Текст книги "Мушка в паутине. Мир глазами феминистки XIX века"

Уже во втором номере издания от 25 августа 1832 г. появилась заметка «Мирный крестовый поход», подписанная: «Сюзанна». Обращаясь к женщинам, автор защищает сен-симонистскую «религию», на которую сейчас клевещут «владельцы женщин» (sic), но которую со временем, «когда все ее поймут, признают божественной…». Не перестают говорить, что нет нигде страны, где бы женщины были столь свободны, как во Франции. Это так. Но разве это результат признания прав женщин, а не следствие ухищрений француженок? Разве нынешнее положение французской женщины не производное их «тысячи маленьких уловок»? Разве в гражданском законодательстве о браке уже нет слова «протекция», разве его не следует заменить на слово «равенство»? Разве не устарел церковный постулат «Женщина должна быть покорна мужу своему»? То, что было терпимо когда-то, сегодня таковым уже не является. Сюзанна призывает к новому крестовому походу против деспотизма, предрассудков и убежденности, что один пол выше другого[50]50
  La Femme libre. 1832. № 2. Р. 3–4. В мемуарах она назовет свою первую статью «достаточно робкой». См.: Voilquin S. Souvenirs… Р. 95.


[Закрыть].

Во втором сентябрьском номере La Femme nouvellе Сюзанна публикует рецензию-эссе на сочинение Антуана Рей-Дюзёля[51]51
  Ray-Dusueil A. Le Monde nouveau, histoire faisant suiteà «La Fin du monde». Paris: E. Renduel, 1831.


[Закрыть]. Главный пафос ее статьи в том, что социальные вопросы должны обсуждать не графини или маркизы, дискуссии должны вестись «женщинами из народа»[52]52
  La Femme nouvellе. 19.09.1832. Р. 5.


[Закрыть]. В связи с этим первая реакция сен-симонистов на появление этого издания была настороженной и отчасти даже враждебной. Намечается двойное соперничество: между мужчинами и женщинами, между представительницами буржуазных и пролетарских слоев.

8 октября 1832 г. Сюзанна Вуалькен публикует от имени «одного из редакторов» открытое письмо директрисе La Femme nouvellе[53]53
  Опубликовано в качестве приложения к книге Bulciolu M.T. L'école saint-simonienne et la femme. Pisa: Goliar dica, 1980. Р. 215–218.


[Закрыть]. Сюзанна выступает с критикой некоей «мадам Лауры», которая в своей статье, опубликованной La Femme nouvellе 15 сентября, призывает женщин «сохранить наше рабство в том виде, в каком оно есть». Сюзанна уверяет, что положение женщины из «привилегированного класса» несравнимо с гнетом, которые испытывают женщины, вышедшие, как и она сама, из «рядов пролетариев». Муж одной из подруг Сюзанны любил много рассуждать об эмансипации женщин, а к своей жене относился как к вещи, как к своей собственности. Подруга говорила Сюзанне, что она могла бы покинуть дом своего мужа лишь только для того, чтобы броситься в Сену! Равноправие между мужем и женой определяется, утверждает Сюзанна, не столько равенством социального положения, сколько моральными качествами и интеллектуальными способностями, и заявляет: «…без этого любовь невозможна»[54]54
  Ibid. Р. 217.


[Закрыть]. Она призвала к союзу «привилегированных женщин» с «пролетарскими женщинами», при этом постоянно обращая внимание на специфические потребности последнего, особенно с точки зрения образования. Труд Сюзанны и «ее сестер» направлен в первую очередь на эмансипацию женщин из пролетарской среды.

Сюзанна озабочена созданием женской ассоциации. Когда сторонники Анфантена уединились в Менильмонтане и там стали носить специальную сшитую на заказ униформу[55]55
  Синяя туника, белые брюки, белый жилет с красной окантовкой, черный кожаный пояс, красный шарф и колпак.


[Закрыть], Сюзанна завела речь о символической атрибутике, отличающей «новых женщин». В выпуске La Femme nouvellе от 5 ноября 1832 г. вышел «Отрывок из регламента, объединяющего новых женщин», в котором она предлагала своим «сестрам» в сен-симонизме носить пунцовые ленточки как «знак общности идей между ними». Этот цвет должен был символизировать их пылкость и страстность во имя новой идеи[56]56
  Suzanne. Extrait du réglement qui unit les femmes nouvelles // La Femme nouvellе. 05.11.1832. P. 63. Вопрос о внешних отличиях сен-симонистов вновь встал в 1833 г. Тогда среди сен-симонистов получила распространение металлическая цепь – знак преданности движению – звенья которой обозначали самых выдающихся сен-симонистов. Сен-симонистки же в качестве «символа братства» стали тогда носить кольцо, на котором было написано: «Отцу – 1833 – Матери». См.: Grogan S.K. French socialism and sexual difference: Women and the new society, 1803–1844. London, 1992. P. 215.


[Закрыть].

В декабре La Femme nouvellе публикует послание С. Вуалькен депутатам Национальной ассамблеи. Сюзанна оговаривается, что в ее понимание равенства полов вовсе не входит такая «антирелигиозная мысль» как «первобытная независимость» женщины. Дикость – это эксплуатация человека человеком. Ее идеал – «создание мирным путем всеобщей ассоциации, освобождение женщин и народов». Сен-симонистки могли бы даже образовать «партию» в Ассамблее – «палату любви»[57]57
  Bulciolu M.T. Op. cit. Р. 225. Чем в это время были заняты головы сен-симонистов мужчин, можно судить по работе Шарля Дюверье (Duveyrier) «Новый город или Сен-симонистский Париж», в которой он предлагал построить храм в виде громадной женщины, призванный заменить Нотр-Дам-де-Пари. Сен-симонист Филипп Машеро (Machereau) нарисовал эскиз этого гигантского храма, а Мишель Шевалье (Chevalier) посвятил ему поэму.


[Закрыть]. Почти все представители различных течений в феминизме признавали необходимость реформы брачного законодательства, восстановления развода, равенства супругов и родителей. Согласны они были и на предоставление женщинам права на получение образования, адекватного их интеллектуальным способностям. Некоторые феминистки ставили целью улучшение положения женщин из рабочей среды; другие призывали к открытию для женщин доступа к свободным профессиям. При этом лишь небольшая часть была обеспокоена гражданским и политическим равенством, и только La Femme nouvellе устами Сюзанны Вуалькен заявляла, что слабый пол должен заседать на политических собраниях вместе с представителями сильного пола[58]58
  Abensour L. Le féminisme sous la monarchie de Juillet. Les essais de réalisation et les résultats // Revue d'histoire moderne et contemporaine. 1911. Vol. 15. № 2. Р. 154.


[Закрыть].

C 20 декабря 1832 г. «Апостольское бюро» издания переезжает на квартиру к мадам Сюзанне Вуалькен: писать отныне следовало на имя «директрис» Сюзанны или Мари-Рейн[59]59
  La Femme nouvellе. 1832. № 12. Р. 104. В мемуарах Сюзанна напишет, что весьма скоро юные основательницы La Femme nouvellе увлекутся идеями Фурье и оставят ряды сен-симонистов. С этого момента газета и сменит название. См.: Voilquin S. Souvenirs… Р. 96.


[Закрыть]. Это Сюзанна переименует издание в La Tribune des femmes. Переименование отражает одну из актуальных идей Сюзанны: женщины, считает она, находясь под очарованием тех блестящих теорий, которые придумали мужчины, еще не осмеливаются заставить услышать свой слабый голос, они пока не осмеливаются быть услышанными[60]60
  Elhadad L. Femmes prénommées: les prolétaires saint-simoniennes rédactrices de La Femme libre 1832–1834 // Les Révoltes logiques. 1977. № 4. Р. 65.


[Закрыть].

Но даже среди сен-симонисток были те, кто с некоторой долей скепсиса относились к деятельности Сюзанны. Аглая Сент-Илер (Saint-Hilaire), которую воспитывала мать Проспера Анфантена, была любовницей его старшего брата Огюстена, а затем руководительницей сен-симонистской общины на улице Монсиньи в Париже и самым преданным сторонником П. Анфантена в спорах о морали, писала 23 декабря 1832 г., что «бедняжка мадам Вуалькен может прекрасно говорить как шестифутовый мужик, но я сомневаюсь, что это приведет ее туда, куда она хочет»[61]61
  Цит. по: Mallet S. Tribune des Femmes… Р. 204.


[Закрыть].

20–30-летние апостолы в юбках (брюк они не носили, хотя карикатуристы изображали их именно так) ратуют за эмансипацию «класса» (угнетенной социальной группы) женщин[62]62
  Сюзанна Вуалькен иногда применяет по отношению к женщинам понятие «класс». См.: La Femme nouvelle. 1832. № l8. Р. 242.


[Закрыть] из «простых» и в этой издательской инициативе опережают даже рабочих.

Особое внимание уделялось образованию девочек. Вопрос этот был актуален со времен Революции. После либерального указа 1828 г. о начальных школах, дискуссия в годы Июльской монархии была продолжена[63]63
  Французские либералы годами боролись против клерикального влияния на образование. В начале 1828 г. правительство Ж.-Б. Мартиньяка запустило процесс в этом направлении: была создана комиссия по изучению вопроса, потом разделили министерство народного просвещения и министерство по делам церкви. Третьим шагом стал ордонанс относительно начальных школ от 21 апреля, который лишил священников части прав, переданных им в 1824 г. Отныне надзор за начальными школами (за исключением католических школ) принадлежал департаментским комитетам (в каждом округе), в которых заседало помимо трех священников еще шесть человек, в том числе назначаемых префектом и ректором.


[Закрыть]. Мари-Рейн писала: «Народное просвещение – это вопрос, которым в данный момент занимаются все передовые люди, и это не случайно, потому что от его решения зависит будущее Общества»[64]64
  La Femme nouvelle. 1832. № 12. Р. 144. О том же писала еще в 1792 г. Мэри Уолстонкрафт: дайте женщинам равный доступ к образованию, и они покажут, что способны быть независимыми.


[Закрыть]. В послании С. Вуалькен депутатам от декабря 1832 г. также говорилось, что для общества будущего одного религиозного образования женщины уже недостаточно[65]65
  La Femme nouvellе. 1832. № 12. Р. 104. Здесь можно увидеть аллюзии на личный опыт. Сюзанна переживала, что сама она не получила того образования, какого, видимо, хотела. Все, чем она могла воспользоваться, чтобы удовлетворить свое любопытство – словарь брата, записи отца, сентиментальные романы матери. Книги, которые ей будут одалживать новые друзья, не заполнят пробелы в ее очень коротком начальном образовании.


[Закрыть]. Некоторые многодетные матери предлагали сосредоточиться больше на воспитании и в первую очередь вкладывать в голову девочки «принципы, на которых будет основано ее социальное и индивидуальное будущее»[66]66
  La Femme nouvelle. 1832. № 6. Р. 45.


[Закрыть]. Как говорится, воспитай душу раба, раба и получишь. Замеченная на баррикадах в июле 1830 г. республиканка Адель Минье (Mignet) представляет работу учителем как естественный материнский долг[67]67
  Tribune des femmes. 1833. № 5. Р. 85.


[Закрыть]. Ей вторит Мари-Рейн: мать – первый учитель для ребенка, поэтому чем лучше образованна мать, тем лучше для общества будущего[68]68
  La Femme nouvelle. 1832. № 12. Р. 147.


[Закрыть]. Сюзанна высказывалась в том же духе: воздействие мужчины должно рассматриваться как вторичное по сравнению с воздействием женщины[69]69
  Ibid. 1832. № 19. Р. 254. Подобные пассажи напоминают высказывания Ж.-Ж. Руссо: «Первоначальное воспитание важнее всего, и это первоначальное воспитание, бесспорно, принадлежит женщинам» или: «Люди всегда будут такими, какими делают их женщины; поэтому, если вы хотите, чтобы были великие и добродетельные люди, – внушите женщинам, что такое величие и добродетель». При этом феминистки часто рассматривают взгляды Руссо на женщин как пример крайнего сексизма.


[Закрыть]. Проблема видится в том, что воспитанием девочек занимались главным образом мужчины, «внушая им свои максимы»[70]70
  Tribune des femmes. 1833. № 6. Р. 92.


[Закрыть]. Моральное освобождение женщин, полагает Сюзанна, должно произойти через солидарность и материальную взаимную поддержку[71]71
  La Femme nouvelle. № 16. Р. 90.


[Закрыть].

Наиболее крайние взгляды среди сен-симонисток тогда выражала Клер Демар (Démar)[72]72
  О ней см.: PlantéC. La Parole souverainement révoltante de Claire Démar // Femmes dans la Cité, 1815–1871 / sous dir. A. Corbin, J. Lalouette, M. Riot-Sarcey. Créaphis, 1997. P. 481–494; Démar C. Appel au peuple sur l'affranchissement de la femme: aux origines de la pensée féministe / sous la dir. V. Pelosse. Paris: Albin Michel, 2001.


[Закрыть]. В марте 1833 г. вышел в свет ее «Призыв женщины к народу об освобождении женщины», в котором эта воинствующая защитница свободной любви[73]73
  Принцип свободной любви Анфантен обосновывал тезисами о необходимости «раскрепощения полов», о полном равноправии женщины, т. е. ее праве распоряжаться своим телом по собственному усмотрению. Правда, при этом стоявшая во главе церковной иерархии анфантенистов «первосвященническая пара» имела право вмешиваться в любовные отношения паствы. Что касается собственно Сюзанны, то она предпочитает пока «отложить» вопрос о новой сексуальной морали и женских свободах, она отмечает, что пока свободные женщины живут своей сексуальной жизнью «на свой собственный страх и риск», ей ближе не право женщины менять своих партнеров до бесконечности, а право женщины выбрать себе достойного спутника жизни. См.: Armogathe D. Les Saint-Simoniens et la question feminine // Les Saint-Simoniens et l'Orient. Paris, 1990. P. 172.


[Закрыть] называла брак «легализованной проституцией» и призывала распространить «Декларацию прав человека» и на женщин. Но летом 1833 г. сен-симонистов ждали очередные потрясения.

Освободившись из тюрьмы в июле 1833 г., Анфантен не успокоился. 1833-й объявлен «годом Матери», приход которой следовало ожидать с Востока. «В стремлении соединить спиритуализм Востока с материализмом Запада <…> он искал подходящую страну для своих экспериментов. Шарль Дюверье (Duveyrier) предлагал ему отправиться в Китай, Гюллен (Guillain) советовал основать колонию на одном из островов Индийского или Тихого океана»[74]74
  Louis J. La question d'Orient sous Louis-Philippe. Paris: EPHE, 2004. Р. 133.


[Закрыть]. Анфантен выбрал Египет[75]75
  Лидеры сен-симонистов считали это предприятие второй (после Бонапарта) египетской экспедицией. Но их экспедиция должна была быть не военной, а промышленной и мирной. Анфантен и его ученики были убеждены, что они могут принести промышленный прогресс Египту. Понятие «вторая культурная экспедиция» иногда встречается и в историографии. Не так давно и М. Леваллуа назвал сен-симонистов «продолжателями миссии Бонапарта по возрождению Египта». См.: Levallois M. Les saint-simoniens en Égypte // Bulletin de la Sabix. 2014. № 54. Р. 43.


[Закрыть]. Сюзанна виделась с Проспером, они беседовали, он рассказывал ей о своих планах поездки на Восток, «новой семьи» и «морали будущего». Сюзанна была восхищена и в шутку обещала отрастить крылья, чтобы одной из первых прилететь и принять участие в этой гуманитарной миссии[76]76
  Voilquin S. Souvenirs… Р. 114. Через 30 лет Сюзанна и с ностальгией и одновременно с иронией вспоминает «религиозный климат», в котором росли тогда надежды кандидатов на поездку в Египет.


[Закрыть]. В следующий раз она увидит Анфантена только через 18 месяцев в Египте.

В самом начале августа 1833 г. 33-летняя Клер Демар покончила с собой вместе со своим молодым возлюбленным, и это двойное самоубийство потрясло общественность. Это был очень удобный повод дискредитировать сен-симонистское движение в целом, возложив к тому же большую долю ответственности на мужчин. Ирония ситуации в том, что (если верить С. Вуалькен, которая оставила вроде бы достоверные сведения о К. Демар) эти мужчина и женщина находились только в платонических отношениях! Проблема же в том, что в платоническую их связь публика не поверила[77]77
  Кристин Вови полагает, что в мифологизации этого инцидента сыграла свою роль и книга Д. Штерна (Stern) о революции 1848 г., в которой упоминались практикуемые сен-симонистами некие «ритуалы», «сеансы магнетизма» и «мистицизм удовольствий». См.: Veauvy Ch. Les saint-simoniennes en Égypte. Analyse critique d'un modèle d'émancipation // Lectora. 2011. № 17. Р. 225.


[Закрыть].

Манифест, оставленный Клер Демар потомкам, будет передан Анфантеном Сюзанне Вуалькен; она опубликует его в газете под названием «Мой закон будущего». Клер Демар, в частности, писала: «Довольно материнства! Долой закон крови. Моя позиция: конец материнству. Как только женщина будет <…> освобождена от мужчин, платящих цену за ее тело, <…> она будет обязана существованием <…> исключительно своему собственному труду. Для этого она должна посвятить себя какому-либо занятию и выполнять какую-нибудь функцию». Revue de Paris в этой связи отметила, что Сюзанна «героически взяла на себя всю ответственность за новые и смелые слова Клер Демар»[78]78
  Revue de Paris. Bureau de la Revue de Paris. 1834. Т. 7. Р. 6. Но в целом случай с Клер Демар отрицательно сказался на репутации La Femme libre, издание стали представлять подобием монстра, которого следует изгнать, как изгоняют бесов экзорцисты. Слухи о распутстве сен-симонистов скажутся и на характеристике неудачи их последующей миссии в Египте: они де сами виноваты в том, что египетские власти от них отвернулись. См.: Veauvy Ch. Les saint-simoniennes en Égypte… Р. 228.


[Закрыть].

Заметим, что Вуалькен и ранее рассуждала об отсутствии у женщины детей или отказе от них. Идею как можно скорее покончить с долгом материнства и отдать детей куда-нибудь на воспитание, чтобы дать возможность женщине заниматься любимым делом, она высказывала 8 октября 1832 г., когда писала, что если бы Бог сохранил ее детей, она не испытывала бы затруднений перед тем, чтобы отправить свою дочь в пансион, а сына – в колледж для их социализации: «…наши дети прежде всего принадлежат большой человеческой семье». Отказ от биологического материнства, открывающий перед женщиной возможности сублимации, одновременно означает признание «универсального материнства». «Мы должны видеть в человечестве только детей одной семьи, к которой мы принадлежим». Миссия освобожденной женщины, данная ей самой «природой», – трудиться для умиротворения отношений между народами и гармонизации общественных отношений[79]79
  La Femme nouvellе. 1832. № 5. Р. 216–217. См. также: La Femme nouvelle. № 11. Р. 127; Tribune des femmes. № 2. Р. 171; № 3. Р. 41. Подробнее см.: Mallet S. Tribune des Femmes: une éducation pour l'indépendance économique // Romantisme. 1980. № 28–29. Mille huit cent trente. P. 203–212.


[Закрыть]. Сюзанна, кажется, в состоянии экзальтации, ей видится, что создание «Универсальной Ассоциации» уже началось, что признание всего мира не за горами, что уже в текущем столетии будет воздвигнут Пантеон, на фронтоне которого золотыми буквами будет начертано: «ПРИЗНАТЕЛЬНОЕ ЧЕЛОВЕЧЕСТВО ЖЕНЩИНЕ»[80]80
  Tribune des femmes. № 11. Р. 184. С. Вуалькен далеко не всегда столь эпатажна. Ряд ее заметок в Tribune des femmes за 1833 г., порой, весьма банальны. Например, «Две матери», сюжет которой состоит в том, что перед рождественской витриной магазина встретились две женщины – бедная, которая не может себе позволить покупки в этом магазине, и богатая, для которой хозяин подобострастно открывает двери (Р. 116–118). В «Письме Беранже» она упрекает поэта в недопонимании, что принцип равенства должен распространяться и на женщин (P. 148–149).


[Закрыть].

Таким образом, сен-симонисты стали первыми из мыслителей, выступившие за «освобождение женщин» в рамках социально-политической рефлексии. Их вела по этому пути вера в особую роль женщин на пути достижения всеобщего счастья. Эмансипация женщин стала предметом ожесточенных дискуссий в сообществе сен-симонистов. Анфантен, стремясь объединить мужчин и женщин на основе принципа эгалитарной взаимодополняемости, сделал мессианскую пару Мужчина-Женщина основным элементом своей социальной и политической философии.

Но даже не сен-симонисты, а сен-симонистки сформулировали самую революционную программу эмансипации женщин. Сюзанна Вуалькен и ее «сестры» оказалась по-своему более прагматичными, чем «отцы» их церкви. Они уже понимали, что их освобождение требует материальной независимости, равенства в браке и получения образования. Они уверяли, что «освобождая женщину, освобождают работника», что, в общем-то, в интересах индустриального общества. Таким образом, они старались интегрировать свой феминизм в социализм и придать своей борьбе больше масштабности. Но при этом их публицистика акцентировала в первую очередь самодостаточность женщин, на что позднее обратит внимание Пьер Леру: восстание женщин страшно, а либерализация их без помощи мужчин все еще немыслима, поэтому женщинам следует не выделять причины своего угнетения, а идти по пути освобождения к священному равенству вместе с мужчинами.

Сама Сюзанна вполне адекватно оценивала авторитетность Tribune des Femmes: издание «никогда не имело реального влияния на мир», являясь органом «женщин из народа», оно не было престижным, в отличие от издававшихся светскими дамами журналов мод. Историческую роль Tribune des Femme Сюзанна понимала так: газета была призвана утешать сердца разочарованных катастрофой сен-симонистского движения; она поддерживала в душах своих провинциальных братьев и сестер священный огонь, надежду на освобождение «Отца» и на будущее. Она реально помогла эмансипации женской мысли[81]81
  Voilquin S. Souvenirs… Р. 96.


[Закрыть].

В апреле 1834 г. Сюзанна, после закрытия Tribune des Femmes отправляется в Египет. С журналистикой на время покончено, Сюзанне предстояло на практике доказать как женщина своим трудом может добиться независимости и свободы в чужой стране. В качестве попутчицы для плавания в Египет Сюзанна выбрала «молодую персону, которая какое-то время была участницей сен-симонистских встреч». Эту поэтессу и художницу звали Изабель[82]82
  Ibid. Р. 117.


[Закрыть].

Между приглашением Анфантена приехать в Египет и посадкой на корабль в Марселе прошло более года. Несмотря на тревожные письма из Египта о сложном материальном положении «колонистов», сен-симонистская молодежь с энтузиазмом готовилась к путешествию, материальные детали отодвинуты на второй план, молодость жаждала Приключения. Что знала Сюзанна о Египте и о Востоке? Едва ли не главным источником ее знаний была «Тысяча и одна ночь» в переводе Антуана Галлана. Ни отсутствие точной информации, ни отсутствие средств, ни отсутствие хотя бы элементарных медицинских навыков не особенно волновали. Это средневековые монахини могли перекладывать миссионерство на плечи мужчин, новая женщина любой ценой должна сама участвовать в миссии… Сюзанна повзрослеет в ходе экспедиции.

Друзья скинулись Сюзанне на поездку, снабдили ее письмами с различными советами для провинциальных сен-симонистов. По дороге в Марсель Вуалькен посетила сен-симонистские организации в провинциальной Франции (в Осерре, Дижоне, Лионе, Клермон-Ферране, Обюссоне, Лиможе, Либурне, Бордо, Тулузе, Кастельнодари, Сорезе, Нарбонне, Монпелье)[83]83
  Puech J.-L. Les Saint-Simoniens dans l'Aude (1833) // La Révolution de 1848 et les révolutions du XIX^e siècle. 1929. T. 26. №. 128. P. 76–77.


[Закрыть]. Позднее в качестве цели этого тура по южной Франции она назовет «активную пропаганду»[84]84
  Voilquin S. Souvenirs… Р. 117.


[Закрыть]. Правда, в ходе этой «пропаганды» приходилось время от времени изыскивать материальные средства. Но Сюзанну это не смущало: молодые парижанки вызывали в неизбалованной развлечениями провинции неизменное любопытство. На балах или в театрах эти две парижские работницы могли хотя бы на время почувствовать себя королевами, оказаться в центре внимания: в конце концов они выполняют «апостольскую работу» и заслуживают толику уважения и лести[85]85
  Hasegawa I. Femmes et voyages, Voyageuses du 19^e Siècle, Suzanne Voilquin, ouvrière Parisienne, dans l‘Égypte de Méhémet Ali // Bulletin of the Faculty of Foreign Studies. 2001. № 36. Р. 25.


[Закрыть].

Особенно Вуалькен понравилось в Сорезе (в 50 км к юго-востоку от Тулузы), который к 1830 г. стал едва ли не вторым центром сен-симонизма во Франции после Парижа. Здесь она сблизилась с супругами Лемонье (Lemonnier), которые оказали финансовую поддержку предприятию. Когда 17 октября 1834 г. настало время прощаться, Сюзанна сказала Элизе Лемонье «Если бы я все еще верила в ангелов, я бы чувствовала себя как Ева, изгоняемая из рая»[86]86
  Voilquin S. Souvenirs… Р. 216. О сен-симонистах Сореза см.: Cazals R. École de Sorèze et mouvement saint-simonien // Sorèze, l'intelligence et la mémoire d'un lieu / éd. M.-O. Munier. Toulouse: Presses de l'université des Sciences sociales, 2001. Об Элизе Лемонье см.: Ramond R. Élisa, une saint-simonienne au siècle des Ferlus. Sorèze: AnneMarie Denis-Éditeur, 2008.


[Закрыть].

В Марселе спутница Сюзанны Изабель передумала ехать в Египет и вернулась в Дижон, где у нее наметился роман с молодым человеком. Отъезд Изабель мог поставить Сюзанну в двусмысленное положение: несмотря на возросшую в ХIХ столетии мобильность женщин, в 1830-е гг. женщина, путешествующая одна, без защиты мужчины, все еще становилась объектом удивления, любопытства или скандала, общественное мнение могло расценить это как ненормальное и даже аморальное. Но Сюзанна не осталась одна в предстоящем путешествии по морю: в Марсель прибыли четыре «брата в Сен-Симоне», направлявшиеся в Египет. Компанию Вуалькен составили сторонник идеи новой морали, независимой от религии, пытавшийся создать сен-симонистскую общину в Алжире Александр Массоль (Massol), обращенный в сен-симонизм незадолго до 1830 г. виолончелист, член организации «Компаньоны женщины» и основатель сен-симонистской ассоциации «Артисты» Доминик Тайян-Роже (Tajan-Rogé)[87]87
  Доминик Тайян-Роже (1803–1872) во Франции был виолончелистом в парижской Опере, а с 1830 г. стал одним из самых рьяных пропагандистов сен-симонизма. Друзья и коллеги звали его просто «Роже». О своих приключениях он рассказал в анонимно изданной книге «История одного пианиста». Известной сен-симонистской была его супруга Клоринда Тайян-Роже или, как это было принято у сен-симонисток, просто «Клоринда». Когда Доминик отправился вместе с Анфантеном в Менильмонтан, оставив супругу в одиночестве, она решила последовать примеру своего мужа и вести образ жизни «женщины-апостола», что подразумевало обоюдные практики «свободной любви». После ареста Анфантена, зимой 1833 г. она отправилась вслед за мужем в Лион, где шила блузы для сен-симонистских апостолов и состояла в ассоциации «женщины Матери» – организации аналогичной «Компаньонам женщины» Э. Барро. По призыву Анфантена супруги Роже отправились в Египет. «Роже появился в Египте 13 ноября 1834 г. в компании всего трех апостолов и Сюзанны Вуалькен. Такой скромный в количественном отношении состав группы являлся одним из многих симптомов быстрого краха миссии сен-симонистов на Востоке». См.: Locke R.P. Les Saint-Simoniens et la musique. Liège, 1992. Р. 288. В Египте Доминик работал музыкантом в Школе кавалерии в Гизе. Некоторое время он провел в окружении Анфантена, но затем покинул его. Может быть, потому, что не нашел в Египте работы по своим талантам, а может быть, по более интимной причине. И современники, и историки намекали на приватный характер взаимоотношений Клоринды Роже и Проспера Анфантена.


[Закрыть], Гондре (Gondret) и инженер Пьер Друо (Drouot)[88]88
  Упоминается у Андре Тепо: Thépot A. Les ingénieurs des mines compagnons du père Enfantin // Bulletin de la Sabix. 2008. № 42. P. 52–57.


[Закрыть]. Плавание от Марселя до Александрии продолжалось с 13 ноября по 7 октября 1834 г.

Глава 2. Сен-симонисты в Египте

Сюзанна Вуалькен, сен-симонисты и Восток

Осен-симонистах на Востоке исследователи одно время писали довольно мало[89]89
  В конце ХIХ – начале ХХ в. Эдуард Дрио писал больше о восточном вопросе, об интересе Бонапарта к Египту, а о сен-симонистах – постольку поскольку. См.: D'Ivray J. L'Aventure saint-simonienne et les femmes. Paris: Félix Alcan, 1928; Zioutos G.D. Le saint-simonisme hors de France: quelques cahiers inédits sur l'expédition d'Egypte // Revue d'histoire économique et sociale. 1953. Vol. 31. № 1. P. 23–49; Sfia M.S. Les Saint-Simoniens еt «l'Оrient» // Cahiers internationaux de sociologie. Nouvelle série. 1971. Vol. 50. P. 63–82.


[Закрыть]. Причины тому, возможно, в этноцентризме французской историографии, в долгом пренебрежении гендерным подходом в социальных науках, «несолидности» истории феминизма, ассоциировавшегося опять-таки с сен-симонистками, в неудовлетворительном состоянии архивных дел[90]90
  Казалось бы, уже поздно ждать новых архивных открытий. Но как только нечто подобное заявил в 1989 г. Д. Армогат, как на следующий год публике была представлена найденная переписка двух сен-симонисток Анжелики Арно и Каролины Симон с их общим любовником Шарлем Дюге. См.: Armogathe D. Les saint-simoniens et la question féminine // Les Saint-simoniens et l'Orient. Vers la modernité / sous la dir. de M. Morsy. Aix-en-Provence: Edisud, 1989. Р. 167–180; Arnaud A., Simon C. Une correspondance saint-simonienne: Angélique Arnaud et Caroline Simon, 1833–1838. Paris: Côté-femmes éditions, 1990.


[Закрыть]. Возможно даже, что дело в скандальности их движения, близости – в массовом сознании – их проповеди свободной морали к разврату, в представлении взаимоотношений Востока и Запада в контексте проблемы взаимоотношения полов или неудачи их египетской миссии[91]91
  16 января 1832 г. Globe писала, что Восток и Запад отражают старый дуализм плоти и ума; отсюда задача добиться их примирения: настало время, когда новая теория объединит торжественным браком дух и материю, науку и промышленность, теорию и практику Востока и Запада. Сен-симонисты предлагают со страниц газеты вместо антагонистической борьбы – брачный союз, результатом которого будет «трогательное зрелище» – на берегах Средиземного моря возникнет мирная ассоциация. Цит. по: Fakkar R. Sociologie, socialisme et internationalisme prémarxistes. Contribution à l'étude de l'influence internationale du Saint-Simon et de ses disciples. (Bilan en Europe et portée extraeuropéenne). Préface du professeur M. Erard. Neuchâtd, 1968. Р. 198.


[Закрыть].

Поворотным моментом в пробуждении исследовательского интереса в этом направлении стал международный коллоквиум «Сен-симонисты и Восток», организованный «Ассоциацией по изучению мусульманского мира» 25–27 июня 1987 г., и создание в декабре того же года «Общества друзей Исмаила Урбена» (с декабря 1998 г. – «Общество друзей Исмаила Урбена и исследований Сен-Симона», а с января 2006 г. – «Общество сен-симонистских исследований»).

Коллоквиум 1987 г. «Сен-симонисты и Восток» положил начало в некотором роде второму открытию сен-симонизма в Египте. Почти одновременно с материалами этого коллоквиума, изданными под руководством специалиста по французской Северной Африке Магали Морси[92]92
  Les Saint-simoniens et l'Orient. Vers la modernité/ sous la dir. de M. Morsy. Aix-en-Provence: Edisud, 1989. (Рец.: Spiquel A. Les Saints-simoniens et l'Orient // Romantisme. 1992. № 75. P. 125–127).


[Закрыть], вышла книга Филиппа Ренье[93]93
  Régnier Ph. Les Saint-Simoniens en É gypte, 1833–1851. Le Caire: Banque de l'Union Européenne, 1989. Рец. см.: Hamès C. Régnier (Philippe). Les Saint-Simoniens en Egypte. 1833–1851 // Archives de sciences sociales des religions. 1991. № 76. P. 292–293. См. также статьи Ф. Ренье: Régnier Ph. Le mythe oriental des saint-simoniens // Les Saint-simoniens et l'Orient. Vers la modernité / sous la dir. de M. Morsy. Aix-en-Provence: Edisud, 1989; Idem. Le discours colonial des saint-simoniens: une utopie postrévolutionnaire française appliquée en terre d'islam (Égypte et Algérie) // Le choc colonial et l'islam / sous la dir. de P.-J. Luizard. Paris: La Découverte, 2006.


[Закрыть], написанная с привлечением обширного круга источников из архивного фонда Анфантена и ставшая отправной точкой для последующих исследователей сен-симонизма в Египте. В 1989 г. Ренье организовал во Французском культурном центре в Каире выставку «Сенсимонисты в Египте (1833–1851)», затем опубликовал «Путешествие на Восток и поэмы о Менильмонтане и Египте» Исмаила Урбена[94]94
  Urbain I. Voyage d'Orient: suivi de Poèmes de Ménilmontant et d'Egypte. Paris: L'Harmattan, 1993. В 2006 г. по инициативе тогдашнего президента Национальной библиотеки Франции Жана-Ноэля Жаннени (Jeanneney) и при содействии того же Ф. Ренье, открыта выставка «От “Нового христианства” к Суэцкому каналу. Век сен-симонистов».


[Закрыть].

В июле 1998 г. по случаю 200-летия Египетской экспедиции в Экс-ан-Провансе был организован коллоквиум «Франция и Египет в период наместников, 1805–1882». По его итогам вышел сборник из 22 статей, самых разнообразных по объему, новизне и научной значимости. Сен-симонистам в Египте посвящена одна статья об Исмаиле Урбене[95]95
  Moussa S. Les saint-simoniens en É gypte: le cas d'Isma ÿ l Urbain // La France et l'Égypte à l'époque des vice-rois, 1805–1882 / éds. D. Panzac, A. Raymond. Caire: Institut français d'archéologie orientale du Caire, 2002.


[Закрыть]. Но Сюзанна Вуалькен все еще оставалась за рамками внимания исследователей.

Изабель Хасегава, опередив многих французских исследователей, опубликовала на страницах Бюллетеня Софийского университета довольно пространную статью, посвященную именно путешествию Сюзанны в Египет. В этой работе акцентируется проблема восприятия «Другого», констатируется оригинальность взглядов С. Вуалькен. Исследовательницу интересует, как соотносятся в сознании Вуалькен «женская солидарность» и «культурная принадлежность»[96]96
  Hasegawa I. Femmes et voyages, Voyageuses du 19^e Siècle, Suzanne Voilquin, ouvrière Parisienne, dans l'Égypte de Méhémet Ali // Bulletin of the Faculty of Foreign Studies. 2001. № 36. Р. 13–47.


[Закрыть].

Защитившая в 2002 г. докторcкую диссертацию, посвященную литературе путешествий француженок на Восток во второй половине ХIХ – начале ХХ в., Рене Шампьон, продолжила свои изыскания по исторической, литературной и культурной традиции путешествий женщин по Востоку, «спустившись» до первой половины ХIХ в. Она исследовала различные способы гендерной маркировки травелогов с помощью стратегий письма и репрезентаций женской культурной инаковости в «Письмах о Босфоре» (1821) графини Ла Ферте Мен (La Ferté Meun), «Воспоминаниях о Египте» (1826) баронессы Минутоли (Minutoli) и «Современнице в Египте» (1831) актрисы и куртизанки Иды Сент-Эльм (Saint-Elme)[97]97
  Champion R. Représentations des femmes dans les récits de voyageuses d'expression française en Orient au XIX^e siècle (1848–1911). Paris, 2002; о путешествии женщин в Еипет см.: Moussa S. L'Égypte en groupe, en couple ou en solitaire. Trois modalités du voyage au féminin au XIX^e siècle (S. Voilquin, V. de Gasparin et L. Duff-Gordon) // Voyageuses européennes au XIX^e siècle. Identités, genres, codes / sous la dir. de F. Estelmann, S. Moussa, F. Wolfzettel. Paris: PUPS, 2012. Р. 241–255.


[Закрыть]. Затем ее заинтересовала, как и Хасегаву, «женская солидарность» в воспоминаниях Вуалькен, чему и был посвящен доклад на коллоквиуме «Ориентализм сен-симонистов», организованном в ноябре 2004 г. «Обществом сен-симонистских исследований» совместно с Группой совместных исследований «Литература, идеологии, образы, XVIII – ХІХ вв.»[98]98
  Champion R. Suzanne Voilquin en É gypte ou la pratique de la solidarité féminie // L'Orientalisme des saint-simoniens, actes du colloque des 26 et 27 novembre 2004 / sous la dir. M. Levallois, S. Moussa. Paris: Maisonneuve et Larose, 2006. P. 157–172. Рецензию на это издание Вероники Магри-Мургюе, опубликованную в «Revue D'histoire Litteraire de la France», см.: http://srhlf.free.fr/PDF/L_Orientalisme_ des_saint_simoniens.pdf


[Закрыть].

Связи сен-симонистов с Востоком, в частности, с Египтом, стали одной из ключевых тем обсуждения на коллоквиуме «Движение сен-симонистов от Сореза до Египта», который проходил в Сорезе 30 сентября – 1 октября 2011 г.[99]99
  Le mouvement saint-simonien. De Sorèze à l' É gypte / sous la dir. R. Cazals. Portet-sur-Garonne: Éditions midi-pyrénéennes, 2012. Рец.: Pinsolle D. Cazals (Rémy) dir. Le mouvement saint-simonien. De Sorèze à l' É gypte, É ditions midi-pyrénéennes, 2012 // Annales du Midi: revue archéologique, historique et philologique de la France méridionale. 2013. T. 125. № 282. P. 314–315.


[Закрыть] На коллоквиуме «XIX век сен-симонистов», организованном Реми Казалем из университета Тулузы 30 сентября – 1 октября 2012 г., с докладами «Сен-симонисты в Египте» и «Египетские письма Сюзанны Вуалькен» выступили соответственно Филипп Ренье и Сарга Мусса. Профессор литературы из Лиона Кристина Плантэ посвятила свое выступление новаторскому опыту феминистской прессы – руководимой Вуaлькен La Tribune des femmes.

Но, несмотря на все эти усилия, Кристина Вови из университета Реймса в 2011 г. по-прежнему сетовала, что история пребывания сен-симонисток в Египте окутана мраком. Чтобы развеять «черную легенду» и реабилитировать сен-симонисток в Египте К. Вови предложила более пристально присмотреться к фигурам Сюзанны Вуалькен, Клоринды Роже, Сесиль Фурнель и Агариты Коссидер (Caussidère)[100]100
  Veauvy Ch. Les saint-simoniennes en É gypte. Analyse critique d'un modèle d'émancipation // Lectora. 2011. № 17. Р. 223–224, 230. Последнюю как раз и будут больше всего обвинять в излишне вольном поведении во время ее проживания с сен-симонистами на стройке Нильской плотины. Для кого-то вопрос о новой сексуальной морали – чисто теоретический (Сюзанна считала его политическим вопросом), для кого-то речь шла об освобождении Эроса в анфантеновском смысле. Как писал Армогат: если иметь в виду, как жили сен-симонисты, например, в Египте, то мы можем обнаружить некоторые формальные следы промискуитета. См.: Armogathe D. Les Saint-Simoniens et la question feminine // Les Saint-Simoniens et l'Orient. Paris, 1990. P. 171.


[Закрыть].

Основным (и едва ли не единственным) источником для авторов, обращавших внимание на египетскую эпопею Вуалькен, являются ее собственные воспоминания, посвященные ее племяннице и приемной дочери[101]101
  Voilquin S. Souvenirs d'une fille du peuple ou La Saint-Simonienne en Égypte. Paris: E. Sauzet, 1866 (переиздано с некоторыми купюрами в 1978 г.).


[Закрыть]. Профессор Хасегава, следуя принципу историзма, оговаривается, что, с одной стороны, этот текст Вуалькен должен рассматриваться в неразрывной связи с другими текстами «литературы путешествий» той эпохи: Шатобриана, Ламартина, Готье, Гаспарен, Флобера и др. С другой стороны, исследовательница подчеркивает, что в случае с Сюзанной мы имеем дело с женским взглядом на «Другого», и не просто женским, а еще и «пролетарским». Будучи женщиной, Вуалькен соприкасалась с теми сторонами египетской повседневности, которые были закрыты для мужчин (Хасегава имеет в виду женские бани и гаремы). Не будучи богатой, Сюзанна не тратила здесь деньги, а зарабатывала их. Рассказ Сюзанны о египетской жизни, хоть и содержит стереотипы и клише, все же отличается от рассказов ее современников-мужчин, от повествований более состоятельных путешественников-туристов. Ее наблюдения и суждения, несомненно, во многом оригинальны[102]102
  Hasegawa I. Femmes et voyages… Р. 15.


[Закрыть]. Воспоминания этой «дочери народа», как она любила себя называть, показывают, в какой степени сен-симонизм, включая египетский период, стал для нее решающим опытом.

Первоначально она публиковала свои воспоминания с февраля по ноябрь 1837 г. в Le Siècle в виде серии заметок под общим названием «Письма о Египте»[103]103
  Возможно, название вдохновлено публикацией Клода Савари, автора «Писем о Египте» (1785–1786).


[Закрыть]. Сен-симонисты могли легко опознать автора, хотя подписаны эти статьи были главным образом «C.В.», «Мадам С.В.» и редко «Мадам Сюзанна В.» (в 1832–1834 гг. в Tribune des femmes она подписывалась «Сюзанна»). Эти письма через тридцать лет превратятся в «Воспоминания», которые она посвятит своей племяннице и приемной дочери. «Письма о Египте» представляют историю Сюзанны как личное приключение. В 1837 г., видимо, предположила С. Мусса, было еще слишком рано для публичного самоидентифицирования как «сен-симонистка»[104]104
  Доклад Сарга Мусса на коллоквиуме назывался: «Сюзанна Вуалькен, как быть сен-симонисткой, не говоря об этом?» Moussa S. Suzanne Voilquin, comment être saint-simonienne sans le dire? // Le mouvement saint-simonien. De Sorèze à l'Égypte / sous la dir. R. Cazals. Portet-sur-Garonne: Éditions midi-pyrénéennes, 2012. Р. 112–119.


[Закрыть]. Но почти через 30 лет в заглавии этого автобиографического текста появится: «Сен-симонистка в Египте».

«Воспоминания», несомненно, относятся к литературе путешествий, но они, как заметила Изабель Хасегава, трудно поддаются жесткой категоризации: «Воспоминания» Сюзанны не похожи ни на энциклопедическую таблицу в духе «Путешествий в Сирию и Египет» (1787) К.Ф. Вольнея, ни на размышление о собственном «я» в «Путешествии из Парижа в Иерусалим» (1811) Ф.-Р. Шатобриана, ни на путевые очерки в стиле Т. Готье «Константинополь» (1853). Сочинение Вуалькен ближе к «Путешествию на Восток» (1851) Жерара де Нерваля и, возможно, явилось, хотя бы частично, источником его вдохновения[105]105
  Hasegawa I. Femmes et voyages… Р. 18. Но, если уж рассуждать о возможно вдохновляющих Вуалькен публикациях по Египту, почему бы не вспомнить о сочинениях еще одной феминистки – Олимпии Одуар. См.: Audouard O. Les mystères du sérail et des harems turcs; lois, mœurs, usages, anecdotes. Paris: Dentu, 1863; Les mystères de l'Égypte dévoilé. Paris: Dentu, 1865. Проблему «влияний» и «вдохновений» могло бы помочь решить текстуальное сравнение публикаций Вуалькен о Египте 1837 и 1866 г.


[Закрыть].

Первая часть воспоминаний посвящена детству, родителям, отношениям с сестрой и мужем, личным переживаниям, ее вступлению в сен-симонистское движение. Во второй части описаны разрыв Сюзанны с мужем, деятельность сен-симонистских организаций в 1830–1834 гг., преследования со стороны властей, работа в феминистской Tribune des femmes. В третьей части – ее путешествие по Франции после отъезда из Парижа, встречи с сен-симонистами в провинции, плавание из Марселя до Александрии, первые дни в Египте. Уже в этих текстах можно найти те характерные черты, которые проявятся в описании ее египетской жизни: повышенная чувствительность к бедности, особое внимание к жизни обычных женщин, особенно матерей, отказ от любых сексуальных проявлений, желание воспитывать детей и о ком-то заботиться. Четвертая и пятая части посвящены пребыванию в Каире, шестая часть – поездке из Каира в Александрию и далее через Марсель в Париж. Последняя глава называется «Отъезд в Россию».

Описывая в «Воспоминаниях» манеры и обычаи Востока, Вуалькен заявляет о собственной объективности, позиционируя свои заметки едва ли не как научные наблюдения. Она уведомляет читателя, что, ее записки – это вовсе не фантастика: она просто засвидетельствовала то, что видела[106]106
  Voilquin S. Souvenirs… Р. VII. Но в то время право женщины на наблюдения еще предстояло отстаивать. Флора Тристан, вернувшаяся из путешествия по Перу, писала в 1835 г.: «Женщины – активная составляющая путешествий, и если они не могут быть столь же полезны для науки, как мужчины, то их наблюдательность в отношении нравов делает их полезность несомненной».


[Закрыть]. Но «Воспоминания» – не антология жанровых либо экзотических сцен из жизни египтян или сен-симонистов, они отражают и женский, и сен-симонистский взгляд на Восток и его обитателей.

В Египте Сюзанна присоединилась к уже обосновавшимся там сен-симонистам[107]107
  Всего в Египет с 1833 по 1836 г. отправилось 82 сен-симониста.


[Закрыть].

Египет в то время был открыт для новых веяний с Запада, со времен похода Бонапарта он занимал особое место во французском ориентализме. Мухаммед Али, ставший наместником Египта в 1805 г., окружил себя европейскими и особенно французскими экспертами, чтобы модернизировать Египет. Французы реорганизовывали египетские армию, флот, госпитали. Среди французов, участвовавших в этой политике, известны: полковник Жозеф Севе (Sève) или, как его здесь звали, Сулейман-бей (в воспоминаниях Сюзанны – «Солиман-паша»); врач Антуан-Бартелеми Кло (Clot) или, на местный манер, Клот-бей; главный инженер общественных работ в Верхнем Египте по модернизации сети оросительных каналов вдоль Нила Луи Линан де Бельфон (Linant de Bellefonds); савойский промышленник Луи-Алексис Жюмель (Jumel), который с 1817 г. культивировал здесь «хлопок Мако». Естествоиспытатель Фредерик Кальо (Cailliaud) по поручению Мухаммеда Али искал в Египте минералы[108]108
  Оставил сочинение «Исследования искусств и ремесел, а также социальных и домашних обычаев древних народов Египта, Нубии и Эфиопии» (1831–1837).


[Закрыть]. В глазах многих французов Мухаммед Али был франкофилом и реформатором. При этом одни подозревали, что этот сторонник цивилизации и вестернизации Египта, вырезавший в 1811 г. тысячи мамлюков, был, в сущности, варваром, а другие французские сторонники прогресса воспринимали «пашу-реформатора» в качестве орудия реализации их собственной мечты о современном обществе, основанном на труде и промышленности.

Первые сен-симонисты отправились на Восток под руководством Эмиля Барро (Barrault) в марте 1833 г.[109]109
  Moussa S. Méhémet-Ali au miroir des voyageurs français en Egypte // Romantisme. 2003. № 120. L'Egypte. Р. 15.


[Закрыть], когда глава их «церкви», «отец» Проспер Анфантен, еще сидел в тюрьме. За год до этого, в апреле 1832 г. именно Барро объявил о необходимости поисков женщины-мессии, которая бы стала парой сен-симонистскому мессии – мужчине. 22 января 1833 г. Барро с девятнадцатью товарищами создал ассоциацию «Компаньоны женщины»[110]110
  Le Bras-Chopard A. Les pérégrinations des Compagnons de la femme des Saint-simoniens à la recherche de la femme-messie. Dijon: Éditions universitaires de Dijon, 2019.


[Закрыть]. Он выпустил первые две книги периодического издания L'Année de la Femme (январский том увидел свет 2 февраля 1833, а февральский том – 16 февраля)[111]111
  1833 ou L'Année de la Mère. Lyon, 1833. Книга с подзаголовком «Mission de l'Est», составленная другими сен-симонистами и датированная июлем 1833 г. увидит свет в Тулоне в 1834 г. См.: 1833 ou l'Année de la Mère. Compagnons de la femme. Toulon, 1834.


[Закрыть].

Главная тематика этого издания «Женщина и Восток». В первом номере опубликован отрывок из сочинения Барро «Высказывания о Востоке и Западе», изданного в конце 1832 г. Этот отрывок представляет собой краткий и толерантный пересказ истории Средиземноморья сквозь призму взаимоотношений ислама и христианства. Во втором номере, в статье, посвященной «восточной миссии» сен-симонистов, Барро оговаривается, если «женщина Запада уже наслаждается свободой, данной ей Отцом Анфантеном, то на Востоке женщины еще рабыни»[112]112
  Цит. по: Veauvy Ch. Les saint-simoniennes en É gypte. Analyse critique d'un modèle d'émancipation // Lectora. 2011. № 17. Р. 223.


[Закрыть]. Основным мотивом этого путешествия была мистическая фантазия о «женщине-миссии», спутнице их духовного «Отца»[113]113
  Moussa S. Les saint-simoniens en É gypte: le cas d'Isma ÿ l Urbain // La France et l'Égypte à l'époque des vice-rois, 1805–1882 / éds. D. Panzac, A. Raymond. Caire: Institut français d'archéologie orientale du Caire, 2002. Р. 225.


[Закрыть]. Барро полагал, что эта новая Ева должна быть еврейского происхождения, а искать ее нужно на Востоке, но не в Иерусалиме, а в Константинополе. 22 марта 1833 г. он с двенадцатью товарищами отправляется в Константинополь, куда прибыл 15 апреля. Отъезд прошел гладко, правительство Луи-Филиппа Орлеанского этому не препятствовало, а, возможно, даже вздохнуло с облегчением. В Константинополе Барро был поражен храмом Святой Софии: Иерусалим – лишь руины, Константинополь (с его главным христианским храмом) – архитектурное воплощение культа «женщины-мессии». Сен-симонисты расположились в пригороде Басистахи (Basistachi). Четыре дня сенсимонисты ходили по самым людным улицам города, приветствуя всех встречных женщин, распевая свои песни и проповедуя женскую свободу. Они были замечены даже перед сералем османского султана Махмуда II. Турецкое правительство было ошеломлено, когда 19 апреля рискованные сен-симонисты пристроились за султанской процессией к мечети. Едва ли речи сенсимонистов, не знающих турецкого языка, могли оказать пагубное влияние на местных женщин, но вот их внешний вид шокировал. Наряд их состоял из туники синей ткани без воротника и лацканов, открытой в области сердца на груди. Поверх туники белый жилет, окаймленный вокруг шеи большой красной тесьмой. Белые брюки, на голове красный, как у басков, берет, на шее – длинный шарф. Ремень из черной лакированной кожи с округлой полированной медной пряжкой завершал их наряд. Посередине груди большими красными буквами на жилете вышито имя апостола[114]114
  D'Allemagne H.-R. Les Saint-Simoniens, 1827–1837. Paris: Gr ü nd, 1930. Р. 375–376; Régnier Ph. Les saint-simoniens en Egypte 1833–1851. Le Caire: Banque de l'Union européenne, 1989. Р. 137.


[Закрыть]. Из-за этой «портняжной провокации» случился дипломатический инцидент. Полиция поспешила задержать сен-симонистов, «чтобы уберечь их от любого рода несчастных случаев». Турецкие власти с «глубоким сожалением» сообщили французскому послу, что этих подданных Франции им придется из Константинополя удалить. Посол Франции в Турции барон Албен Руссен (Roussin), со своей стороны, докладывал в Париж: сен-симонисты своими необычными костюмами собирали толпы любопытных. Вскоре власти стали опасаться беспорядков; султан был лично оскорблен, а главнокомандующий турецкими войсками вынужден отдать приказ запереть этих французов в турецкой канцелярии, где они были бы защищены от любого нападения, кроме как со стороны клопов. Руссен призывал сен-симонистов вернуться во Францию, а затем вообще отказался принять их, утверждая, что он болен. В конце концов сен-симонистов пригласили на встречу с губернатором, обошлись с ними любезно, даже наказали чиновника, выдавшего им в канцелярии матрасы с клопами, водили по городу, показывали, рассказывали, но внезапно переправили в Дарданеллы. Оттуда Барро с товарищами направили в Смирну[115]115
  О влиянии французов в Смирне см.: Гладышев А.В. «Le Spectateur Oriental», Александр Блакю и развитие прессы в Турции в 1820-е годы // История и историческая память. Межвуз сб. науч. тр. / Под ред А.В. Гладышева. Саратов, 2012. Вып. 5. С. 143–165; Его же. «Courier de Smyrne»: из истории антирусской пропаганды в Турции в н. 1820-х гг. // Известия Саратовского университета. Новая серия. Серия история и международные отношения. 2013. Т. 13. Вып. 2. С. 53–61.


[Закрыть]. Поначалу больших трудностей апостолы там не испытывали. Среди жителей Смирны давно ходила греческая легенда о появлении в Византии женщины-мессии. Здесь Барро переводит на иврит некоторые свои сочинения, развивая идею о вине иудеев за распятие Иисуса Христа[116]116
  В Смирне 11 мая 1833 г. появилось его риторическое «Письмо евреям».


[Закрыть]. В Смирне сен-симонисты встретились с А. де Ламартином, возвращающемуся во Францию[117]117
  Fernand L. Lamartine et le «Père Enfantin» // Bulletin de l'Association Guillaume Budé. 1967. № 3. P. 333–342. Ламартин не разделял всех сен-симонистских идей, считая их во многом иллюзорными, но ему импонировало само их стремление к социальному совершенствованию.


[Закрыть]. Вскоре между сен-симонистами возникли разногласия: медик Риго (Rigaud) заявил, будто Бог ему сказал, что женщину-мессию нужно искать не в Турции, а в Индии. 16 мая 1833 г. Барро в сопровождении четырех миссионеров отправился в Александрию. Они пытались встретиться с Мухамедом-Али, но безуспешно. В первый раз во дворце им сказали, что паша спит, на следующий день не было на месте переводчиков. Между тем положение тех, кто остался в Смирне, стало невыносимым: сен-симонистская пропаганда понравилась здесь далеко не всем, представители еврейской диаспоры обратились к властям с просьбой оградить их от сен-симонистских проповедей, дурно влияющих на неокрепшие умы молодежи[118]118
  D'Allemagne H.-R. Les Saint-Simoniens… Р. 377.


[Закрыть]. Барро, теряя своих сторонников, вернулся в Турцию, размышлял о путешествии в Индию или Австралию, добрался до Одессы, продолжая искать женщину-мессию и «просвещенного деспота» для реализации сен-симонистских планов. Поиски его несколько остудило письмо Анфантена, в котором «Отец» оговорился, что вовсе не обязательно, чтобы женщина-мессия была еврейкой и находилась в данный момент в Константинополе[119]119
  О посещении Барро с товарищами Константинополя см.: Ferruta P. Constantinople and the Saint-Simonian Search for the Female Messiah: Theoretical Premises and Travel Account from 1833 // International Journal of the Humanities. 2009. № 6(7). P. 67–72.


[Закрыть].