Текст книги "Путешественница во времени. Вызов прошлому"

Издалека я не могла разглядеть его черт лица, но ошибиться было невозможно.

Рост. Походка. Русые, слегка вьющиеся волосы до плеч.

Джеймс.

Глава 8

– Боже мой, – чуть слышно пробормотала Розмари. – Что он, ради всего святого, здесь делает?!

Я стояла, остолбенев, потеряв всякую связь с реальностью. Вернувшись из прошлого, как я мечтала снова его увидеть, какие сомнения и переживания меня терзали! Я ждала этой встречи и одновременно страшилась, надеялась, что рано или поздно она произойдёт, и в то же время до смерти боялась. И вот результат – я оказалась к ней совсем не подготовлена! Все рассуждения, все заготовленные фразы – всё напрочь вылетело из головы, и я стояла там, оглушённая, растерянная, не знающая, что делать.

Надо признать, что появление Джеймса не на одну меня произвело такой ошеломляющий эффект – опешили как маги ковена, от которых он в своё время отвернулся, так и Путешественники, которые не так давно попытались его убить. Я успела заметить, как сложились в тонкую нитку губы Анабелл, как Валери расплылась в счастливой улыбке и прислонилась к подоконнику, с нетерпением ожидая начала представления. Танцующие пары, включая Мартина и Шарлотту, на время прервали своё занятие и посмотрели вопросительно. Майкл смотрел с тревогой и, кажется, приготовился ринуться на выручку бывшему другу, если кто-нибудь отреагирует на его появление агрессивно. Застигнутый врасплох Винсент переглянулся с Анабелл, но в свойственной ему манере не стал сразу бросаться с обвинениями, а подобно Валери замер в ожидании развития событий. Затем в застывшем на несколько секунд зале началось какое-то движение – это Алисия, решительно отодвинув в сторону двух незнакомых мне гостей, стоявших у неё на пути, устремилась к Джеймсу.

Мне в этот момент стало значительно легче – у Леди-Рыцаря было такое выражение лица, что я со своим потрясением просто терялась на её фоне.

В ту же секунду я почувствовала, как меня решительно тянут за руку вперёд, неловко переступила ногами, чуть не наступила на сверкающий подол длинного вечернего платья, едва не растянулась на полу, но, к счастью, устояла. Розмари потащила меня прямиком к брату, к которому уже почти успела подойти Алисия. Алан мгновенно оценил обстановку, махнул кому-то рукой, и в зале вновь заиграла музыка. Гости неохотно вернулись к разговорам и танцам, но я то и дело ловила любопытные, негодующие и удивлённые взгляды. Алан, убедившись, что атмосфера в зале возвращается в норму, поспешил присоединиться к Джеймсу.

Бледная от ярости Алисия гневно уставилась на тёмного мага. Вездесущий Закери, подобно тени, возник за её плечом.

– Блэквуд, дай мне хоть одну причину, по которой я не могу велеть своим людям прямо сейчас схватить тебя и обвинить в убийстве тринадцати человек!

– Мы на вечеринке, на которой объявлено перемирие, – с готовностью поведал он и широко улыбнулся. – Большое спасибо, Алан! Только, боюсь, моё приглашение потеряли на почте.

Маршалл укоризненно покачал головой, но смотрел без злости. Алисия, которая всегда была рослой, крупной женщиной, сейчас, кажется, даже раздулась от гнева, но возразить ничего не могла. Я отстранённо вспомнила порывистую молодую девушку, которая обещала защищать меня от всех врагов на время отсутствия моего мужа. От той непосредственности в ней мало что осталось.

– Зачем ты пришёл? – жёстким, бескомпромиссным тоном потребовала ответа она.

– Не мог пропустить событие, где вы с Путешественниками будете строить планы, как бы побыстрее избавиться от меня, – с неприкрытым сарказмом сообщил он.

– Едва ли ты ожидал, что ковен и Путешественники будут обсуждать это при тебе, – со вздохом сообщила Розмари. Мы с ней остановились в двух шагах от Джеймса и Анабелл, и ещё через секунду к нам присоединился Майкл. – Что ты задумал, Джеймс?

На этот раз он не стал насмехаться. Теперь, когда мы стояли совсем близко, я жадно разглядывала такое знакомое лицо, отыскивая изменения и пытаясь найти черты, которые напоминали бы о том Джеймсе, который ещё не был чёрным магом. Да, на первый взгляд это был тот же самый человек, разве что чуть постарше, но в то же время… Были и другие изменения, которых я не заметила раньше, когда перенеслась в девятнадцатый век. Взгляд утратил прежнюю открытость, стал холодным и оценивающим. У губ появилась складка, придававшая лицу выражение равнодушия и даже какой-то циничности. На Алисию он сейчас смотрел насмешливо, но я достаточно хорошо его знала, чтобы разглядеть в глазах острую неприязнь.

Мне было… тяжело это видеть. Человек, за которого я вышла замуж, был другим. Но не мог же он полностью исчезнуть! Мы ведь уже встречались с Джеймсом в этом времени, и я видела, что он всё равно остаётся человеком! Да я влюбилась в него ещё в этом веке, до перехода в прошлое!

– До меня дошли странные слухи о возвращении Элизы, – наконец произнёс он, и моё сердце пропустило удар. Соберись, идиотка! – Я хочу знать, что из этих слухов правда.

Теперь Алисия выглядела более спокойной. Высказанное объяснение показалось ей вполне убедительным.

– Вообще-то мы надеялись, что это ты прояснишь нам ситуацию. Разве твоя жена не дала тебе о себе знать?

– Мы ничего не можем сказать наверняка, Джеймс, – вмешалась Розмари. Она говорила миролюбиво, явно пытаясь сгладить резкий тон Алисии. – Если это и в самом деле Элиза, то она не пожелала показаться лично. Мы можем опираться только на анонимное письмо и слова Путешественницы Анабелл Грэм.

Джеймс обвёл нашу группу полувопросительным взглядом, но все стояли с совершенно серьёзными лицами.

– Могу я увидеть письмо? – наконец очень вежливо спросил он.

Алан без малейших колебаний извлёк уже слегка помятый конверт из кармана. Судя по лицу Алисии, у неё язык чесался запретить давать в руки главному подозреваемому ценные вещественные доказательства, но она всё же сдержалась.

Джеймс быстро пробежал записку глазами, и по его виду было решительно невозможно понять, какое впечатление на него она произвела. Когда молчание стало затягиваться, Розмари не выдержала первой:

– Путешественнице ведь нельзя верить, да? Они всегда врут и ведут свои игры, это все знают!

– Но Анабелл действительно хорошо знала Элизу, – рассеянно возразил её брат, снова перечитывая послание, словно обращался к самому себе. – Если она и могла с кем-то поделиться такой информацией, то только с ней.

– Она могла выжить? – прямо спросила Алисия, которой явно не хотелось устраивать сложные дипломатические переговоры с осторожным вытягиванием нужных сведений. – Мы все знаем, что твоя жена была Путешественницей во времени. Могли у неё быть какие-то скрытые магические таланты, которые помогли ей спастись?

Мой муж – или правильнее будет говорить, уже бывший муж? – хранил молчание, зато вмешалась Валери, которая до поры до времени стояла в стороне, а теперь неслышно приблизилась к нам.

– Бросьте! Я знаю, у вас особое сентиментальное отношение к вашим помощницам из обычных людей, которые в большинстве случаев просто путаются под ногами, но будьте реалистами! Кто бы ни подбросил это послание, он должен быть прекрасно осведомлён о расследовании и наших успехах, – Алисия и Розмари высоко приподняли брови при слове «наших», но промолчали. – А теперь скажите мне – вы видели в недавнее время в нашем окружении хоть одну самоуверенную всезнающую светловолосую девицу с прекрасным голосом и талантом лезть туда, куда её не просят?

Маги молчали. Видимо, подобных девиц вокруг в последнее время действительно не наблюдалось.

Джеймс вдруг застыл, как каменное изваяние, и его взгляд на пару секунд стал каким-то неживым. Мне стало не по себе от этой безжизненной маски, но она, к счастью, вскоре сменилась глубокой задумчивостью. Розмари пришлось окликнуть брата дважды, прежде чем он очнулся.

– Полагаю, ты права, Валери, – согласился он, хотя вид у него по-прежнему был какой-то отсутствующий. – Маловероятно, что она может быть до сих пор жива.

Колдунья торжествующе улыбнулась и с превосходством взглянула на Алисию. Та высокомерно фыркнула и отвернулась. Алан с Майклом переглянулись и философски пожали плечами – видимо, мнение Джеймса в данном вопросе казалось им приоритетным, – а тёмный маг внезапно посмотрел прямо на меня. Поскольку до этого момента мне казалось, что он вообще не заметил моего присутствия, я не сдержала нервной дрожи.

– С возвращением, Искательница, – он слегка улыбнулся, но мне по-прежнему не давал покоя его взгляд. Слишком пристально Джеймс меня рассматривал, и я не могла понять, что именно в моём облике его вдруг так заинтересовало. Не так сильно я изменилась за пролетевшие три месяца… – Ты отлично выглядишь. Могу я пригласить тебя на танец?

Валери метнула на меня взгляд, полный самой чистой злобы, которую только можно себе вообразить. Розмари слегка сжала мою ладонь, но я не поняла, что именно она хотела мне этим сказать. Алисия смотрела со скепсисом, словно не могла взять в толк, что ещё задумал Джеймс.

– Я тебе очень признательна, – выдавила я заплетающимся языком и вложила свою ладонь в протянутую мне руку. В глубине сознания бился актуальный вопрос – как я собиралась танцевать, если по ощущениям всё моё тело будто парализовало?

Только бы не споткнуться и не выдать, в каком состоянии умеренной паники я нахожусь!

Конечно, современное вальсирование по кругу ничем не напоминает замысловатые танцевальные фигуры ушедших эпох, и приглашение на танец я приняла, не опасаясь, что могу запутаться в длинной юбке и сбиться с ритма. Не то что в девятнадцатом веке, где я даже не танцевала ни разу из опасения опозориться на весь высший свет! Потому мои мысли были заняты исключительно Джеймсом. Что ему нужно? Зачем издеваться надо мной и моими чувствами, которые и так не поддаются никакому контролю?

Первый круг по залу пролетел в тишине. Я ничего не говорила, просто наслаждаясь ощущениями нашей уже полузабытой близости. Нервный страх пропал так же быстро, как появился, пока я, полуприкрыв глаза, упивалась иллюзией, что прошлое ненадолго вернулось. Чувствовать, что он так близко, вдыхать его запах, видеть его рядом – это было просто… волшебно. Впервые с момента своего возвращения я чувствовала себя настолько цельной и точно знала, что теперь всё находится на своих местах. Мы были вместе – и это было правильно. Где-то в середине танца я вспомнила, что не стоит так отчётливо выдавать окружающим, какие чувства у меня вызывает происходящее, но отстраниться у меня не было никаких сил.

Оставалась всего одна вещь, от которой было не избавиться, и которая неустанно напоминала о том, сколько времени минуло, и что прошлое осталось далеко позади. За разрушенным мостом.

Холод. Он никуда не исчез и легко пробивался сквозь рукав его смокинга и ткань моего платья, обдавал моё лицо, студил ладонь. Тёмная магия.

Подняв голову, я встретилась взглядом с Джеймсом. Тот смотрел на меня с каким-то жадным, даже болезненным вниманием, пытаясь что-то отыскать в моём лице, и я вспомнила, что однажды это уже было – когда он впервые заметил, что я похожа на его предыдущую возлюбленную.

– Неужели ты пригласил меня на танец исключительно из вежливости? – стараясь выглядеть непринуждённо, поинтересовалась я, но голос всё равно чуть подрагивал. – Не разочаровывай Алисию и Розмари, они же потом замучают меня вопросами, о чём ты хотел со мной поговорить, пока никто не слышит!

– Не думаю, что ты собираешься это с ними обсуждать. Я так понял, ты не хочешь информировать остальных о своём возвращении, – в растерянности я приоткрыла рот, а он как-то грустно улыбнулся. – Правда, Элиза?

* * *

Странно, но после этих слов небеса не разверзлись, гром не расколол их пополам, и даже никто не свалился замертво. Моё состояние из умеренной паники переросло в панику отчаянную. Колени сделали попытку подогнуться, но осесть на пол он мне не позволил, удержав на ногах. На меня Джеймс смотрел без тени сомнения, и у меня даже мелькнуло абсурдное желание посмотреть на себя в зеркало, чтобы убедиться, что я до сих пор высокая, тёмно-рыжая и сероглазая. Как он понял, да ещё так быстро?! Десять минут назад, войдя в дом Алана, он даже толком не знал о письме! Как он с такой скоростью меня вычислил?

Наверное, ровно в этот миг это было не так важно. Гораздо важнее было изобразить правильную реакцию. Можно было начать отрицать, изобразить удивление, даже рассмеяться в голос…

Но я ничего этого не хотела.

– Как ты?.. – потрясённо прошептала я. На то, чтобы выдохнуть вопрос целиком, у меня сил не хватило, но он и так меня понял.

– Меня навела на мысль Валери, – услышав моё подтверждение, он перестал изучать меня с такой пристальностью. Вместо этого у него было очень серьёзное и грустное лицо, и теперь он выглядел ещё старше. – Она сказала, что девушек с такой внешностью не было в нашем окружении. Я сразу подумал, что, может, именно блондинок с красивым голосом и не было, но зато я точно знаю девушку, которая с момента нашего знакомства напоминает мне мою погибшую жену.

– «Напоминает» – это ещё ничего не доказывает, – чуть слышно пробормотала я, но мои слова всё равно донеслись до него.

– Не просто напоминает. Говорит, как она, улыбается, как она, привычки, походка – всё, как у неё… Даже выражение лица, когда ты слушаешь Валери или Алисию и абсолютно уверена, что они несут чушь. Твои слова о приключениях, манера теребить кольца на пальцах, когда ты нервничаешь… Я бы не поверил в это раньше, был уверен, что это лишь совпадение. Но теперь, когда появилось это анонимное письмо… Только ты могла его написать.

Ему было больно это говорить. Всё это время он продолжал смотреть мне в глаза. Я видела выражение отчаянной тоски и какой-то безнадёжности и нашла в себе силы только несколько раз кивнуть. Сердце защемило. Не так я представляла себе эту встречу, этот разговор… Я должна была быть готова к нему! Теперь же оставалось только ждать развития событий. Джеймс молчал, и я могла представить, какое огромное количество вопросов роится в его сознании.

– Почему ты мне ничего не сказала? – наконец очень тихо спросил он, но я всё равно уловила, как подрагивал голос от переполнявших его эмоций. – Тогда, в Оствике… Или когда ты спасла меня… Почему молчала? Почему скрывалась?

– Это будет сложно, – промямлила я, а затем выглянула из-за его плеча и убедилась, что маги временно утратили к нам интерес. – Мы можем выйти? В тишине будет легче всё объяснить.

Зачем, ну зачем я это делаю? Сейчас, пока вокруг нас находится толпа народу, ещё как-то можно сохранять самообладание. Но что со мной будет, едва мы окажемся одни?

Он не стал возражать, а вместо этого сразу оценивающе посмотрел в ту сторону, где остались Алисия, Валери и присоединившийся к ним – я едва не сбилась с ритма, когда узнала его – Чарльз. Несмотря на официальное собрание, он по-прежнему больше всего напоминал пастора. Залысины в этом веке ещё больше удлинились, лицо казалась узким и худым. Сейчас он был увлечён разговором с Алисией, и я невольно порадовалась, что он не смотрит в мою сторону. Майкл и Розмари танцевали рядом. Винсент и Алан беседовали.

Дождавшись, пока мы довальсируем до ближайшей двери, Джеймс подхватил меня за руку и молниеносно утянул из зала. Дверь закрылась со щелчком, разом отрезая нас от музыки и гула голосов. Мы очутились в полутёмном коридоре, где было ещё несколько дверей. Джеймс открыл первую попавшуюся и предложил мне войти.

Это оказалась небольшая гостиная, которой, судя по необжитому виду, Алан никогда не пользовался. Но ни Джеймс, ни я толком не рассмотрели обстановку; она в данный момент беспокоила нас меньше всего. Убедившись, что за нами никто не последовал, Джеймс прикрыл дверь и повернулся ко мне. Теперь, когда мы остались одни, без свидетелей, я была бы просто счастлива, если бы наша встреча была просто встречей двух влюблённых после двухнедельной разлуки. Я обрадовалась бы любому проявлению чувств, даже если бы Джеймс начал упрекать меня в молчании! Или если бы я видела, что моё молчание причинило ему боль. Знаю, это эгоистично и мелочно, но я бы точно знала, что я ему небезразлична! Что, несмотря на прошедшее время, моё возвращение вызвало в нём хоть какие-то эмоции!

Он оставался спокоен. Если там, в зале, он ещё выглядел растерянным, уязвимым, то за те полминуты, что мы шли сюда, он уже полностью взял себя в руки. Радость встречи он тоже не спешил демонстрировать, и мне это казалось совершенно невероятным и необъяснимым. После всего того, что между нами было… А я точно знаю, что он любил меня так же сильно, как и я его… Как он может быть таким невозмутимым? Таким хладнокровным? У меня самой едва хватает сил, чтобы мыслить рационально, а он смотрит так, будто вообще ничего не случилось!

– Это трудно объяснить, – наконец заговорила я. В тишине комнаты мне показалось, что моё сердце стучит просто оглушительно. – Ты помнишь, когда меня убили? Что это был за день?

– Второе августа тысяча восемьсот восемьдесят пятого года, – ответил он без запинки, и во мне снова зажглась надежда. Раз он так хорошо помнит этот день, ему точно не может быть всё равно! Но я постаралась сосредоточиться на главном.

– Я вышла из комы второго августа две тысячи пятнадцатого. В аварию мы с Ричардом попали четвёртого мая. И четвёртого мая тысяча восемьсот восемьдесят пятого года Элизабет Барнс расшиблась при падении с лошади.

Думал он недолго, однако выглядел теперь опешившим, словно его только что стукнули чем-то тяжёлым по голове.

– Ты хочешь сказать… – медленно начал он, сильно морщась, как если бы у него очень сильно разболелась голова, – что, когда мы встретились три месяца назад, ты ещё не отправлялась в прошлое? Что на тот момент я уже знал тебя, в то время как ты увидела меня впервые?.. И, наоборот, в тысяча восемьсот восемьдесят пятом я понятия не имел, кто ты, а ты меня сразу узнала?

– Я представляю, как это звучит, – слегка дрожащим голосом заметила я. Мне никак не удавалось понять, верит он мне или нет. – И тем не менее – да. Для меня наша последняя встреча состоялась всего две недели назад, когда ты уехал по делам ковена. После этого мы собирались отправиться в Пэмброкшир, чтобы спокойно насладиться медовым месяцем.

Я готова была поклясться, что мои слова вызвали в нём какой-то отклик. Джеймс на секунду замер и, думаю, я могла сказать почему – я говорила о вещах, которые знали только мы двое. Это было как ещё одно подтверждение тому, что Элиза действительно жива, что она здесь, хоть и выглядит иначе. Но затем меня ждало острое разочарование – в столь дорогом мне лице ничто не дрогнуло. Он остался до обидного спокойным и теперь глубоко задумался. Наверное, вспоминал всю историю нашего знакомства и соотносил факты.

– В тысяча восемьсот восемьдесят пятом ты говорила, что погибла в автокатастрофе и не знаешь, спасся ли твой друг. Речь шла о Ричарде Арчере, верно? И ты была Искательницей… – он покачал головой и признался. – Это сложно осознать. Я понимаю, что ты говоришь, могу представить, как это работает, однако принять это… Но как ты вернулась? – вдруг изумлённо спросил он. – Разве переход не является… как бы это лучше сказать… односторонним?..

– Сам знаешь, после того, как сгорело предыдущее «Общество Искателей», все сведения о Путешественниках во времени сгинули вместе с ним. У меня только предположения, никакой точной информации. Но, думаю, это случилось потому, что моё тело смогли спасти. Оно лежало в коме, подключённое к аппарату жизнеобеспечения, пока я находилась в девятнадцатом веке. А потом, когда я… когда меня убили, я вернулась в своё время.

На моих последних словах он вздрогнул и резко вскинул голову. Джеймс теперь требовательно смотрел на меня, и я без слов поняла, что он хотел узнать.

– Валери, – сообщила я, внимательно следя за его реакцией. – Чарльз помог ей сбежать из-под замка, и перед тем, как покинуть Лондон, она решила поквитаться.

Но даже после такой новости он остался до боли безэмоциональным. Только кивнул, нахмурившись, и погрузился в собственные мысли. Мне и хотелось бы утешить себя мыслью, что он за сто тридцать лет просто настолько хорошо научился самоконтролю, или что чего-то подобного и ожидал, но…

Но гораздо более правдоподобной мне показалась версия, что для него это уже просто не так важно. Оттого, что начал сбываться мой страх – что Джеймс действительно давно выбросил меня из головы, охладел ко мне – в глазах вдруг начало жечь, а в горле застрял ком. Чтобы отвлечься и ни в коем случае не расплакаться, сохранив хотя бы остатки достоинства, я торопливо выпалила:

– Чем ты сейчас занимаешься? Ты ведь в курсе, что Алисия открыла на тебя сезон охоты?

Он взглянул на меня как-то оценивающе, словно до конца не был уверен, чего от меня ждать.

– Возможно, у неё есть для этого основания? – непринуждённо предположил он.

Я сразу поняла, к чему он ведёт, и махнула рукой.

– Ох, брось. Ты знаешь, о чём я. Алисия всерьёз считает, что это ты продолжил дело Гровера и теперь приносишь в жертву Путешественников, а ты не особенно пытаешься её в этом разубедить. Но передо мной можешь не изображать суперзлодея. Я знаю, что это не ты.

– Неужели, Джейн? – он невесело усмехнулся, а я вся затрепетала, когда он назвал меня настоящим именем, и тут же рассердилась на саму себя за такую реакцию. – Давай будем откровенны – ты ведь помнишь меня тем, кем я был сто тридцать лет назад. С тех пор много воды утекло. Как ты, наверное, могла заметить, я слегка изменился. Как и мои взгляды.

– И пока мы с тобой общались в тысяча восемьсот восемьдесят пятом, я прекрасно знала об этом! – не сдержав язвительных интонаций, напомнила я. – Вряд ли ты меня сейчас сильно удивишь.

– Удивлю, – без малейших сомнений изрёк он, и от этой абсолютной уверенности у меня по спине пробежал холодок дурного предчувствия. – И вряд ли тебе это понравится. Ты очень, очень многого обо мне не знаешь. Но, пожалуй, сейчас это обсуждать бессмысленно.

В коридоре послышались чьи-то шаги. Мы с Джеймсом одновременно посмотрели на дверь, ожидая незваных гостей, но шаги вскоре смолкли где-то в отдалении.

– Хорошо, – не стала спорить я, понимая его правоту. Легче от этого мне не становилось ни на грамм, и больше всего мне хотелось прямо сейчас начать выяснять отношения, чтобы добиться прямого ответа, что Джеймс сейчас ко мне испытывает. Но то ли его невозмутимое спокойствие так сильно охлаждало мой пыл, то ли что-то ещё, но я нашла в себе крупицы силы и подчинилась голосу рассудка. – Тогда в двух словах скажи мне, что я должна знать.

– Ритуалы проводил не я. Уильям умер в апреле не от несчастного случая. Его убили. Полагаю, здесь руку приложила Валери. И, поскольку это уже второй Хранитель подряд, который внезапно скоропостижно скончался, я почти уверен, что так или иначе в этом замешан Чарльз.

– Но ты не думаешь, что он – наш главный враг, да? – мигом ухватила я нужную мысль. – Есть кто-то ещё, да? Так же, как в тысяча восемьсот восемьдесят пятом?

– Да, думаю, что да.

Джеймс снова ненадолго задумался, но меня в свои размышления предпочёл не посвящать. Вместо этого он шагнул к двери, не замечая, каким взглядом я на него смотрю. Ну, повернись ко мне, взгляни на меня! Ты не можешь держаться так, будто я для тебя совершенно посторонний, чужой человек! Неужели это всё? Неужели я больше для тебя вообще ничего не значу? Неужели я теперь для тебя просто старая знакомая, случайно появившаяся на жизненном пути?..

Но он не обернулся и не остановился.