Текст книги "Магия восьмиугольного дома"

Плохая неделя и старая мисс Эшмид

Плохая неделя началась с утра субботы – резкий ветер, небо закрыто облаками, а будильник тети Маргарет не прозвонил вовремя. Тете нужно работать в магазине, а теперь у нее нет времени на настоящий завтрак, только на чашку кофе, который ей налила Лорри, пока тетя писала список покупок.

Сегодня они не пойдут по магазинам вместе. Тетя Маргарет постарается купить все необходимое по пути домой.

– Прости, малышка. – Тетя, надевая пальто, смотрела в зеркало. – Рождество совсем близко, и у меня очень много работы. Но миссис Локнер поедет в торговый центр и позволит тебе заглянуть в библиотеку. Ты только попроси ее. А сейчас… – она быстро осмотрелась… – кажется, все в порядке. До свиданья, малышка, и будь хорошей. О, будь проклят этот будильник! Я опаздываю.

И прежде чем Лорри успела мигнуть, она исчезла, пробежала, стуча каблучками по прихожей. Девочка медленно вернулась в кухню и принялась доедать свой завтрак, запивая молоком, думая о своих рухнувших планах. За окном из темных туч уже шел дождь, и все выглядело ужасно.

Лорри допила апельсиновый сок. Она не станет просить миссис Локнер. Меньше всего хочет она приходить в библиотеку с кланом Локнеров. У Кэти и Роба есть библиотечные карточки, вернее, были когда-то. Но для них библиотека – это часть школы, куда приходят только по указаниям учительницы, если та велит прочесть какую-нибудь книгу. Лорри однажды была с ними в библиотеке и до сих пор краснеет, вспоминая об этом. Роба выгнали за громкие разговоры, и билиотекарша сделала выговор и Лорри, потому что Кэти обращалась к ней. Роб и Кэти ходили за ней всюду и спрашивали, зачем ей эти глупые старые книги. И каждую минуту повторяли: «Эй! Быстрей. Давай уходить отсюда!»

Для Лорри библиотека – это место тишины и мира, и должно быть достаточно времени, чтобы выбрать книгу. Можно брать за раз только две книги, поэтому выбирать приходится тщательно, а Лорри читает быстро. Большинства книг едва хватает до вечера воскресенья, так что нужно подумать не только о теме, но и об объеме. Совсем недавно она наткнулась на настоящее сокровище – целую полку толстых переплетенных журналов, выпуски за целый год в одном тяжелом томе. Журналы старые, старше тети Маргарет (хотя маленькой девочкой тетя тоже их читала: открыв журнал, она нашла рассказ, который помнила), может, даже старше бабушки Маллард. Но рассказы в них очень хорошие.

Лорри отнесла в раковину свою тарелку, стакан, а также чашку и молочник тети Маргарет, вымыла посуду и вытерла ее.

Ей пора возвращать книги, и она хочет взять хотя бы один из этих журналов «Святой Николай». Она сможет унести только один том, если пойдет одна, а именно одна она и пойдет. Когда спланируешь заранее, все легко. Она пойдет на угол улиц Уилтон и Ясеней и сядет в автобус, идущий в Вудсвилл. Он останавливается у торгового центра. Там есть светофор, так что перейти улицу к библиотеке нетрудно. А обратная остановка автобуса на той стороне. Билет для детей двадцать центов, а у нее есть квотер[22
  Четверть доллара, или 25 центов. – Прим. перев.


[Закрыть]].

Лорри раньше никогда не ходила в библиотеку одна, но не видела причины, почему бы не пойти. Тетя Маргарет ей это не запрещала. Конечно, Лорри и не спрашивала, но на эту мысль она решила не обращать внимания.

Дождь пошел сильней. Придется надевать дождевик и сапоги, а книги завернуть в пластиковый мешок. Лорри действовала решительно. Поставила посуду на место и бумажным полотенцем протерла доску для сушки и раковину. Библиотека открывается в десять, а добираться туда не меньше получаса. Лучше выйти чуть после девяти, а то за ней может зайти миссис Локнер.

Лорри вздохнула. Люди, которые хотят быть добрыми и внимательными, очень усложняют жизнь. «Добрая и внимательная» – так тетя Маргарет говорит о миссис Локнер. Но Лорри она иногда кажется просто назойливой.

Приняв решение, она почувствовала волнение. Да она сможет так делать каждую субботу, и неважно, сколько времени проведет в библиотеке. Никто не будет торопить ее выбирать книги, и она даже сможет немного почитать. Мысль о таком блаженстве заставила Лорри нетерпеливо ходить из комнаты в комнату. Ей хотелось, чтобы стрелка часов двигалась быстрей.

К девяти она уже была одета и полностью готова и стояла у двери, нервно посматривая на квартиру Локнеров по другую сторону коридора. Потом, не в состоянии ждать дольше, прижимая книги в пластиковом пакете к груди, закрыла квартиру и побежала по коридору, хотя по лестнице постаралась спускаться не так быстро.

Когда она дошла до автобусной остановки, дождь уже шел очень сильный. Но на остановке есть крыша, и девочка стояла под ней. Ей казалось, прошли часы, прежде чем показался автобус. Добравшись до торгового центра, Лорри почувствовала, что гордится своей изобретательностью.

У дверей библиотеки снова пришлось подождать. Лорри защищала книги своим телом, надеясь, что влага до них не доберется, и плащ у нее на плечах совсем промок, когда дверь наконец открыли.

Внутри Лорри обо всем забыла, она наслаждалась. У нее все время в мире, чтобы бродить вдоль полок, вытаскивать свои любимые книги, прочитывать по предложению там и тут, хотя все эти рассказы она знает почти наизусть. Время ничего не значило до тех пор, пока Лорри не почувствовала пустоту внутри и посмотрела на настенные часы. Двенадцать часов! Не может быть! Часы здесь ошибаются так же, как будильник утром.

Холли взяла тяжелый переплетенный том журналов и со второй выбранной книгой – это была «Почти магия», которую она уже читала, – направилась к стойке.

– Не тяжело будет нести? – спросила женщина за стойкой.

Лорри решительно покачала головой.

– Поеду автобусом, мне нести не придется. Вот. – Она вынула из кармана пластиковый пакет; девочка заранее вытерла его носовым платком, и он был совсем сухой. – Заверну в это. Они не промокнут.

– Это тебе не понадобится, дождь кончился. Но я рада, что ты умеешь заботиться о книгах.

А почему она не должна уметь, удивилась Лорри. Люди всегда считают, что ты ничего такого не знаешь, и удивляются, когда ты это делаешь. Но, может, они и правы, что беспокоятся. Она видела, как Джимми Пурвис бросил книгу, на самом деле бросил. А когда Стэн ее не поймал, она ударилась о стену и из нее выпали страницы. А Салли Уолтерс рисовала на страницах своей книги.

Дождь, может, и кончился, но ветер по-прежнему холодный. Здесь убежища на остановке нет, а она так боялась пропустить автобус, что стояла у знака остановки на самой обочине под ударами ветра.

– Лорри! Лорри Маллард! Что ты здесь делаешь?

С автостоянки у торгового центра выезжала машина. Дверца ее открылась, и изнутри миссис Локнер крикнула:

– Садись немедленно, Лорри! Ты посинела от холода. Где ты была? Где твоя тетя?

– Тете Маргарет пришлось сегодня утром работать. А я просто ходила в библиотеку.

– Одна? Ты спросила у тети?

– Я приехала на автобусе. Все в порядке, – оправдываясь, ответила Лорри. – Мне пора было менять книги.

– Но, Лорри, ты ведь знала, что я поеду в центр, и могла поехать с нами. Только посмотри, сколько времени! Мне нужно свернуть у Элсвера и забрать Кэти с уроков танцев, а потом вернуться домой до того, как Роб придет с игры. Какая большая книга, Лорри. Она для тебя не слишком тяжелая?

– Мне она нравится, и я могу ее нести. – Как всегда, голос миссис Локнер как-то подействовал на Лорри. Миссис Локнер задает множество вопросов, и любому другому Лорри отвечала бы без недовольства.

– Надеюсь, Кэти уже освободилась. – Проехав несколько кварталов, миссис Локнер свернула направо. – Они готовятся к концерту и иногда задерживаются. Кэти танцует соло, у нее роль цыганки.

– Она мне говорила, – сказала Лорри. – И показывала костюм.

Лорри нисколько не завидовала урокам Кэти в воскресной танцевальной школе, но вот костюм – совсем другое дело. Переодеваться – это очень интересно, и они с Энн в прежние дни наслаждались, когда бабушка разрешала им порыться в старых чемоданах на чердаке.

– Здесь. О, слава богу, Кэти ждет! Открой для нее дверцу, дорогая. Надо ехать быстрее, если хотим вовремя забрать Роба.

Так Локнеры подхватили и потащили с собой Лорри. Отмахнувшись от возражений, ее накормили. Но она решительно отказалась от планов Кэти на вторую половину дня: та хотела идти в кино на фильм ужасов.

Когда Лорри сослалась на то, что у нее дома дела, миссис Локнер покачала головой. Но она не могла насильно отправить Лорри вместе с Кэти, поэтому приняла ее объяснение. Вернувшись в квартиру тети Маргарет, девочка достала учебники и принялась делать уроки. Сначала математику, потому что это ей больше всего не нравилось. Всегда сначала разделайся с плохим, чтобы потом наслаждаться хорошим.

А хорошее сегодня – это сочинение по английскому об осени. И Лорри знала, о чем будет писать на этот раз, – о листьях и кострах. Листья – это заставило ее вспомнить о Восьмиугольном доме. Сегодня сильный ветер. Он, наверно, метет там листву. Будет ли Холли ее сгребать? Может, Лорри нужно ей помочь?

Она сделала аккуратный черновик сочинения, когда услышала, как в двери поворачивается ключ тети Маргарет. И так была довольна своей работой, что радостно побежала к двери, держа в руках листок.

– Тетя Маргарет, я…

Но тетя Маргарет хмурилась. Прижимая к себе большой пакет с покупками, она мимо Лорри прошла на кухню.

– Закрой дверь, Лорри, и иди сюда. Я хочу поговорить с тобой.

Лорри послушалась. Когда она вошла на кухню, тетя Маргарет уже сняла пальто и сидела у кухонного стола. Выглядела она усталой, и между глазами у нее были две резкие складки.

– Лорри, только что со мной разговаривала миссис Локнер. Она рассказала, что ты одна отправилась на автобусе в библиотеку и она увидела тебя на улице возле торгового центра.

– Я стояла там на остановке, – возразила Лорри.

– Не знаю, что с тобой, Лорри. – Тетя Маргарет сняла перчатки и разглаживала их пальцами. – Я бы хотела проводить с тобой больше времени, но не могу. Миссис Локнер очень добра. Она хочет, чтобы ты проводила время с Кэти, когда меня нет дома. И она подвезла бы тебя в библиотеку.

– Я не хотела идти с Локнерами.

– Лорри, ты не можешь в таких делах поступать по-своему. Девочкам твоего возраста небезопасно ходить одним. Может случиться что угодно. И ты вообще слишком много времени одна. Миссис Локнер говорит, что Кэти хотела идти с тобой в кино, но ты не согласилась.

– Это старый фильм ужасов, и мне они не нравятся. И у меня уроки. – Лорри смяла листок в руке.

– Я не собираюсь спорить с тобой, Лорри. Но и не позволю тебе продолжать в том же духе. Отныне, когда меня нет дома, ты будешь у Локнеров, – пока я не придумаю что-нибудь другое.

Тетя Маргарет встала и взяла пальто. Она пошла в прихожую, и Лорри потащилась за ней. Она была в ужасе от того, что придется целые дни проводить с Кэти и Робом и, вероятно, и с Джерри Пурвисом, потому что он близкий друг Роба.

Проходя мимо стола, тетя Маргарет увидела библиотечные книги.

– И чтобы была ясность, Лорри, эти книги отправляются в шкаф и будут там лежать, пока ты не докажешь, что можешь поступать правильно. – И она забрала обе книги.

Лорри тоскливо собрала учебники и тетради. Это несправедливо! Кэти один человек, а она – совсем другой. Если ей придется все время проводить с Кэти, она этого не вынесет! И… она не сможет снова прийти в Восьмиугольный дом.

Таково было начало плохой недели, и Лорри казалось, что эта неделя никогда не кончится. Она вместе с Кэти ходила в школу и играла в баскетбол, чего терпеть не могла. Ее неловкость всегда вызывала насмешки и недовольство других членов команды. Она получила плохую отметку по математике, и миссис Реймонд сказала, что ее сочинение про осень интересное, но в нем слишком много орфографических ошибок. Джимми Пурвис пел каждый день во дворе свою отвратительную песню, и некоторые ее подхватывали. И тетя Маргарет постоянно расспрашивала ее о школе, о том, сколько у нее друзей и почему она не делает то и это. Она даже сказала, что ей нужно серьезно поговорить с миссис Реймонд.

Лорри чувствовала себя так, словно ее запихнули в мешок и у нее нет никакой возможности быть собой. К вечеру пятницы она была так несчастна, что ей показалось, будто больше она не выдержит.

Но в пятницу произошло самое худшее. Тетя Маргарет сказала, что после школы Лорри должна проводить время у Локнеров, поэтому Лорри решила прихватить туда некоторые свои вещи. На этот раз она достала маленькую старую доску для письма на коленях, которую дала ей бабушка Маллард. Она хотела написать бабушке особое письмо; конечно, не жаловаться, потому что доктор Грейтон объяснил: когда бабушка будет в Англии, ее ни в коем случае нельзя расстраивать.

Но неделя была такая плохая, что Лорри боялась писать: несмотря на все усилия, что-нибудь из ее бед может проскользнуть в письмо. Однако она писала бабушке регулярно и больше ждать не может. Черновик она написала на листке из блокнота, и теперь нужно переписать на особую бумагу, которую дала ей бабушка, – с ее именем наверху каждой странички.

Лорри положила бумаги на карточный столик, которым позволяла пользоваться миссис Локнер. Но тут прозвонил телефон, и миссис Локнер позвала ее. Звонила тетя Маргарет, она сказала, что задержится допоздна и Лорри должна оставаться у Локнеров.

Возражать нет смысла, но Лорри, возвращаясь, чувствовала себя несчастной. И тут глаза ее широко распахнулись от удивления и несчастья всей недели взорвались у нее внутри.

– Отдай! – Она попыталась схватить то, что Кэти взяла со стола.

– Сначала посмотрю. – Кэти со смехом отпрыгнула и стала махать рукой, так что Лорри не могла до нее дотянуться. – Какая смешная старая кукла. Ты еще играешь в куклы, Лорри? Только малыши это делают.

Она слишком небрежно держала старую куклу. Голова из тонкого фарфора ударилась о стену и разлетелась на мелкие кусочки.

– Миранда! – Лорри в отчаянии смотрела на обломки фарфора. Она изо всех сил ударила Кэти. – Отдай!..

– Да ладно, забирай! – Кэти швырнула безголовую куклу, и та упала на карточный столик, свесившись с него.

Кэти подхватила куклу и все остальное и выбежала из квартиры Локнеров. Она искала ключ, когда ее увидела миссис Локнер.

– Лорри, в чем дело? Отвечай немедленно!

Лорри увернулась от руки, которую та опустила на ее плечо.

– Оставьте меня в покое! Вы можете оставить меня в покое? – Теперь, несмотря на все свои усилия, она плакала.

– Почему ты ударила Кэти? Лорри, расскажи, в чем дело.

– Оставьте меня! – Теперь ключ был в замке. Резким рывком Лорри высвободилась и вбежала в дверь. Бумаги упали на пол, но теперь это уже неважно. А то, что важно, она по-прежнему прижимает к груди.

Лорри повернулась, прямо перед лицом миссис Локнер захлопнула дверь и заперла ее на ключ. Она слышала, как ее зовут, стучат в дверь. Пусть кричат и колотят – это им ничего не даст! Плача так, что почти ничего не видела, девочка пошла в спальню и упала на кровать. Она чувствовала под собой жесткий комок, Миранду, но не могла заставить себя посмотреть на безголовое тело.

Миранда была особенной. Это не просто кукла, она личность, и она очень-очень старая. Когда бабушка была маленькой, она ею играла – очень осторожно, потому что и тогда Миранда была особенной. Она была еще у бабушки бабушки. Ей больше ста лет! А теперь… теперь ее больше нет!

Лорри повернулась на кровати и заставила себя посмотреть на остатки куклы. Маленькие кожаные руки целы, целы и черные сапожки на ногах в красно-белых полосатых чулках. Но над старомодным платьем, которое сшила бабушка, голова и плечи исчезли, осталось только несколько острых осколков. Миранда мертва, и убила ее Кэти! Она никогда-никогда больше не будет разговаривать с Кэти Локнер! Никогда не вернется в квартиру Локнеров!

По-прежнему всхлипывая, она встала с кровати пошла к комоду. Нашла в ящике носовой платок, который ей дала бабушка. Он тоже старый, шелковый, пожелтевший, с большой буквой Г и какими-то еще знаками, вышитыми в углу. Платок принадлежал отцу бабушки.

Девочка осторожно завернула в него Миранду. Миранда умерла, и Лорри не могла на нее смотреть. Ее даже могут заставить выбросить ее в мусорный бак. Ведь это всего лишь старая кукла. Но Миранда не пойдет в мусор, ее похоронят там, где летом растут цветы.

А место – Восьмиугольный дом! Лорри надела пальто и шапочку. Вышла через заднюю служебную дверь и, держа Миранду в руке, осторожно спустилась по лестнице. Снаружи темнеет, но ей ведь идти недалеко. В другой руке у нее большая ложка, которую она взяла на кухне. Ею можно будет выкопать могилу. Лорри надеялась, что земля не слишком промерзла.

Она пробежала через стоянку, выбежала через ее противоположный конец и подошла к воротам, через которые забралась в первый раз. Насколько ей видно, в доме нет света, а за кустами и деревьями он кажется совсем темным. Но Лорри была настолько несчастна, что не чувствовала страха.

Холли что-то сделала с верхним прутом, и ворота открылись. Но Холли была с той стороны. Лорри придется снова перелезать. Она как раз положила руку на прут, собираясь это делать, но ворота легко подались и приоткрылись – легче, чем когда их открывала для нее Холли. И вот Лорри снова стоит на кирпичной дорожке.

Клумба за домом – там должно быть легче копать. Не обращая внимания на тени, Лорри обошла бассейн. У клумбы она присела, чтобы копать ложкой.

Ветра сегодня нет, поэтому ее удары по земле разносятся далеко. Девочка повернула голову и посмотрела на дом. В этой стороне окна с занавесками. И в них свет, не яркий, но достаточный, чтобы стала видна женщина, с лицом, почти прижатым к стеклу. И это не Холли.

Лорри удивилась – настолько, что не могла убежать. И тут же увидела, что женщина не хмурится, она не рассержена из-за того, что кто-то копается в ее саду. Напротив, она улыбнулась и поманила Лорри, указав в направлении задней двери.

Лорри поколебалась, потом встала, по-прежнему прижимая к себе Миранду. Женщина постучала в окно и снова поманила. Лорри послушалась и пошла по кирпичной дорожке.

Не успела она добраться до ступенек, как дверь распахнулась и ее встретила Холли.

– Мисс Лорри, заходите, заходите! Мисс Эшмид хочет вас увидеть.

Лорри вошла в прихожую с темными углами, несмотря на настенную лампу. Прихожая треугольная, и в каждой стене дверь. Одна ведет на кухню, и Лорри видела часть печи. Вторая, справа от нее, открывается в комнату с занавесями. Холли указала на эту дверь.

– Заходите.

Неожиданно Лорри застеснялась. Женщина в окне улыбалась и казалась настроенной по-дружески, но она ее не приглашала.

Это была самая необычная комната из всех, какие видела Лорри. Светло, много света, и он исходит от многочисленных ламп и свечей. На окнах поверх белых кружевных занавесок красные бархатные шторы, а под ногами красный ковер. В центре комнаты большой стол с двумя канделябрами, и на нем множество вещей. Слева очаг, в нем горит огонь, а перед очагом на ковре лежит Сабина.

Между столом и окном кресло с изогнутыми ручками и высокой спинкой. В нем сидит женщина. На ней платье, подчеркивающее ее тонкую талию, и длинная пышная юбка, как у Холли. Но только платье зеленого цвета с необычным оттенком. А длинный передник не белый и гофрированный, как у Холли, но сделан из черной тафты с оторочкой из ярких цветов и птиц, вышитых множеством цветов. Волосы седые, но густые, они зачесаны и закреплены булавкой, а поверх них белые кружева и темно-красная лента с пряжкой с одной стороны.

Рядом с женщиной высокая рама для вышивки, и хозяйка только что отвернулась от работы. На раме натянут холст с незаконченной вышивкой. На ручках кресла лежат руки женщины, на пальцах множество колец, в основном с красными камнями. Лорри узнала гранаты. Такие были и у бабушки, но она их редко надевала.

Поверх платья ожерелье из таких же камней, а в ушах блестят серьги. Подобной женщины Лорри никогда не видела, но здесь, в этой комнате, она на своем месте.

– Заходи, Лорри. Дай-ка мне взглянуть на Миранду. – Женщина протянула руку, и ее кольца блеснули в свете очага.

Лорри не показалось странным, что мисс Эшмид знает, что у нее в платке.

Мисс Эшмид взяла в руки сверток, положила одну руку на другую и так сидела долго, прежде чем заговорила:

– В этом мире многое ломается, Лорри. Но можно и починить, если есть воля и терпение. Никогда не торопись, потому что торопливость часто превращает мелкие неприятности в крупные. Что ты скажешь об этом?

Она показала на что-то лежащее на конце стола. Лорри чуть пододвинулась и увидела полоску кружев, таких тонких и красивых, что хоть ей и хотелось к ним прикоснуться, она побоялась. Паутина, словно сотканная пауком. Но кружева порваны.

– Поспешишь – людей насмешишь. – Мисс Эшмид покачала головой. – Сколько нужно времени и терпения, чтобы исправить это.

– Но Миранду невозможно починить, – сказала Лорри. – Ее голова разбита на мелкие кусочки.

– Посмотрим. – Но она по-прежнему не разворачивала сверток, чтобы взглянуть. – А теперь, Лорри, что ты здесь видишь? Не торопись и смотри внимательно. Но, – мисс Эшмид улыбнулась, – помни, что мне говорили в молодости: смотри глазами, а не пальцами.

Лорри кивнула. «Не трогай» перевела она для себя. Она могла бы возмутиться таким предупреждением: она не ребенок. Но здесь оно почему-то казалось правильным и уместным. Девочка обошла комнату, осматриваясь.

Все очень интересно и есть на что посмотреть. На стенах картины в рамах, многие настолько потускнели, что трудно что-нибудь разглядеть, хотя Лорри видела, что рисунок сделан не кистью и красками, а вышит нитками. На спинке кресла тоже красивая вышивка – букет цветов. На спинках стульев и других кресел такие же вышивки.

Внимание Лорри привлекла вышитая картина над камином. Рыцарь и оруженосец едут к лесу, а вдалеке стоит девушка в платье того же зеленого цвета, что и на мисс Эшмид. Девушка босая, ее темные волосы свободно падают на плечи из-под венка бледных цветов.

– Это вышитая принцесса.

Лорри оглянулась.

– Это история? – спросила она.

– Да, история, Лорри. И с моралью: используй то, что имеешь, но не отказывайся от своей мечты. Эта принцесса была дочерью короля. Ей давали все, что она захочет. Но потом для ее отца настали тяжелые времена, а ее захватили враги и заключили в башню. И остался у нее только подарок, который ей сделали при рождении, – золотая игла, подаренная крестной матерью.

Чтобы чинить одежду, она научилась шить этой иглой. И так хороша была ее работа, что узурпатор, захвативший трон ее отца, приказал ей шить одежду для своих дочерей, новых принцесс. Она старела, и никому до нее не было дела.

Однажды вечером она начала вышивку. Сначала вышила рыцаря и оруженосца. Потом весь фон, кроме одного места. Одна из дочерей узурпатора, пришедшая на примерку, увидела вышивку и приказала принцессе побыстрее ее закончить, чтобы она могла повесить ее на стене на своем свадебном пиру.

И вот принцесса работала всю ночь, чтобы закончить. И девушка, которую она поместила на это место, была она сама, какой была в молодости, – молодой и прекрасной. И когда был положен последний стежок, она исчезла из башни, и больше ее никогда не видели.

– Она ушла в вышивку? – спросила Лорри.

– Говорят. Но правда в том, что она нашла какой-то путь к свободе, а картина осталась, чтобы напоминать миру о ее истории. А теперь, Лорри, у тебя тоже есть история. Какая она?

Не понимая почему, Лорри выпалила все, что случилось с ней за эту плохую неделю, и многое другое, что тревожило ее, казалось, уже так давно.

– И ты говоришь, что ненавидишь Кэти, дорогая? За то, что она сломала Миранду?

Лорри посмотрела на клубок шелковых ниток на коленях мисс Эшмид.

– Нет, наверно, я на самом деле ее не ненавижу. И мне… мне жаль, что я ее ударила. Она ведь не хотела сломать Миранду.

– Ненависть – сильное и тяжелое слово. Не используй его, если не уверена. Ты была несчастна и видела вокруг только плохое. Ты положила кривые стежки, а теперь их нужно исправить. Такую правку всегда нужно делать, чтобы не испортить всю картину.

– Я бы хотела… – Лорри с тоской осмотрелась. – Я бы хотела остаться здесь.

– Ты не хочешь возвращаться к тете Маргарет? – Теперь голос мисс Эшмид звучал резко.

– О, нет, я не это имела в виду. Я хотела бы иногда приходить сюда.

Мисс Эшмид поманила ее.

– Иди сюда, девочка.

Лорри обошла стол и остановилась прямо перед мисс Эшмид, рядом с большой рамой, на которой висела неоконченная работа. В столе оказалось множество ящичков, заполненных катушками и кусочками ярко окрашенного шелка и пряжи.

Обхватив подбородок ладонью, старая леди наклонилась и посмотрела девочке в глаза. Лорри показалось, что все ее мысли прочитаны, и неожиданно она устыдилась некоторых из них. Хотелось оторвать взгляд от этих глаз, но она не могла.

Затем мисс Эшмид кивнула.

– Может быть, что-нибудь и можно сделать. А теперь, Лорри, я напишу записку твоей тете, чтобы она знала, где ты была. Миранду оставь со мной. Это лучше, чем хоронить ее в саду, как ты собиралась.