Текст книги "Стажировка в Северной Академии"

Анастасия Королёва
Стажировка в Северной Академии. Книга первая

Глава 1

Невысокий мужчина с короткой бородкой и длинными завитыми на концах усами, обтёр пот со лба и натужно улыбнулся, а следом открыл дверь в кабинет, пропуская меня вперёд.

– Уважаемы коллеги, рад вам представить Аделию Лоусон, выпускницу Королевской Академии и нашу новую сотрудницу, – ректор подтолкнул вперёд, давая всем возможность меня рассмотреть.

Пока мы шли по широким коридорам учебного корпуса, он кратко посвятил меня в тонкости вверенного ему заведения. Если судить по его словам, то прекраснее места на земле не найти – и студенты душки, и преподаватели один умнее другого, и факультеты самые сильные, и с распределением бюджетных финансов дела обстоят лучше некуда; вот только дёрганная полуулыбка, что то и дело скользила по его губам, да вороватые оглядывания говорили совсем о другом. Но я молча кивала на каждое слово, не собираясь разуверять его, что приехала сюда не как соглядатай от министерства, а как самая обычная выпускница.

После двухдневной тряски в пыльной карете, без возможности нормально выспаться, я еле выдавила из себя улыбку, обводя усталым взглядом немногочисленный преподавательский состав.

Новость о моём зачислении в штат, или если быть точной, о прохождении стажировки в Северной Академии, никого из присутствующих не обрадовала.

Седовласая статная дама, с брезгливым выражением на морщинистом лице, окинула меня равнодушным взглядом, и вернулась к стопке бумаг, что держала в руках.

Полный мужчина, больше похожий на раскормленного поросёнка, с такими же бусинками-глазами и приплюснутым розовым носом, вовсе не потрудился посмотреть на меня, явно считая огромный бутерброд, который он с усердием запихивал себе в рот, важнее какой-то зелёненькой выпускницы.

Две совершенно одинаковые девушки, едва ли старше меня, переглянулись между собой, синхронно поправили очки, что сползли на нос, и расплылись в каких-то ядовитых улыбках. Мне показалось, что после дороги двоиться в глазах – не могут люди быть настолько похожими. Даже близняшки. Они же как копии друг друга…

Перевела растерянный взгляд на еще одного преподавателя и тут же забыла о столь странном явлении, как одинаковые девушки.

На меня смотрели глаза полные морозной стужи. На лице, будто высеченном из мрамора, настолько идеальным и в то же время бесстрастным было оно, не дрогнул ни одни мускул. Захотелось обнять себя руками, чтобы хоть как-то защититься от холода, которым повеяло от этого мужчины.

Тишину, а вместе с ней и мои ощущения, разорвал голос ректора:

– Прошу любить и жаловать. Аделия окончила академию с десятой степенью по специальности «Вводные лекции» и теперь будет преподавать у нас.

Ректор быстро обернулся ко мне, и извиняющимся тоном произнёс:

– Это, конечно же, не все наши преподаватели, многие сейчас ведут лекции, но с ними вы познакомитесь чуть позже.

Кивнула. Знакомиться со всеми сейчас у меня уже не осталось сил.

После его слов на меня наконец-то обратил внимание толстый мужчина:

– Даже не маг? – его голос был визгливым, с характерным похрюкиванием, отчего я мысленно усмехнулась – действительно, поросёнок.

Я открыла было рот, чтобы ответить на его вопрос, но меня остановил спокойный голос:

– Отчего же, профессор Прос, – мужчина с ледяным взором поднялся из-за стола, обошел его и оказался слишком близко ко мне, – целительница, довольно сильная, другой вопрос почему ее с десятой степенью не оставили преподавать в Королевской Академии?

Сохранить дружелюбную улыбку удалось с трудом, так же с трудом удалось не дрогнуть под проницательным взглядом. Вот только ответ получился не таким уверенным, как мне бы того хотелось:

– Я… – запнулась, стушевалась, но тут же попыталась исправить ситуацию. – В Королевской Академии и без меня хватает светил науки.

И ведь сказанное мной является чистой правдой, придраться не к чему.

По тонким бескровным губам скользнула усмешка:

– Да? – иронии в голосе мужчины хватило бы на десяток студентов. Я приготовилась отбиваться от очередного вопроса, но он неожиданно отступил: – Хотя вы правы, светил науки хватает и без вас.

И почему его слова прозвучали как оскорбление?

– Вот и отлично, раз вы пришли к взаимопониманию, – протараторил ректор, и тут же добавил, отступая к двери, – профессор Райт и возьмёт шефство над вами.

Глава 2

Кажется, в комнате вдруг стало на несколько градусов холоднее, или это мороз скользнул по коже от ледяного взгляда профессора, которым он наградил меня?

Безумно хотелось исправить ситуацию, проговорив что-то вроде: «Что вы! Я и сама прекрасно справлюсь!», но мужчина, отчего-то весело усмехнувшись, уточнил:

– С чего вы решили, уважаемый магистр Стилл, что я дам своё согласие?

Действительно, с чего?

Этот вопрос поставил ректора в тупик, но всего на мгновение:

– А если через пару дней на полигоне появится новая защита, тоже не согласитесь?

Тишина, наступившая после его вопроса, стала поистине зловещей. И теперь мне уже не кажется, в кабинете температура упала – выдохнув, увидела струйку пара.

Отчётливый скрежет зубов профессора Райта и глухое почти рычание:

– Соглашусь… – вот только за его согласием притаилась угроза и кому она была адресована мне или ректору, разобраться не смогла.

Магистр Стилл довольно крякнул и выдал, схватившись за ручку двери:

– Вот и ладненько! Пойдёмте Аделия, мой секретарь проводит вас в преподавательский корпус.

Честно признаться, чувствовала я себя гадко. От увиденного, от услышанного, от откровенной злобы в глазах профессора и злорадства в глазах всех остальных. Отличное начало стажировки, ничего не скажешь… Впрочем, под стать всем столичным злоключениям.

– Извините, магистр Стилл, я думаю, что смогу обойтись без помощи профессора Райта.

От моих слов все присутствующие вновь замерли. Близняшки в предвкушении, седовласая дама всё с тем же безразличием на лице, профессор Прос с удивлением. Ректор по-доброму улыбнулся, я бы даже сказала по-отечески, и произнёс:

– Я не сомневаюсь в вашей компетентности, но поверьте, так будет лучше.

Хотелось поспорить, да ещё как. Вот не вижу я ничего «лучшего» в шефстве мужчины, который сейчас рассматривает меня как потенциальную жертву – с превосходством, издёвкой и с усмешкой на губах. И непременно бы поспорила, будь моё положение несколько иным, а так пришлось проглотить рвущееся возмущение и покорно кивнуть в ответ.

Выходя из кабинета, спиной чувствовала сверлящие взгляды, но один из них жёг больнее остальных, и я даже знаю, кому этот взгляд принадлежал.

* * *

Пока мы шли к двери приёмной ректора, магистр Стилл не замолкал ни на минуту, будто боялся, что я начну уверять его в своей самостоятельности. Он рассказывал о том, как сам, пятнадцать лет назад по распределению попал сюда, а спустя год уже стал властителем этого заведения. Как трудно ему было привыкать к размеренной северной жизни после шумной столицы с яркими огнями на оживлённых улицах, с весёлыми еженедельными ярмарками, где ушлым студентам перепадало порой от стражей правопорядка за неуёмную энергию и ребяческие выходки. Как он до сих пор скучает по зелёным улочкам и мечтает, когда выйдет на пенсию, вырваться из серебристого плена.

Природа здесь была действительно специфичной. Стоило нам пересечь границу северных земель, как у меня зарябило перед глазами от обилия белого цвета. Деревья, кустарники и травы, будто припорошило снегом. Они блестели на солнце светлыми пятнами, заставляя то и дело жмуриться. Единственное, что выделялось среди однотипной краски, было голубое небо – яркое, чистое, без единого облака. Мне в новинку зрелище показалось завораживающим, но уже через полчаса наблюдения за пейзажем, восхищение померкло. Хотелось посмотреть на что-то более спокойное, но белый цвет был повсюду.

Поэтому до самой академии я больше не выглядывала в узкое окошко, решив не мучить себя. А стоило выйти из кареты у высокой арки, разминая затёкшие ноги, как я тут же попала в цепкие руки ректора.

Рассказы магистра Стилла была такими живыми и захватывающими, что я невольно вспомнила собственное студенчество, окончившееся совсем недавно. Слабая улыбка коснулась губ, а неприятный осадок от «тёплой» встречи, нехотя развеялся.

Да, было время и мы с сокурсниками устраивали набеги на те самые ярмарки, которые даже спустя пятнадцать лет остались отличительной чертой столицы. Пусть я в этом и участвовала всего лишь один раз, но тот день запомнился это надолго.

– Как бы я не был пессимистично настроен к северным землям, думаю, вам у нас понравится, – совсем уж не логично закончил свою речь ректор, обрывая себя на полуслове, то ли боясь сболтнуть лишнего, отчего я сбегу сегодня же, то ли просто исчерпав желание рассказывать о своих душевных метаниях.

Он открыл передо мной массивную дверь с резным узором в виде раскидистого дуба. Тоже с белыми листочками, которые будто бы шелохнулись от порыва ветра, вот только ветра в помещении не было, я специально оглянулась – высокие окна с разноцветными стёклами были наглухо закрыты.

Заметив мою реакцию, магистр пояснил:

– Эмблема Северной Академии порой живёт собственной жизнью.

Пояснения показалось мне весьма загадочным, или на это и было рассчитано.

– Что вы имеете в виду? – проходя в просторную приёмную с ровным рядом стульев вдоль стены, несколькими шкафами, забитыми папками, и приютившимся в уголке столом секретаря, бросила взгляд на мужчину, проявляя не совсем свойственное мне любопытство.

К слову сказать, секретарь на своём рабочем месте отсутствовал. Хотя на столешнице стояла низенькая чашка с дымящейся жидкостью.

– Как вам объяснить, – ректор на мгновение задумался, накрутил на палец усы, – север он своевольный, непредсказуемый и порой его магия не поддаётся никакому объяснению. Этот факт стоит принять как данность.

С северными магами я встречалась лишь однажды, когда в Королевской Академии проходили научные чтения на тему «Расовые особенности народов мира». Делегация северян выглядела глыбой льда – такие же непробиваемые и холодные.

Кивнув в ответ, удобнее перехватила свою дорожную сумку, и оглянулась. Из кабинета ректора выпорхнула молоденькая девушка с маленькой лейкой в руках.

– Ой, магистр Стилл, а я тут цветы решила полить… – дружелюбно улыбаясь, проговорила она, глядя на меня с любопытством.

– Хорошо, хорошо, Матильда, – отмахнулся мужчина от её объяснений. – Это Аделия Лоусон, будь добра, проводи её в свободную комнату в преподавательском корпусе.

После этих слов он скомкано простился и скрылся за дверью.

У меня сложилось впечатление, что ректору попросту надоело возиться с вчерашней студенткой, и он свалил все обязанности на собственного секретаря.

И вопрос, зачем было поручать профессору Райту шефство надо мной, так и остался незаданным.

– Я Матильда, можно просто Тильда, и ты не представляешь, как я рада твоему приезду, – не размениваясь на церемонии, произнесла девушка, порхая возле меня, словно пушинка. – Ты мне обязательно должна рассказать о столице, что там сейчас в моде, какого цвета мне заказывать платье, ведь…

Она тараторила без умолку, так что я сразу растерялась, но когда перед глазами смазалась картинка от голода и недосыпания, прервала её:

– Матильда, я думаю, у нас будет время для подобного разговора, только чуть позже. Мне бы хотелось отдохнуть с дороги.

Русые кудри забавно покачивались из стороны в сторону, пока девушка пыталась осознать сказанное мной.

– А… Извини, – смутилась она, от чего на бледных щеках расцвел румянец, – пойдём, я покажу комнату.

* * *

Пока мы шли, Тильда, она попросила себя называть именно так, без устали посвящала меня в бурную жизнь академии. Я старалась запомнить всё самое важное, но в таком состоянии, когда мысли больше похожи на кашу, с трудом переваривала услышанное. Единственное, что отметила для себя, так это трепетную речь о профессоре Райте, о его неравнодушном отношении к студентам, о желании провести реформацию учебного процесса, и о том, как он пытается выбить ребятам лучшие условия, беспокоиться о безопасности, и уже третий год подряд пытается вытребовать у ректора новую защиту для полигона. Иначе невозможно обучать магов, не подвергая их жизнь опасности.

Хм… Так вот почему он так легко согласился на условие магистра Стилла?

– Вот твоя комната, держи ключи, – корпус преподавателей – одноэтажное здание с общей кухней и десятком одинаковых дверей в узком коридоре – ничем не отличался от того, который я видела в Королевской Академии.

Строгие цвета да мебель без изысков. В выделенных мне апартаментах было три комнаты – спальня с узкой кроватью и шкафом, кабинет с полкой для книг, столом у окна и стулом, и ванна.

– Располагайся, а потом можешь сходить в столовую, я предупрежу о тебе, – пока я рассматривала новое место жительства, Тильда стояла у двери, подпирая стену.

Желудок жалобно заурчал, в ответ на её слова, но постель манила куда сильнее.

– Спасибо, я вещи разберу и обязательно схожу, – лишь бы выпроводить девушку, согласилась с ней, хотя идти никуда не собиралась.

А стоило мне остаться одной, я не раздеваясь, рухнула на пружинистую перину, уставившись в потолок. Вот так и началась моя новая жизнь. Теперь, главное, наладить отношения с профессором Райтом, найти подход к студентам и попробовать забыть прошлое, или хотя бы постараться не вспоминать о нём…

Глава 3

Проснулась в кромешной темноте и несколько мгновений пыталась понять, где нахожусь. А потом вспомнила…

Назначение, выматывающее путешествие и, собственно, Северная Академия, где теперь я буду учить студентов общему курсу магии.

Щелкнула пальцами, зажигая на ладони маленький светящийся шар и, приподнявшись с кровати, ещё раз осмотрела спальню.

Места немного, от силы восемь шагов в одну и в другую сторону. На окне нет занавесок, постельное бельё, что нашла рядом с подушкой – застиранное, на простыне и пододеяльнике несколько небольших дырок. Предполагается, что преподаватели сами способны обеспечить себя всем необходимым, в отличие от студентов, и тратить казённое имущество на нас никто не собирался, разве что самое изношенное, как в моём случае.

Ничего, есть командировочные, что по доброте душевной для меня выбила куратор Айне, когда узнала о назначении в северные земли. Из них удалось сэкономить значительную сумму, этого должно хватить и на постельное бельё, и на шторы, и на тёплую одежду.

Поднявшись с кровати, побрела к лампе, что примостилась на стене у двери, и, щелкнув включателем, на несколько секунд зажмурилась от яркого света.

Наручные часы показывали четыре утра. Что же, займу себя полезным делом – приведу в порядок комнату, и разложу свои вещи.

* * *

К тому времени, как по коридору послышались первые шаги, я успела не только убраться, заполнить шкаф немногочисленным имуществом, сгрызть пару сушек, что завалялись в сумке, но и принять душ, заплести непослушные волосы в косу и надеть строгую блузу и юбку в пол. Придирчиво рассматривая себя в зеркало, пришла к выводу – я готова встретить новый день, что бы он мне не принёс. Хотя втайне всё же надеялась на хорошее.

На щеках играл привычный румянец, в зелёных глазах горела решимость. Даже излишняя худоба перестала быть недостатком, прибавляя образу строгости.

Вот только как я ни старалась храбриться, перед выходом из комнаты замерла на миг, пытаясь успокоить неистово колотящееся сердце. Ведь это совсем не страшно, выйти за дверь и оказаться лицом к лицу с кем-то из преподавателей! Пожелать светлого утра, заговорить о том, о сём и ничего ужасного не произойдёт.

Глубоко вздохнув, отважилась на решающий шаг, вот только когда оказалась в общей кухне поняла, что все заготовленные слова куда-то трусливо разбегаются. Потому что у плиты, помешивая ароматный напиток, стоял профессор Райт, собственной персоной.

И какое же тут светлое утро?

– Долго ещё будете стоять в дверях? – хриплым ото сна голосом проговорил мужчина, даже не оборачиваясь ко мне.

Сказал он это именно тогда, когда я уже решила ретироваться и выйти из своего убежища чуть позже.

Побег не удался, пришлось прокашляться и тихо пролепетать:

– Светлого утра, профессор Райт!

В ответ он хмыкнул, обернулся, окинул внимательным взглядом. Отчего-то недовольно покачав головой, проворчал:

– В том, что оно светлое, я уже очень сомневаюсь.

И ведь я с ним согласна…

Не зная, чем занять себя, прошла к столу и опустилась на стул. Теребя руками складки юбки, украдкой рассматривала вновь занявшего напитком профессора. Высокий, хотя я это заметила и вчера, подтянутое, натренированное тело. Холодное спокойствие волнами исходило от него, пугая меня и заставляя мёрзнуть.

Я бы дала ему чуть больше тридцати, или около того, в любом случае разница в возрасте у нас приличная.

Вчера, под гнётом усталости, не успела придумать, как лучше вести себя с этим магом. Пообещать ему, что постараюсь со всем справиться сама? Что ему не обязательно быть моей нянькой? Что?

За время пути, я выработала чёткий план, как вести себя со студентами, вот только не учла, что сложиться столь щекотливая ситуация. Общаться с преподавателями на равных, это ещё научиться надо, я же привыкла за семь лет обучения беспрекословно подчиняться профессорам да магистрам, а тут…

Вновь посмотрела на спину мужчины, и не успела отвести взгляд, как он обернулся:

– Ну и долго ещё ты меня рассматривать будешь? – ядовитая ухмылка коснулась губ.

Щёки опалило жаром, настолько стыдно стало от того, что он застал меня с поличным. И даже не сразу обратила внимание, что он обратился ко мне на «ты».

– Вы знаете, профессор…

– Винсент, – перебил меня, разливая напиток в чашки, и одну из них пододвигая мне.

– Что? – вышло растерянно, едва слышно.

– Можешь называть меня Винсент, когда рядом нет студентов, мы же с тобой, как никак, коллеги, – прозвучало с издёвкой. – А это чай, пей.

И он, как ни в чём не бывало, отхлебнул из своей чашки.

Чай значит и… Винсент? Да у меня язык не повернётся назвать его по имени!

– Так что ты там хотела сказать? – когда я так и не продолжила мысль, рассматривая прозрачную жидкость с запахом незнакомых трав, он сам подтолкнул меня к разговору.

– Я… – схватив в руки чашку, принялась греть ледяные пальцы, – я сама могу справиться со своей должностью, вы не обязаны…

Меня прервал его смех. Не издевательский, а искренний, звонкий.

– Аделия, а ты помнишь, как студенты относятся к стажёрам? – как только отсмеялся, с лукавой улыбкой на красивом лице, спросил он.

И стоило ему сказать об этом, как мне вспомнились выходки однокурсников, когда к нам прислали молодого парня, и он читал лекцию по травоведению. И как-то мой план вмиг показался глупым, а смелость испарилась вовсе, не оставив от себя и следа.

– По лицу вижу, что помнишь, – не дожидаясь ответа, продолжил профессор. – Но идея очень заманчивая – бросить тебя на произвол судьбы и посмотреть, что из этого выйдет.

И угораздило же меня в этот момент сделать первый глоток чая! Поперхнулась, закашлялась и чуть не пролила на себя содержимое чашки.

Не успела прийти в себя, как Винсент задал не слишком приятный вопрос, или если быть точной, совсем не приятный:

– Почему именно Северная Академия? Неужели все места в столичном учебном заведении расхватали?

Сказанное заставило распрямить плечи и смело посмотреть в льдистые глаза напротив, такие же холодные, как и их обладатель.

– На Королевской Академии свет клином не сошёлся, знаете ли, – хотелось, чтобы голос звучал надменно и язвительно, чтобы мужчина не догадался, насколько болезненную для меня тему затронул.

Отвечать он не стал. Стерев с лица улыбку, кивнул. Я сверлила его внимательным взглядом, ожидая очередного каверзного вопроса, но профессор удивил меня – одним глотком допил чай и поднялся со своего места:

– Я приведу себя в порядок, и пойдём знакомиться со студентами.

Сердце ухнуло куда-то в пятки, трепыхаясь раненой птицей, и все переживания о прошлом вмиг улетучились, оставив только настоящее. И виделось оно мне мрачным, наполненным предвзятым отношением и колкими издёвками.

Почему-то в дороге, когда времени на раздумья было больше, чем достаточно, я уверила себя в том, что преподавательское поприще не такое уж и сложное. Ведь это замечательная возможность поделиться полученными знаниями со студентами, проводить с ними научные работы, писать доклады, узнавать новое и неизведанное. Вообще в моих мечтах всё было слишком радужным.

А сейчас я оказалась перед дверью, открыв которую не представляю, что меня за ней ждёт.

Чай я всё же допила – вкусный. Смесь трав настолько гармонична, что я, несмотря на неплохие познания в травоведение, так и не смогла определить точно, что там находится.

За спиной послышались шаги, я встала со стула, нервно одёрнула юбку, готовясь к шествию на казнь, но в кухню, потирая заспанные глаза, вошла одна из близняшек.

– Светлого утра, – не зная, что еще сказать, первой поприветствовала девушку.

Очки отсутствовали. Она, щурясь, прошлась по мне взглядом, пренебрежительно фыркнула и, пробормотав что-то вроде «Пф, столичная», направилась к плите.

И что это было? Ей-то я чем не угодила?

– Пойдёмте, – в дверном проёме показался профессор Райт, коротко кивнул расплывшейся в улыбке девушке, и направился к выходу.

Поспешила за ним, всё еще чувствуя себя довольно противоречиво. Такого отношения я никак не ожидала, и теперь настоящее стало для меня ещё мрачнее.

Улица встретила нас яркими лучами, что отражались от белоснежной листвы, и ледяными порывами ветра. В отличие от столицы климат севера был суров и теплые дни, которые мне посчастливилось застать, совсем скоро сменять зимние стужи.

– Надеюсь, у тебя теплая одежда имеется? – заметив, как я вздрогнула и обхватила себя руками, поинтересовался Винсент.

Он вышагивал по широкой дорожке, выложенной мелкими камушками белого цвета, в камзоле, из-под которого виднелся ворот лёгкой рубашки, и не испытывал никакого дискомфорта.

– Есть, – нехотя согласилась.

Правда, говорить о том, что моих пожитков недостаточно, чтобы пережить суровую северную зиму и с первой выплаты я планирую немного обновить гардероб, не стала. Вряд ли эта информация ему нужна.

– Ну что же, теперь давай немного проясним ситуацию, – вновь заговорил профессор. – У нас в Академии действуют всего три факультета – социальный, правовой и силовой. Остальные попросту упразднены из-за очень маленького набора студентов. Самый большой – факультет силовой магии, деканом которого я являюсь, на остальных учатся чуть больше тридцати калек.

Я так удивилась его словам, что уточнила:

– Почему калек?

У нас социальный и правовой факультеты были не менее востребованы, чем силовой, поэтому мне пренебрежение профессора совсем не понравилось.

– Потому что это север, Аделия, граница совсем рядом, и куда проще устроиться на работу в тот же патруль, отучившись на силовика, а не на целителя.

Вот как, действительно, в столице с работой проблем почти нет, выпускникам каждого факультета находилось место под солнцем, или на крайний случай, как вышло со мной, среди северных равнин.

– Ясно? – не дождавшись от меня ответа, переспросил мужчина.

– Да, – вновь вздрагивая от порыва ветра, пролепетала едва слышно.

– Так, теперь по учёбе. Если ты хочешь чего-то добиться, то не позволяй студентам сесть себе на шею. Запомни это, я повторять дважды не собираюсь.

Прозвучало с угрозой, и мне вновь пришлось согласиться. Правда покорность длилась не долго…

Удивительное дело, рядом с профессором я чувствую себя не выпускницей престижной академии с десятой степенью и огромным количеством наград по целительству, а зелёной студенткой-первокурсницей, которая только и может, что заглядывать в рот преподавателям, исполнять их приказы и трепетать от страха за «проступки».

Неужто я и не справлюсь? Я, для которой учёба все семь лет была на первом месте? Ни одной пропущенной лекции, ни одной не заученно наизусть темы, ни одного проваленного теста. Так чего я испугалась?

Мысли, не хуже ледяного вихря, закрутились, сменяя образы настоящего прошлым. Вернулась сбежавшая уверенность, запал и стремление свернуть горы. Думаю, при желании, мне бы и это удалось.

– Спасибо за совет, учту! – высунула нос смелость, подарив голосу строгость и особое звучание, будто и ни я несколько мгновений назад робела под этим холодным взглядом. – Но хотелось бы заметить, что я не так безнадёжна, как вам могло показаться.

Мужчина запнулся, остановился посреди дорожки и посмотрел на меня так, будто увидел впервые.

Пожалуй, продолжи он рассуждать о факультетах, о разнице между столицей и севером, я бы не отважилась на этот выпад, но то, каким тоном он решил провести воспитательную работу, сорвало невидимую крышку и кипящие эмоции вырвались на свет.

Тишина, разбавляемая шелестом белоснежных листьев и скрипом уставших ветвей, затянулась на несколько долгих мгновений. В ней растворилась смелость, погас запал, пропали обида и возмущение. Она сжималась невидимыми тисками вокруг меня. Стало легче дышать только, когда посмотрела на Винсента.

В ледяном взгляде отразился яркий луч, преображая его лицо до неузнаваемости. А всеми виной улыбка – настоящая, искренняя, живая.

– Надеюсь, – отозвался, стараясь казаться серьёзным, умудрённым опытом профессором.

Вот только уголки губ дрожали, будто он с трудом сдерживает смех.

Расправила плечи, подняла голову чуть выше, шагнула вперёд. А мысленно согласилась: «И я вместе с вами…»