлые, летящие плащом.

Кирочка бросилась вдогонку. Пробираясь в толпе и не находя взглядом приметных волос, она уже начала терять надежду настигнуть беглеца, когда неподалёку раздался сердитый окрик Верховного Шамана.

– Стой, Лучезар! Ты куда так летишь? Что-то давно не видно тебя за работой. Помоги-ка расставить кувшины с ягодным морсом.

– Да, отец… – раздался в ответ виноватый голос мальчишки-подростка.

Кира взглянула в ту сторону, откуда донеслись слова.

Рядом с Белозаром, шаманом-Отцом, и обнаружился этот самый загадочный обладатель плаща золотистых волос и, по всей вероятности, пламенного взгляда. Им оказался парнишка, совсем ещё юный, лёгкий, тоненький как стебель полевой метёлки. Выражение угрюмой серьёзности, которое он старательно придавал своему полудетскому лицу, слегка позабавило Кирочку.

Заметив на себе её неотрывный взгляд, мальчуган снова поспешил исчезнуть.

– Лучезар! – догнав его в два прыжка, девушка сомкнула пальцы у него на запястье.

Юноша оробел. Кира почувствовала это по напряжению в его тонкой руке, которую она держала.

– Зачем ты следил за нами?

– Я не следил! – отчаянное смущение воришки, которого застали врасплох, заставило ответ Лучезара прозвучать грубовато.

– Будто бы я вчера родилась и ничего не вижу… – Кирочка досадливо поморщилась. – Что тебе от нас нужно?

– Ничего, – огрызнулся Лучезар, попытавшись высвободить руку. Длинные волнистые волосы, искрящейся парчовой завесой упавшие мальчишке на лицо, скрыли его от Кирочки.

– Ты всё ещё здесь? Отец же приказал тебе выносить кувшины! Что за несносный озорник! – раздался совсем рядом строгий голос Златояры. – Ну-ка бегом в погреб!

Кирочке пришлось выпустить Лучезара. Он, по-видимому, этому обрадовался. Его как ветром сдуло, только волосы взметнулись…

Кирочка увидела, что к ней напрявляется Верховный Шаман.

– Дочь Тёмного Неба… – почтительно обратился он, – …в качестве благодарности за спасение моего Старшего сына Светозара община устраивает Большой Солнечный Карнавал в твою честь…

– Я польщена, – вежливо ответила Кирочка и попыталась поклониться на манер членов общины. – …Но мне это кажется не совсем справедливым, ведь эта победа практически целиком заслуга моего куратора, лейтенанта Крайста. Поэтому и карнавал должен быть устроен в его честь, а не в мою.

– Как? – Удивился Белозар, – Разве ваш друг не погиб героически в схватке с Магистром Песчаной Розы? Я, признаюсь, так и решил, когда вы вернулись без него…

– Надеюсь, что нет. Дело в том, что лейтенант Крайст, поручив мне позаботиться о Светозаре и доставить его домой, остался с врагом один на один… – Перед внутренним взором Кирочки в лёгкой дымке возникло красивое лицо Кравиц, – …И он, вероятно, до сих пор с ним… сражается.

Перед последним словом Кирочка невольно сделала паузу, так, словно тщательно подбирала его перед тем, как произнести. Она в первый раз подумала о Билле с тревогой. Вряд ли, конечно, Кравиц в этот самый момент пытает Крайста или пьёт из серебряного кубка его ещё тёплую кровушку… Могущественная ведьма не произвела на Киру впечатления существа жестокого и несправедливого. Впрочем, внешность может быть обманчивой…

– Ясно. – Сказал Верховный Шаман. Вид у него был озадаченный. – В таком случае нужно отложить Солнечный Карнавал до его возвращения.

– Это отличная идея, – обрадовано согласилась Кирочка. Ей не хотелось отдуваться в одиночку. Согласно её представлениям, подвиг, достойный такого чествования, должен был быть действительно великим.

– Вы, наверное, очень переживаете за своего товарища… – Сочувственно поинтересовался Белозар. – …Не стесняйтесь обращаться за помощью. Любой из детей Солнца с радостью поговорит с вами. Солнце щедро на утешение и дружескую поддержку. Оно питает каждый цветок на земле, и света хватает всем… Надеюсь, ваш друг с достоинством преодолеет все испытания и вернётся к нам…

– Благодарю вас. – Кирочка снова неуклюже поклонилась. Она уже успела забыть о Лучезаре, и теперь, обернувшись и снова увидев его, ощутила лёгкое раздражение. Юноша стоял в нескольких шагах, прижимая к груди стройный глиняный кувшин; его роскошные волосы, рассыпавшись по плечам, ярко сияли в лучах заходящего солнца, бьющих в окна парадной залы.

Кирочка гордо прошествовала мимо, не удостоив парнишку ни единым взглядом.

7

На исходе вторых суток отсутствия Крайста, Кирочка всерьёз забеспокоилась. Неужели Кравиц всё же решила, как выразился сам Билл, сварить из него бульон? Она не была уверена, что сможет помочь куратору в случае чего, но решила действовать.

Кирочка выпросила у Белозара один единственный имеющийся в общине мопед, старый, как сама идея мопеда, кое-как завела его и отправилась на выручку. Ехать по скоростному шоссе на допотопном мопеде было очень рискованно, поэтому пришлось петлять по заросшим и заболоченным просёлочным дорогам до самой городской стены. Где-то мопед вёз Кирочку, где-то приходилось тащить его, цедя отборную брань сквозь крепко стиснутые зубы.

За воротами Города на многие километры тянулись бытовые и промышленные свалки. Они потрясли девушку, оставили в её душе неизгладимое впечатление. Пока она видела эти свалки мельком из окна скользящего по скоростному шоссе автомобиля, ей трудно было оценить их реальный масштаб; а теперь, оказавшись среди гигантских мусорных куч с маленьким мопедом, петляя между ними и то и дело замечая крупных отъевшихся крыс, шныряющих среди гниющего хлама, Кирочка испытала настоящий шок. Цивилизация способна производить величайшие шедевры искусства, осуществлять невероятные прорывы в науке и технике, возводить монументальные памятники культуры, но больше всего, как это ни грустно, она производит всё-таки отходов…

Коттедж Аннаки среди цветущих яблонь стоял как ни в чём не бывало – он не выражал своим видом ничего зловещего. Кирочка миновала благоухающий сад, поднялась по ступеням белёного крыльца и, прислушиваясь к стуку собственного сердца, позвонила.

Дверь открыла сама Кравиц и дружелюбно ей улыбнулась. На Магистре Песчаной Розы был изящный шёлковый пеньюар и домашние тапки. По внешнему виду колдуньи никак нельзя было заподозрить, что Крайст съеден ею или замучен каким-либо другим не менее чудовищным способом.

Пройдя по приглашению Аннаки в просторную гостиную, Кирочка сразу же увидела его. Билл, целый и невредимый, сидел за небольшим столиком, сервированным на двоих, и сосредоточенно уничтожал завтрак – маленькие круглые гречишные лепёшки в сиропе, творожный крем и молоко.

– Вы очень вовремя, – приветливо и жизнелюбиво обратилась к Кирочке хозяйка, – после завтрака я как раз собиралась отпустить лейтенанта Крайста с миром. Хотите кофе?

Кира вежливо отказалась.

– Ой, чуть не забыла. Последний штрих, – сказала сама себе Аннака и, приблизившись к столу, взяла в руку длинный широкий нож для нарезки хлеба.

Кирочка настороженно наблюдала за ней.

Кравиц подошла к Биллу сзади, небрежно-страстным движением собрала в толстый пучок его шикарные волосы и, намотав их себе на руку, отсекла одним ударом ножа. Потом, склонившись и приобняв Крайста таким жестом, что Кирочка сразу почувствовала себя лишней в комнате, что-то прошептала ему в самое ухо.

Билл поднялся.

– Нам пора. И, как говорится, спасибо этому дому, – он кивнул Кирочке, – Пошли.

Кравиц проводила их до дверей.

– Рада была знакомству, – сказала она напоследок с лучезарной улыбкой.

Служебный автомобиль стоял во дворе под яблоней; на чёрную глянцевую крышу и на капот густо нападали лёгкие нежно-кремовые лепестки. Нажав кнопку на электронном ключе, Крайст выключил сигнализацию. Ожидая, что он поведёт машину, Кирочка села туда, где сидела обычно, на переднее место рядом с водителем.

– Садись за руль, – объявил Билл, преспокойно устраиваясь на заднем сидении.

– Это ещё почему?! – негодующе воскликнула Кира, – у меня же нет прав! Нас оштрафуют…

– Три дня и три ночи я доблестно сражался с ведьмой и порядком устал, – пояснил Билл, зевая и натягивая на лицо кепку, – мне не помешало бы немного вздремнуть…

Кирочка сердито засопела и нехотя перелезла на водительское сидение. Она наконец-то догадалась, какого рода пыткам подвергался Крайст в уютном загородном коттедже Аннаки Кравиц. И теперь мысль о предстоящем чествовании «героя» в замке возмущала её. Происходящее казалось каким-то гротескным представлением, актёры в котором постоянно переигрывают. Кирочка включила автоматическое управление и сосредоточенно уставилась на дорогу. К Крайсту она умышленно не оборачивалась. Он, вероятно, спал.

8

Солнце медленно спускалось за горизонт. Плавилось, растворялось – как шипучая таблетка аскорбинки в стакане воды – расплывалось алым, оранжевым, розовым по западной части неба.

Наблюдение за закатом – ежевечерний ритуал шаманов Священного Солнца – сегодня был особенно торжественным, ведь сразу после него должен был начаться Большой Карнавал.

На крыше замка его жители оборудовали специальную площадку – с неё можно было очень долго видеть постепенно опускающееся светило. В молчании застыли дети Священного Солнца на коленях со скрещенными на груди руками, устремив глаза на позолоченный закатом край небосвода. Они расположились строго в шахматном порядке, в своих воздушных алых полупрозрачных одеждах, предназначенных для этого времени суток – никто не шевелился – настолько все они были погружены в сосредоточенное созерцание последних тающих лучей заходящего солнца.

Зрелище было поистине величественным. Даже Билл при всей свойственной ему насмешливости, несерьёзности с почтением наблюдал за этим красивым ритуалом и за всё время, пока длились чинные проводы дневного светила, не отпустил ни одной шуточки по этому поводу.

– Зачем вы каждый вечер наблюдаете за закатом? – отважился он потом спросить у Верховного Шамана.

– Это дань мгновенности и неповторимости бытия, герой… – ответил Белозар, – закат каждый раз разный, не может случиться двух одинаковых закатов, и, кроме того, не следует забывать о том, что любой их твоих закатов, герой, может оказаться последним. Важно не пропустить его.

Когда солнце скрылось за горизонтом окончательно, оставив после себя лишь невнятный отблеск – светлеющее пятно на зеленоватом небосклоне – в общине начался долгожданный праздник.

Шаманы пели, танцевали, употребляли настойку из кореньев, угощались замечательно вкусными маринованными орехами и сушёными ягодами – дарами Солнца.

– Ты думаешь, мы не отравимся? – Билл с сомнением заглянул в небольшой глиняный черепок, на дне которого поблёскивала в электрическом свете тёмная лужица шаманской настойки, – Это с неё ведь они прыгают как черти!

Кирочка апатично пожала плечами. Ей до сих пор было стыдно перед самой собой за незаслуженно принимаемые почести, и она немного досадовала на Крайста за то, что он не только не разделяет её переживаний, но и не спрашивает даже о причинах её сумрачного настроения.

– Совести у тебя нет, Крайст, вот что, – сказала она.

– Это ещё почему? – поинтересовался он, ничуть не возмутившись предъявленному обвинению.

– Никакой ты не герой, – сказала Кирочка эмоционально, – Известно… – она запнулась, – каковы твои подвиги… А ведёшь себя как герой, и принимаешь все эти знаки уважения и благодарности так, будто действительно их заслужил…

Билл рассмеялся.

– Ах, вот оно что!.. Попробую тебе объяснить… Наша разница в том, что ты гораздо больше вещей принимаешь всерьёз. Пойми, от того, что я сказал бы этим шаманам правду, мало что изменилось бы. Если другие люди уже решили возвести тебя в ранг героя, то сколько ты ни доказывай им, что на самом деле ты ничтожество, вряд ли они тебе поверят. Община получила назад своего Светозара и теперь радуется. Зачем мешать?.. – Крайст снова глянул на лужицу мутной настойки в черепке и прибавил, – Думаешь, не отравимся? Впрочем, есть только один способ это проверить.

С озорным блеском в глазах Билл одним глотком осушил свой черепок. Кирочка решила от него не отставать и сделала то же самое.

В груди спонтанно обнаружилось солнце – круглое мягкое и тёплое – по телу рассыпались мелкие искры звенящей электризующей приятности…

Кирочка вскочила, следом за нею прозрачным крылом взлетела нежно-голубая ночная юбка. Билл тоже поднялся.

– Я хочу танцевать! – воскликнула девушка и, схватив Крайста за обе руки, закружила его.

– Ну и чертовщина! – отстраненно удивился он на себя, крепче хватаясь за её длинные тёплые пальцы. Вокруг них кружилось множество пар. В этом не было ничего особенного. Солнечный круг. Солнцеворот. Чередование дня и ночи, зимы и лета. Вечные попытки неповторимого повториться. В глазах мелькали голубые платья и расшитые рубахи шаманов; они закручивались всё быстрее и быстрее, словно яркий весёлый смерч, уносили все мысли и тревоги…

Устав от быстрых танцев и решив перекурить, Билл и Кира поднялись на крышу. Бездонная пропасть чёрного звёздного неба разверзлась у них над головами. Ночь стояла такая ясная, что крохотные слабо мерцающие песчинки – звёзды, все до одной, были хорошо различимы. Их мерклый дрожащий свет – трепетание безмерно далёких миров – пробуждал неизъяснимую грусть.

Двое на крыше застыли в молчании, вдыхая сладостный ужас перед собственной ничтожностью, который каждый хоть раз в жизни испытывал при виде распростёртого над головой тихого звёздного неба.

Постояв с минуту неподвижно, Крайст щёлкнул зажигалкой. Всплеск весёлого оранжевого пламени прогнал величественный призрак вечности, сотканный из робко струящегося на землю звёздного света.

– Я никогда не видела такой красивой ночи! – прошептала Кирочка восторженно и закружилась на месте, раскинув руки, – Эта настойка делает меня такой счастливой… Самой счастливой! Мне кажется сейчас, что невозможно просто испытывать большего счастья – будто Вселенная взяла меня бережно на ладонь, замерла надо мною и смотрит нежно-нежно…

– Ты напилась шаманского зелья и фантазируешь, – угрюмо пробормотал Билл, выпустив струйку дыма. Она пролилась в темноту миниатюрным подобием млечного пути.

– А что ты чувствуешь, Крайст? Неужели настойка на тебя совсем никак не подействовала?

Билл пожал плечами. Кирочка достала сигарету, и он привычно ей прикурил.

– Не знаю, – заговорил он чуть погодя, снова поглядев наверх, – ничего особенного я не чувствую. Представь только, что там, далеко-далеко, на маленькой планете возле какой-нибудь неизвестной звезды двое стоят, вот как мы сейчас, курят, смотрят в небо и зачем-то тоскуют о нас с тобой, о том, что мы так далеко друг от друга, и им никогда не узнать нас. Это самая светлая печаль.

– Настойка обнажает внутреннюю суть – показывает вам содержание вашей души, – услышала Кирочка совсем рядом серьёзный и гордый голосок Лучезара. Он всё это время стоял в темноте у края крыши и не был замечен ни ею, ни Биллом.

– Мы достаточно уже, по-моему, освежились… – стушевалась Кира. Навеянная настойкой лёгкость резко прошла, ветерок студил плечи, под пристальным взглядом Лучезара, как будто преследующим её стремящееся ускользнуть лицо, ей сделалось муторно. – Идёмте вниз.

Кирочку посетила неуютная мысль, что должно что-то произойти, и ей захотелось это пресечь…

– Я могу оставить вас, – резко и, как показалось девушке, с обидой, выпалил Лучезар, – если хотите побыть наедине.

– Нет. Ты нам нисколько не помешал. Тут просто немного свежо. – поспешила уверить парнишку Кира. У неё в этот момент возникло ощущение какого-то недоразумения, нависшего в воздухе, она чувствовала, Лучезар появился здесь не просто так; всякий раз, когда она встречалась с ним взглядом, в ней вспыхивало необъяснимое тревожное предчувствие. Длинные золотые волосы и загадочные тёмные глаза – редкое сочетание пугало и завораживало.

– Все любовники так говорят, когда их застают вдвоём, – в интонации Лучезара слышалось отвращение.

Билл рассмеялся; Кирочка застыла на месте, не в силах вымолвить ни слова от неприятного обескураживающего удивления. Юноша стоял напротив неё; в ночи его глаза казались ещё больше, глубже и темнее; нежная кожа белела в призрачном свете звёзд.

– Что тебе от нас нужно? – спросила она глухо.

– Я скажу это тебе только наедине, пусть он уйдёт, – объявил Лучезар, не слишком уважительно кивнув в сторону Билла.

– Да что это за бесцеремонность! – Воскликнула Кира, уже не пытаясь скрывать возмущение.

– Ну! Не кипятись, – урезонил её Крайст, невозмутимо улыбаясь, – Неужели ты до сих пор не догадалась, что у молодого человека к тебе нечто очень личное? Я тут, действительно, пожалуй, третий лишний.

Видя, что Билл собирается уходить, Кирочка удержала его. Ей не хотелось оставаться наедине с Лучезаром.

– У меня нет от тебя секретов, Крайст, – сказала она, постаравшись, чтобы фраза не прозвучала испуганно или умоляюще.

Лучезар гордо вскинул голову и, не проронив ни слова, направился к лестнице.

– Может, он в тебя влюбился… – задумчиво сказал Крайст, когда юноша отошёл так далеко, что уже не мог его слышать, – знаешь, в таком возрасте это бывает. Один раз увидел и…

Кирочке не хотелось ничего говорить; она жадно глотала затяжки, чувствуя, как постепенно успокаивается; прохладный майский ветер относил в сторону тёмные пряди волос и дым; звёзды сияли ярко. Действие настойки прошло – в голове прояснилось – и Вселенная, связь с которой несколько минут назад Кирочка ощущала всем существом, снова стала чем-то отдельным, внешним, почти враждебным.

9

Близился рассвет. По традиции в конце Карнавала сыновья и дочери Солнца снова расселись вокруг стола. Верховный Шаман привлёк всеобщее внимание, трижды ударив деревянной палочкой в специальный бубен, обшитый по краям золотой бахромой.

– А теперь, мой солнечный народ, мы приступим к самой важной части нашего праздника – торжественной церемонии вручения Прощальных Даров. На рассвете наши гости вынуждены будут покинуть нас. Пусть каждый из вас сейчас подарит им что-нибудь на память, чтобы тепло нашего Солнца пребывало с ними и впредь.

После этого жители общины начали по очереди подходить к Кире с Биллом и складывать перед ними на стол всевозможные трогательные самодельные сувениры: нитяные фенечки, бусы из сушёных ягод, деревянные фигурки, глиняные свистульки и прочую симпатичную, но совершенно не нужную мелочь.

– Как же мы раньше то жили без всего этого? – с неуловимой насмешкой шепнул Кирочке Билл.

– Ну, вот не можешь ты, Крайст, пакость не сказать, – обиделась за солнечный народ она, – по-моему, всё это довольно мило.

Последним к гостям должен был подойти сам Верховный Шаман Белозар, а перед ним – два его сына, старший – Светозар со своей невестой Златоярой, и младший – златокудрый Лучезар.

– Я не знаю, как благодарить вас, – пафосно приложив руку к расшитой рубахе слева, там, где сердце, произнёс старший сын шамана-Отца, – много слов было сказано, но ни одни слова не смогут в полной мере выразить мои чувства. Как говорят у нас в общине: я бы с радостью подарил вам солнце, друзья мои, но оно и так светит всем.

Златояра, стоявшая рядом с женихом, чинно поклонилась, этим жестом как бы подтверждая его слова. В руках у Светозара появилась небольшая деревянная шкатулка с искусно вырезанным на крышке изображением солнца, благостно и сыто улыбающегося, с расходящимися во все стороны волнистыми лучами. Златояра осторожно приподняла крышку и всыпала внутрь горсть неочищенных лесных орехов.

– Примите, пожалуйста! Эти дары само Солнце доносит до вас нашими скромными руками, – сказала девушка и снова поклонилась.

– Теперь ты, Лучезар, – Светозар кивнул младшему брату, – скажи нашим гостям добрые слова и подари им что-нибудь.

Лучезар вышел вперёд. В руках у него ничего не было.

– Несносный мальчишка! – воскликнула Златояра с негодованием. – Ты не приготовил спасителям твоего брата прощального подношения? О, Милосердное Солнце! Как же это неучтиво!

Шаман-отец сердито сдвинул густые брови.

Юноша молчал. Вид у него был дерзкий и решительный. Он медленно обвёл глазами стоящих широким кольцом людей и произнёс, указывая на Билла:

– Мне всё равно никто не поверит, если я скажу, что ждёт этого человека.

Потом он перевёл взгляд на Киру, внутри у которой с каждой секундой рос, становясь всё оглушительнее, всё нестерпимее, звонкий трепет тревожного предчувствия. Все части её тела стали будто бы намного легче; в животе поселилась наэлектризованная пустота.

Лучезар сделал шаг назад, резким движением выдернул из круглого праздничного каравая, который должен был поднести гостям его почтенный отец, длинный хлебный нож с деревянной ручкой – обнажённая сталь ударила по глазам молниеносным бликом – прежде чем кто-либо из присутствующих успел осознать происходящее, Лучезар со звонким стуком положил нож на пол прямо к ногам Кирочки.

Крайнее изумление отразилось на лицах всех членов общины. По живому кольцу, сомкнувшемуся вокруг гостей, волной прокатился неопределённый испуганно-жалобный вздох.