Текст книги "Вирус «Ностальгия»"

Сердце на запор

 
Зачем открыла ты мне дверь,
Которую закрыл я на замок?
Мне очень трудно теперь,
Но сдержаться все же я не смог.
 
 
Позволил сам тебе открыть
Эту злосчастную дверь.
Теперь готов я от горя выть,
Как затравленный зверь.
 
 
Зачем вошла в мое ты сердце
С такими грязными ногами?
Обманом ты заставила его согреться…
Все кончено теперь меж нами.
 
 
Тебя теперь я ненавижу
И даже видеть не хочу.
Но еще долго, все же вижу
Будет это мне не по плечу.
 
 
Верни же ключ ты мне обратно,
Закрою снова сердце на замок.
Закрою крепко, безвозвратно,
Чтоб никогда, никто открыть его не смог.
 

июль 1977 г.

Лада

 
Уже прошло немало лет
С тех пор, как с Ладой мы расстались.
Я думал, что забыл ее, но нет:
Воспоминания о ней остались.
 
 
Уж сколько раз встречал девчат,
Казалось, будто вновь любил:
Всегда был встречам с ними рад,
Но кто-то лишний между нами был.
 
 
Уходят годы.
Встречи, расставанья.
Остались в прошлом все любовные невзгоды,
И вот сегодня вновь свиданье.
 
 
Мы встретились, поговорили, помечтали.
Потом домой ее я провожал.
И все ж, пока мы с ней гуляли
Вдруг Ладу вспомнил, голос задрожал.
 
 
Не смог я все-таки забыть ее глаза,
Ее манящие пленительной улыбкой губы;
Из глаз скупая выпала слеза.
И замолчал я, стиснув зубы.
 
 
Хоть девушки мне нравились порой,
Я с ними все же расставался,
А мыслей в голове всегда пчелиный рой,
Особенно когда один я оставался.
 
 
В такое время Лада вспоминается…
Вновь я тоскую, сидя у окна,
И все сначала начинается…
И вновь прощается со мной она…
 
 
Я понимаю, что нельзя так жить.
Мне нужно больше веселиться:
На танцы бегать, петь, любить;
И как итог всему – жениться.
 
 
Жениться? Но на ком?
Пока еще не знаю.
А впрочем, девушек полно кругом,
Но я все Ладу вспоминаю.
И если женюсь, то лишь на похожей,
Ее я ищу в каждой прохожей.
 

август 1977 г.

После института

 
С товарищем мы на работу уезжали.
Нам Крайний Север на три года домом стал.
Куда направят нас работать, мы не знали,
Но видно Бог нас за Полярный круг послал.
 
 
В геологоразведочную партию по назначению
Мы вертолетом добрались,
Начальнику свои вручили направления
И к коменданту подались.
 
 
Нам предоставили хороший дом,
Такой уютный (правда, полдомишка)…
А люди все хорошие кругом.
За стенкой, например, электрик Гришка
 
 
Веселый, работящий мужичок.
Бывает изредка он пьян, но до работы зол:
К примеру – сильные морозы – он молчок,
Ни слова лишнего – работает, как вол.
 
 
И все такие здесь ребята
Раз, надо значит надо – что сказать,
Но все же очень уж деньжата
Большие (северные) любят получать.
 
 
Но иногда бывает и не за награды
Работают на злющих морозах.
Сказал начальник только: – надо
И все работают, хоть слезы выступают
на глазах.
 
 
А если трудно вдруг кому-то стало,
Никто не остается в стороне.
Как в бой. Бок обок – горе отступало,
Как отступала вражья сила на войне.
 
 
И вот среди таких людей
Нам предстоит прожить три года.
Мы знаем, что внешне станем грубей
От лютой северной погоды.
 
 
Но все же душу не остудят
Северные, злые холода;
С душой мы будем относиться к людям
И знаем: будет так всегда.
 

Сентябрь 1977 г.

Но вот над « i» поставлены все точки…

 
Но вот над « i» поставлены все точки,
И мы расстались навсегда с тобой.
Не получил я от тебя ни строчки, —
Так видно предназначено судьбой.
 
 
Себя заставил о тебе забыть.
И стал ухаживать за девушкой другой.
Но странно. Все ж не смог ее я полюбить,
Ведь сердце было занято тобой.
 
 
Я заставлял себя мечтать о счастье
И даже в полусне встречался с ней;
Но как назло, все чаще
Тебя во сне я называл своей.
 
 
И был простой всему финал:
Конечно, с нею мы расстались.
Ее твоим я именем назвал,
Когда мы с нею целовались.
 

Сентябрь 1977 г.

После работы
(отдых)

 
Разожгли геологи костер
И ужинать все сели…
Вокруг их был простор;
Но вот все выпили и съели…
Костер уж начал потухать,
Но не хотелось еще спать.
 
 
Подбросили в огонь дровишек и сидели.
Но вот один принес гитару,
Все песню неспеша запели,
А уж потом подали жару.
 
 
Пол ночи гитара не смолкала,
Пол ночи пели: не хотелось спать.
Гитара петь уже устала —
Геологи же не хотели замолкать…
 
 
Вот говорят: геологи – бродяги.
Что ж. Правда. Нынче здесь, а завтра там.
Но спутница всегда одна – гитара, —
Нельзя без шуток и гитары нам.
 

1977 г.

На буровой

 
А все же интересная работа у буровика.
Работает станок, гудят моторы.
Стоит бурильщик у станка,
Внимательно следит, руда ведь скоро.
 
 
И как ее пройдут, как вынут керн,
Все отразиться на месторожденье.
Прогноз геологов, быть может, верн
И это подтвердить должно буренье.
 
 
А если буровик вдруг ошибется,
Пропустит рудный интервал,
То заново бурить ему придется,
Чтоб керн на рудной зоне он достал.
 
 
Когда ж руду не смогут отыскать,
То скажут, что месторождения здесь нет;
И значит, шахт не надо открывать.
Буровики лишь могут дать такой ответ.
 

сентябрь 1977 г

О буровиках

 
Буровик – это тоже геолог,
Только техника у него мощней.
Ему также простор очень дорог
И романтики нету родней.
 
 
Говорят, – геолог работяга,
Вечно бродит где-то с рюкзаком.
По ночам же он, бродяга,
У костра спит мертвым сном.
 
 
Что ж. Буровики скитаются не меньше,
Только с ними техника всегда.
Могут месяц, два стоять на месте,
А пробурят скважину, и вновь айда.
 
 
С точки на точку везут буровую
И от людей, иногда, и жилья.
Вдаль занесет их, бывает, такую,
Что кажется: кончилась наша Земля.
 
 
Собравшись же вместе после работы
Поют, веселятся вдали вот такой,
Но все ж вспоминают, что где-то и кто-то
Всегда с нетерпением ждет их домой.
 

сентябрь 1977 г.

Тоска в душе

 
Когда я уезжал домой,
То подал руку на прощанье.
Она сказала: “– До свиданья», —
И попросила адрес мой.
Я дал ей адрес и пообещал,
Что как приеду, сразу напишу,
Поскольку только мыслями о ней дышу…
Приехал. Написал. Потом еще не раз писал —
Никто ответа не прислал.
 
 
Когда же понял, что не будет мне ответа
На все те письма, что я ей писал,
И из друзей никто не передал
Мне от нее ни одного привета,
 
 
Я написал последнее письмо.
– Прощай, родная, и прости,
Но видно, наши разошлись пути, —
Так было кончено оно…
Как это было все давно.
 
 
Что ж. Думал быстро я ее забуду,
Вновь встречу девушку и стану с ней мечтать,
Опять любить и по ночам вздыхать,
А ту, с которой мы расстались, позабуду.
 
 
Но вышло все немного по-другому:
Я встретил девушку, казалось, полюбил,
О прошлой девушке как – будто позабыл,
Но что-то все же было по-иному…
Не верил почему-то сердцу молодому.
 
 
Да, мы гуляли часто с ней,
О любви говорили, мечтали,
Но все же одного не знали,
Что та девчонка мне была родней…
 
 
По городу под ручку я часто гулял
С этой милой ласковой девчонкой,
Она смеялась заразительно и звонко,
Когда на ушко о любви я ей шептал,
Пел песни, и стихи свои читал.
 
 
Но, вдруг, как будто бы проснулся —
Меня холодный пот пробил.
Зачем все это? Ведь ее я не любил.
– Прости, – сказал, и грустно улыбнулся.
 
 
– За что? – не поняла она, —
Должна тебя простить,
И почему ты снова стал грустить?..
Мне ж грустно стало; ведь она
Одна перенести разлуку должна…
 
 
Но девушка все поняла.
Немного грустно улыбнулась,
К плечу вдруг моему пригнулась,
За шею крепко обняла:
 
 
– Не огорчайся, – вдруг сказала, —
Ведь я твоих любовных грез
Не принимала никогда всерьез.
Причину грусти я твоей не знала,
Но что меня не любишь, понимала;
 
 
Хотя не думала, что ты так скоро
Сумеешь разобраться сам с собой,
А мне так было хорошо с тобой.
Нет, нет. Ты не ищи в моих словах укора.
 
 
Друзьями были мы всегда,
Останемся друзьями и теперь.
Не забывай ты нашу дверь
И заходи хоть иногда.
Друзей же ведь не забывают никогда…
 
 
Все встало на свои места;
В душе моей вновь пустота.
 

сентябрь 1977 г.

Пусть буду груб и черств с людьми…

 
Пусть буду груб и черств с людьми,
Пусть тосковать по городам я буду.
Но что мне могут дать они?
(И города, и те же люди).
 
 
Я убежал от суеты
Хотел забыть смех, голос милой.
Но как же глуп я был. Увы.
Она уйдет со мной в могилу.
 
 
Но нет. Я изменить не мог
Своим привычкам, взглядам, чувствам.
И потому судья мне – Бог,
Что стал таким сейчас я черствым.
 
 
Пройдет еще немало лет,
И покорюсь я воле рока.
Да только вот не вижу прока…
Такой девицы больше нет.
 
 
И пусть пишу я письма девам;
Душа моя тоскует по другой.
Что только я с собой не делал, —
Мне не забыть девицы той.
 
 
Той, которая ушла из жизни.
Она со мной, внутри меня…
Любил ли я ее при жизни?
Любил. Здесь нет сомнения.
 
 
Смотрю с тоскою я на стену,
Она же смотрит на меня…
Куда тоску свою я дену;
Как горе мне свое унять?
 
 
Прости меня, моя родная.
Прости же за медлительность мою.
Тебе легко сейчас, я знаю,
А я один, как памятник стою.
Стою средь жизни суеты,
Которую покинула так рано ты.
 

сентябрь 1977 г.

Первый танец

 
Ты помнишь танец первый наш?
Тогда понять я ничего не смог.
Но оказалось, вечер танцев ваш
Мне веру в счастье вновь найти помог.
 
 
Всего один лишь танец вместе
Протанцевали мы с тобой;
Не понял я тогда, на месте,
Что вновь столкнулся я с судьбой.
 
 
– Любовь с первого взгляда.
Такой не бывает, – твердил я всегда.
И как бы в отместку, а может в награду
Я с первого взгляда влюбился тогда.
 
 
С тех пор не могу я забыть этот танец,
Хоть ты не любила, не любишь меня.
Я начал грустить. Я – вечный скиталец,
Покой захотел – свой выбор кленя.
 
 
Но вот я уехал, грустнее мне стало.
На танцах скучаю, а в пьяном бреду
Тебя я искал, мне тебя не хватало —
Знать, встретил тебя на свою я беду…
 
 
По полям и лесам с рюкзаком ходить буду,
С собой твое фото вечно носить.
Тебя буду ждать. Я тебя не забуду,
Мечтой о тебе теперь буду я жить.
 

сентябрь 1977 г.

Предсказание

 
Все снег, да туман;
Вертолет не летит,
Закрыт перевал —
Туча низко висит.
 
 
Непогода прервала
Связь с «материком»;
Все ждут вертолета —
С тревогою смотрят кругом.
 
 
Но снова непогода,
Снова снег идет,
А скоро ночь настанет —
Редко будет летать вертолет.
 
 
Вьюга забушует,
И небо «загорит».
Вновь тоска-злодейка
Мне сердце защемит.
 

октябрь 1977г

Новый год ΙΙ

 
И вот часы уж бьют двенадцать.
12 ночи – Новый год.
Жаль нам со старым расставаться,
Но у дверей нас Новый ждет.
 
 
Часы идут. Пусты уже бокалы.
Все проводили старый год,
А для детишек наших малых
Подарки дед Мороз несет…
 
 
Но ночь проходит, день пройдет
И праздник место будням уступает.
В тень прошлого уходит старый год —
В свои права уж Новый год вступает.
 

01.01.1978 г.

Участь буровиков

 
– Какая, право, жалость, —
Бог после смерти скажет нам, —
В Раю вам места не досталось,
В Ад направление вам дам.
 
 
Не тешим мы себя мечтой о Рае.
В загробном мире в Рай не примут нас:
– Всю землю, – скажут, – вы исковыряли
В Аду давно уж ожидают вас.
 

01.01.1978 г

Надежда
(из письма учителю)

 
Я вбил себе в голову только одно:
Где же та единственная,
Что будет мне верна до гробовой доски?
Но умираю от тоски,
От мысли дикой и тупой:
«Зачем я встретился с тобой?..»
 
 
Пусть много дней прошло с тех пор,
Когда покинул тот я городишко.
Но не забыл. Не смог забыть их двор
И тот уютный маленький домишко.
 
 
Пусть понял я, что потерял
То, что имел и мог иметь;
Свои нервишки расшатал.
И сколь себя не укорял,
Ее я все же не забыл.
Не может сердце быстро охладеть.
Когда ты сильно так любил.
 
 
Я знаю, что уже напрасно
О ней мне думать и вздыхать.
Все понимаю я прекрасно —
Не может сердце лишь понять.
 
 
Я знал ее совсем другую,
Такая в памяти моей она.
Но вот найти еще такую
Пока не смог, хоть велика страна:
Повсюду мне мерещилась она.
 
 
И это правда, то не стих:
Встречал я девушек других,
Но их слова были полны обмана, —
И вновь на сердце открывалась рана.
 
 
Я убежал, уехал от людей,
Забрался в глушь, где сильные морозы
И пусть мороз, злодей
Из глаз частенько выжимает слезы,
На сердце горько, но тепло.
 
 
Пусть горечь заглушу,
Тепло же согревает.
О чем мечтаю, чем сейчас дышу
Сестренка только знает.
Скажу и Вам:– сестры своей
Не знаю я пока милей.
 
 
Есть же еще такие на свете.
Быть не может, что нет и моей.
Отыщу на другой хоть планете
Все равно назову я кого-то своей.
 

февраль 1978 г.

Море

 
Море бескрайнее,
Море безбрежное.
Что ж, величавое,
Ты сегодня разгневано.
 
 
Но как же красиво
Ты, гневное море:
Беснуются волны
В извечном просторе
С разбегу о берег бьются морской…
Сегодня смотрю на тебя я с тоской,
 
 
Ведь завтра расстаемся.
А будет ли судьбой
Нам предоставлена возможность
Вновь встретиться с тобой?
 

Приморское июнь 1978 г.

Грусть-тоска
(из письма сестре)

 
Нет, не ждать мне тебя вечерами,
Не спешить с цветами к тебе,
Не скучать по тебе ночами,
А любовь свою спрятать в себе.
 
 
Ты не будешь ждать наших встреч,
Не услышишь признанья слова.
Никогда не коснусь твоих плеч…
От тоски злой кружит голова.
 
 
Ты далекая и родная,
Будешь, счастлива без меня.
Я скучать без тебя буду – знаю;
Но сестра ты моя. Мне родня.
 
 
Для тебя будет песни слагать
Твой единственный милый друг.
Я же буду стихи писать,
Заполняя тем самым досуг.
 
 
Вечерами ты будешь спешить
На свидания с милым другом.
Будешь весело, счастливо жить,
И о счастье своем говорить подругам.
 
 
Нет, не думай, что я в обиде
На тебя и на наше родство.
Ты же любишь его, я видел,
Третий лишний – закон простой…
 
 
Я был трижды обманут в жизни,
Потерял, было веру в любовь,
Посвятить себя хотел лишь Отчизне;
Но вновь забурлила вдруг кровь.
 
 
Тебя увидел я на фото,
Затем стал письма получать
И вдруг во мне проснулось что-то:
Я сильно-сильно стал скучать.
 
 
Я понял, что тебе поверил,
Поверил, что умеешь ты любить,
Поверил, что любовью можешь дорожить.
И понял то, во что уже не верил:
Я тоже вновь могу любить.
 
 
И полюбил.
Тебя я полюбил заочно…
Искать невесту для себя решил,
И отыщу ее, уж это точно.
 

сентябрь 1978 г.

Любовь

 
Любовь. —
Что это слово означает?
Когда по телу бурно бежит кровь,
Когда душа по ком-нибудь страдает,
 
 
Когда за радость дорогого человека
Готов пол света обойти.
Когда желаешь больше века
По жизни рядом с ним идти.
 
 
Когда стихи читаешь милой,
Когда мечтаешь вместе с ней.
Когда желаешь, чтобы разлучить могилой
Вас не смогла бы даже смерть.
 
 
Когда готов на подвиг ради милой,
Когда готов жизнь за нее отдать, —
Тогда лишь скажешь: «Полюбил я».
И смело руку, сердце сможешь ей отдать.
 

сентябрь 1979 г.

В ночи

 
– Смотри на небо: звездочка упала.
Скажи мне, милая, что загадала?
– Мне подтвердила та звезда,
Что вместе будем мы всегда.
 
 
А что ты загадал под ту звезду?
– Что рука об руку с тобой по жизни я пройду,
Что буду вечно я тебя любить,
Ласкать и нежные слова дарить;
Что никакая на земле беда
Не сможет разлучить нас никогда.
 
 
О чем же, милая, ты думаешь сейчас?
– О счастье, о любви, о нас…
 

сентябрь 1979 г.

Мой милый, нежный человек

 
Как трудно врозь нам жить.
Мне хочется всегда тебя ласкать, любить;
В любви, согласии прожить с тобою век
И вместе малышей своих растить.
 
 
Пока же это невозможно – знаю.
Поэтому сижу один и о тебе мечтаю,
В уме задачку сложную решаю,
Ответа же пока не знаю.
 
 
Как хочется скорее бросить все.
Забраться где-нибудь в укромное местечко
И обнимать, и целовать ее,
А к свадьбе золотое подарить колечко.
 

октябрь 1979 г.

Перед свадьбой

 
И вот уже настало время,
Когда устал влачить я за собой
Холостяцкое тяжкое бремя —
Скоро будем мы вместе с тобой.
 
 
Мне очень трудно без тебя,
Но знаю, что уже теперь
Будешь ты жена моя —
Хочешь, верь или не верь.
 
 
Когда-то случайно вошел я к тебе,
Тихонько за собою дверь прикрыл;
Своей отдался я тогда судьбе —
Тебя так сильно полюбил…
И мне не нужно никаких наград;
Одну тебя я видеть рядом рад.
 

ноябрь 1979 г.

Север

 
Север Крайний,
Север лютый.
Мысли, тайны —
Все кому-то.
Ничего другого мне не нужно
Кроме милой, ласковой моей.
Чтобы жить нам с нею дружно
И растить своих детей.
 
 
Север милый, Север дорогой,
Ты мне здесь найти помог
То, что называется судьбой;
То, чего нигде найти не мог.
 
 
Богу лишь спасибо говорю,
Что я оказался не на Юге;
От любви сейчас своей горю
К милой, ласковой подруге…
 
 
Но сейчас тоскливо на душе:
Очень редко видимся мы с ней.
Тосковать устал уже,
Хочется ее прижать к груди скорей.
 
 
Никому на свете не отдам
Ту, что подарил мне Север.
Всем скажу своим друзьям,
Что я ей и Северу лишь верил;
В длинные, зимние ночи
И родные милые мне очи.
 

ноябрь 1979 г.

Подарок жене

 
Я б хотел тебе весь мир подарить:
Все на свете цветы и звезды.
Я готов тебя вечно любить,
Говорю тебе это серьезно.
 
 
Я влюблен. Это значит, что смело
Могу с неба звезду достать.
Я не раз уже это делал,
Не дает лишь мне Бог звезду снять.
 
 
Я в мечтах подарил тебе Солнце,
Осторожно принес домой.
Заглянуло оно в оконце,
И к лучу, ты прижалась щекой.
 
 
Лучи Солнца с тобой играли:
Целый день ласкали тебя;
Когда ж на Землю сумерки упали —
Тебя теплом одарило оно, уходя.
 
 
И с тех пор постоянно оно
Позабыть уж не может тебя.
Днем с улыбкой глядит в окно
И за щеку треплет, любя.
 
 
Присмотрись —
Не тебе ли улыбку
Оно дарит зимой и летом.
Улыбнись —
На твою улыбку
Оно сразу ответит приветом.
 

декабрь 1979 г.

Оглядываюсь с грустью я назад…

 
Оглядываюсь с грустью я назад.
Мечты, надежды в черно-белом цвете…
Как переменам в жизни рад,
Да, очень сложно жить на свете.
 
 
Когда-то думал, что любовь прошла
И что всех женщин презираю,
Но неожиданно уверенно вошла
Мне в сердце, в мысли женщина – жена чужая.
 
 
И снова зарождаются мечты,
И снова хочется любить и наслаждаться.
Ей начал я дарить цветы,
Но не пытался даже объясняться.
 
 
Жена чужая – не моя…
Любовь свою я, подавляя,
Решил уехать в дальние края,
Чтоб позабыть ее, семьи не разрушая.
Но жизнь решила все сама, —
Теперь она моя жена.
 

июнь 1980 г.

Моему Галчонку

фото автора

 
Я хотел бы тебе в день рожденья
Подарить багульника букет,
К моему большому сожаленью
В сентябре багульника уж нет.
 
 
Те цветы дарил тебе я в Якутии,
Ты, конечно, помнишь это.
Каждый день цветы живые
На твоем столе стояли в кабинете.
 
 
Вместо цветов я тебе подарю
Все, что в памяти моей хранится.
Вспомни, как мы начинали жизнь свою,
Как сначала приходилось нам таиться.
 
 
Ты помнишь, как зарождалась любовь?
Ведь для тебя сначала был я враг,
Но постепенно разогрелась твоя кровь —
От ненависти до любви один ведь шаг.
 
 
Помнишь, как сигареты у тебя воровал,
А взамен цветы дарил.
О том, что будем вместе мы, тогда еще не знал,
Не знала этого и ты.
 
 
Но вот однажды так случилось,
Меня к себе ты пригласила,
Со мной своей обидой поделилась
И душу предо мной свою открыла.
 
 
Как мог тебя я утешал,
С вниманьем слушал и давал советы,
А мысленно задачу сложную решал:
Что сделать, чтоб счастливой была ты.
 
 
Тебя я прижимал к своей груди.
Ты голову к моей груди прижала
И успокоилась. Потом сказала: «Уходи».
И я ушел, но все во мне дрожало.
 
 
И с того вечера ни на минуту
Свои не мог я мысли отогнать
Как сделать, чтобы снять те путы,
Что заставляют так тебя страдать.
 
 
С тех пор я стал тебе стихи дарить
И каждый день живых цветов букет.
В стихах тех предлагал со мною жить,
И ждал, какой же будет от тебя ответ.
 
 
Тогда и ты все больше стала
Свое внимание мне уделять.
И день настал, когда ты мне сказала,
Что вечером меня ты будешь ждать.
 
 
О! То была волнующая встреча.
Тогда позволила впервые ты себя обнять.
Мы были вместе целый вечер —
Я мог ласкать тебя и целовать.
 
 
А дальше все пошло быстрее:
Мы каждый день встречаться стали,
Любовь разгоралась сильнее,
И о совместной жизни мы уже мечтали.
 
 
Помнишь, как мы тогда встречались?
Всегда с опаской и волненьем.
Как жарко обнимались, страстно целовались,
И новой встречи ждали с нетерпеньем.
 
 
Одна вещица до сих пор
Те встречи мне напоминает:
Когда к тебе я крался, словно вор,
Боясь, что кто-нибудь о нас узнает.
 
 
Каждый день жил ожиданьем
Я минуты нашей встречи.
И скорее шел на свиданье,
Лишь только наступит вечер.
 
 
Помнишь, как за поселок ходили,
Стараясь держаться в тени;
Как по заснеженному лесу бродили —
Тогда в целом мире мы были одни.
 
 
О чем мы только не мечтали.
Я нежно прижимал тебя к своей груди,
Как дальше будем жить решали,
И думали о том, что ждет нас впереди.
 
 
А впереди была Москва,
Был Миргород и родина моя.
Затем на Сахалин забросила судьба,
И снова позвала Якутия.
 
 
Тогда ты дочку привезла,
И в школу мы ее определили.
Затем малышку родила,
И вчетвером уже мы жили.
 
 
Как быстро пронеслись года,
И повзрослели уже дети.
Но не забыть Якутии мне никогда,
Ведь там тебя я встретил.
 
 
Вспомни все и в памяти своей
Сохрани воспоминанья эти, —
Ничего не может быть важней,
Чем рождение любви на свете.
 
 
Ничего с тех пор не изменилось,
Хоть и стала ты моей женой.
Помни, что бы ни случилось,
Буду рядом я всегда с тобой.
 
 
Моя любовь не прошла, я знаю,
Знай же об этом и ты.
Ты для меня, моя родная,
Символ верности, любви и красоты.
 

июль 1998 г

Якутии

 
Я вспоминаю молодые годы
С их романтической влюбленностью во все.
Как хочется забыть про все невзгоды
И окунуться в молодость еще.
 
 
Вновь очутиться за Полярным Кругом,
Попасть в те тихие и дивные места,
В те времена, когда был каждый другом,
Когда ни бандитизма не было, ни воровства;
 
 
Когда все жили дружною семьею
На освоении просторов Якутии;
Когда все делалось с душою,
И никаких наград за это не просили;
 
 
Когда и радость, и беда
Была одна на всех.
В свои мы силы верили всегда,
И нам во всем сопутствовал успех.
 
 
Вот это время вспоминаю,
И грусть-тоска одолевает,
Ведь не вернуть то время, знаю,
И это сильно огорчает.
 
 
Ну а какая там разнообразная погода:
И жаркий летний день, и злой мороз зимой;
Но все равно в любое время года
Я очарован был тобой.
 
 
Тоскую я по теплым летним дням,
Когда Солнце в зените стоит.
И днем, и ночью оно нам
Свое тепло дарит.
 
 
В эти Полярные дни
Солнце вообще не садится;
И лучи золотые свои
Дарит людям, зверям и птицам.
 
 
Прекрасна также в Заполярье осень.
Какое разноцветье в лесу.
Красива и богата она очень.
Как можно позабыть про ту красу!?
 
 
Но скоро осень пролетает,
На календарь, внимания не обращая;
Пение птиц в лесу утихает,
На безмолвие лес обрекая.
 
 
Морозы быстро наступают,
Реки и озера сковывает льдом.
В свои права зима вступает,
И замерзает все кругом.
 
 
Но вновь хочется увидеть полярные ночи,
Сполохов сиянье на небе ночном;
Безмолвия белого хочется очень,
И тишина чтоб стояла кругом.
 
 
И в этой тишине услышать вдруг,
Как лес потрескивает от мороза.
Услышать своего дыханья звук:
Легкий шелест. Ну, разве это проза?
 
 
Но весна наступает
На смену зиме,
Быстро все оживает
На Якутской земле.
 
 
Слышны все громче птичьи голоса,
На улице становится теплей;
Быстро оживает все в лесах,
И день становится длинней.
 
 
Как часто сердце замирает,
Когда услышишь вертолета звук.
Кто был на Севере, тот знает,
Что вертолет там лучший друг.
 
 
Ведь попасть к себе домой
Вертолетом чаще можно было;
И по льду замерзших рек зимой
На машинах, если «придавило».
 
 
Те края, где есть железная дорога
Называли мы Материком.
Потому, что не было пути иного
К нам попасть. Лишь только воздухом…
 
 
Вот в этой дальней стороне
Провел я молодость свою.
Все чаще снится Якутия мне
И я по ней тоскую.
 
 
Ведь там мне повстречалась та,
Что спутницею в жизни стала.
Как я могу забыть про те места,
Где повстречал любовь, где прожито немало?
 
 
Несутся годы, словно ветер,
Разъехались уже мы в разные края.
Но все мы вспоминаем, что на свете
Есть место под названием «Якутия».
 

июль 1998 г.