Текст книги "Бусинка. Книга вторая"

Бусинка. Книга вторая
Анастасия Эвелин

Редактор Наталья Дмитриевна Падчина

Редактор Татьяна Петровна Ерошкина

Обложка @lookstudio

© Анастасия Эвелин, 2023

ISBN 978-5-0059-4965-3 (т. 2)

ISBN 978-5-0059-4961-5

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

КНИГА ВТОРАЯ

ГЛАВА 1

Голова трещит, во рту – настоящая Сахара. Обессиленно приподнимаюсь на локтях, но тут же падаю обратно. Прикладываю ладонь ко лбу и глубоко вздыхаю. Снился какой-то совершенно идиотский сон, будто Лёша вернулся и поставил мне Метку, а потом оказалось, что они вместе с Королёвым вознамерились убить Константина Валерьевича. Бред!

Простонав что-то нечленораздельное, открываю глаза и замираю в ступоре. Это не моя комната! Где я, черт возьми?

Поднявшись на ноги, ошарашенно осматриваю незнакомые владения. Судя по убранству, не гостиница и не дешевый хостел, а самая обыкновенная хрущевка, коих у нас полстраны. Но я совершенно точно в такой не живу и вообще понятия не имею, где нахожусь. Не успеваю запаниковать, как боковое зрение выцепляет листок сложенной вдвое бумаги, белым пятном выделяющейся на прикроватной тумбе. Хватаю находку и жадно впиваюсь в написанное глазами:

«Любовь моя, знаю, ты будешь злиться, когда прочитаешь это, но я не мог поступить иначе. Для начала сядь и успокойся, потому что я практически наяву вижу, как ты нервно расхаживаешь по комнате и кусаешь губы. Я слишком хорошо тебя знаю, Кира. Да, я сделал то, что сделал: позволил Королёву увезти тебя далеко за черту города, и даже я не знаю, где конкретно ты сейчас находишься. Но так будет лучше для всех нас, родная. Поверь. Можешь кричать и материть меня на чем свет стоит сколько угодно, я пойму. Но я хочу, чтобы, когда здесь начнется форменный ад, ты была как можно дальше. Так мне будет спокойнее. Я приеду за тобой, обещаю. Сделаю все, что будет в моих силах только для того, чтобы снова прижать тебя к себе покрепче и вдохнуть запах твоих волос с легким ароматом бергамота и жасмина.

Я люблю тебя. Твой Л».

Черт! Черт! Черт! Трясущимися руками опускаю письмо обратно на тумбу и прикладываю ладони к щекам. Не может быть! Как он мог?! Зачем? Не давая себе шанса на истерику, вскакиваю и несусь к входной двери, которая, конечно же, оказывается закрыта. В бессилии колошмачу деревянную поверхность, но тщетно. Я одна, заперта неизвестно где, пока любимый и мои друзья сражаются за наши жизни, нашу свободу и право выбора. Как же несправедливо, черт подери, как же нечестно!

Проскулив под дверью половину дня, поднимаюсь на ноги и, пошатываясь, возвращаюсь на кровать. Ложусь, поджимаю колени к груди. Помнится, Королёв обещал позвонить на второй день. А еще божился, будто в машине есть все необходимое для жизни. Ну и сколько мне тут еще торчать? Чем питаться? А таблетки? А Метка, в конце концов?! Она же потянет нас с Лёшей друг к другу. Странно, кстати, почему я не слышу ни его, ни Жениного запаха. Блокатор запахов? Вполне возможно.

Может, стоит самой позвонить Лёше или хотя бы Лизе? Узнать, как они, что делают? Но, с другой стороны, не просто же так они отослали меня, вынуждая пропустить все самое интересное. Что, если своим звонком я сделаю только хуже? Возможно, их телефоны прослушиваются.

Нет, я должна верить Лёше, только эта неизвестность и ожидание незнамо чего убьют меня раньше, чем Егоров приедет за мной. Должна же я хоть что-то сделать? Только вот что?

***

– Зеленый чай, пожалуйста.

Передаю официанту меню и перевожу взгляд на окно, безучастно наблюдая, как по городу кто куда спешат люди, подгоняемые противной холодной моросью. Подперев щеку, делаю глубокий вдох и машинально потираю место укуса на шее, оставленного моим альфой три года назад. Сердце щемит от тоски, и я встряхиваю головой. Вовремя. К столику уже спешит официант с моим чаем, а двери кофейни распахиваются, впуская внутрь человека, которого я как раз жду.

– Привет, – Лиза опускается на место напротив, успев перед этим оставить след помады на моей щеке.

– Привет, – улыбаюсь в ответ. Хотя улыбаться совсем не хочется. – Как ты?

– Отлично. Ты как, Кир?

– Нормально.

Пожимаю плечами и, опустив глаза в чашку, отпиваю горячий чай. С некоторых пор я не пью кофе. Лиза делает заказ и молчаливо ждет, когда начну. Но я не знаю, что сказать. Язык будто приклеился к небу. Да и я просто хотела увидеться с подругой, узнать, чем она живет, как там Алексей, и, конечно же, забрать посылку. Вскрывать старые раны никому не хочется.

Однако Лиза решает первой начать разговор, за что я искренне благодарна.

– Он не звонил?

– Ты же знаешь, что он не может.

– Знаю, милая, – печально соглашается Соболь.

– Ты привезла? – спрашиваю и незаметно осматриваюсь.

Мы специально выбираем людные места, чтобы отвести от себя подозрения. Когда ты в толпе – тебя труднее обнаружить. Подруга кивает и наклоняется за сумочкой, после чего передает мне под столом небольшой бумажный пакет. Убираю в рюкзак и благодарно улыбаюсь.

– Как дома? Есть изменения?

– К сожалению, нет, – Лиза морщит тонкий носик и слегка улыбается. – Но, думаю, скоро им надоест бегать за вами, и тогда вы сможете вернуться.

– Вряд ли мы вернемся, Лиз, – подзываю официанта, чтобы расплатиться за чай.

Поднимаемся одновременно. В глазах Соболь блестят слезы. Порывисто приближаюсь и сжимаю подругу в объятиях. Вздрагивает.

– Я люблю тебя, Кир.

– И я тебя, милая, – глажу длинные пепельно-русые волосы подруги, глубоко вздыхаю. – Не забудь зайти в уборную и воспользоваться спреем. Нельзя, чтобы они учуяли тебя. Уходи подворотнями и обязательно проверь наличие «хвоста».

Лиза только кивает, нехотя выпуская меня из теплых объятий. Грустно улыбаюсь, подхватываю со спинки стула рюкзак и, не попрощавшись, покидаю кофейню, на ходу натягивая капюшон на глаза. Действие спрея почти закончилось. Нужно как можно скорее добраться до дома, пока ищейки не напали на мой след.

Сколько это еще будет длиться – знает, наверное, один лишь Бог. Но я устала прятаться. Устала скрываться, маскировать собственный запах спреями, которые стабильно раз в месяц привозит Соболь, рискуя своей жизнью. Но я не смогла отговорить ее. Никакие аргументы не заставят мою подругу прекратить так подставляться. Что будет, если люди Егорова ее схватят, даже думать не хочу.

Еще тогда, три года назад, когда я очнулась в неизвестной квартире и узнала, что Лёша решил убрать мою фигуру с доски, дабы обезопасить, я поняла, что ничем хорошим это не кончится. Оказавшись без средств связи и хоть какой-то маломальской поддержки со стороны близких, научилась снова жить одна. Наше счастье с Лёшей длилось недолго, но я успела привыкнуть к его присутствию в своей жизни. А потом все так резко оборвалось. Хотя надо отдать должное Жене: прежде чем сбежать, он успел передать мне все необходимое, включая обещанные ключи от машины и новый паспорт. Денег, оставленных им же, хватило на то, чтобы жить, не покидая квартиры, около месяца.

Все это время меня съедали тоска и страх. Я чувствовала присутствие Лёши так же остро, как в те ночи, что мы проводили вместе. Казалось, можно протянуть руку и коснуться его волос, но засыпала и просыпалась я совершенно одна. Через некоторое время рискнула впервые покинуть свою тюрьму, а потом и вовсе зажила обычной жизнью. Каждый день мониторила новости родного города в интернете, но ничего интересного не находила.

Пока однажды не обнаружила под дверью записку. Неизвестный предлагал встретиться в парке. На встречу спешила, как на пожар, ведь надеялась увидеть Лёшу. На тот момент мы не общались уже полгода. Он просто пропал с радаров, оставив меня с разбитым сердцем. Но я знала, что он жив. Метка мягко пульсировала все это время, говоря, что мой Истинный жив, что он все так же любит меня и ждет. В парке меня встретила Лиза. Мы рыдали, обнявшись, как никогда в жизни. И она рассказала мне обо всем, что случилось за время моего отсутствия.

Оказалось, пока мы с друзьями готовили план, Константин Валерьевич тоже не сидел без дела. Он сразу понял наши намерения, еще до того, как мы, собственно, решили избавиться от него. В день Х, когда наш кошмар должен был закончиться, все рухнуло окончательно. Засада, лучшие бойцы из личной армии Егорова, стрельба, крики – старый черт отлично подготовился. Не знаю, каким чудом, но Лёша успел всадить в сердце отца нож. А потом ему пришлось бежать. Так же, как и Жене. Они пропали, буквально растворились в воздухе.

Лиза с Алексеем быстро сориентировались, отыграв свадьбу буквально в тот же день. Метка стала логичным завершением этой грязной истории и положила начало их новой жизни: их причастность к произошедшему не была доказана, и новоиспеченных молодоженов оставили в покое. Но не моего Истинного. Псы Егорова-старшего будто с цепи сорвались, продолжая преследовать «предателя». Лишь спустя еще полгода все изменилось. Неизменным осталось только одно – моя любовь к Лёше.

– Я дома! – кричу с порога, быстро скидывая кроссовки в прихожей, и удивленно веду носом, улавливая в привычной уже, практически стерильной пустоте квартиры ароматы шоколада и кокоса. – Вы что-то готовите?

– Мама! – бежит навстречу синеглазое чудо. Улыбаюсь, подхватывая сынишку на руки. – Папа ням! – радостно оповещает Артур и машет маленькими ручками в сторону кухни, где чем-то гремит Егоров.

– Неужто наш папа решил испечь торт?

– Толт! Толт! – кричит ребенок, пока я несу его по коридору.

Забавный, он даже не знает толком, что такое этот самый «толт», но радуется так, словно получил годовой запас фломастеров или цветной бумаги.

– Лёш?

Заглядываю на кухню. Мой мужчина обнаруживается около плиты. На обнаженном торсе фартук в горошек, на голове полнейший кавардак. Что творится на столе и кухонных тумбах даже говорить не хочу. Так и знала, что пока меня не будет, мои мужчины устроят самый настоящий хаос.

– О, ты уже вернулась, – растерянно улыбается Лёша, поворачивая ручку таймера на духовке. – Не успел прибраться к твоему приходу, прости. Как Лиза?

– Как обычно. Занимается делами отца, – пожимаю плечами. – Передавала привет.

– Алексей?

– Нормально, – опускаю сынишку на пол, с умилением наблюдая, как он перебирает своими маленькими ножками и уносится в сторону спальни. – Дома без изменений.

– Догадался, – тихо отвечает альфа, обнимает со спины и устраивает подбородок на моем плече. Переплетаю пальцы, на секунду прикрывая веки. – Устала?

– Немного.

– «Хвоста» не было?

– Лёш… – глубоко вздыхаю.

Как мне все это надоело. Почему нас просто не оставят в покое? Нет, я понимаю, что новость о смерти Егорова-старшего подвергла город в шок и панику. Но прошло уже почти три года! За это время случилось все, что только можно. Боже, да у нас с Лёшей сын! Но нет. Псы Константина продолжают едва ли не рыть землю носом, лишь бы выйти на наш след.

Кто сейчас стоит во главе корпорации и что с бизнесом Егоровых, не знает даже сам Лёша. Мы знаем только то, что, несмотря на смерть основателя крупнейшей строительной компании, город продолжает застраиваться, появляются новые торговые центры и парки. Прогресс не стоит на месте, а с ним процветает и «Egorov Corporation». Что решил совет директоров после смерти Константина и побега Лёши? Куда делся Женя? Как поделили компанию, и кто занял кресло генерального директора? Тайна, покрытая мраком. На сайте компании лишь расплывчатые пару строк без какой-то конкретики: «Сотрудники „Egorov Corporation“ выражают искренние соболезнования членам семьи погибшего Егорова Константина Валерьевича», тогда как сам Константин Валерьевич до сих пор числится основателем и директором компании.

Но Лёша разбираться в этом не хочет. Он слишком долго шел к тому, чтобы освободиться от гнета отца. А я вижу, как ему тяжело, но ничем не могу помочь. Только поддержать морально, подставить плечо, когда совсем плохо, и быть рядом. Что еще может дать загнанная омежка, такая же испуганная и потерянная, как и он сам?

За эти годы я напрочь забыла, как пахнет мой Истинный. Кофе. Каждый раз, проходя мимо кофеен и ресторанов, невольно замираю и начинаю дышать, как после спринта, только бы запомнить, утаить знакомые нотки аромата в легких. Но если бы не Женя со своим блокатором запаха – Лёша бы давно гнил в тюрьме, а я умирала от одиночества.

И даже то, что теперь мы с любимым – самая настоящая семья, это никак не умаляет нашей общей усталости. Покидать пределы квартиры представляется возможным только в самом крайнем случае. Практически все покупки и лекарства я заказываю на дом. Работаем из дома, оба под липовыми именами. Я подрабатываю дизайнером, Лёша занимается тем, что умеет лучше всего – защитой компьютерных данных и программированием. Редкие семейные прогулки по вечерам, когда солнце скрывается за горизонтом, чтобы хотя бы Артур мог подышать свежим воздухом. Такие же редкие походы к местному педиатру. Вот и я вся наша жизнь. Нет, я счастлива, что Лёша вернулся ко мне, правда – тот год без него был ужасен – но не так я представляла нашу совместную жизнь. Совсем не так.

– Я просто переживаю за тебя, милая, – хватка на моей талии усиливается, и Лёша поворачивает лицо к моему. Откидываю голову ему на плечо, заглядывая в глаза. – Я люблю тебя, Бусинка.

– И я люблю, – улыбаюсь, прикрывая веки. Щеки касается легкий, практический невесомый поцелуй мужских губ. Молчим какое-то время. – Торт не сгорит?

ГЛАВА 2

– Уснул? – интересуется мой альфа, пока на цыпочках крадусь в спальню и стараюсь как можно бесшумнее прикрыть дверь за спиной. Ничего не ответив, киваю. – Иди ко мне.

Прикусив губу, бросаю в сторону Лёши игривый взгляд, однако, вместо того чтобы юркнуть к своему волку в объятия, подхватываю со спинки стула тонкий шелковый халат и выскальзываю из комнаты. Быстрый душ, гель с нейтральным, морским ароматом, после – легкий слой блокиратора запахов вместо молочка для тела.

Накинув халат, иду в детскую, проверить, работает ли ночник. Оттуда на кухню и, наконец, возвращаюсь в спальню. Достаю из комода свечи, зажигаю. Лёша молча наблюдает за моими манипуляциями. Спокойно дожидается, когда восковой бочонок начнет распространять вокруг себя синтетический аромат, и только после этого недовольно рычит.

Дразня, бросаю на мужчину взгляд через плечо. Волосы растрепаны, глаза намертво приклеены к моему телу, до поры до времени сокрытому легкой шелковой тканью. Одеяло валяется на полу, а рука призывающе поглаживает пустующую сторону кровати – мою.

– Иди ко мне, милая, – цедит сквозь зубы альфа. По спине пробегают мурашки. – Кир-ра!

– Секунду, – намеренно тяну время, открывая одну из баночек с кремом. Осторожно наношу на лицо и шею, искоса посматривая на Егорова. Снова кусаю губы и томно вздыхаю. – Сейчас…

– Бусинка, – в голове затуманивается. Руки безвольно падают, повисая вдоль тела, а я уже поворачиваюсь к Лёше, который оказывается прямо передо мной и с довольным видом берется за пояс халата. – Дразниться вздумала?

– Ни в коем случае.

– Доиграешься, – шепчет в шею, туда, где находится Метка. Лижет, фыркает, когда на язык попадает крем. – Я так скучаю по твоему запаху, милая.

– Ох, – один-единственный стон, слетевший с губ, оказывается последней каплей в чаше его терпения.

Легко откинув ткань халата на пол, альфа сгребает меня в охапку и пятится назад. Падаем на жалобно скрипнувшую кровать. Замираем, прислушиваясь. Артур агукает во сне, но не просыпается.

– Милый, тише, – шепчу на ухо своему волку, безропотно сползая немного ниже, чтобы выцеловать его накачанную, мускулистую грудь с небольшим островком темных волос посередине. – Сегодня твоя очередь сидеть с ним, помнишь?

– В таком случае быть потише нужно как раз-таки тебе.

– С чего эт… Лёш! – взвизгиваю, оказываюсь лопатками на кровати. Альфа быстро ориентируется, затыкая мне рот поцелуем. Кусает жадно нижнюю губу, и я закатываю глаза, полностью растворяясь в его объятиях. – Лёша, – шепчу возбужденно, – М-м…

– Проиграешь – сегодняшняя смена твоя.

– Давай сейчас не будем об этом.

– Как скажешь, – ответ тонет в очередном жарком поцелуе.

Чувствую, как по бедрам скользят мужские ладони, практически незаметно стягивающие с меня тонкие трусики.

– Скоро течка, – выдыхает Егоров, припадая губами к моему соску. Пальцы рисуют узоры между трясущихся в предвкушении ног. Зажимаю рот ладонью, чтобы не застонать в голос. – Боже, как я тебя люблю. Моя.

– Мой, – повторяю эхом.

Наше личное признание, что важнее любых слов. Потому что я его, а он – мой. Навсегда.

Поцелуи начинают переходить в легкие укусы. Пальцы с силой давят на ноющий клитор. Не сдержавшись, подвываю себе в ладонь, пока Егоров ласкает каждый миллиметр моего тела. Ненасытно, жадно, бескомпромиссно.

Не успеваю ахнуть, как Лёша отрывает мою руку от лица и вжимает вместе со второй в подушку у меня над головой. Прогибаю спину, промежностью чувствуя прикосновение горячего члена. Толчок, и я до боли сжимаю зубы, но тщетно. Стон вырывается из горла, утопая в мягких губах моего мужчины. Дышать становится сложно. Вырываю руки, обвиваю ими Лёшины плечи и сама утыкаюсь носом ему куда-то в шею. Сладко постанываю прямо в ухо – альфа рычит. Толкается до упора, наплевав на запреты, на то, что в соседней комнате спит ребенок, на людей за стенкой. Хотя бы на эти минуты хочется просто отпустить себя и наслаждаться близостью любимого человека. Кусать губы, стонать громко, шептать пошлости и слушать симфонию наших тел.

– Боже! – вонзаю ногти в его кожу глубже. – Еще! Быстрее!.. Да…

– Кира! – утробно стонет альфа, придавливая меня к кровати всем телом. Дышит секунд тридцать глубоко и шумно, прежде чем приподняться на локтях и перекатиться на свою половину кровати.

– Это… вау, – говорю, и еще минут десять мы просто пялимся в потолок, чтобы привести дыхание в норму.

– Ты шумела, – усмехается Лёша, – так что, сама понимаешь.

– Это был твой коварный план, – бью кулаком его в плечо, но альфа только тихо смеется и сгребает меня в объятия, много-много раз целуя в растрепанные после жаркого марафона волосы.

– Может быть.

– Егоров!

– Тише, малыш, – он опять смеется, и я недовольно бурчу, поудобнее устраиваясь на мужской груди.

– Лёш?

– М-м? – вопросительно мычит мужчина.

– Как думаешь, мы когда-нибудь вернемся домой?

Лёша долго молчит. Он не любит говорить на эту тему, утверждая, что и так счастлив. Мы живы, у нас есть сын, работа и крыша над головой. Но почему же он не понимает, что, да, отчасти я с ним согласна, однако с другой стороны – безумно хочу вернуться в родной город? Опасности в лице Константина больше нет, а его псы… Может, стоит просто поговорить? Узнать, кто стоит за ними, и прийти к компромиссу? Наивно? Возможно. Но я свято верю, что любую проблему можно решить без применения насилия. Хотя пример Константина Валерьевича говорит об обратном, моя вера в человечность все еще сильна.

Не думаю также, что дело в том, что Лёша боится тюрьмы. Если бы хотели, давно схватили и его, и меня. Нет, здесь что-то другое, о чем Лёша упорно отмалчивается. Смею предположить, что завещание Константина Валерьевича так и лежит у семейного адвоката, а значит, Лёше стоит только захотеть. Прийти, заявить права, и весь трастовый фонд, фирма, все счета перейдут ему по наследству. Все официально. Только моего альфу это не интересует. А то, что его собственная компания практически загнулась в его отсутствие – это ничего, да. Ей занимается какой-то друг, имени которого я даже не знаю, и именно он медленно, но верно топит все, чего таким нелёгким трудом добился Лёша.

– Поговори со мной, – приподнимаюсь, заглядывая в потемневшие от раздражения глаза альфы. – Лёш, три года прошло. Пора возвращаться. Я устала, понимаешь?

– А я не устал, Кир?!

– Так почему морозишься тогда? Почему не получишь то, что по праву принадлежит тебе?

– Ты думаешь, я не хочу?

Он злится, но я решаю дожать. Может показаться, что я действую исключительно из своих интересов. Но это далеко не так. Я знаю, что он несчастлив, чтобы ни говорил, как бы ни твердил обратное. Из нас всех именно ему пришлось сложнее всего.

– Почему мы не вернемся, Лёш?

– Потому что я не знаю, кто нам противостоит, – глубоко вздохнув, отвечает альфа и прикрывает глаза ладонью, откидываясь на подушку. – Ты знаешь, что сейчас творится дома? Нет? А я знаю. Просто не говорю, Кир. Не хочу снова втягивать тебя в это. Но там ничего не изменилось, понимаешь?

– Откуда ты…

– У меня есть свои люди. Везде. Не думай, что я просто бездействую и довольствуюсь тем, что есть у нас сейчас. Я рад, что ты рядом, что ты моя Пара. И я безумно люблю вас с Артуром. Но я никогда не забывал того, кем являюсь. Я хочу вернуться, но сначала должен узнать, с чем – и, главное, с кем – мне предстоит сразиться. Прости, но действовать вслепую – глупо.

– Почему мы об этом никогда не говорили? – возмущенно надуваю губы.

Я-то думала, что ему все равно, что он давно опустил руки, а на деле Лёша делает все, чтобы мы могли вернуться.

– Я не хочу, чтобы мои действия и решения негативно сказались на моей семье.

– Расскажи? – заискивающе заглядываю в любимые синие глаза, искренне надеясь, что альфа поделится всем, что успел узнать.

Он не может оставить меня в неведении. Это будет нечестно. Неправильно. Я имею право знать. Предупрежден – значит вооружён.

– Хорошо, – Лёша пару минут собирается с мыслями, пока я витаю где-то глубоко в своих. Сглатывает, устраиваясь на подушке и, вжав меня в бок, начинает рассказ: – как ты знаешь, смерть моего отца наделала немало шума. Самый влиятельный человек города пал от руки единственного сына. Рад, что мама не дожила до этого.

И все бы ничего: деньги решают много проблем, в том числе и в этом случае. Я мог просто заплатить, полиция замяла бы дело. Никто ничего не узнал, если бы не оказалось, что в наших рядах есть «крыса». Предупреждая твой вопрос: я не знаю, кто это. Думал на Королёва, но какой ему смысл? Он хотел мести – он ее получил. Мой отец мертв, отец Королёва отомщен. Деньги его не интересуют. Лиза и Алексей также вне подозрений. Они поженились, отец Лизы с помощью зятя смог поднять с колен свою компанию. В этой ситуации все в выигрыше, как ни посмотри: молодожены счастливы, Женя тоже. Не думаю, что он сильно расстроился, покидая город. Скорее всего, греет задницу где-нибудь на Мальдивах и охмуряет красоток.

В ближайшем окружении отца я тоже уверен. Они защищали его, как могли. Не сумели. Что ж. Кто захотел – давно ушел, тихо и без лишнего шума. Им незачем трогать нас с учетом, что еще есть шансы все вернуть. И если я это сделаю, я стану их новым боссом. Ссориться со мной нет никакого смысла. И кто остается?

– Понятия не имею, – говорю еле слышно, стараясь разложить полученную информацию по полочкам.

– Вот и я, – грустно отзывается альфа. – Только вот… компанией кто-то руководит. По идее они – я имею в виду совет директоров – должны были сделать официальное заявление еще три года назад. Но они молчат. Кто стоит у руля? Кто пустил по нашему следу псов и почему продолжает искать?

– Ты уверен, что это не Королёв?

– Какой ему резон, Кир?

– Не знаю, – нахмурившись, смотрю в окно.

Если подумать, Жене действительно нет никакого смысла играть в Дона мафии. У него есть деньги, есть власть. Нет только меня. Но с этим он уже ничего не может поделать. Метка связала нас с Лёшей навсегда. И даже если случится что-то ужасное, вряд ли я смогу быть с другим. У меня есть Артур – плод нашей любви. Я не смогу предать память его отца, запятнать себя чужими запахами и прикосновениями. Только не его.

– И что ты планируешь делать? – спрашиваю, а сама до трясучки боюсь услышать ответ. Но если альфа решил, его уже никто не остановит.

– Мой человек уже пару лет работает в «Egorov Corporation» и все, что ему удалось выяснить – это имя загадочного руководителя. Даже не имя, а псевдоним: Харви Дент.

– Как символично, – удивленно приподнимаю брови.

– Сдается мне, что наш Харви и есть та самая «крыса», но у меня слишком мало фактов. Я даже не знаю, с чего начать поиски, потому что ни один сотрудник компании понятия не имеет, как выглядит новый директор, и как именно в его руки попал контрольный пакет акций.

– Никто не знает, как он выглядит? Бред! Хоть кто-то же должен общаться с ним лично. Секретарь, доверенное лицо?

– Нет, Кир.

– Все это ужасно подозрительно. Какое-то неизвестное лицо проникло в самое сердце компании и сумело занять пост генерального директора. На каком основании? А как же наследник? А завещание?

– Его не нашли, Кир.

– Адвокат?

– Мертв.

Как обухом по голове. Завещание пропало, адвокат, занимающийся делами Егоровых, мертв. Псы все еще рыщут где-то поблизости, но при этом за все три года ни на шаг не приблизились к цели. Может, они и вовсе не собираются нас убивать? Может, просто держат на расстоянии, чтобы не путались под ногами?

Озвучиваю последнее предположение Лёше, наблюдая как его брови медленно сползаются к переносице, и между ними появляется глубокая темная складка.

– Я думал об этом, Бусинка. Скорее всего так и есть.

– Лёш, я знаю, что тебе не понравится то, что я сейчас скажу… но мы должны вернутся домой. Сейчас. У нас достаточно средств для того, чтобы нанять детектива и самим расследовать это дело. Но действовать издалека не имеет смысла. Мы должны быть в гуще событий. Должны приблизиться к врагу как можно ближе.

– Нет, Кира!

– Да!

– Да как ты не понимаешь…

– Я все прекрасно понимаю. Я тоже боюсь за нас, нашего сына, но это наша жизнь. Это твоя жизнь, Лёш! Которую у тебя украл какой-то аферист с тупым киношным именем! Тебе объявили войну. Хватит отсиживаться. Хватит изображать безразличие, да и, судя по всему, ты его как раз-таки изображал, раз втайне от меня продолжал искать информацию. Я хочу домой, Лёш. Очень хочу.