Текст книги "Не плачь, орчанка!"

5

Куворк происходил из богатой семьи. Его отец, высокородный маг, владел землями и замком. Из трех его сыновей двое унаследовали Дар, а вот Куворк – нет. Судьба его ждала незавидная. В королевстве Рум только маги вправе владеть землями, другим – путь в воины или купцы. Но этой участи отец сыну не пожелал. Нанял лучших учителей. К совершеннолетию Куворк знал все существующие в королевстве языки, его историю, законы, отлично писал и считал. Более чем достаточно для хорошего управляющего. Куворк им и стал. Десять лет вел дела Итиля. Старый лоф был доволен. Но он умер, а наследник привез своего управляющего. Пришлось искать место. Не вышло. Сыновей, лишенных Дара, у высокородных хватало. Управляющий в Руме – почетное занятие. Он – второе лицо после лофа. К нему обращаются «достопочтенный», на пирах управляющие сидят рядом с высокородными. Служба позволяет им скопить денег. После чего можно купить дом в городе и жить в свое удовольствие. Не удивительно, что знатные орки использовали связи и положение, устраивая сыновей. Но отец у Куворка умер. Старшие братья отмахнулись – стыдились неодаренного. Пришлось ехать в отдаленное пограничье, где в лофстве Гонсей нашлось место. Земли здесь были плодородными, селяне – работящими, имелся Источник. Великолепные условия, чтобы сделать край процветающим. Но этому мешал сам лоф – тупая и неграмотная скотина. Он орал на всех, в том числе на управляющего, обдирал селян, пил, жрал и пользовал служанок. В этом компанию ему составляли воины – пировать в одиночку лоф не любил. Доходы от земель он спускал в злачных местах. Куворк только зубами скрипел, видя, как собранные им деньги уходят на девок и выпивку. Замку требовался ремонт, слуги ходили в лохмотьях, но попытки обратить на это внимание высокородного кончались одинаково.

– Ты управляющий, вот и займись! – отвечал Гайорк.

– Но вы истратили деньги!

– Ты будешь указывать?! – багровел лоф. – Знай свой место, орк! С высокорожденным разговариваешь!

И он клал руку на медальон с камнем. Куворк кланялся и уходил. Лоф был в своем праве. У него Дар. Что из того, что лоф не в состоянии прочесть послание от наместника, а считать умеет до ста? Зато создает Кулак и запускает им во врага. Потому и высокородный. А вот Куворку титул не светит, несмотря на все его знания. Его доля – терпеть.

Вот и сейчас он стоял перед разъяренным лофом, выслушивая льющиеся на него оскорбления.

– Глупая курица! Трусливый заяц! У тебя было десять воинов, а ты не сумел привести в чувство обнаглевших баранов! Да им бы и пятерых хватило! Вот кончится лето, поеду в Оули и найду другого управляющего. Мне не нужен трус!..

Куворк тоскливо молчал. С Гайорка станется. Пусть! Сбережения у Куворка есть – если жить скромно, хватит надолго. В то же время Куворк понимал, что не хочет этого. Ему нравился Гонсей. Красивая земля! Леса, реки, добрые, работящие селяне. Хорошее место, чтобы встретить старость. Если бы не лоф… Куворк ощутил, как поднимается злость.

– Почему ты не наказал этих наглецов, а?

Гайорк упер руки в бока.

– Потому что они правы.

От неожиданности лоф подавился слюной.

– По законам королевства, если господин не сумел оборонить селение, жители вправе выбрать другого. Попытка наказать их подлежит разбирательству у наместника. А он спросит, почему ты не пришел на помощь. Потому что кушал? Что скажет по этому поводу наместник? Как думаешь, высокородный?

– Наместник не узнает, – отмахнулся лоф.

– Если не рассказать.

– Вот как?

Лоф посмотрел на Куворка, и тот прочитал в его глазах приговор.

– Иди! – сказал Гайорк. – Передай воинам, что я хочу с ними поговорить. Расскажут, что видели. На рассвете выступаем к деревне – всей дружиной. Тридцати воинов для нее много, но пусть парни разомнутся. Засиделись, – лоф хохотнул. – Ты едешь с нами. Понял?

– Да, высокородный! – ответил Куворк и вышел. Заглянув в казарму, он передал воинам повеление лофа и вышел во двор. Присел на скамью у крыльца. Значит, завтра. Смерти Куворк не боялся, но было обидно. За что? Добро бы погибнуть в бою или от умереть от почтенной старости. Но быть зарезанным по приказу тупой скотины? Завтра… Убивать в замке его не станут – слишком много свидетелей. Потому лоф велел ехать с ними. Что может быть естественней смерти управляющего при штурме селения? Случайная стрела или нож в бок… Наверняка лоф сейчас отдает соответствующее повеление. Воины выполнят его, не задумываясь. Они преданы лофу. Им хорошо в Гонсее. Службой не отягощены, жалованье хорошее. Жри, пей и пользуй служанок. Не жизнь, а мечта. За такое любого зарежут. Дернуло же его спорить! В то же время Куворк понимал, что не мог молчать. Обрыдло. Что делать? Бежать? Не выйдет. Лоф прикажет за ним смотреть – на это у него ума хватит. Значит, смерть?

Внезапно перед взором Куворка возникло лицо странного хумми. Почему тот не испугался нападения? Чувствует за собой силу? Какую? И этот железный артефакт за его спиной… Как его хумми назвал? «Автомат»? «А ведь я не сказал о хумми, – вспомнил Куворк. – Лоф стал орать. И воины пришлого не видели: в Гаць впустили меня одного. Лоф считает: ему будут противостоять селяне. А там хумми, владеющий неизвестной нам магией. Почему он спрашивал, на каком расстоянии запускают Кулак? И ему явно понравился мой ответ. Так…»

Куворк осмотрелся. От сараев замка шла служанка с пустым ведром. Ясное дело – выносила свиньям помои.

– Нилорк! – окликнул ее управляющий. – Подойди.

Служанка подбежала. Усыпанное веснушками лицо выражало внимание. Страха в нем не было. Управляющего слуги не боятся. Он хоть и строг, но не наказывает без нужды.

– Ты родом из Гаци? – спросил Куворк.

– Да, господин, – поклонилась Нилорк.

– Давно видела родителей?

– Давно, господин, – Нилорк вздохнула.

– Ты старательная и послушная, – сказал Куворк. – Даю тебе два дня отдыха – прямо сейчас. Возьми мерина в конюшне и скачи. Конюхам скажешь: я велел. Но молчи, что я отпустил тебя к родным. Не то и другие захотят. Скажешь, что с поручением в Тумс.

Он улыбнулся.

– Спасибо, господин!

Нилорк поцеловала ему руку.

– Но-но! – Куворк погрозил ей пальцем. – Знаешь ведь, что не люблю. Передай старосте: завтра в Гаць прискачет лоф с воинами. Будет к полудню. Пусть организует достойную встречу.

– Поняла, господин!

Нилорк убежала. Собралась она быстро. Куворк видел, как служанка вывела из конюшни мерина, вскочила тому на спину и выехала за ворота. Стража, заигрывая, сделала вид, что не пустит, но Нилорк погрозила им кулаком. Воины заржали и расступились, что-то прокричав служанке вслед. Наверное, пообещали разобраться потом.

Куворк встал и отправился к себе. Надо отдохнуть. Завтра тяжелый день.

⁂

Антон любил и умел стрелять. Неподалеку от КПП находилось стрельбище. Там пограничники совершенствовали навыки и сдавали зачеты. Антон стрелял на «отлично». А вы думали, знаки доблести кому попало дают? Патронов пограничникам выделяли мало – десять штук каждому. На три очереди по три патрона на мишень, плюс один дополнительный, как последний шанс. Но Антон был секретарем комсомольской организации, отличником боевой и политической подготовки. Он защищал честь отряда на окружных соревнованиях. Поэтому ему позволяли стрелять вволю. Из автомата, ручного пулемета, даже из снайперской винтовки. Снайпером он не числился, в соревнованиях для них участия не принимал, но командиры на это внимания не обращали. Штатный снайпер заставы показал Антону, как целиться, научил рассчитывать и вводить поправки. Результат вышел неплохой. Разумеется, штатный снайпер стрелял лучше, но и Антон был хорош. У него получалось лучше, чем у офицеров. Сказывались молодость, отличное зрение и твердая рука. Офицеры физической подготовкой себя не утруждали.

Управляющий дал понять: бой будет, и Антон решил подготовиться. Достал из ящика пулемет и снайперскую винтовку, освободил их от консервирующей смазки. Затем выехал в недалекий овраг, где пристрелял оружие. Мишени, сделанные из ветвей и обтянутые рогожей, ставил на расстоянии прямого выстрела. Слова Куворка о пятидесяти шагах его насмешили. Стандартное упражнение пограничника предполагает поражение грудной мишени из автомата на расстоянии ста метров, ростовой – двухсот. При этом последняя еще и движется. Пристрелка показала, что навыки он не растерял – от мишеней только щепки летели. Антон даже опробовал пистолет, хотя применять его не предполагал. Стрелял с руки и пристегивая АПС к прикладу. В первом случае результат вышел никакой, во втором – лучше. Антон дал зарок потренироваться еще и пристрелку закончил.

За ним наблюдали набежавшие из деревни мальчишки. Прогнать их Антон не смог и, плюнув, велел держаться в отдалении. Те подчинились. После того, как он убрал оружие, мальчишки метнулись в овраг и стали подбирать гильзы. При этом они толкались и пробовали драться. Антон прикрикнул и велел разделить гильзы по-братски. Хватило всем, даже не по одной. Орчата вмиг догадались, на что гильзы годны. Овраг наполнился свистом. Орчата прикладывали гильзу к нижней губе и резко в нее дули. Свист получался глухой, но вполне себе басовитый.

Антон погрузил оружие в повозку и поехал в деревню. Там занялся обустройством огневой точки. После раздумий он устроил ее на вышке. Возвышаясь над частоколом, та первой попадала под удар Кулака, но Антон помнил про пятьдесят шагов. От ворот вышка отстояла шагов на двадцать – Антон не поленился и промерил. Итого семьдесят. Вряд ли лоф подойдет ближе. Если попытается, Антон не позволит. Старшина слабо представлял себе действие Кулака, селяне этого тоже не знали. Антон решил, что Кулак – это вроде взрывной волны. А та, как известно, ослабевает на расстоянии. На всякий случай Антон попросил втащить на вышку несколько мешков с землей. Их выложили у обращенного к воротам ограждения. Его Кулак может снести, а вот мешки – преграда. Заодно бруствер для упора оружия получился. Антон решил использовать пулемет, но автомат с винтовкой взять. Кто знает, как сложится?

Оборудовав позицию, Антон устроил совещание. На нем присутствовали мужчины. Исключением стала Нулорк, выступавшая в роли переводчицы. Несмотря на способности к языкам, орков Антон понимал неважно, говорил и того хуже. Ну, так времени для изучения языка, считай, не было. Он руководил строительством укреплений: рисовал их на картоне, объяснял, что и как нужно сделать, контролировал. На занятия с Нулорк оставались вечерние часы. К тому времени Антон уставал так, что глаза слипались. Но язык учил. Тот был не сложным, но усилий требовал. Особенно произношение. Орки говорили гортанно, с большим числом звуков «р». Непривычно.

Совещание перешло в перепалку. Молодые орки, получившие оружие зургов, рвались в бой. Селяне постарше выражали сомнение в исходе битвы. Устоять перед магом и тридцатью воинами… Осторожные предлагали собрать все ценное, включая скот, и уйти в лес. Спрятаться там и переждать гнев лофа. Тот одумается: ему нужны подать и камни. Ну, прикажет высечь мужчин и сменит старосту. Не в первый раз. Вытерпят.

В ответ молодые орки обозвали осторожных слизняками. Те их – тупыми волами. Спорщики вскочили и схватились за ножи. В этот миг староста грохнул кулаком по столу.

– А, ну, тихо! Что вы себе позволяете в присутствии высокородного? Достопочтенный знает, что делать.

Орки посмотрели на Антона. Тот ответил не сразу. Перепалка его расстроила. В фильмах и книгах угнетенные классы дружно восставали против феодалов. А тут полдеревни не согласны.

– Хотите прятаться – мешать не буду, – сказал Антон в наступившей тишине. – Но тогда я уеду. Сяду в повозку и отправлюсь в Оули. Управляющий сказал: там обрадуются. А вы подставляйте зады под палки. Отдавайте лофу половину урожая, голодайте, отбивайтесь от зургов. И в моем мире так было. Землей владели помещики, селяне работали на них, мерзли и голодали, в то время как хозяева купались в роскоши. Но нашлись люди, которые сказали: «Это неправильно! Почему тот, кто работает, ходит в лохмотьях? Почему ему нечего есть, а другие жрут в три горла?» Эти люди научили селян, что делать. Они восстали и прогнали помещиков. Была война, многие погибли, но народ победил. Он создал свое государство, в котором нет разделения по происхождению. Все равны. Сын селянина может выучиться и стать большим человеком. Это приветствуется. Наши руководители – выходцы из простых семей. Мы не знаем голода, сыты и одеты. Страну охраняет войско. Мы настолько сильны, что враги боятся на нас нападать. Со времени последней войны прошло почти тридцать лет. Все эти годы мы живем мирно. Богатеет страна, богатеют люди.

Антон помолчал.

– Из моего оружия можно убить не тридцать, а сотни воинов. В том числе магов. Если вы не верите мне, то вот… – Антон достал из кармана мешочек с камнями и бросил его на стол. – Отдайте их лофу. Он продаст их наместнику и заберет золото. А я думал купить на него плуги. Чтобы распахать больше земель и получить дополнительный урожай. Еще – племенной скот. Чтобы у вас было мясо и молоко. Чтобы вы были сыты, ходили в доброй одежде и не мерзли зимой. Это дико: жить у леса и не иметь дров.

Он обвел взглядом присутствующих. Орки смотрели на него и молчали.

– Сытная жизнь не дается легко. Ее надо завоевать – так, это сделали в моей стране. Со своей стороны, могу обещать, что вам не придется идти в бой. Справлюсь сам. Но вы должны поддержать. В моей стране говорят: «Один в поле не воин».

Антон умолк. Орки переглянулись и посмотрели на старосту. Тот встал и прокашлялся.

– Приказывай, господин!..

⁂

На рассвете выехать не получилось. Совещание лофа с воинами перетекло в пьянку. Пока похмельные пробудились, пока привели себя в порядок и позавтракали, Светило встало над горизонтом. Ехали молча. Похмелье не способствовало разговорам, да и дело ждало грязное. Предстоящая расправа воинов не радовала. Одно дело – рубить зургов, другое – убивать своих. Куворк ловил на себе хмурые взгляды. Почему-то именно его воины сочли виновником происшедшего.

Управляющий ехал в центре колонны, окруженный со всех сторон. Это укрепило его в подозрении, что приказ отдан. Сознание затопила паника, но управляющий сжал зубы и усилием воли прогнал ее. Что бы ни произошло, он не покажет страх.

Гаць их ждала. Поля стояли пустынными – ни стад, ни работников. Куворк понял, что Нилорк предупредила орков, и ощутил радость. А вот лоф испытывал ровно противоположные чувства. Остановив отряд в сотне шагов от деревни, он с мрачным лицом стал рассматривать укрепления. Затем подозвал Куворка.

– Воины донесли: Гаць взял под защиту высокородный иль. И ты с ним разговаривал. Это так?

– Да, высокородный.

– Почему не сказал?

– Ты не дал мне такой возможности. Стал кричать. Затем прогнал.

– Мог подойти потом, – буркнул Гайорк.

– Ты совещался с воинами. Меня не звал.

– Вот что, Куворк, – сказал лоф. – Вижу, что ты обижен. Я погорячился. Сам знаешь, почему. Но не нужно таить обиду. Согласен?

Речь лофа звучала примирительно, но Куворк не обольщался на этот счет. Гайорк хоть и туп, но скотина хитрая. Расправа последует все равно. Но молчать нельзя – убьют прямо сейчас. Куворк кивнул.

– Расскажи об иле.

– Это хумми, – сказал управляющий.

– Уверен?

– Да, господин. В нем нет черт высокородного.

– Почему орки признали его илем?

– Назвался им.

– Он маг?

– У него нет медальона.

Куворк отвечал односложно, старательно выбирая слова. Врать магу нельзя – тот чувствует ложь. Но и всю правду говорить не обязательно. Ведь так?

– Какое он произвел впечатление?

– Сумасшедший.

– Почему? – сощурился лоф.

– Говорит, что прибыл оттуда, – Куворк показал пальцем в небо.

Лоф хмыкнул.

– Однако этот сумасшедший неплохо постарался, – Гайорк указал на вышку. – Не видел такого.

– Я тоже, – сказал Куворк. – Но это лишь подтверждает мой вывод, что хумми не маг. Тому укрепления не нужны.

– Пожалуй! – согласился лоф. – Ладно. Вижу, что хозяева нам не рады. Никто не вышел встречать, не вынес браги промочить горло с дороги, – последние слова Гайорк произнес явно для воинов. – Придется напомнить о гостеприимстве. Всем спешиться, коней отвести в сторону!

– Выделить коноводов? – спросил десятник.

– Перебросьте поводья через головы – не убегут. Вот он присмотрит, – лоф ткнул пальцем в управляющего. – И еще Седлорк. Он вчера повредил ногу, от хромого при штурме толку мало.

Лоф подмигнул десятнику. «Значит, Седлорк», – понял Куворк. Утром он видел сборы и не заметил, чтобы Седлорк хромал.

Приказ лофа воины выполнили мгновенно. Коней отогнали в сторону и перебросили им поводья через голову. У табуна остались управляющий и Седлорк. Они встали у обочины и стали наблюдать за приготовлениями к штурму. Причем Седлорк не обращал на управляющего внимания. Было видно, что он не опасается своей жертвы. С чего? Куворк не воин. Он носит на поясе нож, как и все орки, но пользуется им исключительно за столом. С воином ему не справиться. Тем более (так думал Седлорк), жертва не знает о приговоре. Куворк не собирался его разубеждать. Просто встал чуть позади и правее.

Тем временем на дороге выстроился клин. На его острие стоял лоф, прикрытый щитом. Тот держал один из воинов. Его самого прикрывал другой, одновременно закрывая и себя. Чтобы ни думал Куворк насчет лофа и его воинов, но дело они знали. Вот и сейчас, повинуясь команде, строй ударил сапогами в землю, и, прикрытый щитами, поблескивая шлемами и наконечниками копий, двинулся к деревне.

– Красиво идут! – воскликнул Седлорк. В его голосе звучало восхищение. Сейчас он хотел быть в строю с товарищами. Куворк промолчал. Только опустил ладонь к рукояти ножа.

Клин прополз по дороге с полсотни шагов и встал. На помосте над воротами возник орк.

– Кто это? – удивился воин.

– Староста, – процедил Куворк. – Помолчи! Хочу слышать, что он скажет.

Седлорк глянул неприязненно, но смолк. Куворк прислушался.

– …Высокородный предупреждает, – кричал староста. – Еще шаг, и он убьет вас всех. Уходите! Немедленно!

«Все-таки этот хумми глупый! – подумал Куворк. – Зачем предупреждать? Лоф не отступит».

Староста, прокричав слова, исчез со стены. Управляющий увидел, как впереди строя взметнулась вверх рука Гайорка. Лоф отдал команду, и клин двинулся к воротам. И тут будто застучали палкой по дереву – часто-часто. Над ограждением странной башни возник и затрепетал огонек. Строй стал никнуть, как трава под косой. Воины падали, словно поленья, тесно поставленные на торцы и сбитые ловким ударом. Один за другим они валились лицом вперед. Над строем возник и опал кровавый туман. Все произошло так быстро, что никто не успел отбежать в сторону. Последний ряд повалился на тела товарищей, и дорога за ним вскипела фонтанами пыли. Потом и они исчезли. Наступила тишина.

– Что это? – потрясенный Седлорк повернулся к управляющему. Эти слова стали последними в его жизни. Лезвие ножа с хрустом вошло ему в шею. У Куворка были хорошие учителя. Воспитанника они обучали не только законам. Вырвав нож, Куворк отступил. Кровавый фонтан ударил из шеи воина. Седлорк попытался зажать рану рукой, но кровь брызнула между его пальцев. Воин покачнулся, опустился на колени, затем повалился на бок. Рука, зажимавшая рану, упала. Фонтан превратился в родник, выплескивавший кровь толчками. А скоро и он утих.

– Староста вас предупреждал! – сказал Куворк, как будто убитый мог его слышать. Затем вытер кровь с лезвия о рубаху трупа и сунул клинок в ножны. Выпрямился и посмотрел вперед. У ворот деревни опускался мост. Вот он коснулся земли, отворились створки. Из них вышел хумми со своей странной железкой наперевес. Следом валили вооруженные селяне. Хумми обошел побоище, не сводя с трупов настороженного взгляда. Шедшие следом селяне бесцеремонно ворочали тела воинов, время от времени кто-то из них тыкал в них копьем или бил ножом. Хумми закончил обход, забросил свое непонятное оружие за спину, посмотрел на Куворка и направился к нему. Управляющий поспешил навстречу. Они встретились на половине пути.

– Они не послушались, – хрипло сказал хумми, ткнув пальцем себе за плечо. – А ведь я предупреждал. Спасибо, что прислал Нилорк. Она передала твои слова. Я догадался, зачем ты отправил ее в Гаць.

Их стали окружать подходившие селяне. Один из них протянул хумми снятый с лофа медальон на золотой цепи. Антон глянул с удивлением.

– Надень его, старшина! – попросил Куворк.

Антон поколебался, но подчинился.

Куворк опустился на колени. Его примеру последовали окружившие их орки.

– Замок Гонсей ждет тебя, господин! – провозгласил Куворк…