Текст книги "После нас"

Афганские ОПГ и полулегальная экономика

Посольство РФ в Кабуле живет по рабочему расписанию России: людям предоставляется возможность небольших каникул в январе. Это время я решил посвятить поездкам по городу в надежде отыскать старых знакомых. Некоторых я уже нашел. Один из торговцев дуканов (маленьких магазинов), расположенных прямо у стен посольства, по прозвищу Инженер, оказался замполитом рембата 4-й танковой бригады ВС ДРА, в которой я служил в 1979–1980 годах переводчиком. Мы много говорили с ним о судьбах наших афганских офицеров, и он пообещал свести меня не только с ними, но и с оставшимися в живых бывшими функционерами НДПА. Его родственники в то время жили в Англии, они подались туда еще в начале 90-х, когда положение в Кабуле было невыносимым. А он с женой и детьми остался здесь.

Во время правления доктора Наджиба Инженер перешел на службу в ХАД, а с приходом в Кабул моджахедов бежал с семьей в Узбекистан. Его квартиру в микрорайоне, полученную от государства, попытался занять какой-то таджикский бандит, но пришедшие затем в город талибы издали указ, в соответствии с которым за неправомерный захват чужой собственности всем без исключения грозила смертная казнь. Квартиру быстро освободили. Но после того, как натовцы отстранили от власти самих талибов, квартира вновь перешла к одному из боевиков «Северного альянса», причем приближенному к маршалу Фахиму, одному из сподвижников полевого командира Ахмадшаха Масуда.

Все попытки Инженера отстоять свое право на жилище в суде не приносили успеха. Суд просто не принимал его исковых заявлений. Вершитель правосудия не хотел оказаться под прессом панджширцев, а потому семья моего бывшего армейского сослуживца была вынуждена мыкаться по съемным квартирам. Инженер ездил на работу в дукан, который ему не принадлежал, на городском транспорте и сильно опасался терактов. Бывший член НДПА стал набожным и совершал намаз прямо в магазине по три раза в день. Его сестра прислала ему из Лондона деньги для покупки маленького автомобиля, чему он был несказанно рад. Потом он с гордостью показывал мне свою миниатюрную малолитражку.

Интересная встреча произошла с владельцем овощного дукана близ голубой мечети в самом центре Кабула на улице, которую сотрудники нашего посольства окрестили «мясным рядом». Старик внезапно узнал меня и рассказал, что его дукан раньше находился в старом микрорайоне на «маркете» и что я часто у него отоваривался. Вот это память, подумал про себя я, а может, он врет? Но собеседник безошибочно описал мне стоявший возле моего дома № 8 дукан толстяка Ахмадшаха, а потом, немного подумав, спросил: «А не ты ли ездил на зеленой «Ниве»?» Да, точно, «Нива» была моя, и последние сомнения в искренности собеседника улетучились. Бородач поведал мне много интересного о том, как сейчас устроено новое афганское общество, и я мысленно отметил для себя, что это, по существу, Россия 90-х годов с ее полу– и незаконным бизнесом, повальным рэкетом, похищениями людей за выкуп, «крышами» и прочими присущими постсоветскому безвременью элементами. Другие встречи, в основном с отставными офицерами, в том числе бывшего царандоя (полиции), убедили меня в правдивости его слов.

Я начал вести картотеку уголовной и экономической преступности, в которую заносил наиболее яркие события в столице и регионах, отделяя ее от преступности по военно-политическим и религиозным мотивам. И если для непросвещенного человека Афганистан тогда представлялся некоей черной дырой во вселенной, где деньги исчезали миллиардами, все и везде взрывалось и где всех похищали и убивали религиозные фанатики, то для меня в итоге вырисовалась довольно целостная картина «постсоветской» трансформации афганского общества, деградировавшего в условиях дикого феодального капитализма.

Как и у нас на Родине, афганские организованные преступные группировки после развала социалистического строя расцвели «как фикусы на помойке», охватив все сферы жизни депрессивного, нищего государства. Огромное количество мелких ОПГ специализировалось на похищении богатых людей из торгового сословия и иностранцев за выкуп. Пальму первенства в этой криминальной сфере удерживал довольно благополучный Герат, где талибов было мало, а потому и теракты там происходили нечасто. Дело дошло до того, что каждый день бывшей древней столицы персидского государства ознаменовывался новым похищением. В итоге МВД страны было вынуждено уволить там из органов правопорядка около 100 старших офицеров полиции, погрязших в коррупции и «крышевавших» дельцов от киднеппинга. Вообще похищение людей в Афганистане – ремесло привычное и довольно популярное среди бандитов. Вот лишь малая толика сведений, записанных в мой дневник.

14.11.2007. Неизвестные боевики похитили иранского инженера в Герате, инцидент произошел недалеко от иранской границы, где тот работал над проектом строительства железной дороги. По данным полиции, вооруженные люди, совершившие похищение, были на двух автомобилях-пикапах. Позже за него потребовали выкуп.

26.1.2008. Спецслужбы Афганистана разыскивают похищенную в городе Кандагар 49-летнюю гражданку США Сид Мизел, уроженку города Эурика, штат Калифорния, работавшую в гуманитарной организации Asian Rural Life Development Foundation, которая осуществляет деятельность в сфере обучения и общественного здравоохранения. Женщина работала в Кандагаре с 2005 года в проектах, связанных с созданием рабочих мест среди афганских женщин с целью получения ими дополнительного дохода, а также связанных с ирригацией и распределением гуманитарной помощи. Я выделил для себя ключевые слова – «доход» и «гуманитарная помощь», ведь знавшие о существовании Мизел талибы не трогали ее три года.

10.1.2008. Похитители Харальда Клебера, имеющего двойное – германское и афганское – гражданство, потребовали за его освобождение 500 тысяч долларов. Клебер, принявший ислам и носящий в настоящее время афганское имя Абдур Рахман, был похищен в конце декабря 2007 года на одной из дорог уезда Гольранг в пригороде афганского города Герат. Он уже четыре года проживал там вместе со своей афганской семьей, где занимался плотницким ремеслом, строительством и имел собственные магазин и мастерскую. Сначала похитители потребовали за его освобождение один миллион долларов, но вскоре сократили сумму выкупа до полумиллиона.

Примечательно, что сам 42-летний Клебер был объявлен в Германии в розыск по обвинению в мошенничестве. Благотворительная организация «Зеленые каски», с которой владелец столярной мастерской Клебер сотрудничал с 2003-го по 2005 год в Афганистане при строительстве 26 школ, обвинила его в незаконном присвоении 87,3 тысячи евро, выделенных на строительство.

31.5.2008. В Афганистане похищен французский бизнесмен, глава базирующейся в афганской столице фирмы. Он был захвачен вместе с двумя афганскими помощниками и водителем группой боевиков на дороге между городами Мукур и Газни. Позже за похищенного француза члены ОПГ потребовали выкуп.

21.7.2008. Два турецких инженера, захваченных на прошлой неделе в заложники, за которых требовали выкуп, освобождены и возвращаются на родину.

3.8.2008. Двое граждан Франции, которые были похищены в середине июля в центральной провинции Дайкунди и за которых требовали выкуп, освобождены в Афганистане. Факт освобождения французов уже подтвердила гуманитарная организация, сотрудниками которой похищенные и являются. Как отметили в местной полиции, французы были освобождены при посредничестве местных старейшин без выплаты выкупа. Однако проверить правдивость этого утверждения никто так и не смог.

В конце августа 2008 года в уезде Шива провинции Нангархар был похищен японец Кадзуя Ито, 31-летний сотрудник неправительственной организации «Пешаварское общество». Примечательно, что в 2005 году в Афганистане уже погибли двое японских туристов, которые были ограблены. По данным Главного управления национальной безопасности (ГУНБ) Афганистана, бизнесмены-похитители получили крупную сумму денег у представителя пакистанской межведомственной разведки ISI за его похищение, так что «выкуп» им был предоставлен еще до совершения преступления. Спустя несколько дней после похищения ГУНБ провела операцию по освобождению Ито, но «случайным выстрелом» он был убит. Позже выяснилось, что тело японца было буквально изрешечено пулями.

18.9.2008. Сотрудники Главного управления национальной безопасности Афганистана обезвредили в Кабуле опасную банду, занимавшуюся похищением людей. Арестован главарь банды, некий Раис Ходайдад, организовавший этот преступный бизнес. Еще два его подручных также взяты под стражу. По сведениям ГУНБ, органы безопасности располагают неопровержимыми доказательствами похищений бандитами мужчин, женщин и подростков в различных районах Афганистана и возвращения их за выкуп. Один из мальчиков, похищенный в южной провинции Гельменд, был возвращен родственникам за 50 тысяч долларов. Бандиты, выходцы из различных афганских провинций, арендовали несколько жилых домов на севере Кабула, откуда осуществляли руководство преступными операциями и где удерживали пленников. Сотрудники ГУНБ в ходе внезапного вооруженного рейда на эти дома обнаружили большое количество оружия, а также комплектов военной и полицейской формы, которую члены бандгруппы использовали при совершении похищений. По данным ГУНБ, арестованные были также причастны к ряду убийств и вооруженных ограблений на улицах афганской столицы. Правоохранительным органам удалось арестовать валютный счет банды. По данным ГУНБ, главарь шайки Ходайдад сумел переправить своему связнику в Дубае более одного миллиона долларов.

27.10.2008. Сотрудники ГУНБ освободили из плена видного афганского политического деятеля, родственника бывшего короля Захир-шаха, Гамаюна Шаха Асефи. Неизвестные вооруженные злоумышленники похитили Асефи и его родственника 19 октября на юго-западе Кабула, когда те возвращались из гостей. Асефи был кандидатом на пост главы государства на первых президентских выборах в Афганистане, прошедших после свержения режима «Талибан». По словам руководителя ГУНБ Амруллы Салеха, похищение людей приобрело в Афганистане характер хорошо отлаженного бизнеса. Похитители требовали за освобождение Асефи и его родственника 10 миллионов долларов. Попутно с ним был освобожден из плена сын заместителя директора одного из крупнейших частных афганских финансовых учреждений – «Азизи банка» – Абдул Латиф, похищенный неизвестными в центре Кабула 17 октября. За него также требовали большой выкуп.

В октябре 2008 года в западном пригороде Кабула – Карга была похищена канадская журналистка Мелисса Фанг, которая работала на телевещательную корпорацию Си-би-эс. Ее украли трое вооруженных людей. Инцидент произошел на перекрестке Гамбар, по дороге в пригород Карга, там, где на тот период времени размещались несколько лагерей беженцев из южной афганской провинции Гельменд. МВД Афганистана арестовало пятерых подозреваемых в причастности к похищению журналистки, в том числе и ее личного переводчика. Однако поначалу найти ее не удавалось. Журналистка, за которую потребовали выкуп, спаслась сама. Похитители держали канадку 28 дней в пещере в провинции Вардак, закованной в наручники. Но смелой женщине удалось усыпить бдительность охранника, освободиться из стальных оков и сбежать. Журналистка сама добралась до посольства Канады в Кабуле.

Здесь хочу оговориться: многих иностранцев в Афганистане в период с 2007-го по 2011 год похищали и убивали не только «бизнесмены» от киднеппинга, а именно талибы, считая их агентами спецслужб и пытаясь раскрыть их секреты. Многие безвинные иностранцы становились жертвами фанатиков, и порой их было по-настоящему жалко. Гнетущее впечатление на меня произвела история, произошедшая в августе 2008 года, когда в Афганистане прекратила свою работу организация «Международный спасательный комитет». Причиной сворачивания деятельности стало убийство трех женщин-медиков недалеко от Кабула. Группа врачей в составе Ширли Кейс, Николь Диал и Жаклин Кирк, которую на машине перевозил водитель-афганец, попала в засаду, устроенную боевиками. Все находившиеся в машине были безжалостно расстреляны. Случившееся не было трагической случайностью. Об этом свидетельствует тот факт, что на машине был изображен логотип спасательной организации. Ответственность за нападение взяли на себя боевики движения «Талибан». По словам одного из представителей радикального движения, врачи были иностранными шпионами, которые работали вовсе не на благо страны и ее населения. В свою очередь представители Международного спасательного комитета заявили о том, что женщины занимались вопросами оказания медицинской помощи и развитием образовательных программ.

В октябре 2008-го в афганской столице была убита работница гуманитарной миссии, подданная Великобритании. Два вооруженных мотоциклиста расстреляли ее на улице в районе Карте-е чар, что на юго-западе Кабула. С тяжелыми ранениями женщину повезли в госпиталь, однако по дороге она скончалась.

Не обошла Афганистан стороной и проституция. Только в бильярдных клубах Кабула жриц любви работало несколько сотен. В основном это были женщины с Филиппин, из Китая, но попадались также уроженки СНГ. Если поймать похитителей людей было довольно затруднительно, то расправиться с содержателями притонов особого труда не составляло. Кабульская полиция провела серию рейдов по бильярдным игровым залам, закрыв 70 точек бильярда и снукера и арестовав при этом 400 посетителей этих заведений. По данным начальника криминальной полиции Кабула генерала Мохаммада Салима Эхсаса, по требованию общественности все клубы бильярда и снукера должны были быть закрыты.

– В клубах собирались жулики и негодяи, игроки на деньги и уличные торговцы. Дети также были вовлечены в процесс растления, – сказал генерал на пресс-конференции в Кабуле. – Владельцы игровых клубов будут сидеть в тюрьме, а те, кто впервые замечен в посещении этих клубов, а также дети будут отпущены под залог родственников и родителей, – подчеркнул генерал.

Первые игровые клубы появились в Афганистане почти сразу после падения режима «Талибан». Население афганской столицы полной грудью вдохнуло «воздух свободы». Однако уже очень скоро он стал отдавать дымком сигарет с марихуаной. Кабульцам негде было проводить свой досуг. Баров в Афганистане не существовало ввиду запрета продажи алкоголя, в кинотеатры почти никто не ходил из-за скудности репертуара, который предлагали немногочисленные кинозалы, находившиеся к тому же в отвратительном состоянии. Шопинг большинству населения был не доступен из-за отсутствия средств к существованию. Люди начинали группироваться со сверстниками, создавая своеобразные «клубы по интересам». К примеру, в разрушенном войной бывшем Доме советской науки и культуры обитали бомжи-наркоманы, которые кололи в вены героин, курили опиум и там же тихо умирали. В этой связи единственным доступным для кабульцев развлечением являлась игра на бильярде, посещение Национального музея и зоопарка, а также потребление относительно дешевого шашлыка в не очень чистых харчевнях.

В преддверии праздника Науруз (Новый год), который начался 21 марта, криминальная полиция афганской столицы активно закрывала «притоны разврата». Лишь за три недели, предшествовавшие новому году, в городе было закрыто 54 бильярдных клуба, не имевших лицензии на этот вид деятельности. Всего же в Кабуле на тот момент времени действовало, не считая закрытых, 172 бильярдных клуба, однако только 44 из них имели лицензии Национального олимпийского комитета. По данным кабульского УГРО, при осуществлении рейдов по клубам было арестовано более 420 молодых людей и девушек, из них 10 грабителей, находившихся в розыске. 23 девушки оказались проститутками, прибывшими в Афганистан в поисках заработка из бедных государств региона. Большинство арестованных юношей были наркоманами. В районах Хайрхана, Калаи-Наджара, Картее-Парван и Шахре-Нау афганской столицы у владельцев бильярдных клубов было изъято 100 кинофильмов порнографического содержания.

Еще одна довольно большая афганская ОПГ экономической направленности включала в себя владельцев частных бензоколонок, которые недоливали бензин и солярку и торговали некачественным топливом. Сеть частников сильно разрослась после того, как талибы начали тотально жечь все колонны бензовозов с топливом для войск НАТО, направлявшиеся в Афганистан из Пакистана. Когда в стране запахло кризисом, войска даже НАТО были вынуждены негласно и через посредников закупать бензин для своих нужд у Ирана, который получил в свое распоряжение хороший рычаг политического давления. Не всегда качественное топливо также шло и из Узбекистана.

Бензин, который приходил в афганскую столицу для нужд армии, полиции и войск НАТО, частично разворовывался и оказывался на частных бензоколонках. Правительство ИРА и Минобороны Афганистана были вынуждены выступить с официальным заявлением, в котором регламентировали покраску «целевого» бензина в красный цвет. При наличии бензина указанного цвета на бензоколонках они подлежали закрытию, а частный бизнес – конфискации в пользу государства. Если вдруг красный бензин каким-то образом обнаруживали в баке частного автомобиля, он также изымался и шел в доход государства. У бензоколонок была своя «крыша», в состав которой, по всей видимости, входили и полицейские, предупреждавшие владельцев о грядущих проверках.

Поняв, что бензиновый бизнес «крышуется» правоохранителями, правительство пошло на новые шаги по ужесточению условий его существования. В частности, была создана специальная межведомственная комиссия, в которую вошли представители Министерства торговли и промышленности, прокуратуры и полиции, которые совершали неожиданные рейды по столице, возя за собой передвижную лабораторию по определению качества топлива, купленную в США. Как сообщал министр торговли и промышленности Афганистана Мир Мохаммад Амин Фарханг, эта передвижная лаборатория за две минуты определяла качество бензина и дизтоплива. Проверке подверглись все частные бензоколонки города, и те из них, где было обнаружено некачественное топливо, закрывались.

Очень прибыльным нелегальным бизнесом в то время являлась продажа левых сим-карт для сотовой телефонии. Если настоящие симки с регистрацией имени владельца можно было купить в основном на улице Надир Шах Паштун близ площади Пуштунистана, то продажа «левака» происходила повсеместно. Но больше всего он был в ходу в самом центре города, напротив Министерства культуры и информации. «Сверхплановые» сим-карты для телефонов производили легальные фирмы «Афган бисим», «Ариба» и многие другие, стремившиеся уйти таким образом от уплаты налогов. Были и фирмы-призраки, работавшие под них, но, как это ни странно, обеспечивавшие высококачественную телефонию через мачты легальных операторов сотовой связи. Несколько раз сотрудники кабульской полиции обнаруживали подпольные телефонные станции проводной линейной связи, действовавшие в черте города. Причем с этих станций велось прослушивание телефонных разговоров сотрудников афганских силовых структур.

В афганских провинциях, богатых на артефакты, действовали банды лихих налетчиков на музеи, «черных копателей» и расхитителей гробниц. Они были тесно связаны с афганскими контрабандистами, нелегально переправлявшими находки незаконных раскопок за рубеж. К примеру, в городе Герат налетчиками был ограблен частный музей «Султани», где хранилось более трех тысяч экспонатов, в том числе ценнейшие памятники истории и культуры, изделия из золота, серебра и меди. Владелец музея, создавшего его для потомков, Ахмад Султани рассказал, что бандиты похитили из экспозиции музея более 100 ценных экспонатов из драгоценных металлов. Он обвинил министерство культуры и информации Афганистана в преступной халатности, отсутствии надлежащей охраны музея и проволочках в расследовании ограбления. По словам Султани, экспонаты для музея собирались его сподвижниками и им лично буквально по крупицам. Они являлись предметом гордости афганской нации на международных выставках во Франции, Дубае и ряде других стран.

«Черные копатели» действовали также очень решительно и нагло. В начале 2008 года полиция Афганистана отыскала в южной афганской провинции Кандагар статую Будды, возраст которой, согласно оценке археологов, составлял более 1,5 тысячи лет. Органы безопасности вышли на след одного из жителей провинции, который намеревался продать артефакт за 200 тысяч долларов заинтересованным лицам в Пакистане. Статуя, найденная в кишлаке Синжарай уезда Жирай кандагарской провинции, была украдена неизвестными лицами в провинции Бамиан, который до распространения ислама был центром буддизма, и переправлена ближе к границе для транспортировки на территорию соседнего Пакистана.

Спустя некоторое время в Герате были разграблены гробницы упокоившихся там родственников Тамерлана, причем с нескольких из них были похищены, разбиты и вывезены по кускам в неизвестном направлении украшенные персидской вязью крышки могильников из черного мрамора. Лично для меня это происшествие стало шоком, так как в 1984 году, когда в Герате шли ожесточенные боевые действия, мне представилась возможность посетить эти гробницы и даже потрогать эти крышки. Сопровождал меня тогда старый афганец, смотритель кладбища при заброшенной мечети, рядом с которой находится гробница известнейшего персоязычного поэта Ансари. Во время нашей войны ни у кого рука на эти гробницы не поднялась, но в постталибском Афганистане ничего святого уже не существовало.

Контрабандисты, имевшие связи с пограничниками на афганско-пакистанской границе, а также знавшие тайные тропы в обход пограничных кордонов, увозили в Пакистан не только артефакты, но и афганские недра. Так в начале года в провинции Газни полиция задержала девять грузовиков с незаконно добытыми самоцветами – крокоитами. Конвой грузовиков с самоцветами был остановлен полицейским нарядом в уезде Занахан. Водители машин и их помощники были задержаны и препровождены в следственное управление для дачи показаний. Всего было арестовано 18 человек. Минерал крокоит впервые был обнаружен на Березовском золотом руднике (под Екатеринбургом) в 1766 году и был описан горным советником Иоганном Готлиб Леманом. Золотисто-оранжевые, до красного, остроконечные, блестящие, просвечивающие по краям кристаллы – таковы были первые сведения о крокоите. Название крокоит происходит от греческого слова krokos, что означает «шафран», поскольку камень часто имеет оранжево-красную окраску, характерный алмазный блеск, тускнеющий на солнечном свету.

Бандиты в Афганистане добывали и добывают самоцветы методом взрыва из-за отсутствия специальной техники. Поэтому и панджширские изумруды, полудрагоценные камни и минералы востока Афганистана после добычи таким варварским способом имеют нарушенную кристаллическую решетку и годятся разве что на недорогие ювелирные украшения. Стойки к взрыву только алмазы. И именно их переправлял в годы войны в Пакистан и Иран полевой командир Ахмадшах Масуд, чтобы на вырученные деньги закупать оружие и боеприпасы.

Однажды, в ходе командировки, мне удалось побывать на одном из таких «варварских месторождений», расположенном недалеко от перевала Махипар. Тропинка, которая вела к большой яме на скале, где проводились взрывы, добытчиками не минировалась, поэтому по ней можно было идти почти свободно. Дело в том, что дожди вымывают мины из-под насыпей камней и те меняют свое местоположение на дороге. Контрабандисты были себе не враги, да и, по всему видать, люди не жадные – охраны у копей никакой не было.

Особняком от других преступных и полупреступных сообществ Афганистана стоит гильдия бутлегеров, которые в исламском государстве рискуют не только угодить под пресс уголовного законодательства, но и быть судимы шариатским судом, что гораздо страшнее. Лично я их преступниками не считаю, так как шурави 10 лет учили афганцев пить спиртное, а перестроиться на здоровый образ жизни с приходом к власти моджахедов и талибов сумели далеко не все. Мне не посчастливилось встретить в Афганистане ни одного офицера полиции, который бы отказался выпить со мной или моими друзьями немного водки, виски или пива. Люди пребывают в постоянном стрессе, а если не выпивать, снять его можно разве что пулей в голову.

Как-то раз кабульская газета «Арман-е Мелли» опубликовала свое собственное исследование подпольного рынка алкогольной продукции Исламской Республики, которое я прочитал с большим интересом. Оказывается, что фальсифицированная водка под брендом «Столичная», которая не имела никакого отношения к России, все чаще стала появляться в подпольной торговле в дуканах. Большое количество прозрачной жидкости, продававшейся в бутылках со знакомой во всем мире этикеткой, производилось непосредственно в Афганистане, в основном в северных провинциях страны. По данным «Арман-е Мелли», так называемая водка являлась не чем иным, как алкогольным суррогатом, производившимся местными самогонщиками из кишмиша, который проходил неплохую очистку. Автор статьи приводил в исследовании слова одного из афганских бутлегеров, который рассказал, что он сам производит кишмишовку и разливает ее в большие пластиковые бутыли, а перекупщики закупают стеклотару и этикетки «Столичная» в соседнем Пакистане, после чего осуществляют розлив. По мнению автора статьи, бренд «Столичная» пользовался особой популярностью в Афганистане, где спиртные напитки были полностью запрещены шариатом. Алкоголесодержащая жидкость в таких бутылках «уходила» в подпольной рознице довольно дорого.

Не стоит забывать, что в 1980-х годах употребление спиртного в Афганистане не каралось законом, а настоящая водка «Столичная», как и молдавские коньяки открыто продавались во многих магазинах по очень умеренным ценам. Но все же торговцы ввозили из Пакистана и фальсифицированную водку, выдавая ее за советскую. В ряде случаев при употреблении пакистанского напитка были отмечены случаи отравления, иногда заканчивавшиеся летальным исходом. Местная афганская кишмишовка, более известная под названием «ватани» («родная»), продавалась в то время в шашлычных и в продуктовых магазинах в двойных целлофановых пакетах. При посещении забегаловок местные жители и иностранцы просили владельцев точек быстрого питания перелить ее в никелированные чайники и подмешать туда кока-колы, чтобы при употреблении не оскорблять чувств верующих. Еще в период нашей «оккупации» в Кабуле официально функционировал винный завод, построенный итальянскими специалистами во времена Захир-шаха. Он производил и официально поставлял на прилавки афганских магазинов сухие красные и белые вина «Кастелино», бренди «Нерон», мятную водку «Мастика», ряд других спиртных напитков. И это выбивало почву из-под ног контрабандистов.

Я не претендую на доскональное исследование статей бизнеса афганских ОПС, так как этой теме можно было бы посвятить целый трактат. Но хочу привести выдержки из беседы, состоявшейся у меня с председателем палаты предпринимателей Афганистана и зампредом Торговой палаты ИРА Джан Ханом Алокозаем относительно гильдии «профессиональных попрошаек». Собеседник врать из конъюнктурных соображений мне никогда не стал бы, к тому же прекрасно относился к русским. Во времена Апрельской революции он занимал пост губернатора провинции Кунар и даже состоял в руководящих органах НДПА.

По его словам, большинство жителей афганской столицы и других крупных городов страны, куда в поисках заработка стекалось население сельских районов, не могло нормально питаться из-за стремительного роста цен на продовольствие и базовые продукты – такие как мука, рис и подсолнечное масло.

– За последний месяц цена за 50-килограммовый мешок пшеничной муки увеличилась на 200 афгани (четыре доллара), а пятилитровой банки подсолнечного масла перевалила за 370 афгани (более семи долларов), – отметил собеседник.

– Только в Кабуле цены за один последний месяц на основные виды продуктов выросли в среднем на 20 %. Еще месяц назад большая пресная серая лепешка, служащая основной пищей для городских бедняков, стоила шесть афгани. Сегодня ее цена поднялась до 10 афгани (20 центов). Средняя зарплата учителя или врача в Кабуле составляет около шести тысяч афгани (120 долларов) в месяц, городская же голытьба поднимает случайными заработками в среднем три тысячи афгани в месяц, – рассказал мне бывший губернатор Кунара. С учетом того, что люди тратят деньги на обогрев своих жилищ, платят за электричество или уголь, на еду не остается практически ничего.

Толпы мигрантов, прибывавших в Кабул из южных афганских провинций, где шли боевые действия, сбивались в шайки вымогателей, ведя борьбу за место под солнцем с местными городскими нищими. Весь город был поделен на квадраты между профессиональными попрошайками, которые атаковали иностранцев и хорошо одетых горожан, прося, а порой и требуя подать им милостыню на кусок хлеба или мяса. Поездки на продовольственный рынок или в магазины стали для иностранцев сущим кошмаром: как только автомобиль иностранца парковался около магазина, мгновенно его облепляли женщины в чадрах, старики и дети, вымаливая дать им почему-то именно «один доллар», что в переводе на афганскую валюту в 2008 году составляло примерно 50 афгани. Отсутствие действующих предприятий и, как следствие, работы и средств к существованию для миллионов бедняков, обитавших в афганской столице, могло уже в скором времени превратить некогда цветущий Кабул в город нищих и попрошаек.

В то же время начальник одного из районных управлений полиции Кабула, известный мне еще по Кандагару 80-х, рассказал, что город поделен и между наркоторговцами-подростками, продающими в розницу с лотков сигареты с гашишем и шарики с опиумом всем желающим. В конце дня все торговые точки «экстренной наркологической помощи» объезжали кураторы, свозившие заработанные деньги своим неведомым хозяевам и оставляя пацанам примерно 10–20 процентов от выручки.

Нельзя было обойти вниманием и автоугонщиков, в то время это был прибыльный воровской бизнес. Большинство легковых машин в Афганистане были подержанными, на половину из них легальные документы отсутствовали, а новые штамповались в Кабуле и других городах в подпольных типографиях. Подпольщики работали умело, и порой отличить подлинный документ от поддельного не представлялось возможным без специальной экспертизы. О качестве подделок может свидетельствовать такой интересный факт: в начале января 2008 года пограничная полиция Афганистана задержала на границе иранского гражданина, который умудрился по поддельным документам отслужить в афганской армии аж два года. Пресс-служба МО сообщала, что «гражданин Ирана, некий Рухулла, используя поддельные паспорт и удостоверение личности, проник в ряды афганской армии и был схвачен афганской пограничной полицией при попытке возвращения на родину». Рухулла признался, что жил в Афганистане под вымышленным именем Махмуд. Он изготовил себе поддельные документы в Кабуле и два года прослужил в афганском армейском корпусе в городе Кандагар.