Текст книги "Ночной поезд на юг"

Далее – Ян Леонидович прилетел из Москвы. Что он там делал?..

Фирсов зажмурился, замер в своем скрипучем кресле, и картинка нарисовалась сама собой…

Значит так – Баланчин крал у себя в Новосибирске изумрудную синтетику, менял ее в Москве на драгоценные камни и вместе с Зоей перевозил добро через Абхазию в Грузию…

И еще дальше – за пределы нашей великой Родины!

Конечно, кроме них двоих есть еще сообщники в Москве, в Сочи, В Сухуми…

Мафия, блин!

Преступная сеть, которая доживает последние дни.

Расхитители народного добра!.. Подлые жулики, контрабандисты, похитители людей и убийцы…

Конечно – убийцы! Иначе, куда деть найденный на пляже труп гражданина Черкесова. Не мог же он упасть с высоты собственного роста и сам закопаться под гальку…

Фирсов вспомнил, как новый генерал Сочинской полиции призывал перед Олимпиадой очистить город от криминала:

– Позор!.. К нам понаехали самые высокие гости – Премьер, Президент, Министр финансов… А что у вас? То труп, то разбой, то зеленые бузят… Надо зачистить всё, чтоб блестело, как у слона… хвост!

* * *

В этот вечер Денис с Коляном долго играли в карты.

Сначала отыгрывался один, потом другой, а ужин они приготовили только к десяти вечера.

Когда Николай вдрызг проигрался, то Дэн сразу заторопился домой. Ночное дежурство сегодня не входило в его планы… Это в обычные дни они вместе кормили пленников и вместе запирали их на ночь.

А сегодня Колян и ужин подаст, и двери закроет на сигнализацию, и постережет пленников. Это же не в «Крестах», где сотни арестантов… Здесь всего трое!

И у каждого узника отдельная камера…

Курорт!.. Одно слово – Сочи!

Колян открыл маленькую форточку в двери. Это был подвал, где сидел Шмаков… Ему бы сначала заглянуть в глазок. Возможно, что тогда бы он заметил, что единственный столик прислонен а стенке и еле держится на трех ногах.

Но Коля Суров занимался делом!..

Он толкал перед собой тележку, на которой громоздились шесть тарелок, три миски и стаканы с теплым чаем… Всё было, как в лучшем ресторане!

Сначала раздающий просунул в форточку тарелку с хлебом… Артур принял.

Потом пошел салат и чай… Шмаков и это поставил на шаткий столик.

А последним номером в форточку протиснулась миска с картошкой, залитой серой подливой с кусочками темного мяса… Артур взял это и сразу вскрикнул:

– Ты что, гад, делаешь? Почему таракан в еде?

– Какой таракан? Я сам готовил! Здесь всё чисто… Дай посмотрю!

Шмаков не возражал. Хочешь – смотри!.. Но при этом миска маячила в полуметре от окошка.

Пытаясь достать миску, Колян просунул в камеру руку по локоть… И даже чуть дальше!

Он же не знал, что солидный человек, начальник пансионата Шмаков готовит для него такое низкое коварство!

Артур схватил Николая за руку, чуть развернул, сдвинул в угол «кормушки» и надавил, выламывая сустав в локте…

Охранник собирался заорать благим и всяким другим матом, но вовремя услышал окрик Шмакова:

– Чуть пискнешь – сразу руку сломаю. Молчать, гад!..

– Я уже молчу.

– Где Денис?

– Дэн час назад смотался… Его не будет до утра. Точно не знаю, где он – или дома, или у очередной бабы.

Колян говорил откровенно. При этом давление на локоть немножко ослабело, и острая боль прошла…

Вырваться никак невозможно, но появилась перспектива переговоров… А это уже хороший знак!

И Колян ощутил прилив энергии! Жить стало лучше… Жить стало веселее! Хотелось говорить, говорить, говорить…

– Дэна нет, а наверху всего двое – хозяин и гость. Он утром из Москвы прилетел.

– Молодец, Коля! С тобой можно иметь дела… Кто твой шеф?

– Он худенький, хилый. На вид – тридцать пять лет…Да он даже не русский!

– Кто он?.. Грузин, армянин, хохол?

– Хуже, товарищ Шмаков!.. Он литовец! А они всегда наших не любили… Понаехали тут!

– Ты патриот, Николай!.. Как зовут шефа?

– Андрис Карлович… А фамилия такая, что язык сломаешь. Или Горбис, или Гинтарас.

– Ясно, Коля!.. У тебя ключи с собой?

– Да! В кармане.

– Открывай!

Колян страшно волновался. Он нашел ключи, сжал их в кулак и, как та обезьяна, долго не мог вынуть руку из кармана…

Потом задрожала и зазвенела связка на простом кольце… Послышался скрип замка, и дверь начала медленно открываться. Вместе с окошком, и вместе с торчащей из него рукой, которую цепко держал Артур.

– Не стесняйся, Колян! Проходи внутрь.

– Не могу, товарищ Шмаков! В локте больно… Вы руку-то отпустите, пожалуйста.

– Ишь, размечтался!.. Проходи, сколько сможешь. Хоть голову просунь.

Наивный житель Сочи и начинающий бандит Николай Суров протиснул в щель сначала плечо, а потом и голову… Он же не знал, что интеллигентный бизнесмен Шмаков устроит ему такую подлянку.

В правой руке Артур сжимал четвертую ножку от разбитого столика. Эта палка была не хуже, чем бейсбольная бита или дубинка Ильи Муромца.

Когда в проеме появилась голова несчастного Коляна, оружие уже было занесено… Легкий взмах, и ножка стола своей плоской частью, чтоб не проломить ребром череп, опустилась на темечко гражданина Сурова.

Колян сразу потерял сознание и рухнул бы, но Шмаков крепко держал его за руку…

Внутри подвала была только голова Коляна.

Шмаков прикрыл дверь, слегка прижимая шею обмякшего врага. Только тогда Артур отпустил руку, и Суров окончательно сполз на пол…

Прямо, как в детской загадке: «Лежит красавчик с шишкой на башке. Всё тело в коридоре, а голова в подвальчике … Кто это?.. Колян, сочинский братан».

Еще днем Шмаков разорвал простыню и скрутил много веревок. А для шеи Сурова была заготовлена петля с удавкой…

Это не от злости и жестокости, а из предосторожности. Вдруг ножка стола не сработала в полной мере.

Надев на голову Николая петлю и держа за конец удавки, Артур открыл дверь и начал осторожно связывать охранника… Сначала ручки, потом ножки, затем – кляп.

А как же иначе?.. Только криков здесь не хватало!

Водрузив тело на кровать и прикрепив его, как мумию, Шмаков бросился к ключам… Связка так и торчала в двери, и чуть раскачивалась, мелодично позвякивая.

Понятно, что Артур спасал Оксану… Но за первой дверью стоял испуганный Илья Сорин. Он-то не знал, кто открывает дверь и зачем!

А что, если его собираются вести на расстрел?..

Следующий подвал был забит хламом… И только за крайней дверью их ждала она – милый доктор Оксана Боровик…

В ее уютной камере бывшие пленные провели короткое совещание.

Они решали второй вопрос русской интеллигенции: «Что делать?»… Первый вопрос «Кто виноват?» был и так понятен.

Если реально, то делать можно было две вещи.

Первая – бежать!

Вторая – пытаться скрутить хозяина дома и его друга. Схватить, связать и передать нашей доблестной полиции и лично – майору Фирсову… Тому потом дадут орден, всем скажут спасибо, а «Аркадия» получит мощную рекламу…

Проголосовали и решили работать по второму варианту… Двое – «За», при одном воздержавшемся.

Это Илюша Сорин побаивался и занял вялую позицию – и не то, чтобы да, и не то, чтобы нет…

* * *

Неприметные «Жигули» Гоги Вачнадзе стояли за кустами на самом выезде из туристической зоны озера Рица.

Зоя прошла так, что никто из группы не мог ее видеть.

Она села в машину и произнесла совершенно глупый пароль: «Как у вас погода в Пензе?»…

Такое мог придумать только литовец, потомок «лесных братьев»…

Баланчина знала номер машины, она видела фото Георгия, но ей хотелось услышать отзыв – еще большую галиматью…

И Вачнадзе ответил: «У нас в Пензе в сентябре гололед».

Сначала они ехали молча. Зоя отходила от стресса и смотрела на красоты. А Гога не мог отвлекаться от извилистой дороги с ущельями справа и слева…

И вдруг горы расступились…

Когда они выехали в долину, то где-то впереди показалась Пицунда. Вачнадзе свернул влево и остановил «Жигули» за виноградниками.

Они вышли размяться, и только тут Гога заметил, что его пассажирка не просто хороша, как любая другая женщина, а прекрасна и заманчива. Он даже начал робеть, боясь заговорить первым.

А Зоя мельком глянула на Вачнадзе и сразу определила, что это вполне нормальный мужчина. Грузин, как грузин! И усы есть, и взгляд с хитринкой…

– Скажите, Гога, куда мы с вами сейчас поедем?

– Сначала в Сухуми, а утром в горы… К ночи перейдем границу с Грузией.

– Понятно, Гога… А послезавтра еще двоих поведешь? Так же в два раза опасней. Да?

– Правильно говоришь, Зоя. Но…

– Никаких «но». Через границу пойдем вместе… Ты послезавтра где с ними встречаешься?

– В Гагре. Там, где автобус с туристами делает первую остановку… На проспекте, напротив ресторана «Гагрипш».

– Понятно, Гога… Там и пансионат есть?

– Есть.

– Тогда едем в пансионат «Гагрипш» и ждем ребят до послезавтра.

– Как скажешь, Зоя!.. Но сейчас еще бархатный сезон. Номера, конечно, есть, но только люксы. И только для любимых гостей.

– Не бойся, Гога. Я с тобой!.. А со мной много долларов. И с ними я везде «любимый гость»…

Через сорок минут они стояли в холле пансионата «Гагрипш»… Поскольку на Кавказе такими вещами должен заниматься мужчина, то у стойки администратора стоял Вачнадзе. Он сжимал в руке пачку зеленых банкнот, которые дала ему Зоя.

А сама Баланчина, как скромная женщина Востока, стояла в трех шагах позади.

Администратор – женщина с красивой проседью в густых черных волосах, с сомнением смотрела на Гогу, который был одет, как турист, собравшийся лезть в горы.

– Уважаемый, весь пансионат занят. Свободных номеров нет… Вот табличка – на ней всё написано.

– Понимаю, красавица. Но нам очень нужен люкс. Две штуки…

– Даже две?

– Две!.. Или одна.

Гога обернулся и вопросительно посмотрел на Зою… Та согласно кивнула.

– Не надо две, красавица. Можно один люкс… Мы разместимся!

– Уважаемый! Один люкс у меня есть, но на них броня.

– Спасибо, красавица!.. Мы согласны и с броней.

– Уважаемый!.. Броня, она потому и броня, что не каждому дается!.. Она предназначена только для самых важных гостей. Для самых нужных и ценных.

Вачнадзе поднял правую руку, которая висела под стойкой, и веером разложил перед администраторшей пачку долларов.

– Дорогая моя! Сейчас я и есть твой самый важный, нужный и ценный гость… Здесь три тысячи баксов. А нам нужна всего ночь, завтра – день и еще ночь… Есть вопросы?

– Есть!.. Давайте ваши паспорта.

Администраторша вместе с документами сгребла доллары, прощупывая их и просвечивая на приборчике… Все баксы были подлинные!

Взглянув на паспорта, она с легкой усмешкой предупредила:

– В люксе даже дивана нет. Только кресла… А кровать одна, семейная… И одеяло общее.

Вачнадзе с глупым видом повернулся к Баланчиной и вопросительно посмотрел на нее… Зоя помедлила пять-семь секунд и кивнула, соглашаясь с таким вариантом.

Пока Гога ждал оформления номера, он что-то бодро мурлыкал, а ноги сами плясали лезгинку…

День был сложный. Они очень устали. Но их первая ночь была великолепна!..

А вторая еще лучше!

Баланчина вела себя сдержаннее, но, судя по всему, она была очень довольна… А Вачнадзе вообще сиял от радости, как блин с маслом! Он топорщил усы и улыбался, демонстрируя белоснежные зубы…

Любовники не знали, что именно в эту ночь в Сочи, в подвале особняка на улице Джапаридзе из своих камер вышли трое узников…

* * *

По подвальным коридорам они двигались осторожно, прижимаясь к стене…

Троица бывших пленников была похожа на разведгруппу в тылу врага.

В авангарде шел Артур с поднятой вверх левой рукой. Он постоянно шевелил пальцами, но его знаков никто не понимал.

Замыкающий Сорин все время оглядывался, охраняя тылы группы.

Поднявшись на первый этаж, все замерли на минуту и прислушались.

Приглушенный разговор двух мужчин слышался в конце коридора с правой стороны.

Если ориентироваться по звону посуды и по запаху, то там была кухня. И хозяева там жарили мясо… Хотя есть не очень хотелось, но предательский аромат будоражил всё внутри и поднимал аппетит.

Если мужчины начали жарить мясо, то это надолго!

Группа захвата решила не штурмовать кухню. Там слишком много подсобного оружия – от ножей до сковородок…

Нужна осторожность и хитрость! Лучше брать врага наверняка – неожиданно и из засады.

Они поднялись на второй этаж…

Там было несколько пустых спален и кабинет. Всё здесь отдавало казенщиной, всё напоминало гостиницы советского периода.

В спальнях есть всё – кровати, коврики, шкаф, столик с графином и стаканами, люстра, блеклые шторы на окнах… Всё есть, кроме уюта.

Очевидно, что Гирулис снял на несколько месяцев пустующий особняк и не собирался превращать его в элегантный родной прибалтийский дом.

В кабинете всё то же самое. Только ноутбук на столе, только открытый сейф у стены и рядом стальная дверь, ведущая куда-то за стену.

Они зашли, осмотрелись и помолчали, не зная, что делать…

Первую дельную мысль сказала Оксана… Поскольку Сорин при голосовании воздержался, она обсуждала всё со Шмаковым.

– Артур, я думаю, что полный обыск проводить нельзя. Они могут взять свое жареное мясо и подняться сюда… Надо посмотреть сейф и комнату за крепкой дверью. Если там можно спрятаться, то…

Было не очень понятно, что будет дальше, но Ксюша предложила вполне внятное действие.

Они пошли к дальней стене огромного кабинета, туда, где был сейф и рядом полуоткрытая железная дверь…

Заглянув в сейф, Оксана взяла то, что лежало на виду – пухлый еженедельник и банковскую упаковку долларов. Их там было столько, что одной меньше, одной больше – никто не заметит.

Шмаков распахнул стальную дверь…

Это был вход в большую кладовку.

Тут были вешалки со старой одеждой, ящики с книгами, стеллажи с барахлом, полки с инструментами и пятилитровые бутыли для вина. Всё это было видно, если широко открыть дверь – лампочки в кладовке не было.

Краем глаза Оксана заметила фонарик, и это позволило всей группе пройти внутрь, и осматривать, непонятно зачем, разные железки, шмотки и другое чужое имущество.

Мудрее всех в группе оказался замыкающий. Илюша Сорин почти полностью прикрыл стальную дверь.

И он сделал это очень вовремя.

В коридоре послышался громкий разговор. С шумом открылась дверь. Весь кабинет заполнил аромат хорошего жареного мяса.

Оксана выключила фонарик еще до того, как аппетитный запах проник в кладовку.

Все трое бывших пленников легли на пол и начали осторожно отползать к стенкам, прячась за ящиками и под висящей одеждой…

А в кабинете шел слегка пьяный, но вполне серьезный разговор о завершении дел, об удаче, о женщинах, которые ждут…

Андрис уже не чувствовал себя хозяином в этом доме.

Особняк на улице Джапаридзе сняли на общие деньги еще в начале хитрой комбинации с изумрудами. А через два дня, когда Гирулис и Ян Баланчин будут уже в Грузии, то этот домик «случайно» сгорит…

Дэн и Колян отвезут пленников высоко в горы, потом подожгут коттедж и с хорошей суммой уедут в свой родной Ростов…

Или еще дальше – в пёструю заграничную Одессу… «Ах, Одесса – жемчужина у моря»…

Они говорили около часа…

До пола кладовки четко доходило каждое слово, каждая интонация. И было ясно, что над всей беседой нависало мрачное нервное напряжение.

Оно и понятно!.. Около года тянулась комбинация с изумрудами. Каждый соучастник тянул свою лямку – в Новосибирске, в Москве, в Сочи, в Абхазии и Тбилиси.

Во всех деталях об операции не знал никто! И основных главарей было двое. Именно они сидели сейчас за столом и ели жареное мясо.

Именно они, насмотревшись детективов, очень боялись, что в последний момент всё рухнет, придут сыщики с понятыми, а их закуют в наручники…

– Андрис, давайте еще раз о деле!.. Когда и где у нас встреча с этим грузином. Я имею ввиду проводника через горы.

– Ясно… Григорий Вачнадзе будет нас ждать в Гагре на стоянке туристического автобуса. Это в начале проспекта, прямо под «Гагрипшем»… Время – десять утра.

– Хорошо, Андрис!.. Мы садимся в автобус в восемь двадцать у входа в парк «Ривьера», так?

– Так, Ян Леонидович!.. Но не совсем так! Мы с вами в списке туристов, и можем сесть в автобус, где угодно.

– И даже в Адлере?

Да!.. И даже перед самой границей. Перед мостом через Псоу… Там автобусы стоят в очереди. Недолго, но стоят… Это примерно в половину десятого. Или чуть пораньше.

Мужчины за столом долго молчали, хотя всем был понятен ход их мыслей… Для Андриса этот дом опостылел. И стены, и вещи, и всё вокруг было пропитано опасностью.

Но сейчас, в последние часы страх начал переходить в ужас. Хотелось бежать отсюда. Поскорее и наверняка!

– Я вот что думаю, Ян Леонидович. Нам надо собрать всё, что мы возьмем с собой… Надо хорошо проинструктировать Коляна.

– Кого?

– Николая Сурова, охранника, который сторожит в подвале… Я подготовил ему с Денисом деньги. Всю сумму – как договаривались.

– Правильно, Артур!.. Надо быть честным до конца.

– Да!.. А потом мы можем сразу уехать в ночной ресторан… А ранним утром поедем в Адлер. Так, чтоб подсесть в автобус у самой границы.

– Согласен! Давай, Артур, действовать. Ты иди к своему охраннику, а я погуляю по коридору… Захвати пистолет! Мало ли что там внизу.

Ян Баланчин вышел сразу, а Гирулис вынул из сейфа и отсчитал двадцать зеленоватых пачек. Это двести тысяч долларов – оплата Денису и Николаю.

Андрис Карлович сбросил деньги в пакет, лихо засунул «Макарова» и пошел в подвал… Он делал всё решительно и даже, уходя, громко хлопнул дверью.

Наступила тишина…

В первый момент Илюша Сорин, уставший от неподвижного лежания на полу, рванулся вперед! Он хотел куда-то бежать, но Артур тормознул его грозным шепотом:

– Лежать!.. У них оружие. А вернутся они через минуту-две… Хочешь нарваться на пулю?

В этот момент раздался сигнал мобильника, оставленного Гирулисом на столе. Сотовый телефон немного подпрыгивал, дребезжал и вместо звонка голосом Олега Анофриева пел жалостную песню про «Миг между прошлым и будущим»… Очень актуальная песня!

Через минуту музыка оборвалась, а потом затрещал звонок обычного городского телефона…

Очень звонкий звонок! Он повторился пять раз, а потом включился автоответчик.

Записанный на кассету баритон с прибалтийским акцентом вежливо поздоровался и сообщил, что очень занят и не может подойти к телефону…

После звукового сигнала зазвучал низкий женский голос – почти контральто… Дама сразу представилась.

– Привет, Андрис Карлович!.. Это Зоя. А рядом со мной – Гога Вачнадзе… Мы решили не тащиться через горы одни. Завтра вместе пойдем в Грузию… Мы ждем вас в пансионате «Гагрипш». Номер 311… Как там мой ненаглядный?.. Целую всех! До завтра!

Телефон отключился, и в кладовке опять повисла тишина… Но Шмаков не выдержал и прошептал: «Какая дура, эта Баланчина!.. Открытым текстом, через границу, по прямому проводу… А если прослушка? Всё! Полный провал… А на первый взгляд – умная баба»…

Никто Артуру Олеговичу не возражал.

Да и времени не было!.. Через пять секунд после его пламенной речи в кабинет ворвались оба – и Ян Леонидович и Андрис Гирулис. Они говорили испугано, нервно, отрывисто, понимая, что с бегством пленников счет пошел на минуты.

– Андрис, они знают, что мы поедем в Абхазию?

– Конечно, не знают…Откуда им знать?

– Это хорошо!

– Хотя, Ян, могут и догадаться… Твоя Зоя исчезла на озере Рица. Просто не пришла к автобусу. К тому, на котором мы утром должны поехать.

– Это плохо!.. Как считаешь, Андрис – они пойдут в полицию сразу или утром.

– Откуда мне знать?.. Но точно то, что полицаи не почешутся до утра.

– Почему?

– Трупов-то нет! Полиция, конечно, искала двоих похищенных из «Аркадии». Но все пропавшие нашлись… Чего горячку пороть?

– Ты прав, Андрис! Они – такие! Как были ментами, так и остались… Значит до утра у нас есть время… Но Коля пусть сразу сжигает дом и бежит в свой Ростов.

– Да!.. Давай, Ян Леонидович, попробуем попасть в Гагры другим путем… Есть у меня в Адлере приятель с хорошим катером. Он точно готов продать Родину за тридцать тысяч баксов… Он сам так говорил…

Последние слова Гирулис говорил уже в коридоре. Они торопились! Они бежали, как шведы под Полтавой…

* * *

Майор Фирсов торопился!.. В полночь он договорился с руководством и обзвонил всех своих сотрудников.

Спать оставалось пять часов!.. В шесть утра все, как огурчики, должны явиться в контору. Далее – короткий инструктаж, и «По машинам!»

Михаил Петрович понимал, что и братки, за которыми он гонялся вторую неделю, скоро сбегут из Сочи. Скорее всего – завтра утром.

И вместе со всеми сбежит некто Сидоров Ян Леонидович!.. Все они уедут в сторону Гагры, вслед за Зоей Баланчиной, пропавшей в районе озера Рица.

Как хитро придумано! Туристические поездки в Абхазию самый удобный способ скрыться из России… Какие пограничники будут тщательно проверять автобус с веселыми отдыхающими из разных санаториев?..

Тем более, что на мосту через Псоу всегда суматоха, и создавать лишнюю очередь никто не будет.

Майор Фирсов решил устроить два поста проверки перед Адлером… Один у Хосты, а другой у Кудепсты.

Первый автобус до Нового Афона пройдет в семь сорок… Потом пойдут косяком!

Начало засады – семь утра, а завершение – до упора! «Пока не поймаем гадов»…

И проверять людей надо не по паспортам!.. Вот, Ян Баланчин прилетел в Адлер, как Ян Сидоров… А в автобусе он спокойно покажет «ксиву» на Ваню Петрова или на Петю Иванова…

И грим у них может быть. Поэтому – надо смотреть в глаза гадам, надо выворачивать их наизнанку, нужно развивать полицейскую интуицию!

Пока злодеи ловко уходили от Фирсова…

Ну, ничего! Ещё не вечер!.. «Завтра утром настанет момент истины! Мы их повяжем, как сусликов».

* * *

Лежащие в кладовке выжидали!.. Они слышали топот по коридору и по лестнице…

Потом, вероятно, прошел короткий инструктаж Коляна…

Затем заскрипели ворота, заурчал мотор и машина вышла на улицу Джапаридзе.

Теперь можно было встать, выйти в кабинет и подумать о сложившейся ситуации.

Люди давно заметили, что лежа хуже думается… Вернее, тоже думается, но не о том. Не о погоне за контрабандистами и убийцами!

Говорили шепотом. Где-то внизу мог еще оставаться Коля Суров… Он парень слабый, но мстительный и злой! Особенно на Шмакова, который и лоб ему изуродовал, и руку чуть не сломал.

Илюша Сорин решил выйти в коридор и около лестницы постоять «на стрёме».

За директорским столом остались двое… Совещание начала Оксана:

– В полицию, Артур, идти нельзя! Там нас не поймут… Они спросят: «А где вы раньше были, господа? Надо было вовремя сигнализировать».

– Да, особенно, если эти двое уйдут за границу.

– А они уйдут!.. Ты же слышал, что кроме автобуса у них есть запасной канал.

– Канал у них есть, а времени у нас нет!.. Как мы сможем их достать?

– Сможем, Артур!.. Завтра в девять сорок утра они будут около ресторана «Гагрипш»… Место встречи изменить нельзя!

– Гениально!.. А мы-то как попадем туда?

Ксюша вдруг ужасно смутилась. Ситуация вынуждала ее признаться Артуру в маленькой шалости, которая случилась в мае этого года…

Собственно говоря, сознаваться было не в чем, но мужчины такие ревнивые! Они из маленькой мушки могут сделать слона. Или даже кашалота!..

В мае Шмаков ездил в Краснодар, а точно в это время в «Аркадии» отдыхал полковник Сорокин, какой-то пограничный начальник из Москвы…

Понятно, что мужик запал на Оксану, дарил цветы, пытался провожать до дома. Он даже два раза обнял ее за талию и два раза чмокнул в щеку…

Это всё! Больше ничего и не было.

Конечно, полковник хотел большего, но Ксюша ловко увернулась от его поползновений!..

Уезжая в Москву добродушный Сорокин подарил Оксане и ее красному «Рено» годовой пропуск через границу. Можно без проверки с кем угодно ездить в Гагру и обратно.

Когда дрожащая от страха Боровик рассказала Артуру эту историю, он не превратился в Отелло и, как мавр, не стал душить Оксану… Он даже как-то обрадовался.

– Значит, что мы все втроем сможем навестить пансионат «Гагрипш» в шесть утра… Дальше – дело техники.

Они покинули кабинет и начали осторожно спускаться вниз… Первая остановка – лестничная площадка первого этажа. За ней небольшой коридор. Потом холл с колоннами, пальмами и множеством окон – почти зимний сад.

В холле хлопнула входная дверь и послышались тяжелые шаги… Это шел Колян с двумя большими канистрами.

Понятно, что в коттедже оставались отпечатки, документы и другие улики преступлений Гирулиса и Баланчина… Понятно, что домик принадлежал неизвестно кому… Но ведь жалко! Зачем жечь такой красивый особняк?

Когда Колян поравнялся с лестничной площадкой, Шмаков вразвалочку вышел на середину хорошо освещенного коридора и встал небрежно, как Терминатор.

Возможно, что Сурова испугало холодное спокойствие Артура. А возможно, что он вспомнил ночной кросс возле пляжа… Но Колян реально испугался! Он тяжело развернулся, взмахнув канистрами, и побежал назад в холл.

Без бензина в руках бежать намного легче… Шмаков настиг парня у одной из колонн, схватил его за шею, развернул и со всего маха проложил лбом к столбу.

Очевидно, что колонны были сделаны из металлических труб… После удара раздался звук, похожий на звон колокола.

А потом послышался глухой грохот – это упали на кафельный пол полные канистры… Потом между ними, нежно обнимая столб, сел сам Николай Суров.

На его лбу начала вырастать фиолетовая шишка.

Коляна пришлось оттащить в подвал, привязать к кровати и запереть в бывшей камере Шмакова.

Потом около получаса шли к центру славного олимпийского города.

Ночь, улица, фонарь и полное отсутствие машин… У Оксаны была пачка долларов, но на ней далеко не уедешь.

Первый же полуночный таксист за сто баксов довез троих помятых путников до «Аркадии».

Они пробежали мимо заспанного вахтера, который, вероятно, испугался и крикнул вдогонку: «Вам сюда нельзя! Вас недавно похитили»…

Оксана открыла единственный свободный люкс. Они решили быстро принять душ – надо отмыться от тюремных нар… А потом у каждого будет три часа для сна.

Выезд в пять часов тридцать минут.

В это время дорога пустынна, и ехать по ней – одно удовольствие… Они проскочили Хосту и Кудепсту еще до того, как ребята Фирсова установили там посты.

И переезд через границу прошел как по маслу. Пропуск, который подарил Оксане влюбленный полковник, подействовал на пограничников как корочка депутата Думы… Они, не рассуждая, взяли под козырек и быстренько подняли шлагбаум.

А через сорок минут красный «Рено» Оксаны поднялся чуть выше знаменитого ресторана «Гагрипш» и остановился у пансионата.

Их встретила «Хозяйка гостиницы» – яркая абхазская женщина с красивой проседью в густых черных волосах.

Она, естественно, не ожидала гостей в это время и была одета в пурпурный атласный халат с крупными рисунками на тему китайских пейзажей.

Шмаков успел в «Аркадии» переодеться, и выглядел очень импозантно. Именно он и начал разговор с пурпурной женщиной.

– Уважаемая! Мы приехали из Москвы.

– Отлично! У нас бывают и с Камчатки, и с Чукотки.

– Вы не поняли!.. Простите, как вас зовут?

– Гунда Аджировна… Это по паспорту! А для гостей – Галина Андреевна.

– Послушайте, дорогая моя Гунда. Мы не отдыхать сюда приехали… Мы из Департамента по борьбе с терроризмом!.. Недавно у вас в номере 311 поселилась интересная парочка. Страшные люди!

– Поняла!.. Я их сразу заподозрила. Они мне взятку пытались дать!.. Сейчас я верну эти деньги.

– Не надо, Гунда! Оставьте себе… Мы вам еще и премию выпишем, если вы будете работать на нас.

– Вы меня вербуете?

– Тихо, Гунда Аджировна!.. Эти слова надо произносить шепотом.

Шмаков попросил у администраторши странный набор вещей – пару больших ножей, бельевые веревки, резиновую грушу-клизму и четыре бутылки местной «Чачи». Это что-то вроде самогонки из виноградного жмыха.

Когда всё было готово, все четверо поднялись на третий этаж, и Гунда Аджировна своим ключом тихо открыла номер триста одиннадцать…

В спальне они обнаружили не очень приличную картинку… Было жарко. Парочка, очевидно, очень устала с вечера, и голубки спали почти без ничего!

Они спали, как сурки!..

Только тогда, когда Шмаков с помощью Гунды связали голого Вачнадзе по рукам и ногам, он начал просыпаться…

С Зоей Баланчиной было еще проще! Она вчера вечером выкушала бутылку ароматного «Букета Абхазии» и сладко улыбалась, когда ее вязали…

Шмаков подходил к делу очень ответственно. Он даже зашифровал операцию, назвав ее почему-то «Зимний вечер»… Вероятно, для конспирации – чтоб никто не догадался, что дело происходит в Гаграх!

Первый этап этого «Вечера» прошел успешно и досрочно. Зою и Гогу приодели, развели по разным комнатам и бельевыми веревками прикрепили к рабочим креслам.

Илюша Сорин с помощью резиновой груши вливал в Вачнадзе чачу, а Баланчину наоборот – ее пытались протрезвить…

К девяти утра она была, как огурчик… Немного вялый, но всё же огурец!

Оставался час, чтоб объяснить Зое ее незавидное положение… Той жизни, о которой она мечтала, уже не будет в любом случае. Дальнейшая жизнь с мужем Яном Леонидовичем тоже под большим вопросом.

Самое важное сейчас – помочь следствию, изобразить мелкую сошку и получить условный срок.

Это сложно! Но, по мнению «опытного юриста» Артура Шмакова, вполне возможно. Надо лишь около десяти часов позвонить на мобильный Андриса Гирулиса и спокойно попросить его с мужем подняться сюда, в пансионат «Гагрипш», в номер триста одиннадцать…

И всё, милая Зоя Павловна!.. Вам не надо будет сидеть в тюрьме – условный срок обеспечен… Или вы этого хотите, или нет?

К десяти утра Баланчина окончательно протрезвела и всё поняла. Одной свободной рукой она взяла трубку, набрала номер Андриса и игриво заговорила своим низким голосом…

Зоя была умной женщиной и сделало все правильно.

В момент звонка Баланчин и Гирулис уже вышли из автобуса, предупредив экскурсовода, что погуляют в Гагре и подсядут на обратном пути… Они ждали появления Гоги Вачнадзе, а позвонила Зоя.

Гирулис слегка насторожился, но Баланчин успокоил его, заявив, что жена любит его настолько, что не смогла одна уйти в Грузию. «Она у меня верная, преданная и решительная женщина!.. Я не удивлен, что она осталась, встречать меня… Она соскучилась».

Через пять минут они уже были наверху у стойки администраторши с красивой проседью в черных волосах.

Гунда Аджировна должна была задержать одного из них… И она это сделала!

Ян Баланчин побежал на третий этаж, где в номере триста одиннадцать ждала его любимая жена.

А Андрис Гирулис на пару минут остался у стойки – яркая абхазская женщина по имени Гунда попросила его подписать какие-то бумажки, необходимые при выезде из номера люкс.

Известно, что прибалтийские парни тугодумы. Особенно литовцы!.. Подписывая квитанции, Андрис машинально спросил:

– Это документы по люксу Зои Баланчиной… А в каком номере жил господин Вачнадзе?

– Какой он господин? Гога – грузин, и этим всё сказано… Он сверкнул глазами, быстренько соблазнил вашу Зою и потащил ее в койку… Я, конечно, храню тайны постояльцев, но всё это время они жили в одном номере.