Текст книги "Меня обещали Дракону"

Жених поднялся из-за стола. Поднял бокал. И с очаровательной улыбкой произнес.

– Я очень рад с тобой познакомиться. Надеюсь, мы подружимся. – Он говорит, а глазенки хитрые – ни одному слову не верю. Сожрет и не подавится, окаянный! Я с полным ртом еды улыбнулась и промычала:

– Это вряд ли! – и выпила вино залпом. А затем поставила бокал так, что он случайно разбился. На этой звенящей ноте я встала из-за стола.

– Мам, пап, я наелась! Я, пожалуй, пойду, – прошептала я и стала подниматься. Слезы душили. Но я не позволяла себе расплакаться сейчас.

– Но, милая, еще десерт, и вы даже не поговорили, – защебетала мама. Я кинула отчаянный взгляд на отца. Он все понял.

– Пусть идет! Успеют еще… наобщаться, – проворчал папа. – Ри, твоя спальня наверху, дворецкий покажет. Я тоже сыт. – Наверное, он хотел добавить «по горло», но молча встал и ушел. Я последовала его примеру.

Риари лэр Навитор (до знакомства с Актавией)

Добрался я до дома сам не свой. После того, как я подглядел за этой девочкой через магическую завесу, я даже боялся представить, как пройдет наше знакомство. Она явно грубиянка, невоспитанная, а значит лицемерная, самовлюбленная и глупая, как пробка. Отлично! Просто идеальная жена! Только Хаши (аналог гадюки в Огненном мире) мне в доме не хватало. Успокоившись, я собрал вещи, попрощался с отцом и шагнул в телепорт. Меня встретили: в лесу, на опушке, куда я переместился, стояла женщина. Я давно ее не видел. Она изменилась не сильно, лишь черты лица заострились, и кожа уже была не такая мягкая. Она стояла неподвижно, не выказывала страха или неуважения. Я подошел, мы молча обнялись. Лаэрлу я знал с детства. В этом мире ее зовут Лаура – она мать девочки, которая мне предназначена. Мы дошли до черной блестящей машины, сели, и только тогда она заговорила. Голос у нее был спокойный и собранный.

– Девчонка не подарок, а целый кактус. С норовом. Ее отец тоже не в восторге от сделки, но сделать ничего нельзя, так что со временем она перебесится. У меня только одна просьба: не ломай ее. Не превращай в очередную игрушку. Я знаю, кто ты и какая о тебе молва, и меня не радует, что выбрали именно тебя, хотя… с другой стороны, другой бы на твоем месте и недели не продержался. Так что желаю тебе удачи. Рассказывать о ней я ничего не буду, ты сам должен узнать ее. Помощи также не жди. Вы поженитесь в любом случае, но взаимности ты должен добиться сам. У тебя на это целых сто лет. Потом она либо состарится и умрет, либо ты сделаешь ее полукровкой. – Лаэрла вела машину довольно быстро, и за время этого монолога мы уже оказались у ее дома.

Я молча выслушал ее и поразился ее храбрости. Другая бы промолчала, и я начинаю понимать, в кого у девчушки такой характер. Но еще больше меня бесил ее возраст! Я ж не педофил – с детьми спать. Ей же только двадцать один! У нас это считается младенчеством. Но люди стареют иначе, у них это «самый сок», но для меня, трехсотлетнего мужчины, она была девочкой, и для себя я принял нерушимое решение: я не заставлю ее с собой спать, если что – то во дворце есть наложницы.

За тяжелыми мыслями о том, что меня заставляют жениться на какой-то кнопке, мы и вошли в дом. Меня сразу проводили в комнату на второй этаж, я принял душ, облачился в одежду этого мира и уже собирался выходить, как почувствовал это! За стеной, в соседней комнате, кто-то был. И от этого кого-то исходил такой калейдоскоп эмоций, что я невольно сравнил со штормом: темно-фиолетовые тучи, такие плотные, что птица не проскочит, тихие раскаты грома, не предвещающие ничего хорошего, и короткие вспышки молний, озаряющие все вокруг. Там, за стеной, метался зверь в клетке. Он рвал и метал, грыз прутья, рычал и кидался, но выбраться не мог. Гнев. Отчаянье. Снова гнев. Страх. И все это волнами, и невероятно мощными! Меня, эмпата среднего уровня, накрыло по полной. Хотелось застрелиться, повеситься, расплакаться, и почему-то еще хотелось мороженого. Я метнулся в душ и сунул голову под холодную воду. Вот уж не ожидал, что кто-то тут так умеет проецировать свои эмоции. Этот кто-то мог стать хорошим воином в нашем мире – враги разбегались бы в страхе от него.

Чтобы было понятней: у нас в мире есть те, кто чувствует эмоции, а есть те, кто проецирует их. То есть любое разумное существо или зверь может почувствовать эмоции человека, который их проецирует, причем дальность поражения бывает разная, и, судя по всему, этот кто-то очень силен, раз в мире без магии да еще и на такие расстояния ему удается такое. Я невольно проникся уважением к незнакомцу. Интересные люди живут в этом доме. Может, это кто-то из охраны? Ну да ладно.

Пришел слуга, сказал, что меня ожидают. Проходя по коридору, я мельком глянул на дверь соседа и потянулся к нему мысленно – там был штиль. Шторм улегся. И это меня удивило. Да кто же это? Ладно, у меня месяц есть на то, чтобы узнать, а потом, если он не будет против, заберу его к себе в команду – у меня как раз в последней вылазке прицир помер. Хороший был малый.

Я спустился по лестнице, мне предложили место во главе стола, я не отказался. Отец девочки не пылал добродушием, но мы обменялись рукопожатием. Все расселись. Девочки не было. Мы посидели несколько минут… Потом еще немного. Я уже начинал закипать. Наконец Лауре это надоело, и она послала за дочерью. Я все еще ждал. Женщины легкомысленные и самовлюбленные существа, наверняка она крутится перед зеркалом, дабы предстать в лучшем виде. Так что я не удивился ее опозданию, эти создания вообще не умеют приходить вовремя.

Но того, что произошло дальше, я никак не ожидал. Тот шторм, который я чувствовал в комнате, сейчас спускался по лестнице. И это было невероятно! Неукротимый, неистовый ураган, который может разнести в щепки, стереть с лица земли за секунду. Волосы у меня на руках стали дыбом. Перехватило дыхание. По лестнице спускалась она. Одета по-домашнему, волосы до пояса заплетены в красивую косу, белая майка облегает соблазнительное тело, подчеркивает тонкую талию и упругую грудь. Это тело обещает наслаждение, оно дразнит и манит, гибкий стан, тонкая шея, женственные бедра, каждый шаг как танец… Все мое существо вопило: «Мое!». Я смотрел на нее, очарованный ее красотой, она же холодно смотрела мне в глаза. Без страха. Без смущения. Ни тени улыбки. А в глазах – казни Египетские. (Да, я знаком с мифологией этого мира.) Ее взгляд прошивал насквозь, она меня изучала. Не как будущего мужа. Нет. Как врага на арене. Я ответил тем же. Мы продолжали свой зрительный бой, пока она шла к столу. Казалось, что время замедлилось. Но вот она наклонилась – по моему телу прошла волна жара (ну, я все-таки мужчина, и взгляд сам упал в вырез ее майки) – и поцеловала отца. Эти пухлые губки, наверное, на вкус очень сладкие… Так, стоп! О чем я думаю?! Она еще совсем ребенок! И в следующий момент она это показала, не стесняясь. Поздоровавшись с родителями, она бросила на меня презрительный взгляд и… схватив свой стул, с жутким скрежетом потащила его по полу, подальше от меня! Мой обостренный слух этого не выдержал, и я закрыл уши руками. Ничуть не смущаясь, в гробовой тишине эта кнопка взяла столовые приборы, так же перетащила все на середину стола (нет-нет, что ты, мы никуда не спешим!) и плюхнулась на стул. Села она как-то странно. У нас так даже дети не сидят. Да что там дети – дикарки и те более грациозно сидят за столом. Я оценил.

А вот аппетит ее мне понравился: не люблю тощих вобл, которые потом падают в обмороки от голода. С такой же рядом даже лечь страшно – вдруг сломается несчастная! А эта ничего, ест себе за обе щеки и не вспоминает о нас. Лишь когда мать ее одернула, она недоуменно обвела гостей взглядом, стрельнула в мою сторону глазками и, что-то промычав, стала есть дальше. Лаэрла не успокоилась, но тут вмешался отец. Действительно, мы же не на приеме, скоро породнимся, пусть сидит как хочет.

Так мы и ели. Я жевал салфетку, чтобы не рассмеяться, мать изящно клевала еду с тарелки, отец и дочь угрюмо жрали. Девочка лишь изредка кидала на меня возмущенные взгляды. Да, права была Лаура: другой бы на моем месте под стол бы уполз, но прости, девочка, выбора у меня нет, так что своими хорошенькими глазками ты меня не напугаешь.

После того как первый голод был утолен, нас решили представить друг другу. Девушку зовут Актавия. При упоминании моего имени ее брови взлетели вверх, но эта искра любопытства быстро погасла. Что ж творится в твоей головке? С удивлением я заметил, что не могу считывать ее эмоции – то есть она умеет не только проецировать свои эмоции, но и скрывать их? Странно. Кто же научил тебя этому? Или это врожденный дар? Ведь ее мать раньше состояла в сильном клане, а значит одарена? Ну да ладно, разберемся. Я решил сделать пробный шаг. Встал, улыбнулся и провозгласил тост.

– Я очень рад с тобой познакомиться. Надеюсь, мы подружимся. – Черт, что я только что ляпнул, мы же не в детском саду! Судя по ее глазам, она тоже об этом подумала. Но детсадовское поведение все же не оставила. Хотя она еще кроха, ей прощается. С набитым ртом, она улыбнулась и прошипела: «Это вряд ли».

Выпила залпом вино и разбила бокал о стол. О как! Значит, дело не только в характере, она в бешенстве от перспективы выйти за меня? Очень интересно. Ну, я не я, если не смогу соблазнить эту глупышку.

Актавия встала – эмоций не слышно – и, пробормотав, что она наелась, вылетела из-за стола. Мда… вот и познакомились. Лаура бросила извиняющийся взгляд и пошла за дочерью. Ел я в одиночестве. От увиденного и услышанного я пришел в бешенство. Вилка в моих руках сломалась пополам. Судя по всему, девочку к замужеству не готовили, ей даже не сказали, за кого она выходит замуж, и о моем существовании она узнала лишь сегодня днем. Ну просто отличный расклад получился. Вместо того, чтобы подготовить девочку с детства, ее кинули в омут с головой. Наверняка она не знает наших обычаев и вообще, должно быть, считает нас персонажами сказок! Я в ужасе смотрел на лестницу. Она ничего не знает! Ничего! Ну и задачку мне дали. Вместо подготовленной к замужеству покладистой жены мне достается озлобленная девушка, которая, похоже, чувствует себя кобылой на ярмарке. Я могу понять ее настроение. Вот только отказаться от брака я не в силах! Нет у меня таких полномочий – нарушить клятву, иначе меня ждет смерть. Я быстрым шагом направился в свою комнату. Подошел к зеркалу и, кинув на него простенькое заклятье, стал ждать. Через минуту зеркало покрылось рябью, и вместо моего отражения показался лик отца. Он молча взирал на меня, я же просто кипел от негодования.

– Она ничего не знает! Как это понимать? Судя по всему, она даже не в курсе, кто я такой! Ты мне ничего рассказать не хочешь? – шипел я. Я, конечно, мог схватить за такое обращение к главе клана нехилую затрещину, но сейчас меня это не волновало. Перед глазами была девочка, которая рехнется от страха, увидев мою настоящую сущность. И увидит она ее через месяц! Как, шерт[1]1
  Шерт – ругательство из Огненного мира, обозначает мелкую нечисть.


[Закрыть] вас дери, мне ее к этому подготовить? Отец посмотрел на меня, вздохнул.

– Будущая невеста не имеет права знать о нашем существовании вплоть до замужества. На знакомство отводится месяц, за месяц член клана подготавливает почву, и не ранее, чем за месяц до свадьбы парень или девушка из человеческой семьи могут узнать о своей участи. Так вот, сынок. Это один из пунктов договора. Я не знаю, как Шертиец Загрын Зац[2]2
  Шертиец Загрын Зац – очень неприличное ругательство из Огненного мира.


[Закрыть] составлял этот шертов договор, но нарушить его мы не имеем права. Те, кто пытался это сделать, поплатились очень дорого, детей даже знакомить раньше нельзя! Иначе человеческое дитя умрет. Так что извини, сын, но расхлебывать это тебе, и помогать тебе никто не станет, вернее не сможет. Объясниться перед невестой должен ты сам.

Я взмахнул руками, бешенство накрыло меня до такой степени, что вылезла чешуя, а зрачок заострился.

– И как ты себе это представляешь? Привет, Актавия, я рад, что мы женимся, и знаешь, у меня есть небольшой сюрприз: я Дракон! Да-да, и пока ты вызываешь санитаров, может, я покатаю тебя на спине, и тогда санитары приедут не за мной, а за тобой? Да?!

Отец подавил улыбку и принял грозный вид.

– Да хоть так и объясняй. Это твои проблемы. Она должна дать потомство. А в каком она будет состоянии, безумной или нет, это не важно.

Все! Хвост шибанул по тумбочке, и она разлетелась в щепки.

– Она не свиноматка! – заорал я. Но зеркало уже погасло. И в нем отражался только я. Один. Успокоившись, сел на кровать, снял полог тишины и зарылся руками в волосы. Понимания от супруги мне не ждать. Я для нее враг. И вряд ли это изменится. Она не полюбит меня. Никогда. Я буду один.

С этими мыслями я отключился.

Актавия

– Это просто неприлично!!! – вопила на меня мать вот уже который час. Я же в долгу не оставалась и тоже орала во всю мощь голосовых связок.

– А это прилично? Выдавать меня за невесть кого?! Мы же не в Средневековье! И я не кусок мяса, чтобы мной так распоряжались! Это, по-твоему, прилично?!

Мама не сдавалась. А у меня из аргументов уже остались лишь нецензурные.

– Он из очень хорошей семьи. Ну, просто поверь ты мне наконец, что ты будешь с ним счастлива! Почему ты такая упертая?! – В таком состоянии я маму еще никогда не видела. Внезапно с моим зрением что-то случилось: мне показалось, что у мамы вертикальные зрачки и зубы, скорее похожие на клыки! Я растерянно заморгала: что, уже галюны мучать стали на нервной почве? Мама отвернулась и уже тихо сказала:

– Ави, – так она меня звала в детстве, до того, как мы отдалились друг от друга. – Мы не можем изменить решение, я не могу объяснить тебе всего. Не могу рассказать тебе и доли того, что должна, и от этого очень больно. Все объяснения лежат на плечах Ри. Я могу сказать тебе только… Крепись. Он хороший… человек. Он не обидит тебя и не принудит. И эта женитьба – такая же кость в горле у него, как и у тебя. Он так же о тебе узнал лишь вчера. Наши семьи… очень давно знакомы, и я… тоже, как и ты, вышла замуж… Я не знала твоего отца, не знала, что он за человек, но, как видишь, мы счастливы и у нас прекрасная дочь. – Она подошла и нежно коснулась щеки, а потом обняла меня. Я не могла и слова вымолвить. – Помни, что мы очень любим тебя. Вы можете стать друзьями и попытаться полюбить друг друга, а можете стать врагами и видеться только по праздникам, но отменить свадьбу ни ты, ни он не можете. Для него последствия будут… ужасны. Не ломай парню жизнь, он такой же заложник, как и ты. У него тоже не было выбора. Постарайся хоть раз в жизни подпустить человека к себе, узнать его. Может, он тебе понравится? Никто не ждет, что ты в первую брачную ночь ляжешь к нему в постель, мы понимаем всю сложность твоего положения, но сделать ничего не можем. Ты потом поймешь, почему. Сейчас я не могу тебе ничего объяснить. Прости меня, моя дорогая девочка, – прошептала мама и тихо закрыла за собой дверь.

Вот так расклад. Оказывается, Ри тоже не в восторге от этой свадьбы. И что значат мамины слова о «невозможности разорвать свадьбу»? Какие последствия будут ждать Ри? Ну, не убьют же его, в самом деле! А если он не хочет, может, мы сможем договориться?

Я без сил рухнула на кровать в чем была и забылась сном. А снился мне… дракон. Он был огромный, от него веяло силой и мощью. Он неотрывно смотрел на меня, а я на него. Страха я не испытывала, он не внушал ужас. В его желтых глазах плескалось понимание. Я всхлипнула и побежала к нему. Он всегда мне снился, когда мне было тяжело. Его крылья, как обычно, укутали меня, я прижалась к его шкуре и разрыдалась.

– Кнопка, что с тобой? – нежно спросил дракон.

Мне было так больно, так страшно и очень одиноко. Я хотела навсегда остаться в своем сне. Именно его душу я искала наяву, я знала, что Он существует. И теперь моя надежда рухнула, я никогда Его не найду. Боль была невыносимой, я кричала и кричала, прижимаясь к дракону. Он не шевелился. Я чувствовала его растерянность.

Глава 3

 
Если жизнь повернулась к тебе задом,
От души пни эту сучку!
 

Меня разбудили солнечные зайчики. Сразу захотелось улыбаться. Я потянулась и повернулась на бок. Сегодня выходной. Весна-а-а. Сегодня я отправлюсь в летную школу. Эх… хор-р-рошо-о-о! Но память шибанула меня по голове так, что я вскочила с постели как ошпаренная. Риар! Вечер! Свадьба! Ой, мамочки! А я думала, мне это приснилось. Хотя нет… мне ведь снился мой дракон. Сердце привычно сжалось в груди. Настроение упало, но я ему приказала отжаться и встать. Как сказала вчера мама, ему эта свадьба тоже не нужна. Значит можно договориться. Выхода нет только из гроба. А значит, разберемся.

С такими мыслями я потопала в ванную. После холодного душа мозги стали работать лучше. Отказываться от своих планов я не собиралась. Составлять компанию Ри – тем более. Не маленький, а я в няньки не нанималась. Так что через час я уже натягивала черные плотные штаны – они обтянули ноги, как вторая кожа, – теплую водолазку и жилет. Волосы в косу. Сколько раз я хотела обрезать волосы, но жа-а-алко.

Собравшись, я пошла на завтрак, но как только открыла дверь, захотелось ее захлопнуть. Из соседней двери вышел Ри. Мы уставились друг на друга, как бараны на новые ворота.

– Ты!

– Ты?!

Мда. Вот тебе и доброе утро. Первым опомнился Ри. Ах, вы сама галантность. Тьфу!

– Привет. Как спалось? – улыбнулся он. Его глаза блеснули. Желтые. Я на минуту зависла.

– Эм… на удивление нормально. Спасибо. – Думаю, не обязательно быть всегда гадюкой, раз он в таком же положении, как и я? Кстати!..

– Слушай, я так понимаю, тебе эта свадьба тоже не особо по душе? Ну так может ты потеряешься где-нибудь – случайно? И мы разойдемся, как в море корабли? – как я надеялась, что эта проблема так легко разрешится! Но его черты заострились, он весь как-то собрался, словно от пощечины. Но затем успокоился и выдал спокойным, но не требующим возражений тоном:

– Прости, кнопка, но, боюсь, это невозможно. Мне очень жаль. – А я опять зависла. Чувство дежавю меня уже не то что преследовало – оно несколько раз переехало меня!

– Как ты меня назвал? – прохрипела я. Он же промычал что-то неразборчивое и пошел вниз. Постояв еще минут пять, я последовала за ним. Что-то со мной явно не так: вчера глюки с мамой, сейчас глюки с Ри. Странно. Витаминчики для мозгов, что ли, попить?

Все мое семейство собралось за завтраком, Риар тоже сидел и мазал тост с таким видом, будто размазывал по нему не масло, а одну вредную особу. Ну да ладно, какое мне дело до его фантазий? Хотя… нет. Он хоть и красавчик, но нет. Я за стол не села, а пошла на кухню. Там сейчас завтракал обслуживающий персонал, а значит, Макс тоже там.

Макс – мой старинный друг. Его отец работал у нас садовником и жил в нашем доме, как теперь – его сын. Мы подружились в первый же день. У отца был очередной гость, а я составляла компанию очередной девице. Та кривлялась и прямо плевалась презрением, что меня невероятно бесило. И вот, когда мы были в саду, она увидела, как садовник разговаривает с мальчиком примерно моего возраста. Одет он был очень просто, спутанная грива светлых волос… Как я помнила, матери у него не было, только отец. А они устроились только недавно, и я не успела с ними познакомиться. И вот эта… Как ее, не помню имени… скривила свои пухлые губки и пропищала:

– Фи, какой уродец. Он что, из лесу вышел? Если он выродок обслуги, то почему ему разрешают выходить на улицу?

Парень явно это услышал и повернулся к нам. Его глаза (Бэмби отдыхает) были темно-карие и такие огромные, такие чистые и невинные, что я не задумываясь оттаскала за косы эту гадину и позвала мальчика есть мороженое.

Девочка нажаловалась отцу, а мой отец лишь сказал: «Я не буду наказывать дочь за то, что она научила эту мерзавку хорошим манерам». Эта фраза стоила ему нехилого контракта, но он не сильно расстроился: отец этой бестии был не лучше, а папа не любил с такими водить дела. Так что трепки я благополучно избежала и обзавелась «хвостиком» в лице этого парнишки.

Отец еще тогда сказал: «Положение человека и его статус в обществе никак не показывают его человечность. Самый богатый и вылизанный дочиста может быть хуже свиньи, а ободранный бездомный будет иметь чистую и открытую душу. Запомни это, девочка». И я запомнила. С Максом мы дружим до сих пор, он продолжил работать у нас, когда его отец состарился, папа обеспечил садовника безбедной старостью, купив небольшой домик у моря. Макс был ему безмерно благодарен и работал на совесть. Никакой романтики в наших отношениях не было. Он научил меня кататься на мотоцикле, я же описывала ему расфуфыренных дамочек, с которыми мне время от времени приходится иметь дело. Он заливался смехом и просил подробности.

Со временем этот мальчик с глазами Бэмби вырос настоящим красавцем – пепельные волосы, загорелая кожа и темные глаза свели с ума не одну соседку, сколько раз они хотели его переманить, обещая огромные гонорары, но он отказывался. Хотя монахом не был: сколько девушек он затащил в постель, не счесть. Хорошо, что он живет в отдельном маленьком домике, иначе неловких встреч было бы в разы больше.

Я влетела на кухню и попала в крепкие объятия, от него пахло землей и солнцем. Запах детства. Широкие плечи, сильные руки, не парень – мечта! Потискав меня еще немного, Макс отпустил, усадил за столик, я со всеми поздоровалась, в ответ множество ласковых улыбок – я была любимицей, а они были моей семьей, а не просто служащими в доме, я часто приходила к ним по утрам. Родители уже привыкли, что я завтракаю отдельно от них. Мама давно смирилась, папа поощрял.

Риар проводил меня недоуменным взглядом. Жутко хотелось показать ему язык. Отвернувшись, я уселась как вчера (ну, удобно мне так, что я сделаю) и стала уплетать бекон, хлебцы с сыром и запивать это все кофе. Макс рассказывал, как очередная дамочка попыталась пролезть через забор, дабы добраться до него, но ее планам не было суждено сбыться, ибо возле забора появились милые собачки доберманы, и, оставив приличный кусок платья на заборе, дама вынуждена была удалиться. А Макс всю эту картину наблюдал из окна. Я брызгала кофе во все стороны от смеха и вытирала слезы. Представляю эту Джульетту недоделанную! Ой, не могу! Насмеявшись и наевшись, я попрощалась с ним и пошла за курткой. Меня остановил голос мамы.

– Милая, ты куда?..

Как будто она не знает, куда я. Вот уже который год я каждые выходные иду в одно и то же место. Я недоуменно посмотрела на нее – для склероза вроде рановато. Ах да! Намекает, чтобы я взяла с собой Ри. На минуту захотелось, честно, посмотреть на него, когда он будет прыгать с парашютом, но в последний момент я передумала. Он все-таки тоже заложник. Черт, мне постоянно приходится напоминать себе об этом. Риар смотрел на меня в ожидании. Спокойный такой взгляд. Нет. Не хочу. Это место принадлежит мне. Нечего ему там делать!

– Ты знаешь, куда я, – прорычала я. Надела куртку и наколенники, взяла шлем. – Буду к обеду.

Дверью хлопать я не собиралась, честно. Просто ветер. На воздухе стало легче.

Риари

Я решил подготовить девочку при помощи снов. Энергии, конечно, это забирает много, плюс этот мир не предназначен для магии, и любое заклинание тут дается труднее, ну да ладно. И каково же было мое удивление, когда я без трудностей проник в ее сон, будто делал это постоянно! Даже настраиваться не пришлось! Но больше всего меня поразило, что она меня будто узнала! Я стоял в истинном облике и смотрел на нее. Она же, всхлипнув, как маленький ребенок, раскрыв ручки, побежала ко мне. Мое сердце разрывалось от жалости и боли. Она выглядела такой слабой, беззащитной. Припав к моей чешуе, она попыталась обхватить мою шею, я закутал ее в свои крылья, и этот жест был таким естественным, будто я делал это тысячу раз! Она рыдала. Я чувствовал исходящий от нее шквал эмоций, который поражал, оглушал, и это было хуже любой пытки. Обида. Боль. Отчаяние. Любовь ко мне. Последнее я не мог понять, хоть ты убей. Она будто прощалась со мной. Но как же так? Мы же только встретились, а она ведет себя так, будто я самый важный мужчина в ее жизни. Она жаловалась мне… на меня же? Что ее выдают за нелюбимого, что она теперь не сможет меня найти, хотя она столько раз пыталась. Просила прощения. Я же стоял, как громом пораженный, и ни хрена не понимал!!! Что здесь происходит! Я чувствовал ее запах, и он был мне знако́м!! Как такое может быть?! Более того, я сходил с ума от страсти к этой девочке. Моя суть, мой дракон желал обладать ей. Нет. Он считал, что уже обладает ей. Ее тело, ее запах… Хотелось перевоплотиться и взять ее, со всей возможной страстью. Подмять под себя, сжать в объятиях и насладиться ее телом, слушать ее стоны. Я задрожал. Да что со мной?! Я схожу с ума?

И все-таки ее запах. Он пьянил. Такой сладкий… Проснувшись, я все еще чувствовал его. В сердце щемило. Я шарил руками по простыням и не находил ее. Как жалко, хотелось ее тепла… Девочка из сна и та, которую я видел вчера за ужином, отличались друг от друга, как небо и земля. Та, что была во сне, сияла светом, теплом и любовью ко мне, а та, что была наяву, была сплошь покрыта шипами. Что ж, непросто будет добраться до ее света в реальности. Приняв душ, я вышел из комнаты и был удивлен.

– Ты!

– Ты?!

Возле соседней двери стояла она. Мужское эго тут же подняло голову. На ней были обтягивающие брюки, которые так обхватывали ее стройные ножки и мягкие бедра, что руки зачесались; волосы заплетены в косу, хотелось подойти, прижать и запустить руки в эту шевелюру. Зеленые глаза на миг остановились на мне, но потом она надела свои «шипы».

– Привет. Как спалось? – мой взгляд блуждал по ее телу, и постоянно приходилось напоминать себе, что она еще ребенок. Я прямо видел, как она хотела сказать гадость, но что-то изменилось. Она уже не так враждебно ко мне относилась, я видел эту борьбу. Ответила предельно вежливо:

– Эм… На удивление нормально.

И тут она понесла какой-то бред про то, что я должен где-то потеряться и что наш будущий брак мне как кость в горле. Вообще-то отчасти она права: я такой же заложник, как она, но вот вырываться из плена я не спешил. Мне хотелось узнать ее, а дракон внутри меня во всю глотку кричал: «Мое!!!». Вся моя сущность воспротивилась ее словам! Но, взяв себя в руки, я ответил с грустью в голосе:

– Прости, кнопка, но, боюсь, это невозможно. Мне очень жаль. – Я специально назвал ее так же, как называл во сне. Девочка растерянно моргнула, переспросила, как я ее назвал, но объяснять я пока ничего не стал. Рано еще, я сам еще ничего не понимаю. Но я приятно удивлен, что она что-то помнит. Обычно при помощи снов мы влияем на подсознание, и если она что-то помнит, то ее сознание очень и очень сильное. Это хорошо. Хотя и не объясняет ее поведения во сне. Ладно, попробую опять сегодня ночью. Хоть это и сожрет много энергии. В своей первой сущности я могу пользоваться магией без преград, а вот у человеческого тела ограничения есть.

Завтрак прошел спокойно, наверное, благодаря тому, что Актавия завтракала со слугами. Меня это удивило. В ней не было ни капли снобизма. Она общалась с садовником, и как я понял по исходящим от них эмоциям, они давние друзья. Это хорошо. Парень на нее не претендует, а значит, я спокоен. Делить ее с кем-то совсем не хочется, плюс, если она не влюблена, расположить ее к себе будет проще.

Девочка явно куда-то собиралась, и Лаэрла тонко намекнула на мою компанию. Она посмотрела на меня, и я опять увидел эту борьбу в ее глазах. Место, куда она собиралась, было для нее важным, она хотела открыться, но в конце победили «шипы». Прорычав что-то, она ушла, громко хлопнув дверью. Я не обиделся. Конечно, она не хочет пускать меня в свою жизнь. Это нормально. Все придет со временем. Лаэрла хотела извиниться, но я прервал ее, сказав, что все в порядке.

Нам предстоял разговор с отцом девочки. Никита Сергеевич, конечно, знал, кто его жена и, соответственно, кто я. Женились они так же, как предстоит нам. И я хотел узнать у него, как мне лучше всего преподнести малышке информацию о моей истинной сущности. Ну и, конечно, как сказать ей о том, что после свадьбы она отправится в мой мир. Разговор обещал быть долгим, так что будущий тесть сразу достал бутылку коньяка, и мы устроились поудобней. Он описывал, как все представила его жена. Лаура, кстати, тоже присутствовала при разговоре, и они заливались смехом, когда рассказывали. Их любовь была видна невооруженным глазом, ее можно было потрогать. Надеюсь, что у нас с Актавией будет хотя бы приблизительно так же.

– Я на тот момент была еще совсем юна. Каких-то триста лет. И когда я узнала, что меня отправляют в антимагический мир, да еще и замуж выдают, я была в бешенстве. Да и нравился мне тогда совсем другой дракон.

– А я и не думал жениться, ведь я как раз открыл свой бизнес. И он только пошел в гору, – засмеялся Никита. Они обнялись.

– Но мы познакомились, и поверь, ваша встреча прошла еще мирно. Я запустила в него тарелкой, – засмеялась Лаура.

– И ладно пустой, так нет же. С кашей! Очень горячей! Которая попала мне на штаны! – продолжил Никита.

– Ой, что тогда началось! Мы много гадостей друг другу наговорили, я думала, что приму боевую форму и зажарю наглого мальчишку, но обошлось. Мы понемногу привыкли друг к другу, и за два дня до свадьбы я обернулась при нем.

– Я думал, меня инфаркт хватит. Идем мы по лесу, разговариваем, тут она скидывает с себя платье, у меня аж в глазах потемнело. И бац! Передо мной не красивая женщина, а ящерица-переросток!

– Значит, я ящерица?! – вскинулась супруга. Но муж только засмеялся.

В этой беседе и прошел наш день. А коньяк был хороший, между прочим…

Актавия

Вволю налетавшись, я возвращалась домой окрыленная. В небе все проблемы показались незначительными. Ну, выйду я замуж, и что? Риар симпатичный, вроде не мерзавец и производит впечатление спокойного и умного мужчины. Думаю, кидаться на меня он тоже не будет. Распишемся и будем жить своей жизнью. Я буду дальше учиться и заниматься любимыми вещами. Разве что жить буду с ним, а не с родными, хотя это тоже не обязательно. Может, наш брак вообще будет фиктивным. Сколько народу так живет. Не конец света все же.

Вернулась я только к ужину. Мое семейство сидело у отца в кабинете и явно наслаждалось вечером. Из-за двери доносился смех, и мне стало любопытно, но как только я зашла, голоса оборвались. Мама сидела у папы на коленях, Риар сидел в кресле напротив и улыбался. Я аж залюбовалась, честно. Ну вот что я выделываюсь, когда тут такой мужик, спрашивается? Он посмотрел на меня и улыбнулся – спокойный и ни в одном глазу, хотя я вижу, что на столе три початые бутылки конька. Любопытно. Я подошла, налила себе и села в свободное кресло. Обвела всех взглядом. Вот правда, что они так смотрят, будто я динамитом обвешана? Я в хорошем настроении, кусать не буду.