Текст книги "Юность моя… Сборник стихов"

Юность моя…
Сборник стихов
Анатолий Гудюшкин

Редактор Леонид Коркодинов

Корректор Татьяна Петрова

© Анатолий Гудюшкин, 2017

ISBN 978-5-4485-0213-2

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Предисловие к книге

Анатолий Гудюшкин родился 14 августа 1941 года, когда шла война, в маленьком дальневосточном посёлке, там и прожил свою короткую жизнь. Отец уже был на фронте, его мама осталась одна с малолетними детьми, их вместе с Толей было пятеро, да старенькая бабушка Толи, мать отца.

Жизнь была невыносимо тяжёлой: голод, холод, болезни и зловещие энцефалитные клещи, которые унесли жизни всех детей и даже матери. Остались Толя с бабушкой. Вскоре с фронта вернулся отец, он потерял ногу. Через некоторое время умерла и бабушка, от того же энцефалита. Отец остался с пятилетним сыном, и ему пришлось как-то определять свою жизнь. Он взял в жёны женщину с тремя детьми, вскоре у них родился ещё ребёнок, и Толя был совершенно лишён внимания, тем более что женщина была суровой, а отец с утра до вечера работал в конторе леспромхоза бухгалтером, да ещё и на дом брал работу. Ему было не до сына.

Детство Толи было трудным, лишённым материнской ласки, любви. На нём было много обязанностей по дому, но он успевал разглядывать окружающий его мир: травку, цветы, птиц, муравьёв, букашек. Особенно он любил речку, лес (тайгу по-дальневосточному) и часто убегал туда, за что ему не раз попадало.

А когда пошёл в школу, его любимыми друзьями стали книги, он их просто проглатывал, интересовался буквально всем. А в более старшем возрасте его стремления к знаниям расширились. Он полюбил классическую литературу, поэзию С. Есенина и других поэтов. Его интересовали астрономия, космос, теория относительности, снежный человек и многое другое. К тому же, он хорошо рисовал. По возможности искал интересующие его книги, даже писал в научные общества Москвы и Ленинграда, в Академию наук и получал ответы.

Дома у него одновременно бывало до 30 книг по разным тематикам, которые он читал по ночам при свете керосиновой лампы, т. к. днём времени не было. Кроме школы, он ещё оставался основным помощником по хозяйству: носил воду, колол дрова и др. Так проходила его жизнь, заполненная до предела.

И вдруг в 9 классе он обратил внимание на девочку Таню из другого класса, как будто раньше её никогда не видел, хотя учились с 5 класса бок о бок. И всё изменилось вокруг, он стал искать с ней встречи в перемену, на школьном вечере, смущаясь, приглашал танцевать и, краснея, что-то говорил. Толя очень старался, чтобы Таня обратила на него внимание. И вскоре они подружились; гуляли по берегу реки, собирали цветы, которые очень любила Таня. Толя без умолку рассказывал о различных явлениях природы, о прочитанных книгах. Говорил, что до знакомства с ней жил какой-то другой, однообразной жизнью, а сейчас как будто всё расцвело вокруг, приобрело особый смысл.

Вскорое Толя начал писать стихи о природе, о космосе, но большинство стихов он посвящал Тане. Одно из стихотворений посвящено его умершим в детстве братьям и сёстрам. Конечно, не всё ему удавалось сразу, но он упорно писал.

Дружба их длилась два года и со временем переросла в любовь, светлую, чистую любовь двух юных сердец. Они мечтали о будущем (в их представлении оно должно быть прекрасным), обещая друг другу всегда быть вместе.

Толя хотел стать геологом, это было очень актуально в то время. И заканчивая 10-й класс, решил сначала поработать в геолого-разведочной экспедиции простым рабочим. Написал заявление в Дальневосточное геологоуправление и получил положительный ответ. Радости его не было предела.

А Таня с мамой в это время уезжали к родственникам на постоянное место – далеко, за Урал.

Разъезжаясь, обещали писать друг другу письма каждый день и ждать заветной встречи. Но с письмами вышла роковая ошибка: они не доходили ни к нему, ни к ней. Толя не знал своего точного адреса, а Таня ошиблась в номере дома нового места жительства. Что пережил он за эти три месяца работы, не получая писем, невозможно выразить; Толя думал, что Таня его решила забыть.

Его жестокая душевная боль выразилась в последних письмах и стихах, которые получила Таня в сентябре, сразу 10 писем. Адрес уточнили по прописке на новом месте жительства, а до этого они лежали на почте. А Толя получил два её письма в конце сентября, перед самым концом работы и …своей жизни. Он погиб в возрасте 17 лет 2 октября 1958 года при выходе экспедиции из тайги.

А Таня пронесла свои чувства к Толе через всю свою жизнь.

Часть первая

Последнее слово красноармейца

 
Расстреляют меня на рассвете
Где-нибудь среди тихих полей,
Прошумит одинокий лишь ветер
Над могилою дрожью стеблей.
Видно, в жизни такая уж доля.
Вытри слезы – не надо, не плачь.
Очень мало я прожил на воле,
Растоптал её лютый палач.
Но я верю, пройдут ещё годы
И улягутся вихри войны,
И вздохнут облегчённо народы
Первой в мире свободной страны.
Нет, не даром иду я на муки
И в глаза гляжу смерти своей,
С благодарностью вспомнят нас внуки,
Безымянных героев степей.
И задумчиво кто-нибудь скажет,
Отдав должное светлой судьбе:
Стоя твёрдо с винтовкой на страже,
Они первыми были в борьбе!
 

 
                      ****
 
 
Грозных дней пролетевших страницы
Не смогу я забыть никогда —
В сердце раной сквозною хранится,
Кровоточит былая беда.
 
 
Лишь закрою глаза – и снова
Я голодные вижу глаза.
Всё, что было со мной дорогого,
Всё войны отняла гроза.
 
 
Отняла и сестёр, и братьев…
Успокойся, душа, не плачь.
Никуда не ушёл от расплаты
Беспощадный и лютый палач.
 

 
         Фестиваль 1957
 
 
Всюду вижу весёлые лица,
Всюду песни звенят и звенят.
Принимай же, родная столица,
Зарубежных орлов и орлят.
 
 
Не беда, что не знаем друг друга,
Не беда, что из разных мы стран.
Язык общий найдёт сердце друга,
Если ты, да и я партизан.
 
 
За свободу ты дрался в Алжире,
И в Марокко за то же борись.
Ведь мы оба мечтаем о мире,
Чтобы бомбы нигде не рвались.
 
 
С нами встанут за мир все народы,
Поджигателям скажут: «Не сметь!»
Не хотим мы на нашей планете
Видеть только разруху и смерть.
 
 
Мы хотим, чтобы жизнь процветала
На пяти континентах Земли,
Чтобы люди печали не знали,
Чтоб улыбки на лицах цвели.
 

 
                    ****
 
 
Здравствуй, степь целинная.
Вьётся путь-дорога дальняя,
Поезд мчится быстрей.
Здравствуй, здравствуй, степь бескрайняя.
Принимай богатырей.
Не беснуйтесь, вьюги зимние,
В жилах кровь не остудить!
Холод, зной друзей-целинников
Не заставит отступить.
Пустовать довольно боле
Чёрным залежам земли,
Мы по зову комсомола
Ведь не зря сюда пришли!
Здесь, в степи, под солнцем знойным,
Где ковыль степной стоит,
Скоро колосом отборным
Рожь густая зашумит.
 

 
                        ****
 
 
Бескрайняя марь залегла на просторах,
Зачахшие пихты уныло скрипят.
Чуть видно – вдали рассинелися горы,
Да стаями тучи куда-то спешат.
«Унылый пейзаж: только мох да болота», —
Мне скажет приезжий любой.
Но с ними сегодня мне спорить охота.
Вглядитесь – мой край не такой!
Быть может, он кажется отчасти диким,
Безлюдным вам, бедным – не мне это знать!
Но только унылым и невеликим
Его не позволю я вам называть.
Окинешь внимательным взглядом равнины,
Таёжные дали в предутренней мгле,
И верьте, увидите, словно впервые,
Следы человека на дикой земле.
Вон там, где недавно лишь лоси бродили,
Играл у листвянок медведь—«музыкант»,
Заводы гудками тайгу разбудили
И новый уж строится город—гигант.
А там, посмотрите, где слышится рокот,
Где лес ещё блещет в великой красе,
Идёт к потребителю длинным потоком,
Богатство лесное идёт по шоссе,
Идёт по дорогам, каналам и рекам —
Его вам конца никогда не видать!
Таёжный мой край обновлён человеком,
И этого стыдно не знать!
Не беден мой край, и совсем не унылый,
Ты только получше к нему приглядись:
Какое богатство, какая в нём сила
И полная радостей новая жизнь!
 

 
                       ****
 
 
Кто же знает, может, с колыбели,
А быть может, позже, став взрослей,
Полюбил я птичьи эти трели,
Шум тайги и запахи полей.
И с тех пор подолгу, выйдя в сени,
Я гляжу на дальний перевал,
Где костры когда-то жёг Арсеньев,
Где Дерсу отважный кочевал.
Хочется и мне пройти с берданкой,
Как они в далёкие года,
Посмотреть на горы спозаранку
И на туч зловещие стада;
Слушать, как сердито расшумелись
Кедры вековечные в лесу,
И вдыхать таёжный запах прели,
Как вдыхал Арсеньев и Дерсу.
Кто же знает, может, с колыбели,
А быть может, позже, став взрослей,
Полюбил до боли птичьи трели,
Шум тайги я, запахи полей.
 

 
                   ****
 
 
Утро в красках золочёных
Ходит, бродит по полям,
И жужжат, проснувшись, пчёлы,
Свой привет неся цветам,
Небо чисто голубое,
Словно чаша хрусталя,
Опустилось надо мною
На цветы и на поля.
Над рекою синеглазой
Поднялся седой туман,
Но мгновенно превратился
В бриллиантовый обман.
И не знаю, от того ли,
Что кругом тепло весны,
Снова хочется до боли
Слушать плеск речной волны,
Видеть синие разливы,
Голубую ленту гор
И суровый, но красивый
Русский, близкий мне простор!
 

 
              Гроза
 
 
Жарко, душно кругом.
Тучи чёрные клубом
Над посёлком нависли сердито.
Отвернувшись на миг,
Солнце спрятало лик
От печальной земли неумытой.
И в таинственный мрак
Неожиданно так
Погрузились просторы лесные.
Над рекой краснотал
Вдруг листвой зашептал,
И пригнулися травы густые.
Загремел вдали гром
Еле слышно. Потом
Всё замолкло, и тишь наступила.
Только ветер поёт,
Ускоряя полёт,
Бессловесную песню уныло.
Так тревожно кругом.
Вдруг раскатистый гром
Оглушительно грянул в зените,
Вспышки молний – и вот
Засверкал небосвод,
Протянулися дождика нити.
И в какой-то хаос всё мгновенно слилось:
Треск деревьев, раскаты глухие,
Шелест листьев и трав, словно сотни октав,
Загремели в порыве едином.
 

 
                      ****
 
 
Грохочет гром над нашей головою,
И молнии огнями тучи рвут,
А мы идём холодной, серой мглою
Туда, где зори ясные встают.
И пусть поют, беснуются сердито,
Срывая лист, озябшие ветра,
Моя любовь, вторая Аэлита,
Скрываться мы не смеем у костра.
Ведь жаться под навесистые крыши
Нам сердцем права не было дано.
Пойдём вперёд, и пусть весь мир услышит,
Поверит с нами всей душой в одно:
Как буря ни гремит и как ни рвётся,
Конец её предвиден завсегда.
И солнце обязательно вернётся —
Счастливая и мирная звезда!
 

 
                       ****
 
 
Кедры могучие кроной густою
Вечером тихим шумят…
В минуты раздумья всегда ты со мною,
Со мною твой ласковый взгляд.
В тяжёлые дни, когда всё опостыло
И всё раздражает меня,
Свою ты любовь ко мне сохранила,
Что ярче и жарче огня.
Ты веру вселила в меня, дорогая,
Заставив поверить в себя.
Спасибо, любимая, ты сделала это
Искренне, свято любя.
Не знай я тебя, то наверно,
Не стал бы стихи я писать никогда,
Но, думаю я, что влюблённые чувства
В стихах выражают всегда.
Быть может, пишу я не очень уж складно
И рифма моя не совсем хороша,
Но я ведь люблю, а в любви отзывается
Прекрасными песнями наша душа.
 

 
                  ****
 
 
Березка белоствольная
Уж сбросила листву.
И холодно, и больно ей
Стоять так на ветру.
Но рядом дуб молоденький,
Прижавшись нежно к ней,
Согрел еще не сброшенной
Ее листвой своей.
Вот так тебя, любимая,
Я в жизни сберегу.
Не дам жестокой участи
Сгибать тебя одну.
Я буду рядом каждый час
И защищу от бед.
Я знаю, скажешь мне, любимая,
«Люблю тебя» – в ответ.
 

 
                              Тебе
 
 
Цветёшь ты, как роза в зеленом просторе,
Где часто разносится трель соловья,
Не зная страданий и первого горя,
Подружка родная, голубка моя.
Но лето проходит, и вот уж морозы
Готовы сковать все безжизненным льдом.
И вянут в садах ароматные розы
С последним живительным солнца лучом.
Кружатся листья над быстрой рекою,
Голые ивы на том берегу.
Но не печалься, ведь ты же со мною,
Я тебя, нежную, верь, берегу.
Знай, не угаснешь вот так же бесследно-
Жить тебе, ласточка, множество лет
Жизнью такою, где вечно рассвет.
Ветер осенний по улицам мчится,
Пыль с тротуаров стараясь смести.
Милая, счастье – что вольная птица,
Сколько же ждать, чтоб его обрести?
 

 
      Сердце – к Украине!
 
 
От родных украинских полей,
От садов и пенья соловья
На восток, страну богатырей,
Увела тебя судьба твоя.
И с тех пор богатый край российский
Стал второю родиной твоей.
Небосвод в хрустально-чистой дымке
Кажется, здесь вдвое голубей.
Только сердце глупое такое
О далёком хуторе грустит,
Где над величавою рекою
Белоснежный домик твой стоит.
Вечерами там поют баяны,
Пахнет воздух скошенной травой.
Хороши амурские лиманы,
Только Днепр дороже голубой.
 

 
                           ****
 
 
Тетрадный листок, обветшалый, помятый,
С разливами синих чернил.
Его от смущенной девчонки когда-то
Мне верный товарищ вручил.
С тех пор я не знаю ни сна, ни покоя,
Письмо осторожно разгладив рукою,
Читаю строку за строкой.
И вот уж, забывшись, лечу я в былое,
Где юность бурлила, звеня,
Где встретил любовь свою, счастье большое,
Где радость осталась моя,
Где все, даже тонкий тальник над рекою,
Росу отряхнув на землю,
Услышали, как мне вечерней порою
Девчонка сказала: «Люблю».
С тех пор я не знаю ни сна, ни покоя,
И если уж грустно порой,
Письмо осторожно разгладив рукою,
Читаю строку за строкой.
 

 
                       Ночь
 
 
Опустилась ночь серым пологом,
В небе звездочки чуть горят.
Все наполнено тихим шорохом,
Это кедры седые шумят.
Из-за низких туч только изредка
Лишь появится край луны.
И таинственно заискрятся вдруг
Золотистые гребни волны.
Вот в такую ночь с тобой, милая,
Бродим вместе мы над рекой,
И березонька серебристая
Нам приветливо машет листвой.
Листья кружатся, тихо падая
На предутреннюю землю.
Если б знала ты, сероглазая,
Как тебя беззаветно люблю!
 

 
                     ****
 
 
Вечерами в холодную дрожь
Мчится песня, звеня и играя.
Это ты, дорогая, поешь,
Словно роза в цвету расцветая.
В ней звучит мимолетная грусть
И свиданий волнующих радость.
Я бы слушал ее – пусть
Не звучит в ней ненужная жалость.
Ты поешь, но не знаешь того,
Что сама же как песенка эта.
Без тебя, как без солнца, мертво
Детски нежное сердце поэта.
Ты мила и чиста, как мечта.
На тебя смотреть – сердцу отрада.
Только песне нужна красота,
Красоте же и песни не надо.
 

 
                    ****
 
 
Без всякого желания и цели
Я вновь к березке тоненькой иду.
Короткий день мне кажется неделей,
Когда с тобой свидания я жду.
Любимая, надежда и отрада,
Ты даже и во сне со мной.
И счастья высшего, поверь же, мне не надо —
Лишь всюду б видеть нежный образ твой.
Пускай с тобой нам суждено расстаться,
Меж нами встанут горы и моря,
К тебе одной мои стихи домчатся,
Огнем любви и верности горя.
Они тебе, любимая, расскажут
Под тихий шелест клена и ракит,
Что где-то там мальчишка встречи жаждет
И о тебе подолгу он грустит.
Забудь о том, что ссорились порою,
И никогда уже не вспоминай,
А об одном… я от тебя не скрою…
Ты обо мне нигде не забывай.
Пройдут года туманной чередою,
Но сердце сохранит любовь.
Желанная, я верю, что с тобою
Рассвет мы встретим над рекою вновь.
И как сейчас, без умысла и цели,
К березке тонкой я приду опять.
Мне зимний день покажется неделей,
Когда с тобой свиданья буду ждать.
Любимая, надежда и отрада,
Ты даже и во сне со мной.
И счастья высшего, поверь же, мне не надо,
Лишь всюду б видеть нежный образ твой!
 

 
                      ****
 
 
Был зимний вечер, падал снег,
Играючи, бежали мы с тобой
Заснеженной тропой лесной;
Я наконец тебя догнал
И в первый раз поцеловал,
А снег всё падал, падал снег,
Дороги заметал…
 

 
                           ****
 
 
Мое сердце грустит, но не той грустью,
От которой отвратительно на душе
И хочется плакать, а другой – тихой грустью,
Призрачной, как легкий синеватый дымок
Лесного костра на рассвете.
Это, наверное, потому, что я
Вновь и вновь думаю о тебе,
Моей сероглазой певунье,
Легкой и быстрой, как весенний
Ласкающий ветерок, красивой и нежной, как
Первые цветы на лужайке, полные свежести,
Бодрости и еще чего-то такого,
О чем не расскажешь просто
Вот так словами.
Но нужны ли слова, если обо всем остальном
Доскажет юное, согретое
Теплом первой любви сердце.
Я опять мечтаю о нашем прекрасном будущем,
О счастье и радостях, которые нас ждут впереди.
Как видно, я неисправимый мечтатель.
 

 
                  ****
 
 
В тихий час заката я слышу,
Как травы от ветра шумят,
И кажется, будто бы вижу
Открытый твой ласковый взгляд.
И кровь вдруг к лицу приливает,
Так жарко и тесно в груди…
Любимая, я умоляю,
Ко мне поскорее прийди.
С тобой мне легко, дорогая,
Под этой зелёной листвой.
Сядь рядом со мною, родная,
И нежную песню пропой.
Усну на твоих я коленях
Спокойным и радостным сном,
А песня твоя надо мною
Пусть звонким звучит ручейком.
 

 
                         ****
 
 
Не грусти, не печалься напрасно,
Не пугайся разлуки большой.
Всё равно в этой жизни прекрасной
Мы увидимся снова с тобой.
Будет встреча желанная эта
Залогом большой любви.
И для нас одних до рассвета
Запоют над рекой соловьи.
С нами каждый разделит, я знаю,
Нашу радость – твою и мою.
И в тот вечер, тебя обнимая,
Всё скажу, что сегодня храню.
Не грусти, не печалься, родная,
Ведь разлука, что ветер седой.
Налетит, словно зверь, завывая,
И умчится в простор голубой.
 

 
                      ****
 
 
В голубом просторе небосвода
Облака багряные плывут,
И реки серебряные воды
В даль необозримую бегут.
 
 
Вся в цвету черёмуха густая
Ветками прижалася к волне,
Словно ей подруга голубая
Друга заменить смогла вполне.
 
 
По ночам до алого рассвета
Там поёт весёлый соловей.
Только сердце уж не ждёт привета,
С каждым днём страдая всё сильней.
 

 
                        ****
 
 
Серым пологом ночь опустилась,
Потонула во маке тайга.
В черном небе звезда засветилась,
Словно яркий глазок маяка.
Тишь кругом. Нет ни ветра, ни звука,
Только где-то играет гармонь.
В сердце юном неясная скука
Заглушает душевную боль.
В этот вечер, немного прохладный,
Не знаю и сам почему
Ничего, ничего мне не надо
И не тянет совсем ни к чему.
На перроне под музыку плавную
Тихо пары в раздумье плывут.
Только разве все это главное,
Если нет моей милой тут…
Ты все сердишься так же, как прежде.
Но не надо, родная, молю:
Брось мне искорку робкой надежды,
Ведь тебя лишь одну я люблю.
 

 
                      ****
 
 
Ты опять сердито хмуришь брови
И куда-то в сторону глядишь,
Как тогда, одно лишь бросив слово,
Отвернувшись, сумрачно молчишь.
Мне, признаться, это и обидно,
И от боли стынет в сердце кровь,
Только не могу тебя я, видно,
Позабыть, свою забыть Любовь.
И стою с повинной пред тобою,
Хоть вины не чувствую отнюдь.
Все, что хочешь, делай ты со мною,
Все, что хочешь, только рядом будь.
Разлюбить тебя уж я не в силах,
Позабыть тем более, мой друг.
Божеством ты стала до могилы,
До моих последних смертных мук.
Ты одна лишь песня и отрада,
И одна лишь счастье для меня.
Так зачем терзаешь зря? Не надо!
Не гаси душевного огня!
Ты опять сердито хмуришь брови
И отводишь в сторону свой взгляд…
Неужели думаешь, что Толя
Так-то уж и вправду виноват?!
 

 
                  ****
 
 
Классному руководителю
(эпиграмма)
 
 
Кто будет кем, ещё не видно,
Не Вам об этом рассуждать,
Но узнавать от Вас обидно,
Что будем зря существовать.
 
 
                      ****
 
 
Зачем Вы смотрите украдкой,
Во взглядах злобу затая?
За всё ответит многократно
Стихами Вам душа моя!
 
 
В ней прозвучит, как бич, презренье,
Бегите, воя и скуля,
Не преклоню свои колени
Пред Вами, милости моля.
 
 
Пусть горизонт темнее ночи,
Пусть смерть со всех сторон теснит.
Я их боюсь, скажу, не очень,
Хотя я знаю, что грозит.
 
 
Мне наплевать на все угрозы,
Характер Ваш давно знаком,
За все растоптанные розы
Я отомщу своим стихом!
 

 
                         ****
 
 
Я не люблю листать недель страницы,
Над каждою смеяться иль рыдать,
Но против воли в памяти хранится
Всё то, о чём не стоит забывать.
Не оттого ль в груди моей так бьётся
И рвётся сердце в облачную высь?
Пусть всё плохое прахом обернётся,
Хорошее займёт всю жизнь.
Я буду петь о мире, солнце, свете,
О самом лучшем буду стих слагать,
Но никогда на мелкую монету
Любовь я не осмелюсь променять.
 

 
Ночное небо
 
 
Умолкло всё. В ночной накидке
Давно тайга седая спит.
Таёжный ключ, обычно прыткий,
В дремоте сонной чуть журчит.
А мне не спится, снова вдаль
Я устремляю жадный взор,
Где звёзды золотом сверкают,
Где так манит к себе простор.
В каком углу чужого мира
Из недр космических глубин
Поймёт меня душой красивой
Иной планеты верный сын?
Но он поймёт и издалека
Мне пламенный привет пришлёт…
 

 
                           ****
 
 
Путь к звёздам разум издавна искал.
По книгам с детства мы знакомы с Марсом,
И кто из нас в мечтах не пролетал
По межпланетным безвоздушным трассам.
Куски породы собирая в ранцы, мы лунных гор
Исследовали склоны.
Знаком нам жаркий вихрь протуберанца,
Сиянье чистой солнечной короны.
Нам мирозданье тайны раскрывало,
Мы видели Юпитер многолунный,
На Марсе пили воду из канала
И любовались кольцами Сатурна.
Но скоро в небо, взрывами стуча,
Пошлём мы ввысь, лиха беда начало,
Ракеты из крепчайшего металла,
Летящие со скоростью луча.
Они пройдут под триумфальной Аркой
Ворот Вселенной – Млечного пути,
И будут звёзды небывало ярко
На небосводе в эту ночь цвести.
 

 
                      ****
 
 
Ночь окутала марь прохладою,
И ни звука нет. Тишина…
Тихо плещется, сердце радуя,
Кузнечихинская волна.
 
 
Уж давно зажглись звёзды яркие,
Но по-прежнему нет тебя.
Только верю я, в полночь жаркую
Прибежишь ты ко мне, любя.
 
 
Я прощу тебе опоздание,
Без намёков и горьких слов.
Слишком долго я ждал свидания,
В сердце юном горит любовь.
 
 
Обниму тебя, песнь соловью,
Поцелуешь меня в ответ.
Если сердце живёт любовью,
Значит, сердца счастливей нет.
 
 
Но окутала марь прохладою,
И ни звука нет, тишина…
Ты пришла ко мне, сердце радуя
Тихо плещется в речке волна.
 

 
Разговор с Амуром
 
 
Как велит народное преданье,
На поклон к Амуру приходи
Посидеть перед дорогой дальней,
Чтоб несчастья не было в пути.
Спит Амур,
Чуть слышно волны катит,
Тайга закуталась в покой…
К дедушке Амуру на закате
Я спустился узкою тропой.
Тишина кругом, и ловит вечер
Месяца прохладные лучи.
Дым из труб, не слышно речи,
Сердце лишь взволнованно стучит.
 

 
                 ****
 
 
За невыдуманные были
У меня к вам обиды нет.
Вы, наверное, позабыли,
Как любили в 16 лет.
На перепутье я, как прежде,
Стою пред множеством дорог.
Гори, гори, костёр надежды,
В тумане жизненных тревог.
 
 
Не угасай ни на минуту.
Будь путеводною звездой.
И если мне придётся круто,
Меня теплом ты успокой.
 
 
Я не ищу тропинок лёгких,
Иду упрямо напролом.
И пусть не стал я с тех пор кротким,
И пусть я не был молодцом.
 
 
Но вы завистливы и льстивы,
Судьбе завидуйте моей.
Я сам смогу сложить мотивы
Тревожной юности моей.
 
 
В них прозвучат и плач, и слёзы,
И боль минувших неудач,
Но никогда никто не сможет
Меня так запросто сломать.