Текст книги "Историко-психологический анализ реформирования и модернизации России. Учебное пособие"

А.Н. Сухов
Историко-психологический анализ реформирования и модернизации России

Предисловие

В 2010 году на российском телевидении была показана серия передач: «Суд времени». Председательствовал на так называемом суде Н. Сванидзе.

На суде он выступал в традиционной роли – в качестве рупора либерально-демократических идей.

Участники суда были разделены на два лагеря: с одной стороны, выступали представители либерально-демократических сил, с другой – представители консервативно-патриотических взглядов.

Зрителям была предоставлена возможность выступить в качестве экспертов.

По существу предметом разбирательства стали реформы, проводимые в России в различные времена.

Оценки реформ разительно отличались в зависимости от принадлежности участников к различным силам.

Практически параллельно с этими событиями был обнародован документ под названием «Манифест», автором которого является Н. Михалков. В нем дана четкая авторская позиция по отношению к реформам. В последнее время опубликованы и другие материалы о модернизации России.

Надо сказать, что проблема реформ – составная часть предмета историко-политической психологии.

Дело в том, что с помощью историко-психологического анализа реформ можно понять, что происходило в России вчера, что происходит сегодня и, наконец, что произойдет с ней завтра.

Анализ реформ – это своеобразный магический кристалл, который позволяет объяснить суть происходящего и видеть будущее.

Реформы в России имеют перманентный характер: одна реформа сменяет другую. И так без конца. Причем реформы сменяют не просто друг друга, а нередко перечеркивают все, что было до этого. В итоге все начинается с чистого листа. Поэтому написание учебника по истории России – крайне сложная задача. Связано это с тем, что реформы нередко выполняли конъюнктурную роль: проводились не в общенациональных, а групповых интересах, теоретически были не обоснованы, без должного сравнительного анализа; выступали в качестве политического шоу, рейтинговых предвыборных мероприятий. О таких реформах быстро забывают. Поэтому на смену одной риторики приходила иная.

Ответить на вопрос, почему именно так все происходило крайне важно.

Причин, объясняющих характер отечественных реформ, множество. Здесь имеет место влияние факторов, связанных с государственным устройством, политической системой, экономическими и общественными институтами, а также ментальностью.

Существуют объективные показатели, характеризующие эффективность реформ: характер и объем экспорта и бюджета; геополитическое положение страны; ее рейтинги; качество и продолжительность жизни граждан; структура экономики; конкурентоспособность товаров услуг в различных сферах.

Данная книга относится к научно-публицистическому жанру и предназначена студентам и преподавателям, имеющим отношение к инновациям, и может быть использована в рамках различных курсов, начиная от истории и кончая психологией.

Она также адресована и партийным работникам, и госслужащим, участвующим в проведении соответствующих реформ.

В то же время книга, видимо, интересна и простым гражданам, которым не безразлична практика проводимых реформ.

От эффективности реформ зависит будущее России.

Доктор психологических наук, профессор А. Н. Сухов

Раздел I. Введение в историко-психологический анализ реформ и модернизации

Глава 1. Теоретические основы исследования реформ и модернизации

Парадокс, но факт: немалая часть госслужащих не имеет представления о том, чем управляют на уровне города, региона и страны в целом.

Отсюда следует, что чиновники профессионально некомпетентны и не знают, на какие действительно «кнопки» нажимают.

Показательны в этом отношении слова М. С. Горбачева, который признавался: «Мы не знаем то общество, в котором живем». Тем не менее, управлял…

На самом деле чиновники знают, на какие «кнопки» нажимать, чтобы решать проблемы в личных и групповых целях.

Примерно также обстоит дело и с реформами. О них не говорит только ленивый, но почти никто не знает, что это такое.

В чистом виде историко-психологический подход к реформам означает их анализ с теоретических позиций, в частности, культурно-исторической психологии (социального конструкционизма), социальных представлений и т. п. Он предполагает обоснование условий, среды проведение реформ и модернизации с учетом состояния государственных, политических, экономических и общественных институтов, отношений, социальных групп, стратификации общества, социальных ценностей, менталитета, уровня социальной напряженности и пр.

Возможности историко-психологического подхода в значительной степени расширяются, если он при этом опирается на теорию национальных интересов, возможности конфликтологического анализа, компаративных исследований (сравнительного, кросс-культурного анализа).

Он ориентирует на проведение реформ и модернизации в различных сферах, так как изменение в одной сфере практически невозможно без перемен в других.

Историко-психологический подход к реформам и модернизации существенно отличается от их анализа с позиции истории.

В данном случае возможности истории как таковой усиливаются за счет научного потенциала психологии и в первую очередь – социальной психологии.

Подобный подход отражен в работах Б. Ф. Поршнева «Социальная психология и история» (М. 1979); В. А. Шкуратова «Историческая психология» (М., 1997) и др.

Одно из ведущих направлений социальной психологии – социальный конструкционизм ориентирует на учете культуры, ментальности, ценностей при анализе любых явлений, в том числе реформ и модернизации. Только на основе этого можно обосновать и выбрать ту или иную модель модернизации. Так поступили в Японии и ряде других стран.

Историко-психологический анализ наполняет конкретным содержанием подход, именуемый в истории цивилизационным.

Реформа (лат. преобразовываю) – преобразование, изменение, переустройство каких-либо сторон общественной жизни, не затрагивающее основ существующей социальной структуры. Как правило, реформы приводят к изменениям (более или менее прогрессивным) тех порядков, институтов или учреждений, которые уже не соответствуют реальностям данного исторического отрезка времени (Отечественная история в терминах и понятиях / под ред. М. В. Зотовой, 2002 г.).

Что касается соотношение понятий «реформа» и «революция», то первое означает эволюционное решение тех или иных проблем; второе – радикальное со всеми вытекающими отсюда издержками и последствиями. Революция может быть инспирированной извне, и может возникнуть как следствие социальной напряженности. В современном мире, в XXI веке революции крайне редкое явление, за исключением арабского мира. Здесь они возникли потому, что «верхи не могли, а низы не хотели». Верхи не могли обеспечить высокое качество жизни гражданам, и граждане не захотели больше мириться с нищетой, безработицей и т. д. Но в результате противостояния народа с властью арабские страны понесли колоссальные экономические издержки. Тем не менее, они открыли своим детям доступ в будущее. Поэтому можно согласиться со словами Столыпина о том, что нам не нужны великие потрясения, а нужны великая Россия. Однако заявлять о том, что лимит революций исчерпан нельзя. Поскольку революция зависит от объективных условий, наличия социальных конфликтов, эффективности проводимых реформ, в конечном счете, от состоятельности того или иного политического режима. Если он заводит страну в тупик, то революция неизбежна. Ответственность в этом случае возлагается на властные структуры.

Как показали общероссийский и экспертный опросы, рядовые граждане и представители региональных элит по-разному относятся к понятию «реформы» и возможности проведения новых реформ в стране.

Рядовые россияне в целом нейтрально воспринимают само слово «реформы». Так, отвечая на открытый вопрос: «Как вы понимаете слово «реформы», что оно означает?», почти половина респондентов (47 %) трактовали это понятие как некоторые изменения, перемены: новое в жизни, положительное; большие, крупные изменения; новшества; введение что-то нового. Отметим, что ответ на этот вопрос дали 69 % опрошенных.

У части россиян – впрочем, довольно небольшой(16 %) – слово «реформы» ассоциируется с изменениями в конкретных сферах жизни: с денежной реформой; с приватизацией и изменением форм собственности; с изменением законодательства; с изменениями во власти, в государственных структурах.

Для 5 % опрошенных слово «реформы» имеет негативную окраску: «реформа – это что плохое по отношению к простому народу»; «кто раньше не нахапал, сейчас нахапает больше».

Лишь малая часть респондентов (1 %) вкладывают в понятие «реформы» положительную оценку: «такие перемены, чтобы все процветало»; «то, чего все давно уже ждут – перемен к лучшему»; реформы – изменения, улучшающие нашу жизнь»; изменения, которые улучшают жизнь народа».

Представители региональных элит чаще, чем рядовые граждане, считают, что в массовом восприятии слово «реформы» носит негативный оттенок.

Вероятно, некоторый скепсис представителей региональных элит в отношении понятия «реформы» объясняется тем, что подавляющее большинство из них (81 %) уверены, что население страны относится к реформам негативно.

Однако сами эксперты не единодушны в своей оценке проводимых в России реформ. Так, негативную оценку проведенным реформам дают 48 % опрошенных представителей региональных элит, чуть больше четверти (27 %) демонстрируют позитивное отношение к прошедшим реформам, 23 % экспертов оценивают реформы примерно в равной степени положительно и отрицательно.

Заслуживает внимание анализ соотношения понятий не только «реформа» и «революция», но и «реформа» и «модернизация».

Модернизация – усовершенствование, улучшение, обновление объекта, приведение его в соответствие с новыми требованиями и нормами, техническими условиями, показателями качества.

Модернизация – изменение в соответствии с требованиями современности: придание современного характера чему-либо, приспособление к современным взглядам, идеям, потребностям.

Модернизация – процесс перехода от традиционного общества к современному обществу.

Сегодня понятие модернизации в таком социальном смысле рассматривается преимущественно в трех различных значениях:

1) как внутреннее развитие стран Западной Европы и Северной Америки, относящееся к европейскому Новому времени;

2) догоняющая модернизация, которую практикуют страны, не относящиеся к странам первой группы, но стремящиеся их догнать;

3) процессы эволюционного развития наиболее модернизированных обществ (Западная Европа и Северная Америка), то есть модернизация как некий перманентный процесс, осуществляющийся посредством проведения реформ и инноваций, что сегодня означает переход к постиндустриальному обществу от индустриального общества.

Модерность возникла в Западной Европе благодаря формированию протестантской трудовой этики, рыночной экономики и либеральных правовых принципов. В Западной Европе макропроцесс модернизации – перехода от традиционного (доиндустриального) общества к обществу модерности занял несколько столетий (укрепление представителей бизнеса и обретение ими политической власти в XVI–XVIII веках, промышленная революция в XIX веке). Процесс перехода к обществу модерности значительно ускорили Английская революция 1640–1642 годов, Американская революция 1776 года и Великая Французская революция 1789 года.

Обычно выделяют четыре периода модернизации:

● I период – мануфактурная или раннеиндустриальная модернизация (XVI – середина XVIII века);

● II период – индустриальная модернизация (конец века XVIII–XIX век);

● III период – позднеиндустриальная модернизация, создавшая массовое общество (первая половина XX века);

● IV период – постиндустриальная модернизация (с середины XX века до нашего времени).

Ряд авторов, в частности Юрген Хабермас и Энтони Гидденс, полагают, что эпоха модерности продолжается сегодня, как продолжается и процесс модернизации. Изучением этого процесса занимается теория модернизацией.

Модернизация достигла наибольших успехов в Западной Европе. Начиная с XIV века практически по всему миру люди стали ощущать европейское влияние – в виде прямого военного давления, проповеди европейских христианских миссионеров, распространения европейской культуры, притока европейских товаров. Давление со стороны Западной Европы, а затем и США, принадлежащих к той же цивилизации, на остальной мир постоянно усиливалось, апофеозом чего стала эпоха колониальных империй второй половины XIX – первой половины XX века.

Ответом стран с изначально незападной культурой на наступление западной цивилизации стала догоняющая модернизация. Можно выделить её три типа:

● приближение изначально незападного общество к западному (вестернизация); Пример – реформы Петра I в России, реформы Мустафы Кемаля в Турции;

● попытка вписаться в западноцентричный мир, эксплуатируя сырьевые ресурсы (Латинская Америка, нефтедобывающие арабские страны Персидского залива);

● попытка достичь военного и технологического паритета при сохранении социальной и политической самобытности. Пример – индустриализация в СССР.

Согласно мнению известного израильского социолога Ш. Айзенштадта, исторически модернизация есть процесс изменений, ведущих к двум типам социальных, экономических и политических систем, которые сложились в Западной Европе и Северной Америке в период между XVII и XIX веками и распространились на другие страны и континенты.

Общество модерности построено на принципах: избирательного права; законности; универсализации прав граждан: институционализации социальных изменений; светской рационализации; доминировании рыночной экономики; бюрократизации; профессионализации; массовом распространении грамотности и средств массовой информации, росте социальной и профессиональной мобильности.

Общество модерности состоит из граждан, обладающих неотчуждаемыми правами: гражданскими, политическими и социальными. Согласно определению известного английского специалиста в области модернизационных трансформаций В. Мура, модернизация «является тотальной трансформацией традиционного домодернистского общества в такую социальную организацию, которая характерна для «продвинутых», экономически процветающих и в политическом плане относительно стабильных наций Запада».

Во втором значении под модернизацией понимают разнообразные процессы догоняющего развития в менее развитых или развивающихся обществах, модернизации как реакции на вызов западной цивилизации модерности, на который каждое общество дает или не дает ответ в соответствии со своими принципами, структурами и символами, заложенными в результате длительного развития. В этом значении термин «модернизация» относится к слаборазвитым обществам и описывает их усилия, направленные на то, чтобы догнать ведущие, наиболее развитые страны, которые сосуществуют с ними в одном историческом времени, в рамках единого глобального общества. В этом случае понятие «модернизация» описывает движение от периферии к центру современного общества. Теории модернизации, неомодернизации и конвергенции оперирует термином «модернизация» именно в этом узком смысле. О различиях и взаимодействием между досовременными (доиндустриальными) и современными обществами модерности в XIX в. писали Г. Спенсер, О. Конт, Г. Мэн, Ф. Теннис, Э. Дюркгейм.

Наконец, в третьем значении модернизация понимается как процесс инновационных трансформаций наиболее развитых стран Европы и Северной Америки, которые первыми начинали процесс модернизации и давно укоренились в модерности. На тему перехода к постиндустриальному обществу существует ряд работ, в частности Д. Белла, Дж. К. Гелбрейта, Р. Иглегарта, Ф. Фукуямы, Ч. Хэнди, Л. Туроу, Вл. Иноземцева. Модернизация как социокультурный макропроцесс имеет свое теоретическое обоснование. Его представляют теории модернизации, на становление которых оказали влияние эволюционизм, функционализм и диффузионизм. Основополагающий вклад в формирование научных концепций, объясняющих макропроцесс модернизации, т. е. перехода от традиционного к современному обществу, внесли О. Конт, Ч. Спенсер, К Маркс, М. Вебер, Э. Дюркгейм, Ф. Теннис, Ч. Кули, Г. Мейн. Теории модернизации в их классической форме получили научное и общественное признание в 50-е – середину 60-х гг. XX в., когда широкую известность получили работы М. Леви, Э. Хагена, Т. Парсонса, Н. Смелзера, Д. Лернера, Д. Аптера, Ш. Эйзенштадта, П. Бергера, У. Ростоу.

Эволюционисты, прежде всего Г. Спенсер (1820–1903) – английский философ, биолог, психолог и социолог, главный акцент в своих теоретических построениях делали на анализе того, как развиваются общества. Наиболее полно Г. Спенсер изложил свои взгляды на эволюцию общества в фундаментальной работе «Основы социологии». Он и его последователи обращали пристальное внимание на поступательность социальных изменений, прогрессивно-позитивные результаты эволюционного процесса, на эволюционный характер модернизационных процессов. Они полагали, что модернизационные трансформации однолинейны: менее развитые страны должны пройти по тому же пути, по которому уже прошли развитые страны модерности, изменения имеют постепенный, накопительный и мирный характер. Они подчеркивали важность экзогенных, имманентных причин и описывали движущие силы изменений терминами «структурная» и «функциональная дифференциация», «адаптивное совершенствование» и аналогичными эволюционистскими понятиями. Профессор Ягеллонского университета в Кракове П. Штомпка отмечает, что с точки зрения эволюционистов – сторонников теории модернизации, она должна была принести всеобщее улучшение социальной жизни и условий человеческого существования. Модернизация и конвергенция рассматривались как необходимые, необратимые, эндогенные и благотворные процессы. Путь модернизационных трансформаций состоит из последовательных этапов-отрезков, или стадий, например, «традиционная – переходная – современная», «традиционная – стадия достижения предварительных условий для начала изменений – начало непрерывного роста – созревание – достижение уровня массового потребления.

Классические теории модернизации сосредоточили свое внимание на контрасте между «первым» и «третьим» мирами. Авторы, тяготевшие к классическим теориям модернизации, в целом сходились в следующем. Идеология прогресса, приобретая все более секулярное наполнение, в течение всего периода модерности определяла европоцентризм исторического процесса, предполагая движение различных народов по восходящей лестнице к рационализму и экономикоцентризму. Известный американский политолог Роберт Нисбет, обобщая взгляды классиков социально-политической мысли на прогресс, говорит о том, что в целом классическую концепцию можно рассматривать как идею постепенного освобождения человечества от страха и невежества, движения по пути ко все более высоким уровням цивилизации. В этом случае теории модернизации являются частным проявлением парадигмы прогресса.

Диффузионисты (Ф. Ратцель, Л. Фробениус, Ф. Гребнер) трактовали процессы развития, а некоторые их последователи и процессы модернизации, как преимущественно диффузионные, а не эндогенно-эволюционные по своей природе. В отличие от трактовки модернизации как спонтанной тенденции, эволюции, саморазвивающейся «снизу», диффузионисты полагали, что он начинается и контролируется «сверху» интеллектуальной и политической элитой, которая стремится преодолеть отсталость своей страны с помощью планируемых, целенаправленных действий. Диффузия выступает в качестве механизма модернизационных изменений. Взаимодействие между более развитыми, модернизированными и менее развитыми, модернизирующимися обществами является решающим фактором модернизации. В трансформирующихся странах в качестве желаемой цели модернизации рассматриваются развитые страны западной цивилизации. Следовательно, модернизация – это не просто спонтанное развитие в прогрессивном направлении. В этом понимании модернизация представляет собой прямой и желательно более точный перенос инокультурных норм, ценностей, институтов, моделей труда и проведения досуга из стран референтной группы в свои собственные. Модернизация не является самоподдерживаемым, самопрогрессирующим процессом. Скорее, это перенесение образцов, моделей и достижений развитых стран в свои собственные.

Модернизационные процессы в незападных обществах могут быть объяснены с использованием эволюционной и диффузионисткой теорий. Учитывая взаимодействие эндогенных (эволюционистских) и экзогенных (диффузионистских) составляющих процессов модернизации, представим их авторскую классификацию:

– Эндогенный вид модернизации – процесс, детерминированный эндогенной социокультурной динамикой. Модернизация, обусловленная комплексом внутренних причин, саморазвитием, самотрансформацией общества. Примером данного вида модернизации, начиная с Нового времени, служит развитие Западной Европы и Северной Америки.

– Адаптивный (догоняющий) вид модернизации. Практикуется в государствах, не относящихся к западным первопроходцам модернизации, начинаясь как адаптационная реакция на процессы ускоряющейся социокультурной динамики в рамках западной цивилизации модерности, проходя по схеме вызов – ответ. Подразделяется на два подвида:

I. Модернизация как самовестернизация. Инициируется с целью достижения внутренних целей, в число которых входит необходимость преодоления технологического отставания от Западной цивилизации модерна и сохранения государственной независимости. Данный вид модернизации, в свою очередь, подразделяется на два подвида:

A) оборонную модернизацию. Проводится преимущественно для укрепления военно-политического потенциала государства, изменение самого общества выступает, скорее, как побочный процесс технико-технологических заимствований. В рамках этой модели модернизации укрепление государства является абсолютной целью, а человек лишь подсобным средством для достижения цели. Р. Бендикс заметил, что только первая модернизирующая нация имеет шанс следовать своим путем автономно без внешнего давления. Все другие нации оказываются под влиянием борьбы между авангардом и арьергардом модернизации. Угроза военного поражения заставляет отставшие страны реформировать бюрократию и армию.

Такая модернизация описывается понятием оборонительная модернизацию. Это экстенсивная модернизация, основанная на присвоении и освоении чужих культурных достижений, заимствовании результатов инноваций без приобретения способности к самим инновациям, которую заимствовать нельзя.

B) либеральную модернизацию. Проводится для изменения общества и освобождения человека, восприятия не только технико-технологического инструментария Западной цивилизации модерности, но и процессов, которые привели к созданию этого инструментария, восприятия западных по своей генеалогии институций, норм, ценностей.

II. Модернизация под внешней опекой. Представляет собой трансформацию национальной социокультурной системы, проводимую при непосредственном или опосредованном участии со стороны государства или ряда государств, относящихся к Западной цивилизации модерности. Геополитический суверенитет, как правило, не сохраняется. Данный вид модернизации, в свою очередь, подразделяется на два подвида:

A) модернизация в форме частичной ответственности. Проводится в духе колониальной и полуколониальной политики, когда одна или несколько отраслей колониальной экономики обслуживают интересы хозяйства метрополии, а другие отрасли не получают значимого импульса к развитию. Модернизация колоний, как правило, не рассматривается и не формулируется как задача проводимой политики. Развитие социокультурной сферы управляемого государства является побочным результатом деятельности колониальной администрации. В качестве примера можно привести английское колониальное владычество в Индии, в результате которого сформировалась вестернизированная индийская элита, начавшая борьбу за освобождение от колониальной зависимости.

B) модернизация в системной вовлеченности, когда одно или несколько государств инициируют и берут на себя полноту ответственности за модернизационные процессы на опекаемых территориях.

В 70-е – середине 80-х гг. XX в. концепция прогресса вообще и теории модернизации, в частности, были подвергнуты существенной переоценке. В рамках научного дискурса и общественного сознания под сомнение была поставлена как модель эволюционного обустройства мира, его модернизация, так и сама концепция прогресса. Критики теории модернизации указывали на низкую эффективность модернизационных трансформаций в странах третьего мира, на их частичное или полное отторжение. Было признано, что сохраняется и, по всей вероятности, в дальнейшем сохранится значительное страновое разнообразие государств модерности.

В результате распространения модернизационных процессов в различных регионах мира оказалось, что процесс и результаты модернизации оказываются под влиянием социокультурной традиции стран-реципиентов. Трансформирующиеся общества воспринимают инокультурные инновации, изменяя их, получая на выходе гибридные конструкции, в которых сочетаются элементы импортированного инокультурного материала и местной социокультурной традиции.

Социалистические варианты модернизации, практиковавшиеся в течении XX в. в различных странах мира, прежде всего в СССР, были, несмотря на все идеологические расхождения, лишь одним из ответвлений общего модернизационного процесса, адаптационной реакцией незападных обществ. Неслучайно, что вне традиционного ареала модерности был воспринят именно социалистический вариант модернизации, поскольку именно он коррелировал с коллективистской ментальностью незападных обществ.

Во второй половине прошлого века процессы модернизации приобрели глобальный характер. Глобализация становится источником и ресурсом модернизации, инициируя кардинальные изменения жизненного мира, в которых западные общества были первопроходцами. Это длительный, исторический процесс, включающий в себя ряд определяющих элементов культурной и общечеловеческой эмансипации.

Сегодня можно утверждать, что глобализация является современным этапом развертывания единого и универсального «проекта модерна». Глобализация, проявляющаяся в движении к интегрированному экономическому, правовому, информационному, образовательному и, в конечном счете, культурному пространству, является современным этапом модернизации. Речь идет о цельном, векторном потоке модернизационных/глобализационных перемен, представляющем собой движение к взаимосвязанному, взаимодополняющему миру, основанному на институтах и ценностях Западной цивилизации модерности.

В процессе глобализации идентичность модернизированного человека выходит за рамки национальных границ, приобретает транснациональные формы самоидентификации.

В то же время глобализация не имеет однозначно позитивное значение. Этот процесс нередко сопровождается конфликтом культур и ценностей.

Так, терроризм своими идейными корнями выходит к конфликту между западной и восточной культурой, из-за несовместимости их ценностей.

Догоняющая модель модернизации вписывается в теорию и практику глобализации.

Что касается модели развития, то она построена на выявлении и учете сравнительных преимуществ, в том числе культурных.

Однако интерес представляет не только связь между понятиями «реформа» и «модернизация», но также между ними и понятием «инновация».

Особенность инновации в том, что она позволяет создать дополнительную ценность, позволяет инноватору получить дополнительную ценность, и связана с внедрением. В рамках этого взгляда инновация не является инновацией до того момента, пока она успешно не внедрена и не начала приносить пользу.

Таким образом, можно сказать, что с социально-психологической точки зрения модернизация должна происходить с учетом:

● соблюдения национальных интересов той страны, где осуществляется модернизация;

● результатов компаративного (сравнительного) анализа: брать извне лучшие образцы, стандарты при сохранности лучших национальных образцов;

● конфликтологического подхода: строит институт на конкурентной основе, а не на «замороженной» почве (несоблюдение прав, свобод, отмены выборов);

● социальных ценностей, стратификации, уровня деформации общества, где осуществляется модернизация;

● комплексного подхода, который нацеливает на системные изменения и противоположен однобоким подходам к модернизации.

Примером последнего выступает проект «Сколково».

В «Манифесте» Н. Михалкова сформулирован консервативный подход к реформам и модернизации.

С учетом механизма и последствий следует также выделять различные модели модернизации: догоняющую, модель развития и деструктивную.

С точки зрения логики деструктивная модель противоречит сущности модернизации. Это понятие является своеобразным нонсенсом, так как модернизация ассоциируется с положительными результатами. Такого быть не может и не должно, однако, на самом деле, если модернизация проводится в узко групповых клановых целях, то она может для остальных обернуться настоящим злом. К таким же результатам модернизация может привести при некомпетентном подходе к ее проведению. Подобное наблюдается при слепом переносе иностранного опыта на национальную почву и одновременном полном разрушении отечественных достижений в различных областях: образовании, экономике, обороны и т. п. Впрочем, деструктивная модернизация происходит и в результате только заимствования названий, т. е. формальном, номинальном трансфере опыте без сохранения сущностных характеристик. При этом полагают, что «пипл все схавает».

О деструктивной модели модернизации пишет Н. Зятиков в статье «Хитро-реформаторы» («Аргументы и факты» № 1–2, 2011 г., с. 3).

Собственно говоря, в данном случае речь об антимодернизации, антиреформах.

Когда в канун новогодних праздников миллионы людей остались без электричества, тепла, не смогли вовремя вылететь, власти, выражаясь языком персонажа Райкина, сказали: «Ай-я-яй!» И даже запретили начальникам уходить в отпуск. Что, впрочем, совершенно не примирило их с жителями холодных квартир.

Если расшифровать это «ай-я-яй», то оказывается, что электросети изношены, подстанции давно не ремонтировались, персонала, который вышел на борьбу с катастрофой, не хватало. В общем, опять по старой русской традиции нужно было проявлять «героизьм».

Но позвольте, господа, ведь ещё совсем недавно и правительство, и правящая партия, и Госдума утвердили реформу РАО ЕЭС! И на вопросы скептиков, к которым относится большая часть страны, не подложил ли какую-нибудь свинью в эту реформу господин Чубайс, убеждали нас, что всё будет «чики-пики». И что частники, получившие в собственность энергоресурсы, разовьют их инвестициями до заоблачного мегауровня. Но Чубайс ушёл в НАНО, а всё его МЕГА очутилось в карманах вовремя оказавшихся при дележе энергопирога специально отобранных людей.