Текст книги "Проклятие Зарстора"

2

Молчание, наступившее вслед за этими полными отчаяния словами, нарушила Ута. Кошка присела мордой к зарослям, в которых пряталась Бриксия. Из ее пушистого горла вырвался звук, похожий на женский крик. Бриксия слышала такой звук и раньше – это призыв Уты. Но то, что он теперь обращен к ней, ошеломило ее.

Мальчик повернулся, мгновенно опустил руку на рукоять меча. Теперь Бриксия уже не может незаметно уйти, она слишком долго ждала. А лежать здесь, трусливо дожидаясь, пока ее поднимут… Нет! Она не будет дожидаться этого.

Она встала, прошла через заросли, вышла на открытое место, держа копье в руке. Так как лука и стрел она не видела, то считала, что копье – вполне достаточный ответ на меч.

Ута посмотрела на нее после своего предательства и перевела взгляд на юношу. Лицо у того напряженное, подозрительное. Он извлек меч из ножен.

– Кто ты? – В резком вопросе тоже настороженность.

Ее имя ничего ему не скажет. За месяцы одиноких странствий оно и для нее стало мало что означать. Она далеко от долины своего рождения, далеко от земель, где имя ее рода может вызвать понимание. Она никогда не слышала об Эггерсдейле; логично предположить, что и здесь, в изолированной западной долине, не слышали о Мурачдейле, о роде Торгуса, который правил в ней до того дня, когда все кончилось в крови и пламени.

– Путница… – ответила она, подумав, что, отвечая, демонстрирует собственную слабость.

– Женщина! – Он сунул меч с ножны. – Ты из семьи Шейвера… или Хамеля… у него, кажется, было две дочери…

Бриксия напряглась. Тон его голоса… Гордость, о которой она уже начала забывать, заставила ее распрямиться. Она может внешне показаться крестьянской девчонкой (по-видимому, он так и решил), но она – Бриксия из рода Торгуса. А он откуда? Здесь только почерневшие от огня развалины – больше ничего.

– Я не связана с этой землей, – спокойно ответила она, но смотрела вызывающе. – Если ищешь крестьянку из владений твоего лорда… ищи в другом месте. – И никакого уважительного титула не добавила.

– Разбойница! – Губы юноши скривились. Он вызывающе встал рядом со своим лордом. Посмотрел вправо, влево, пытаясь разглядеть, кто еще скрывается в зарослях.

– Это ты так говоришь, – ответила она. Как она и думала, он принял ее за члена разбойничьей банды. – Не называй так никого, молодой человек, если не уверен. – Бриксия произнесла это холодно, вспомнив некогда усвоенное умение держать на расстоянии речью. Так ответила бы леди на дерзость.

Он смотрел на нее. Но прежде чем смог ответить, его лорд пошевелился, встал. Без интереса посмотрел пустыми глазами на девушку, может, даже не видя ее.

– Яртар задерживается… – Мужчина поднес руку ко лбу. – Почему он до сих пор не пришел? Нам необходимо завтра утром выступить…

– Лорд, – по-прежнему не отрывая взгляда от девушки, мальчик попятился, взял лорда за руку. – Пора отдыхать. Ты болен, мы выедем позже…

Мужчина нетерпеливо вырвал руку.

– Больше никакого отдыха… – голос его прозвучал чуть уверенней. – Никакого отдыха, пока дело не завершено, пока мы снова не овладеем древней силой. Яртар знает путь… где он?

– Лорд, Яртар…

И хотя мальчик снова схватил мужчину за руку, тот не обратил на это внимания. Пустое равнодушное выражение покинуло его лицо, на нем появилась тень сознания. Ута подошла к этой паре, остановилась возле лорда. И испустила негромкий звук.

– Да… – С усилием мужчина высвободился, опустился на колени, протянул обе руки к кошке. – Со знаниями Яртара мы сможем идти? – Вопрос этот был обращен не к его спутнику, а к кошке. И взгляд его встретился с немигающим взглядом животного.

– Ты это знаешь, пушистая. Ты пришла как сигнал? – Мужчина кивнул. – Когда Яртар придет, мы двинемся. – Оживление покинуло его лицо, оно снова стало пустым. Теперь он походил на человека, который уже не может бороться со сном.

Мальчик схватил его за плечи.

– Лорд… – Но смотрел он не на мужчину, которого поддерживал, а на девушку.

В его взгляде была такая враждебность, что Бриксия крепче ухватилась за копье. Он будто так ее ненавидит, что готов открыто напасть. И тут она поняла. Им движет стыд… стыд, что кто-то увидел его лорда, потерявшего разум.

Инстинктивно она поняла, что если сейчас сделает движение, скажет что-нибудь, покажет, что поняла, то тем самым еще ухудшит положение. Не зная, что делать, она возможно спокойнее посмотрела на юношу. Облизнула губы, но ничего не ответила.

Они долго смотрели друг на друга, потом он снова нахмурился.

– Уходи! У нас нечего красть! – И он снова потянулся к мечу.

Бриксия рассердилась. Почему эти слова хлестнули ее, как бичом, она не могла бы сказать. Эти двое ничто для нее. Чтобы выжить, она научилась быть одной.

Но она сдержалась. Пожала плечами и отступила к изгороди, из-за которой появилась. Осторожность не позволила повернуться спиной к этой паре. Но она чувствовала, что их ей нечего бояться.

Мальчик снова поднял мужчину, повел его к двери башни, негромко уговаривая. Бриксия не слышала его слов. Она смотрела, как они исчезают, потом ушла сама.

Разумно было бы совсем уйти из этой долины, говорила она себе, поднимаясь по склону. Но не ушла. Метко брошенный камень ошеломил одного из прыгунов в траве, она искусно освежевала тушку, спрятала шкуру, чтобы обработать позже. Из шести таких шкурок получится короткий плащ, а у нее уже есть три в мешке, что лежит у костра в ее лагере.

Понимая, что не она одна могла заметить тех, кто остался в развалинах, она приняла дополнительные предосторожности. Если кто-то из разбойников увидел лошадь, меч мальчика, этого вполне достаточно, чтобы привлечь банду. Бриксия подумала, понимает ли мальчик, как опасно останавливаться в развалинах. Пожала плечами. Не ее забота учить его.

Разжигая небольшой костер из тщательно подобранных дров, так, чтобы они давали как можно меньше дыма, она думала о двоих внизу. Теперь Бриксия была уверена, что их только двое.

Мальчик назвал поселок Эггерсдейл и говорил о нем, как о доме. Его лорд явно не может сам позаботиться о себе, как же они собираются жить? Конечно, тут есть дичь. Но без лука приходится рассчитывать только на меткость и сбивать камнем прыгунов. Она чуть не умерла с голоду, ела личинок и жевала траву, пока не научилась добывать пищу. Один прыгун едва ли достаточный обед для одного человека.

Бриксия поворачивала над огнем куски своей добычи, поджаривая их, чтобы потом съесть полуготовыми, и сидела на корточках. Она не успела осмотреть сад внизу, но была уверена, что мало съедобных растений могло здесь сохраниться за годы разрухи. Можно собирать съедобные травы, и она это иногда делала. Но их никогда не бывает в больших количествах. Если у этих двоих нет продуктов, как они будут жить?

Бриксия снова повернула палочки с мясом, глядя на вспыхнувшие языки пламени и жалея, что нечем подхватить капающий жир. При запахе жареного мяса рот ее наполнился слюной.

Негромкий звук по другую сторону костра привлек ее внимание.

– Ты мне не друг, – строго сказала она, глядя на Уту. – Если ты сменила символ дома на щите, леди, тогда иди и проси места за большим столом… не приходи ко мне. – Но она все же взяла одну палочку, сняла с нее мясо, защищая листком пальцы, положила полузажаренное мясо перед Утой. Пусть поступает, как хочет: берет или отказывается.

Кошка сидела, ожидая, пока мясо остынет. Время от времени она поглядывала на него, но больше смотрела своим немигающим взглядом на Бриксию. Девушка поежилась. Так Ута всегда смотрит; нет причины думать, что она оценивает ее мысли.

– Да, иди к ним, Ута. Мужчине, кажется, ты понравилась.

Девушка сузила глаза и пристально смотрела на кошку. Ее удивило поведение Уты по отношению к этому лорду. Не впервые она пожалела, что не может по-настоящему общаться с кошкой. Раньше это желание было рождено одиночеством, когда оно становилось тюрьмой для девушки. Тогда физического присутствия кошки было недостаточно, чтобы прогнать мрачные мысли. Бриксии нужно было слышать другой голос, избавиться от вызывающего боль одиночества.

Теперь же она хотела обладать способность общаться кошкой из любопытства. Каким-то образом Уте удалось проникнуть в затуманенный мозг лорда Марбона, вызвать пробуждение его сознания. Почему… и как?

Бриксия принялась размахивать в воздухе палкой с насаженным мясом, чтобы остудить его.

– Что ты с ним сделала, Ута? – спросила она. – Он словно поражен луной. От раны это или какая-то хитрость захватчиков? Может, болезнь… И кто это Яртар, которого он зовет? Мальчик говорит, что он мертв. – Она принялась энергично жевать жесткое мясо. Ута тоже ела, даже не поднимая головы в ответ на ее вопросы.

Эта песня… такую не сочиняют певцы… грубая, плохо составленная… словно сочинил ее кто-то, не владеющий искусством, но подгоняемый необходимостью. Бриксию слегка смутил такой поворот ее мыслей. Но в них есть смысл. Какова цель этой песни? Проклятие и Сокровище Зарстора… как еще оно было названо в песне? Звездное Проклятие?

Кто-то, по имени Зарстор, обнажил меч против врага и был уничтожен, потому что у врага оказалось это оружие – одновременно Проклятие и Сокровище. Бриксия покачала головой. Есть много легенд о древних войнах и битвах. Во всех есть зерно истины, но эта истина сегодня уже ничего не значит. Если только темное Проклятие Зарстора по-прежнему не лежит на этой земле.

Все возможно в долинах Высокого Холлека. Древние, до того как ушли с земель у великого моря, ушли на север и запад, за саму Пустыню, обладали необычными знаниями и силами. Остались места, которых следует сторониться, и другие… Бриксия перестала есть, воспоминание пришло такое яркое, словно девушку перебросили во времени и в пространстве.

Она вспомнила день, когда пришло известие, что защита не выдерживает, и они бежали из крепости Мурачдейла. Дыхание Бриксии участилось. Они бежали, бежали в сумерках… убегали от огня и криков. Ей казалось, что она снова ощущает резкую боль за ребрами и в ногах, снова борется с длинным шлейфом платья, чувствует во рту привкус страха.

Вверх, на хребет. Рядом с ней бежит Куниггод, поторапливает ее. Куниггод… лицо Бриксии исказилось при этом воспоминании. Она хотела бы забыть… но воспоминания не уходили. Куниггод, вставшая с постели, где лежала, чихая и кашляя… она не убежала, сначала убедилась, что ее воспитанница ушла из женского будуара, где поджидает смерть… вывела ее по внутренней лестнице к потайной калитке.

Они бежали ночью, одни, остальные выжившие бежали другим путем. И Куниггод провела ее узкой тропой между высоких камней, поддерживая Бриксию, полуживую от страха. Она не знала, по какому пути они идут, и попала в это Место, сама не понимая этого.

Никто из жителей долины добровольно не приходил в места, которые когда-то использовали Древние для своих целей… только мудрые женщины, которым уже известна неписаная мудрость. Но и они шли осторожно и тихо, потому что здесь может ждать злая сила… и она может восстать без предупреждения. Бриксия слышала, что такие места имеют свою особую атмосферу, их можно услышать, почувствовать, прежде чем попадешь в сеть.

Куниггод привела ее в одно из таких мест, которого все сторонились. Однако старая нянька, по-видимому, знала, что делает. Она, задыхаясь от кашля, опустилась на землю, изо всех сил цепляясь за девушку, не давая ей убежать.

– Оставайся… здесь, – с трудом сказала она… – Тут… нет… зла…

И Куниггод упала лицом вниз, и на этот раз Бриксия обняла ее, держала в руках, а женщина кашляла и задыхалась. Девушка поняла, что ее нянька не может идти дальше, а она тоже не может уйти и оставить ее. И вот она лежала под луной, полной и яркой, – казалось, она висит непосредственно над ними, освещая местность во всех подробностях.

Внимательно разглядывая окружающее, она увидела, что камни не образуют полный круг. Серебристо-серые, блестящие под луной камни выстроились двумя полумесяцами, их заостренные рога находятся на некотором расстоянии друг от друга, оставляя два прохода в центр, где лежат сейчас беженки. Поверхность камней обтесана. Бриксия видела у вершины каждого камня какие-то линии. Но не могла сказать, рисунок ли это или остаток какой-то выветрившейся надписи.

Но чем дольше она рассматривала камни, тем больше ей казалось, что свет задерживается на них. Они напоминали ей большие свечи, и свет исходит не только от вершины, где должен находиться фитиль, но и от боков. Но свет далеко не отходит от камней, только окутывает каждый камень сверкающим одеянием.

Глядя на эти светящиеся камни, Бриксия чувствовала, как оставляет ее страх перед неизвестным. Сердце, отчаянно бившееся, постепенно успокоилось. Девушка, не сознавая этого, дышала теперь равномерно и глубоко. Ее охватила какая-то вялость, апатия, странное спокойствие. Голова ее опустилась, девушка ощущала странную сонливость.

Она легла, по-прежнему держа голову Куниггод на коленях, чувствуя себя в полной безопасности, и крепко уснула.

Проснувшись на утро, она увидела Куниггод, но долго не могла понять, где она и что с ней. Страх не возвращался. Между нею и прошлой ночью опустился занавес, как годы отделяют одну часть жизни от другой. Она чувствовала в себе новые силы, какое-то беспокойство, связанное с целью, которой она не понимала. Но это непонимание ее не беспокоило.

Девушка ощутила лишь легкую печаль, когда поняла, что душа Куниггод рассталась с телом. Бриксия сложила руки своей старой няньки на неподвижной груди, поцеловала ее в лоб. Потом встала и посмотрела на каменные столбы. В свете утра просто камни. Но девушка продолжала ощущать мир, отсутствие эмоций, свободу от страха. Она знала, что ей предстоит жить одной, что она должна выжить ради какой-то цели – какой, она еще не знает.

Она не задавала вопроса, доброе это место или злое. Это место дало ей силы выжить, и она сохраняла его, как щит и опору.

И вот Бриксия сидела в своем лагере над Эггерсдейлом, смотрела на огонь и думала. Что возникло в ней той ночью, которую она провела между двумя знаками новой луны? Почему именно сейчас вернулось это воспоминание и с такими подробностями, если раньше она никогда о нем не вспоминала? Почему ей кажется, что все ее прошлое до той ночи не имело никакого значения, а все, что произошло потом, как-то связано с будущим?

Почему? И почему? И почему?

– Есть много путей, – вслух сказала она Уте. Кошка умывалась, но, услышав голос Бриксии, опустила лапу и посмотрела на девушку.

– Я Бриксия из рода Торгуса. Так ли это, Ута? О, я не имею в виду красивые платья, почетное место за пиршественным столом, способность говорить людям: «Сделайте то и это». И они делают. Не это подлинные признаки рода. Посмотри на меня. – Она рассмеялась и тут же удивилась: поняла, как давно не слышала звука смеха. – Я выгляжу так, словно пришла попрошайкой на пир или меня выгнали камнями из поселка, чтобы не связываться с подозрительными бродягами. Но я все равно Бриксия из рода Торгуса, и только я сама могу отобрать это у себя – каким-нибудь поступком, недостойным своего рода. Я сама должна буду тогда осудить себя и выбрать наказание.

– Твой юный друг в долине поспешно высказал обо мне суждение, Ута. – Бриксия покачала головой. – Мне казалось, я отбросила гордость как совершенно бесполезное чувство. Гордость не положит пищи в рот, не покроет тело, не сохранит в нем дыхание. Но есть особая гордость. Я хочу сказать: «Ты не можешь победить меня, тень страха!» Вот такую гордость я считаю настоящей.

Она кивнула. Но все же девушка ощущала неудовлетворенность. Она слишком многое помнит, хотя сейчас все это и кажется далеким и туманным. Как этот мальчишка смотрел на нее – этот взгляд начинал жечь ее все больше.

– Да будет так! – Бриксия сжала правую руку в кулак и ударила по ладони левой. – Эти двое ничто для меня, Ута. И мысли их меня не трогают. Мы уйдем утром, и пусть лорд остается в своих развалинах.

В ее словах здравый смысл. Но все же…

Бриксия готовилась к ночи: отыскала щель, похожую на пещеру, покрыла пол сухими листьями и травой, устроив что-то вроде гнезда; при этом она останавливалась и поглядывала на башню внизу. Она не пряталась и не пыталась скрыть свое присутствие. Потому что была уверена: юноша не станет ее искать, заботы о хозяине занимают все его внимание.

Она видела, как он вышел из башни, отвел лошадь к ручью. Когда животное напилось, он отвел его назад на огороженное поле. Потом снова пошел к ручью, захватив с собой кожаную бутылку, наполнил ее и отнес в башню. Он не оглядывался, не смотрел вверх. Должно быть, уже забыл о ней.

Это снова укололо ее. Хотя Бриксия не понимала, почему ее это так задевает. Однако она осмелела. Не скрываясь, сама спустилась к ручью со своей изношенной фляжкой. Задержалась, чтобы умыться. Она жалела, что нет поблизости спокойной поверхности, которая могла бы послужить зеркалом. Впрочем, наверно, это даже хорошо, решила она, расчесывая пальцами волосы, вытаскивая из них сухие листья и веточки, попавшие, когда она пробиралась через живую изгородь.

Почему она задерживается, почему ночует тут, Бриксия не понимала. Остановка не имеет цели, но когда она пыталась подумать об уходе, ее охватывало какое-то беспокойство. Она не может уйти отсюда. В тревоге бродила она по возвышенности. Даже когда сбила камнем еще одного прыгуна, собственное мастерство и неожиданное пополнение припасов не принесло ей радости.

Вернувшись в свой лагерь, Бриксия увидела, что Ута сидит на камне. Голова кошки наклонена так, что она смотрит не на башню внизу, а вдоль хребта, на запад, где кончается долина и начинается страшная Пустыня.

– В чем дело? – Бриксия видела в прошлом такую сосредоточенность Уты и знала, что она может означать.

Чувства девушки обострились, но все же уступают способностям кошки. Бриксия подняла голову, использовала зрение, слух, обоняние, чтобы отыскать, что вызвало такое серьезное внимание Уты.

Из башни поднимается дым. Те, что там находятся, очевидно, не знают, как подбирать сухие дрова, чтобы не выдавать присутствия огня. А может, не беспокоятся, что их присутствие будет замечено. Нет, не крепость…

Девушка опустилась на колени в тени скал, прижимаясь плечом к камню, который выбрала Ута, стараясь не показываться, и осмотрела долину. Обрушившиеся стены, означающие поля, сады. Вдоль стен уже вырос кустарник. К западу небольшая роща.

Из этой рощи вылетели птицы. Они кружились в воздухе и хрипло кричали. Бриксия схватила копье. Она хорошо знала, что это означает. Кто-то вторгся в лес… эти птицы никого не боятся, кроме… человека!

Захватчики… из пустыни? Если бы они были из того же отряда, что двое внизу, они приближались бы с востока по старой дороге. Разбойники, крысы и волки из Пустыни, собрались, чтобы подобрать то жалкое, что еще можно найти в руинах… как собиралась она сама.

Да, крысы и волки, но у них есть клыки и когти!

Мальчишка с мечом… мужчина с повредившимся разумом… и никакого предупреждения.

Эти двое ничто для нее. А что есть у нее? Источенный нож, который сломается при любом усилии? Охотничье копье? Это глупость, совершенная глупость…

Мысли неслись стремительно. Но она уже уходила от своего убежища, спускалась по склону, используя все возможные укрытия. Рядом с такой же осторожностью ползла Ута.

Глупость, но почему-то она должна ее совершить.

3

Хорошо понимая, что за башней уже могут наблюдать из леса, который находится в противоположном направлении от того, которое она выбрала для себя, Бриксия присела у последнего укрытия, думая, что делать дальше. Ясно, что придется выйти на открытое место, чтобы добраться до двери. Если бы она была Утой…

Ута! Пушистая голова прижалась к ее руке. Девушка взглянула на кошку, которая в ответ внимательно смотрела на нее. Потом Ута двинулась направо и тут же исчезла в кустах. Поневоле Бриксия на четвереньках поползла за ней, с трудом пробираясь через густые заросли.

В зарослях показался камень – основание стены, которая когда-то была внешней защитой крепости. Стена сделана грубо, один необработанный камень на другом. Ута использовала их как лестницу, поднимаясь наверх.

Бриксия провела руками по камню. Достаточно щелей и углублений, чтобы она тоже смогла подняться. Она колебалась, прижимая руки к камню. Глупость! Она еще может повернуться и уйти, незаметно подняться на склон долины. Почему она это делает?

Ответа у нее не было, но что-то внутри, какое-то побуждение двигало ею. Повесив копье на плечо за ремень, на котором носила его в пути, девушка вцепилась пальцами рук и ног в углубления и начала подниматься.

Ута ждала ее на верху стены, глядя вниз; она словно проверяла, следует ли за ней Бриксия, прежде чем продолжать путь. И когда Бриксия начала подниматься, кошка махнула хвостом и исчезла.

Скрывают ли развалины главного здания ее от тех, кто наблюдает из рощи? Бриксия не знала, она могла только надеяться. Прислушиваясь, она по-прежнему слышала крики встревоженных птиц, и заключила, что таящиеся в лесу еще не вышли.

По другую сторону стены тянулся мощеный двор, окружавший некогда укрепленный, а теперь наполовину разрушенный дом и башню рядом с ним. Бриксия спрыгнула в траву, выросшую у основания стены на нанесенной почве.

Отсюда она перебежала к стене дома, прошла вдоль нее, теперь остается преодолеть небольшую открытую площадку до самой башни. Ута уже возле башни, она исчезла во входе. Бриксия перевела дыхание и сняла со спины копье. Она не собирается входить невооруженной. Возможно, ее встретят не как друга… и не как союзника.

Она пробежала к двери и влетела в нее, прежде чем шум смог предупредить о ее появлении. Внутри сумерки лишь частично разгонял огонь в очаге. Глядя на огонь, сидел мужчина, рядом с ним Ута. Но мальчик вскочил, увидев ее, с обнаженной сталью в руках.

Бриксия заговорила, прежде чем он двинулся. Она не хотела схватки с ним.

– В лесу прячутся. Их привлек ваш дым, наверно.. – Она одной рукой указала на очаг, в другой по-прежнему держа копье. – Или вас выследили на пути сюда. У вас есть лошадь, кольчуга, – она указала на мужчину. – Они одни привлекут любого разбойника.

– А тебе-то что? – спросил мальчик.

– Ничего. Но я не разбойница. – Бриксия отступила на шаг. Мысли ее мешались. Почему они пришла к этим двоим? Они ведь действительно ничто для нее?

Продолжая наблюдать за ней, мальчик подошел к мужчине.

– Ты один, – продолжала Бриксия, – по крайней мере в схватке. Они слизнут тебя легко, как Ута мышь, и даже быстрее, потому что охотятся не для забавы.

Выражение подозрительности не исчезло с его лица.

– А если я тебе не верю?

Она пожала плечами.

– Делай, как знаешь. Я не толкаю тебя в битву.

Она осмотрела помещение, в котором они нашли убежище. Справа крутая лестница, ведущая на второй этаж. У одной стены скамья, стул, на котором сидит мужчина, пара седельных мешков. Два плаща привязаны к прутьям и выстелены травой – постели. И все.

Она снова посмотрела на скамью. Жалкая возможность, но все, что у них есть. Она не думала, что им теперь удастся уйти. Мальчик, возможно, смог бы уйти через заросли, но с ним этот человек…

– Мы можем поставить это поперек двери, – она указала концом копья на скамью. – Если бы не огонь, можно было бы спрятаться там. – Кивнула на лестницу. – Если, конечно, они не следили за вами и не знают, как вас мало.

Он сунул меч в ножны и пошел к скамье. Бриксия повесила копье и подошла к другому концу. Нагнувшись, мальчик посмотрел на нее.

– Оставь! Ты нам не нужна! Я остаюсь с лордом Марбоном…

– Оставайся. Но если у меня нет лорда, за которого нужно сражаться, то есть жизнь. – Она схватила второй конец скамьи и напряглась. Вдвоем они установили поперек двери низкую преграду, почти бесполезную, как в глубине души решила девушка.

– Если бы только… – Мальчик взглянул на сидевшего у огня человека. Бриксии показалось, что он говорит не с ней, а просто думает вслух. Потом его внимание вернулось к ней, лицо его снова приняло враждебное выражение. Он переплел пальцы рук, похрустел костяшками.

Снова заговорил, слова вырывались словно насильно, как будто ему ненавистен факт, что он их произносит.

– Может быть выход… он должен знать.

Бриксия, вспомнив, как сама когда-то бежала из такого же места, почувствовала надежду, которая тут же исчезла. Если в Эггерсдейле и был какой-то скрытный выход, то он либо разрушен, либо его тайна погребена в мозгу хозяина.

– Он не вспомнит. – Но добавила, потому что трудно отказаться от надежды. – Или вспомнит?

Мальчик пожал плечами.

– Иногда может немного… – Он склонился к мужчине.

Ута снова приподнялась и положила передние лапы на колено мужчины. Он погладил ее голову, продолжая смотреть на огонь.

– Лорд, – мальчик взял его за руку, – лорд Марбон…

Бриксия встала у двери, следя за происходящим в помещении и одновременно прислушиваясь к звукам, которые могут оповещать о приближении врага. Заржала лошадь, девушка напряглась, крепче ухватила копье.

– Лорд Марбон. – Голос мальчика звучал резче, настойчивей. – Лорд Яртар прислал сообщение…

– Яртар? Он наконец придет?

– Лорд, он встретится с тобой. Он ждет у выхода из потайного пути.

– У потайного пути? А почему он не пришел открыто?

– Лорд, нас окружили враги. Он не смеет подъехать открыто. Разве не в обычае лорда Яртара приходить и уходить незаметно?

– Правда. Идем потайным путем. – Мужчина встал, Ута прижималась к его ногам. Он взглянул на кошку, лицо его ожило. – А, пушистая! Хорошо, что ты снова в доме, в союзе с нами, как когда-то. В потайной путь.

Он свободно, совсем не так, как раньше, прошел в конец помещения, в углубление, в котором находился очаг. Погладил камень, как только что гладил Уту.

Пальцы, двигавшиеся привычно и уверенно, застыли. Одну руку он опустил, другой потер лоб и взглянул на мальчика.

– Что… – Голос опять стал безжизненным. – Что…

Ута встала на задние лапы, передние висели перед мягкой шерсткой на животе. Она негромко и повелительно мяукнула. Лорд Марбон посмотрел на нее. Он словно прислушивался, словно понимал звуки кошки.

– Лорд, – мальчик подошел с другой стороны, – помни: лорд Яртар ждет.

Человек оглянулся. Он не утратил осмысленного выражения, хотя лицо его снова стало апатичным.

– Это… это… не… неправильно… – Он осмотрел комнату, голые стены.

Бриксия чуть не грызла от нетерпения пальцы. В воображении она представляла себе, кто может подкрадываться снаружи. Они не могут удержать башню. Она сердилась на себя за то, что по какой-то непонятной глупой причине попала в ловушку. Но они в ловушке. Если даже мальчик сказал правду и в крепости есть потайной ход, совсем не обязательно, чтобы он вел отсюда. Или свихнувшийся разум не вспомнит…

– Яртар, да! – Казалось, это имя опять привело в порядок разбежавшиеся мысли; так куклу тянут за нитку, и резное дерево и кожа оживают (Бриксия когда-то видела такое представление).

Снова лорд Марбон положил руки на стену. Бриксия услышала снаружи то, чего опасалась, – этот звук может вызвать только сапог, задевший камень. Она подняла копье и посмотрела на лестницу. Почему она раньше не увидела эту возможность? Они вдвоем – копье и меч – могли бы удержать верх лестницы, выиграть несколько мгновений жизни. Нож у нее на поясе – это будет ее последний ключ к выходу; лучше это, чем та судьба, что ее ожидает.

Звук снаружи не повторился. Но она не сомневалась, что слышала его. Однако в этот момент услышала более громкий скрип и повернула голову. Рядом с очагом в стене появилась щель. В эту щель мальчик молча и настойчиво толкал лорда. Ута уже исчезла в темноте, мальчик прошел вслед за хозяином, никак не предупредив Бриксию. Девушка побежала. Щель уже начала закрываться, но Бриксия поставила копье как рычаг и успела проскользнуть. Потом она убрала копье, стена закрылась, оставив ее в полной темноте, такой густой, что она сомкнулась, словно плащ.

Бриксия услышала звуки справа и медленно протянула руку. Она стояла в очень небольшом пространстве, слева стена, другая непосредственно перед ней. Не зная, предстоит спускаться или подниматься, Бриксия стала копьем ощупывать дорогу и двинулась направо.

Продолжая щупать пол, она сделала пять шагов, и тут пол исчез. По-прежнему с помощью копья девушка нащупала начало лестницы. Звуки продолжали доноситься с этого направления. Если она хочет отыскать выход, нужно идти туда.

Бриксия с помощью копья нащупывала каждый шаг, прежде чем сделать его. Левой рукой она держалась за стену; вначале стена была грязная, потом, чем глубже она спускалась, тем более влажной становилась стена. Запахло стоячей водой и гнилью. Дважды она задевала руками за грибы, от едкого запаха даже закашлялась.

Она насчитала двадцать ступенек, потом копье показало, что перед ней снова ровный пол. Звуки впереди стихали. Бриксия удивилась, как они могли уйти так далеко. Наверно, двигались без предосторожностей, которые она принимала из благоразумия.

Света не было никакого, темнота давила на нее, вызывала страх, какой всегда ощущают люди перед ночью и тем, что может таиться в ней. Скользкие стены вызывали отвращение, но ей приходилось касаться их, используя как дополнительный указатель направления. Неизвестно, как далеко ведет этот потайной путь. Такие проходы устраиваются обычно так, чтобы можно было выйти за пределы осаждающих. Проход в Мурачдейле был вдове длиннее деревенской улицы – так она слышала.

Теперь она почувствовала прикосновение воздуха к щеке. Дуновение не настолько сильное и свежее, чтобы устранить гнилой запах, но оно свидетельствует о наличии вентиляции. Бриксия шла вперед, ее подошвы скользили по той же слизи и плесени, какая росла и на стенах. Один раз девушка чуть не потеряла самообладание, когда под ее ногой что-то дернулось. Она прыгнула вперед, поскользнулась, и только резкий поворот тела удержал ее от падения в грязь на полу.

Бриксия, ударившись лицом о правую стену, обнаружила, что проход поворачивает. Слева показался очень слабый серый свет; он дважды затмевался и открывался снова – эта перемена могла означать, что проходят остальные.

Коридор пошел вверх, и девушка облегченно вздохнула: она решила, что приближается к концу. И испытала разочарование, добравшись до источника света. Свет пробивался сквозь щель в скале; расщелина оказалась такой узкой, что не пропустила бы и древко копья. Но этот слабый свет показал другой поворот, на этот раз направо.

Бриксия прошла еще пять шагов и увидела настоящий свет, красно-оранжевый свет пламени впереди. Она заторопилась к нему. При свете она увидела, что проход кончается карнизом. С него открылся вид на природную пещеру без всяких признаков вмешательства человеческих рук.